Глава четвертая

Он опять спал, и снилась ему, разумеется, Дэмиана. Сегодня его любимая богиня была грустнее, чем обычно. Вокруг темных глаз виднелась краснота, словно девушка плакала. Искусанные в кровь губы подтверждали его догадки о том, что произошло что-то непопровимое.

— Дэрис?! — только и смог вымолвить он имя названной сестры.

— Нет, хвала Кариане! — вскрикнула девушка. — Но ты почти не ошибся, — грустно продолжила богиня, — погибла огневица, Тррисса дир Шайс, ты ее не знал.

— Да, это верно. Я ее не знал. А должен?

— Нет, обычная кайорана, ничего выдающегося. Просто мне всегда грустно, когда умирает одна из моих дочерей.

— Прародительница, — слабо улыбнулся он, обнимая Дэмиану за плечи. — И как ты живешь с такой памятью, с такой болью?

— Не знаю, — честно ответила девушка и спрятала лицо у него на груди, давая волю слезам.

— Плачь! Со слезами, говорят, душу покидают боль и горе. Плачь, милая моя, плачь!

Вэйти домчала ее в Эйтар ко Дворцу Сил буквально к вечеру. Сумерки еще и не начали опускаться на землю, а в небе можно было разглядеть лишь Оракула. Он казался белоснежным куском мрамора, застрявшем в сиреневых небесах, что простирались над Анитаном. Солнце еще долго будет приглядывать за миром с самой кромки заката, не спеша отойти на ночной отдых за горизонт. Спешиваться не хотелось, да и вообще, она была не уверена, что сумеет разыскать в лабиринте, которым является Дворец, Совет, стоя на своих ногах. Вэйти поняла ее просьбу и осторожно начала подниматься по огромной лестнице, что вела внутрь. Для лошади это было то еще испытание, их обеих спасло лишь то, что ступени были очень широки. Иначе, вряд ли у них получилось бы что-то подобное, ведь устали обе.

Это было бы смешно, если бы кто-то видел, как она сползла с высокой спины Вэйти, но никто, разумеется, этого не видел. Дэра выпрямилась и подошла к своей подруге, взяла в руки тяжелую морду, заглянула в глаза Ночной Вьюге.

— Ты отдохни, подруга. Мне жаль, но я не смогу дать тебе свободы в скором времени, ты слишком нужна мне! — шепотом проговорила Дэра.

Лошадь фыркнула в ответ ей в щеку теплым воздухом, словно говоря, не стоит просить прощения — не за что просто. Они еще немного постояли вместе, а потом кайорана отправилась на поиски Совета хранящих, Вэйти же просто растворилась в очередном порыве ветра. В своей стихии Вьюжные Духи набирали силу и отдыхали куда быстрее, чем в "мирской" оболочке.

Дэра шла по широким чистым и ярко освещенным коридорам Дворца, дивясь тому, что в них было так безлюдно. Обычно во Дворце Сил жизнь кипит круглые сутки: все чем-то заняты, куда-то спешат. Ведь Дворец, как сердце паутины, он средоточие всех сил и власти в Эйтаре. Здесь не только постоянно проживают и работают кайораны, входящие в Совет Хранящих, но и многие другие кайораны. В основном, правда, те, кто в той или иной мере занимается административными вопросами Эйтара. Словом Дворец Сил объединял в себе функции резиденции правителей и ратуши одновременно. Люди, да и другие расы, кроме дриад, не очень-то понимали устройство государственности Кленового Леса, но хвала богам, последний раз пытались что-то реально изменить довольно давно — во время войны Последнего Бога.

За всеми этими мыслями, Дэра едва не прозевала, молниеносно пронесшуюся по коридору впереди нее кайорану. Пришлось приложить не мало усилий, чтобы догнать ее. Но все-таки Дэра справилась с этим заданием и смогла "докричаться" так некстати сорванным голосом до незнакомки. Судя по всему, ей сегодня везло, потому что столкнулась Дэра не с кем попало, а со второй сумеречной кайораной Леса.

— Прошу простить меня, дир Кинтан, но не могли бы вы проводить меня или хотя бы подсказать, где искать Совет.

— Разумеется, дир Таннет, — вот у этой кайораны почему-то не возникло сомнений в том, к какому роду относится ее собеседница. Впрочем, она могла быть точно так же наслышана о Дэре.

— Буду очень вам признательна, — коротко кивнула Дэрисса.

— Меня зовут Диола дир Кинтан, — представилась ей кайорана, — называйте меня Диолой, если вам не сложно.

— Дэрисса дир Таннет, — склонила она голову, — зовите меня Дэриссой, если вам будет угодно. А теперь, не могли бы вы все же проводить меня?

— Разумеется, Дэрисса, — улыбнулась ей собеседница, отчего ее неприметное, по меркам кайоран, лицо вдруг осветилось внутренним светом. Сумеречная сразу похорошела от простой улыбки. "Везет некоторым, — отстраненно подумала Дэра. — С другой стороны, улыбка красит всех!" Усталое брюзжание.

Диола сопроводила ее до дверей, за которыми как раз совещался совет. Немного постояв и подумав, кайорана сообщила ей, что минут через пять ее появление будет вполне уместным. Дэра удивилась, а потом и разозлилась на себя, потому что просто не заметила, как рядом использовала свою силу сумерятница. Разве такое возможно? Оказывается, да. Стоит только устать, как загнанная лошадь, что всю чувствительность к магии будущего, как рукой снимет. Дир Кинтан вежливо с ней распрощалась и словно растворилась в коридовар Дворца, оставив ее в одиночестве, дожидаться возможности поговорить с Хранящими. А потом бы еще к Явальду заглянуть не помешало…

Выждав положенное время, Дэра осторожно постучала в дверь. Звук ударов по дереву разнесся по коридору, смешиваясь с тихим треском зачарованных свечей. Кайорана замерла, вслушиваясь в эту мелодию жизни и ожидая ответа, ей совсем не хотелось беспокоить Хранящих понапрасну или отрывать их от важных дел, хотя и ее сведения были, несомненно, важны. Вскоре она услышала короткое: "Войдите" и поспешила воспользоваться разрешением.

Кабинет Совета, а это был, несомненно, он, точнее один из них, был ярко освещен. Пахло яблоками, как в поместье Таннет, и корицей. Второй запах был хоть и приятен, но не давал расслабиться, забыться, что она не дома. Впрочем, вряд ли бы Дэра смогла забыться под тяжелыми и внимательными взглядами девяти пар глаз.

— Я, Дэрисса дир Таннет, отправленная вами на задания вместе с Триссой дир Шайс, вернулась, чтобы сообщить о результатах поездки. Дух Пламени Анитана попал под чье-то влияние, вследствие чего, нарушился поток силовых линий, пронизывающих материк. Тррисса дир Шайс погибла, выполняя задание, — проговорила она и склонила голову, ожидая реакции. Но реакции не было: кайораны Совета молчали. — Если хотите, я могу показать вам, как это произошло, — шепотом выдавила из себя Дэра.

Процедура передачи воспоминаний, хоть и активно разрабатывалась в течение довольно длительного времени, все еще оставалась весьма болезненной и неприятной для обеих участниц. Как бы ей не хотелось этого избежать, Хранящие имели полное право требовать, чтобы она поделилась воспоминаниями. Но кто, кто скажет это? Она подняла голову, смотря на Совет, принимающий решение. Кто из них добровольно обречет себя на лишние знания, на чувства, которые испытывала Дэра, когда все это видела? Ведь воспоминания настолько личная часть прошлого, что всегда окрашена в оттенки чувств своего владетеля.

— Думаю, это необходимо, Дэрисса, — взяла все в свои руки глава Совета Хранящих, Тиалида дир Влант. — Я приму твои воспоминания.

— Как скажите, Хранящая Тьму, — официально поклонилась она и занял одно из пустых кресел за круглым столом.

— Постарайся расслабиться, Дэрисса, — посоветовала ей Юдана.

— Хорошо, — обозначила она согласный кивок и прикрыла глаза в ожидании.

Узкие холодные руки легли ей на виски. Та, что храняла Тьму, знала свое дело. Душу обожгло чужим, чуждым присутствием, и она вновь оказалась на Огненным мысе, медленно опускаясь во тьму жерла, следуя за Трисой.

Дир Влант, чтобы ее Кайн побрал, выжала из нее все до последней капли. Она наблюдала ее глазами начиная от спуска и заканчивая неконтролируемым выбросом силы, которое устроила Дэра. Она бы предпочла, чтобы Хранящие об этом не знали: все же в этот момент она показала, насколько плохо контролирует свои эмоции, а значит, и силы. А на душе было гадко и пусто. Странно, кажется, что все эмоции перегорели тогда или это дир Влант перестаралась и вытащила из нее все, на свою Хранящую голову? Какая разница, если сейчас она даже сил в себе не способна найти, чтобы хотя бы подняться.

Она резка распахнула глаза, когда Тиалида убрала ладони с ее висков. У нее было ощущение, что голову вдруг перестал сдавливать странный обруч и она в ответ вот-вот разлетится на куски — так сильна была боль. Дэра встретилась взглядом с темными очами своей мучительницы и заметила, как бешено пульсирует зрачок в чужих глазах. Дир Влант поспешила разорвать зрительный контакт и поскорее сесть куда-нибудь. Интересно, что Хранящая Тьму увидела в ее глазах? И это ли стало причиной ее бегства? Или Тиалида просто не захотела показывать ей, в каком состоянии находиться сама? Вопросы-вопросы, а ответов не предвидится.

— Вы можете покинуть кабинет, — царственно обронила дир Влант, но Дэра услышала усталость в ее голосе, как ни старалась ее скрыть Хранящая Тьму.

— Благодарю, я бы предпочла еще немного здесь задержаться, — вежливо ответила она, понимая, что сейчас банально не сможет встать и выйти — сил не хватит.

— Эадиль, помоги ей, — попросила-приказала Тиалида Хранящей Свет.

— Будь повежливей, Тиал, мы все устали, — огрызнулась златовласая красотка великолепно поставленным голосом и все же подошла к ней. — Плохо, да?

— Угу, — буркнула Дэра. А смысл задавать идиотские вопросы, чтобы получать на них такие же ответы?

— Сейчас немного подлечу, — улыбнулась ей мягко Эадиль дир Лионс, беря ее ладони в свои руки.

Через мгновение Дэрисса почувствовала, как ее тело наполняется магией Света, как оно забывает об усталости, получив доступ к силе. Это было упоительно. Краткий миг иллюзорного счастья, и в то же время силовой вампиризм. Стоило это осознать, как настроение тут же вернулось в отвратное состояние, а дир Лионс грустно улыбнулась, словно прося прощение.

— Твое тело и дух сопротивляются и такому вторжению, — пояснила Хранящая Свет. — Если с Тиал ты сама этого хотела, понимая необходимость, то сейчас действуешь на инстинктах… Большим в данный момент я вряд ли смогу тебе помочь.

— И на этом огромная благодарность, — пошатываясь, все же поднялась она из кресла. — Вы не могли бы мне подсказать, где найти Явальда?

— Он тут не далеко, я провожу, — почему-то тут же высказалась Эадиль, хотя Дэра не ждала ни от кого из Совета помощи.

Они покинули кабинет вместе. Легкий ветерок, что случайно проникал в коридор из приоткрытого витражного окна, играл с пламенем зачарованный свечей. Пахло пылью, огнем и почему-то лекарствами: мятой и ромашкой. Идти, действительно, оказалось недалеко, буквально пара поворотов и они оказались перед незапертой дверью.

— Рядом с ним постоянно кто-то дежурит, на случай приступа.

— А?

— Плохо. Ты бы не выжила, например.

— Это почему? — удивленно уставилась Дэра на Хранящую Свет. На золотистых волосах кайораны играли отблески свечного пламени, глубокие темно-зеленые глаза излучали беспокойство.

— Потому что в последний раз его вытаскивали силой Тьмы, Смерти и Сумерек, разом.

— Три надстихии! — тихонько присвистнула она.

— Именно, лишь с первостихиями происходит что-то не то, по их родам и больший удар наносится. Но сама понимаешь, рода надстихий не такие уж большие, да и чистые обладатели этих даров — вообще редкость.

— То есть, все совсем плохо? — устало спросила она.

— Не совсем, но могло быть и лучше. Думаю, что ты уже знаешь, что делать дальше? — сощурила в этот совершенно кошачьи глаза Эадиль.

— Да, — кивнула она, — мстить.

— Только не спеши, — предупредила ее Хранящая Свет, — слышу я, что тебе еще какое-то задание Тиала предоставит.

— Опять? — потрясенно выдохнула она. Дэра устала, так хотелось отдохнуть и подумать, собраться с силами, чтобы отправиться на Пик Судеб, а тут… Новое задание! Только его ей и не хватало!

— Именно. У нас слишком мало кайоран, на которых действие "паука" почти не сказывается. Вот и работаем, с кем можем, — разъяснила ей ситуацию дир Лионс.

— Благодарю за все, — поклонилась она Хранящей Свет.

— Не за что, Дэрисса, — мягко молвила кайорана и отправилась обратно, оставив ее в одиночестве перед дверью.

Она осторожно заглянула в приоткрытую дверь и очень удивилась. Комната оказалась небольшой спальней, единственное окно было распахнуто настежь, пропуская свежий вечерний воздух, свечи в настенных канделябрах горели не ровно из-за порывов вестра. На узкой кровати спал Явальд, а рядом с ним на низком стуле сидела Диола.

— О, ты пришла меня сменить? — с надеждой спросила ее кайорана.

— Н-нет, не думаю. Но я могу пока посидеть с ним, — неуверенно ответила Дэра.

— Было бы замечательно, я безумно хочу поесть, а отлучиться никак, — пожаловалась ей Диола. Она была ее ровесницей, но в по поведению совершенно разные. Ей казалось, что сумеречная слишком по-детски ведет себя, несмотря на свою силу.

— Иди, — улыбнулась она через силу и вскоре уже заняла место, где только что восседала Диола.

Явальд выглядел неважно. Бледное лицо, бледные чуть сероватые губы, спутанные волосы всех цветов силы. Она осторожно коснулась рукой спутанных волос, провела, тихонько гладя, словно напуганного кошмарами ребенка. Он и казался ей сейчас ребенком, младшим братом, которого у нее никогда не было и уже не будет. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Дэра гладила его по голове и думала о своем.

— Яль, куда же мы вляпались, — тихо спросила она, не надеясь на ответ.

— В мир, солнце, в мир, — ответ был тихим-тихим на грани слышимости. — Но я не жалею, потому что в это мире есть она.

— Яль! — подскочила Дэра. — Яль! — обняла, уткнулась носом в макушку.

— Ну, что ты? — выдохнул он куда-то в район ее груди. — Не плачь, Дэрис.

— Я и не плачу! — возразила кайорана, отстраняясь. — Мне просто больно.

"Знаю, маленькая! Потерпи" — раздалось прямо в голове.

— Потерпи, сестренка. Мы обязательно выпутаемся из этой паутины, — пообещал он, улыбаясь, но глаз эта улыбка не коснулась. Так, фальшивая маска. Но он старался для нее, и Дэра это знала.

— Хочешь… я могу попробовать… связать нас, тогда в следующий приступ-удар, смогу поддержать тебя. Хочешь? — оживилась она.

— Н-неет, не надо. Дэрис, позаботься лучше о Аэни, а здесь мне не дадут пропасть, — и голос у него при этом был злой. Дэра понимала, что друг злится, из-за что не может ничего предпринять сам.

— Хорошо, я позабочусь о ней, я ведь ее тоже люблю, — закончила она вымученной улыбкой на губах.

— Знаю.

— Я отправлюсь к Пику Судеб, — призналась она.

Так хотелось, чтобы кто-то обнял, сказал, что она не обязана это делать, раз так боится. Сказал, что место, где умерла ее мать, не обязательно станет могилой для нее. Но он не знал, конечно. Зато сгреб в охапку, погладил по голове.

— Ты боишься, сестренка. Чего?

— Я не боюсь, — соврала она.

— Ну да, — фыркнул Явальд. — Обманывать не хорошо, тебя в детстве не учили?

И это стало последней каплей. Слезы, так долго копившиеся, прорвались наружу, ударили по глазам, растеклись солеными потоками по щекам. Она плакала и рассказывала, рассказывала и плакала. Слезы текли из глаз, а она говорила о том, отчего болит сердце. Говорила о том, что боится до дрожи в коленях. Что не хочет никуда ехать, что зла на мир и просто устала. А еще говорила о мести, что кипит в ее жилах, что заставляет страх отступить, говорила, что месть похожа на страсть и огонь. Говорила, говорила и плакала. А он просто был рядом. Больше чем друг, ближе, чем любовник, меньше, чем возлюбленный. Брат по духу. Он просто был рядом.

Когда за окнами зашевелились сумерки, обещая скорый рассвет, они вспомнили о времени. Явальд улыбался, потому что ночь прошла почти без происшествий, не считая того, что он многое узнал о своей названной сестре и еще больше понял. Дэрисса же смотрела на мир припухшими от слез глазами, на дне которых поселилась маленькая надежда на чудо.

— Если со мной что-то случится, ты позаботишься о Аэни? — серьезно спросила она.

— Как-то очень уж по-дриадски это звучит, — подмигнул Явальд кайоране.

— Пусть по-матерински, мне все равно. Обещаешь?

— Да. Но в этот раз ты вернешься, я обещаю. Ты мне веришь?

— Да, — шепнула Дэра, поднимаясь с края постели. — Мне пора.

— Я знаю, — кивнул он. — Удачи тебе, сестра.

— И тебе, брат.

Еще одна бессонная ночь. Кайорана не могла сказать, что отдохнула, зато на душе стало намного легче, и благодарить за это надо было Явальда. Дэра вышла на ступени Дворца Сил и застыла, встречая рассвет. Она смотрела на медленно светлеющее небо, на истончающиеся образы Лун, на гаснущие последние звезды. Кайорана встречала медлительное величественное солнце, которое неспешно поднималось на небосклон. В кронах деревьев пели птицы празднуя победу света над тьмой, трубя атаку рассвета, состоящем в воинстве дня, на ночь. А она смотрела, слушала и любовалась.

Стоило представить, что сейчас ей придется идти вниз по ступеням, как ноги тут же начинало сводить, намекая о том, что пора бы уже и отдохнуть. Впрочем, кайорана не верила этим мнимым судорогам, ведь она целую ночь просидела, удобно устроившись, рядом с Явальдом, так что саботаж конечностей не прошел. Когда солнце появилось на небе, Дэра сделала первый решительный шаг вниз по ступеням, чтобы с полным появлением дневного светила на небосклоне быть уже на земле. Так и вышло, как планировала Дэрисса.

Стоя на мощенной мраморными плитами площади, кайорана размышляла о дальнейших своих действиях. Хранящая Свет не двусмысленно намекнула на то, что перед тем, как покинуть Эйтар, ей надо вновь встретиться с Советом. Это было первым. Во-вторых, не мешало бы хоть немного поспать, поесть и помыться для полного счастья. В-третьих, встретиться с Таэнили и установить-укрепить их связь, чтобы в случае удара по Кленовому Лесу суметь ей помочь. Ну, в-четвертых, сейчас она была почти безоружна, лишившись своих мечей, значит, надо еще и оружием обзавестись. Словом, список дел у нее внушительный, как ни крути.

Дэра прикинула, как лучше рассортировать эти дела и довольно улыбнулась. Первым делом, отдых и непременно в поместье рода. Здесь же Таэнили и оружие, если повезет. Ну, а с остальными делами она разберется после, после этих. Дэрисса призывно и звонко засвистела. Вэйти, как всегда, явилась со следующим порывом ветра. Лошадь ткнулась носом ей в плечо, как бы спрашивая: "Ты как?".

— Уже лучше, подруга, — улыбнулась она, запуская пальцы в роскошную гриву, — подвезешь до дома?

В ответ Дэра получила несильный толчок в плечо, который кайорана расценила, как знак согласия, и тут же оказалась на спине лошади. Вэйти фыркнула и сорвалась с места в карьер. В ушах засвистел ветер. Это было хорошо, это вселяло надежду…

Вэйти довезла ее до поместья Таннет, где Дэра намеревалась первым делом отоспаться, а уж потом заняться всем остальным. Девушка стараясь не шуметь поднялась на второй этаж, где была ее комната, в надежде, что все еще спят, и ее возвращение останется не замеченным. Но удача была явно не на ее стороне, когда кайорана уже добралась до двери своей комнаты, по коридору пронесся рядоснный шумный ураган, который ловко запрыгнул ей на шею

— Рисса! Рисса вернулась! — радостно вопила Таэнили. Теперь Дэра была уверена, что в поместье уже никто не спит, голосок у ее маленькой диар был уж очень звонок.

— Привет, малышка, — ставя ее на пол и теребя белоснежные волосы на макушке, сказала Дэра. — У тебя сегодня удивительно красивые глаза. Хорошее настроение?

— Конечно, ты ведь вернулась! — радосто возапила маленькая кайорана.

— Не надолго, — грустно улыбаясь, ответила она, глядя в меняющие яркие оттенки зеленого цвета глаза своей диар. — И очень-очень устала, а еще хочу спать.

— А я думала, ты со мной поиграешь, — печально выдала Таэнили, явно давя на жалость.

— Обезательно поиграю, солнце, — мягко улыбнулась она в ответ на провокацию диар, — только посплю и поиграю.

— А долго?

— Поиграю? — прищурив глаза, переспросила она.

— Нет, спать ты долго будешь? — заинтересованно ответила ей Таэнили, накручивая одну из белых косичек на палец.

— Долго, — честно призналась Дэра, — и ты меня не буди, пожалуйста, — попросила она у малышки.

— Хорошо, — кивнула маленькая кайорана, — но ты обещала поиграть.

— Обязательно поиграем. Только высплюсь и поиграем.

— Договорились! — милостиво отпустила ее девочка и тут же умчалась куда-то по коридору. Как подозревала Дэра, теперь нападению маленького вихря попадутся его родители. Вот и славно.

Она потянула ручку двери и вошла в свою комнату. В ней было довольно темно из-за того, что окно никто так и не удосужился открыть и оно по-прежнему пряталось под темной и плотной шторой. Дэра зашла в комнату и тут же закрыла дверь за собой — сейчас "посетители" ей были совсем ни к чему. Девушка бросила на пол сумку, которую забрала из "Пекла". Туда же отправилась и одежда, у Дэры не было сил раздеться правильно и разложить одежду по местам. Она просто стянула ее с себя и бросила на полу. Получился беспорядок, но ей было все равно. Каойрана сделала из последних сил несколько шагов до кровати и повалилась на нее, засыпая, кажется, еще в полете.

Он выехал из Туманов ближе к вечеру, когда на небосклоне уже зажегся огонь Оракула, да и остальные Луны постепенно проявлялись. Вечерние сумерки еще не спешили опуститься на Анитан, но вот прохладный ветер заставлял Сара зябко кутаться в куртку. Стоило, конечно, остановить коня и найти в сумках еще один свитер, но лень побеждала даже холод, поэтому ар-эль ничего не предпринимал. Дорога, которой он ехал, вела на север в сторону Браслетных гор и территорий ниа-эль. На самом деле ему было все равно куда ехать. На север, так на север. Единственное, что по-настоящему раздражало и заставляло злиться Сариэля, это глухая стена там, где раньше в его душе чувствовалась Тьянэль. Оказывается, он как настоящий одержимый нуждался хотя бы в отголосках ее чувств, хотя бы в смутных призраках ее мыслей. Без них он чувствовал себя почти полностью беспомощным.

Деревенька Туманы давно закончилась, не видно уже было и озеро Анеси, а он все равно чувствовал на себе печальный взгляд дриады, который случайно поймал при выезде из деревеньки. Кому принадлежала ее печаль? Ей самои или Инару печалилась о его судьбе? Как знать? Он не знал, да и не очень-то хотел знать, потому что так можно было представить, что дочь мира печалиться все же о себе и о своем положении. Это было не так больно и обидно, как если бы она жалела его. Жалость ранит и унижает, это верно. Особенно, когда ты сам отчаянно заставляешь себя не впадать в саможаление.

Сар посмотрел на темнеющее небо и решил, что все же стоит остановиться на привал. Он легко спрыгнул с седла, не выпуская узду из рук. Все было как обычно, он не собирался отступать от того, к чему привык. Обиходить и накормить стреноженного коня, и лишь затем "вспомнить" о себе и о безопасности. Сариэль, разбив лагерь и разведя наконец-то костер, очертил защитный круг. Ар-эль надеялся, что хвороста, который он собрал, хватит до утра. Впрочем, если не хватит, он все равно не замерзнет, ну и все остальное его вообще не слишком-то волновало. Сар поел припасенными из Туманов пирогов и с наслаждением запил их горячим дарсом, смесь для которого он купил у Инару. Дарс, надо отдать ему должное, был восхитителен. Все-таки дриады знали толк в своем национальном напитке. Он улыбнулся, почему-то воспоминания о Инару вызывали у него на сердце теплоту и легкую грусть.

А еще отчего-то упорно вспоминалась легенда о горах, к которым вела его дорога. Браслетные горы — природная граница территорий ниа-эль. Но есть придание, что так было не всегда. Когда-то, очень давно, когда драконы еще свободно жили на Анитане, а вдуликие еще не могли контролировать смену этих ликов, Великая Богиня грустила сидя на пороге своего Облачного замка. Ее сердце печалило, что не могут жить в мире ниа-эль с людьми и ар-элями. Но ничего Кариана придумать, чтобы решить эту проблему не могла. И вот, когда она сидела на высоком крыльце и беспокойно крутила кольцо в пальцах, украшение выскользнула из ее рук и упало на Анитан. Да так ловко упало, что легко вокурат кругом возле главной горы-пика материка. Так возник малый горный пояс, что получил название Кольцевых гор.

Видя, что миру понравилось ее кольцо и возвращать его Кариан ей не намерен, Мать Понимающая подарила ему еще и браслет со своей руки, украшенный четырьмя самоцветами. Упав на Анитан, он обернулся высокими непоходимыми горами, что получили название Браслетных. А в тех местах, где были самоцветы, образовались доступные перевалы. Тогда ниа-эль, чтобы не мешать людям и другим расам перебрались жить за Браслетные горы. Места между горными хрептами божественного происхождения было им достаточно и стали между ними жить ниа-эль, а чтобы лихой люд не смог нарушить их покойствие в перевалах выстроили двуликие заставы, что не пускают к ним неприятеля.

Так когда-то рассказывала ему мать одну из легенд о двуликих. Тавно это было, так давно, что сердцу было уже не больно вспоминать об этом. Он, как и отец, любил свою мать и ее смерть оставила на сердце Сариэля глубокую и болезненную рану, но со временем она зарубцевалась, хотя полностью болеть так и не перестала.

Мужчина поднялся и вновь наполнил кружку немного остывшим дарсом. Все-таки он расчувствовался. Зря, наверное. Или это все чары дриадские? Может быть, очень может быть. Сар допил сладко-кислый ароматный напиток и расстелил на земле одеяло — стоило поспать, кто знает, что принесет ему завтрашний день. Он не знал. А значит, следовало быть готовым ко всему.

Она проснулась, когда за окном уже разливался восход следующего дня. Одеяло скомкалось и мешалось, но Дэра старательно в него закуталась и осталась лежать в постели, понимая, что вставать совершенно не хочется. За окном вовсю пели птицы, шуршала свежая листва. Она закрыла глаза, а когда открыла, то до нее донесся звук ударов капель по черепице. Пошел дождь, заставив замолчать маленьких пернатых певуний. Дэра лежала и смотрела в потолок. Потом все же неохотно встала. Босые ступни утонули в глубоком ворсе теплого прикроватного ковра. Кайорана сделала нескоько шагов и осторожно тотдвинула портьеры в сторону. На улице лил дождь, собиралась настоящая гроза. Дэра уже будто слышала раскаты грома, рождающиеся под барабанную дробь водных капель. Она приоткрыла окно и залезла с ногами на широкий подоконник. Рука выставленная наружу тут же поймала несколько довольно холодным капель.

Дэра мягко, по-кошачьи спрыгнула с подоконника внутрь комнаты. Звук ее шагов заглушал ковер, да и сама кайорана старалась не шуметь. Она дошла до шкафа и наугад вытащила из него рубашку подлиннее, потом быстро облачилась в нее. Растрепавшуюся косу переплетать не стала, а вот на рубашке все пуговички застегнула педантично. Словом, пока представать перед очами семьи Дэра совершенно не планировала. Она солча, что рубашка достаточно длинная, а главное темная, так что все в порядке. Открыть окно настеж и выпрыгнуть наружу, что может быть проще для той, у кого в душе живет тигрица?!

Приземлилась она мягко спружинив. Молодая трава щекотала босые ступни. Капли росы давно уже смыл дождь, заняв их место на заленых травинках. Мокрые босые ноги быстро начали мерзнуть, да и одежда промокла в два счета, но Дэре все это нравилось. В теле постеменно просыпалась такая восхитительная легкость. Кайорана с удовольствием пробежалась по садовым дорожкам под аккомпанемент дождя, постояла немного под одной из груш, где часто вдется сидела у матери на коленях, слушая разные истории. На душе было удивительно легко в этот момент, словно она забыла обо всех горестях и печалях, ну и о долге, разумеется.

Насквозь промокнув и окончательно, она решила возвратиться в дом. Ходить по мощеным дорожкам было скучно, и Дэра слезала путь через сад. Все так же плакал дождь, шуршали под ударами капель и порывами ветра молодыми сочно-зелеными листьями деревья. Подумав, что будет не очень правильно, если она в таком виде столкнется с Раэдиром, кайорана оставила мысль попасть в дом через черный ход и отправилась к своему окну. Чтобы не слишком пачкать вокруг, она воспользовалась левитацией и немного постояла под дождем, дождавшись, пока капли смоют с ее ног грязь, а потом влетела в открытое окно. Уже сидя на подоконнике, девушка прошептала заклинание и тут же оказалась совсем сухой, только после этого она спрыгнула на ковер и закрыла за собой окно.

Девятка минут ушла на то, чтобы привести комнату в порядок, после ее возвращения. Вещи оказались разложены по местам довольно скоро, а вот сумку Дэра разбирать не стала, планирую, уже этим вечером или позднее, следующим утром, отправиться в дорогу. Быстро переодевшись, Дэра устроилась на кровати и занялась наконец-то волосами. Сейчас, когда она носила амулет изменяющий внешность, волосы были всего лишь трехцветными. Три стихии-покровительницы — не такая уж редность для Эйтара, в отличие от шести. Дэра, сама не зная причины, старательно прятала от всех в Кленовом Лесу и во всем мире свою одаренность, ей казалось это важным. Словно чужое незнание может пригодиться ей потом… в битве. Впрочем, семья и Хранящие знали, но в них Дэра была уверена.

Она долго прочесывала непослушные, спутавшиеся волосы, прежде чем вновь заплела их в косу. Это было обыденно. Штаны, рубашка, корсет, брюки. Все как обычно. Сапоги она оставила на последок. Высокие черные кожаные сапоги с кучей серебряных встаков, заклепок и прочто полос, каждая из которых несла на себе небольшое заклятье. Такое делать умеют только дриады. В подобной обуви хоть на бал — танцевать, хоть путь — по болотам и лесам. Она предпочитала болота и леса, но вот от довольно высокого каблука на сапогах так отказаться и не сумела. Все-таки косплекс маленького роста остался с ней, хотя она уже давно должна была его "перерости".

Прежде чем покинуть комнату, она долго со смаком шнуровала любимые сапоги. Босиком, конечно, хорошо, но в обуви не намного хуже, тем более в такой обуви. Кайорана улыбнулась и вышла из комнаты. Не успела еще Дэра спуститься вниз, как к ней подлетела малышка Таэнили.

— Доброе утро, Рисса! Ты обещала поиграть со мной! Помнишь?!

— Помню, — рассмеялась кайорана, ее радовало, что в этот момент ее маленькая диар именно маленькая девочка, а не безразличный дух-ученик тхаар'и. — В саду сейчас слишком мокро, поиграем тут?

— А во что?

— А это я тебе расскажу после завтрака, идет? — подмигнула Дэра своей диар.

— Идет! — весело рассмеялась девочка и побежала скорее на кухню, чтобы быть первой за столом.

Дэра грустно улыбалась ей вслед. Все-таки прошло четыре года с тех пор, как она начала учить это чудо. Они многое успели пройти, понять, но сколько еще впереди… слишком ного, порой думала она. А ведь Таэнили всего восемь, через год у девочки первая инициация силы, а потом она отправиться учиться в академию магии. И что тогда? Либо Дэре придется ехать вместе с ней, чтобы не прекращать уроки, либо придумывать что-то еще. Вспрочем, до того момента им обеи еще нужно дожить, а сейчас лучше всего просто позавтракать в свое удовольствие.

После завтрака они долго играли в одной из гостиных в тир-рэй32, смеялись и вообще получали удовольствие от жизни. Дэра незаметно для Таэнили тихонько усиливала их нить-связь, чтобы было не так уж заметно со стороны. Но достаточно сильно, чтобы помочь малышке, если случиться очередной удар по Эйтару и Явальд не выдержит этого. Думать об этом, кайоране было больно, но это совсем не означало, что она не готова рассмотреть такую возможность и поэтому может просто оставить свою диар без защиты. Ни в коем разе не так! Тем более, что для нее Таэнили не только диар, но тхаар'эн, что тоже налагает определенные обязательства на нее.

— Мне пора, малыш, — сказала она своей диар, незадолго до обеда.

— Не называй меня малыш, Рисса! Я уже не такая маленькая, как когда мы познакомились, — Таэнили явно была не в духе.

— Хорошо, я учту, Аэни, — улыбнулась она девочке и вышла из гостиной.

Дэра поднялась на второй этаж, вслушиваясь в звук своих шагов и потрескивание зачарованных свечей. В доме, как всегда, пахло яблоками и грушами, а еще капельку воском. Это расслабляло, придавало мыслям какую-то детскую безмятежность и капельку лени. Она знала все это наперед, и поэтому сразу же сосредоточилась на главном. Нужно было поговорить с Альсой, чтобы получить разрешение на посещение оружейного хранилища рода Таннет. Это, конечно, дерзасть, но что-то подсказывало Дэре, что найти в короткий срок хорошие клинки в продаже или выковать самой ей е удасться, так что остался последний путь — хранилище рода. Обязательно, хоть одна из кайоран прошлого, носящая в имени часть дир Таннет, должна была пользоваться парниками. Обычно, оружие остается в роду после смерти его носительницы, значит, если ей повезет, то в скором времени она станет обладательницей хороших клинков. О том, что будет, если ей не повезет, Дэра старалась не задумываться.

Альса нашлась у себя в кабинете, как Дэра и рассчитывала. Старшая кайорана в ее семье сидела за заваленным бымагами столом и что-то читала, бубня себе под нос какие-то цифры. Дэре было неудобно отрывать тетку от дел, но другого выбора у нее все равно не было. Альса резко взметнула голову, чтобы посмотреть на визитера: белые пряди челки взметнулись вверх, продолжая движение. Дэра, как завороженная, проводила из взглядом и посмотрела в синие глаза тетки.

— Здравствуй, Альса дир Таннет. Пусть бабочка твоей судьбы будет яркой! — склонила она голову в приветствии, сегодняшний разговор был особенным, поэтому Дэра выбрала официальную форму кланового приветствия.

— Легких дорог, — отозвалась кайорана, — тебе что-то нужно, Дэрисса дир Таннет?

— Да, я хотела бы побывать в хранилище оружия рода, Глава, — честно ответила она.

— Хочешь взять клинки?

— Да, на время. К сожалению, сейчас я не распалагаю средствами, чтобы возместить утерю своих.

— Понимаю. Тебя проводить, Дэрисса дир Таннет?

— Благодарю, я знаю дорогу, Глава, — вновь поклонилась она.

— Тогда можешь идти, я даю тебе разрешение.

— Блаодарю, Альса.

— Не за что, Дера! — ответила тетка и вновь углубилась в чтение.

Она вышла, осторожно и вежливо притворив за собой дверь, чтобы не мешать Альсе работать. К ее счастью, оружие рода хранилось как раз в поместье семьи Эонел. Под его хранение была отдана половина чердака, специально зачорованная, чтобы оружие не портилось от влажности и пыли, да и прочих жизненных неурядиц. Дверь в хранилище никогда не запиралась, но без разрешения главы рода попасть в него было невозможно, такая вот магия. Порой, после осенних иницаций что-то из оружейных родов пропадало — порой и у оружия бывает вторая жизнь, вторая владетельница. Впрочем, для кайоран их оружие чаще всего как часть тела, так что не многие пользовались "наследными" клинками. Чаще всего свои мечи или чем кайораны покупали или выковывали в самой молодости, тан так до пяти-шести, ну а дальше… дальше шла работа с телом уже под конкретный клинок. В оружии, в отличие от мужчин, почти все кайораны были однолюбами.

Дэра поднималась на чердак, не спеша, пытаясь все обдумать. А еще ей почему-то хотелось вспомнить, кто до нее, кроме матери, пользовался парниками. Кажется бабушка? Но Дэра была в этом не уверена. "Интересно, а где сейчас меч Дэмианы?" — вдруг подумала она. Вряд ли такое сокровище лежит в каком-нибудь родовом хранилище, скорее всего, став богиней, первая кайорана забрала свой клинок с собой.

Поднявшись, она осторожно коснулась двери, ведущей в хранилище. Сердце вдруг затрепетало, в скрипе несмазанных петель почему-то послышалась тайна, в звуке собственных шагов — опасность. Дэра замерла на пороге, не зная, не ведая, что будет, когда она войдет внутрь. Сердце выстукивало сумасшедший рваный ритм, казалось, кайорана слышит звон в ушах, слышит, как кровь бежит по ее венам и больше ничего, словно в мире осталась лишь она и пустота. Дэра сглотнула, до боли сжала кулаки и шагнула в полумрак хранилища.

Здесь было ни светло, ни темно. Не было заговоренных свечей или факелов, из небольших висящих на высоте в пару метров шаров просто лился неяркий свет. Это была магия, чистая магия стихии Света. Скорее всего, эти шары когда-то закляла ее мать — первая кайорана в роде Таннет, которой улыбнулась эта холодная и отчужденная стихия. Жаль, но даже покровительство Света не смогло спасти Омэрис тогда. Дэре было жаль, а еще больше просто обидно за мать. Ведь она обладала силой надстихии и все же дала себя уничтожить. Зачем? Она никак не могла найти ответ на этот вопрос, понять зачем?

Пахло сталью и кровью, больше запахов просто не было. Странно, ведь весь особняк Эонел пропах яблоками и грушами, а здесь… Только сталь и кровь. Дэра облизала враз пересохшие губы и сделала еще пару шагов внутрь хранилища. Сердце билось в груди, словно пыталось вырваться на волю, сбежать из этого жуткого места. А она… лишь стояла и смотрела на высокие стенды у стен, на которых красовалось оружие. Под каждым была надпись: два имени владельца, мирское и истинное, и имя самого оружия. Это тоже была магия, потому что стоило Дэре подойти к одному из стендов, наугад коснуться парных клинков, точнее их ножен, как подпись изменилось. В ее руках изменялось не только имя владельца, но и имена мечей — это было жутко. Дэра отпрянула, пытаясь побороть удивление и страх — слишком сильными эти чувства были в этот момент для кайораны.

Дэра несколько раз прошла вдоль рядов, рассматривая оружие. Парников было не так много всего с две девятки, так что выбирать приходилось не из огромного числа, но и этого хватало, чтобы выбрать. Больше всего напоминали ее собственные клинки мечи ее бабки Сейриты дир Таннет. Вот только… истинное имя бабки пугало Дэру. Сейтан. Это имя богини, богини удачи, богини всех бардов. Неужели ее бабка стала богиней? Если, да. То имеет ли она право прикасаться к этим клинкам? Она не знала…

Сейтан — богиня удачи, а раз так, то почему бы не рискнуть? Дэра осторожно сняла с полки чуть больший мечь, обнажила его на три пальца, полюбовалась игрой стали, затем достала на половину, поймала блик. Идеальное оружие. Извлекла его полностью из ножен и сделала несколько пробных выпадов. Этот меч не собирающийся, видимо, менять своего имени в ее руках, был великолепен и лишь немного отличался от ее недавно погибшего клинка. Дэра еще раз полюбовалась "Свирепым" и, убрав его в ножны, повесила на пояс. После этого кайорана потянулась за вторым мечем, носящим имя "Певчий", который после быстрого знакомства, как и с его старшим братом, оказался у кайораны на поясе. Дэра была довольна, с подобным оружием можно пуститься во все тяжкие, но перед этим стоит хоть раз побывать с ними в тренировочном бою… Покидая хранилище, кайорана уже не чувствовала такого ужаса, который был при первых ее шагах по этому удивительному месту. Все мысли Дэры были о том, с чем же провести спарринг?

Идеальной кандидатурой был бы Явальд, но шансов вытащить друга из Дворца Сил у нее было не много, а значит, вряд ли удасться с ним потренироваться. Еще раз отвлечь Альсу? Так неудобно как-то перед главой рода. Таэнили еще слишком мала… Идти и искать себе партнера для тренировки? Дэра представила, как глупо будет выглядеть и задвинула эту мысль подальше. На счастье кайораны, когда она спускалась на первый этаж ей встретился Раэдир.

— Здравствуй, Дэрисса, — поприветствовал ее ар-эль.

— Здравствуй, Раэдир, — склонила она голову, — прости за назойливость, но нет ли у тебя пары свободных часов?

— Нет, но если ты просишь — найду.

— Да, я прошу, — тут же согласилась с формулировкой кайорана, — ты не мог бы потренироваться со мной. У меня новое оружие и я не уверена, что стоит отправляться с ним за пределы Эйтара, не проведя хотя бы одного тренировочного поединка.

— Разумная мысль, — по-отечески улыбнулся ей ар-эль, — я буду через полчаса в зале для тренировок. Устроит?

— Да, спасибо.