Глава 14 - Перекресток

***

Матвею Спичкину заклеили скотчем рот, надели на голову плотный и узкий черный тканевый мешок, руки за спиной связали веревкой, грубо схватили и потащили куда-то, несмотря на его невнятные мольбы о пощаде. Его затолкали в багажник машины и захлопнули крышку у него над головой. Стало тихо, страшно и холодно, как будто Матвея похоронили заживо. Он лежал в тесном багажнике скрючившись, словно эмбрион в утробе матери и думал о том, что вот в такой же позе когда-то он готовился появиться на свет и теперь в такой же позе готовиться покинуть его. То есть он-то не готовился умирать, он совсем не хотел покидать этот свет, где у него осталось еще столько невыполненных дел, Спичкин с удовольствием променял бы сейчас багажник своего катафалка на тесную и душную камеру в следственном изоляторе. Пусть даже в тюрьме страшные зеки с наколками на груди, пусть они могут над ним поглумиться, но по крайней мере, убивать его они не станут – только поиздеваются и всё. Зачем зекам его убивать? Кто им тогда носки и трусы стирать будет?

Да и что он такого сделал этому магнату, которому наставила рогов его собственная жена? Ничего такого ему Матвей не сделал! Подумаешь, узнал, что у него маленький пипин, так что теперь за это человека лишать жизни? Матвей с удовольствием подарил бы магнату свой пипин, поменялся с ним, но это невозможно было сделать! Матвей всеми фибрами своей тонкой души ненавидел незнакомого ему Владика, который цинично соблазнил жену ревнивого магната, а теперь ему, Спичкину, приходится расхлебывать за него всю эту беду.

Машина тронулась с места, стала сдавать назад и Матвей подумал о том, что теперь то уж точно его квартира достанется его брату Касперу. И машина его достанется брату. И все его вещи тоже. А он сам не узнает кто убил его жену Элю. Хотя нет, если загробная жизнь существует, то они с Элей очевидно вскоре встретятся и тогда уже он ей всё выскажет насчет её измены и всё узнает о том с кем она ему изменяла.

Сначала перспектива все узнать вызвала у Спичкина восторг, но потом он подумал, что в принципе, он мог бы узнать и не умирая кто убил его Элю, ведь они с Крабом вышли уже на след какой-то Кики, которая звонила его жене в тот страшный вечер, да еще и Катрин, которой звонила Эля. Можно было бы и не умирая узнать кто убил жену, а теперь убийца останется безнаказанным, ведь наверняка с исчезновением Матвея дело закроют. И еще вдруг загробной жизни не существует, вдруг всё это сказки – тогда что потом – темнота, мрак непроглядный, все будут жить, веселиться, появятся новые ди-джеи, а про Матвея Спичкина публика позабудет как только лицо его исчезнет с телеэкранов, а голос из радиоэфира.

Машина, которая везла в багажнике Матвея ехала мягко, почти бесшумно, судя по всему иномарка какая-то. Ехали по хорошей дороге, на грунтовку пока что не похоже было.

«Ехать наверняка недалеко, - думал Матвей, - дом у магната за городом, вывезут в сторону области в какой-нибудь лесок, а там пулю в затылок и прощай!».

Никак не верилось Матвею, что с ним такое может случиться. Вот с другими, которых показывают в уголовной хронике, может, а с ним – ну, никак не верилось. Машина тем временем всё ехала, в багажнике стало еще холодней и Матвея колотило то ли от холода, то ли от жуткого страха. Но всё равно он продолжал мыслить и ему странным показалось, что автомобиль часто останавливается, стоит и едет толчками, словно в пробке. Если бы его повезли в Подмосковье, то вряд ли бы они попадали в такие пробки. Матвей прислушался, услышал шум большого города и понял – его везут в Москву. И тогда в его сердце забрезжила робкая надежда на спасение. А может быть, его не будут убивать, его выкинут где-нибудь в Москве на помойке и уедут. Такая мысль добавила ему оптимизма, даже дрожь в теле прошла.

Автомобиль вылез из пробки и помчался быстро, поворачивая на поворотах и останавливаясь на светофоре. Сколько они еще ехали Матвей не знал – для него время сейчас не существовало. Он ждал, что автомобиль остановиться, багажник откроется и – что дальше? Неизвестность. Он торопил время, чтобы неизвестность побыстрее разрешилась.

И вдруг автомобиль, в багажнике которого лежал связанный Спичкин затормозил так резко, что Матвея буквально припечатало к стенке и он больно ударился спиной о запаску и затылком о край багажника. И тут же прямо над ухом Матвея раздался визг тормозов, еще один удар откинул Матвея теперь в другую сторону - назад – это в багажник въехала какая-то машина, не успев среагировать на экстренное торможение впереди идущей иномарки. Матвей застонал и вдруг ему стало очень холодно. Даже через плотную ткань мешка, надетого у него на голове, Спичкин почувствовал, что багажник от удара задней машины приоткрылся. Для него это был шанс убежать, но Матвей не мог пошевелиться – все тело болело, словно его пропустили через мясорубку – еще бы – сначала он ударился, когда иномарка затормозила, а потом еще и сзади его тряхнула въехавшая в зад машина.

Он услышал как поочередно хлопнули дверцы иномарки, а потом послышалась какая-то коротка ругань, к которой Матвей особо не прислушивался и вроде как началась драка с матами и перебранкой. Тычась головой, как слепой котенок, Матвей пытался выбраться из багажника наружу. Он знал, что если выберется сейчас наружу, туда, где наверняка собралась толпа зевак, люди его увидят, люди не дадут прямо у них на глазах расправиться с известным телеведущим. Вряд ли телохранители магната станут убивать его у всех на виду.

Матвей знал, что скоро на место аварии приедет милиция, что его узнают и посадят в «воронок». Но по крайней мере он останется жив. Снаружи доносились крики, похоже накал страстей там достиг пика и вдруг Матвей неожиданно услышал два выстрела, которые прозвучали один за другим, а потом Матвей услышал как упали два тела.

Раздался крик женщины откуда-то как будто издалека:

- А-а, убили! Средь бела дня убили!

После этого шум драки и крики прекратились, а машина, которая въехала в иномарку сзади, резко с визгом колес, сдала назад и умчалась с места столкновения. Матвей высунул голову из багажника, оттолкнулся ногами и вывалился на дорогу, снова больно ударившись. Вставать и бежать куда-то с мешком на голове было рискованно, ведь вокруг была трасса – любая машина могла его насмерть сшибить.

- Помогите! – крикнул Матвей, но заклеенный рот помешал ему крикнуть громко, он только промычал что-то невнятное.

И тут он заметил, что в мешок, надетый на его голове, снаружи через чуток разошедшийся шов попадает дневной свет. Он повернул голову вбок и увидел через малюсенькую дырочку, что он находится где-то в городе, а не за городом, что вокруг стоят жилые дома, машины едут по оживленному проспекту, притормаживая посмотреть на то, что случилось. Матвей повернулся и увидел обоих своих обидчиков – телохранителей Хорьковского, лежащих на дороге с простреленными головами. И еще он увидел уезжающую с места происшествия грузовую «Газель».

- Мама! – промычал Спичкин и бросился бежать в сторону домов.

- Негр, негр убегает!!! – закричал тот же визгливый женский голос. – Держите негра!

Бежать с черным мешком на голове, практически вслепую было трудно, Матвей налетел на дерево, ударился головой и свалился на снег. Он уже не обращал внимания на боль в голове и во всем теле, повернул шею к спасительному отверстию, чтобы оглядеться и увидел через дырку вывеску казино и прочитал - «Тубеан». Это было то самое казино, недалеко от которого жила Татьяна. Оказывается люди магната везли его к Татьяне. Зачем? Или это все случайно вышло, что они именно сюда приехали? Как он тут опять оказался?

Матвей попытался подняться на ноги, но поскользнулся и растянулся на снегу. Ему захотелось плакать, он был беспомощным, как младенец - руки связаны, рот заклеен скотчем, на голове мешок. Оставалось только обратиться с мольбой о помощи к богу, понадеяться на чудо и он стал торопливо склеенными скотчем губами шептать обрывки молитвы – всё, что мог вспомнить. Получалась полная абракадабра, в которой даже высший разум вряд ли мог уловить какой-то смыл и вдруг в эту горькую минуту отчаяния Спичкин неожиданно для себя вдруг услышал рядом с собой голос какого-то парня, который спросил:

- Тебе помочь, чувак?

****

Вдовиченко со своими помощниками вытащили Алмаза из дома Татьяны на улицу и затолкали его в кузов грузовой «Газели», на которой они сюда приехали. По дороге от квартиры приютившей его женщины до машины певцу несколько раз больно попало по почкам, потому его скрючило и Бляшкин с Петровым практически тащили его на руках, а потом закинули в пустой и холодный фургон и заперли снаружи. Охранник из будочки видел, что на подведомственной ему территории происходит что-то странное, но сам себе сказал, что это не его дело, уткнулся носом в сканворды и старательно грыз ручку – получать по физиономии еще раз ему не хотелось.

Вдовиченко и два его помощника уселись в «Газель», Петров завел машину. «Газель» в отличие от «БМВ» нужно было прогревать, пришлось какое-то время сидеть и ждать пока мотор прогреется. Когда они уже собирались ехать из подъезда Татьяны вышел молодой человек в красном пуховике и направился к выходу со двора.

- Давай уже, поехали, - поторопил Петрова Бляшкин, - кого ты ждешь здесь, ментов?

- Машину надо хорошо прогреть, а то станем где-нибудь плотно, - ответил Петров, - не май месяц кажись, холодно!

- Поехали! – коротко приказал Вдовиченко, едва умещающийся за спиной своих бойцов на узких сидениях.

«Газель» выехала со двора через послушно открытые охранником ворота, обогнав молодого человека в красном пуховике. Петров был возбужден погромом, учиненным в квартире женщины, приютившей Алмаза, ему мало показалось острых ощущений, он итак за рулем не привык соблюдать правила дорожного движения, поэтому что он всегда ездил на красивой дорогой машине и все сторонились его, а если не сторонились, то сами же и оказывались виноватыми. Ему еще хотелось покуражиться, не хватило разборок, оттого на повороте возле казино «Тубеан» Петров решительно выехал на перекрестке на красный свет и едва не столкнулся с «Мерседесом», который уже намеревался поворачивать. Ситуация возникла сильно аварийная. Водитель «Мерседеса» врезал по газам и ему с ходу в задницу въехал старый «Жигуль» с испуганным мужичонкой за рулем. Петров тоже затормозил, чтобы избежать столкновения с «Мерсом».

- Вот уроды! – сердито сказал Бляшкин и толкнул Петрова. – Поехали, чего мы ждать их будем, козлов этих?

Но тут из дверей «Мерса» стремительные, как пули, выскочили два здоровяка, оба в хороших костюмах и при галстуках, и кинулись к «Газели». Действовали они настолько быстро и слаженно, что Петров и среагировать не успел, когда дверь «Газели» открылась и сразу же ему двинули кулаком в лицо так, что у него башка поплыла. Его сразу же вытащили из-за руля за шкирку, повалили на шоссе и стали избивать ногами, приговаривая:

- Куда, ты, гегемон, вылез? Ты, быдло, красный от зеленого отличаешь?

Мужики из «Мерседеса» оказались ловкими в ударах и как Петров не пытался выкрутиться – не смог, его били ногами, как пацана, отбивая внутренности. Бляшкин поначалу опешил от такой быстрой атаки, но потом выскочил из кабины и росился своему братку на подмогу, сжав в правой руке кастет.

Вдовиченко из машины вылезать не торопился – его ребята должны были показать этим двоим кто на дороге хозяин. Хотя в общем-то вот что значит ездить на паршивой русской машине – никто тебя не уважает. Выскочи они на своей серебристой «БМВ» последней модели, погибшей под ковшом грейдера, на красный свет вряд ли бы эти уроды из «Мерса» кинулись бы сразу же в драку, подошли бы и стали разбираться сначала.

Нервишки Вдовиченко уже начали пошаливать – прошедшие сутки его постоянно кто-то унижал, позор, которому подверг его Краб, придавив грейдером, а потом размазав по ковшу занозой сидел в сердце. А еще и Насосов покрыл их матом и всё из-за этого Краба. Вдовиченко хотелось мести. Кровавой мести, чтобы Краб молил его о пощаде, просил: «Хватит!», а Вдовиченко отвечал бы ему: «Нет, не хватит!» и продолжал бы его пытать и мучить, пока он не сдох бы от потери крови. Но для начала надо было доставить пойманного Алмаза хозяину, а потом уже заняться Крабом. А то не ровен час – руки размахаются – и Крабу башку проломят, и Алмазу заодно и Татьяне. А Алмаз нужен живым – иначе кто же долги отрабатывать будет?

Бляшкин взмахнул кастетом, чтобы врезать мужику из «Мерседеса», но тот увернулся и коротким боксерским ударом в нос откинул Бляшкина назад. И еще усмехнулся, мол, знай наших! Выглядели люди Вдовиченко и правда не устрашающе – у одного синяк под глазом, у второго голова бинтом обвязана как будто у него флюс. Но Бляшкин тоже был не лыком шит – прицельно пнул мужика из «Мерседеса» в пах, тот увернуться на этот раз не успел, от удара согнулся и застонал. Тогда Бляшкин схватил его за грудки и боднул лбом в кончик носа. А мужик боль стерпел, размахнулся и с двух сторон ладонями врезал прямо по больным ушам Бляшкину. Знал, гад, куда бить – по старой ране! Бляшкин взывал, заматерился трехэтажным матом, размахнулся, чтобы ударить противника кастетом, но попал по воздуху, мужик из «Мерседеса» оттолкнул от себя Бляшкина и сам согнулся, потирая промежность и оперевшись на капот «Газели».

Петров, оглушенный неожиданным ударом в лицо и последующими пинками, тоже терпел сокрушительное поражение – он не мог подняться, а его продолжал и продолжал беспощадно бить мужик из «Мерседеса», приговаривая:

- Что, сука, пролетарий, права купил, теперь из-за тебя мне машину чинить? Ты будешь на меня лет пять теперь пахать!!!

Мужики из «Мерседеса» явно приняли их за грузчиков из мебельного магазина. И тогда Вдовиченко понял, что пора и ему подключиться. Он выскочил из «Газели» и крикнул тому крутому, что пинал Петрова:

- Э, завязывай уже, понял?

Но мужик из «Мерседеса» и не думал завязывать, наоборот, он увидел Вдовиченко – еще одну жертву для своих чешущихся кулаков, пнул последний раз Петрова и двинулся на него, приговаривая:

- Что ты сказал, говно? Зубы жмут?

Вдовиченко уже успел заметить, что оба мужика, выскочившие из «Мерса» хорошо тренированные бойцы, небось охрана какой-нибудь «шишки». Два его помощника были повержены, один Вдовиченко против этих двоих бугаев – не воин. Вдовиченко недолго думая выдернул из-за пояса штанов револьвер.

И тогда и тот крутой из «Мерса», увидев «ствол» тоже попытался сунуть руку за полу пиджака, где у него наверняка в кобуре был спрятан пистолет. Вдовиченко ждать не стал, нажал на спусковой крючок, раздался выстрел и крутой, взмахнув руками повалился на дорогу с простреленной головой. Второй его напарник, увидев такой неожиданный оборот дела, тоже хотел выхватить пистолет, но Вдовиченко и на этот раз оказался быстрее – он снова нажал на крючок, пуля вылетела из ствола и продырявила голову второму крутому из «Мерседеса». Вот уж чего они оба никак не ожидали – так это того, что у «пролетариев» из грузовой «Газели», у грузчиков из мебельного магазина окажется револьвер. За это и поплатились.

- А-а, убили! – закричала женщина с тротуара. – Средь бела дня убили!

«Жигуль», который въехал в зад «Мерседесу» и до этого ожидавший развязки истории, сдал назад и стремительно рванул вперед, уезжая с места аварии. Сломанный багажник «Мерседеса» шевельнулся, Вдовиченко даже показалось, что кто-то пытается оттуда вылезти, но разбираться было некогда – надо было сматываться.

- Быстрее в машину! – приказал он своим неудачникам, сунув револьвер за пояс. – Вы только и можете с бабами воевать, уроды!

Бляшкин и Петров поднялись и шатаясь залезли в «Газель». Вдовиченко сам уселся за руль, сдал чуток назад, выехал на встречку, объезжая «Мерседес» и помчался по трассе по направлению к офису Насосова с предельной скоростью. Алмаза в фургоне болтало туда-сюда болтало, он тихо скулил от страха. Он слышал выстрелы и не понимал что произошло, но понимал, что скоро с ним случится что-то очень страшное.

*****

На предложение помощи от случайного прохожего упавший Матвей утвердительно закивал упакованной в черный мешок головой. Оказалось, что всё-таки кто-то высоко наверху услышал его отчаянные мольбы о спасении и послал ему человека на помощь. Матвею прохожий помог подняться на ноги, потом развязал узел под подбородком и сдернул мешок с его головы. Матвей зажмурился от яркого света, хлынувшего ему в глаза, но успел заметить ярко-красный пуховик своего освободителя. Парень, который стащил с его головы мешок, рывком сорвал с его губ скотч вместе с выросшей за время постоянного бегства легкой щетиной. Матвей вскрикнул, отстранился и упал на снег. Щеки и губы горели, как будто их кипятком окатили. Со стороны перекрестка послышались звуки милицейской сирены и визг тормозов.

- Вон они, держите! – закричал издали визгливый женский голос.

- Атас, бежим, менты на хвосте!!! – сказал Спичкину парень, подхватил его за куртку и они вместе побежали в сторону домов. Бежать со связанными за спиной руками было трудно, но парень не бросал его, придерживал под локоть. Спрятавшись в маленьком деревянном домике на детской площадке в одном из дворов, они пересидели какое-то время, молча и тяжело дыша от быстрого бега. Как оказалось погони никакой за ними не было или она прошла мимо. Всё-таки хорошо жить в России. В Штатах или в Европе прохожий бы тебя сам задержал и полиции сдал, а в России, где каждый четвертый сидел или находился под следствием, а если ни сам, то обязательно кто-то из семьи, наоборот, всегда рады помочь беглецу, за которым милиция гонится.

Матвей посмотрел на парня, помогающего ему и тихо сказал:

- Спасибо!

- Да не за что, - ответил парень, - с тебя пузырь водки и поляна!

Матвей согласно кивнул. Какие разговоры: пузырь с поляной, ужин в ресторане – вот награда, считай он ему жизнь спас, помог на свободе остаться. Вряд ли с мешком на голове он смог бы от приехавшей на место аварии милиции так легко сбежать. Спичкин, будучи профессионалом слова сразу же заметил у парня легкий провинциальный акцент средней полосы России. Не москвич, ясно дело приезжий, потому и бросился на помощь.

- Давай руки развяжу, - предложил парень.

- А не боишься, вдруг я маньяк-рецидивист? - спросил Спичкин. – Не зря же меня связали…

- А у меня ствол есть, - ответил парень, вытащил из-за пазухи пистолет и ткнул стволом в грудь радиодиджею.

Матвей прижался к стене – вот, блин, ну дела - попал из одного дерьма в другое! Что теперь в Москве у всех пистолеты что ли? Засиделся Матвей на радиостанции, на улице не бывал, а вон оно тут как – Гарлем, Чикаго тридцатых годов!!!

- Не ссы, это же зажигался, - захохотал парень, увидев как побледнел Матвей, нажал на спусковой крючок и из ствола выскочил веселый маленький огонек, - я пошутил, прикольно, правда?

- Ага, - согласился Матвей, вздохнув с облегчением.

- Какой ты маньяк? - тем временем сказал парень, развязывая Матвею руки. - Я ж с первого взгляда вижу, что у тебя рожа школьного отличника, чисто «ботаник». За что тебе мешок-то на голову надели? Убивать что ли везли?

- Долго рассказывать, - неохотно произнёс Матвей, потирая затекшие кисти руки и пальцы, которые кололи со всех сторон тысячи мелких иголочек, - а и оно тебе надо, в чужие проблемы вникать?

Парень пожал плечами и ответил:

- Во, блин, представь, в Москве третий день, а уже такого насмотрелся, вообще! В кино раньше стоко не видал! Во, столица, вот тут жизнь, мне нравится! А-то сидел в деревне, тоска, блин, смертная, денег нет, бабы уродины. А тут хорошо, интересно!

Матвей согласно кивал – Москва – она ж кипит, жизнь бьет ключом, иногда правда не по тому месту. Парень протянул ему руку и представился:

- Меня Владик зовут, а тебя?

Спичкин вздрогнул, услышав ненавистное ему имя. Любовника жены магната, из-за которого его чуть не убили, тоже зовут Владик. Сколько их в Москве этих Владиков и надо же человека, который помог ему бежать, тоже зовут Владик. Спичкин пожал протянутую ему лопатообразную ладонь уроженца сельской местности и тоже назвал свое имя. Владик кивнул, выглянул наружу из домика, огляделся вокруг и засунув голову обратно, сказал:

- Вроде чисто, можно идти…

Пока они сидели в домике на детской площадке снаружи быстро потемнело – время приближалось к вечеру. Спичкин согласно кивнул, кончено, ему надо идти! Ему нужно было даже не идти, а бежать к Татьяне, найти Краба, всё им рассказать о том, что с ним случилось! Тем более, что тут до их дома совсем недалеко, да и пойти ему больше некуда! Матвей вылез из домика, но на пороге оступился и упал на снег. Пока удирал от милиции, не чувствовал, что всё тело ломит от холода и ушибов, а теперь вот расслабился и сил нет идти. Владик тоже вылез из домика, поднял Матвея и спросил:

- Тебе куда ехать?

- Мне идти надо… пешком… - ответил Матвей. – Тут недалеко… два-три квартала… проводи меня, я тебе денег дам, много… они у меня дома… сто долларов дам, только помоги дойти…

Спичкин решил, что провинциалу, который третий день в Москве и ста долларов вполне достаточно за такую услугу.

- Ну, Москва, - осуждающе покачал головой Владик, подхватив руку Матвея и положив её себе на плечо, - вообще вы все тут в столице съехали на этих долларах! Ни фига в вас человеческого не осталось, вы всё только одними деньгами меряете. А если бы война, а ты был бы ранен и я б тебя должен был бы через линию фронта тащить, ты тоже мне бы денег стал предлагать?

Спичкину стало стыдно за свои слова. Всё-таки иногда ведь попадаются бескорыстные люди, не все же еще сволочами стали! И Краб вот тоже от денег отказался, и Владик, несмотря на мерзкое имя, ненавистное теперь Спичкину, тоже оказался бессребреником. Помог бежать, а теперь еще и домой чуть ли ни на себе тащит.

«Вот каких друзей надо иметь, - подумал Матвей, - как этот Владик, таких нужно друзей! А то пока всё у меня хорошо было, так сколько всяких подхалимов вокруг меня крутилось. А как беда случилась, так ни одного не осталось!».

Пока Владик дотащил Матвея до нужной улицы совсем стемнело. Зимой в Москве темнеет быстро – оглянуться не успеешь. Остановились передохнуть. Спичкин перевел дух, опираясь на мощное плечо Владика и сообщил, показав рукой вперед:

- Немного осталось, вон до того дома с воротами, где охранник в будочке...

- Хы-хы, - усмехнулся Владик, - ну, вообще дела! Так и тоже как раз в этом доме тоже и живу. Соседи, мы с тобой, значит?

- Соседи… - ответил Матвей.

Спичкин не стал объяснять своему спасителю, что он на самом деле в этом доме не живет, а только лишь прячется от милиции у своей знакомой. Но Владик и сам особо вникать в детали личной жизни Спичкина не хотел, он уже рассказывал о себе:

- Я-то конечно, временно тут обитаю у сестры, пока себе свою квартиру не куплю. А сестра у меня известная, ты стопудово её знаешь. Певица Татьяна, у неё еще «Лексус» такой крутой, наверное видел во дворе?

И тут до Матвея дошла глубина и смысл слов его спасителя. И всё совпало – конечно, это он, тот самый герой-любовник, из-за которого его едва не убили! Спичкин оттолкнул руку, придерживающую его, повернулся к нему лицом и спросил, выпучив глаза:

- Так ты и есть Владик?

- Да, Владик-Владик, я ж тебе уже говорил, что Владик, - ответил он, сделав в своей голове вывод, что парня, наверное, сильно били, раз у него в мозгу ничего не держится.

- Ах ты сволочь! – вскричал вдруг спасенный Владиком человек, вцепился, как клещ в его ярко-красную куртку и стал трясти его, норовя плюнуть в лицо. – Мразь, подонок!!!

Новая куртка Владика треснула по швам, он рассердился на такую вопиющую неблагодарность человека, которого он выдернул из лап убийц, размахнулся по-деревенски и залепил Спичкину кулаком прямо в лицо. Матвей хрюкнул, отпустил куртку и медленно осел на снег у ног Владика.

- Дурак, какой-то, - обиженно произнёс родственник Татьяны, потирая отшибленные костяшки на кулаке, - я его спас, а он в меня плюётся… наверное не зря ему мешок на голову надели…