"Нарушитель сделки" - читать интересную книгу автора (Кобен Харлан)

Глава 24

Джессика остановила машину возле дома, который Нэнси Сират сняла на ближайшие полгода. Коттедж стоял в миле от студенческого городка университета Рестон. Даже в темноте было видно, что его стены покрыты розовой штукатуркой, в архитектурном декоре такой оттенок, цветом напоминавший мякоть семги, казался дикостью. Окружающий пейзаж выглядел так, словно все окрестные деревья только что стошнило, а общий вид на постройку изрядно смахивал на передний двор замка из «Мюнстерских ведьм». На ржавом указателе едва виднелась выведенная по трафарету надпись: «Акр-стрит, 118». У дома стояла синяя «хонда-аккорд» с университетскими номерами.

Пройдя по разбитой тропке, которая, наверное, когда-то была бетонной дорожкой, Джессика позвонила в дверь, и тотчас внутри послышалась какая-то возня. Прошло несколько секунд. Никто и не думал открывать. Джессика позвонила снова. На сей раз не донеслось ни единого шороха, вообще ни звука.

— Нэнси! — воскликнула она. — Это Джессика Калвер.

Она позвонила еще несколько раз, хотя понимала, что в таком маленьком домике звонок должны были услышать с первого раза. Разве что Нэнси нежится под душем. Наверное, так и есть: ведь сквозь шторы пробивается свет, а на подъездной дорожке стоит машина. Да и шорохи Джессика слышала вполне явственно.

Без сомнения, Нэнси дома.

Джессика взялась за дверную ручку. При обычных обстоятельствах она не стала бы самостоятельно открывать дверь дома едва знакомого человека (они с Нэнси виделись лишь однажды), но нынешние обстоятельства едва ли можно было назвать обычными, поэтому Джессика решилась повернуть ручку.

Заперто.

Ну и что дальше?

Терзая звонок, она простояла у двери еще минут пять, но так ничего и не добилась. Поразмыслив, Джессика направилась вокруг дома, отыскивая дорожку при отблеске от стен света далекого уличного фонаря. За первым же поворотом она споткнулась о трехколесный велосипед, показавшийся ей здесь крайне неуместным. Высокая жесткая трава цеплялась за ноги и царапала голени. Обходя дом, Джессика заглядывала в узенькие просветы между занавесками и видела комнаты; иногда на глаза попадались предметы обстановки или украшавшие стены рисунки. Но только не люди.

Дойдя до заднего двора, она увидела, что занавеска на окне кухни поднята. Но в этой части дома было темно, хоть глаз выколи. Темно было и на улице, так как свет уличного фонаря не достигал этого места и розовым стенам просто нечего было отражать. Прижав ладони к щекам, Джессика прильнула к стеклу. Из парадной гостиной в кухню проникала тонкая полоска света, как бы рассекавшая пол пополам. Джессике удалось рассмотреть, что на кухонном столе лежали женская сумочка и связка ключей.

Все-таки в доме кто-то есть.

За спиной раздался какой-то звук. Джессика испуганно подскочила на месте и резко обернулась, но впотьмах ей ничего не удалось разглядеть. Сердце в груди бешено колотилось, вокруг неумолчно стрекотали сверчки. Джессика принялась колошматить по двери кулаками, громко выкрикивая:

— Нэнси! Нэнси!

Уловив в собственном голосе нотки панического ужаса, она мысленно выругала себя: «Возьми себя в руки. Тебе мерещатся привидения».

Джессика опустила руки, тяжело перевела дух и, почувствовав, что расслабляется, вновь приникла лицом к оконному стеклу. Некоторое время она пристально смотрела на полоску света и вдруг увидела, как внутри кто-то прошел мимо окна.

Джессика отпрянула. Она не разглядела человека, она вообще ничего толком не разглядела, только заметила, как полоска света на долю секунды исчезла, а потом появилась вновь. Джессика опять прижалась к окну. Нет, ничего не видно. Но ведь кто-то прошел мимо окна и на миг заслонил собою свет. Джессика взялась за ручку кухонной двери.

И та плавно повернулась: задняя дверь была не заперта.

«Подожди входить. Сначала вызови полицию».

Но что она скажет полиции? «Я постучала в дверь, и мне никто не открыл, а когда начала заглядывать в окна, то увидела, что кто-то ходит по дому»?

«Вообше-то звучит неплохо, но только не на мой слух. Кроме того, придется искать телефон. Пока я буду этим заниматься, тут, возможно, все уже кончится и я упущу свой единственный шанс.

А какой, собственно, шанс? Шанс на что?»

Она отбросила эти мысли и распахнула дверь. Джессике казалось, что сейчас раздастся пронзительный скрип, но нет, дверь попалась на удивление молчаливая. Очутившись на кухне, девушка не стала закрывать ее: пусть себе стоит настежь — на случай, если придется давать деру.

— Нэнси! Кэти!

Спохватившись, Джессика прижала ладонь ко рту. Она выкрикнула имя сестры нечаянно: ведь Кэти тут нет. Джессике чертовки хотелось, чтобы сестра оказалась здесь, но тогда все было бы слишком просто. Кэти где-то в другом месте. Будь она тут, нипочем не побоялась бы открыть дверь родной сестре. Маленькая сестричка, любимая сестричка, которая всегда сияла улыбкой…

«Сестра, которую ты упустила. Сестра, с которой ты не пожелала говорить по телефону в ночь ее исчезновения».

Несколько минут Джессика неподвижно стояла в кухне. Она не слышала ни звука — только стрекотание сверчков, от которого можно было сойти с ума. Ни журчания падающей из крана воды, ни шелеста струй в душе. Ни шорохов, ни шагов. Джессика открыла лежащую на столе сумочку и достала оттуда бумажник. Водительское удостоверение и всевозможные кредитные карточки на имя Нэнси Сират. Добравшись до последнего отделения, Джессика наткнулась на фотографию карманного формата.

Ту самую фотографию. Вечеринка однокурсниц. Последний снимок Кэти.

Девушка отшвырнула бумажник, будто какую-то мерзкую чешуйчатую тварь, и сказала себе: довольно. Скользя по гладкому полу, она медленно двинулась к свету и через несколько секунд подошла к чуть приоткрытой двери. В щелку просачивался лучик света, не встречавший больше никаких препятствий. Джессика пригнулась, как это делают полицейские, готовые к самому худшему, и протиснулась в гостиную.

Да, ее и впрямь ждало самое худшее.

— Господни Иисусе, — пробормотала Джессика и нетвердым шагом попятилась обратно к двери.

Нэнси лежала навзничь, вытянув руки вдоль тела; ее глаза вылезли из орбит и напоминали мячи для гольфа. Они были устремлены прямо на Джессику. Лицо приобрело лилово-синий оттенок и сделалось похожим на громадный кровоподтек. Разинутый рот был перекошен от боли, язык вывалился, и казалось, что из глотки женщины торчит снулая рыбина. Нэнси Сират застыла в позе, невольно наводящей на мысль, что каждая клеточка ее существа до сих пор молит о глотке воздуха. По подбородку текла тонкая струйка еще не успевшей засохнуть слюны.

Какой-то шнур… нет, какая-то проволока охватывала ее шею; она почти полностью ушла под кожу, глубоко врезалась в плоть и была еле видна. Под проволокой шею опоясывал кровавый обруч.

Джессику начало трясти. На несколько секунд мир перестал существовать, исчез куда-то, оставив ей только ощущение ужаса. Она напрочь забыла о шорохах, которые слышала, когда впервые позвонила в дверь. Она напрочь забыла о тени, разорвавшей лучик света.

Джессика не уловила звук приближающихся шагов. Она тупо таращилась на Нэнси, когда ее голову пронзила внезапная резкая боль. Перед глазами замерцали белые вспышки, Джессика согнулась пополам и, рухнув ничком, почувствовала, как в ее коченеющем теле замирает трепет.

А потом провалилась в пустоту.