"«Консервный» завод. Рассказ." - читать интересную книгу автора (Колбасьев Сергей Адамович, Рисунки...)

Они ели и уходили. Посуду оставляли грязной, но консервную банку из-под
ветчины аккуратно мыли кипятком и уносили. Странная чистоплотность -
особенно в этой сказочно грязной обстановке.
Окурки в тарелках и под столом, прекрасные стулья резного дуба и
жестяные кружки. Ржавая сковородка на фарфоровом блюде...
Я проснулся от гулкого взрыва, от него вздрогнула стена и со скрипом
подалось мое деревянное ложе. Хозяева вошли с веселыми лицами.
- Пустяки, - успокаивал меня Иванов. - Бывает на всякой консервной
фабрике.
- Всего один грамм, - бормочет смуглый, со шрамом от носа к уху,
которого другие зовут Профук. - А там будет полтора кило...
- Любопытно, что с прибором и всем добром банка будет весить ровно два
кило. Как раз сколько весила с ветчиной, - тихо говорит Василий Иванович и
смеется. Это он смеется, как курица.
Удача развязала им языки. К сожалению, ненадолго. От тяжелого взгляда
Иванова все замолчали. Едят, передают мне тарелку с тем же неизменным
блюдом.
Я не удержался.
- Неужели вам не надоела еще ваша бесконечная ветчина?
- В самом деле, - рассеянно ответил Иванов. - Ничего, мы скоро кончим.
Встал и ушел со своими товарищами.
Следовало спешить. Я сполз с кровати и, держась за стол, стал медленно
продвигаться к двери. У стены стояла швабра, очень грязная, но вполне
способная заменить костыль.
За дверью ровное жужжание. Теперь я понял: это паяльная лампа.
Если приложить ухо к дверной щели, то за жужжанием можно разобрать
слова:
- Происходит от присутствия воздуха. Берегись, Профук, не проколи
банки. Рванет... сам понимаешь, если попадешь им в лапы, пусть вскрывают
твои консервы. Обрадуются...
Это голос Иванова.
- Выбирай чистое место на льду, когда будешь бросать с моста. От толчка
пойдут часы. Номер первый: четыре часа, второй - три с половиной. Третий -
полтора, четвертый - час. Сперва Николаевский и Дворцовый, потом за новыми
банками, потом Троицкий и Литейный. Успеешь?
И голос Профука отвечает:
- Успею.
- ...Мимо Финляндского вокзала домой к границе. Кланяйся большевикам. -
И с жужжанием смешивается кудахтание Василия Ивановича.
Я больше не могу, переползаю к постели, ставлю швабру на место. Как раз
вовремя: Профук входит и бережно проносит банку в другую дверь.
Теперь все понятно. "Хороший моральный эффект", - они хотят взорвать
ленинградские мосты. Надвое разрезать город Невой, как раз перед ледоходом.
Умные приборы на бомбах: двойное действие. Это смерть в банках из-под
ветчины.
Я прополз к другой двери и открыл ее. Это та самая, через которую я
сюда попал. Передние колеса автомобиля были почти вплотную к двери. Кругом
доски и глыбы земли.
Влево шел коридор. При свете из двери я увидел в его начале открытый
ящик. В нем шесть банок ветчины с горошком. У другой стенки четыре такие же