"Эскорт" - читать интересную книгу автора (Белаш Александр, Белаш Людмила)БЛОК 11– Спокойно! – первым нарушил молчание Форт. – Мы в безопасности. Долг капитана – ободрить экипаж, хоть бы все трещало и ломалось. Давно известно, что приподнятое настроение заменяет два спасательных катера – правда, ненадолго. – Система жизнеобеспечения, – стараясь говорить как можно ровней, напомнил он Эш. Надо вывести Ящерку из ступора; занявшись чем-нибудь, она отвлечется от судорожных мыслей в духе Что имел в виду безумец, говоря эти слова? Непременно хочет быть зарытым в фунт, а не лететь мерзлой мумией на остывшем корабле? Будильник. Звонок. Грохот. Будильник дал Сато, он в нем возился. Когда на борту объявляется странная для косменского обихода вещь, а вслед за этим что-нибудь случается – закономерно возникает недоверие и к вещи, и к тому, кто ее подсунул. Но радиосигнала от будильника не исходило! Звон как звуковая команда на взрыв? Странный способ. Профи, знающий толк в гремучих сюрпризах, поступил бы иначе. Эш, усилием воли преодолевая цепенящий страх, кивнула с запозданием, взлетела к своему пульту и вывела сведения о СЖО. – Давление стабильное во всех отсеках для людей. – Грузовые? Ствол? Корма? – понукал ее Форт, чтобы не отрывалась от работы и взглядом не искала в нем спасения. Далан влезла в свое сломанное кресло и без напоминаний приступила к проверке курса. Может, оно и лишнее – неуправляемый сход с вектора скачка уже дал бы о себе знать, точнее говоря – фрагменты «Сервитера» порознь вылетали бы из гиперпространства с субсветовой скоростью в нескольких точках, разделенных миллиардами километров, генерируя колоссальные вспышки плазменных выбросов. Но Форта порадовала готовность штурмана уверенно действовать, несмотря ни на что. Он быстро проверял систему пилотирования, а его мысли обгоняли пальцы. – Колебания температуры в стволе, размах до пятнадцати градусов. Не пожар. – Плазма гуляет. – Охлаждение стержней в норме. – Держим курс, – сообщила Далан. – Скорость не изменилась. – Давление в отсеке 14… – Что там? – Не пойму. Возможно, вышел из строя барометрический датчик. Размахи до сорока… пятидесяти миллиметров. Сато. Взрыв. Срочная отправка корабля с никчемным грузом к Нортии. Прямо-таки отправка впопыхах. Ллойд поручился, что корабль годен. Почему тогда не демонтаж? Док «Скайленда» позволял разобрать «Сервитер». Потребовалось в спешке – и не полностью – загрузить судно и побыстрей отослать… с глаз долой? По каютам, превращенным в госпиталь, блуждали слухи о бригаде, которая вот-вот прибудет; «Сервитер» ушел раньше ее прилета. Человек в грузовом отсеке… На ум Форту пришла мысль, сколь шальная, столь же и здравая. Сокрытие чего-то, что не должно стать известно вновь прибывшим. Эпидемия и последующее ее расследование могли выявить нечто очень неприятное для администрации «Скайленда». Не контрабанду – незаконный груз приносит прибыль, хоронить его без возврата нелепо. Значит, жертвы. Жертвы, которые Станция огромна, на ней живет тысячи три-четыре персонала и проезжих тысяч двадцать. Кто помешает властям отдаленного объекта сделать бизнес на транзите нелегальной рабочей силы, кто заметит? Никто. Миграция манхла по космосу – доходное занятие. Иные миры прямо выпихивают своих незадачливых подданных на поиск работы за облаками. Яунге с приступами экономических кризисов, Ньяго с перенаселенными подземными мегаполисами и сожженной поверхностью, переполненная ЛаБинда… и мы, чей бурный рынок то вскачь, то хоть плачь, а наших планет – десятки! И все они – существа, уязвимые для фэл. Механизм работорговли эры хай-тэка Форт в общих чертах представлял. Подставная фирмочка дает кредит на переезд туда, где денег куры не клюют. Тебя везут, везут с пересадками, пока ты не запутываешься в маршрутах. Потом тебя высаживают где-то там, откуда поезда не ходят, и дают лопату (перфоратор, промывочный лоток): «Отрабатывай кредит». Рудник опутан проволокой с шипами, обставлен сканерами слежения и охраняется неразговорчивыми мордоворотами. Минералы, которые надо добывать, частенько так опасны для здоровья, что выплатить долг жизни не хватает. И вот очередная партия оказывается на «Скайленде», где вспыхивает эпидемия фэл. Лечить их? Лучше запереть, пока не прекратят стучаться в дверь. Не с ними ли угодил вирус на станцию?.. Скачок до Нортии длится немного дольше федеральных суток. Малочисленному экипажу, по уши занятому входом-выходом, некогда осматривать грузовые отсеки. Далее – похороны, похожие на сброс в мусоропровод. И все! Никаких следов. Других объяснений не напрашивалось. А этот, пока еще живой? Он-то как уцелел?.. Он мог пробраться отдельно – беглец-одиночка. – Неужели системы в порядке? – спросил Форт как-то риторически, вовсе не рассчитывая на дружное «да!» в ответ. – Не совсем. Многие датчики в средней части барахлят, – призналась Эш. – И только-то? Нет последствий удара? – Я исключила возможные причины, – Эш, похоже, черпала силы в знакомых переливах цифр и схем на экране. – Удар отмечен; он соответствует столкновению с попутной массой от трех до семидесяти килограммов. – Далан, у нас было сближение с чем-нибудь? – Быть не могло. В скачке мы минуем сквозь массы, идущие медленней света. Только объект сравнимой скорости. Этого не было. Все двигатели, дающие силу над светом, весят больше. То есть мы не сталкивались с кораблем по пути. – Да, встречный бы с нами поступил иначе. Эш, взгляни наружным визором – нам корму не снесло? «Работай, железяка ржавая», – мысленно приказала механизму Эш, включая обзор, и броня над передними коробами грузовых отсеков приоткрылась, выпуская граненый глаз. За уходящими вдаль прямоугольными полями высился блок машинного отделения – без пробоин, без разрушений. Она вывела нижний обозреватель – и тут все упорядочено, цело, гладко. – Если мы сохранились, я предлагаю мне идти на поиск, – напомнила Далан о своем плане. – До выхода из скачка у нас семь ваших часов и минуты. Я прихвачу носимый сканер. У меня двадцать восемь дверей. Буду укладываться в два часа. Остается трубка газа у четвертого движка. – Ты сумеешь с ней справиться? – забеспокоилась Эш. – Видео. Я буду видеть, ты смотреть и говорить. Мелкая починка мне нравится. – Три часа, – расширил Форт рамки операции, – с учетом задержек и с запасом. Эш, даю тебе четверть часа – найти и одеть фартанговый скаф. Подключишь себе связь и подстрахуешь нас с Далан. – В грузовых камерах газ безжизненный. Раскрыв все их двери, я могу кричать только внутри замкнутого шлема. – Сперва оглядимся, есть ли на кого орать. Эш, будь готова отсечь ствол… – Капитан, в защите я приду к вам и… – …или продуть, если понадобится. Без команды в ствол не лезь! Повтори приказ. Так, хорошо. Голос должен быть звонче. Привычка к опасности, родственная способности фронтовиков укрываться до крика «Воздух!», против желания Эш уживалась в ее душе со страхом и настороженностью. Нет надобности прятать голову и кричать, бесполезно – зато нелишне побыстрее двигаться и проворней выполнять приказы, заодно примечая, что сделать самой, не дожидаясь окрика. Этот навык – жить в танце риска – даром не проходит, но сказывается он поздней, когда угрозы отступят и настанет тишь; тело начнет трясти мелкой дрожью, ноги подогнутся, и навалится сон-обморок. Но сейчас Эш казалось, что она сможет суетиться суток двое, так ее завело. – Я не могу одеваться немедленно, – с вызывающим упрямством отозвалась она. – Пока не проверю внутреннюю связь… Хотелось бы точно знать, что она надежна. Длительный перебой равносилен потере вас обоих. – Стук, – подсказала Далан, – Мы постучим знаковой азбукой – тук-тук! Знаешь азбуку? – У меня не такой слух, как у тебя. – Следи через детектор колебаний. Эш нервно, но задорно хохотнула – это шоколад! В глаз визор, в ухо сейсмограф, пульт в челюсти, и щекочи клавиатуру языком через ноздрю; второй глаз в экран, третий… да, третий глаз и еще пара рук не помешали бы. – Я не зря про связь толкую. Линии вдоль ствола периодически сбоят, по пять-семь секунд. Имейте это в виду! – Пойдем наряжаться, – позвал Форт Далан. – Эш, чтобы к открытию щитов была в скафандре! Не заставляй нас без толку топтаться у дверей. Ее голос настиг их, когда они подбирали в инвентарной необходимое для ремонта газопровода: – Я осмотрела ствол. Цепь контроля светится, но я не вижу ее целиком. То ли обрыв, то ли… – Говори точно, что видишь. – Плазменных завитушек мало. Разряды редкие. Высвечивается какое-то препятствие… – Дым? – Нет. Изображение нечеткое. Возможно, упала плита потолочного перекрытия… или несколько, они и заслонили ламповую цепь. Форт взвесил в уме новую поломку. Плиты прочны, но легки. Убрать их с пути нетрудно. Но падение плит не могло дать удар, так встряхнувший корабль. – Справимся. Держи контроль и будь внимательна. – Это замедлит нас, – буркнула Далан, поворотом фиксаторов сжимая уплотнители воротниковых колец. – Час-полтора. – Не смертельно. Главное – не останавливаться. «И чтобы Эш была здорова головой», – подумала Далан, не желая обижать бортинженера вслух. Все уложились в срок. К моменту, когда капитан и штурман подошли к щитам, Эш забралась в массивный, неуклюжий скаф и расположилась в рубке. – У меня возникли кое-какие подозрения, – молвил Форт, открывая коробку ручного управления щитами. – О грузе. Мы его не видели. – Он описан в документах. – Бывает, бумаги говорят не то, что есть на самом деле. Ошибки, путаница… в спешке такое случается. Я не медик, всех правил охраны здоровья не знаю, – оговорился он специально для самописца, – и не стану утверждать, но не исключаю, что в грузовых отсеках лежат мертвые. – Один есть. Хозяин будильника. – Больше, чем один. Десятки или сотни. Их могли отправить со станции на захоронение. Говорю же – правила на случай эпидемии мне неизвестны. Фэл чрезвычайно опасен, вирус стойкий. – Дешевле сжечь. – Далан, пожившая в мире рыночных отношений, привыкла, что здесь все измеряют в деньгах, а не в общественной пользе, как на Бохроке. – Подвернулась оказия – корабль, назначенный на ликвидацию, – Форт говорил и сам себе не верил. Далан была спокойней – она-то не вдавалась в сомнительные детали отлета «Сервитера». – Тогда должна быть запись, – твердила Далан, любившая точность и определенность, но Форт уже активировал щиты. – Эш, готова? При малейшем ухудшении – сигналь! – Есть, капитан! – Что за чертовщина… – услышала Эш негромкий и недоуменный голос капитана. Следом прозвучала Далан: – Нечто живое? – Что у вас? – Эш заволновалась. – Дайте картинку! – Бери. На экране появился ствол; в трубу уходили пронзительные струи сияния нашлемных фар – и упирались в нечто шевелящееся, черное, с беспорядочно бегущими, то возникающими, то гаснущими огнистыми прожилками. Это выглядело как клубок огромных змей или червей, переплетающихся в цилиндрическом сосуде. – На плиты не похоже, – голос Форта стал тверже. – Я видел такое в отсеке 14, но там оно было меньше. – Попробуйте выстрелить, – предложила Далан. – Пробовал. Если эта штука родом из яйца, то лайтинг не поможет. Сканер. Поправка на шлем. Нелепое и зловещее зрелище оказалось почти фантомным – массометрия, хоть и с огрехами, показала, что плотность змеящегося облака варьирует от 105 до 112 сотых плотности воздуха. Зато насыщенность энергией почти эйнштейновская, mc Средняя дистанция – сто пятьдесят три метра. Облако продвигалось – и вновь отступало, беззвучно скаля сотни огненных ртов; молнии и смерчи голубого света словно отгоняли его назад, к корме. – Эш, как самочувствие? – Обычное. Без перемен. Но можно ли оставаться спокойной, когда посередине ствола пучится и колышется такое чудище?!. – Код три-семь-ноль-один-один-четыре-два. Внутренняя связь, – четко проговорил Форт, чтобы система поняла и среагировала без ошибок. Он мог войти и радаром, но не разоблачать же себя перед всеми. – Вход БЭМа. Почтовый вход. Декодер «звуки-знаки». Написать письмо. Далан, подключи и ты на себя. – Подтвердите получение письма. [ [ – Ближе к носу или к корме? [ Ну, хоть какие-то координаты! Должен же человек помнить, куда влез. Но «между» – значит, за черной тучей, перегородившей ствол. – Держитесь, мы движемся к вам. [ [ – О чем вы говорили – «Он образовался»? [ У Форта начало складываться некое понятие, как будто… …сложенное из кубиков. Он не смог уловить, откуда пришел образ – выскочил из памяти без запроса и возник перед глазами. Что-то давнее, детское, почти напрочь забытое. Рыжий палас с пятнами пролитого сока – нет денег отдать его в чистку. Верещит, царапается в клетке ручной йонгер. На кухне мелодично звякнула микроволновая печка, мать достает дымящееся блюдо. «Ал, иди кушать!» «Сейчас, ма!» – он упорно ворочает кубики, добиваясь появления цельной картины. Принц и принцесса, дракон припал брюхом к земле. Не до обеда, не до матери – надо… СОБРАТЬ КУБИКИ ПРАВИЛЬНО. Груда деталей. Он – его еще зовут Албан Хассе, до смерти шесть лет, смерть далеко впереди – перебирает разрозненные платы, костяшки запоминающих блоков, а хозяин игорного салона спрашивает: «Сможете собрать? Если сделаете – сорок бассов ваши». «Это не по закону. Игральный автомат без регистрации… вас оштрафуют, а меня лишат лицензии». «А кто узнает? – улыбается хозяин. – Вы и я, нас двое. Сорок пять – по рукам? Все в городе делают так. Акцизное клеймо я сам организую, пусть это вас не волнует». СОГЛАСИСЬ. НИКТО НЕ УЗНАЕТ. Лицо хозяина, похожее на кусок сала, подергивается огненными трещинами; рука поднимает пистолет ко лбу молодого наладчика. Но… этого не было! Мы расплевались, и я ушел, хлопнув дверью! «Соглашайся, парень. Ты что, самый честный выискался?.. Ну?! Иначе пулю в голову. Сейчас. А вторую в сердце. Хочешь? ХОЧЕШЬ?» Их было двое. Они достали из-под плащей автоматы. Кто-то закричал: «Нет! Не делайте этого!» «Салон закрыт навсегда», – весело сказал киллер постарше. Албана отбросило очередью на экран, где крутились виртуальные колеса счастья – лимоны, джокеры, вишенки, яблочки. «Не довезем, – пророкотало в глохнущих ушах. – В клинику Гийома, живо». «Хассе, Албан, 27 лет, ИНН 840-238-505-412-57. Есть завещание на безвозмездное изъятие роговиц, почек, сердца…» – «Кому-то повезло. Кроме сердца; дырявое…». – Треугольники, – он возвратился в реальность на голос Далан. – О чем ты? – Это игра-мозаика. Я вспоминаю. Собирают всякие узоры. [ ЗАЩИТА ОТ ПРОГРАММНОЙ ИНВАЗИИ! – приказал Форт мозгу. Почти ощутимо сработала блокировка, закрывая все до того незащищенные доступы. – Ты не сходишь с ума? – строго спросил он штурмана. – Немножко, – фыркнула она. – Мне померещилось. – Что? – Что я личинка. Для роста ума играла в треугольники. – «Берегитесь» – чего? кто вы??? [ – Вы мертвый? – ничего умнее Форт спросить не смог. [ – Ну и как там? – игра в письма уводила далеко, туда, откуда выводят под руки мускулистые санитары. [ – Кто этот «он»??? [ – Сейчас я поверю в то, чего не бывает, – предупредил Форт штурмана, словно этот момент был особенно опасным. – У нас на борту говорящий мертвец и облако, которое взламывает память. – Вы предполагали – сотни мертвецов. – И одного хватит, чтоб рехнуться. Спохватившись, Эш открыла себе оконце майлера, но увидела только последнее письмо. – Капитан, вы держите связь с пострадавшим? Мне не все ясно в ваших переговорах. – Не отвлекайся. У нас спиритический сеанс, коннект с загробьем. Далан свидетель, что не вру. – Вы серьезно?.. – недоверие сквозило в каждой нотке голоса Эш. – Если почта правдива, с нами говорит владелец багажа из отсека 14. Смутные речи он ведет! Но убедительные. Возможно, то, что в стволе, действует на наши мозги. Как тебе. – А может… он не мертвый? – усомнилась Эш. Религия религией, но после академии поневоле в чем-то станешь вольнодумной. – В каком-нибудь особом состоянии? – В гибернации люди не общаются. И модуль 80-2 – не гибернатор, а стандартный гроб. Тара для перевозки умерших по космосу. – Немыслимо, – голос Эш встрепенулся, как пламя, лизнувшее спирта. – О, это… чудо! Значит, потусторонняя жизнь есть?!. [ – Вы в курсе того, что у нас происходит? [ Форт услышал шаги из облака, обрывки разговоров, кашель, смешки. Шли операторы дальнобойных орудий – смена покидала пост управления дегейтерами, посылающими разрушительные пучки сквозь пространство скачка. Он сразу понял, что сверхчуткие уши Далан не воспринимают ни один из этих звуков, – они предназначались ВОЗВРАЩАЕМСЯ. ВОЗВРАЩАЕМСЯ!! – Стравить газ. Посадка, – наплыв памяти не удержался в Далан, прорвался речью. – Оооо, какие впечатления! Меня крючит от галлюцинаций. «Но собой мы пока владеем», – осмелел Форт, загнав ярчайший клок воспоминаний внутрь и закрыв его накрепко. – Значит, Кэн, вас не надо спасать? [ – Учитель, есть рекомендации? [ «Кажется, все сговорились против нас – и живые, и мертвые». – Форту захотелось прикоснуться к чему-нибудь шершавому, чтобы импульсом тактильных ощущений снять подступившее безрадостное чувство. Сенсорный голод – один из мучительнейших недостатков людей-машин; на что не пойдешь, чтоб выбраться из плена пресности и монотонности жизни. Облако прянуло вперед, но молнии остановили его порыв – и тотчас набросились новые волны памяти, прямо обвал ощущений: вкус сочного жареного мяса, поцелуй и дыхание девушки в темноте, запах ее духов, долгое зовущее прикосновение – а имя? имя? Прис, Присцилла – да! Вино терпким, богатым букетом скользит по языку, обволакивает его. Не вымышленное, настоящее вино – сто пятьдесят бассов бутылка! «Без консервантов. Использован сок красного винограда». Далан издала ноющий звук, попятилась, сгибаясь. – Далан, стой, – Форт не узнал своего голоса. – Справа. Ящик. Красный ящик! Красный! Куб раскаленного рубина! Ларец с карминным сокровищем! Камни греют ладони. Какие они приятные для осязания!.. Снять слой стеклопластика. Сложить осколки вместе – они слипнутся. Они жаждут соединиться, помоги им! И получишь океан ощущений, водопады вкуса, неиссякаемые фонтаны запахов. Далан со стоном сорвала пломбы, дверца отскочила. Форт выхватил из ниши верхний огнетушитель, бегло проверил – заряжен. «Убедитесь, что в точке прицеливания и в радиусе 30 м от нее нет людей. Защита респираторами обязательна». Он вскинул оружие к плечу. Граната с шорохом ушла в ствол и разорвалась внутри облака тугим комком пыли с высокой теплоемкостью. Облако содрогнулось, вздуваясь, но в магазине было еще четыре выстрела; нажимая спусковой рычаг, Форт страстно желал, чтобы удары давления оказались достаточно сильными для облачной туши. – Возьми второй! Целься в потолок и стены!.. Откинув опустошенный гранатомет, он подхватил на лету другой, брошенный сообразительной Далан. – …или ставь упреждение – сто семьдесят метров! – добавил он, упирая гаситель отдачи в плечо. Раздерганное взрывами облако таяло, рассыпаясь на черные клочки, крутящиеся, как палые листья в водовороте ветра; молнии и бело-голубые смерчи искали и добивали их, летающих в дымке дисперсионных частиц. – Один-ноль в нашу пользу, – Форт опустил дуло к полу. – Учитель, вы на связи? [ – Оно… то есть он – вернется? [ – Но мы не слабо его потрепали, согласитесь. [ – Погодите. Энергия? Он питается от наших емкостей? [ – Эш, третий торнак! И смежные – второй-четвертый. Есть потери? – Секундочку… третий – перерасход 3,2 % свыше нормы. Два-четыре – утечки нет. – Начинай перелив с третьего. На скачок прервемся, потом снова. Тут не кормушка для чертей; пускай поголодает. Далан достала два оставшихся в пожарном ящике гранатомета. Расчищенный от черной дряни ствол матово светил белесой мутью, постепенно выпадающей в осадок; молнии пробегали в молочном тумане, заставляя его вспыхивать всей толщей. Теперь наверняка не покричишь и вообще шлем не откроешь, чтобы не надышаться этой пудрой. Провентилировать мало, надо распылять воду. – Прикинь расход технической воды и сделай дождик. На нас не гляди – мы непромокаемые. – Его нет шесть минут. – Далан тоже следила, сколько даст им облако на передышку. – Имеем десять снарядов. Мне известно расположение – средства тушения по трубе находятся в шести местах. Всего сто сорок пять гранат. Ящики в голове и корме – еще сто. – Будет замечательно, если их ради экономии не сгрузили на склад «Скайленда». Через сто метров узнаем, сколько у нас чего. – Надо разведать частоту появления противника. – Учитель, я не ошибаюсь – вы его сдерживаете? [ – На сколько времени мы можем рассчитывать? [ – Шаги, – сразу сказала Далан. – Топ-топ! [ – Капитан, согласитесь быть эталоном. Качнув шлемом – «Согласен», – Форт прошагал с десяток метров не спеша, но и не медля. [ – От двадцати… до двадцати пяти минут, – Далан сосчитала раньше, немного удивив Форта. – Мало. Он запрет нас на корме и будет ковырять память. Это так неприятно, так неуместно! Что ему надо от нас, Учитель Кэн? [ – Есть предложение, – Форт поднял руку, словно Учитель мог видеть его жесты. – Если его ядро в багажном ящике – вышвырнуть багаж за борт. Потеряет скорость – выйдет из скачка так, что ИНН свой забудет. [ – Не думаю. Без подпитки он вряд ли долго протянет. И не очень-то силен, если можно задавить пожарными гранатами. [ – Фэл?!. – осенило Форта. – Фэл на станции – его работа?!.. [ – Сато. Вы знаете комиссара Сато? [ – Похоже, он позаботился о том, чтоб вас и багаж доставили по адресу. [ – Куда уж правильней!.. – Форт разозлился. – Учитель, а вы не находите, что ради ваших дел троих живых людей отправили в расход? Это правильно, да? И вы советуете « [ – Если вам нечего больше предложить, чем « [ [ – Ааа, храм природной гармонии… Ладно. У нас мало времени, Далан. Аида на корму. Эш! Если не сможем пробиться обратно, выводи на броню жука и гони к кормовому шлюзу; перейдем к тебе снаружи. Эш!.. ты о чем задумалась? Опять наваждение? – Нет. Я пытаюсь понять эту почту… – Нечего тут понимать. Он мертвый, мы живые; надо думать о себе. Когда вернемся, начнешь готовить челнок, пора. Нельзя оставаться на судне, где каждые двадцать минут пляшет невесть что и провода замыкают, где не ждешь. В отсек 14 больше никто не войдет, запрещаю. Выпрыгнем в прямое измерение, оттормозимся – и назад, а «Сервитер» пусть бладраннеры ловят, если обязались Президенту за большие бутки разбираться с неопознанными чудесами. Учитель промолчал на это заявление, по-видимому решив, что разговор окончен. Эш и Далан тоже было нечего прибавить, раз капитан взял на себя ответственность за приказ: «Покинуть корабль!». Никакая любовь к приключениям не пересилит прямую и явную угрозу, сулящую погибель кораблю и пожизненную мешанину в голове у каждого из членов экипажа. Что бы там ни вещал мертвец из трюма, своя жизнь дороже. Правда, Далан еще не решила, как поступить. В задаче, нагрузившей мозг, было слишком много неизвестных величин. Взять того же мертвеца. Следует ли полагаться на его слова? С научной точки зрения посмертное существование возможно, если разум имеет какой-то носитель. Информохимическая и энергоинформационная природа разума доказана. Случившееся с ними нуждается в оценке специалистов… «…и в достаточном количестве гранат», – прибавила она. Дождевальные распылители, выбрасывающие потоки мороси, превратили ствол в мокрый тоннель, черный и блестящий, с огнями контроля. Такими дирижабль, подходя в ночи к базе, видит посадочные огни. Они шли, мерцая красными отблесками на ткани скафандров, держа пожарные гранатометы наготове. Молнии совсем поредели, бледно-лазурные вихри взвивались поодиночке, быстро затухая. «Заглянуть бы в отсек 14. Придется свидетельствовать перед ситуационной комиссией, а я не видела, что происходит в нем. Плохо! Но там облако может быть в свернутом виде; начнет звать, притягивать… противно! Капитан прав – быть подальше от багажа! Но надо расспросить Учителя подробней – о природе явления и том, как он с ним борется…» Против ожиданий, в ДО4 им все удалось; ремонт занял час тридцать семь минут. На обратном пути, естественно, клубилось облако, но они не дали ему развернуть сеть обаяния и, поймав всего по паре глюков, расстреляли препятствие двенадцатью зарядами. Увы, Форт оказался прав еще в одном предположении – четыре из шести пожарных ящиков ствола были пусты; запастись им повезло только в машинном отделении. В 09.53 они переступили порог головного отсека, и щиты сомкнулись у них за спиной; Эш наконец-то смогла снять тяжелый скаф и вздохнуть полной грудью – до сей поры ее неотступно угнетало ожидание ужасного момента: оба пилота не вернутся, и она останется одна. – Улов так себе, – Форт свалил у стены трофейные огнетушители. – У нас сто тридцать три выстрела, это пять ходок по стволу в оба конца, если гадина не усилится за наш счет. До конца скачка – без малого четыре часа. Начали подготовку. Эш замерла над открывшимся входом в челнок; снизу подступала плотная, немая темнота; Эш поспешила включить свет на пристыкованном кораблике. Пусто. Безлюдный шлюз. Поднялся и звякнул, закрепляясь, трап, но это неживое, металлическое движение. А вдруг и тут притаился плазмоид?.. Нет, не должно быть. Щиты, броня, двигатели отключены. Бояться нечего. Смелей, шнга. Выяснилось, что бояться следовало не нападения яйца и не прилива непрошеных видений. В 11.24 Эш доложила в рубку: – Очень плохие новости, капитан. Челнок не заправлен. Форт в последние часы дважды был в боевом контакте с плазменно-газовой нечистью и беседовал с усопшим Учителем, поэтому не очень удивился. – А дистанционная проверка сообщала – «Торнаки полны»; верь после этого приборам. Не могу отделаться от ощущения, что там какой-нибудь стержень подпилен. Осмотри движки как следует. – Какие будут указания? – Эш не верила найденному, верней – не могла уложить в голове большую и черную мысль: «Нас хотят убить!» – Повторяю – заверши осмотр. После скачка зарядим челнок с наших батарей. «Пока до „Сервитера“ долетят бладраннеры, – суммировал Форт про себя, – пока придумают, как в него войти… можно открыть бортовые лацпорты в отсеках и сделать несколько маневров с выключенным гравитором… обоснуем их как испытание маневровых плазмаков. Груз-то и вылетел! Пока докажут, было или не было там что-нибудь… Зато у меня будет время переговорить с начальством „Скайленда“ и утрясти наши позиции». Он мысленно подвел черту, злорадно умилился итогу и сел составлять правильное и продуманное письмо на «Скайленд». «Держись, кот сиамский, – представил он себе утонченного Сато. – Мы тут понервничали по твоей милости; теперь ты попрыгай». |
||
|