"Чужая в чужом море" - читать интересную книгу автора (Александрович Розов Александр)27 – ТЕКУЩИЙ МОМЕНТ. Дата/Время: 3 сентября 22 года Хартии. Место: Меганезия, округ Туамоту. Элаусестере. Атолл Тепи и ферма морских коров.Атолл Тепи – самый южный в Элаусестере – состоит из двух моту, похожих на серпы длиной по две мили каждый, и лагуне, которую они охватывают. Лагуна в основном мелкая, и на ее дне растут густые леса водорослей, что делает ее отличным местом для молочной фермы (разумеется, если иметь в виду морских коров – ламантинов, или, на местном сленге – «scow»). Что касается надводной части этого атолла, то она ничем не отличается от соседнего Руго или еще более северного Раро. Те же бамбуковые рощи в которых проделаны просеки, те же причудливые живые сооружения, выращенные из бангров. И публика, разумеется, та же. В общем, на Тепи две достопримечательности: крупнейшая молочная ферма и практический социолог Сю Гаэтано. Эту полезную информацию Эрче сообщил Жанне, пока замечательная кампания шла на двух 4-местных надувных моторках от Руго к Тепи. По обеим сторонам морских ворот атолла висели воздушные шары со значком перечеркнутого гребного винта надписью: «Stop engine! Scows!». Ламантины не понимают угрозы, исходящей от гребных винтов, что при их любопытстве и общительности приводит… В общем, приводит к тому, что в лагуне лодки перемещаются с помощью весел. - Как грести, чтобы не попасть по корове? – спросила Жанна, взвесив в руке весло. - Не парься, - сказал Эрче, - это для них как шлепок по жопе. Не страшно. Через минуту (когда они оказались внутри лагуны) он, в порядке демонстрации, слегка шлепнул пластиковой лопастью весла по морщинистому боку толстого синевато-серого четырехметрового ламантина. Зверь лениво перевернулся на бок, над водой мелькнул короткий массивный ласт, потом снова переворот, и ламантин продолжил пастись, как будто ничего и не произошло. Так, погладили… - А с ними можно играть? – живо поинтересовалась Рити. - Можно, - шкипер кивнул, - Только помни, что они весят не меньше пол-тонны. Береги ребра. Если корова тебя ласково ткнет носом… Короче, сама понимаешь. - Ясно… Торин, возьми мое весло, ага? - Не вопрос, - сказал потомок викингов, перемещаясь к середине лодки. - Если найдешь Сю Гаэтано – свисни, ОК, - попросила Жанна. - Au call-u, - ответила Рити, коснувшись пальцем браслета с мобайлом на левом бицепсе, оттолкнулась от дна лодки и вывалилась за борт. Над водой мелькнули ноги – и привет. - Теперь, пока всех коров не перегладит, не успокоится, - прокомментировал Торин, - а жрать мы будем, или как? Я бы фунт клубники со сливками навернул. Для разминки. - Ничего не слипнется? - спросил Эрче. - Тебе что, жалко? А еще коммунист! Вот «киви», хотя и буржуи, по вашим меркам… На лице шкипера возникло немного обиженное выражение. - Торин, а как Сю попала на Элаусестере? – перебила Жанна, пресекая беспредметный идеологический спор, - Ты рассказал только до Сонсорола… - Так потом ничего особенного и не было, - ответил он, - Собрался местный суд, решил, что Сю ничего такого страшного не сделала, и отпустил ее на все 32 румба. Ну, дальше понятно: оттуда до сюда меньше 5000 миль. Сутки полета на любой приличной флайке. На здешних аэрокондомах, правда, вдвое дольше. - Слушай, хватит прикалываться над надувными самолетами! – возмутился Эрче, - они, между прочим, безопаснее ваших. Конечно, если тебе хочется прыгать по всей Океании, как в жопу стреляному пингвину, от гор Антарктиды до Марианской впадины, тогда… - При чем тут пигвин? - перебил Торин, - если кто здесь и пингвин… - Давайте вы про пингвинов потом, - предложила канадка, - Я не поняла на счет Сю. Ты сказал: она ничего такого не сделала… - Это не я, это суд сказал. - А как к этому отнеслись итальянские власти? Они, я полагаю, требовали выдачи. - Требовали, - подтвердил он, - Морочили голову про убийство. Но, какое это, на хрен, убийство, когда это просто война. А на войне стрелять в противника – обычное дело. - Война? – переспросила Жанна, - Кого с кем? - По ходу, итальянские оффи воевали с итальянскими комми. Оффи грохнули доктора Платани. Сю грохнула сорок оффи. Типа, боевые потери. Суд им так и ответил: на хрен нам ваша война? И на хрен вам, чтобы мы в нее влезали? Вам же хуже будет. - Я не поняла. При чем тут влезать в войну? Торин чуть пожал плечами, не преставая работать веслами, и пояснил: - Это, типа, как у Свифта в «Гулливере». В Фигландии одни говорят: надо жрать яйца с тупого гонца, а другие говорят: с острого. У них из-за этого война, а нам какое дело? С чего бы нам вставать на чью-то сторону и кого-то кому-то выдавать? - Но кого-то укрыть значит уже встать на его сторону, - заметила канадка - Укрыть это действие, - возразил он, - А мы просто не выдаем. Это бездействие. Это и значит не вставать ни на чью сторону. Не лезть в чужие дела. Логично? - А по-моему, это не очень честно, - сказала она,- В истории с «Красными Бригадами» проблема не такая надуманная, как с тупоконечниками и остроконечниками. В ней есть вещи, по отношению к которым любому обществу надо выбрать свою позицию. И, если не играть словами, то ваше общество, свою позицию выбрало. По Хартии, верно? - Ну, да. По Хартии, оффи – это заведомые преступники. На их сторону вставать нельзя. Остается два варианта: или сторона «Бригад» или нейтралитет. Суд выбрал нейтралитет. Красные и синие гоняют мяч, мы болеем за красных, но на поле не лезем. Надувная лодка ткнулась носом в демпфер пирса. Эрче тут же перепрыгнул на настил и, ловко закрепляя фал на причальном кольце, поинтересовался. - А почему ты только задаешь вопросы? Сама как думаешь? Надо было влезть, или что? Вот, допустим, ты – верховный судья. Какое твое решение? - Это нечестный прием, - сказала Жанна, выбираясь из лодки, - если бы я была… Зачем делать нереальные допущения. - Почему нереальные? Выпал твой номер, и ты верховный судья по жребию. - Жанна – не меганезийка, - вмешался Торин, - Она вне лотереи. - Ну, и что. Допустим, Жанна приняла наше гражданство. Какие проблемы? - Ладно, - вздохнула она, - Допустим. Я наверное, решила бы судить Сю Гаэтано здесь, в Меганезии. Пусть приезжает итальянский прокурор и предъявляет ей обвинения. А она, пусть берет адвоката… В общем, сотязательность сторон. Нормальный процесс. Рядом причалила вторая лодка. - Прикольно! – заявил Кианго, - О чем ни заговоришь с американцем - на пятой фразе будет про адвоката. Типа, национальный обычай. - Тема чисто сказочная, - добавила Поу, - Про это Лимо любит рассуждать, когда они с Крисом выпьют. Типа, что бы было, если бы государство судили, как человека. - Это из-за дедушки Руанеу, - встряла Бимини, - знаешь, что там было? - Не зачетно получилось, - согласился Динго, - но потом, по ходу, исправили. - При Конвенте иногда и хуже бывало, - веско добавил Торин. - Минутку! - перебила Жанна, - мы говорили не про государство, а про Сю Гаэтано. - Вы говорили про состязательность, - возразила Бимини, - Я сама слышала. - У нее не уши, а локаторы, - доверительно сообщил Динго. Жанна озадаченно почесала макушку, между делом, вспомнив, что еще позавчера на этом месте была хоть какая-то прическа, а сейчас… Мда… Впрочем, черт с ним. - Бимини, я не поняла, при чем тут состязательность. - Ну, ты ваще, - не менее озадаченно ответила та, - Это же в школе учат. - Би, включи мозг, - посоветовала Поу, - В Канаде, по ходу, другая школа. - Joder… Это я затупила. Ну, короче, это просто… Вот есть люди. Они как-то живут, чего-то делают, производят хавчик и всякий добряк, и договариваются, как один добряк менять на другой. По ходу, нормальная экономика. Вот есть оффи. Они говорят: нет, ни фига. Вы будете делать, что мы скажем, отдавать нам долю, и меняться так, как мы разрешим. А кто не согласен – того за решетку, или пулю в лоб. По ходу, государство. Пока все понятно? - Не все, - возразила Жанна, - Если люди сами выбирают себе государство, то… - Это как они сами выбирают? – перебила Бимини. - На выборах. - А кто решает, как выбирать на выборах? - Это сказано в законе. - А кто принимал этот закон, и кто следит, чтобы все было по этому закону? - Для этого есть парламент, полиция, суд… - начала канадка. - А откуда они все взялись? – снова перебила девчонка. - Ну… - Жанна задумалась, - эти органы сформировались достаточно давно и… - Во! – сказала Бимини, многозначительно подняв палец к небу, - Давным-давно, когда кланы оффи-феодалов всех достали и foa начали их всех гасить, нашлись хитрые кланы. Типа каракатиц, которые меняют цвета. Они прикинулись, будто они тоже foa, но перед этим сделали систему, при которой власть может быть только у них. Теперь понятно? - Демократия означает, что любой может выбраться в органы власти, - возразила Жанна. - Сю Гаэтано могла бы? - Ну… Если бы она сумела набрать достаточный избирательный фонд… - Типа, продаться оффи, чтобы они дали ей денег на шпионаж, коррупцию и PR по TV? Классно! И на кого она потом будет работать, если так выберется? На оффи, верно? Канадка улыбнулась и решительно тряхнула головой. - Серьезно вас учат в школе. ОК. Тогда и ответ будет серьезный. При демократии не зря существует свобода собраний и ассоциаций. Любой, кто придумал толковую программу, может собрать под нее партию сторонников, и они, командой, соберут фонды, и все, что надо, включая PR, в смысле, агитацию. Это очень важно, а ты это упустила. - Очень важно, - согласилась Бимини, - Если ты придумала программу, по которой оффи идут нахрен, то ты будешь полит-экстремистка, и оффи посадят тебя в тюрьму вместе с твоей партией и конфискуют фонды. И за поддержку твоей программы будут сажать. - Главный прикол в том, - добавил Динго, - что если ты, все-таки, сумеешь организовать сильную банду… в смысле, партию, и захватишь власть, то твоя партия превратится в такой же клан оффи. Твои сторонники примут выгодные для себя законы, наймут толпу громил с оружием, и будут всех плющить и грабить, пока другая банда их не скинет. - Послушайте, ребята, вы преувеличиваете! - воскликнула Жанна, - Я живу в стране, где по вашей логике, я должна быть расплющенной и ограбленной, но почему-то я этого не чувствую. И в материальном плане средний канадец богаче среднего меганезийца. Теперь улыбнулась Бимини. - Жанна, ты в чем меряешь это самое богатство? - Можно в долларах США, можно в евро, можно в юанях, - ответила канадка. - Это бумажки, - ответила та, - Давай в мерять в потребительских возможностях. - Но это то же самое. Деньги - это эквивалент потребительского потенциала. - Да щас, - фыркнула Бимини, - Ты можешь за свои доллары купить только то, что тебе разрешают оффи. Дешевый хавчик ты не купишь, и дешевый самогон ты не найдешь, и дешевый дом ты не построишь. Дешевые тряпки, компы, трубки, тачки, флайки и лодки тебе тоже не светят. Оффи или установят на них астрономические пошлины, или вообще запретят продавать такие штуки. У тебя баксов было в полтора раза больше, чем у такой же нашей журналистки, но тебя заставили платить за все вдвое - втрое дороже, а что-то вообще запретили иметь. Ну, и где твой потребительский потенциал? - А что-то тебя заставили покупать, хотя оно тебе нахрен не нужно, - добавил Динго. - На Гавайях канаку надо на жизнь две штуки баксов в месяц, а на Кирибати достаточно пол-штуки, - добавила Поу, - Все то же самое, а разница – вчетверо. Глянь для интереса, сколько стоит фунт свежей рыбы или литр пива на Гавайях, и сколько – на Тараве. - Цены на медицину посмотри, - добавил Торин, - там уже не в четыре раза, а в десять. - А еще адвокаты, - напомнил Кианго, - не хочешь, а заплатишь. Если ты покупаешь любую фитюльку, то в ее цене уже сидит куча лицензий и сертификатов. Это деньги, которые бизнесмен через адвокатов отдал оффи, чтобы оффи ему разрешили продавать такой-то товар или услугу. А в конце цепочки – ты. Вот ты за всю эту херню и платишь. - А по TV оффи тебе грузят, что это для твоего же блага, - вставила Бимини. - За TV тоже ты платишь, - уточнила Поу, - тебе трахают мозги за твои же деньги. - Кстати, денег у среднего янки минусовое количество, - сказал Динго, - Типа, он всегда должен банку. Прикол: банк ни на сантим не производит, а ему все должны. Кредиты… - Про армию и полицию не забудь, - посоветовал Торин, - я читал бюджет американских форсов и копов. За такие деньги можно завоевать всю галактику, а у них не получается даже защитить своих бизнесменов от всякой срани: гангстеров, пиратов и террористов. - А у них не для этого форсы, - авторитетно заметила Бимини, - Кристо говорит, что там форсы только для ритуала. А гангстеров и террористов нельзя гасить, а то люди страх потеряют. Люди должны бояться до дрожи в коленках, а то они начнут считать, сколько реально стоит безопасность, и спросят: за что остальные деньги-то, joder conio!? Меганезийская молодежь замолчала, видимо исчерпав оперативный запас аргументов. Жанна тоже молчала, лихорадочно соображая, что тут можно ответить. В этот момент сзади раздался несколько насмешливый женский голос: - Если в каждой фразе есть слово «деньги» - значит твои гости с Рапатара. - А про что еще говорить, если жрать тут не дают? - немедленно отреагировал Торин и добавил, - Жанна, это Сю Гаэтано, с которой ты как раз хотела поболтать. - Я ее поймала! – гордо сообщила Рити, почти что выскакивая из воды на пирс. - Это акула, а не девушка, - сказала Сю, вылезая вслед за ней в более медленном темпе. Товарищ Гаэтано была совершенно не похожа на экстремистку, тем более - на боевика. Понятно, почему она могла так убедительно притворяться простой провинциальной девушкой с юга, приехавшей в столицу в поисках лучшей жизни, а нашедшей только место разносчицы в дешевой пиццерии на окраине. У нее была типичная внешность молодой итальянки из сельской глубинки, с детства привыкшей к физической работе, хождению пешком из деревни в райцентр (причем не с пустыми руками), и обильным домашним обедам с большим количеством мучного, сладкого и жирного. Сю была не толстая, но массивная, несколько даже монументальная, но при этом талия у нее была вполне выражена (возможно – благодаря широким бедрам), а прямой осанке могла бы позавидовать средняя манекенщица. Правда, вряд ли кто-нибудь нанял бы в качестве манекенщицы девушку с таким простым крестьянским лунообразным лицом. Окинув канадку быстрым взглядом темных, почти черных глаз, Сю Гаэтано смущенно сложила ладони на животе, и застенчиво сказала: - Так о чем со мной говорить? Я женщина простая. Вот, морскую капусту собрали. Тут хорошие урожаи, это точно. А надои с коров - как обычно. С чего бы быть по-другому? Если вы купить чего-нибудь - так мы с радостью, а говорить особо и не про что… - Классно, - одобрил Торин, - Только черного платья и платка на голове не хватает. Ты кормить людей будешь, или нет, мафиози легендированная? - С платьем получился недопустимый прокол, - бодрым, деловым тоном признала Сю, мгновенно выходя из образа калабрийской фермерши с пятью детьми и столькими же классами образования, - Придется кормить. Welcome к нашему пролетарскому столу. … Процесс кормления тут (как и положено в темном коммунистическом будущем) был коллективным, в общественной столовой, напоминающей военно-полевую кухню под аркой-навесом, образованной ветвями бангра. На входе висел транспарант с лозунгом: «Если тебе не вкусно, то ты зажрался. Дежурные операторы: Лемао, Хагес и Энкас». Ниже было приписано чуть более мелким шрифтом: «Не отвлекайте оператора от cooking-process, а то хавчик будет ужаснее, чем обычно». Вместо мебели были просто толстые бамбуковые циновки. В дальнем конце помещения находилось что-то вроде шведского стола. Емкости с едой и напитками были украшены многообещающими надписями вроде: «мясо по-харбински, которое получилось фигово из-за климата и ошибок в инструкции», или «ореховый пудинг с дробленой скорлупой, sorry, чистить было лень», или «зеленый чай - хрен знает, почему он получился синий». - Не бойся, Жанна, - посоветовала Сю, - вообще-то, эти ребята не так плохо готовят. - Угу, - подтвердил Торин (он навалил ягоды, похожие на гигантские клубничины, в миску размером с тазик и залил густыми ламантиньими сливками), - В такие моменты, Сю, я одобряю коммунизм. Как там? Каждая способность удовлетворяет потребность? - От каждого – по способностям, каждому – по потребностям, - уточнила Гаэтано. - А, ну да… Я не силен в теории, я практик. - Ты проглот, - ласково возразила она и, повернувшись к Жанне, сообщила, - он сожрет все, даже миску оближет. - Сначала я еще раз наполню эту миску, - нагло добавил он, - что-то они тут маленькие. - Это ведь не совсем клубника, верно? – спросила канадка. - Это «mikeberry», ген-мод, - сказала Сю, - Его вывели студенты дока Микеле Карпини. Попробуй, на вкус действительно, как клубника… А из горячего рекомендую печеного тунца. Простое, предсказуемое блюдо. В других блюдах можно напороться на креатив. - Карпини? Я слышала эту фамилию в связи с политикой. В прессе ее рифмовали с… - Муссолини, - подсказала Гаэтано, и добавила, - Таблоидных репортеров надо… - Гасить, - перебил Динго. - Буцкать морду, - предложила свой вариант Бимини. - Стерилизовать, - решительно заявила Поу. - Сю, а ты что имела в виду? – спросил Кианго. Товарищ Гаэтано тяжело вздохнула. - Ничего. Рассаживайтесь, foa, а то мы остальным загородили фронт работ. - Так кто такой Карпини? – спросила Жанна, устраиваясь так, чтобы видеть весь зал (ей хотелось, не отрываясь от обеда, понаблюдать за коммунистическими жителями). - Отличный дядька. Агроинженер. Биолог. Этнический калабриец, как и я. - А почему в западной прессе его называют неофашистом? - Во-первых, потому, что я дружу с его семьей. Микеле и его жена - удивительные люди. - Микеле тоже имеет отношение к «Новым Красным Бригадам»? - Скорее, его жена… Не в том смысле. Она офицер INDEMI. Когда я сдалась полиции на Сонсороле, они прилетели часов через 10. Она - по службе, а он - потому что калабриец. До их приезда мне казалось, что я здорово ошиблась, что сюда прилетела. В Меганезии жестко пресекают терроризм, а я не могла толком объяснить, почему… Ну, понимаешь? - Почему с тобой не следует поступать, как с террористкой? – предположила Жанна. - Примерно так. Но, когда я увидела Микеле, то сразу поняла: все будет ОК. Потом суд. Они сами все объяснили судье, забрали меня оттуда и привезли к себе домой, на остров Футуна, через пол-Меганезии, прикинь? Еще сутки я отдыхала у них дома. Потом один забавный парень, тоже из INDEMI, рядовой, совсем мальчишка, отвез меня сюда. - Забавный парень из INDEMI? Странно звучит. - Но он был действительно забавный. Знаешь, как он представился? «Уфти Варрабер, настоящий папуас, опасайтесь подделок». - Настоящий папуас Уфти?– переспросила Жанна, - Чудеса! Я его знаю. - Никаких чудес, - с улыбкой ответила Сю, - просто этот мир очень тесен. |
|
|