"Маленькое летнее приключение" - читать интересную книгу автора (Этери Анна)

Явление 19 Мытарства

Звучный вопль Шиконе и его полуобморочное состояние, в котором он привалился к стене, заставило сердце Торми затрепыхаться в груди, словно крылышки птички.

— Я вижу его. Вижу! — в панике заголосил Шиконе, закрывая лицо руками, чтобы не видеть, но все же подглядывая через растопыренные пальцы. — Оно пришло всех нас погубить, — вещал он бледными губами, вызывая у Торми дикое желание чем-нибудь его заткнуть. — Какое ужасное создание.

Тея сделала попытку поддержать его за плечо, но потом словно решив, что ей оно не надо, отступила, и юноша по стене съехал на пол, скрючившись, как знак вопроса. Какой страх он в себе баюкает и зачем?

Торми отбросил все мысли о нем и уставился на белое размытое пятно, скользящее по алым плитам, как приведение. "Не упокоенный дух… это по части сенсея" — подумалось мальчику, и он покрепче сжал факел, казавшейся в ту минуту единственной защитой, хотя и не понимал каким образом ему удастся отбиться от нематериального. Пусть бы лучше высыпала толпа народа, вооруженного до зубов. Так было бы привычней, и он бы знал что делать.

Белый шарик все приближался и приближался, неторопливо плывя… и Торми вроде бы даже разглядел лапы, мягко ступающие по полу. Такая грация присуща только…

— Хамелеон?! — удивленно пробормотал он, узнавая котика исчезнувшего два дня назад, после той ночи, когда Торми нашел секретный чай учителя. — Что ты тут делаешь? — Тепло радости разлилось у него внутри. Он скучал по нему. Он всегда скучал, когда кот исчезал из дома и пропадал сутки напролет неизвестно где.

Хамелеон подошел, помедлил немного покружившись вокруг Лайнерии и Торми, и запрыгнул к мальчику на руки.

— Странно, что он узнал тебя в таком обличие, — намекнула на его девичью внешность Тея, вероятно задетая невниманием к ней.

— Его не обманешь, — прижимая кота к груди, и поглаживая свободной от факела рукой за ушком, разулыбался довольный Торми. — Ты "его" почувствовала? — уточнил он на всякий случай у Лайнерии.

— Вероятно, — пожала она плечами. — Теперь я ничего не чувствую.

— Хорошо.

— Не знаю. Одно мгновение я чувствовала что-то еще, но оно быстро исчезло.

Торми снова обернулся к Теи. Ведь странно, что и ее присутствия Лайнерия не ощущает. Что бы это могло значить? Тея трясла Шиконе за грудки, но он был никакой, и бормотал что-то о наказании, которое его все же настигло. Торми подумалось, что девушка, словно нянька для Шико, но вздумай он ей такое сказать, и она больше и близко не подойдет к Сломанному Крылу, пусть даже он бы умирал. Лучше все оставить, как есть.

Кот мурлыкал, выпуская от удовольствия коготки, но Торми терпел. Эта боль была сладкой.

— Как думаешь, мы выберемся отсюда?

Лайнерия ответила на его вопрос долгим взглядом, и Торми почудилось, что он заглянул в вечность.

Они шагали дальше, оставляя позади сомнительные повороты и поворачивая в неизвестность, и только поведение Хамелеона хоть как-то помогало принять решение — сворачивать или нет. Это было так. Торми остановился на развилке и делал шаг в сторону одного из коридоров, и если кот начинал беспокойно ерзать на руках, то они шли в другой коридор. Особенность хвостатого выявилось случайно, когда из Торми чуть не вырвали клок одежды вместе с кожей. Такая одаренность оказалась очень полезной в сложившейся ситуации.

Немножко беспокоил Шиконе. Он перестал различать куда идет, и пер без разбора в любой коридор расстилавшейся перед ним. Тревожило, что он случайно запустит ловушку, и никому не поздоровится, а в первую очередь ему самому. И поэтому Тея достала откуда-то черную ленту и привязала правую руку Шиконе к своей левой, так было проще контролировать его передвижения и вовремя останавливать.

С появлением кота их путешествие по коридорам, запутанным как лабиринт, протекало гладко. И Торми даже поверил, что все кончится хорошо и они выйдут отсюда целыми и невредимыми, когда Хамелеон вдруг занервничал. Это случилось на развилке, когда им опять пришлось выбирать куда сворачивать. И странность заключалось в том, что коту не нравились оба коридора, ничем не отличающихся друг от друга.

— Что случилось? — Торми обеспокоила нервозность кота, его желание залезть повыше, и именно поэтому он обосновался на плече мальчика, обвернув пушистый хвост вокруг его шеи. — Ты не хочешь туда идти, да?

Тея оказалась рядом значительно раньше, чем Торми успел о ней подумать. Она рванула за собой Шиконе с такой поспешностью, что тот запнулся о свою ногу, и едва не приземлился на пол, увлекая за собой и ее.

— Что делать будем? — хмурая, как грозовая туча и такая же решительная, Тея не собиралась сдаваться.

— Лайнерия?! — обратился мальчик к обладательнице магического меча, в надежде что она, быть может, что-то почувствовала там… впереди.

Девушка покачала головой, затушив огонек надежды, и Торми поджал губы, понимая, что решать придется ему.

— Поворачивать назад, смысла нет, — изрек он. — Можно бросить монетку.

— Ты хочешь доверить свою жизнь какой-то злосчастной монетке?! — с презрительной издевкой удивилась Тея.

— Нет. Удаче.

Он протянул руку к Теи, и она уставилась на его раскрытую ладонь; мгновеньем позже ее лицо озарила догадка.

— Только не говори, что монетки у тебя нет, — расплылась она в прозорливой улыбке. — У меня тоже. Так что забудь об удаче.

Не успел мальчик и рта раскрыть, чтобы опротестовать заявление, как Тея метнулась в правый коридор, ближайший к ней, и потащила за собой Шиконе, который в последние несколько минут пребывал в молчаливой прострации. Он не сопротивлялся, обнаруживая равнодушие к тому, куда и зачем его ведут. С минуту понаблюдав за ним Торми понял, что одного они уже потеряли.

Он шагнул за Теей, понимая, что может это и не правильный коридор, но возможно другой был бы еще хуже.

Торми бежал не чуя ног и еле переводя дыхание. Впереди белым пятном маячил Хамелеон (вероятно, своим лапам он доверял больше). Позади, ругаясь на чем свет стоит, улепетывала от опасности Тея, вынужденная тащить не только ящик с оружием, но и безразличного ко всему Шиконе, привязанного к ее руке. И только Лайнерия бежала наравне с Торми, не отставая и не обгоняя его. Несмотря на то, что он выбивался из сил, девушке, казалось, ничего не стоит поддерживать его темп.

Грохот сотрясающий коридор заставлял Торми бежать быстрее того, на что он был способен, и он не без основания полагал, что долго так не протянет. Одно неловкое движение на пределе возможностей, и он полетит веред, бороздя носом серые плиты. А в дальнейшем его тело послужит препятствием для парочки, следующей по пятам… или хорошим трамплином. После такого ему вряд ли удастся быстро подняться на ноги, если вообще удастся, и то что неуклонно движется вслед за всем ними, наконец, настигнет одного его. А быть проткнутым железными штырями, которые один за другим выскакивали из стен и потолка, он как-то не горел желанием. Сам собой возник вопрос: кого бы он хотел увидеть перед смертью? Почему-то в голове сразу же возник образ Анемона, самодовольно улыбающегося своему ученику. "Вот же кого только не хватало в такой момент!" — Торми решительно развеял портрет учителя, но он снова возник перед его мысленным взором, как ни в чем нее бывало, и улыбка сенсея преобразилась сделавшись ядовито-насмешливой. Если Торми погибнет в этих злосчастны коридорах, то что скажет учитель о своем нерадивом ученике почившим такой позорной смертью. "Доигрался", — подумалось мальчику, и вся эта затея со встречей с Эхмеей, вдруг показалась полнейшей глупостью, из-за которой вовсе не стоит терять жизнь. Но ведь тогда, в сарайчике, затея казалась чуть ли не гениальной, не предусматривающей никаких особых трудностей, если первоначально удастся договориться о самой встрече. О встрече договорились, и все вроде бы шло как по маслу, если бы они только не застряли так глупо в бесконечных коридорах. Интересно, Эхмея специально все спланировала, чтобы погубить людей перешедших ей дорогу, или так получилось случайно, просто проводник попался непутевый? Торми решил, что непременно спросит об этом саму Эхмею, если до нее доберется. В нем вдруг поднялось неодолимое желание добраться до нее, и он не понимал связано ли это с его надеждой выбраться отсюда, или же это все гнев на Эхмею.

Белое пятно, двигающееся впереди, неожиданно остановилось. Неужели Хамелеон решил их дождаться? Или же…?

Торми вылетел из коридора, как пробка из бутылки, и резко затормозил, размахивая руками для удержания равновесия. Кот развалился посреди дороги, сильно рискуя быть растоптанным. Мальчик хотел что-то сказать насчет несознательности кота, вздумавшего передохнуть в такой опасный момент, но вовремя заметил разветвление коридоров. Получается, что они добрались до места, где не так давно Торми предложил кинуть монетку на удачу, но Тея сделала выбор сама, и мальчику ничего другого не оставалось, как идти за ней следом. И они шли вперед все вместе, не догадываясь ни о чем, но подозревая худшее. И в какой-то не самый жизнерадостный момент Торми почувствовал, как плита под его ногой утопает в полу. Быстро осознав — чтобы это могло значить, мальчик ощутил, как его волосы под париком, встают дыбом. Враз охрипшим голосом он окликнул впереди идущую, и каким-то чудом не наступившую на злосчастную плиту, Тею. Лайнерия же не нуждалась в лишних словах и по его лицу уже догадалась о случившемся. Она стояла рядом, готовая к любым неожиданностям. С Теей было сложнее, она не поняла что случилось, и, обернувшись на зов, выглядела недовольной. Торми хотел сообщить о ловушке, которую он так неловко запустил, но внезапно обнаружил, что его язык присох к небу, и он не может вымолвить ни слова.

— Ты что монетку нашел? — начала Тея, видя, что Торми молчит, как воды в рот набрал.

Он медленно покачал головой, в ожидании, что сейчас что-то начнется… или мешки прилетят, или еще что похуже.

Время будто замедлилось, растягивая мгновения, как в кошмарном сне, и Торми увидел, как вдалеке началось какое-то движение, и только потом услышал удаленный скрип механизма, идущего изнутри стен.

— Ловушка сработала?! — не то спросила, не то догадалась Тея, прислушиваясь к неясному скрежету.

— Так получилось, — неосознанно выдал себя мальчик, но воительница его уже не слушала, рванув с места, как необъезженная кобылица, волоча за собой Шиконе, как безвольную куклу.

Торми почему-то стал медленно соображать, топчась в нерешительности, в ожидании — когда же ему, наконец, прилетит, но долго тормозить ему никто не дал. Первым опомнился Хамелеон, спрыгнувший с его плеча, временно выполняющего роль насеста, и попутно разодрав место своего пребывания, отчего Торми вскрикнул и отскочил в сторону, где его тут же схватила за руку Лайнерия, увлекая за собой. Втроем они быстро нагнали Тею со путником, и оторвались от них, оставив девушку причитать о неповоротливости "этого олуха, навязавшегося на ее голову". Торми отчасти ее сочувствовал, но она сама решила приглядеть за Шиконе, он не просил.

…Тея вылетела из погибельного коридора ни чуть не менее ретиво, чем это сделал сам Торми, и, не глядя под ноги, оттоптала-таки усердно разложенный хвост Хамелеона. Кот взвился с диким ором и шарахнулся прочь, унося с собой болезный хвост с выдранным клоком. "Припомнит ли он ей это?" Тея внезапно обессилив, опустилась на пол, заставляя тоже самое проделать и Шиконе, впрочем, долго принуждать его к этому не пришлось, парень и сам был рад очутиться на полу, тяжело дыша.

— Уверен, что тут безопасно? — немного отдышавшись, поинтересовалась Тея.

Торми привалившись к стене и еле переведя дух, ответил не сразу, наблюдая, как железные прутья смыкаются решеткой, раз за разом становясь все ближе и ближе, угрожая проткнуть любого, оказавшегося на пути. Коридор уже превратился в лес железных штырей, но вылезали все новые и новые, и казалось им не будет конца, и они вскоре переберутся туда, где отдыхали после вынужденного бегства Торми и его спутники. Мальчик надеялся, что этого не случиться, но все же если…

— Думаю, все обойдется.

Штыри были уже совсем близко, чернея в пурпурном свете Ар'адалина. Свет меча отчего-то поменялся, может быть он выдавал волнение самой Лайнерии? Торми затаил дыхание. Дыр в стенах и на потолке коридора, где они все сейчас находились не наблюдалось, и значит надеется на что-то было можно. Скрежет железных наконечников, выскакивающих из стен и потолка, звук при трении прутьев при соприкосновении друг с другом, — все смешалось в один неистовый гул, отмеряющий последние секунды жизни… Торми напрягся, готовы улепетывать, но вдруг все оборвалось, словно лопнула до предела натянутая прочная нить, и повисла звенящая тишина. Железные наконечники прекратили свое стремительное шествие и неподвижно застыли.

Торми облегченно выдохнул, заметив, что точно такой же выдох покинул и легкие Теи. Что не говори, а им всем пришлось изрядно понервничать. Повезло еще, что механизм запустил ловушку не со стороны входа в коридор, который возможно бы закончился тупиком, иначе теперь бы местный ландшафт украшали их окровавленные тела, нанизанные на штыри как бусины.

Какое- то время Тея не двигалась, будто прислушиваясь к своему собственному сердцебиению, а потом поднялась на ноги, и Торми почувствовал на себе ее жесткий взгляд. Похоже, ей было что ему сказать.

— "Так получилось", да? — язвительно начала она.

Торми вроде бы припомнил, что говорил что-то подобное, но точно уверен не был.

— Не обязательно это сделал я, — пробормотал он запоздалое оправдание.

— Тогда почему ты был бледен как поганка, когда окликнул меня?

И почему Тея такая внимательная, когда это уже не имеет значения?

— Я просто вспомнил, что не предупредил учителя, что приду поздно, — молвил он первое пришедшее на ум, и сразу же пожалел о сказанном.

В глазах Теи зажегся огонек победы.

— Вряд ли Анемон заметит твое отсутствие даже через два дня, и тебе это прекрасно известно.

Плечи Торми поникли. На сей раз он провалился с треском. Должно быть сказывается усталость и отсутствие еды. Жаль, что он не догадался прихватить с собой что-нибудь перекусить. Все эти волнения, — когда он был на краю гибели, — вызвали в нем зверский аппетит, воскресив радость жизни, которая была немного омрачена — он не мог поесть.

— Ты плохо знаешь Анемон-сенсея, он вовсе не такой, каким тебе кажется, — попытался спасти свое положение Торми. — Он совсем не бессердечный, и прекрасно помнит, что у него есть ученик… — "я надеюсь" — Даже для него самого его слова звучали так, как если бы он убеждал Тею, что солнце светит ночью, а вовсе не днем.

Лицо Теи неожиданно скисло, словно ей вдруг перехотелось спорить, а если подумать, то ведь она тоже устала, и может даже больше, чем сам Торми.

Лайнерия, как страж стояла у входа в левый коридор, куда они не пошли с первого раза, освещая его густым светом Ар'адалина и как бы предлагая прогуляться в ту сторону. Торми не хотелось. И судя мрачному взгляду Теи, заглянувшей в предлагаемое место "путешествия", она разделяла его не желание. Но что было делать? Не поворачивать же назад?

И снова они шли в неизвестность, но с большей настороженностью, чем прежде, прислушиваясь к каждому подозрительному звуку, который, как позже выяснялось, создавал один из них, то шарканьем обуви, то звяканьем оружия (последнее доносилось из "сундучка" Теи, когда девушка оглядывалась в поисках опасностей). Они всматривались в плиты пола, кажущиеся подозрительными, — то трещинка вроде бы изображала какой-то символ, то вон та плита как будто темнее, чем все остальные, — и обходили их стороной.

Торми убедил себя, что плита, на которую он так неосмотрительно наступил, выглядела как-то иначе, чем другие, и если ему удастся вовремя разглядеть опасную, ее будет легко миновать. Но правда заключалась в том, что он не помнил, как она на самом деле выглядела. Ему тогда было как-то не до того, чтоб запоминать.

Хамелеон двигался не спеша, принюхиваясь и приглядываясь, и не отходя далеко от ноги Торми, вероятно надеясь получить от него помощь в случае опасности, а Торми и сам не знал, сможет ли убежать, если опять сработает ловушка. Он был в себе не уверен. Да и не только в себе.

— Послушайте, — внезапно остановилась Тея. — Может быть передохнем?

— Хочешь тут заночевать? — осведомился Торми, который тоже был не прочь присесть, а возможно и прилечь.

— Нет конечно, просто мне надоело тащить за собой Шиконе и этот ящик, — посмотрела она с неодобрением и на то и на другое, отягощающее ее жизнь, но ящик все же сжала покрепче.

— Хорошо, а что ты предлагаешь? Оставить Шико здесь? Ну это же бесчеловечно!

— Сама знаю, — осадила Тея только-только зарождающуюся пламенную речь Торми. — И поэтому было б неплохо, если бы кто-то взял на себя мои обязанности. Это мне бы очень помогло, — сдула она со своего лица упавшую челку.

— Мы все исполняем какие-то обязанности и не отлыниваем, — заметил мальчик, назидательно подняв указательный пальчик.

— Неужели? — оскалилась Тея. — Я что-то не заметила, чтобы ты был занят чем-то. Ты приволок нас сюда и большая часть ответственности лежит на тебе!

— С какого это края? — возмутился было Торми, но почти сразу же взял себя в руки. — Я несу факел и присматриваю за Хамелеоном.

— Что ты называешь факелом? — вскинулась Тея, многозначительно взглянув на палку с обгоревшей тряпкой. — А Хамелеон не нуждается в твоих услугах. Было б лучше, если бы ты помог мне.

— Не спорю, но какая мне от этого выгода, — скучающе зевнул мальчик, но на самом деле ему действительно хотелось спать, а тащить за собой Шиконе… и тем более нелегкий ящик…

— Послушай ты! — загробастала она его за грудки, отчего Шиконе пришлось податься вперед, потому что именно к этой руке он был привязан. — Если не хочешь получить… — Тея выглядела решительной, озлобленной и усталой, и Торми пребывал в уверенности, что у нее нет предрассудков о том, что детей бить нельзя.

— Там какая-то дверь, — донесся до них мягкий спасительный голос Лайнерии, и все как один посмотрели на девушку, и только Шиконе остался безучастным к новости, думая о чем-то своем.

"Сможет ли он вообще вернуться в этот мир?" — невесело подумалось Торми, но он уже спешил на зов Лайнерии.

Оказалось, что до двери они не дошли каких-то десять шагов, а вернее, если бы они сделали еще десять шагов, то свет Ар'адалина достиг бы конца коридора, где и располагалась дверь. Торми недолго сомневался, и вскорости очутился рядом с ней. Это была добротно сделанная дубовая дверь, окованная железом, с решетчатым оконцем в самом верху. Мальчик не смог в него взглянуть в связи со своей малорослостью, и все что он видел снизу это темноту. Он хотел попробовать открыть дверь, но едва ли успел дотронуться до дверной ручки, выгнутой дугой, как на его плечо легла рука Лайнерии.

— Подожди. Это может быть опасно, — пояснила она в ответ на вопросительный взгляд мальчика.

Она обхватила обеими руками рукоять Ар'адалина и прикрыла глаза, к чему-то прислушиваясь. Торми понятия не имел, каким образом Лайнерии становится известно о живом существе находящимся вне видимости для глаз, а так же как она определяет человек это или нет, но делала она это прекрасно.

— Странно, — молвила девушка минуту спустя. — Кроме нас я никого не чувствую. Совсем никого. Такого никогда не случалось.

— Значит там действительно никого нет, — молвил Торми, чтобы утешить.

— А пробегающая мимо кошка, или случайный прохожий… пусть не здесь, пусть не четко, но я всегда что-то чувствовала, — голос Лайнерии едва заметно дрогнул, и на Торми словно ушат воды вылили. Если уж Лайн забеспокоилась, то дело тут действительно не чисто.

— Ну и что с того, что Лайнерия ничего не чувствует? — вмешалась Тея, потирая запястье; девушка все-таки отвязалась от Шиконе, и в прямом, и в переносом смысле. Может из-за этого она и была довольной? — Могу поспорить, что и меня она не ощущает ни на каком из уровней своего восприятия.

В глазах Лайнерии промелькнуло удивление, когда они переглянулась с Торми. Кто бы мог подумать, что Тея сама признается, а ведь у мальчика даже ума не хватило ее об этом спросить. Вот до какой степени подозрительности он себя довел!

— И что это все значит? — вылупился он на загадочно улыбающуюся воительницу, оглядывая ее с ног до головы на предмет странностей.

— Что ты хочешь увидеть? Может быть это? — она продемонстрировала колечко на пальчике, которое Торми с первого раза и не разглядел, уж такое оно было не приметное с камнем молочного цвета, да и никак медное.

Лайнерия первой оказалась рядом с Теей, разглядывая кольцо, провела над ним ладонью… Торми следил за ней, не понимая, что она делает.

— Да, вероятно это из-за него, — наконец пришла к выводу обладательница Ар'адалина, и ничего более не объяснив, отошла на прежнее место.

Торми всегда не нравилось показывать свою неосведомленность в том или ином вопросе, но оказаться невежественным это было еще хуже. Он отвернулся к стене, сделав вид, что она его чем-то заинтересовала, но долго изображать равнодушие не получилось:

— Так что с кольцом? — не выдержал он.

— Кольцо-артефакт блокирует магическую способность обнаружения человека, — сообщила Лайнерия, будто не догадаться об этом было просто невозможно.

— И такое кольцо у Теи?! — вскрикнул Торми, недоверчиво глядя на воительницу и ее непростую побрякушку.

— На что ты намекаешь? — подбоченилась угрожающе девушка.

— Исходя из того, сколько разной дребедени ты считаешь настоящим оружием, вероятно из кладовой учителя кое-что пропало.

— Хочешь сказать, что у меня не может быть ничего ценного?

— Я этого не говорил, — поспешил отречься от своих слов мальчик, предвидя скорую расправу над ним. — Но если я не прав… — Торми взглянул на ящик с оружием, который Тея в виду передышки поставила на пол, и передумал навлекать на себя неприятность, лихо переведя стрелы на Шиконе: — …можешь огреть Шико чем-нибудь тяжелым по голове.

Какое- то время казалось, что Тея, пыша горящим взором, так и сделает, но вовсе не Сломанному Крылу, но потом она как-то вдруг поостыла, вероятно, сочтя это неправомерным, и только демонстративно поправила на пальчике кольцо, мол, это ее личное дело, где она его раздобыла, и оправдываться она не собирается. Торми понял, что конфликт исчерпан, и в очередной раз убедился, что за правду могут и побить.

— Но кольцо объясняет только Тею, — молвила Лайнерия, уставившись на закрытую дверь. — А как быть со всеми остальными? Артефакты подобные этому кольцу большая редкость.

— Магическая сеть? — предположил Торми, желая блеснуть своими знаниями, не зря же он читал все эти книги, спертые из личного вечно запертого шкафчика сенсея.

— Не знаю, — покачала головой девушка, перехватив рукоять меча поудобней; свет Ар'адалина сделался багряным, и даже как будто ощутимым на коже. — Будьте готовы ко всему.

Торми поежился и, подражая Лайнерии, перехватил покрепче факел, на случай, если им придется засветить меж глаз загадочной опасности.

— Давайте я, — образовалась Тея возле двери, вынув из-за пояса пресловутый кинжал.

Она толкнула дверь, которая медленно открывала свой темный зев, нехотя впуская потусторонний свет, источаемый Ар'адалином. Торми, закусив губу от напряжения, дышал глубоко, раздувая крылья носа, и ему казалось, что эта злосчастная дверь не откроется никогда.