"Записки спортсмена-воздухоплавателя и парашютиста. (1957) . Литературная запись Сергея Владимировича Ревзина" - читать интересную книгу автора (Полосухин Порфирий Порфирьевич)

сразу же заявило более двадцати человек. Среди записавшихся оказались две
женщины, мужья которых - лётчики - не отважились на прыжок с парашютом.
Таков был начальник Высшей парашютной школы Яков Давидович Мошковский,
в чей кабинет я вошёл с путевкой ЦК комсомола. Передо мной сидел
смуглолицый человек с резко очерченным волевым подбородком и живыми тёмными
глазами. Просмотрев мою путёвку, он коротко расспросил меня о занятиях в
школе и парашютном кружке, поинтересовался, занимаюсь ли я спортом. Я
сказал, что имею кое-какие достижения в плавании и гребле.
Дружелюбно поглядев на меня, Мошковский дал мне направление на
медицинское освидетельствование. Заканчивая беседу, он сказал:
- Сдайте путёвку секретарю. С заключением медицинской комиссии
приходите на аэродром.
Выйдя из кабинета в приёмную, я увидел секретаря. Прежде её не было на
месте. Каково же было моё смущение, когда я узнал в ней ту самую девушку,
которой говорил о своих несуществующих прыжках. Молча взяла она мою
путёвку.
"Узнала или не узнала?" - думал я, выходя из приёмной и вытирая
выступивший на лбу пот.
Медицинскую комиссию я прошёл, как говорится, без сучка и задоринки и
через два дня явился на Тушинский аэродром. Передо мною зеленело лётное
поле. Вдали около учебных самолётов ПО-2 готовились к прыжкам курсанты
Высшей парашютной школы. Подойдя к ним, я увидел Мошковского в синем
комбинезоне и шлеме. Он кивнул мне и коротко бросил:
- Явились? Заключение есть? Сегодня будем летать. Пока наблюдайте и
работайте.
У Якова Давидовича была своеобразная манера говорить отрывисто,
несколько насмешливым и сердитым тоном. Какая требовалась от меня работа,
он не сказал, но мне хватило и одних наблюдений. В небе кружили самолёты,
управляемые молодыми лётчиками. Неподалёку опускались парашютисты. Всякий
раз хотелось побежать навстречу, чтобы поглядеть, как они приземляются. Тут
же производилась укладка парашютов. Я присматривался к точным, выверенным
движениям укладчика. Длинные стропы и огромный купол заполняли кажущийся
тесным ранец в строго определённом порядке.
Часам к пяти прыжки закончились. Уехал нагруженный парашютами
автомобиль. Оживлённо беседуя, ушли парашютисты. Около машин засуетились
техники. Яков Давидович разговаривал с инструкторами. Я решил, что он
совершенно забыл обо мне. Но вскоре Мошковский подозвал меня и кивнул на
заднюю кабину одного из самолётов:
- Садитесь!
Я поспешно занял указанное мне место. Начальник школы сел в кабину
лётчика и громко сказал стоявшему у винта мотористу:
- Внимание!
- Есть внимание! Контакт! - отвечал тот, резко повернул рукой винт и
отскочил в сторону.
- Есть контакт!
Мошковский стал быстро вращать ручку магнето. Фыркнул мотор, винт
качнулся из стороны в сторону и завертелся, мелькая впереди. Яков Давидович
прибавил обороты и наклонил голову, осматривая поле. Самолёт дрогнул и,
покачиваясь, порулил к старту. Взлётная полоса была свободна: дежурный
взмахнул флажком.