"Взломщик в шкафу" - читать интересную книгу автора (Блок Лоуренс)

Глава 9

После шести или семи часов сна, четырех таблеток аспирина и трех чашек кофе туман стал постепенно рассеиваться, и в голове прояснилось. Я посмотрел на Джиллиан, сидевшую в шезлонге с чашкой кофе на колене.

— Извини, — сказал я уже в который раз.

— Ничего страшного, Берни.

— Свалился как снег на голову посреди ночи, скинул одежду и прямо к тебе в постель. А что тут смешного?

— Можно подумать, ты об изнасиловании рассказываешь. Пришлось слишком много выпить, только и всего. Да и переночевать где-то нужно было.

— Если бы у меня была голова на плечах, я бы пошел в отель.

— Тебе пришлось бы трудно: не во всякий отель бы пустили.

— Представляю, как жутко я выглядел, — сказал я, понурив голову.

— Да, ты был не в лучшей форме. А ботинок твой я, между прочим, отчистила.

— Бог ты мой, прости великодушно. И зачем только люди держат собак в городе?

— Чтобы защитить квартиры от взломщиков.

— Дьявольски разумно с их стороны. — Я допил кофе и машинально похлопал себя по нагрудному карману: там, бывало, лежала пачка сигарет. Я бросил курить несколько лет назад, но все еще тянусь к карману. Трудно избавиться от старой привычки. — Так где же ты спала ночью?

— В шезлонге.

— Поверь, я очень сожалею.

— Берни, оставь. — Джиллиан улыбнулась. Она выглядела удивительно свежо для человека, проведшего ночь в шезлонге. На ней были джинсы и бледно-голубой свитер — потрясающая девушка. На мне же был вчерашний костюм минус пиджак и галстук.

— Ты вчера говорил, что узнал что-то новое о Кристал.

— Да, узнал.

— Но вчера ты ничего не мог вспомнить.

— Неужели?

— Вчера ты был слишком измотан. А теперь вспомнил?

Я ответил не сразу. Откинулся, закрыл глаза и принялся напрягать свою память. В конце концов нужные факты всплыли.

— Мужчин было трое, — начал я. — В основном я все узнал от женщины по имени Фрэнки, подружки Кристал по гулянкам и попойкам. Когда я повстречал Фрэнки, она уже была под градусом, а потом еще больше закосела, но, думаю, она действительно знает, о чем говорит.

— Ну, и что она рассказала?

— По ее словам, Кристал любила повеселиться. Все, что ей нужно было в жизни, — это пара рюмок доброго вина, шутки, смех. Не считая расхожей мечты о настоящей любви, разумеется.

— Плюс дорогие побрякушки на миллион долларов.

— Фрэнки ничего не говорила о побрякушках. Наверное, Кристал не надевала дорогих украшений, когда ходила по барам. Из рассказа Фрэнки можно понять, что Кристал вовсе не стремилась к случайным связям. Она посещала бары, чтобы выпить вина, поболтать с приятелями. Случалось, она прихватывала домой и выпивку, и нового дружка в придачу, но, как правило, водила знакомство с тремя старыми приятелями.

— И один из них ее и прирезал?

Я пожал плечами.

— Разумное заключение. Так или иначе, в ее жизни было трое мужчин. — Я взял вчерашнюю «Дейли ньюс» и ткнул пальцем в уголовную хронику, которую мы с ней уже читали. Патологоанатом сообщал о фактах, которые мне были известны и так. — Кристал была близка с кем-то в тот вечер, когда ее убили, причем в ранние часы: навряд ли она напилась в баре и приволокла оттуда кого-то к себе домой.

— Не знаю, Берни. По словам Крейга, она шлялась куда больше, чем полагает Фрэнки.

— Но Крейг предубежден, ему ведь приходилось платить ей алименты.

— Верно. А ты узнал, кто они, эти трое?

Я кивнул.

— Вот тут-то и загвоздка. Пришлось расспрашивать Фрэнки очень осторожно: заподозри она излишнюю заинтересованность, сразу бы насторожилась. А позже я уже так накачался, что не годился на роль окружного прокурора. Впрочем, навряд ли я вытянул бы из Фрэнки еще какие-то сведения о любовниках Кристал. Двое из них, кажется, женаты.

— Почти все окружающие женаты.

— Да что ты? А я думал — все в разводе. Но те двое ее приятелей женаты.

Я подумал про себя, что к ним следует причислить и того, кто развлекался с ней в постели, когда я задыхался в стенном шкафу, — того; кто торопился к своей Как-ее-там-по-имени.

— Один из ее приятелей — юрист. Фрэнки называла его Судейская Ищейка, а иногда — Липучка. Кажется, его зовут Джон.

— Ты не знаешь наверняка?

— Хм... Фрэнки, рассказывая про него, пару раз изображала ведущего телепередачу: «А вот наконец и Джонни!» Думаю, это его имя.

— Стало быть, женатый юрист по имени Джон.

— Верно.

— Такие сведения сужают круг.

— Конечно. Женатого Приятеля Номер Два разыскать легче. Он художник, и его зовут Грабов.

— Это его фамилия?

— Думаю, да. Конечно, у него есть и имя, но богема из пижонства величает себя по фамилии. У Фрэнки весьма смутное представление о Грабове.

— Сдается мне, у нее обо всех весьма смутное представление.

— Возможно, но, по-моему, она Грабова в глаза не видела. Такое у меня сложилось впечатление. С Судейской Ищейкой она часто встречалась, потому что Кристал шаталась с ним по барам. Фрэнки говорит, было очень смешно, правда, я не понял: то ли они вместе над чем-то смеялись, то ли Фрэнки над ним. Но у меня такое ощущение, что о Грабове она знала лишь со слов Кристал, стало быть, не так уж и много.

— А третий кто?

— Ну, с этим проще. Может быть, потому, что он не женат (во всяком случае, я так считаю), значит, ему и прятаться нечего. Его-то Фрэнки знает. Он бармен по прозвищу Голова из «Паучьего зала». Я и там вчера побывал.

— Так ты его видел?

— Нет, мы затем и пошли туда, чтоб его увидеть, но вместо него работал Ллойд: они поменялись.

— А кто такой Ллойд?

— Бармен, который вчера стоял за стойкой в «Паучьем зале». Ну, доложу тебе, мастер своего дела. Вот фамилию Головы я не знаю, как, впрочем, и фамилию Фрэнки, и всех остальных. У всех гуляк из вчерашней компании нет фамилии. Но разыскать Голову будет нетрудно, если, конечно, он свою работу не бросил.

— Интересно, почему его вчера не было?

— Понятия не имею. Думаю, бармены часто меняются сменами. Возможно, не мог пропустить какую-нибудь передачу по телевизору. А может, и того проще: остался дома, чтобы смыть кровь Кристал с фирменной тенниски «Паучьего зала». Хотя вряд ли: крови-то было всего ничего.

— Откуда ты знаешь, Берни?

Хороший вопрос.

— Ее закололи в сердце, в этом случае крови бывает мало.

— О!...

— Так вот какими сведениями мы располагаем. — Я решил, что пора переменить тему разговора. — Судейская Ищейка, художник Грабов и бармен Голова. Пока надо сконцентрировать внимание на этих троих.

— Каким образом?

— Ну, для начала надо узнать, что они собой представляют.

— А потом?

«А потом я выясню, кто стянул драгоценности», — подумал я. Конечно, я не мог говорить на эту тему с Джиллиан. Она ничего не знала о моем дипломате из первоклассной замши, наполненном дважды украденными драгоценностями, как и о том, что Б. Г. Роденбарр находился в доме Кристал, когда ее убили.

— А потом, — ответил я Джиллиан, — мы выясним, у кого из них были основания убить Кристал, и связан ли кто-нибудь из них с Крейгом: ведь убийца навряд ли явился со скальпелем только потому, что в ближайшей скобяной лавке не оказалось метательного копья. Если вдруг обнаружится, что Крейг делал ему вставную челюсть... О Боже, какой же я дурак! Я и впрямь заявился к тебе вчера в худшем виде: ночная попойка, тяжелое похмелье. Хоть мой разум еще и несколько затуманен, но он имеется, поверь. Не великий, но он служил мне верой и правдой все эти годы.

— Так что ты предлагаешь?

— Просмотреть картотеку Крейга: не окажутся ли там Голова, Грабов и Судейская Ищейка. Ведь у Крейга имеется картотека его пациентов? Если Грабов к нему когда-либо обращался, ты его наверняка найдешь. Надеюсь, Фрэнки назвала имя правильно. Отыскать Голову будет потруднее: надо узнать его имя и фамилию, но это не займет много времени, и тогда ты сможешь узнать, связан ли он каким-либо образом с Крейгом. А вот где загвоздка, так это с юристом Джонни. Вряд ли пациенты оставляют у вас данные о своей профессии.

Джиллиан покачала головой.

— В карточке указывается место работы и даже фамилия работодателя, но когда у наших клиентов свое дело или свободная профессия, они эту графу не заполняют. Но я знаю, что делать.

— И что же?

— Я просмотрю картотеку и исключу всех Джонов, которые наверняка не юристы, а потом проверю оставшихся по «Желтым страницам». Разумеется, там перечислены не все юристы. Большинства нет, но все же стоит попробовать, как ты думаешь?

— Дальний прицел. Тяжелая, нудная работа.

— Я понимаю.

— Но порой тот, кто ищет иголку в стоге сена, ее находит. Если тебе не жалко времени...

— Мне все равно заняться нечем, а так будет хотя бы сознание, что я как-то пытаюсь помочь делу.

— Ты укрываешь беглеца, — напомнил я. — Это немало.

— Так ты считаешь себя беглецом? Только потому, что увидел возле своего дома полицейского? Но ведь это вовсе не означает, что он явился за тобой. Возможно, у него другой жилец на подозрении.

— Например, миссис Хеш. Он явился арестовать ее за курение в лифте.

— Но ведь он даже не один из тех, с кем мы виделись накануне, Берни. Почему ты решил, что он выслеживает тебя? Я поняла бы твои опасения, если бы... Не могу припомнить, как их звали.

— Тодрас и Нисуондер. Тодрас как из гранитной глыбы высечен, со зловещим оскалом, а Нисуондер похож на ласку — проныра и пролаза.

— Так вот, окажись они возле твоего дома, еще можно было бы чего-нибудь опасаться. Но я не думаю... Кто бы это мог быть?

Второй звонок в дверь сразу настроил ее на иной лад.

— Я появился ночью около часа, — быстро сказал я. — Ушел час тому назад. Тебе ничего не известно о том, что я взломщик. Я вообще не упоминал о роде своих занятий: не такие мы уж давние знакомые. Ты и с другими встречаешься, хоть и скрываешь это от меня.

— Берни, я...

— Слушай внимательно. Ничего страшного, если ищейки подождут минуту. Они внизу и не станут взламывать входную дверь. Ты девушка Крейга, — неплохая мысль подкинуть им эту идею, — но не отличаешься постоянством. Ни Крейг, ни я не знаем, что мы соперники. А теперь ответь по домофону. Я успею смыться, пока любой нью-йоркский «фараон» втащит свою задницу на третий этаж.

Джиллиан подошла к домофону.

— Алло! Кто там?

— Откройте — полиция.

Джиллиан обернулась ко мне. Я кивнул, и она нажала кнопку, открывающую входную дверь. Я приоткрыл дверь ее квартиры, оглядел холл.

— Это важно, — успел предупредить я Джиллиан. — Ты, сама того не зная, укрывала беглеца, но это не твоя вина. Откуда мне известно, что я беглец? Да, я солгал относительно своих занятий, но им-то какое дело? Я не хотел, чтобы ты узнала правду. Надеюсь, мы оба выкрутимся. Я с тобой позже свяжусь — позвоню домой или в приемную. Не позабудь проглядеть картотеку.

— Берни...

— Я спешу, — бросил я, быстро поцеловал Джиллиан и был таков.

Я успел подняться на этаж выше, пока полицейские взбирались на третий этаж. Подождал наверху, пока они вошли в квартиру. Наконец дверь за ними закрылась. Я выждал еще минуту: пусть расположатся поудобнее, потом спустился и приложил ухо к двери. Я слышал голоса, но слов не различал. Полицейских было двое — это я определил еще раньше, по шагам, а теперь явственно слышал два голоса. Поскольку я не мог понять, о чем речь, торчать под дверью не имело смысла, к тому же я опасался, что у ищеек сработает охотничий инстинкт, и они распахнут дверь. Спустившись, я достал из кармана галстук, но он оказался мятым, пришлось сунуть его обратно.

Солнце, казалось, светило ярче, чем обычно. Я прищурился, поморгал глазами и вдруг услышал:

— Берни, старый приятель, не ты ли это?

Привалившись толстым задом к крылу бело-голубой полицейской машины, стоял Рэй Киршман, самый лучший из продажных ищеек. На его широкой физиономии расплылась ленивая, нестерпимо самодовольная улыбка.

— Привет, Рэй, — отозвался я, — давненько не виделись!

— Сколько зим, сколько лет!... — Он распахнул дверцу салона и кивнул: — Залезай, покатаемся. Уж больно утро славное, в такое погожее утро неохота сидеть взаперти, в камере, к примеру. Залезай, Берни.

И я залез.