"Солнечное крыло" - читать интересную книгу автора (Оппель Кеннет)

Выход

Прошло уже пять ночей в раю, а он все пытался найти выход.

Каждую ночь Шейд кружил по лесу. Даже сейчас он вынужден был признать, что этот лес — просто чудо: смесь хвойных и лиственных деревьев, мягкая подстилка мха, цветы, трава. Широкий чистый ручей вился через весь лес, но Шейд скоро обнаружил, что вода имеет неприятный металлический привкус. Крутые каменные откосы — камень был настоящий, он проверил — окружали лес со всех сторон, поднимаясь выше деревьев, до самой стеклянной крыши. Шейд обнаружил множество порталов, точно таких же, как тот, через который они попали сюда, но все они были плотно закрыты.

Но он не сдавался. Выход должен быть. Шейд не был уверен, что он им воспользуется, но хотел знать, что в любую минуту может покинуть это место.

Он скользил под крышей, пытаясь обнаружить сквозняк или другой признак, который приведет его к трещине или отдушине. Как всегда, ничего. Шейд оглядел лес. Могут понадобиться месяцы, чтобы обыскать его полностью, но даже тогда можно что-то пропустить.

Если бы кто-то помогал ему… Но все хотели только спать, а когда не спали, лениво охотились или чистили шерстку. Ариэль звала его отдохнуть рядом с ней, поохотиться, но Шейд избегал ее. Он должен был найти выход и обижался, что мать не разделяет его стремлений. Она ничего не говорила, но он знал, что это так. Ариэль была счастлива здесь, как и все остальные. Даже Фрида проводила большую часть времени на облюбованном ею камне у пруда, греясь на солнце. Почему она больше не тревожится об оставшихся в Гиберна-кулуме? Она тоже должна стремиться найти выход!

Марина подружилась с несколькими златокры-лами, а когда не была вместе с ними, все время проводила с Чинуком. Это было непостижимо. Когда Шейд слышал ее звонкий смех, ему хотелось биться о камни. Первое время она звала его присоединиться к ним, но он всегда находил отговорки, и теперь она больше не приглашает его, только слегка улыбается, пролетая мимо со своей компанией.

Все, абсолютно все вокруг были счастливы, и он чувствовал себя надоедливым брюзгой.

— Все высматриваешь? — спросила Марина, подлетая к нему.

— Хм… — проворчал Шейд. Он подозрительно посмотрел на нее: то ли она проявляет дружеское любопытство, то ли просто смеется над ним. Но он был рад видеть ее, особенно без Чинука, который обычно следует за ней по пятам. Теперь ее редко встретишь одну.

— Как тебе нравится этот рай? — спросил он.

— Здесь на нас не охотятся совы, — сказала она с улыбкой. — Пойдем, Шейд, отдохни немного. Ты заслужил это. Здесь не так уж плохо.

Ему хотелось поверить ей и хоть на мгновение расслабиться. Может, это и есть конец пути? Так почему не сложить крылья и не погрузиться в долгий, спокойный сон? Это было бы так легко. Бабочка-медведица пролетела в дюйме от его носа, и он нахмурился.

— Знаешь, как сюда попадают жуки? — спросил он Марину. — Они приходят через маленькие дырочки в скалах. Смотри, вот одна прямо над нами. — Он подлетел ближе и коснулся ее кончиком крыла. — Видишь, жуки вылетают прямо оттуда. Как такое может быть?

— Шейд, ну какая разница?

— Они совсем невкусные, просто большие.

— Ты жалуешься на пищу? Предпочитаешь объедать с деревьев замерзшие грибы?

— Но согласись, Марина, у здешних жуков вкус какой-то неправильный и у всех одинаковый. А ведь они и хрустеть должны по-разному. Ты должна была это заметить.

Марина нахмурилась:

— Может, и заметила, но что в этом плохого?

— Их слишком легко поймать, — пробормотал Шейд. — Даже бабочки-медведицы какие-то вялые и глупые. Я еще ни одной не упустил. А обычно за ними надо погоняться… — Он отвернулся, боясь, что Марина сочтет его рассуждения глупыми.

Вместе они спустились в гущу деревьев и устроились рядом на ветке. Некоторое время сидели молча.

— Мне очень жаль, что мы не нашли твоего отца, — сказала Марина.

— Я просто не понимаю, почему его здесь нет. Мне даже пришло в голову, что мы ошиблись и это не то место.

— Что тебя так настораживает? — спросила Марина. — Я вижу, ты все время летаешь, ищешь выход. Что мешает тебе просто наслаждаться жизнью?

— Я не могу поверить, что это наша конечная цель.

— Шейд, все сходится. Свет дня, свобода от сов, помощь людей. Все, как в Обещании.

— Я знаю, знаю, — раздраженно сказал Шейд. Он уже много раз думал об этом. — Но здесь даже солнце какое-то не такое. Настоящее солнце ярче. Мы с тобой вместе его видели, ты помнишь.

— Тогда на него было слишком больно смотреть. А так мы можем наслаждаться его светом. Интересно, почему люди потратили столько усилий, чтобы создать для нас это место?

— Летим, — сказал Шейд. — Я тебе кое-что покажу.

Он вдруг понял, что чувствует себя счастливым — первый раз за эти ночи. Он был так рад, что Марина рядом с ним, только с ним, как будто они снова где-то вместе путешествуют. Правда, на этот раз путешествие было недолгим. Лес, который на первый взгляд казался огромным, был относительно невелик. Над вершинами деревьев располагалось длинное окно, вделанное в каменную стену. За окном были люди.

Шейд и Марина устроились прямо над ним и, повиснув вниз головой, отлично видели, что происходит по ту сторону.

В комнате за окном было пять человек — двое стояли, остальные сидели. Все были в белых халатах. Они были совсем близко, сразу за стеклом. Шейд помнил, как он впервые увидел людей в городском соборе. Тогда он любовался ими, восхищался их ростом, их силой. Сейчас они казались ему даже более внушительными и грозными.

В комнате было темно, но блеск множества металлических поверхностей освещал их лица и тела. Двое людей говорили друг с другом. Шейд видел, как двигаются их губы. Даже если бы он мог слышать их слова, то все равно бы ничего не понял. Другие смотрели в окно. Шейд знал, что отсюда хорошо просматривается большая часть леса.

— Они наблюдают за нами, — сказал Шейд. — Может быть, они изучают нас.

— Наверное, — ответила Марина уклончиво. — Ну и что?

— Там тот Человек.

Он кивком показал на мужчину, который стоял посреди комнаты и стучал по какому-то аппарату. Он был высокий и неуклюжий, с неухоженной черной бородой; один глаз его казался полузакрытым.

— Что значит «тот Человек»? — спросила Марина.

— Помнишь, Гот о нем рассказывал? Когда они с Троббом были в фальшивых джунглях? Он говорил, там был Человек, который наблюдал за ними, внезапно включал перед глазами свет, тыкал длинными палками.

— Откуда ты знаешь, что это тот самый?

— Конечно, я точно не знаю, но…

— Ладно, будем считать, что это он. Любой человек, который держал взаперти Гота, для меня хорош.

— Они и нас держат взаперти, Марина.

Она на минуту умолкла, а когда заговорила, в ее голосе послышались нетерпеливые нотки:

— Зачем ты вообще думаешь о Готе? Он обманщик: хотел просто уничтожить нас и всю твою колонию. Может, он все выдумал? И не было никаких фальшивых джунглей, никакого Человека.

— У Гота и Тробба тоже были кольца. И люди прилетели искать их на летающей машине. Одна стрела чуть не попала в меня, помнишь?

— Конечно помню, — сказала она с досадой. Потом вздохнула: — Они не зажигают перед нами свет, не тыкают палками. Аркадия тут уже два месяца, и ничего плохого с ней не случилось. Все совершенно счастливы, разве ты не видишь?

— Слишком счастливы, — пробурчал Шейд. Он пристально посмотрел на нее. — Тебе не приходило в голову, что мы в тюрьме?

— Как ты подозрителен! Тебе мало того, что люди создали для нас этот мир?

Шейд чувствовал себя неблагодарным, но ничего не мог с собой поделать.

— Нет, не в этом дело. Я просто хочу знать, зачем они это сделали.

— И как ты это узнаешь? Хочешь, чтобы они прошли сквозь стекло и поговорили с тобой?

— Это было бы неплохо, — парировал Шейд. — Если они такие могущественные, почему бы им не объяснить нам все раз и навсегда. Откуда мне знать, может, они просто коллекционируют нас. Или им что-то от нас нужно.

— Никто не принуждал нас, — напомнила ему Марина. — Мы сами пришли сюда. Ты пошел первый, помнишь?

— Я думал об отце. Она вздохнула:

— Извини, Шейд, но я здесь счастлива. Я так долго была изгоем, я даже хотела… Я чувствую, будто обрела здесь дом, семью. Ариэль так добра ко мне. И ты рядом.

— Не забудь Чинука.

На мгновение он пожалел, что эти слова сорвались у него с языка.

Она с тревогой посмотрела на него.

— Ты упрекаешь меня за то, что я провожу время с Чинуком? — спросила она с едва уловимым, но опасным оттенком гнева в голосе.

— Забудь, что я сказал.

— Этого бы не было, если бы ты уделял мне больше внимания, Шейд. Но ты всегда где-то летаешь, выискивая щели в стенах. Или дуешься.

— Я не дуюсь, — возразил Шейд.

— А как это, по-твоему, называется?

— Я думаю. Я этим иногда занимаюсь. В отличие от Чинука.

— Не спорю, Чинук никогда не станет старейшиной. Он ведь не особенный. — Марина произнесла это слово с легким презрением. — Но я считаю, что у него доброе сердце.

— Конечно, если нет мозгов, приходится иметь доброе сердце. — Глаза Шейда пылали от ревности и гнева. — К тому же он веселый. А еще почему ты проводишь с ним так много времени?

— Он красивый, — беззаботно сказала Марина.

— Неужели?! — воскликнул Шейд, чувствуя, как его гнев сменяется неподдельным изумлением. Конечно, Чинук большой, сильный, к тому же отличный охотник. Но Шейд никогда не думал о нем как о красивом.

«А я красивый? — спросил он себя и тут же ответил: — Нет». Слишком мал, чтобы быть красивым. Иногда рядом с Мариной, с ее роскошной шерсткой и изящной мордочкой, Шейд чувствовал себя просто уродом.

— Да, — спокойно сказала Марина. — Он очень красивый.

Она посмотрела на него и покачала головой.

— Знаешь что? Он ведет себя так же, как ты. Тоже ревнует. Ты удивлен? Наверное, ты слишком занят, чтобы замечать такие мелочи, — сказала она ядовитым голосом.

— О чем ты? — нахмурившись, спросил Шейд.

— Перестань корчить из себя героя, Шейд. И знаешь что? Не ты один потерял отца.

Шейд висел на нижней ветке, сердито сбивая дубовые листья звуковыми ударами. Потом он выбрал целью другое дерево и с удовлетворением смотрел, как листья отламываются и летят вниз. И все-таки листья — не сосульки. Слишком легкие. Он бросил взгляд на землю и выбрал целью маленький камешек, лежащий футах в семи от него. Но сосредоточиться не получалось.

Не ты один потерял отца.

Он поморщился от боли, вспомнив эти слова. Марина хотела, чтобы он преодолел это, напоминая, что тоже потеряла родителей, хотя они и живы. Ладно, она может жить с этим, а он нет. Кассел пропал, и Шейд стремился найти его. Он что, должен теперь извиняться за то, что не хочет провести всю жизнь в этом лесу, поедая никудышных жуков?

Перестань корчить из себя героя. При этой мысли он весь ощетинился! Шейд делал лишь то, что должен, хоть это больше никому не нужно. Почему никто не думает о сереброкрылах, которые остались в Гибернакулуме? О военных планах сов? Почему никого не беспокоит то, что они заперты в этом искусственном лесу? Если он не побеспокоится об этом, то кто?

Не удивительно, что Марине больше нравится Чинук. У него есть родители, он никогда ничему не удивляется, ни о чем не беспокоится. Он всегда и всем доволен. Здорово, наверное, быть Чинуком!

Шейд посмотрел на камень внизу.

«Двигайся!» — приказал он, яростно хлестнув его звуковым ударом.

К его изумлению, камень подпрыгнул. Шейд попробовал сдвинуть его еще на несколько дюймов, пока наконец не остановился в изнеможении.

— Очень хорошо, — произнес голос Фриды, и Шейд, повернувшись, с удивлением увидел, что она висит на ветке позади него. — Ты делаешь успехи.

— Сейчас у меня много времени для тренировок.

Фрида улыбнулась. Шейду всегда нравилось, как ее шерстка при этом собирается в морщинки вокруг глаз. Она смотрела на него выжидающе.

— Может, со мной что-то не так? — смущенно спросил Шейд. — Теперь у нас есть солнце, изобилие корма, лето среди зимы. Не нужно беспокоиться о совах. И все кажутся вполне счастливыми.

— Кроме тебя. Шейд кивнул:

— Кроме меня.

Он не знал, с чего начать.

— Все не так, как я думал.

— Наши фантазии ограничены. Он неуверенно кивнул.

— Мы искали людей, — сказала Фрида. — Мы верили, что они как-то связаны с Обещанием Ноктюрны. Верили, что они помогут нам.

— Наверное, я ожидал большего.

— Что все каким-то чудом изменится? Или что мы победим сов и будем царствовать на земле?

В замешательстве Шейд потупился, вспомнив, как он мечтал сражаться с совами и отомстить им за все. Где-то в глубине души он все еще мечтал об этом.

— Люди сделали для нас очень много, — сказала Фрида. — Но ты все-таки не доверяешь им?

— Мы здесь как в клетке, — выпалил Шейд. — Это большая хорошая клетка, но что-то не так — жуки на вкус какие-то странные, и солнце совсем слабое, и вообще я не понимаю, зачем все это.

— Я согласна.

Шейд онемел. Он смотрел на Фриду, чувствуя, как его губы растягиваются в улыбке.

— Вы?

— Да.

Он чувствовал себя таким одиноким; казалось, лишь он один не верит, что они действительно нашли рай. А оказывается, Фрида думала так же. Его радость была безгранична.

— Тогда помогите мне найти выход! Фрида вздохнула.

— Этим крыльям уже немного осталось путешествовать, — сказала она. — Думаю, это мое последнее пристанище.

И Шейд вдруг увидел ее в ином свете — не предводительницу, которая всегда внушала ему благоговейный трепет, а старую летучую мышь, пережившую множество лет и зим. Она выглядела усталой, ее плечи сгорбились. Только темные глаза оставались ясными и блестящими.

— Я не верю, что это исполнение Обещания, — сказала она.

— А почему вы не скажете об этом Аркадии и остальным?

— Вряд ли Аркадия захочет меня слушать.

— Но вы же старейшина! Фрида улыбнулась:

— Вряд ли мне удастся переубедить Аркадию. Она имеет большое влияние на здешних летучих мышей. Я думаю, само это место действует сильнее, чем мои слова. Они думают, что это рай, и во многом так оно и есть. Но все равно я не верю, что именно это предназначено нам Ноктюр-ной.

— Я уже везде искал, — устало сказал Шейд. — В стенах, в крыше. Будь я поменьше, мог бы пролезть сквозь эти дурацкие ходы для насекомых…

— Ты найдешь выход, — уверенно сказала Фрида.

— Как? — вяло спросил Шейд.

— Звук. Им пользуются все летучие мыши, но у тебя особый дар. Вспомни, я всегда говорила, что ты можешь слышать то, чего не могут другие. Ты услышишь выход отсюда.

Этой ночью его сны были осквернены дыханием Гота, биением его сердца. Серебристые изображения вспыхивали в его сознании; они казались ему знакомыми, и Шейд подумал, что, наверное, это снилось ему раньше. Двухголовая змея, крылатая змея, лоснящийся ягуар, и самое жуткое — два глаза без лица, просто два узких разреза во тьме, чернее самой черной ночи.

Шейд хотел проснуться, но не мог. Сквозь сон он почувствовал незнакомый, сладковатый запах; он с трудом открыл глаза, а может быть, и нет, потому что ему показалось, как через

лес движутся какие-то высокие двуногие фигуры. Люди? У них не было лиц. Они скользили среди деревьев, словно призраки, и Шейд с ужасом смотрел на них, не в силах шевельнуться. Их длинные тонкие руки подбирались вверх, в гущу ветвей, к спящим летучим мышам…

Глаза его закрылись, и над ним снова сомкнулась тьма.

Шейд проснулся от звуков тревожных голосов.

— …нигде не могу его найти…

— …куда они подевались?

— …она исчезла, пропала…

Его сердце подпрыгнуло. Кто-то пропал? Он слетел с ветки и стал прислушиваться. Летучие мыши стремительно летали по лесу туда и сюда, с отчаянием выкрикивая имена.

— Дедал… Гекуба… Миранда!

Он развернулся и что было сил полетел к месту, где любили устраиваться Ариэль и Марина. Он чувствовал странную вялость, во рту был какой-то кислый привкус. В затылке пульсировала тупая боль.

— Пропали… пропали… пропали.

Это слово раздавалось в лесу, смешиваясь с рыданиями.

— Что происходит? — спросил он у самки серо-крыла, которая сломя голову летела ему навстречу.

— Ты не видел мою дочь, Урсу? — спросила она.

— Нет, я…

— Я нигде не могу ее найти, — застонала мать-серокрыл. — Она пропала, как и другие!

— О чем вы?

— Они все пропали! — И она полетела дальше, выкрикивая охрипшим голосом имя дочери.

Шейд огибал ветки, продирался сквозь листву и наконец вырвался на открытое место. Как глупо, что он оставил маму, поссорился с Мариной! Гнев и обида на них теперь казались ему ребяческими и жестокими.

Вот место, где они обычно спали, но там никого нет. Он позвал их, но шум стоял такой, что это было безнадежно. Почти задыхаясь, он полетел вверх сквозь полог леса. Над деревьями собралась большая бурлящая толпа, и в центре ее он увидел Аркадию.

— Шейд!

Он повернулся и чуть не закричал от радости, увидев, что прямо к нему летят Марина и Ариэль.

— Мы искали тебя!

— Я тоже вас искал.

Они крепко обнялись и вместе закружились в воздухе. Потом Шейд спросил:

— А Фрида?

— С ней все в порядке, но многие наши пропали. Икар, Плато, Исис и… — Ариэль запнулась.

— Чинук? — сказал Шейд тихо. Ариэль в ответ только кивнула.

В голове застучало, он ощутил слабость и… вину. Он так долго желал, чтобы Чинук исчез, что теперь почувствовал свою причастность к происшедшему.

— Как это случилось? — спросил он.

— Что происходит? — кричали в толпе летучие мыши. — Куда они пропали?

— Мы пока не знаем! — крикнула Аркадия. — Сохраняйте спокойствие!

— Но пропали сотни! — выкрикнул кто-то. — Куда они могли подеваться?

Шейд вдруг понял.

— Это люди, — прошептал он. Затем повторил громче: — Это люди!

Перекричать толпу он не мог, но те, кто стоял ближе, услышали и повернулись.

— Их забрали люди? — недоверчиво нахмурясь, переспросил незнакомый златокрыл. Неожиданное предположение быстро распространилось по толпе, и скоро эти слова повторял каждый.

— Ты уверен? — спросила Марина.

— Кто это сказал? — крикнула Аркадия. — Кто видел, что летучих мышей забрали люди?

Тяжелое молчание повисло над толпой. Шейд сглотнул.

— Они пришли, пока мы спали, — сказал он. — Я их видел. Сначала я подумал, что мне это снится, но ошибся. Их было много, они двигались между деревьями и доставали до ветвей…

— А почему больше никто не видел? — резко спросила Аркадия.

Несколько мгновений все молчали, потом послышались неуверенные голоса.

— Мне кажется, я видел…

— Я не уверена, но…

— Я думал, это просто сон…

— Это было похоже на сонное лекарство, — продолжал Шейд, вспомнив, как однажды Зефир выдавливал ему в рот сок ягод. — Я не мог открыть глаза. — Многие повернулись к нему. — И этот запах! Неужели больше никто его не заметил?

— Сладкий запах, — послышался голос. — Да, я тоже его учуял. Только думал, что это во сне.

Некоторые забормотали, нерешительно соглашаясь.

— Они усыпили нас, а потом некоторых забрали, — сказал Шейд. Скорее всего, этот запах и вызвал пульсирующую боль в голове и неприятный привкус во рту.

Из толпы посыпались вопросы.

— Они отпустят их?

— Надо разузнать, куда их забрали!

— Я хочу, чтобы мой ребенок вернулся!

Шейд смотрел, как Аркадия когтем теребит бородку, а ее глаза спокойно оглядывают летучих мышей. Всеобщее горе придало ему уверенности — он надеялся, что теперь ему помогут найти выход отсюда.

Аркадия заговорила, и ее сильный голос заставил всех замолчать:

— Если люди действительно забрали некоторых из нас, это, должно быть, часть плана.

— Но в чем состоит план? — спросил Шейд, его сердце яростно колотилось. — Этого никто не знает! Надо выбираться отсюда!

— Замолчи! — крикнула Аркадия.

— Ты не имеешь права приказывать ему молчать, — спокойно сказала Фрида. Обернувшись, Шейд увидел, что она парит немного позади него. — Все имеют право задавать вопросы. Сотни летучих мышей унесли из леса — мы вправе беспокоиться о них.

— Нет, — сказала Аркадия с ледяной улыбкой. — Мы должны доверять людям. Они уже позаботились о нас и будут заботиться дальше. Возможно, и не предполагалось, что мы останемся здесь навсегда.

— Но я думал, что это наш рай! — сказал Шейд.

— Может быть, они скоро вернутся. А может быть, это место — лишь первая ступень, готовящая нас к чему-то большему. Более удивительному и прекрасному.

— Вряд ли мне нужно это более удивительное, — пробормотал Шейд себе под нос.

— Я не знаю, какова следующая ступень, — продолжала Аркадия, — но по-прежнему верю Ноктюрне и людям! Если они куда-то и заберут нас, то не иначе как в страну чудес!

— Да! Они всегда хорошо обращались с нами! — сказала бахромчатая мышь.

— Они знают, что для нас лучше! — подхватила другая.

— Верно! — с воодушевлением крикнул длинноух. — Они позаботятся о нас!

Шейд с изумлением смотрел, как быстро летучие мыши перешли от рыданий по потерянным мужьям и детям к бурным проявлениям радости.

— Люди позаботятся о нас!

— Я уверена, что скоро мы присоединимся к тем, кого сегодня забрали, — сказала Аркадия. Ее исполненный веры голос заполнил лес. — Не волнуйтесь за них, им повезло. Они были избраны и ушли в лучший мир. И мы тоже когда-нибудь последуем за ними!

— Они избраны! — подхватили летучие мыши и принялись распевать: — Избраны! Избраны! Им повезло!

— Не надо поддаваться отчаянию, — сказала Аркадия, посмотрев на Шейда тяжелым взглядом, — и слушать тех, кто страшится воли Ноктюрны!

Ты услышишь, где выход отсюда. Так сказала Фрида. Ему казалось, это не слишком полезный совет. Получается, ему не нужно обследовать крышу и стены, отыскивая трещины и отверстия, по которым можно выбраться наружу?

Было утро, и весь лес спал. Повиснув на ветке, Шейд закрыл глаза и весь превратился в слух. Он почти не дышал, отключил сознание, старался не выпускать наружу ни единого звука.

«Что я сейчас слышу? Все. Слишком много. Полет насекомых, шелест листьев, дыхание летучих мышей».

Он попробовал сосредоточиться на чем-то одном, слушать внимательно, затем отбросить и перейти к следующему. Бесполезно.

Он открыл глаза. Так ничего не получится. Он просто теряет время. Нужно летать, держа наготове глаза и уши.

Ладно, попробуем еще раз.

Течение воды.

Это доносилось из-под земли — журчание ручья по каменному ложу. Он мгновенно открыл глаза. Ну конечно же ручей.

Это и есть выход.

Почти касаясь воды кончиками крыльев, Шейд летел вдоль ручья, вьющегося через лес. Как он не догадался раньше? Ручей откуда-то приходит, значит, он должен куда-то уходить. Он пролетел под листвой и длинными гибкими ветками, преграждающими путь. Кажется, там.

Шейд взмахнул крыльями, затормозил и устроился на низком выступе, чтобы рассмотреть это место поближе. Вода уходила в гладкий туннель, выдолбленный в скале, сверху оставался совсем тонкий слой воздуха.

Придется плыть…

Если нет другого выхода, он сделает это. Шейд принюхался, пытаясь по запаху определить, что находится дальше. Оставалось надеяться, что ручей быстро вынесет его куда-нибудь. Летучие мыши не очень-то хорошо плавают. С содроганием он вспомнил, как неуклюже они с Мариной плыли по сточной трубе, тщетно пытаясь убежать от крыс. С крыльями по-настоящему не поплаваешь.

— Что ты делаешь?

Он с удивлением поднял глаза и увидел Марину, которая опускалась рядом с ним.

— Собираюсь совершить небольшое путешествие вниз по ручью, — ответил Шейд.

— Ты с ума сошел! Ты даже плавать толком не умеешь! К тому же там нечем дышать!

— Он же где-то выходит на поверхность.

— Наверное, но как скоро? До этого ты можешь утонуть.

— Меня вынесет течение, — напомнил Шейд.

— Ладно, пусть вынесет, а если ты захочешь вернуться?

Шейд глубоко вздохнул. Не надо об этом думать. Страх сменился раздражением. Вечно она нарушает его планы!

— Я не прошу тебя идти со мной, — едко сказал он.

— Я не пошла бы, даже если бы ты умолял, — не менее едко парировала она. — Незачем ходить так далеко, чтобы утопиться.

— Ты такая же, как все, — сказал Шейд. — Можешь устроиться возле отверстия, откуда вылетают жуки, и держать рот открытым, чтобы не охотиться и всегда быть сытой. Отличный способ провести остаток жизни!

— По крайней мере, я буду жить. В отличие от тебя!

Шейд улыбнулся — и уголок ее рта тоже дернулся от смеха. Он был рад видеть Марину и снова спорить с ней, как прежде.

— В этом здании есть не только лес, — уверенно сказал он.

— Ты не можешь этого знать.

— Помнишь, какое большое оно снаружи? Больше, чем наш лес, это точно. Так что же еще в нем находится?

— Может быть, мы узнаем, если немного подождем.

— Те, которых забрали сегодня, уже дождались. Откуда ты знаешь, что с ними на самом деле случилось? Не лучше ли все выяснить до того, как это произойдет с тобой?

Марина замотала головой:

— Шейд…

— Разве ты не скучаешь по Чинуку? — язвительно сказал он и увидел, как возмущенно затрепетали ее уши.

— Конечно скучаю, — спокойно сказала она. — Он мой друг. Между прочим, твой тоже, нравится тебе это или нет.

— Послушай, — проворчал он, — всю жизнь он мучил меня, отбирал пищу, высмеивал. И всегда дразнил меня недомерком. — Шейд глубоко вздохнул. — Да, мне тоже его не хватает. Разве ты не хочешь убедиться, что с ним все в порядке?

Он внимательно наблюдал за ее реакцией. Действительно ли они просто друзья?

— А кто говорит, что Чинук в опасности?

— Так ты веришь Аркадии? — недоверчиво спросил Шейд.

— Да! — повысила голос Марина.

— Отлично, — сказал Шейд, — просто прекрасно. А я хочу знать, зачем люди создали этот лес и что вообще здесь происходит. Потому что я им не доверяю.

— Тебе и впрямь так противны эти жуки, а? Они оба рассмеялись.

— Помнишь, Зефир говорил, что если слушать долго и внимательно, то можно услышать звезды?

Марина кивнула.

— Так вот, я никогда не услышу звезд, если останусь здесь. Мы отрезаны от мира. Мы не слышим того, что снаружи, и никто не слышит нас. Мы окружены стенами. Через них не проходит ни единый звук.

Она ничего не сказала.

— И что будет с теми, кто не попал сюда, не найдя дороги? Что будет с ними? Неужели мы забудем обо всех и будем радоваться собственной сытой и счастливой жизни? А летучие мыши, которые остались в Гибернакулуме? А твоя колония?

Он тут же пожалел о своих словах.

— Они не беспокоились, когда бросили меня, — фыркнула Марина. — Так почему я должна о них беспокоиться? Мне хорошо здесь, Шейд. С кольцами, без колец — здесь всем рады. Тебя не гонят и не превозносят из-за какого-то кусочка металла. Для меня это важно. А может быть, люди построили много таких же мест и их хватит на всех.

Шейд задумался:

— Может быть, но мы этого не знаем.

— Ты не можешь знать все, — сердито сказала Марина. — Почему ты считаешь себя особенным?

Шейд вспыхнул от негодования.

— Знаешь что? — сказал он. — Быть особенным совсем нелегко! Я бы хотел быть таким, как Чинук. Правда. Пусть бы кто-то другой задумывался обо всем!

Марина пристально посмотрела на него и вдруг расхохоталась.

— Ты чего? — огрызнулся он.

Она задыхалась от смеха и не в силах была вымолвить ни слова.

— Мысль о том… чтобы кто-нибудь другой… задумывался! Это… извини, Шейд, но я в жизни не слышала ничего забавнее. — От смеха у нее на глазах выступили слезы. — Ты не смог бы. Это невозможно!

— И ты такая же, — тихо сказал Шейд. — Ты всегда хотела все знать. Наверное, поэтому и полетела со мной. Чтобы узнать, что на самом деле означают эти кольца.

— Может, я уже получила ответ.

— Правда?

Некоторое время оба молчали.

— Есть еще кое-что, — сказал Шейд. Он боялся говорить, ему казалось, что, едва он произнесет это вслух, надежда рассеется, как утренний туман. — Если летучих мышей куда-то забирают, возможно, и мой отец был здесь. Раньше, чем Аркадия и остальные. Он был здесь с другими мышами, и люди всех забрали. Если так, то где он теперь?

Марина затрясла головой и стала рассматривать ручей, исчезающий в каменной стене.

— Я не могу поверить, что ты собирался идти один. Никому ничего не сказал. А твоя мама? А я?

— Ты сказала, тебе здесь нравится!

— Но если ты куда-то собираешься… — Она умолкла. — Ты только все запутаешь. Я иду с тобой.