"Цитата из Гумбольдта" - читать интересную книгу автора (Кубатиев Алан)2Без костюма от Эда Бахчиванджи человек, сидевший в огромном кресле за исполинским столом под сенью необъятного, как потолок планетария, флага, выглядел бы как побитая собака. Второй из двух людей в этой комнате не походил ни на какое животное, а если и походил, то зоологи его еще не открыли. Насмешливый и бодрый, он дымил огромной сигарой, а костюм его не приходился шедеврам Бахчиванджи и Мак-Ларена даже троюродным: заношенный пиджак из гонконгского твида с кожаными налокотниками, обвислые бежевые штаны-докерсы, а галстук был из числа тех, что дарят потехи ради на Рождество. Человек-Побитая-Собака сидел, закрыв лицо ладонями и время от времени свистяще вздыхал, а на выдохе поматывал головой и шептал: «Боже, Боже, неужели ты нас оставил… Неужто, Господи?..» Сквозь ладони он и заговорил. — И вы абсолютно уверены, что не осталось никакого способа?.. — невнятные слова модулировались обломками прежней властности. — Ни единого, — с непонятным удовольствием отвечал куривший. — Что ж… — Глубоко вдохнув, Человек-Псбитая-Собака медленно, с усилием, как на уроке медитации, выпустил воздух сквозь стиснутые зубы. — Нам осталось… — Ровно два часа пятьдесят три минуты сорок секунд… — с тем же непонятным удовольствием отвечал второй. — Хорошо. Вы на связи с Экспертным Советом?.. — Да. Пока линия отключена. Однако если забрезжит хоть какая-то идея, то я немедленно получу сигнал… — Курильщик помахал крошечным телефоном. — Замечательно. — Стоявший у окна повернулся и зашагал по кабинету. — Скажите, Петчак, почему вы перестали звать меня по имени? — Теперь это не имеет ни малейшего значения, ваше высокопревосходительство… — Курильщик вынул сигару изо рта и положил в древнюю складную пепельницу, которую всегда приносил с собой. — Но работать ко мне вы все-таки пошли? — Каблуки его высокопревосходительства терзали тусклый ковер, подарок последнего шаха Турана. — А, Бенедикт?.. — И что с того? — Защелкнув пепельницу, Петчак с хрустом потянулся. — Хоть в чем-то я вас подвел? Знаете, если бы вы успели подать в отставку, многие ваши друзья остались бы вашими друзьями не из-за вас, а из-за себя. Чтобы доказать себе, что они порядочные люди и служебное положение друга для них ничего не значит. Прекрасный довод, не лучше и не хуже других. Но, видите ли… Вы бы для них все равно значили меньше, чем они сами. А в нашем случае… — Он ухмыльнулся. — Вы первый человек для двух третей мира. Вы ставите задачу и шлете, как писал де Нерваль, «неразумное количество слуг» решать ее. Но слушаете-то вы все равно меня… — Мда. — Его высокопревосходительство на секунду замедлил шаг. — Верно, честная вражда куда лучше слабой дружбы… Однако, до чего же я вам неприятен… — Хотите, чтобы я еще раз ответил, что это теперь не имеет никакого значения? — Нет, спасибо. Давайте лучше еще раз посмотрим, что у нас в сухом информационном остатке… Гигантский дисплей в углу вспыхнул картиной холодного осеннего поля. — Все стандартные меры безопасности были приняты… — пояснил Петчак. — Но нам сообщили… — Кто, Посредник?.. — Да, конечно, кому же еще… — Кстати, сколько было сделано попыток допросить Посредника с применением… ну, вы понимаете?.. — Семь, — любезно сообщил Петчак. — И все кончались одинаково. Информация нулевая. При любой попытке даже определить степень отработанности Посредники утрачивали пересаженную личность. Альфа и бета ритмы на энцефалограмме предельно сглажены, все процессы заторможены. Никакой интеллектуальной деятельности, только жизненно важные функции — дыхание, сердцебиение, дефекация… Кормление полупринудительное. Если не поддерживать эти «овощи» искусственно, с помощью систем жизнеобеспечения, пару дней спустя они погибают. Двоих держат до сих пор, но изменение никаких, все очень напоминает такую добротную кому, классические флэтлайиеры… Они тоже умрут. А новым Посредником через полчаса после м-ммм… развоплощения становился кто-то из окружавших — критерии отбора и механизм пересадки неясны абсолютно. Час назад мне сообщили, что в международном экипаже на орбитальной станции уже двое Посредников… Одним из них является наша соотечественница… Изоляция бесполезна. Метемпсихоз, так сказать… Он усмехнулся и помахал сигарой. — Ну, а сейчас — самое интересное… Следите за телеметрией… Оба смотрели на экран и снова чувствовали, что дыхание задерживается, что они пытаются поймать ТОТ момент и, как сотни раз прежде, не сумеют… Можно было смотреть с большим замедлением, можно было раскладывать оцифрованное изображение на фрагменты и анализировать мельчайшие различия, но итог был тем же, ни разу не поменявшимся в ходе двенадцати демонстраций, состоявшихся в двенадцати разных странах Земли. — Ф-ффу… — Его высокопревосходительство перевел дыхание. — Сотый раз, и все равно дивлюсь… — Да, — безмятежно согласился Петчак, делая пометку в электронном блокнотике. — Привыкнуть невозможно. Даже профессионалы в конце концов ломаются. В молодости я протестовал против смертной казни не потому, что мне было жалко преступников, а потому, что видел, в кого превращаются исполнители… Ну что ж, давайте подведем итоги! Положив сигару на полированный стол (около ее тлеющего кончика медленно возник молочный ореол, означавший загубленную полировку), он нажал кнопку блокнота, а потом небрежно бросил его рядом с сигарой. — Ни один прибор ничего не зарегистрировал. Изменения магнитного поля отсутствуют. Датчики показали только одно: у всех животных одновременно остановились дыхание и прекратились обменные процессы Никаких травм и ран, никаких повреждений внутренних органов, кроме воспоследовавших. Время смерти приблизительно одно и тоже, за одним-единственным исключением… — он нервно хохотнул. — Тараканы, эти великие существа, умирали дольше всех! Почти семь секунд!.. Но умерли и они. И еще. Пробы, взятые в пределах круга с глубины ста восьмидесяти сантиметров, показали полное отсутствие микроорганизмов, точнее, живых микроорганизмов. Доктор Гиршман предложил новый термин — тотальная девитализация. Его высокопревосходительство болезненно сморщился. — Да… И микробы тоже… Но, может быть… — Нет, — с тем же странным удовлетворением предугадал вопрос Петчак. — Именно это нам и сообщили. Посредник, до воплощения механик-водитель бронемашины мастер-сержант Хенрик Гогоба, сообщил, что увеличить круг можно до любой величины, вплоть до окружности экватора и практически на любую глубину. Особенно унизительно было то, что нам беспрепятственно позволили устанавливать любую аппаратуру и делать любые замеры. Дескать, позабавьтесь… Вопросы о природе воздействия остались без ответа. Вопрос о глобализации воздействия получил утвердительный ответ. Все уточнения и попытки получить цифры остались без ответа, вернее… — Петчак щелкнул блокнотом, — посредник ответил: «Не видим необходимости в точных характеристиках. Ваша цивилизация неспособна создать необходимые средства защиты, и дело не в технологии. Стоит ли терять время? Неужели вам недостаточно того, что вы восприняли с помощью ваших органов чувств? Поверьте, они вас не обманывают…» Отложив блокнот, он добавил с нервным смешком: — Жена Гогобы требует пенсии по утрате кормильца, а Министерство обороны обороняется, утверждая, что кормилец не только вполне жив, но еще и незаконно оставил службу… Его высокопревосходительство так же нервно отмахнулся: — етчак, не до пустяков, пусть этим занимаются юристы… — Сомневаюсь, что за час они придут к адекватному решению. — Я сам юрист и знаю, что даже за семь минут до тотальной смерти они будут обсуждать стратегию ведения процесса и наличие прецедентов… Но хватит. Похоже, эти… новые хозяева точно знают, что такое жизнь, где она находится и как ее извлекать. Хорошо бы научиться у них ее запасать и добавлять… — «Искусство возможного», ваше высокопревосходительство, — ласково напомнил Петчак. — Не стоит загадывать так далеко, хотя… — Действительно, не стоит, — его высокопревосходительство резко повернулся на каблуках и встал перед столом. — Ну что ж, Петчак! Вперед! Через реку и в лес, как говорил Джексон Каменная Стена! Скрипя зубами, говорим: «Да!» Будьте вы прокляты! «Да!..» Чтоб вы за это заплатили так же, как мы! Не тем, что вы забираете у нас, а тем, чего мы наглотались, — унижением, ужасом, беспомощностью… «Да!..» Переведя дыхание и утерев яростный пот, он хрипло добавил: — Надеюсь, они это слышат… Конец документа. А теперь, Бенедикт, пока мы еще живы, расскажите-ка мне, в чем же я перед вами провинился и посмотрим, успею ли я попросить у вас про… Какое-то слабое, необычное и неприятное чувство заставило его обернуться к Петчаку. Мопс, грустно подремывавший у кресла, подскочил, тоскливо взвыл и метнулся под стол. В материалах Петчака не было ни слова о реакции животных на Воплощение, почему-то подумал он… Посредник недоуменно крутил в руках маленький телефон, лотом положил его на стол и отложил сигару. — Повторите, пожалуйста, ваше согласие, — ровно попросил он, улыбаясь, брезгливо стряхивая пепел с твидового лацкана. — Если возможно, держитесь формул, принятых вашей цивилизацией, дабы наше сотрудничество отныне воспринималось вашими сопланетниками позитивно и не вызывало ненужных реакций… |
||
|