"Ритмы и алгоритмы. Второе издание" - читать интересную книгу автора (Сухотин А.К., Художник Б.Жутовсний. )

Вообще, когда рождалась новая машина, изобретатели часто стремились
наделить ее привычными, знакомыми деталями и устройствами: паровоз -
лошадиными ногами, самолет - машущими крыльями и т. п.
Под влиянием инерции мысли на пути к новому и образуется
психологический барьер. Люди не спешат менять устоявшиеся взгляды не
только потому, что привыкли к ним, но и в силу определенной лености мысли.
Известный современный психолог Э. де Боно использует для описания этою
явления следующую иллюстрацию.
Невозможно, говорит он, вырыть яму на новом месте, продолжая углублять
старую. И если яма вырыта не там, никакие ухищрения не перенесут ее на
другое место. Хотя это известно любому землекопу, люди неохотно начинают
рыть заново, предпочитая разрабатывать прежние раскопки.
В науке обычно и стараются улучшать старые "ямы", углубляя и расширяя
их, то есть работая на выбранной и закрепившейся в сознании научных кругов
"яме". Это выражается, в частности, в стремлении объяснять новые факты,
принимая в расчет лишь имеющиеся представления, то есть используя
господствующую парадигму, подстраиваясь к ней. Инерция мысли проявляется
здесь в стремлении как можно меньше менять принятую точку зрения.
Вот типичный пример из истории науки, живо поясняющий сказанное.
Флорентийский граф копал глубокий колодец, чтобы затем поднимать воду
поршнем. Но вода не шла. Графа и мастера это огорчило, но не удивило,
поскольку оба были невежественны. Пригласили уже известного тогда учеными
трудами Г. Галилея. Г. Галилей знал, что вода боится пустоты, поэтому она
должна была подниматься.
Опираясь на эту парадигму, он и пытался объяснить случившееся.
Вместо того чтобы искать принципиально новую идею, ученый стремится
приспособить "непокорный" факт к старой теории. Видоизменяя последнюю, он
дает следующий ответ. Природа боится пустоты, но не безгранично. Поэтому
она может поднять воду только на определенную высоту - 18 флорентийских
локтей. Эти "локти" и были взяты в качестве меры "боязни пустоты".
Таким образом, у Г. Галилея сложился свой замкнутый строй мысли, своя
удобная "яма". Этот образ мышления исключал другие подходы. Зато ум
молодого Э. Торричелли, ученика Г. Галилея, не был связан догмой
устоявшихся воззрений, и он прорвал их, обессмертив свое имя. Э.
Торричелли показал, что здесь "виновато" атмосферное давление воздуха,
которое может уравновесить столб воды не более чем на 18 локтей. Наверное,
молодой ученый искренне переживал, что открытие выпало на его долю, а не
на долю любимого им учителя.
Этот пример показателен и еще в одном отношении.
Фактором, притягивающим к старым парадигмам, является так называемый
"эффект ореола", которым всегда окружены научные авторитеты. Гипноз
великого столь велик, что люди, не задумываясь, следуют порой его
предписаниям. Но авторитеты владеют сплошь и рядом старыми парадигмами.
Это необязательно те законы, которые открыты именно ими, но они разделяют
их, принимая в качестве образца научного мышления. Оттого неизбежны
конфликты.
Новое творят обычно молодые, признаются же идеи тех ученых, которые
нажили авторитет, утвердили свое имя в науке. Поэтому так трудно прорвать
заслон, воздвигнутый старыми парадигмами. Скажем, в научный журнал
поступают две статьи, освещающие одну и ту же проблему. Одна принадлежит