Глава 4

— Я считаю ваше предложение прямым оскорблением моего благородного достоинства! Поэтому еще раз могу для вас повторить — я никогда не дам согласия на обучение своих слуг в вашей академии!

И что прикажете делать с этой гордячкой — Олисией? КСОР, закончив проверку наших лоперских гостей, как и было ранее договорено, предложил им пройти испытание в королевскую академию, дабы не терять понапрасну времени в связи с невозможностью — скорее, нежелательностью — их возвращения на Родину в ближайшее время. Причем все это совершенно бесплатно! Более того, в случае поступления предлагалась стипендия за счет короны без обязательной отработки. Предложение, на мой взгляд, просто идеальное. Понятное дело, что самой графине спокойно дали бы возможность терять это самое время понапрасну в любых количествах, но… Лесиоза, на которую возлагались определенные надежды, была… нельзя сказать, чтобы рабыня, но и свободной, как наемные слуги, она по лоперским законам тоже не являлась. Соответственно, даже замуж она не могла выйти без согласия своего господина или госпожи. Разумеется, мы не в Лопере, однако сама Леси ни за что не соглашалась нарушать законы своей родины. Такое уж у нее было воспитание. Кстати, она присутствовала при нашем разговоре, затихарившись в уголке и, судя по глазам, наполненным слезами, готовилась к похоронам. Надежда получить образование на таких сказочных условиях и выбиться в люди прямо перед ее глазами корчилась в агонии, а графиня каждым своим словом добавляла все новые раны. Простолюдинам образование только во вред и всё тут, хоть полено ей на… одном месте… обтесывай. Мало того. Она сомневалась: нужна ли ей самой эта головная боль — получать образование.

Вчера меня пригласил "на минуточку" один из моих непосредственных начальников, Кламириан, и взвалил на мои хрупкие плечи эту тяжелую обязанность — убедить графиню подписать бумагу, разрешающую ее слугам учиться.

— Вы, как особа, приближенная к… графине, по мнению наших специалистов более всего подходите к тому, чтобы убедить ее вместе со слугами пройти испытание. Естественно, Протис по недостатку образования в академию учиться не попадет, но получит рекомендации в какой профессии искать себя, а возможность учиться мы ему предоставим. Там, наверху, — он ткнул перстом в потолок, — очень заинтересованы в налаживании хороших отношений с графом. Мы выяснили, что сей вельможа в настоящее время находится в самом близком окружении нового короля Лопера и тот внимательно прислушивается к его советам. Поэтому собственно мятежники, угрожая расправой над дочерью, пытались всеми силами перетянуть его на свою сторону или хотя бы нейтрализовать его влияние. Такой шанс, предоставленный, между прочим, вами, упускать никак нельзя. Делайте что хотите, но завтра они должны быть в академии. К испытаниям все подготовлено. За его ходом будут наблюдать три целителя. Представляете, что это такое — оторвать от работы таких специалистов?

Я хорошо себе это представлял. Поэтому битый час, не покладая языка, трудился на ниве убеждения упертой аристократки. Сначала, как водится, установил с ней доверительный контакт, поскольку из-за своей занятости со дня приезда я ее практически не видел и что у нее на душе после бардиносских разбирательств не представлял. Все оказалось более-менее нормально. Она свыклась с мыслью, что я совсем не повар и женат. Определенное влияние здесь явно оказал титул моего тестя. В остальном же пришлось провести разъяснительную работу о межлюдских отношениях в нашей стране, о месте и роли сословий в обществе. Умом Олисия все поняла, но душой принять никак не могла. В общем-то, так быстро я от нее и не ждал изменений. Но, к сожалению, решать вопрос надо было здесь и сейчас, а не когда-нибудь потом.

Я ей долго рассказывал о том, как важно повышать общую грамотность населения для процветания страны; как граф будет гордиться своей образованной дочерью; как дорого стоит иностранцу пройти испытание; какие специально для нее сделаны отступления от общепринятых правил — все было напрасно. Наконец, до меня дошло, что я веду разговор совершенно неправильно. Я почти совсем не говорил о выгодах самой Олисии. Что ОНА получит в результате всего этого. Диплом престижной академии само собой хорошо, но понимает ли она последствия, разумеется, благоприятные, его приобретения?

Я решил сменить тактику.

— Олисия, скажи мне, пожалуйста, много ли благородных девушек могут похвастаться тем, что учились за границей в одной из лучших академий мира? Не только в Лопере, но и в других странах?

— Н-н-н-ееет, — медленно ответила девушка и, к своей радости, я заметил в ее глазах искру интереса. — Я таких не знаю… даже не слышала.

— Вот! Видишь?! Практически никто. Думаю, каждая может рассказывать о приемах вышивания крестиком. Поболтать о нерадивости слуг и о погоде. Всё! А ты сможешь много рассказать о том, что они никогда не видели и не увидят: о том как было трудно, но ты смогла все преодолеть; о множестве смешных случаев на занятиях и экзаменах; о студенческих вечеринках; о кознях преподавателей и ответных пакостях студентов; о песнях за полночь и романтических свиданиях… Академия — это не схола. Там учатся взрослые парни и девушки… Ты меня понимаешь? В королевской академии есть много умных и красивых парней — сыновей и наследников древних родов и только от тебя будет зависеть… — я сделал многозначительную паузу. — На балах и приемах, в отличие от академии, их внимание рассеяно… Ты меня понимаешь?

Она понимала. Я еще не закончил говорить, а взгляд Олисии ушел в горные дали и подернулся дымкой мечты. На щеках заалел румянец, на губах расцвела улыбка. Для закрепления успеха решил добить.

— А когда вернешься домой и тебя пригласят на королевский бал… Представляешь? Ты входишь в зал. Церемониймейстер объявляет: "Её светлость графиня Олисия фро Кордрес!". Мужчины смотрят с восхищением. Женщины утопают в зависти. И всюду почтительный шепот: "Она училась за границей в одном из лучших учебных заведений мира — королевской академии магических искусств Элмории!". От кавалеров нет отбоя — все наперегонки спешат тебе понравиться…

— Что я должна подписать? — уже нетерпеливо подпрыгивая, буквально потребовала у меня графиня.

— Заявление с просьбой разрешить пройти испытание и, в случае успеха, принять на обучение в академию и… разрешение на то же самое для Протиса и Лесиозы, — сказал я, неторопливо раскладывая бумаги на столе.

Девушка быстро подписала свое заявление, а над разрешениями приостановилась и подозрительно посмотрела на меня.

— А им-то зачем?

— Такое бывает раз в жизни. Сам король выразил свое согласие, чтобы трое — ТРОЕ — подданных Лопера прошли испытание в виде исключения, в то время как занятия уже начались. Неудобно получится, если воспользуется таким случаем только один человек. Остальные, получается, пренебрегли… К тому же, вдруг у Протиса окажутся способности к лекарскому делу? Тогда у вас со временем появиться свой травник, а может даже и знахарь. Ведь ваш отец, насколько мне известно, уже несколько лет безуспешно ищет такого.

— Да?! Но ведь он тогда получит дворянство!

— Протис влюблен в вас. И вы это прекрасно видите. Он никогда не откажется служить вам… И потом. Всегда можно будет в разговоре непринужденно сказать, что несколько лет вам прислуживал настоящий элморский дворянин. Это будет фурор!

— Да! Вы правы!

Олисия, больше не раздумывая, решительно расписалась и спросила.

— Когда испытания?

— Завтра. Будьте готовы к восьми часам утра. В девять нас уже будут ждать.

Я с огромным облегчением покинул гостевые покои и направился к себе — вот-вот должен начаться урок с Финь Ю.

По такому важному случаю, как испытание потенциальной целительницы некоторые мои занятия были отменены. Утром мы вчетвером разместились в герцогской карете и направились в академию. Никого ждать не пришлось. Наоборот, графиня всех нервно подгоняла и была готова ехать чуть ли не за час до запланированного времени. Надо сказать, что нервничали все — и я в том числе. А вдруг в пещерах мне все приснилось, и у Леси нет никаких способностей? Впрочем, несмотря на все усилия тройки лоперцев развалить карету дрожью тел, доехали мы благополучно и вовремя. В аудитории, подготовленной к испытаниям, нас дожидалась комиссия в составе декана факультета лекарского дела, дедушки Лила, приветливо кивнувшего мне; незнакомого мне парня, явно выполнявшего функции секретаря; и трех мрачных личностей, чья комплекция подсказала мне, что это и есть приглашенные целители. "Три поросенка" — вспомнилась мне вывеска на одном из кабаков столицы. Данное питейное заведение, кстати сказать, не самого низкого пошиба, славилось гигантскими порциями жареной свинины, и сложившейся у посетителей традицией "нахрюкиваться" крепкими напитками до поросячьего визга. Причем на вывеске этого почтенного заведения почему-то красовались отнюдь не милые рожицы поросят, а хари многопудовых хряков. Почему возникла такая ассоциация, сказать не могу: может, сидели они рядышком, и ширину лиц имели соответствующую; может, показалось мне что-то, — но никакой вражды или неприязни я к ним не испытывал.

Испытуемых рассадили по креслам и проинструктировали, как надо вести себя — я до сих пор помню отчетливо, будто было это только вчера. Кристаллы вставлены в крышки столов, ладони на контурах, глаза закрыты… Испытание началось.

Мрачная троица отрешилась от всего, наблюдая за Леси. Не знаю, что они предполагали в ней увидеть нового, но я по их примеру — опытные ведь люди — тоже пристально вгляделся в ее узор магическим зрением. Увидел нить связи ее кристалла с артефактом. Уловил момент, как очень сложный для моего понимания узор быстро сформировался над кристаллом и внедрился в тело Леси. Там он явно пробыл не долго, и развеялся — это я увидел по так называемой "ауре", что есть не более чем истечение деструктурированной магии, образующей некое облако из "обломков" узора, обволакивающее человека. Организм обменивается с окружающей средой не только веществами, но и магической энергией, потребляя, усваивая и выделяя. Каждый, даже самый мельчайший, узор "фонит" магией, которая, выделяясь из тела, некоторое время сохраняет форму. При этом нити как бы утолщаются, распухают до определенного предела и, наконец, рассеиваются. По этим эманациям обычные лекари строят предположения о процессах, проистекающих в органах тела, сбоях и нарушениях в их работе, подобно лабораторному анализу вещественных выделений человека. Конечно, целители видят не отголоски деятельности структур, а сами структуры, что, разумеется, гораздо эффективнее, но, в тоже время, как мне подумалось, и в этой диагностике есть смысл. В частности я пока не знаю, какими методами опытные целители определяют эмоциональное состояние человека или интенсивность работы того или иного органа, не входя в полный контакт, что, сами понимаете, далеко не всегда удобно и возможно физически. Например, затруднительно сделать это, общаясь с кем-то на улице, или мельком увидев в толпе. Мне так кажется. Контакт требует времени и сосредоточенности. Возможно, для опытных специалистов это — секундное дело, но я-то далеко не опытный. А вот лекари лет через десять практики, насколько мне известно из книг и разговоров больничных служащих, могут не только поставить точный диагноз, когда сам человек еще не знает, что болен, но и определить лжет он или говорит правду, весел или подавлен, устал или бодр и свеж… и даже в каком состоянии находился некоторое время назад. Похоже, напрасно я пренебрегал этими возможностями. Впрочем, следует посоветоваться с наставниками — есть ли смысл тратить время на изучение ауры.

Пока я размышлял о вещах посторонних, испытание продолжалось — разнообразные узоры один за другим покидали кристалл, внедрялись в тело испытуемого и также быстро рассеивались. Такой интенсивный обмен, думаю, вполне объясняет то полуобморочное состояние, которое охватывает абитуриентов в конце этой процедуры. Как вспомню, что сам чувствовал при поступлении, так рука сама тянется к кувшину с укрепляющим. Кстати, эликсир уже стоял на столе в полной боевой готовности.

Убедившись, что ничего нового мне здесь увидеть не удастся, я установил связь с артефактом. Без особой надежды на отклик, все-таки шло испытание, и насколько он загружен работой, мне было неизвестно. Однако контакт состоялся. Лантисса радостно поприветствовала меня. Убедила, что испытания ничуть ей не мешают, и предложила немного поболтать. Меня удивило, как магический узор может испытывать желание поболтать, будто простая девчонка, но решил, что еще мало понимаю и судить о том, что может, а что не может быть, пока рановато, поэтому с удовольствием согласился на это предложение. Говорили мы с девушкой — иначе я ее и не воспринимал — о самых разных вещах: подробности быта; развитие наук; искусство; политика; и многое-многое другое. Лантисса перескакивала с темы на тему, живо интересуясь буквально всем… в том числе женат ли я и есть ли ребенок, да как зовут… ребенка и жену. А жена тоже целительница? Нет? Как жаль. Обычно супруги способны обучить друг друга целительской магии…

Вот тут меня как пыльным мешком ударило. Что значит обучить?! С этим вопросом я вцепился в девушку-фантома как клещ. Как обучить?! Что нужно делать?! Есть ли методика?! Можно ли ее найти и изучить?!

Увы! Увы! Увы!! Лантисса не знала никакой методики. На момент внедрения знаний настоящей целительницы в артефакт этот вопрос только собирались основательно изучить, поскольку сведения, предоставленные парами, которым это удалось, не позволили с ходу выявить никакой закономерности. Вполне возможно, инициировать можно любого мага, а не только людей связанных Богиней Жизни. Таково было предположение. Но чем дело кончилось, и даже началось ли оно вообще, Лантисса сведений не имела.

— Но как же так? В артефакте знания нескольких целителей. За время своего существования, наверное, можно было бы такими силами хоть немного, но продвинуться в изучении этого вопроса! — горячо воскликнул я.

Девушка грустно улыбнулась и с горечью ответила.

— Пойми. Я — не сами целители. То, что я обладаю знаниями и некоторыми их возможностями, еще не значит, что это позволяет мне заниматься творчеством и вести исследовательскую работу. Как это ни грустно, но, насколько мне известно, всякие исследования после той войны прекратились вообще. Целители перестали объединяться в группы для поиска нового и совершенствования своего искусства. Все оставшиеся в живых пользуются старыми наработками и в штыки принимают любое, самое полезное нововведение. Вероятно, это издержки их долголетия. Нет смены поколений — отсюда рост косности, консервация устоявшихся методик и застой в развитии. Очень трудно, почти невозможно, молодым и дерзким преодолеть сопротивление таких вот застывших в своем величии монументов. Известны примеры, как, пытаясь пробить эту стену, отдельные энтузиасты отчаивались и прекращали борьбу, а со временем и сами становились такими же. Все это очень грустно, но ничего поделать я не могу и как переломить ситуацию в сторону прогресса — тоже не ведаю.

Вот значит, как обстоят дела. А я-то еще пенял на Греллиану, что не ухватилась сразу за использование капельниц в процессе исцеления. Она, конечно, обещала распространить это знание, но теперь уже думаю, что вряд ли кто реально станет их использовать.

Рассказ Лантиссы разжег во мне какой-то огонь, который стал буквально жечь мою з… мои пятки, заставляя заняться изучением возможности инициации… — что врать самому себе? — разумеется, я подумал об инициации в первую очередь жены и дочки, а уж потом и всех остальных… Хотя тут размышлять и взвешивать — а ну как овладеет этими знаниями какая-нибудь сво… нехороший человек, да пойдет творить гадости?..

— Лантисса, а как ты определяешь способности абитуриентов? — полюбопытствовал я.

— Все очень просто и очень сложно. Дело в том, что в артефакт заложены узоры профессионально необходимых для каждой профессии качеств. Они по очереди внедряются в тело, и человек в своем воображении как бы становится их обладателем. Далее опять же в его воображении проигрываются ситуации, где он должен их применить, и от того, насколько хорошо получается управлять этими способностями, зависит, подходит абитуриенту эта профессия, или нет. Несколько похоже на примерку ключа к замку. Подходит в точности; подходит частично; или совсем не подходит. Примерно так. Конечно же, все профессии распределены по категориям в иерархическую систему с различной степенью детализации. Например, примеряется сначала категория искусство. Допустим, совпадение есть. Тогда используется следующая в иерархии подкатегория — изобразительное искусство… потом следующая — скульптура… и так далее.

— И все-таки не могу понять, почему же эта система не позволяет выявлять потенциальных целителей?

— К сожалению, все не так просто. Можно определить не более чем потенциальные способности… к лекарскому делу. Хотя и для отбора это достаточно много. Но станет ли лекарь целителем, зависит от очень многих факторов, которые, как ты догадываешься, совсем не изучены. В настоящее время даже методик проявления целительских способностей не придумано. Опять же, исследований на эту тему нет, не было и не предвидится. Тому пример ты сам. Я помню твое испытание. Потенциал у тебя был выявлен огромный — почти полное совпадение с набором качеств лекаря. Но получится из лекаря целитель или нет неизвестно никому. Даже если ты потенциальный целитель, как оно и получилось в реальности, что делать с тобой дальше? Чему и как учить? Как эти способности раскрыть и развить? Как научить тебя ими пользоваться? Нет ни методик, ни знаний. У всех целителей до тебя это проявлялось спонтанно и строго индивидуально. Одно могу сказать. Те, кто говорит, что десятилетия труда в попытках пробиться на этот уровень владения магией — дело бесполезное, — не правы. Другое дело, что очень немногие проявили достаточно упорства для достижения этой цели. Удивительно, но, став целителями, они почему-то упорно считали, будто обладали этими способностями изначально, только раскрыть их раньше не смогли. Что дает им основание думать так, мне неизвестно.

— Так вот почему три целителя, присутствующие на экзамене, такие мрачные. Получается, им совсем не интересно все это. Есть у Леси способности или нет установить все равно невозможно будет.

— Именно так.

— Постой!… А… как же кристалл… мне Лабриано давал кристалл для обучения целителей боевой магии и Греллиана… с магическими узорами органов…

Лантисса посмотрела на меня как на любимого, но непутёвого сыночка, и так натурально изобразила горестный вздох — будто и впрямь дышит, — что я осекся и очень-очень внимательно стал рассматривать поверхность пола. Признаюсь — так и не разглядел толком, гранит или мрамор пошел на его облицовку.

— И я своей собственной рукой, — она продемонстрировала изящную ладошку, — поставила ему отлично за теорию! — задумчиво оглядела меня и медленно произнесла. — Может вернуть все обратно, да отправить тебя на четвертый… нет, лучше на третий, курс? Ну как можно не знать разницы между справочником и учебником?!

А так мило беседовали. Столько интересного узнал, пока эта девушка-фантом не превратилась в одночасье в строгую язву-преподавательницу. Экзамен мне устроила ни с того, ни с сего.

— А я не на педагога учился и методическую подготовку не проходил.

— Ты хочешь сказать, что и правда не понимаешь, в чем разница?

— Я все понимаю, но…

— Но!… Эти кристаллы создавались в помощь состоявшимся целителям, которые УЖЕ знают, что там к чему. А вы стали применять их… да вот на тебе, например. Потому и гибнут молодые, только-только осознавшие свои способности… Сложность материала в этих кристаллах не предназначена для восприятия новичков. Фактически вас бросают в воду без подстраховки в надежде, что как-нибудь сами выплывете. Это теперь называется методикой обучения? Почему каждого студента просто не прикрепили к лекарям и не объявили, будто они учатся в академии? Да потому что такое натаскивание никоим образом нельзя признать за системное, академическое, образование. Подготовка должна быть разносторонней… Впрочем, чего это я все о своем… наболевшем. Тебе это не интересно, поскольку все равно ничего изменить не сможешь… Но если вдруг станет интересно. В королевской библиотеке когда-то был специальный архив, в котором хранили все записи исследований, планы, результаты опытов… Там есть и записи нашей группы…

— Лантисса. Скажи, пожалуйста, а почему ты не скажешь это другим целителям… — я замялся, — постарше и поопытнее меня?

— Я тебе уже говорила, чтобы связаться с неполными целителями необходимо, чтобы они взяли в руки кристалл и целенаправленно захотели со мной связаться. Но и в этом случае нормального общения не получится… как разговор слепого с глухим.

— То есть, ты хочешь сказать, что не можешь связаться с теми тремя целителями, что сейчас старательно выискивают что-то в узорах Лесиозы?

— Не могу. Да и не уверена, что это будет полезно… обеим сторонам.

Девушка на несколько секунд отрешилась и как бы выпала из общения. Вернувшись, довольно сказала.

— Ну, вот. Можешь поздравить свою Лесиозу. Испытание закончено. Выявлены хорошие способности к лекарскому делу. Совпадение примерно восемьдесят три процента.

— А у меня сколько процентов было? — не сдержал я любопытства.

— Около девяносто четырех. Всем, кто подходит более чем на семьдесят пять процентов, я ставлю специальную отметку: "наивысший приоритет". Есть надежда, что это будет целитель.

— Ой, — спохватился я, — сейчас же суета начнется, а я вне реальности. Мне пора возвращаться в реальность, — и смущенно добавил. — Я еще не очень хорошо могу общаться по нити-связи и одновременно в реальности.

— Всего хорошего, — улыбнулась Лантисса. — Приходи еще.

Она исчезла, а я вернулся в аудиторию, откуда физически и не выходил. Над Леси с кружкой укрепляющего зелья уже хлопотал дедушка Лил. Троица целителей, не снимая масок "злобный хряк", переглянулась между собой, одновременно пожала плечами и, демонстративно не замечая меня, прошествовала к выходу.

Примерно через час после Леси закончил испытания Протис и вскоре вслед за ним — Олисия. Пока испытуемые приходили в себя, секретарь доставил результаты и сообщил, что чиновник академии ждет всех троих лоперцев и господина меня в аудитории номер два для беседы о перспективах обучения.

Пообщавшись с ксоровцами различного ранга, я стал по некоторым признакам отличать их от обычных граждан. Вот и этот чиновник, ожидавший нас за столом, полукругом к которому были приставлены четыре кресла, показался мне представителем известного ведомства в немалых чинах. Когда мы расселись — я с краю ближе к выходу, а графиня в центре между слугами — чиновник сообщил результаты.

— Мое имя Деклариан деи Эллиссио. Мне поручено ознакомить вас с результатами испытания и обсудить, что Элмория может вам предложить в плане обучения. Господин Протис, — тот вскочил и, не дыша, стал ожидать приговора, — вам рекомендован в первую очередь факультет боевой магии, а также…

Протис так энергично замотал головой, что, казалось, всю жизнь тренировался, дабы в подходящий момент оторвать ее напрочь.

— Что случилось, господин Протис? Вы не желаете учиться на этом факультете?..

— Нет!! — отчаянно вскричал парень. — Нет! Я хочу только на этом факультете! Не надо других!

— Понял, — улыбнулся чиновник. — Однако перед зачислением вам необходимо сдать экзамены за общеобразовательную схолу. В какой именно схоле вам предстоит учиться мы определим с вами позже.

— А сколько надо будет учиться? — не выдержал слуга.

— При поступлении будет экзамен, по результатам которого и выяснится необходимый срок вашего обучения.

Протис сел на место, счастливо улыбаясь и жмурясь, словно сорока после удачной охоты на алмазную брошь неосторожной красотки.

— Госпожа Олисия, — та, в отличие от слуги, осталась сидеть, с деланным равнодушием слушая Деклариана. — Вам рекомендованы следующие направления: искусствознание и лицедейство.

— Что-о-о?! — подскочила графиня. — Да как вы смеете предлагать мне такое? Меня! и в лицедеи!! Немыслимо!

— Успокойтесь. У нас эта профессия весьма почетна. Например, звезда королевской оперы баронесса Вителлина деи Сербано ничуть не страдает от своей заслуженной славы и толп поклонников. Тем не менее, — прерывая дальнейшие споры, слегка повысив голос, продолжил чиновник, — на первом месте у вас стоит искусствознание. В частности, факультет алхимии нашей академии готовит в том числе творцов иллюзий. Здесь и зельеварение, и артефакторика, и конструирование магусов. Учатся на нем в основном дворяне. Есть среди них и весьма родовитые…

Эти доводы возымели действие, Олисия вполне успокоилась и даже заулыбалась.

— Госпожа Лесиоза, — Леси не встала, но, как и до этого Протис, не дыша, ждала приговора, прижав руки к груди со сжатыми, аж побелели, кулачками, — вам рекомендовано с наивысшим приоритетом… — он помедлил и в аудитории установилась хрустально хрупкая тишина, — лекарское дело. Академия готова зачислить вас на первый курс соответствующего факультета.

— Я буду учиться на том же факультете, что и господин Филлиниан? — восторженно пискнула девушка и чуть в ладоши не захлопала.

— Да, — улыбнулся Деклариан, — на том же самом.

— И я могу стать травницей?! — в полнейшем восторге снова вскрикнула служанка.

— Наивысший приоритет означает, что вы вполне способны стать не только травницей, но даже лекарем.

Леси чуть не рухнула в обморок от таких перспектив. Олисия задумчиво посмотрела на свою служанку. Без перевода было понятно, как она уже планирует обрадовать отца возможностью заиметь собственного лекаря.

Когда восторги немного поутихли, перешли к прозе. Оплате обучения. Чиновник объявил, что правительство Элмории предоставляет графине кредит на обучение под небольшой процент. А вот слугам был предложен стандартный договор за счет казны с отработкой, на что те с радостью, ни секунды не раздумывая, согласились. Графиня попробовала возражать — ей явно хотелось, чтобы Леси, закончив обучение, сразу вернулась в Лопер, — но Деклариан уточнил, что тогда графу придется выплатить полную стоимость обучения прямо сейчас, что невозможно, или выкупить договор позже. Это сняло все возражения.

Ну, вот. Большое и важное дело сделано. Что у меня там дальше по плану занятий?