ГЛАВА 3. Мистер У и другие

Джейн проснулась от солнечных лучей, проникших в окошко второго этажа, где располагались комнатки её и брата. Ещё с вечера она решила не тратить это лето на потягивание в кровати, чтобы её каникулы, насколько возможно, были насыщены событиями.

Знакомство с Вилли и его сестрой оказалось очень кстати. Ей нравилось, что в этой компании она была старшей, то есть самой авторитетной. Только братец слегка портил картину. Хорошо хоть, что сегодня он прозевал удобный момент и не испакостил Джейн утро. С утра планировалась поездка на велосипедах к озеру.

Когда она спустилась вниз и зашла на кухню за бутербродами, то увидела там Эдди. Он с энтузиазмом заворачивал в бумагу сэндвичи и складывал бананы в пакет.

— Что ты тут делаешь? — поинтересовалась Джейн. С братом она всегда не ладила.

— Мы с Вилли и Минди договорились отправиться на озеро. — беззаботно ответил Эдди, проверяя в холодильнике, нет ли еще чего подходящего.

Джейн была расстроена. Радость ее померкла, все краски солнечного утра утратили свежесть.

"Только этого не хватало!" — огорчилась она. Накануне как-то не думалось, что придется делить общество Минди и Вилли со своим противным братцем.

Что же делать? Засесть за телевизор? Заняться книгой? Одной послоняться по улицам? Джейн переломила себя и молча принялась делать бутерброды.

Эдди, надел задом наперед бейсболку и, не завязав шнурки, выскочил на улицу. Джейн услышала его веселое посвистывание и поразилась своему настроению. Она впадает в панику из-за того, что пригласили также и ее брата?! Ведь это так естественно — она же не извещала новых знакомых о царящих в ее семье разногласиях. Встреча намечалась на девять утра у развилки, ведущей за город.

Велосипед был наготове, пакет с едой находился в проволочной корзинке.

Когда Джейн прибыла к назначенному месту встречи, ее новые друзья были уже там. Их велосипеды были прислонены к столбу линии электропередачи, а сами они, завидев ее, дружно замахали руками. На спине у Вилли был рюкзачок, из которого выглядывал скунс.

Брата нигде не было видно и Джейн вдруг ощутила некоторую надежду, что противный родич нашел себе других приятелей. Но надежда тут же потухла, когда в следующий момент, взметнув фонтан пыли, Эдди лихо затормозил на своем велосипеде около компании.

— Вот! — крикнул он, показывая какой-то пакет. — Уйма червей!

Все понятно, подумала огорчённо Джейн — рыбалка!

Местность, посреди которой расположился Миллвилл, была холмистой, и дорога петляла между небольших горок. Холмы большей часть поросли невысокой, жесткой травой какого-то пыльного цвета. Негустая растительность прижилась в основном в неглубоких низинах. Очевидно, почва тут очень небогата.

В этом районе не было ни заводов, никаких индустриальных строений, поэтому природа не загажена отбросами. Но на полпути к озеру явственно донеслись запахи фермы.

— Это ферма Пака. — пояснил Вилли для Джейн. — Он разводит свиней и продает тушки мяснику Биллу. Билл собирает свинину со всей округи и перепродает ее с выгодой. У Пака около загона можно нарыть таких огромных червей! Он мог бы организовать торговлю, если бы знал кому их сбывать.

— Он людей стесняется. — сообщила Минди. — Его в детстве слегка объела свинья.

Джейн ужаснулась. Ей представился полуобглоданный мальчик.

— Ну, простое дело, — со смехом ответил Вилли, — забыли ребенка в свинарнике. А хавронье все равно что жрать — она баланду съела и закусила парнишкой. Ухо да щеку пожевала. Вовремя его мамаша спохватилась, а то бы у него теперь еда изо рта вываливалась. На танцы, понятное дело, с таким личиком не пойдешь. И девушки, как говорит папа, по таким парням не сохнут.

Спустя еще полчаса они прибыли на озеро. Джейн увидела одну из немногих достопримечательностей края. Утро, особенно солнечное, делало озеро всегда таким прекрасным, что у смотрящих на него просто дух захватывало. Джейн, выросшая в условиях индустриального города, поразилась чистоте его берегов. Но более всего ее восхитила скала, так живописно украшенная зеленой порослью.

Они бросили свои велосипеды и принялись обследовать берег. Минди охотно проводила новую подругу к протекавшей недалеко речке со смешным названием Вертушка — в ней можно покупаться. Мальчики занялись своим рыболовным снаряжением. Ребята оказались здесь уже не первые, поскольку напротив, у скальной стены, уже плавала чья-то лодка, но самого рыбака видно не было.

— Наверно, заснул. — предположил Вилли. — Только зря он там торчит. Там вода слишком холодная и глубокая, поэтому клева нет.

Удочки укрепили около устья речки, где вода потеплее и водится некрупная рыба. Все вместе ребята принялись собирать в прибрежных зарослях сухие ветки для огня. Вилли выбрал подходящее место, разжёг костёр и стал сооружать из рогатин и прутьев вертел для рыбы. Все это оказалось чрезвычайно занимательным, и время летело незаметно. Ребята рассказывали веселые истории, анекдоты, сплетничали про своих одноклассников, передразнивали своих недругов.

Напоследок, перед уходом, Вилли решил показать новому приятелю, как здорово смотрится озеро с холма. Они бегом добрались до вершины и перевели дух. Эдди закинул руки за голову и, медленно поворачиваясь вокруг себя, с довольной улыбкой огляделся.

Смотреть было на что. Озеро, такое красивое вблизи, сверху выглядело еще великолепнее. Холмы казались бархатными, а вода переливалась и искрилась. Мелководье имело бледно-изумрудный цвет, сквозь воду просвечивал белый песок. А глубина, на которой медленно плавала лодка, была темно-синей. Каменный островок казался сказочным замком.

— Смотри-ка, — окликнул его Вилли. — вот на чём рыбак привёз свою лодку.

Ларкин тут же повернулся и посмотрел в указанном направлении. С другой стороны холма, в небольшой ложбинке, стоял старый пикап.

— Мне кажется, я знаю эту машину. — проговорил Вилли. И предложил: — Давай спустимся!

— Зачем? — поморщился Эдди. — Выспится он в своей лодке, сядет и уедет. Нам-то что до этого?

Вилли легко согласился. Некоторое время ребята еще побыли на холме, потом снизу их начали окликать. Пора уходить, а надо ещё зарыть объедки и обертки, забросать песком костер, чтобы не оставлять после себя, как делают некоторые туристы, свинства.

После этого вся четвёрка забралась на велосипеды и не спеша покатила домой. По дороге обсуждали планы на завтра и послезавтра.

Засыпая, Джейн подумала, что сегодня они с братом забыли поругаться.

***

День явно куксился. С утра небо затянули противные сырые тучи. Несколько раз начинал капать дождь.

— Куда же мы сегодня направимся? — спросила Джейн у Вилли. Ей очень хотелось, чтобы этот день был таким же занимательным, как и вчерашний.

Тот пожал плечами и проговорил:

— Особых планов нет, я надеялся на хорошую погоду и хотел посетить старую мельницу. Но теперь лучше оставаться в городе, нет ничего хуже, чем попасть в дороге под дождь.

— Чем же так хороша эта старая мельница? — пробурчал Эдди, который мечтал о поездке на озеро и о рыбалке.

— Ну уж не скажи! — Вилли улыбнулся. — Говорят, там водятся привидения!

Джейн с братом так и подались вперед, вперив глаза в Вилли. Привидения!!!

— Шутишь! — выдохнул Эдди. — Привидений не бывает!

А сам с надеждой смотрит на приятеля: кто знает, может в небольшом провинциальном городке сохранилась парочка-другая призраков?

— А что за привидения, какие они: мужчина или женщина? Они в белом? Летают и гремят цепями? — Джейн была в восторге.

Вилли засмеялся и сказал:

— Ну, я сам не видел, но многие из взрослых в нашем городке убеждены, что привидения там есть. Вечером туда никто не отправится, но издали видели голубые огни в окнах. А днем, когда мы там лазили, то ничего не находили.

— Кто же днем лазает за привидениями! — простонал Эдди. — А кто там раньше жил?

— Мельник жил, только давно это было, сто лет назад, может и больше. Кому сейчас мельница нужна? Там только куча всякого барахла осталась.

— Надо сначала завезти скатерти в кондитерскую к миссис Варески. Она отдает маме скатерти в стирку. — важно заявила Минди. — А потом уже на мельницу шататься!

Так, с неопределёнными планами на ближайшее будущее и с привидениями в головах, все четверо сели на велосипеды и выкатили на пустынную дорогу.

Через городок вообще не проезжали мащины, потому что западнее его не было уже ни одного населенного пункта. В Миллвилл вела всего одна шоссейная дорога, все остальные были грунтовыми и далеко не уходили. Постоянного автобусного сообщения через городок не было, только по выходным дням появлялся два раза в день рейсовый автобус из близлежащего Д.

В этот город отправлялась по утрам половина работоспособного населения Миллвилла, поэтому у большинства жителей были хоть старенькие, но машины. Только очень пожилые люди прибегали к помощи автобуса, чтобы раз в неделю выехать куда-то по надобности. Поэтому, когда ребята выкатили на дорогу на своих велосипедах, они не встретили машин на дороге. В субботу жители Милвилла редко выезжают из дома. А по городу ездят на велосипедах.

***

Миссис Варески была вдовой. Кондитерская приносила ей небольшой доход, достаточный для поддержания приличной жизни одинокой женщины. Это была симпатичная полная женщина, почти полностью седая, но с аккуратным, румяным лицом. В ее маленьком кафе было уютно и так вкусно пахло! Румынка по происхождению, кондитерша привлекла жителей Миллвилла новыми рецептами выпечки.

В кондитерской завтракали посетители: несколько детей с мамами осваивали ягодные пирожные миссис Варески. Еще за одним столиком сидел господин такого занятного вида, что Джейн поневоле принялась его рассматривать. Если бы она жила в шестидесятые годы, то сразу бы признала в господине хиппи. Но юная мисс Ларкин не знала такого слова, потому что её поколению уже ничего не известно про это экзотическое явление.

У мистера имелась обширная чёрная борода и усы, хотя он был, наверно, не старше тридцати лет. На голове красовалась видавшая виды беретка. Джинсы с прорезями и кожаная куртка с клёпками и потертыми локтями дополняли его щегольский вид. В довершение ко всему к ножке его кресла прислонялась какая-то непонятная доска в кожаном футляре.

Девушка, сидевшая напротив него, была с длинными крашеными волосами и в очках с тонированными стеклами. Эта пара угощалась кофе. Мистер с интересом посмотрел на вошедших ребят и подмигнул им ни с того, ни с сего.

Минди поздоровалась с миссис Варески и подала ей сверток со скатертями.

— Минди, детка, — озабоченно проговорила миссис Варески, — не сложно ли тебе будет оказать мне маленькую услугу? Надо съездить к мистеру Дейчу, вам ведь будет по дороге. Он уже третий день не приезжает за булочками. Боюсь, не заболел ли.

— Ну, вот еще! — пробурчал Эдди тихонько, чтобы слышал только Вилли. — Что мы ей, посыльные, что ли? Будут они нас тут гонять по своим поручениям!

Но Вилли словно и не слышал, лицо его приобрело такое выражение, словно он что-то пытался вспомнить. И опять не вспомнил.

— Мы заглянем к нему, миссис Варески. — пообещала Минди и все они вышли из кондитерской.

— Вы что, сейчас прямо думаете это сделать? — с испугом спросил Энди.

— Давайте на обратном пути, — предложила Джейн, — никуда ведь он не денется.

Это в самом деле не горело, к тому же Вилли предложил другой план: отправиться в небольшой магазинчик, в котором продавалась всякая мелочь, и посмотреть там новые лески и рыболовные крючки. Все с восторгом одобрили этот план. И они снова покатили по дороге дальше.

***

Магазином владел пожилой кореец со смешной фамилией. Его звали мистер У. Его магазин сплошь увешан и уставлен множеством очень нужных и совершенно ненужных в хозяйстве вещей. Пока мальчики с увлечением перебирали всякую рыбацкую мелочь, девочки заинтересовались стеллажами с художественными поделками. На них, явно в расчете на туристов, находились расшитые бисером индейские пояса, игрушечные мокасины, сувениры, изделия из цветного стекла, гипсовые скульптуры, вышитые салфетки, глиняные маски и множество резных деревянных статуэток, резных игрушек, миниатюрных кораблей в бутылках. Эти последние прямо восхитили Джейн. Они были выполнены настолько натурально, все мельчайшие подробности, от тоненьких ниточек снастей до крохотных золотых буковок на носу корабля. Красное лаковое дерево бортов и золотистый лак на мачтах и палубе, крошечные окошечки кают-компании и дула пушечек в амбразурах.

Девочка обратилась с вопросом к мистеру У:

— Где вы берете все эти вещи?

— Это все местные изделия. Ко мне заезжают скупщики и забирают почти все. А эти корабли пользуются особым спросом, сейчас мало осталось умельцев, которые делают такое. Мне самому нравятся, некоторые просто жалко продавать.

— Это корабли Фрэнка Макконнехи. — сообщил Вилли. — Его называют иногда боцманом, хотя, я даже не уверен, что он когда-нибудь плавал по морю. Кстати, он научил меня резьбе по дереву.

— А как он эти корабли потом засовывает в бутылку? — наивно поинтересовался Эдди.

Мистер У рассыпался мелким смехом.

— Никак не засовывает. Ты разве не знаешь, что вся сборка происходит прямо в бутылке? Все детали просовываются через горлышко специальными пинцетами и склеиваются там, внутри. — сказал он.

Эдди был по-настоящему потрясён. Он переводил взгляд с бутылки на бутылку. Стройные бриги и пузатые красные каравеллы, элегантный черный корвет и пиратская шхуна, бригантина с красными парусами и ладья викингов с щитами по бортам и фигурками воинов.

— Можно зайти к Фрэнку в гости. — заверил Вилли, хорошо понимая состояние приятеля. — Если он не занят изготовлением очередного корабля, то будет не против хорошей компании.

— Тут один приезжий художник заходил, так прямо глаз не мог оторвать, всё ходил вокруг, да про Фрэнка выспрашивал. — сообщил кореец.

— Что за художник?

— Да такой бородатый. С мольбертом шатается. С ним девица, вроде как сестра. Он иногда по холмам слоняется, только не показывает своих картин. Я спрашивал, а он говорит, не люблю-де, когда в творческий процесс вмешиваются. — смеясь ответил мистер У. — На мельницу лазал, на озеро ездил, в библиотеке все перерыл. По-моему, только к Паку на ферму не заглянул, свинюшек ни о чем не распросил.

Ребята расхохотались. Они догадались, что бородач, увиденный ими в кондитерской, скорее всего и есть художник. А доска рядом с его стулом — мольберт, с которым он везде шатается. А девушка, наверно, сестра.

— А в библиотеке ему что понадобилось? — смеясь, спросил Вилли.

— Ой, не знаю, спросите у мистера Марча. Еще, не поверите, он интересовался старыми часами. Похоже, у нашего старого мистера Дейча появится серьезный конкурент. Только зря он, по-моему, суетится — ювелир для своей коллекции скупил все старые часы в Миллвилле.

— Коллекционеры вообще люди тронутые. — поделился наблюдениями Вилли.

Тут из-за стеллажей послышался голос Минди, которая что-то давно молчала:

— А вы на это взгляните!

— Да-да! — и мистер У поманил ребят за собой и углубился за стойки.

Там обнаружилась полка с настоящими шедеврами — это были африканские статуэтки из черного дерева, выполненные так мастерски, что глаз не оторвать.

— Скупщики за это дают еще дороже, чем за корабли! — похвастался кореец.

— Вы сами это делаете? — восхищенно спросила Джейн.

— Ну что ты, девочка, это работа мастера Тома. Настоящие негритянские фигурки могут делать только негры.

— Мастер Том… а кто это? — Джейн вопросительно взглянула на Вилли, поскольку привыкла, что у него всегда есть ответ на вопрос.

Вилли открыл рот, но ничего не успел сказать, потому что брякнул колокольчик на входной двери, и вошел Дарби.

Мистер У простер к нему сухонькие ручки и воскликнул:

— Приветствую шерифа Дарби!

Он всегда был рад посетителям. Дарби слегка засмущался, отчего его пухлое лицо пошло малиновыми пятнами.

— Чего изволите, мистер Дарби? — счастливо осведомился маленький кореец.

— Э…

— А! Позвольте догадаться! Крем для обуви! Черный! Ах, что за чудо-крем мне доставили на этой неделе! — мистер У прямо заурчал от восторга при виде такого тонкого ценителя крема для обуви, каковым являлся этот достойный молодой человек. Ах, какое блаженство видеть начищенные ботинки в наше время кроссовок и мокасин!

— Ну, мы пойдем, пожалуй. — улыбаясь, проговорил Вилли.

Кореец радостно помахал ребятам и вновь занялся своим делом. Он поволок Дарби, как зверь волочет добычу, куда-то вглубь своих владений. Он трещал сорокой и заливался соловьем, подсовывал Дарби то, другое, третье. Кто бы из иных посетителей утомился при виде такой активности, а помощник шерифа наслаждался вниманием к своей персоне. Он брал в руки и разглядывал все, что предлагал ему этот любезный продавец, внимательно выслушивал все советы и комментарии, кивал головой, соглашаясь со всеми доводами мистера У. И все это с доверчивой и доброй улыбкой. Кто бы со стороны посмотрел, так просто умилился бы: ни дать, ни взять — старые друзья встретились и так рады друг другу!

Наконец, мистер У иссяк, а Дарби продолжал все так же улыбаться. Продавец испытующе вперил глаза в самую душу посетителя в надежде, что тот расколется. У корейца возникло впечатление, что парня так и не пробрало, и он, того и гляди, улизнет без покупки.

Мистер У взял себе за твердое правило никогда и ни при каких обстоятельствах не отпускать посетителя без покупки. Явился — купи! Дверь открыл — теперь ты принадлежишь ему! Никаких отговорок, хоть мелочь, хоть на дырявый цент, а раскошелься! Мистер У хорошо знал свое дело: покупателя надо брать живьем, пока он расслаблен и не помышляет о бегстве.

Кореец был немолодым человеком. Небольшой рост и хлипкое сложение вполне компенсировались его напористым характером. Приехав в городок более сорока лет назад, он прочно обосновался, начав с того, что перезнакомился со всем населением городка, исключая разве младенцев. Праздные языки мололи, что он здоровался за руку также и со всеми собаками и кошками городка. А некоторые фантазеры со смехом уверяли, что он лично знает по именам и всех рыб в озере.

Это, конечно, всё вранье, но мистер У и в самом деле был совершенно в курсе всех дел и интересов любого жителя городка. Он точно знал, когда у миссис Аделаиды, портнихи, не будет хватать ниток, кому из ребят вскоре потребуются рыболовные крючки. Ни один житель города не посмел бы поливать клумбы из шланга, купленного где-то в другом городе. Мышеловки — пожалуйста! Чистящую пасту — извольте! Мистер Перкинс, я вот подумал, что у вас, пожалуй, уже закончился трубочный табак — отличное дополнение к новым кухонным ножам, не так ли?

Любой, кто явился к нему в магазинчик, был дорогим гостем. Кореец сразу брал гостя за жабры и волок, как жертву, на заклание. Вот возьмите хоть Утёнка Дарби — отличный парень, знает толк в чищеной обуви! Шик, красота, загляденье! Только соображает медленно — не сразу поймёт, чего ему нужно…

— Я… — начал Дарби.

— Все понял! Крем для обуви!

Тюбик во мгновение ока брошен в пакетик, и вот сухонькая ручка держит сверточек перед носом покупателя. Надо быть мерзавцем, чтобы не купить.

Дарби раскошелился.

Мистер У бросил деньги в кассу и как-то моментально сдулся. Теперь он просто умильно смотрел на посетителя, ожидая, что тот еще выкинет.

Полукоп начал продвигаться к выходу. Он нерешительно обернулся, словно хотел что-то спросить. Мистер У напрягся и выпучил глазки. Дарби поспешно вышел. Там, за дверью, ему вдруг вспомнилось, зачем надо было явиться. Он снова приоткрыл дверь и просунул внутрь голову.

— Я… это…

— Чего изволите!? — со скоростью реактивного снаряда рванулся мистер У.

***

Ребята катились наперегонки по улице. Всё было не так плохо, Джейн понравились все те места, в которых они побывали. А теперь Вилли предложил заглянуть к Фрэнку Макконнехи. Он уверял, что у Фрэнка всегда интересно.

Чтобы проехать к боцману, надо прокатиться через весь город. Его фазенда, как он сам называл своё жилище, располагалась за пределами городка. Местность сильно отличалась от холмистого рельефа того места, где была дорога на озеро. Для этого уголка природы было характерно необычное сочетание скалистых утесов и густых кустарниковых зон. Деревьев не было и в помине.

Вот они выкатили на свободное пространство, откуда открылся вид на жилище Фрэнка. Это была картина.

С зеленой горы вниз вилась тропинка и вела к одноэтажному дому за изгородью. Хорошо виден небольшой огородик и прочие хозяйственные принадлежности.

Все четверо спустились с горки пешком, оставив велосипеды наверху. Джейн вдруг сообразила, что к жилищу не подходят провода, значит тут нет электричества.

— Ни электричества, ни водопровода, ни газа — ничего. — подтвердила Минди.

— Каменный век! — потрясенно произнес Эдди.

— Фрэнк! Фрэнк! Ты дома? — крикнул Вилли, приближаясь к двери.

— Заходи, Вильямс! Я всегда дома! — послышался голос изнутри. Дверь открылась и перед детьми предстал Фрэнк Макконнехи. — Давно тебя не видел! С тобой друзья?!

Тёмные глаза хозяина осмотрели по очереди всех ребят, задержались на Джейн и на Эдди. Он посмотрел на небо, потянул носом, лизнул палец и подставил его ветру.

— Вам придется немного у меня задержаться, если вы куда торопитесь: скоро пойдет дождь. Предлагаю выпить чаю и закусить сухарями.

Ребята и не подумали отказываться от угощения. Они вошли внутрь.

Вся внутренность жилища представляла из себя мастерскую. Обо всем рассказывать — времени не хватит. Поделок у мастера было великое множество.

Тут, как и было обещано, пошел дождь, но внутри фазенды было сухо и тепло. На небольшой печке, сложенной из необработанного камня, закипал старинный медный чайник. В такой же старой посуде хозяин подал сахар. Чашки были все разные, блюдец нет и в помине. А в плетеной хлебнице лежали простые сухари. И чай у Фрэнка был не покупной — это были засушенные и смешанные листья малины, земляники, черники и еще чего-то. Быт мастера выглядел необыкновенно архаичным. Но в этом была немалая привлекательность.

Расположились все в плетеных креслах, сделанных, видимо, самим хозяином. А были еще плетеные шкафчики, этажерки и, конечно, сундуки, горкой стоящие один на другом. Большой, поменьше, еще меньше и самый маленький. Но более всего была интересна фигура хозяина. Он был и обычным, и необычным.

Фрэнку около шестидесяти, но назвать его стариком как-то язык не поворачивался. При среднем росте и крепком сложении он был широк в плечах. Одевался неказисто, как того и следовало ожидать при таком образе жизни. Одежда его была странного фасона, словно изготовлена в прошлом веке.

Такое лицо, как у Макконнехи, могло принадлежать персонажу приключенческого фильма. Это был готовый типаж — боцман. Багровые прожилки на щеках и слегка красный нос выдавали некоторое пристрастие к алкоголю. Хотя, в этом городке большинство мужчин по выходным дням не брезговали бутылочкой горячительного. Кое-кто пристрастился даже пить в одиночку. А уж пиво и вовсе за выпивку не считалось.

Густые волосы Фрэнка, давно не стриженые, выцвели от времени и приобрели местами сивый, а местами — седой цвет. Брился он, сразу видно, не часто. Но глаза его не выцвели нисколько, не потускнели и не покрылись характерной для пьяниц красной сеточкой сосудов. Они выглядывали из-под густых кустистых бровей, цвет их был темно-карий. Фрэнк даже за столом не переставал что-то мастерить и при этом успевал и чай пить и беседу поддерживать.

Вилли и Фрэнк сплетничали. Они обсуждали некоторые события, происшедшие в городке еще до приезда семьи Ларкиных, упоминали людей, незнакомых Джейн и Эдди. Характеристики, которыми припечатывал их Фрэнк, вызывали у всей компании веселый смех. Фрэнк, не вылезая из своей дыры, был совершенно в курсе всех событий, происходящих в городке и его окрестностях.

Он представлял в лицах как мисс Амелия Портер, благородная старая дева семидесяти двух лет, переругивается со своими соседями. Старой леди годился любой повод, чтобы поцапаться с кем угодно. Фрэнк называл ее старой корабельной крысой. И показывал как она по утрам выходит на балкончик с театральным биноклем, чтобы выискать на улице какой-нибудь беспорядок. Найдя его, она тут же садилась накручивать диск телефона и отвлекать шерифа от важных дел, вроде созерцания ботинок. Сердито выговорив ему за безобразия, она отправлялась на другую сторону своего дома и из-за занавески следила за своим соседом, ювелиром. Тот выпроваживал её дорогих котов, которые повадились орать в его неухоженном дворе. Мистер Дейч швырял в них чем попало, но редко попадал. Зато Амелия немедленно устраивала скандал и требовала прекратить истязание животных. Ювелир молча скрывался.

Потом она выходила на улицу при полном параде, то есть в шляпке и с зонтиком, и отругивала всех попадавшихся ей на пути.

— Но, Фрэнк, — заливался смехом Вилли, — мама говорит, что мисс Амелия когда-то была у них учительницей в школе. Ее уважали!

— Говорю тебе, Вильямс, крыса, чистая крыса! — настаивал Фрэнк и изображал в лицах как мисс Амелия терзает булочника за попавшегося ей в рогалике таракана.

— А еще говорят, что злые люди живут недолго — вот и верь после этого человеческой мудрости! Да ведь все подружки мисс Амелии давно упокоились на кладбище рядом со своими благоверными, а ее сама смерть боится.

Джейн вдруг спросила:

— Мистер Макконнехи, а где вы берете воду, ведь у вас нет ни водопровода, ни электричества?

— Там, где раньше брали, в колодце.

— У Френка такой колодец! — заявила Минди. — Пойдем, посмотрим.

Колодец оказался прямо за домом. Его солидность никак не соответствовала легкому дому. Он был шестигранной формы, выложен из крупных каменных блоков, явно не в этом веке. Массивный ворот на таких же мощных опорах и ведро на цепи толщиной в два пальца. Можно подумать, что колодец перекочевал сюда из жилища великана.

— Не заглядывайте туда, — предупредил Вилли, — там так глубоко, голова закружится.

Джейн ни за что на свете не решилась бы заглянуть в колодец, а тем более в этот.

Мальчишки с Фрэнком залезли на крышу строения, где находилась голубятня.

— Залезайте сюда! Джейн, ты еще голубей не видела!

Голуби у Фрэнка были классные. Настоящие почтовые голуби. Хозяин голубятни отлично оборудовал ее, все у него было продумано и аккуратно исполнено.

Наконец, пришло время уходить.

— Кстати, Фрэнк, — напоследок обронил Вилли, — ты знаешь, тут художник один с сестрой появился. Мы его видели в кондитерской миссис Варески.

— А что он рисует? — поинтересовался Фрэнк.

— Кореец говорит, что ничего, зато разыскивает старые настенные часы. Видно, не один ювелир их коллекционирует. — разъяснил Вилли.

— А еще кореец сказал, что художник перерыл всю библиотеку. — добавил Эдди.

— Ну да?! — поразился Фрэнк. — А что он еще сказал?

— Мы хотели еще поболтать, да Шериф Дарби явился. — с улыбкой ответил Вилли.

Все засмеялись. На этом они и простились. День катил к вечеру.

Когда все разъехались по домам, Вилли вдруг вспомнил, что так и не зашел к мистеру Дейчу и не спросил про булочки. На него накатило такое странное чувство, словно он забыл помимо этого что-то очень важное, какие-то детали никак не желали состыковаться в мозгу. Он вздохнул и, решив, что утро вечера мудренее, закрыл глаза и мгновенно заснул.

Но кое-кому плохо спалось этой ночью, и этот кое-кто был не один: целое стадо свиней на ферме Пака страдало от голода и жажды уже третий день. Их возмущение достигло апогея, но издаваемый ими рев никого не достигал — на таком удалении они были от всего прочего живого.

Глава 4. Детектив Дарби

Сбежав от корейца, Дарби еще некоторое время продолжал поспешно удаляться. Но потом остановился и вспомнил, что прибыл к магазину мистера У не пешком, а на велосипеде. Он направился обратно, чтобы забрать свой транспорт, который оставил около самых дверей.

Дойдя до места, Дарби призадумался. В руке его был пакетик с обувным кремом, который так ловко всучил ему хитрый кореец. Дарби ничего не имел против обувного крема, но выдержит ли его кошелек еще одно вторжение во владения мистера У? Дарби имел дурное предчувствие, что ему снова не удастся выполнить задуманное. Ведь он шел к корейцу вовсе не за кремом и вообще не за покупками. Ему надо было расспросить, не знает ли тот, куда девался мистер Дейч, ювелир.

О неладном в доме ювелира Дарби заподозрил еще вчера. Дело в том, что молодой помощник шерифа был человеком очень исполнительным. Справляя свои обязанности в полицейском управлении, как именовали в городке небольшое дощатое строение на пересечении двух улиц, он трудился с утра до вечера.

Шериф Маккензи еще не начинал кушать утренние булочки с кофе у себя дома, а Дарби уже хлопотал в офисе. Он с энтузиазмом наводил порядок: прибирался на столе шерифа и в столе его, отчего шеф никогда не имел понятия, где что лежит. Начищал до блеска оружие и наручники, а также медные дверные ручки, даже полировал металлические прутья обычно пустующей камеры. Высунув язык от усердия, он драил пол и оконные стекла.

Надо сказать, у Дарби было просто маниакальное пристрастие к блеску. Но более всего он уделял внимания своим ботинкам, которые начищал перед самым сном до того, что в них можно было смотреться, как в зеркало. С такой же непреклонностью юный полукоп совершал и свой ежедневный объезд городка, хотя его никто об этом не просил.

Только не надо думать, что это поразительное усердие было лишь проявлением недалекости ума Дарби. Утёнок мечтал. Он мечтал раскрыть преступление. Но не жажда славы тому виной, хотя очень приятно было бы оказаться героем, словно в каком-нибудь боевике. Дарби увлекало нечто большее: его манил сам процесс раскрытия преступления, хотя он толком и не представлял, что нужно делать для этого. Хорошо бы было где-нибудь полежать в засаде, но сначала надо необходимо найти что-нибудь подозрительное.

С того самого дня, когда уборщик спас город от разорения, всё в нем было нормально. Никто никуда не исчезал, никого не убили, ничего не похитили. Но Дарби был терпелив. И каждое утро всех опрашивал:

— Доброе утро, миссис Робинсон, у вас все в порядке?

— Все в порядке, дорогой Дарби, спасибо за заботу.

Дальше.

— Как поживаете, мистер Мур, ни на что не жалуетесь?

— Спасибо, дорогой Дарби, всё прекрасно!

Следующий.

— Рад вас видеть мисс Дорис, никаких происшествий?

— У нас кошка вчера на дерево залезла, Том оторвал кукле голову, у мамы пригорело печенье, Дики всю ночь гонялся за енотами и так лаял, папа прибивал гвоздь и прибил палец, у клоуна отвалился нос, канарейка сдохла, Микки сожрал у бабушки все конфеты и теперь не слезает с горшка, Пэм в школе вчера неуд получила, куда вы, мистер Дарби?..

Вот так каждый день. Добравшись до конца улицы, Дарби переходит на другую сторону и опрашивает всех, кого видит.

Но вот вчера, проезжая мимо магазина ювелира, он как обычно думал зайти внутрь и поздороваться с мистером Дейчем. Однако дверь оказалась заперта.

"Наверно, заболел старик" — подумал Дарби и сделал пометку в записной книжке, чтобы непременно зайти в дом к ювелиру, когда будет патрулировать следующую улицу. Но и дома ювелира не нашлось. Все заперто. Не было и машины — старого черного пикапа.

Полукоп решил расспросить старую мисс Амелию, соседку ювелира, хотя очень не любил с ней встречаться. Эта сварливая особа ничего не имела против Дарби и даже охотно с ним разговаривала. Но мисс Портер обычно исторгала из себя столько раздражения на всех, что слушать ее было очень утомительно. А ювелира она просто ненавидела.

У старухи имелась страсть — цветоводство, а из запущенного, поросшего всякой сорной дрянью, участка соседа ветром переносились семена и засоряли ухоженный садик мисс Амелии. Поэтому, едва Дарби только заикнулся про ювелира, Амелия разразилась такой обвинительной речью! Здесь было все: и барыши, которые он огребает с жителей города, и мерзкое его скупердяйство, и дурацкая коллекция, и машина его, которая фыркает, когда ее заводят по утрам и, конечно, коты. Она разорялась бы еще полдня, но Дарби рискнул ее прервать, чтобы спросить, когда она его в последний раз видела.

— Когда я его в последний раз видела, вы спрашиваете…. когда я видела в последний раз этого негодяя, этого развратника (что-то новенькое!)… когда же я видела в последний раз этот противного старикашку, этого мистера Дейча…да в понедельник я его видела! Он с самого утра, еще на рассвете, когда коты еще не легли спать, принялся заводить свой отвратительный драндулет! Я, конечно, вышла ему сказать, что порядочные люди в это время еще спят. А тут вижу, как он грузит в кузов своего гадкого драндулета какую-то мерзость и при этом так гремит!

— Какую же мерзость он грузил в свой драндулет? — спросил слегка одуревший Дарби.

— Я не разглядывала! — оскорбленно вскричала мисс Амелия. — Я порядочная леди! Да лодку он грузил, белую такую. И так скреб этим железом по дну кузова! У меня просто сердце разрывается, когда я подумаю, каково было все это слушать моим дорогим котам!

— А он вам не сказал: может, он на рыбалку собирался?

— Да за кого вы меня принимаете! — завопила мисс Амелия. — Чтобы я спрашивала постороннего мужчину, не собирается ли он на рыбалку! Да у него даже удочек не было!

— И это все вы разглядели на рассвете?! — поразился Дарби и зажмурился, ожидая настоящего шквала ругательств за свою дерзость.

Но ничего такого не случилось, потому что в этот момент на крыльцо, где происходил весь разговор, впёрлись два здоровых кота и принялись отираться о ноги мисс Амелии, чуть не свалив ее при этом.

— Дарси, Чики! — нежно прожурчала она, — А где наши дорогуши Фикс и Микс?

И пожилая леди удалилась в дом, держа подмышками по коту, за ней бежали еще два монстра, держа хвосты трубой. Котикам кушать пора!

Дарби продолжал свое движение по улице, вежливо здороваясь и спрашивая: как дела, не случилось ли чего? А в голове у него звенело: что-то случилось!

Зайдя по пути в кондитерскую, он ломал голову, как понезаметнее выведать у кондитерши про ювелира, ведь тот здесь каждое утро покупал булочки на завтрак. Но кондитерша тут же сама и выложила все свои опасения касательно ювелира: вы де сходите, дорогой Дарби, к мистеру Дейчу. Он с воскресенья не заходил за булочками, уж не заболел ли…

Ни про лодку, ни про котов она ничего не знала. Так и началось увлекательное расследование по поводу таинственного исчезновения ювелира. Полукоп Дарби взял след и побежал по нему, как поисковая собака.

Про рыболовные снасти следовало спрашивать у корейца, поскольку только у него можно было приобрести любые принадлежности для рыбалки. Вот Дарби и собирался узнать, не продавал ли мистер У ювелиру лодку, или удочки, или еще что. Но план его не сработал, и незадачливый сыщик оказался на улице с обувным кремом в руке. Крем, конечно, пригодится, но сейчас Дарби занимает не чистка обуви.

Вернувшись к двери магазинчика корейца, наш детектив не захотел быть замеченным. Чтобы мистер У как-нибудь ненароком не увидел его через стекло в двери, Дарби присел и на корточках пробрался к велосипеду. Он уже почти совсем миновал дверь и протянул руки к своему транспорту, как вдруг эта самая дверь резко распахнулась и так хлопнула Дарби по заду! Он шлепнулся на четвереньки и в таком унизительном положении его застал незнакомый бородатый мужчина, выходящий из магазина с целой сумкой покупок. Дарби было так больно и так обидно! Теперь он понимает, каковы были ощущения шерифа, когда тот треснулся копчиком! Совсем не смешно!

Бородач охнул и поспешил с извинениями помочь подняться на ноги молодому человеку. В его голосе не было ни капли насмешки, он был совершенно удручен своей неловкостью. Тут незнакомец заметил, что свалил с ног не кого-то, а представителя Закона, и представитель этот испытывает немалую досаду по поводу своего падения.

Тон незнакомца стал по-настоящему сердечным, он продолжал извиняться. Тут неловкость Дарби прошла и уступила место любопытству. Он решился спросить, к кому здесь приехал этот человек. Не может ли Дарби чем-либо ему помочь?

Мужчине явно понравилось предложение помощи и он доверчиво поведал, что является художником-реконструктором. Это, конечно, ничего нашему детективу не сказало, но Дарби понимающе кивнул головой.

Художник объяснил, что именно привлекло его в этот городок. Видите ли, стремительное развитие индустриализации так быстро изменяет облик населенных мест, что нередко подчистую уничтожает всякие следы исторического прошлого. Быт мегаполисов становится настолько унифицированным, что когда возникает необходимость как-то отобразить реальные детали ушедших столетий, мы не имеем в основном ничего, кроме остаточных явлений, по существу оказываясь в информационном вакууме. Чтобы восполнить недостаток детализации, приходится частью домысливать, а частью интерполировать имеющиеся в наличии компоненты. В этом и заключается работа художника-реконструктора. В сей момент его интересует имеющиеся в данной местности развалины подлинной ветряной мельницы, которая, как он предполагает, была сооружена еще задолго до появления здесь британских поселенцев. Он надеется найти документальные следы в местном архиварии.

Из всей этой белиберды, произнесенной одним духом, Дарби уловил одно только слово: мельница. Но виду не подал, а задумался, как бы ему этого незнакомца заполучить, и разведать у него получше, не знает ли художник этот, куда пропал ювелир. А поскольку ничего разумного в голову не приходило, он продолжал молча и с доброй улыбкой смотреть в глаза незнакомцу с таким видом, словно ожидал продолжения.

Дарби сам не знал, насколько эффективна эта его дурацкая манера. Собеседник, которому приходилось ее на себе испытывать, никак не мог понять, чего от него ждет этот парень, и продолжал говорить просто для того, чтобы не испытывать неловкости от молчания. Таким образом, незнакомец сам себя распарил, продолжая говорить и выкладывать свои соображения по интересующему его вопросу. Дарби кивал головой, говорил "да, да" и кое-что намотал себе на ус.

Наконец, незнакомец предложил детективу найти подходящее место для неторопливой беседы. Дарби хотел уж было пригласить его в участок, но художник упомянул про кондитерскую. Идея приглянулась обоим, но Дарби еще не все дома обошел и предложил встретиться там через час. На том и порешили.

Ещё десять минут назад Дарби, стоявший лицом к двери, заметил маячившую за стеклом физиономию мистера У. Тот с большим интересом наблюдал за беседой, и явно подслушивал. Едва художник удалился, зоркий детектив Дак влетел в помещение магазина. Он уже не боялся нахального корейца, правда была на его стороне.

Торговец, не ожидавший стремительной атаки, с жалобным писком скакнул за стойку и замер там. Дарби неспешно приблизился с видом триумфатора и положил руку на прилавок, затем в обычной своей манере стал прямо смотреть в глаза человека. Лицо его ничего определенного не выражало, да и ничего определенного он и не имел в виду.

Кореец подумал было сказать, что он "моя твоя не понимай", но тут Дарби побарабанил пальцами по прилавку. Да так многозначительно! Ох, что бы это значило?!

"Надо колоться" — решил мистер У, но не знал, с чего начать. Дарби тоже не знал, с чего начать и начал, как обычно:

— Добрый день, мистер У! Как у вас дела, ничего не случилось?

И все это после того, как буквально полчаса назад этот парень купил у него обувной крем! И теперь делает вид, будто бы они не встречались сегодня! Ох, простак простаком, а какой коварный!

— Это вы о человеке, который только что вышел? Я его не знаю, он художник, что-то там реставрирует, его зовут Марк Тодоровски, фамилию тоже не знаю. Он сюда с сестрой приехал, никогда ее не видел, симпатичная девушка. Он про часы спрашивал, про старинные, зачем они ему, я не знаю, наверно, коллекционирует. Он мне не сказал, у кого остановился, наверно, у миссис Доу, если узнаю что-нибудь про часы, то сообщить ему вот по телефону, мне тут записал, а еще он выспрашивал про ювелира, не знаю, зачем, наверно часы у него хочет купить.

Корейца понесло, поэтому Дарби скорее достал свой блокнот и принялся торопливо записывать. Это окончательно убедило мистера У, что дело плохо и его прорвало уже по-настоящему:

— Он и про Фрэнка Макконнехи все разузнавал еще в первый раз, когда приходил, кто он, да чем занимается, да чем живет, а я ему бутылки с кораблями показал. А еще про мастера Тома все вынюхивал, я говорю, зачем ему, он говорит, что мельницей интересуется, не знаю зачем. И в библиотеку он шатался зачем-то, это я уже от мистера Марча узнал, он архив хранит, зачем не знаю, работа такая.

Мистер У еще много чего выложил, он просто сыпал в кучу факты и вымысел, сплетни и догадки. Наконец, он выдохся, но все еще добросовестно пытался вспомнить, чего же еще такого не знает.

Дарби записал, что успел, и с ничего не выражающим видом, то есть с обычным своим видом, поблагодарил собеседника и быстро удалился. Надо срочно обдумать все услышанное и просмотреть записи, пока он еще помнит, что про что.

Кореец остался один.

"Что бы все это значило?" — недоумевал он про себя.

Но чувство облегчения от ухода гостя пересилило состояние неловкости, которое он испытал при этом своеобразном допросе. Кореец и сам еще не понял, отчего ему стало так тошно. Не оттого же, в самом деле, что он попался на подглядывании!

Тут открывается дверь и снова входит детектив Дарби. Мистер У окоченел.

— Я только хотел спросить, — торопливо заговорил настырный полукоп, — не покупал ли недавно у вас ювелир удочки?

Мистер У молча помотал головой.

— Значит, не покупал. А крючки?

Снова нет. Дарби старательно записал что-то в блокнот.

— Может, он леску покупал? Не покупал? Так, не покупал…

Дотошный детектив снова направился к дверям. У мистера У появилась слабая надежда, что он сейчас уйдет, но около дверей тот обернулся и быстро спросил:

— А лодку он не покупал?

Кореец совсем растерялся. Да нет, у него и лодок-то не продается, товар весь мелкий. Он убежденно помотал головой.

Дарби почти совсем вышел из магазина, как хозяин мелочной лавки выдавил:

— Он трос покупал стальной. И лебедку.

И тут же пришел в отчаяние от своей болтливости: ну кто его за язык дергал?!

"Если он сейчас не уйдет, я просто не знаю, что еще вспомню!" — помыслил бедный мистер У. Никогда бы не подумал, что вполне законная продажа безобидных рыболовных снастей может привести самому настоящему полицейскому преследованию!

Дарби записал эту новость в свой блокнотик и посмотрел выжидающе на измученного им человека. Мистер У почти совсем ничего не соображал. Он жаждал остаться в одиночестве. Дверь, наконец, закрылась.

"Надо попить кофе…" — вяло подумал всегда такой энергичный, а тут похожий на тряпку владелец магазинчика мелких товаров.

Дверь снова распахнулась, в проеме торчал… угадайте, кто? Правильно, Дарби!

— А когда?! Когда он ее покупал?! — с жаром воскликнул он, подскочив к корейцу. И вперил свои карие очи в самые глубины существа мистера У, сверля его мозг и разжижая душу.

У корейца подкосились ноги. Необычайная тоска охватила его. Он сел на пол, чтобы не видеть своего мучителя. Но тот перегнулся через стойку и, свесив голову вниз, уставил блестящие глаза на несчастного. Тот забормотал:

— Когда он покупал? А что он покупал? Ах да, трос! Да в книге регистрации покупок надо посмотреть. Да, да, и лебедка там же. Они все там… а я тут…

Дарби не стал ждать, когда кореец придет в себя, и начал листать книгу регистрации, лежащую тут же. Он списал нужные данные и снова перегнулся через прилавок. Человек, сидящий внизу, смотрел на него, задрав голову.

— Спасибо. — шепнул Дарби.

— Можно, я кофе попью? — робко спросил человек.

— Попей. — милостиво разрешил чудо-сыщик.

Где-то еще с полчаса после того как закрылась дверь, мистер У все не решался попить кофе. Он пристально смотрел на дверь, потом осторожно подошел к ней и еще подождал. Потом быстрым движением накинул крючок и опустил шторку.

Спустя еще десять минут, он сел перед кружкой горячего черного кофе и хотел сделать глоток. Но вдруг подскочил, кинулся к двери и быстро перевернул табличку "открыто" на "закрыто". Потом вернулся к кружке кофе. Теперь он в безопасности.