ГЛАВА 3

Большой зал без окон, деревянный пол из грубо струганной липы, чтобы ноги не скользили. Протянутые под потолком веревки-паутинки, развешанное по стенам оружие — от асассинских звездочек до массивных алебард; муляжи противников.

На маленьком столике, развесив изрядно потрепанные углы, лежала карта прилегающих к замку земель. Двое мужчин, склонившись над пергаментом, водили руками над лесами-долами и увлеченно спорили.

— А я тебе говорю здесь лучше. Ты только посмотри, место — загляденье.

— Может и загляденье, но до воды далеко, а не на дереве же подвешивать.

— Ну можно еще кого-нибудь привлечь, например, злобного вурдалака или гарпию какую.

— Давай лучше тебя привлечем? Одним махом и от нытья твоего избавлюсь и девушку порадую.

— Не-эт. Меня нельзя — я единственный и неповторимый.

— Это в каком же месте ты неповторимый?

— В каком-никаком, а девушкам нравится. — Горделиво расправил плечи белобрысый.

— Это "никакое место" с колокольчиком что ли?

— Да ну тебя, — обиделся парень, вновь склоняясь над картой.

Собеседник довольно осклабился и уже серьезно продолжил:

— Так все, вот здесь тропа проходит возле бурелома. Мы проедем вдоль опушки и, — линия шахматным "конем" завернула направо, — вот здесь повернем. А после все время прямо и за этим холмом ручей.

Блондин усмехнулся, подхватывая с лавки узкий длинный меч и выходя на середину зала.

— Все понял — сделаем. Спарринг?

Новая комната, предоставленная практически сразу после разговора с верховным демоном, была раз в шесть больше предыдущей. Светлая и просторная, она выходила окнами на восток. Это было первым условием — получить комнату с окнами, любыми, пусть даже они будут размером с плошку. Ведь, ангел, не видящий солнечных лучей, то же самое, что человек без еды. Несколько недель еще проживет, а после буквально за пару дней сляжет и отправится к Прародителям.

Летать запретили, так же как и пользоваться магией. Категорически.

То ли демон боялся, что девушка-таки попытается сбежать, то ли этому была иная причина, но стоило подумать о полете и расправить крылья, как вначале запястье, с тянущим его книзу черным браслетом, отзывалось болью, а вслед начинало ломить зубы и крылья, будто от ледяной колодезной воды. Про магию и говорить нечего — так и не прошедшая опухоль, образованная предыдущей попыткой, все еще ныла и чесалась.

Утром следующего дня, а точнее часов в одиннадцать — невероятно ранее утро для детей Тьмы — в комнату Элизы со всем пиететом и галантностью, одетый в дорогой костюм для верховой езды, вошел Конрад.

Девушка, которую слуги обрядили в костюм наездницы, в темных землях мало чем отличающийся от комплекта противоположного пола, в мужской одежде чувствовала себя неловко, то и дело пытаясь расправить чересчур обтягивающие брюки и поправить узкий жакет.

— Миледи, вы великолепно выглядите, — заметил демон, галантно целуя руку девушке. — Только… может все же стоит убрать крылья?

— Как?! — Вспылила девушка, раздосадованная непривычной одеждой и насмешкой демона. — Откуда мне знать, как это делается, если вы меня похитили во время церемонии!

Испуганно ойкнув, она зажала рот руками, снизу вверх глядя на демона: а ну как сейчас разозлится и прикажет бросить ее в темницу!..

Насмешливые искорки, на секунду мелькнувшие в бездонной черноте глаз, так же мгновенно исчезли.

— Да, леди, это целиком и полностью моя вина.

Соглашающийся демон оказался еще страшнее, поэтому Элли на всякий случай отступила на пару шагов назад, однако демон, словно не замечая, продолжил.

— Позвольте вам помочь. Закройте глаза, и не подглядывайте. Ну же! Или вы думаете, что я тут же превращусь в монстра и откушу вам голову?

Смущенная девушка зло глянула на демона, но послушалась.

— Расслабьтесь и представьте, что крылья становятся легче, прозрачнее, — бархатный голос мужчины, обволакивал, расслаблял.

Девушка послушно сосредоточилась — наморщив узкий лобик, она усиленно представляла прозрачные, будто утренний воздух, крылья. Но представляться, как назло, ничего не хотело — перед внутренним взором стояла наглая ухмыляющаяся физиономия темного.

— Леди, спокойнее. Помните, вы сможете вызвать крылья при первой необходимости.

Ангел глубоко вздохнула и попыталась избавиться от раздражения, представляя что-нибудь хорошее: восход солнца над озером сменился картинкой огромного серебряного блюда с мороженым-ассорти и кусочками шоколада.

— Вот и все, совершенно ничего сложного.

Ангел открыла глаза — крыльев действительно не было. Ставшее таким привычным за неделю пуховое облако словно испарилось, и девушке вдруг стало так страшно, словно крылья являлись хоть и эфемерной, но защитой, а тут еще и этот… демон… стоит, улыбается.

Шелестящее покрывало крыльев за спиной возникло внезапно. На взмахе, инстинктивно, не подчиняясь девушке, серебристый ореол попытался ударить ухмыляющегося повелителя, оттолкнуть прочь. Возмутительно легко уклонившийся демон, в отличие от вазы и цветочного горшка, ухмыльнулся.

— Ну что же, пока до полного контроля вам далеко, но на этот случай и надет корсет со сквозной шнуровкой на спине. А теперь еще раз, с начала…

Наконец девушка разобралась с крыльями и одеждой, и Конрад, галантно предложив руку смущенной ангелессе, проводил девушку вниз. Там размещалась просторная светлая столовая в бежевых тонах, с огромным камином и длинным столом, накрытым на четыре персоны, за которым с легкостью поместился бы взвод солдат, а то и рота. За массивной столешницей из черного дерева уже сидели худощавый парень со светлыми волосами и стройная девушка с черными, чуть вьющимися локонами, в элегантном брючном костюме — тройке. Золотоволосый юноша, казалось, светился небесным сиянием.

Вошедшая Элли зло сощурила глаза, разглядывая блондина. Падший ангел. Предатель. Архангел, перешедший на сторону Тьмы.

— Леди, позвольте представить — Михаэль — один из сильнейших воинов, впрочем, судя по вашему возмущенному личику, вы его узнали. А это, — Конрад указал на демонессу, — наш гений, маг-теоретик, изобретатель — Шанти.

Представленная демонесса что-то невнятно буркнула в ответ, тут же занявшись содержимым тарелки, зато бывший воин света вскочил и поцеловал ангелессе руку, рассыпавшись в приветствии и изысканных комплиментах. На что Элли, украдкой вытерев целованную руку о платье, прошипела:

— Предатель.

— Зачем же так сурово и одиозно? — Удивленно приподнял бровь Владыка Тьмы, приглашающе отодвигая стул для ангела. — Непререкаемых истин не бывает. По сути, мы делаем одно дело, а все остальное лишь политика.

— И какое же дело мы делаем? — Возмутилась ангел.

— Очищаем зерна от плевел. Вы награждаете достойных, мы наказываем недостойных… Тем самым служа одной цели — Равновесию.

— Знаете, Повелитель, — задумчиво произнесла девушка, — я бы сказала, что у вас талант… играть словами. И не только ими.

— О да, и с таким подходом вскоре Цитадель превратиться в филиал Небесного града, — с откроенным презрением глядя на девушку, процедила демонесса.

— Шанти!

— Что — Шанти?! — Гневно прикусив губу, брюнетка бросила салфетку и резко поднялась из-за стола. — Прошу меня простить, что-то аппетит пропал…

Раздосадованная Элиза уткнулась в тарелку, отложив глухо звякнувшую вилку и вцепилась в стакан с соком. Повелитель, пытаясь замять неприятное впечатление, ободряюще улыбнулся девушке:

— Не обращайте внимания, леди, все гении несколько эксцентричны и впечатлительны.

Но та лишь вздохнула и отвернулась.

Замок снизу из долины смотрелся великолепно: башенки, стены, вовсе не черного, а скорее серого цвета, только темно-синяя черепица крыш выделялась на их фоне. Стоящий на горе замок, казалось, вырастал из ее подножия, являясь единым монолитом со скалой. Снизу он был окружен густым смешанным лесом: дубы, ели, клены, березы, орешник, а широкая дорога, змеей спускалась в долину.

Очарованная панорамой, Элиза, предоставив своей кобылке — мышастой Зайке самостоятельно выбирать темп, вертела головой, пытаясь в подробностях рассмотреть все окружающее великолепие. В Небесном граде обучали верховой езде, там были и прекрасные единороги и очаровательные пегасы, поэтому девушка уверенно держалась в седле, и могла не отвлекаться на управление лошадью, как новички.

Повелитель ехал слева на злющем, напоминавшем по характеру своего хозяина, черном Буране, подстроившись под неспешный темп Зайки, и изредка поглядывал на девушку. Но нетерпеливому коню, вскоре надоела неспешная трусца и он, язвительно фыркнув на медлительную кобылку, вырвался вперед. Зайка, гневно закусив удила, рванула вслед.

Спустившись вниз, всадники легкой рысцой, проехали городок у подножия горы. Элли с любопытством рассматривала жителей города: были здесь и уже виденные минотавры и красноглазые клювоголовы, и еще несколько десятков не поддающихся определению рас.

На одной из улиц девушка в восхищении остановила лошадь, увидев стайку ребятишек горных демонов — человекоподобных кошек, с удивленными желто-зелеными глазами. Особую прелесть им добавляли пушистые хвосты, продетые в прорези на штанишках-юбках и подвижные маленькие ушки.

"И острые клыки и когти, способные в клочья разорвать лист железа", — вдруг вспомнила девушка цитату из учебника. Но не в силах сдержать улыбку, продолжала рассматривать маленьких разбойников, играющих в чехарду.

На следующей улице встретились лесные демоны — стройные, худощавые, в зеленых одеждах, с охотничьими луками в руках. Трое мужчин возвращались из леса, неся на двух дрекольях привязанную тушу кабана.

Встречающиеся жители степенно кланялись, приветствуя Повелителя, и долго с любопытством наблюдали за удаляющейся парочкой, перешептываясь и делясь впечатлениями.

Уже выехав за околицу, девушка поинтересовалась:

— Скажите, почему вашу сторону называют Темной — ведь это чудесный край — цветущий, солнечный или… на самом деле мы едем по гниющему болоту, а рядом вместо зайцев и перепелок — ползают змеи и пауки?

Повелитель расхохотался:

— В следующий раз, чем забрасывать государственные дела, тратиться на лошадей так и сделаю — пару иллюзий и дело в шляпе! А вы обернитесь — с хитрой усмешкой посоветовал мужчина, — проверьте, может как раз трехглавая ядовитая гидра нам в след скалиться.

По правде говоря, девушке именно так и хотелось сделать, к тому же после слов демона нестерпимо зачесалось между лопаток. Но она гордо выпрямилась в седле и задала очередной, так и просящийся с языка вопрос.

— Жители к вам так тепло относятся…

— А вы думали, я узурпатор и тиран?

Так и не дождавшись ответа от смущенной девушки, он пожал плечами:

— За любой помощью они бегут в Цитадель, да я и сам частенько узнаю об их проблемах. Приходится контролировать многое. А что, ваш Повелитель не общается запросто со своими подданными? Или старческий маразм не позволяет? — Не удержался от подколки демон.

— Благодаря Вам! — Обиделась Элли. — Даже дети знают, что это вы прокляли Повелителя, наложив на него это отвратительное заклинание!

— Наложил. И считаю, что заслуженно и справедливо.

— Вы считаете это справедливым?! Напомнить вам, про Ночь безумных демонов — вы же вырезали даже детей и беременных женщин!

— Вот уж удивительно, — зло присвистнул Повелитель, — может, я открою вам одну из тайн мироздания, но у нас это же событие называют Ночью кровавых ангелов. И первыми эту резню начали не мы!

— Я не желаю слушать ваше вранье! — Взвилась Элиза. — Что я знаю точно — нет больших искусников во лжи, чем демоны.

Дальнейший путь проходил молча. Повелитель, скрипнув зубами, замолчал. Девушка, злясь на демонов, на саму себя, на все эти тысячелетние войны и Повелителей, подхлестывала кобылку, недоумевающе косившую на наездницу из-под длинной челки.

"Мда-а… Ну и как приводить в исполнение план, если каждое слово воспринимается собеседником в штыки? Впрочем… это все вопросы этики и морали". Мысленно отвесив себе затрещину, демон подобрался, и подъехал поближе к девушке, направляя лошадей вдоль дороги к небольшому холму.

За несколько шагов до песчаной насыпи, внимание Элизы привлек жалобный писк в кустах. Остановив лошадь, девушка прислушалась.

— Там что-то есть в кустах…

Поерзав в седле, она нахмурилась и попыталась мысленно направить туда чувства, но руку с браслетом обожгло болью и ангел, обиженно поджав губы, спешилась.

— Леди, вы куда?

— Туда.

— Весьма информативный ответ, — хмыкнул демон, спрыгивая следом на землю.

Продравшись сквозь заросли орешника и осины, девушка, а следом и демон вышли к петле лесного ручья, делающего здесь довольно крутой поворот. На изгибе ручья, уцепившись лапками за нависающую над протокой корягу, бултыхался в ледяной воде маленький котенок черной пантеры. Для такой крохи, едва как пару дней открывшей глазки, и неширокий ручей должен казаться морским проливом.

Ахнув, девушка, не раздумывая, бросилась в воду.

— Стой!.. — И уже вполголоса. — Ну и дура…

Но ангел, не слушая мужчину, уже прыгнула в ручей, подняв тучу брызг. Воды оказалось чуть выше колена. Ледяная проточная вода моментально пропитала костюм, налилась в сапоги, вмиг ставшие будто отлитыми из свинца. Зацепившись за некстати подвернувшийся камень, девушка вскрикнула, чувствуя, что падает. От испуга раскрылись крылья, взвившись над головой двумя парусами, но нелепо взмахнув руками, ангел так и не сумев погасить замах, рухнула в ледяную воду.

— Мда… — вполголоса прокомментировал демон, — Плохо не когда света слишком много, а когда он без мозгов.

Коротенькое заклинание телепорта и котенок с ангелом оказались сидящими у ног мужчины. Мокрый нелепый вид, стучащие зубы, покрасневшая от холода кожа, и как апофеоз — набрякшие в воде крылья, невероятно тяжелые и неповоротливые… Вид жалкой, намокшей курицы.

"Ну вот, даже подвиг не дала совершить во имя… кхм… добра и справедливости. Однако, — с удовольствием отметил демон, — тоненькая фигурка в обтягивающем как вторая кожа костюме не оставила бы равнодушным и каменного истукана"

При легком напряжении воображение легко дорисовывало худенькую ангелесу и вовсе без одежды, а облипающая одежда очерчивающая контуры груди и нижних прелестей только раззадоривала.".

Подавив внезапно возникшее желание, он подхватил на руки ангелессу и чахоточного котенка: "И где только Майкл это недоношенное создание взял?..", и шагнул в заранее установленный в двух шагах от ручья телепорт.

Горящий огонь в камине отбрасывал длинные тени на потолок и стены, создавая причудливую абстракцию. Оранжевые языки пламени с треском голодного волка, дорвавшегося до сочной мозговой косточки, разгрызали сухие березовые поленца, наполняя комнату теплом и уютом. Сразу у камина в широком кресле, завернувшись в пуховый плед, сидела девушка, пристроив на коленях черный урчащий комочек. Рядом на столике дымилась кружка с кипяченым молоком. Пейзаж довершал слившийся с сумраком Повелитель, с отвращением наблюдающий за пасторальной картинкой.

"Фу, и как она эту гадость пьет? И в кота в этого вцепилась, словно клещ. Тоже мне девочка-цветочек".

Вдоволь налюбовавшись, Конрад шагнул в освещенный огнем камина участок. Усталые синие глаза встретились с ледяными черными.

— Глупость наказуема.

— Это не глупость!.. — вполголоса, чтобы не разбудить уснувшего малыша, возмутилась девушка. — Я спасала живое существо.

— Вся эта бравада и показушность не стоят и прожженного медяка.

— Вам не понять!

— Ну хорошо, — вздохнул демон. — Пойдем по длинному пути. Скажите, леди, если бы в ручье было не это… хм… милое существо, такое пушистое, беззащитное и погибающее, а нечто волосатое, с деформированной мордой, с козлиными копытами, уродливыми рогами и красными глазками, вы бросились бы также самоотверженно его спасать?

Девушка опешила, пытаясь понять: всерьез он это говорит, или просто издевается.

— Так вот, я только что описал детеныша сатира. Действительно беззащитного добродушного существа, защитника леса, к тому же совершенно не умеющего плавать. Можете не отвечать, леди. Доброй вам ночи.

Огромный зал из темно-красной яшмы, казалось, был покрыт разводами — потеками застывшей крови. Ничего лишнего: овальное помещение, жертвенный камень с желобами-стоками для крови, защитные контуры на стенах и невероятно сложные, идеально вычерченные вручную пентакли на полу и потолке.

Никакой древности и пыли — все новенькое, специально подобранное для одной единственной жертвы. Жертвы добровольной, отдающей жизнь и душу своему палачу только по собственной воле. Поэтому не было ни цепей, ни веревок, должных держать отправленную на заклание в смирении.

Темноволосый мужчина, которого можно было бы назвать красивым, если бы не жесткое, даже жестокое выражение лица, с угрюмой складкой между бровями, сидел на краю каменного алтаря о чем-то глубоко задумавшись. Бездумно, медленно он провел рукой по холодной поверхности.

— Триста лет я ждал. Осталось совсем немного…