"Порнократия. Сборник статей" - читать интересную книгу автора (Поляков Юрий Михайлович, Предисловие...)

захлебываясь, рассказывали людям, "чьи пироги пышнее"? Или другой пример. На
экране жизнерадостный телекомментатор: "Убыточные предприятия? Значит, не
умеют работать! Закрыть немедленно, а рабочие пусть переучиваются!" Логично?
Вроде логично. Но спросите у него же про убыточные издания и в ответ
услышите совершенно новую логику: "Ну, так это ж совсем другое дело!
Журналистика в опасности!! Нужна государственная поддержка..." Но что же
выходит? Вы, читающие, при капитализме корячьтесь, а мы, пишущие, свою
четвертую веточку на социалистической деляночке обихаживать будем!
Кстати, заметьте, такое слово, как "справедливость", почти исчезло из
словарей пишущих и вещающих людей! Зато все чаще стало появляться в речах
политиков. Во власти все меньше (особенно в последние месяцы) становится
"литераторов" и прочих "алармистов" - так В. Даль называл суетливых и
безответственных крикунов. И наоборот, прибавляется число "заботников". Кого
именно тот же Даль подразумевал под этим словом, полагаю, русскоязычному
читателю объяснять не нужно. К чему бы это? Только ли к президентским
выборам? Или дело в наметившемся обратном движении маятника российской
истории?
И тут бросается в глаза одна знаменательная деталь: наша "четвертая
власть" как личную опасность воспринимает малейшее укрепление трех
остальных. Ведь, укрепившись и сработавшись, эти три могут резонно спросить:
"А на черта нам четвертая? На троих как-то привычнее!" И понять их можно,
ведь пресса сегодня норовит занять очень комфортную позицию: по отношению к
обществу вела и ведет себя как власть - навязывает жесткий тип реформ,
диктует геополитические симпатии и антипатии, контролирует кадровые вопросы,
определяет законы поведения и даже мышления, а когда доходит до
ответственности, вдруг оборачивается эдакой вольной художницей,
подстригающей газон демократии и озабоченной исключительно процветанием
свободы слова. Что же это за власть такая четвертая, если ни спросить с нее,
ни переизбрать, ни назначить? Шалишь, быстроглазая!
Честно говоря, когда все начиналось, я по наивности думал, что пресса
станет по отношению к руководству страны своего рода "свежей головой",
замечающей ошибки и подсказывающей более верные решения. Но пресса решила
сама пойти во власть, а во власти как во власти: первая может не только
второй, но и четвертой так по сопатке дать, что только "шапки" с газетных
полос посы-пятся! Никакие заокеанские дядьки тогда не помогут... Тем более
что свободе затыкать рот оппозиции "первую власть" учили не одуревшие от
реорганизаций спецслужбы, а самые что ни на есть либеральные печать и ТВ.
Кажется, научили-таки, запамятовав, наверное: те же Карл Радек и Михаил
Кольцов пострадали не потому, что были плохими "коллективными
пропагандистами и агитаторами", а потому, что хотели оставаться еще и
"коллективными организаторами", когда этого от них уже не требовалось...
Нет, я не спорю, свобода слова - вещь замечательная, и эти мои заметки
на газетной полосе - тому свидетельство. Но спросите онемевшего от утрат
беженца или нищего, читающего только безумные ценники на недоступных
витринах, спросите рабочего, полгода не получающего зарплату, или инженера,
уволенного "по сокращению штатов" за полемику с директором, - нужна ли им
свобода без цензурного слова. И узнаете, что если даже нужна, то
исключительно для того, чтобы послать вас в самую нецензурную русскую даль.
Да и какая это зачастую свобода слова? Скорее - полусвобода полуслова:
выгодная с точки зрения "четвертой власти" информация печатается на первой