ГЛАВА 7
ЗА МЕЧТОЙ И ОБРАТНО

Переход из белого коридора в мир фантазии прошёл так незаметно, что Виктория не успела ничего почувствовать. За одно мгновение её словно окатило прохладным свежим дождём, хотя она совершенно не вымокла.

— Всё в порядке? — спросил Керин, когда она поёжилась и выпустила его руку из своей.

— Нормально! — ответила Виктория. Потом огляделась.

Они стояли в совершенно пустом пространстве, так что невозможно было понять, где низ, а где верх, замкнуто ли оно или простирается вокруг на бесконечное расстояние. Кругом вился белый туман, не плотный, а лёгкий, мерцающий, но сквозь него всё равно невозможно было разглядеть что-либо дальше двух шагов. Земли — вернее того, на чём они стояли, — тоже не было видно, зато ощущения говорили, что она прохладная и слегка пружинит, как если бы была покрыта мхом или густым полотном травы. Если верить тем же ощущениям, солнца над ними тоже не было, однако туман слегка рассеивался очень ясным, прозрачным светом, исходившим сразу со всех сторон. Ветер не чувствовался, но воздух то и дело наполнялся самыми различными оттенками тончайших ароматов.

— Ты был здесь когда-нибудь до этого? — спросила Виктория.

Керин напряжённо оглядывался вокруг. Прежде она не видела на его лице такого выражения — странной смеси волнения, сожаления и надежды.

— Что? — он оглянулся на девушку. — А… Нет, не был… Мне это незачем: в Блунквилле никто ни о чём не мечтает.

— Ну, ты ведь отличаешься от всех других, правда? Я подумала, может быть…

— В данном отношении моё отличие не играет большой роли! — перебил её Керин. — И в любом случае мы здесь сейчас не для меня, а для тебя. Пошли?

— Пойдём! — кивнула Виктория.

Она снова взяла юношу за руку, чтобы не растеряться с ним в тумане, и оба двинулись вперёд. Долгое время на пути им ничего не попадалось. Они молча шли в полной неизвестности, окружаемые только белым туманом, и иногда казалось, что они не идут, а летят, а вокруг них кружат облака. Всё это могло бы показаться несколько пугающим, если бы не царящая кругом совершеннейшая безмятежность. В таком месте не то, что бояться, даже волноваться было невозможно.

Время здесь казалось таким же плавным и неощущаемым, как и пространство. Трудно было сказать, сделали ли они десять шагов или прошли уже десять километров, и также трудно было ответить на вопрос о том, прошла ли с тех пор минута или несколько часов. Виктория совершенно не чувствовала усталости, но вскоре спокойствие и тишина этого места начали оказывать на неё усыпляющее действие.

— Керин, скажи… — произнесла она, стряхивая с себя покрывало сна. — Зачем Блунквилль привёл меня сюда? Что я должна здесь увидеть?

— Очевидно то, что ты вскоре и увидишь, — снова загадкой ответил Керин. Было похоже, что ему спать абсолютно не хочется.

— Это поможет мне найти Мэтта? — снова спросила Виктория.

— Думаю, каким-то образом да! — отозвался Керин. — Блунквилль не стал бы делать ничего просто так, ведь я же уже говорил тебе, что случайностей не бывает.

— Откуда ты так много знаешь?

Керин, до этого внимательно всматривающийся вперёд в туман, повернул голову и взглянул на Викторию.

— Я очень давно здесь. Я видел много людей. Я слышал много их историй. Блунквилль может дать знание, если посчитает нужным, чтобы оно у тебя было.

— А мне Блунквилль даст какое-нибудь знание? — поинтересовалась Виктория.

— Если ты ещё не поняла, — несколько отчужденно ответил юноша, — именно это он сейчас и делает.

Последняя фраза ясно дала понять, что разговор зашёл в тупик. Виктория искренне не понимала, почему Керин так не любит говорить о себе. Да и о Блунквилльском замке, если подумать, он тоже не особенно хотел делиться информацией. Виктория снова почувствовала себя чужой и одинокой в этом странном мире. Сразу же захотелось вырвать руку из ладони Керина, но она не стала этого делать, боясь потеряться.

Они снова продолжили путь в молчании.

Какое-то время спустя стало понятно, что ветер переменился. Если раньше он был настолько неосязаемым, что, казалось, он дует одновременно со всех сторон, то сейчас он слабыми, но настойчивыми порывами налетал сзади и бил их в спину, словно подгоняя вперёд и указывая верное направление. Земля стала неровной; её по-прежнему не было видно из-за тумана, но теперь она была жёсткой и пересечённой кочками и буграми. Виктория несколько раз споткнулась, и если бы не поддержка Керина, наверняка, уже содрала бы себе колени.

Прошло ещё совсем немного времени, когда спутники осознали, что туман рассеивается. Вокруг становилось свежее, воздух светлел с каждой минутой. Вначале они смогли разглядеть землю: это оказалась грубая сельская дорога, посыпанная гравием, сквозь который местами прорастала короткая жёсткая трава. Потом увидели небо, голубое, ясное — невозможно было не отличить солнечное весеннее утро. Чуть позже из светлеющего тумана по обеим сторонам дороги стали выплывать неясные силуэты двух- и трёхэтажных домишек, по большей части стареньких, но крепких ещё и очень уютных. Когда стало совсем светло и туман рассеялся полностью, путешественники поняли, что они стоят посреди деревни. Дорога впереди резко давала вверх, огибала холм и заканчивалась перед увитой розами изгородью, окружавшей красивый невысокий домик.

Виктория вскрикнула. Керин резко повернул голову в её сторону. По лицу девушки бежали слёзы.

— В чём дело? Что-то случилось? — с беспокойством спросил он, обнимая Викторию за плечи.

Она покачала головой и всхлипнула, не в силах вымолвить ни слова.

— Тебе знакомо это место?

Виктория снова ничего не ответила. Она просто стояла и оглядывалась, жадно впитывая взглядом окружавшие их пейзажи. Слёзы без остановки катились по её щекам.

В доме на холме скрипнула дверь. Кто-то вошел во двор, но кто именно они не видели, потому что вход находился чуть справа. Виктория оттолкнула Керина и бросилась к дому. Юноша, не медля, кинулся вслед за ней. Она пронеслась по холму, но не по дороге, а сокращая путь по траве, и в несколько минут оказалась возле изгороди, распахнула калитку и устремилась ко входу.

Возле двери на верхней ступени порога стояла хорошенькая белокурая девушка лет пятнадцати. Она была как две капли воды похожа на Викторию. Чуть ниже сидел темноволосый юноша на пару-тройку лет старше; он так старательно точил нож с красивым узором на рукоятке, что даже не поднял глаза на девочку.

— Это тот самый, который в прошлом году тебе папа подарил на день рожденья? — кивнула на нож девушка. — Я думала, ты его уже потерял.

Паренёк откинул голову.

— Ну вот ещё! — довольно ухмыльнулся он, любуясь блестящей игрой солнечных бликов на плоской стороне лезвия. — Правда, он потрясающий?

— Очень красивый! — согласилась девушка. — Пошли, мама зовёт обедать.

Юноша поднялся, и они вместе с девушкой скрылись в доме.

Керин подбежал как раз в тот момент, когда за ними захлопнулась дверь. Виктория дрожала, стоя в нескольких шагах от порога. Керин коснулся рукой её плеча, она обернулась и посмотрела на него так, будто видела впервые. Глаза ей застилала пелена слёз.

— Ты видел? — горько, растерянно, даже с некоторой долей ужаса, проговорила она. — Это была я…

— Да… — подтвердил Керин. — А ещё Мэтт.

Виктория с трудом кивнула.

— Я… Я не…понимаю… — голос её прервался. — Это не может быть тут… Мне здесь…пятнадцать или шестнадцать… К этому времени мы уже не жили в Торпуале, а папа и мама… Они…

Она громко всхлипнула и приблизила своё лицо к Керину. На её ресницах дрожали слёзы.

— Если это происходит сейчас, значит… Керин, значит, они живы? — с надеждой выдохнула она.

Керин покачал головой.

— Нет. Это только твоя мечта.

— Мечта? — переспросила Виктория.

— Ты можешь уже не помнить этого, но наверняка в детстве ты мечтала о том, чтобы не было никакого наводнения и вы с родителями и братом продолжали бы жить, как раньше…

Девушка ничего не ответила. Она отвернулась от Керина и внимательно оглядела дом.

— Всё как раньше… — зачарованно прошептала она.

Постояв ещё немного, словно решаясь или собираясь с силами, Виктория сделала несколько шагов по направлению к двери. Старые ступени скрипнули под её ногами. Всё это было настолько реально, что от счастья у девушки закружилась голова. Она снова дома, она снова вместе с Мэттом и мамой и папой!

Осторожно открыв двери, Виктория прошмыгнула в узкий коридор с двумя лампами по обеим сторонам стены. В доме было прохладно и очень вкусно пахло жареной рыбой. Виктория прошла коридор, осматриваясь и то и дело касаясь рукой какой-нибудь вещи, и попала в просторный холл, из которого можно было попасть в гостиную, столовую и на кухню. Отсюда также вела лестница на второй этаж.

В холле Виктория остановилась. Керин, шедший за ней по пятам, тоже замер возле двери.

— У нас раньше тут красный ковёр лежал, — кивнула Виктория на ступени лестницы, которые покрывал зелёный коврик с короткой пушистой шерстью. — Вечно собирался складками, а я спотыкалась. Я всё время хотела, чтобы его убрали.

Из столовой доносились голоса. Виктория медленно устремилась туда. В небольшой комнатке с высокими окнами, в которые били косые лучи солнца, золотящие цветы на подоконнике, за прямоугольным столом сидели четыре человека. Девушка похожая на Викторию, болтала ногами, весело переговариваясь с братом; строгого вида мужчина читал газету, миловидная женщина с русыми волосами, собранными заколкой на затылке точь-в-точь как у Виктории, разливала суп по тарелкам.

Виктория статуей застыла на пороге. Какое-то слово готово было вот-вот сорваться с её губ, но так и замерло: девушка как будто онемела.

— Как мне не хочется завтра уезжать! — протянула между тем Виктория из мечты, хватаясь за ложку. — Каникулы кажутся такими короткими, когда ты дома!

— А мне, наоборот, хочется! — подхватил Мэтт. — Мы уже почти не учимся, осталось только экзамены сдать — и прощай, школа!

— Ты их сдай ещё! — усмехнулась девушка.

— Ну, уж кто-кто, а я-то точно сдам! — заговорщицки приблизился к ней Мэтт. — У меня ведь есть самая умная на свете сестрёнка, которая обязательно мне поможет, правда?

Женщина, усаживаясь на своё место, рассмеялась над ними.

— Мэтт, ты всё ещё не решил, что собираешься делать после школы? — женщина отхлебнула супу, потом в упор посмотрела на мужа и, не встретив, ответного взгляда, наклонилась к нему к убрала газету. — Ларри, ешь, пожалуйста, а работой займёшься позже.

Мужчина примирительно улыбнулся жене и взялся за еду.

— Мэтт? — окликнула сына женщина.

— Что, мам? — он снова что-то говорил Виктории, поэтому отвлёкся. — А, после школы… Нет, я ещё не решил. Ещё целый месяц, куда торопиться?

— И в кого у тебя только эта глупая привычка откладывать всё на самый последний момент? — покачала головой женщина.

— Ха! Вот такой уж я! — самодовольно заявил Мэтт. — Слушай, ма… Раз уж мы заговорили об этом… Ты не против, если летом к нам приедет погостить Фэй Ян?

Женщина понимающе улыбнулась.

— Ну, ты же прекрасно знаешь, что Фэй Ян мы всегда рады видеть у себя в доме…

Виктория, стоящая у входа, не выдержала и громко всхлипнула.

— МАМОЧКА! — закричала она, бросаясь к женщине. — Мама! Мамочка!

Она оббежала стол, готовясь кинуться матери в объятия, но едва только она приблизилась к ней на расстояние шага, как картина столовой плавно расплылась, стол, стулья, люди, сидящие на них, стены, окна — всё это исчезло, растаяло, и за несколько мгновений их снова опутал белый туман.

Виктория упала на колени. Керин подскочил к ней, боясь, что она потеряет сознание.

— Мамочка… Папа… Мэтт… — сквозь слёзы бормотала Виктория. Ей так трясло, что зубы у неё стучали и она не в состоянии была нормально выговаривать слова. — Мы так счастливы… Всё так замечательно… Я никогда не думала, что всё может быть так сказочно хорошо…

— Это всего лишь мираж, — осторожно проговорил Керин, опустившись перед ней на колени. — На самом деле всё не так.

— Но могло бы быть так! — яростно проговорила Виктория. — Мы могли бы быть все вместе… Жили бы в Торпуале, я и Мэтт учились бы в городе, а на каникулы приезжали бы домой…

Слёзы так безжалостно и отчаянно рвались наружу из её глаза, что несколько минут девушка не могла произнести ни слова, просто сидела и плакала, скрыв лицо в ладонях. Керин приблизился к ней и обнял её.

— Виктория, это всего лишь мечта! — ласково, но твёрдо проговорил он, глядя её волосы. — Очень яркая, очень сильная, но только мечта, не реальность. И она никогда уже не станет реальностью. Оставь её у прошлом. Тебе пришла пора мечтать о другом.

— Но я не…не хочу о другом… — оторвав ладони от лица, ответила Виктория. — Я хочу только об этом… Я сейчас поняла, что всегда хотела только одного: семьи…

Керин решительно поднялся с колен и поднял вслед за собой Викторию. Девушка дрожала в его объятиях.

— Послушай, Виктория… Тора… — он впервые назвал её сокращённым именем — как Мэтт — и это настолько удивило её, что она волей-неволей подняла на него полные слёз глаза. — Блунквилль показал тебе твою самую заветную мечту о том, что в твоей жизни всё могло бы быть по-другому. Но это только фантазия, иллюзия, она не изменит настоящего. Надо мечтать о будущем, не о прошлом…

— Я поняла, почему я здесь… — словно не слыша его слов, ответила Виктория. — Я как все остальные… Навсегда тут…

— Не смей так говорить! — встряхнул её Керин. — Ты не похожа на остальных! Ты выберешься отсюда, слышишь?!

Виктория отшатнулась от него.

— Ты не понимаешь, о чём говоришь, Керин! — вскричала она. — Зачем мне всё это показали?! Чтобы ещё больше ранить меня? Чтобы сделать мне больнее? Чтобы заставить меня страдать?

Керин сделал попытку коснуться её, но девушка опять отстранилась. Она стояла в двух шагах от него, бледная, дрожащая, с застывшими в голубых глазах крупными слезами — и при этом решительная и преисполненная гнева.

— Нет, не за этим! — медленно ответил ей Керин. — Ты всегда мечтала о семье и боялась одиночества, но на самом деле ты никогда и не была одна. С тобой всегда был Мэтт. Он всегда помогал тебе. А теперь пришло твоё время помочь ему. И как бы тебе не было тяжело, как бы не было страшно — ты должна помнить, что так же, как у тебя нет никого, кроме Мэтта, так и у него никого, кроме тебя, нет.

— Нет, нет, это всё глупости! — упрямо замотала головой Виктория. — Ты снова начинаешь нести бред, который я не понимаю! Я не хочу тебя слушать!

— Ты должна меня слушать!

Он, наконец, сделал шаг вперёд и взял девушку за руку так, чтобы она не могла вырваться. Виктория посмотрела на него, всё ещё яростно, но теперь на её рассерженном личике читался отпечаток грусти. Керину стало очень жалко её.

— Ты не понимаешь, Керин… — в отчаянии проговорила девушка. — Я раньше мечтала об этом, но так ярко никогда это себе не представляла. А это совсем другое. Видеть всё это так близко, так реально… — она обвела рукой пространство вокруг себя, и хотя их опутывал туман, Керин понял, что она имеет в виду только что исчезнувшую столовую. — Это очень тяжело! Я раньше думала, что мне нечего терять. Я имею в виду, у меня никогда не было фотографий, которые дарили бы мне приятные воспоминания, или каких-то особенных подарков, чьих-нибудь талисманов, видеокассет с любимыми телешоу, тетрадок с написанными ночью стихами… Я не понимала, почему людям так дороги какие-то вещи. Мне был дорог только Мэтт. А теперь…

— Теперь всё осталось по-прежнему! — с напором проговорил Керин, касаясь ладонью щеки девушки. — Как бы ни было трудно это осознавать, но у тебя по-прежнему есть только Мэтт.

Рука Виктории накрыла ладонь Керин. Он, словно испугавшись этого жеста, отстранился от неё.

— Нет, теперь я знаю, что всё могло бы быть по-другому!

— Какая разница, как могло бы быть! — отозвался Керин. — Главное то, что есть сейчас!

Виктория молча покачала головой.

— Я могла бы тоже быть счастлива… — девушка развернулась и побрела назад. Белый туман оседал в её волосах. — Теперь я понимаю Лолу.

— Понимаешь Лолу? — Керин догнал её через несколько шагов.

— Лола сказала, что хочет остаться в Блунквилле навсегда, потому что только здесь она может быть рядом с человеком, которого любит. Я тоже хочу жить со своей семьёй. Мне всё равно, если для этого придётся провести столетия.

Постепенно туман сделался гуще. Теперь это была не прозрачная дымка, а густая молочно-белая мгла. Идти стало заметно труднее.

— Ты совсем недавно сама говорила мне, что мечта не даёт никаких чувств, потому что она нереальна! — произнёс Керин, по пятам шагая за девушкой и стараясь не упустить её в плотном полотне тумана.

Виктория в гневе обернулась на него; роса с её локонов мелкими брызгами разлетелась в стороны.

— А ты говорил, что для каждого своя реальность! — уверенно ответила она. — Я не думала тогда, понимаешь? Я не знала… А сейчас я вижу Мэтта, папу, мамочку — и я чувствую любовь. Я вижу наш домик — и чувствую себя спокойно, защищённо. Как это может быть нереально? Как можно от этого отказаться?

— Мечтать надо о будущем, чтобы воплощать свои мечты. Мечты о прошлом не принесут тебе счастья.

Виктория хотела что-то сказать, но промолчала. Она снова отвернулась и пошла вперёд. Вскоре туман стал таким густым, что возникло ощущение, будто они плывут в воде. Керин схватил Викторию за руку, потому что не смог больше видеть её.

— Куда ты идёшь? — спросил он, обращаясь к белой пустоте.

— Домой! — обиженно ответил справа голос Виктории.

— Блунквилль больше не даст тебе дома. Он показал тебе всё, что тебе необходимо было увидеть. Пусть даже ты этого и не поняла.

— Нет, я найду свой дом… — отозвалась Виктория, ещё более жалобным голосом. — Я найду свою семью… Мы снова будем вместе с мамой, папой и Мэттом…

Она растерянно остановилась, потому что передвигаться стало совсем тяжело. В тумане вязли ноги. Он слепил глаза и затруднял дыхание. К ним подступался холод, словно туман постепенно сменялся снежной бурей, и это вовсе не белый пар кружил вокруг них, а хлопья снега.

— В чём дело? — произнёс Керин.

— Я… — Виктория стояла, держась за руку юноши и нерешительно оглядываясь. В густом тумане он видел только неясные её очертания. — Я, кажется, заблудилась… Ты знаешь, куда идти?

— Это зависит от того, куда ты хочешь прийти! — спокойно ответил Керин.

— Я хочу… Я хочу…

— Ты не можешь вернуться к своим родителям, Виктория. Но всё ещё есть человек, который очень ждёт тебя… — Керин помолчал, давая ей время подумать. — Так куда ты хочешь прийти?

— Я не знаю… Я хочу… — она тяжело дышала, как будто готовилась к прыжку в воду. — К Мэтту, наверное…Я хочу к Мэтту… В любом случае у меня нет выбора…

Керин потянул её руку вперёд и уже мгновение спустя они вышли из-под радужной арки в белый коридор. В коридоре юноша не остановился и повёл свою спутницу дальше. Они прошли холл, которого раньше здесь не было, свернули в другой коридор, а потом Виктория и сама не заметила, как они оказались в её спальне. За весь путь она не произнесла ни слова.

Оказавшись в комнате, девушка без сил упала на кровать. Керин попрощался и ушёл, а она даже не обратила на это никакого внимания.