"Философия и психология фантастики. Монография" - читать интересную книгу автора (Фрумкин Константин Григорьевич)

фантастической литературы - значит создавать крайне искусственную
классификацию.
В чем собственно различие между научно-фантастическим рассказом и
басней? В рассказе содержится условная попытка обмануть читателя, заверить
его, что прописываемые в рассказе события возможны. Скрытой теоретической
предпосылкой для такого "заверения" служит иллюзия того, что фантаст, выводя
фантастическое допущение, все последствия его выводит, руководствуясь более
или менее верными представлениями о существующих в реальности
причинно-следственных связях. Между тем баснописец не только свои образы, но
и все последствия из них выводит из законов той реальности, которая является
предметом иносказания. Воз в басне Крылова о лебеде, раке и щуке не может
сдвинуться с места не потому, что у трех животных не хватает тягловой силы,
и не потому, что у них неправильно складываются "векторы силы", а потому что
таково моралите, которое иллюстрируется Крыловым, и басня бы отнюдь не
проиграла, даже если бы физик доказал, что воз при такой раскладке должен
двигаться. Но что из всего этого следует? Да, басня не является
научно-фантастическим жанром. Но не стоит забывать, что и в научной
фантастике писатель пользуется полной свободой при выведении следствий из
фантастических допущений. Ни писатель, ни читатель не являются "демонами
Лапласа", для которого развитие событий однозначно предопределено по законам
механики. А значит, строя причинно-следственные цепочки, фантаст может
руководствоваться самыми разными мотивами - во-первых, самыми разными
представлениями о физической причинности, а во-вторых, соображениями
моральными или политическими, т. е. теми же, что и баснописец. С этой точки
зрения научная фантастика оказывается видом литературы, более свободным и
богатым, чем басня, и в известных условиях научно-фантастический рассказ
может, по сути, быть притчей, т. е. быть по своему моральному смыслу
родственником басни. С другой стороны, баснописец для вящей убедительности
вполне может использовать правильно понятую физическую причинность - в конце
концов, пресловутый воз действительно не должен двигаться при описанных
Крыловым условиях. Вообще в басне может возникать сложная система
взаимооднозначных соответствий между буквально описываемыми событиями,
следующими друг за другом вследствие естественной причинности и их
моральными аналогами, имеющими собственную специфическую, - но аналогичную
связь. Таким образом, два вида причинности - естественный и моральный -
могут присутствовать как в тексте басни, так и в тексте фантастического
рассказа в любых пропорциях. Границу между двумя родами литературы по этому
критерию провести невозможно.
Конечно, следует еще раз повторить: не следует считать басню Крылова
или иную построенную на фантастичных аллегориях притчу произведением
"фантастическим". Басня - особый жанр, но она содержит фантастические
элементы, и на этом основании может быть отнесена - по классификации
Чумакова - к "формальной" фантастике. А вообще фантастическое может
выполнять роль иносказания как в собственно фантастическом, так и в
"формально-фантастическом" произведении.

Фантастика и законы реальности

Фантастика, по словам Чернышевой, есть "некая деформация
действительности". Это толкование сближает понятие фантастики с понятием