"Ядовитые цветы" - читать интересную книгу автора (Берсенева Анна)

Глава 6

Работать Лиза так и не пошла, но теперь она чувствовала себя гораздо спокойнее. Все-таки, если что, можно и нянькой пойти.

А вообще-то она часто вспоминала «Сказку о мертвой царевне» — как день за днем идет, мелькая, а царевна молодая все в лесу; не скучно ей у семи богатырей… Ей тоже не было скучно у своего единственного богатыря, и она ждала его возвращения с не меньшим замиранием сердца, чем прежде.

Зима подступила совсем незаметно, уже в ноябре. Проснувшись как-то в привычных утренних сумерках, Лиза поняла, что крыльцо заброшенного дома напротив завалено снегом, и на карнизе их окна лежат свежие сугробики, и вся улица переменилась за одну ночь — неожиданно, как всегда это бывает с наступлением зимы.

Лиза всегда радовалась в день первого снега. Это было совершенно необъяснимое чувство, такое же счастливое, как ожидание подарков от Деда Мороза.

Утром, когда ушел на работу Арсений, позвонила мать.

— Лизушка, я тебе завтра с проводником пальто зимнее передам, — сказала она. — У вас там снег выпал, я сегодня по радио слышала. Ты не мерзнешь?

— Да нет, мама, — улыбнулась Лиза. — У нас тепло дома.

— А парень твой где? — спросила Зоя Сергеевна.

— Да где всегда — на работе, — ответила Лиза.

— Бедная моя, а ты так все дома одна и сидишь? — вздохнула мать.

Вот это было Лизе совершенно непонятно. Почему надо ей сочувствовать, ведь на самом деле она счастлива.

— Да что ты, мама, ну правда, — сказала она. — Думаешь, мне с ним плохо?

— Наверное, хорошо, раз живешь, да как-то… Хоть бы приехали вдвоем, познакомились. Может я сама приеду все-таки?

— Подожди пока, мама, ладно? — попросила Лиза.

Она понимала, что мать соскучилась, да она и сама скучала по ней и собиралась непременно поехать. Она давно бы уже съездила домой, если бы не познакомилась с Арсением. Но ей не хотелось, чтобы мать сейчас затеяла знакомство, расспросы. Ведь Арсений не предлагает пойти к его родителям и сам не спрашивает об её матери, зачем же навязывать ему это?

Его мама звонила довольно часто, но всегда Арсений бывал в это время дома. Наверное, она знала расписание его дежурств. Только однажды к телефону подошла Лиза, и приятный женский голос произнес без тени удивления:

— Арсения ещё нет? Спасибо, я перезвоню потом.

Что он говорил о ней родителям, что они думают о его жизни с ней, — Лиза не знала, но ни за что не стала бы расспрашивать его об этом первой. В конце концов, разве ей так уж хочется познакомиться с его мамой?

— Я-то подожду, — ответила Зоя Сергеевна. — Да ведь сердце не на месте за тебя. Что ж ты дальше-то будешь делать? Хоть учиться бы пошла, все же как-то по-людски…

— Он тоже так говорит. Пойду, наверное, — успокоила её Лиза. — Ну о чем ты волнуешься, мамочка? Ты что думала, я космонавткой стану? Чем тебе моя жизнь не нравится?

— Тебе бы только шутить! — Лиза почувствовала, как мать улыбнулась. — Живи, что ж теперь поделаешь. Звони почаще, а то мне, бывает, как приснится что-нибудь про тебя — места себе не нахожу.

— Да ведь я звоню…

— Ты пальто как — сама встретишь, или я Колю попрошу?

— Сама, сама, мне ближе до Белорусского, зачем ему через весь город ехать?

«Хорошо все-таки, что мама у меня такая, — подумала Лиза. — Другая бы истерику закатила, приехала, по столу стучала кулаком. Еще, пожалуй, потребовала бы, чтоб тут же, при ней, женились. А она понимает, что не в этом дело».

На самом деле, Зоя Сергеевна, конечно, думала совсем иначе, но она не могла требовать от Лизы, чтобы та переменила свою жизнь. Что она могла теперь предложить ей взамен — нищету, беспросветную жизнь в Новополоцке? Даже сосед Борис уже женился…

Однажды вечером — Лиза уже поглядывала на часы, ожидая Арсения, — она услышала, как поворачивается ключ в замке. Лиза торопливо встала с дивана, отложив книгу, быстро посмотрелась в экран выключенного телевизора — не растрепались ли волосы — и пошла к двери, зная, что Арсений уже летит по коридору ей навстречу, не сняв пальто.

Но вместо Арсения она увидела в коридоре даму в длинной норковой шубе — и испуганно остановилась на полдороги.

— Здравствуйте, — сказала дама. — Вы, надо полагать, Елизавета?

— Да, — прошептала Лиза.

«Кто это, — вертелось у неё в голове, — откуда у неё ключ?»

— А я Валерия Константиновна, мама Арсения, — сказала дама, снимая шубу. — Вы разрешите пройти?

— Конечно, — ответила Лиза.

«Зачем она спрашивает, можно ли пройти, если открыла дверь своим ключом?» — подумала она.

Валерия Константиновна окинула комнату быстрым взглядом, словно оценивая, многое ли здесь изменилось.

— Извините, Елизавета, — сказала она, — что я явилась без предупреждения и в отсутствие Арсения. Но мне хотелось поговорить с вами.

Лиза испугалась её торжественного тона. К тому же она не знала, следует ли предложить ей поесть, не будет ли это выглядеть так, словно она, Лиза, чувствует себя здесь хозяйкой и принимает её, как гостью?

Маме Арсения было, наверное, чуть больше пятидесяти, а выглядела она и того моложе. Лиза сразу заметила, как тщательно ухожено её лицо — та самая кремовая гладкость, без единой морщины, какую она заметила однажды у дамы в салоне Неретинского. К тому же она была очень красива. Валерия Константиновна принадлежала к тому типу женщин, которых годы только красят, придавая внешности оттенок благородства и даже величественности.

«Арсений очень на неё похож, — сразу поняла Лиза. — Глаза точно такие же, и мимика. Только у неё волосы темные, и это ещё красивее — когда глаза такие ярко-синие…»

— Но, прежде всего, мне просто было интересно вас увидеть, — сказала Валерия Константиновна. — Насколько я понимаю, вы живете здесь довольно давно, и это уже может оказаться серьезным. — Она щелкнула замочком сумки и спросила: — Вы разрешите закурить?

— Пожалуйста, — ответила Лиза.

Валерия Константиновна протянула и ей красную с золотом коробку длинных сигарет. Лиза отрицательно покачала головой:

— Спасибо, я не курю.

— Похвально, — заметила Валерия Константиновна. — Но, в общем, ни о чем не свидетельствует.

Она взяла с верхней книжной полки маленькое медное блюдечко с загадочными надписями — Лиза и не знала, что это пепельница, — и поставила перед собой.

Валерия Константиновна откровенно разглядывала Лизу, и та невольно поежилась под этим снисходительно-внимательным взглядом. Вдруг Лиза вспомнила, кто смотрел на неё так — Рита! Тогда, в загородном доме Виктора, у Лизы было точно такое же ощущение: она не знала, куда девать руки, и чувствовала себя неотесанной провинциалкой.

Наконец Валерия Константиновна произнесла:

— Что ж, вы не выглядите искательницей приключений, это уже отрадно. Но, как вы понимаете, Елизавета, этого все-таки мало, чтобы я могла быть спокойна за своего сына.

— А почему за него надо беспокоиться? — спросила Лиза.

— У вас, надеюсь, нет детей? — поинтересовалась Валерия Константиновна. — В таком случае, не вам судить, почему следует беспокоиться за единственного сына. Арсений, конечно, достаточно самостоятельный человек. Мы с Борисом Викторовичем были даже не против, чтобы он поселился отдельно. Естественно, что у молодого мужчины могут быть потребности, которые трудно удовлетворять, живя с родителями. Я даже пошла на то, чтобы жить со свекровью. Но когда эти связи становятся достаточно длительными — согласитесь, Елизавета, это не может не вызвать тревогу.

Лиза смотрела в пол перед собою и готова была провалиться сквозь рассохшиеся дубовые паркетины. Господи, неужели со стороны их любовь, их жизнь выглядит именно так — какая-то потребность, связь, которая вызывает тревогу! И эта эффектная дама явилась, чтобы как следует изучить её, Лизу!.. Она почувствовала, как злость начинает бороться в её душе с робостью.

— А почему вы не пришли, когда Арсений дома? — спросила она.

Наверное, Валерия Константиновна услышала новые нотки в её голосе. Она посмотрела на Лизу долгим взглядом.

— Да-а, у вас характер, несмотря на безобидную внешность, — заметила она. — И вы ещё спрашиваете, что вызывает у меня тревогу! Вы, извините мое любопытство, откуда приехали в Москву, а, Елизавета?

— Из Новополоцка, — ответила Лиза. — Это в Белоруссии.

— Я знаю, — усмехнулась Валерия Константиновна. — Химическая промышленность, с экологией не все в порядке. Да и вообще: сейчас, говорят, в Белоруссии очень ухудшилась экономическая ситуация, жить стало нелегко. Разумеется, в Москве гораздо приятнее.

Кровь прилила к Лизиным щекам, она остолбенела от возмущения.

— Значит, — медленно произнесла она, — вы считаете, что я живу с вашим сыном из-за благоприятной экологии?

— А что вас, собственно, так возмущает, девушка? — усмехнулась Валерия Константиновна. — Почему бы мне так не считать, интересно? Прецедентов достаточно, они даже в кинематографе зафиксированы! А эта квартира, между прочим, представляет собою немалую ценность, не говоря уже о том, что и будущее Арсения мне, как вы понимаете, небезразлично.

Наверное, она была права — почему бы матери не беспокоиться обо всем этом? Но Лиза испытывала такую гадливость, словно наступила на змею. Что же теперь — клясться в любви к Арсению? Нет уж, этого мадам от неё не дождется!

К счастью, Валерия Константиновна и не ожидала от неё ни оправданий, ни объяснений.

— Вот поэтому, — сказала она, — я и забежала, чтобы взглянуть на вас. Что ж, внешность у вас располагающая. Ну, я и не сомневалась, что у Арсения хороший вкус. Но за этой внешностью может скрываться все, что угодно. Поживем — увидим. А на данном этапе — уж вы извините, Елизавета! — я не вижу необходимости знакомиться с вами более близко. — Валерия Константиновна погасила окурок и встала. — Надеюсь, вы не станете сообщать о моем визите Арсению, — сказала она. — Он сегодня задержится часа на два, я звонила в клинику. Живите, что ж, если его удовлетворяет ваше общество.

— Спасибо. — Лиза не смогла сдержать иронии.

Не глядя больше на нее, Валерия Константиновна вышла в прихожую. Поколебавшись, Лиза все-таки последовала за ней: невежливо как-то не проводить. Та уже облачилась в шубу и теперь поправляла круглую шапочку перед зеркалом.

— До свидания, Елизавета, — сказала она.

— До свидания, — ответила Лиза.

Дверь захлопнулась, и Лиза осталась в прихожей, не зная, что думать об этом визите. Как ни странно, и тон, и слова Валерии Константиновны задели её гораздо меньше, чем она могла бы ожидать от себя. Что ж, приходила мать, устроила смотрины — почему бы и нет? В конце концов, она даже не сказала, что Лиза ей категорически не нравится, а хоть бы и сказала — какое Лизе дело до её мнения? Есть на что обращать внимание!

Неприятный осадок остался у неё в душе, но к тому времени, когда вернулся Арсений, этот осадок почти исчез.