"ЭДЕМ-2160" - читать интересную книгу автора (ПАНАСЕНКО Григорий)

Глава 3

По пути домой Саймон заснул, – сказалось напряжение последних дней. Открыл глаза он уже на своей остановке и едва успел выскочить в закрывающиеся двери.

Серебристо-серый состав, гуднув на прощанье и обдав Саймона потоком теплого воздуха, исчез в черном зеве тоннеля. Задние огни рубиново мелькнули и темнота поглотила их.

На станции было пустынно.

Одинокие пассажиры торопливо уходили к эскалатору. Кафельный пол звонко отражал частые шаги каблуков: молоденькая девушка, на ходу укутываясь в шубку, почти бегом проскочила мимо Саймона, и он остался один в гулкой тишине подземки. Эскалатор бесшумно возносил его к зимнему холоду городских улиц мимо огромных фотопанно на потолочном перекрытии тоннеля.

Навстречу ехал, явно торопясь к вечернему поезду, старик не то в долгополом пальто, не то в плотной рясе. В руках он держал толстую книгу в старинном переплете. На глянце затертой кожи играли тусклые блики, перебегая по трещинкам и шероховатостям. Старик держал книгу бережно, как ребенка. Он улыбнулся Саймону, но тот сделал вид, что не заметил. Эскалатор мерно нес их навстречу друг другу.

Неожиданно резкий порыв ветра снизу нагнал эскалатор и растрепал волосы Саймона: вечерний саб-экспресс подобно огромному великану выдохнул спертым теплом из подземелья.

Саймон встряхнул головой, ссыпая с ворота капельки растаявших снежинок – вокруг торопились люди и спина старика мелькнула где-то вдалеке. Он провел рукой по лицу, сгоняя наваждение пустого тоннеля.

За стеклянными дверями его ждал промозглый ветер.

До дома было минут пятнадцать ходу, но Саймон ухитрился растянуть их до получаса, блуждая по забытым проулкам и скверикам. Ему совсем не хотелось домой, и он понял это, когда, наконец, подошел к родному порогу. Он как бы нехотя протянул руку к звонку и нажал на него. Заливистая трель в глубине квартиры вызвала торопливые шаги. Рубиновый глазок камеры дважды моргнул в полумраке лестничной площадки.

— Здравствуй, дорогой! – жена чмокнула Саймона в щеку и втащила в квартиру. – Где ты был столько времени? Уже все готово и у нас с тобой гости, – тихо прошептала Джулия.

Саймон не успел сказать и слова, как она исчезла в кухне, откуда донесся громкий возглас Эйнджила. Саймон сердито прошлепал в ванную, где долго разглядывал недовольное лицо и мешки под глазами в зеркале над раковиной.

Аромат еды стал совсем уже нестерпимым, и он, поборов собственную хандру, выполз на кухню.

— Наконец-то ты вернулся, – приветствовал его друг.

Саймон неопределенно хмыкнул и подвинул к себе тарелку с горкой дымящегося картофеля-фри.

— Здравствуй, Саймон, – Марта приветливо улыбнулась ему.

Тот промычал приветствие с набитым ртом и углубился в еду. Джулия украдкой на него поглядывала и подкладывала еще, когда тарелка пустела. Эйнджил понимающе не донимал с расспросами, давая приятелю насытиться.

Когда ужин закончился, Саймон почувствовал некоторое облегчение и даже добродушие: все-таки он был дома.

— Ну, расскажи хоть, что с тобою случилось? – попросил Эйнджил. – Говорят, ты бился как лев.

Он хитро подмигнул Джулии. Саймон хмыкнул и, закурив, ответил:

— Ну, скажем так – заслуга моя несколько преувеличена. Мне досталась роль зрителя в партере. Я почти ничего не видел, – тут он невольно вспомнил звуки за закрытой дверью и его пробрал озноб.

Эйнджил заметил это и потребовал от него:

— Ну-ка, колись, что там было.

Саймон весь скривился и нехотя рассказал о случившемся в Сиднее. Все надолго замолчали. Он говорил, торопясь выговориться. Только сейчас Саймон понял, каким грузом лежала на нем история, произошедшая с ним в Австралии. Затянувшуюся тишину прервала Джулия:

— Дорогой, неужели ты, в самом деле, думаешь, что кого-то в гостинице застрелили?

Саймон, глядя в чашку с чаем, невесело усмехнулся:

— Хотел бы я быть уверен в обратном.

На этот раз поежилась Джулия.

— Ну, вас! Какие вы все мрачные! – Марта деланно рассмеялась и, взяв сестру за руку, сказала, – Мы пойдем в комнату, а вы можете продолжать свои скучные беседы.

Они не спеша вышли и закрыли за сбой дверь.

Когда женщины ушли, Саймон посмотрел на товарища и спросил:

— Ну, а ты-то что думаешь об этом?

— О чем? – Эйнджил аккуратно сбил пепел.

— Не притворяйся, я спрашиваю о твоем отношении к бунтовщикам.

— Что я могу сказать – это все было чертовски глупо...

— Вот и я о чем, – прервал его Саймон. – Это, по крайней мере, неумно выступать против устоев общества. Разумных, заметь, устоев!

Разойдясь не на шутку, Саймон энергично взмахнул рукой и залил стол чаем.

— Вот черт! – выругался он.

— Сиди, я сам вытру, – Эйнджил взял губку и попутно включил кофеварку.

Та зашумела, наполнив кухню ароматами.

— Неужели непонятно, – сердито продолжил Саймон, – что это просто противоречит логике. Если отказаться от евгеники, то мы подпишем смертный приговор всему миру. Китай не упустит шанса растоптать нас. Восемь миллиардов китайцев дамокловым мечом нависают над Австралией, Россией и Европой. И это, не считая тех двух, что рассеяны по всему миру. А представь, что мы таки откажемся от евгеники. Количество больных будет не просто огромным, оно превысит число людей здоровых, или даже просто трудоспособных. И потом, объясни на милость, кто будет кормить всю эту прорву ущербных? В таких условиях нам не удержать Китай от агрессии, да и захотят ли потом китайцы всех нас кормить!

Тут Саймон заметил, что Эйнджил с интересом смотрит на него.

— Что случилось?

— Да нет, продолжай, – судя по голосу, Эйнджил явно веселился.

— И все же в чем дело?

— Тебе бы в шоу выступать или с трибуны в парламенте, – Эйнджил с улыбкой взглянул на друга. – Ты ведь никогда не пытался понять всех этих людей. Поверь, я знаю их чувства. Ты по праву считаешь себя вершителем судеб. Ты решаешь за них жить или не жить их детям. Об их детях даже и говорить не будем. Уж не возомнил ли ты себя богом?

Саймон остолбенел, но Эйнджил не дал ему ответить:

— Представь себя на месте родителей, у которых ты отнимаешь последнюю надежду иметь ребенка. Знаешь ли ты, каково это, однажды узнать, что у тебя вообще не будет детей. Ты полагаешь, эти люди будут тебя любить?

— Но что предлагаешь ты? – почти выкрикнул Саймон. – Ты уповаешь на свою альтернативу?

— А почему бы и нет, – спокойно ответил Эйнджил. – Мы тоже заботимся о человечестве, но делаем это по-своему. И поверь мне, за нашу работу люди нам скажут спасибо.

— Вы работаете уже восемьдесят лет, а многого ли вы достигли?

— Мы уже почти на пороге, – так же спокойно ответил Эйнджил.

Саймон застыл с открытым ртом:

— Что ты хочешь сказать?

— Всего лишь то, что мы скоро будем среди звезд. Это не утопия, это правда. Мы уже создали три прототипа, и потом не забывай, мы работаем не восемьдесят, а сто пятьдесят лет.

Саймон знал, что, когда он еще только начинал свою научную карьеру и делал первые шаги в области евгеники, Эйнджил уже числился среди молодых ученых физико-технического факультета Оксбриджа. Достаточно быстро он получил контракт в конструкторском бюро Карцева. Так Эйнджил познакомился с проектом "Звездный мост". Конструкторское бюро вполне легально вело заказ на поиск принципа межзвездного полета.

Эта тема перестала быть актуальной еще за полвека до Эйнджила. Но как говорили, сама российская императорская семья имела в нем долю участия. Да и Эйнджил не раз убеждался за долгие годы работы, что Мировой Совет нет-нет, да и уделит им внимание.

С тех пор уже прошло пятнадцать лет, за которые были сделаны поразительные успехи. Долгое блуждание впотьмах привело, наконец, к изобретению первых прототипов пространственных перфораторов (скорость света перестал быть преградой). Правда существовала еще одна трудность...

—...Да, мы до сих пор не научились доставлять пилотов живыми в точку прибытия, – Эйнджил почесал затылок.

— Надеюсь, вы экспериментируете не на людях, – съязвил Саймон.

— Мы пока работаем с мышами и обезьянами, – Эйнджил казалось, не заметил тона реплики собеседника.

— Это радует. Так чего ж тогда стоит ваше изобретение?

— Не торопись радоваться. Осталось совсем немного, – глаза Эйнджила загорелись, и он посмотрел поверх головы Саймона. – Еще год – и мы будем топтать чужие планеты.

Саймон глухо хмыкнул, но поперхнулся кофе.

— Ты полагаешь, что все ринутся к звездам и освободят место для новых поколений? Ошибаешься, большинство предпочтет Землю, и вот тут-то всем нам опять понадобится евгеническая программа. Ты еще вспомнишь мои слова, – Саймон снова закурил и посмотрел в окно на ночной город.

— Посмотрим, – неопределенно откликнулся Эйнджил. – Время покажет. Да кстати, – спохватился он. – Нам давно пора идти. Завтра рано вставать. Ты уж извини, мы пойдем. Марта! – громко позвал он.

— Ты тоже извини, если что не так сказал, – Саймон пожал руку Эйнджилу и пошел проводить его в прихожую.

Марта и Джулия обнялись на прощание и вскоре Саймон с женой остались одни.

Чуть позже, когда они смотрели фильм "Звездные войны – 29", Джулия, уютно свернувшись на коленях у мужа, сообщила ему:

— Послезавтра Марта и Эйнджил идут сдавать анализы.

— Какие? – не отрываясь от экрана, спросил Саймон.

— Но Марта ведь ждет ребенка, – удивленно пояснила ему жена.

— Да?...

Вагон монорельса с шипением раскрыл светло-зеленые двери, приглашая внутрь. Эйнджил не спеша переступил с платформы в салон, смешавшись с немногочисленными в этот час пассажирами. С места набрав скорость, состав вышел на верхний ярус, направляясь за город. Эстакада монорельса прошла над автомобильной развязкой, оставляя справа городской парк, пустой и промерзший, с неуютными голыми скелетами деревьев.

Эйнджил сел спиной к окну. Напротив него склонилась над книгой молодая женщина, поминутно отбрасывавшая прядь русых волос, падавшую ей на глаза. Сквозняк из неплотно прикрытого окна теребил короткую прическу. Эйнджил пригляделся – так и есть: яркая обложка с броским названием – дешевая беллетристика. Его всегда забавляли подобные женщины, независимо от их возраста. Они так стремились казаться интересными и умными собеседниками, так старательно подбирали слова, цитируя книги, которые читали. Поначалу он веселился от души, подначивая, но потом стал сторониться таких женщин. Марта никогда не была такой, и никогда не будет.

Но сегодня у Эйнджила было приподнятое настроение, предстоял эксперимент, от которого зависела его карьера. Он был уверен в успехе. Поэтому, даже женщина напротив с дешевой яркой книжкой в руках не вызывала уже такого презрения.

Перед самой остановкой, на которой Эйнджилу предстояло сходить, вагон неожиданно резко дернулся, отчего книжка выпорхнула из рук своей хозяйки и упала на середину прохода, подрагивая страницами. Эйнджил наклонился и поднял с пола томик в суперобложке, протянув его женщине.

— Большое спасибо! – она улыбнулась и снова откинула прядь с лица. – Вы так любезны.

— Не стоит благодарности, – Эйнджил улыбнулся в ответ и шагнул на платформу станции.

Пронизывающий ветер здесь, на высоте восьми метров над землей, распахнул полы зимнего пальто, открывая рослую, атлетическую фигуру Эйнджила. Вьющиеся короткие волосы выбились из-под теплой меховой шапки. Прищурив глаза и придерживая одной рукой ворот, а другой сжимая дипломат, он побежал вниз к автобусной остановке, перепрыгивая через ступеньку. Ярко желтый, с белой полосой по боку, автобус уже подъезжал и Эйнджил едва не поскользнулся, стараясь успеть.

На территории испытательного комплекса ходили только внутренние маршруты компании. Площадь всего полигона с лабораторным сектором и научным городком была огромна, около пятисот квадратных километров, поэтому без транспорта было не обойтись.

На самом въезде в центр, у железных решетчатых ворот автобус остановили и охранник в форменном комбинезоне проверил документы у пассажиров. Второй охранник в это время стоял рядом с водительским местом, придерживая рукой короткий автомат. Эйнджил уже привык к ежедневной процедуре проверки и потому почти не глядя протянул свои документы. Через несколько минут автобус въехал за ворота и, набирая скорость, помчался по четырехполосному шоссе к корпусам центра.

По левой стороне стелилось ровное заснеженное поле с чахлыми кустиками зимующих ив. Там, под землей, располагались ускорители и электромагнитные ловушки. Справа приближались одинаковые ребристые металлические ангары, в которых собирали макеты и прототипы двигательных установок для будущего межзвездного корабля.

Войдя в свой кабинет, Эйнджил первым делом подкрутил регулятор обогревателя на максимум. Зима в этом году была на редкость сырой и ветренной, от сквозняков не помогали даже тепловые завесы на окнах и в дверях. Под пальто уже натекла маленькая лужица стаявшего снега. Эйнджил убрал его в шкаф и, потирая руки, заказал секретарше кофе. Отогнув полоску жалюзи, он посмотрел на улицу, где медленно полз, отфыркиваясь паром и вьюжной пылью, снегоуборочный комбайн, оставляя за собой сухой серый бетон в мелкую черную крапинку. Эйнджил наконец отпустил жалюзи и занялся завалами на рабочем столе.

Сдвинув на край несколько длинных рулонов ватмана и тяжелый степплер, он раскрыл папку-органайзер и вывел завтрашнее число. В дверь осторожно поскреблись и в щелку проскользнула секретарша с подносом в руках.

— Спасибо, Аннет. Ставь сюда, – Эйнджил сдвинул рулоны еще и они посыпались на пол. – Черт!

— Не беспокойтесь, – девушка деловито подобрала упавшие листы и положила на полочку в стенной нише.

— Спасибо, Аннет. Ты как всегда прелесть, – позволил себе отпустить комплимент Эйнджил.

Секретарша покраснела и выскочила за дверь. Эйнджил усмехнулся в усы: она всегда так смешно смущалась от тяжеловесных комплиментов начальства. Возможно в ее понимании это было недопустимо, но Эйнджил не мог отказать себе в маленьком развлечении.

Часы негромко пропищали десять. Через полчаса был назначен экспериментальный пуск новой модели пространственного привода. Эйнджил протянул руку к клавиатуре коммуникатора, но тот издал звук вызова. На экране появилось лицо инженера-наладчика из подведомственного Эйнджилу лабораторного ангара:

— Доброе утро, мистер Блексмит, – поздоровался инженер, лысый человечек в роговых очках и засаленном грязно-сером халате.

— Здравствуйте, Прайен. Все готово? У нас полчаса времени в запасе, – Эйнджил отпил кофе.

— Вроде бы..., – замялся инженер.

— Какое там вроде бы? – Эйнджил сердито посмотрел на экран. – Что еще?

Прайен попытался что-то объяснить, растеряно крутя в руках карандаш, но Эйнджил оборвал его:

— Что бы через десять, нет через пять минут все было готово! Вы меня слышали, Прайен? – в голосе его послышалась угроза и маленький человечек в мятом халате кивнул и поспешно выключил связь.

Эйнджил со стуком поставил полупустую чашку на стол и, зло сорвав с вешалки халат, выскочил за дверь, поспешив в лабораторный корпус. Секретарша вскинула испуганно глаза, но Эйнджил не обратил на нее никакого внимания.

В ангаре уже было людно, яркие прожектора под потолком заливали все пространство здания резким светом. Огромный генератор с реактором стоял на испытательном стенде в центре зала. По периметру под потолочными балками, где стены переходили в арочную крышу, проходил застекленный балкон для наблюдения. За пультом стоял начальник сектора по разработке двигателей Илюхин. Все высшие руководящие посты занимали в проекте русские. Вернее, почти все. Но те немногие европейцы были светилами науки и с ними считались хотя бы из стремления удержать. Эйнджил нацепил приветливую улыбку и поздоровался с администратором:

— Здравствуйте, Иван Владимирович. У нас уже все готово, – Эйнджил поискал в толпе персонала маленького инженера и поманил его пальцем.

Прайен подбежал, на ходу протирая очки и путаясь в долгополом халате.

— У вас все в порядке, Прайен?

— Что-то случилось? – Илюхин повернулся к ним.

— Все уже исправлено, кабель заменили, – по лысому черепу инженера сбежала капля пота.

— Не волнуйтесь, Роберт. Все в порядке. Мы начинаем. Командуйте, – Эйнджил благосклонно кивнул Прайену.

Маленький инженер с благодарностью посмотрел на него и поспешил по ступенькам к своему щиту. Илюхин встал, опершись двумя руками о поручень и почти прижимаясь лбом к стеклу. Эйнджил посмотрел на индикаторы и диаграммы. Реактор медленно, но неуклонно набирал мощность.

Пол мелко завибрировал и Эйнджил мимолетно подумал о том, какие ощущения сейчас у тех, кто стоит внизу, рядом с Прайеном. Генератор поля раскрыл предохранительные щиты, распускаясь стальным гигантским цветком посреди ангара. Над ним задрожал раскаленный воздух. Плазменный жгут протянулся на десяток метров к дальней стене, где магнитное поле заворачивало его в дугу и гасило в выхлопной шахте.

Неожиданно огненный шнур задрожал, едва заметно глазу, но стальные конструкции балкона отозвались тревожным стоном.

— Убавляйте напряженность поля генератора, гасите реактор, – Илюхин незаметно подошел сзади и через плечо Эйнджила следил за приборами.

— Прайен, гасите реактор, – прокричал тот в коммутатор.

В этот момент белый шнур огня прыгнул вбок и развалил стену ангара. Потолочные балки со скрипом просели, но выдержали. Истончившись, плазменный жгут погас. Реактор заглох.

В резко наступившей тишине послышались тихие всхлипы и перешептывания. Эйнджил заметил, что все смотрят на него.

— Медицинскую спецбригаду в седьмой испытательный ангар, – он спрятал трубку мобильного телефона и застучал каблуками по ступенькам лестницы.

В зале сильно пахло горелым. По полу стелился едкий дымок, а от реактора шло тепло. Пульт генератора был разбит обрезком стальной конструкции. На полу виднелись следы крови.

— Кто пострадал? – спросил Эйнджил, раздвигая небольшую толпу людей в белых халатах.

— Жюльена – техника – сильно придавило, но вроде бы дышит, – сказал кто-то рядом. – И Прайен руку повредил. Перелом лучевой кости.

На полу, привалившись спиной к кожуху терминала, сидел маленький инженер, баюкая раненую руку. По халату расползалось красное пятно. Эйнджил склонился над ним:

— Как вы себя чувствуете? – он осторожно отвернул полу халата и увидел рваную рану в правом подреберье.

— Неплохо, – Прайен виновато улыбнулся.

Через толпу протиснулись спасатели и медики, Эйнджила деловито оттеснили и, уложив раненых на носилки, понесли к выходу.

— Кто заместитель Прайена? – Эйнджил глядел на мокрое пятно на полу.

— Я, – вперед выступил седой полноватый мужчина с папкой в руках. – Герберт Гейне.

— Запишите: Прайену оформить страховку в двойном размере и больничный с полной оплатой. Технику...

— Сорелю.

— Да, Сорелю, тоже самое. Проследить за лечением и семье предоставить путевку в Крым, – Эйнджил не глядя ни на кого пошел к выходу из ангара.

— Мистер Блексмит, будьте добры, задержитесь, – навстречу ему по лестнице спускался Илюхин. – Результаты сегодняшнего эксперимента впечатлили меня даже не смотря на аварию. Продолжайте разрабатывать это направление. Ведь с этого дня вы займете мой пост, меня уже давно собирались отправить в Россию на повышение. Так что, принимайте обязанности, – Илюхин дружески пожал руку Эйнджилу и приобнял его.

— Спасибо, Иван Владимирович, – в голове Эйнджила все еще было пусто как от удара об землю. – Большое спасибо. Я ознакомлюсь с материалами в ближайшие дни.

— Приказ будет на вашем рабочем месте через двадцать минут, – Илюхин еще раз пожал ему руку и в сопровождении секретаря вышел из ангара.

— Поздравляю, мистер Блексмит, – к Эйнджилу незаметно подошла Патрисия Фармер, начальник расчетного отдела в его лаборатории.

Эйнджил посмотрел на нее и кивнул головой.

— Я провожу вас до кабинета. Вам нехорошо, – Патрисия осторожно подхватила его под руку и повела в направлении выхода.

В коридоре было гулко от пустоты, никто никуда не спешил. Видимо тоннель перекрыла спасательная бригада. Эйнджила еще покачивало и он незаметно для себя почти всем весом навалился на подставленное плечо Патрисии.

— Может вызвать врача? – в ее голосе послышалась забота, но Эйнджил молча помотал головой.

Проходя в кабинет, он задел маленький столик с чашками и подносами. Секретарша бросилась было помочь ему, но Патрисия быстро закрыла за собой дверь. Возмущенного фырканья Аннет она уже не услышала.

Эйнджил без сил повалился в кресло. У него разболелась голова. Патрисия включила кофеварку и села в кресло для посетителей. Неловкая пауза затянулась.

— Я пожалуй пойду, вам надо побыть одному, – женщина поднялась и шагнула к двери.

— Останьтесь, Патрисия, – попросил ее Эйнджил и добавил. – Пожалуйста. Вы хотели о чем-то спросить?

— Нет, я всего лишь собиралась сказать, что по расчетам еще две недели назад мы предугадали подобный вариант развития эксперимента, – она поправила прическу и закинула ногу на ногу. – пожалуй, мой отдел сможет смоделировать более оптимальный режим работы реактора и магнитных ловушек.

Эйнджил посмотрел на нее поверх сложенных рук и спросил:

— Когда вы сможете приступить к работе?

— Нам уже месяц обещают новые компьютеры, с ними мы сможем быстрее рассчитать параметры.

Эйнджил стал рыться на захламленном столе среди бумаг. Несколько листов плавно упали на пол. Наконец нужный лист был найден. Он пробежал по нему взглядом.

— Да-да, вот этот запрос... – он попытался хоть на минуту сконцентрироваться. – Давайте мы сделаем вот как. Я выпишу тебе командировку на неделю в Иркутск, – Эйнджил не заметил, как перешел с ней на ты. – Ты там с этими компьютерами ознакомишься и, если все будет хорошо, мы закупим оборудование. Сама и проследишь за погрузкой?

Патрисия согласно кивнула.

— Никогда не была в России. Интересно наверное? Вы, я слышала, были там, – она посмотрела на Эйнджила.

— Приходилось...

В дверь постучали и курьер, войдя, положил на стол перед Эйнджилом ламинированный лист с приказом о повышении. Быстро черкнув подпись в ведомости и выпроводив посыльного, Эйнджил обернулся к Патрисии:

— На сегодня наверное все. Если возникнут какие-то вопросы, обращайся. Кабинет я пока менять не собираюсь.

— До свидания, мистер Блексмит, – она очаровательно улыбнулась ему и вышла из кабинета.

— До свидания, Пат, – пробормотал себе под нос Эйнджил.

Он поймал себя на том, что бесцельно водит карандашом по листу бумаги. Грифель оставил на белом поле замысловатые полосы и закорючки. Осторожно отложив его в сторону, Эйнджил еще раз перечитал приказ подписанный Илюхиным. Убрав ламинированный лист в сейф, Эйнджил посмотрел на часы: на циферблате стрелки показывали без двадцати час – обеденное время. Неожиданно он почувствовал страшную усталость. Голову обручем схватила тупая боль, к горлу подступила тошнота. Непослушными пальцами Эйнджил нажал клавишу селектора и попросил секретаршу:

— Аннет, будь добра, закажи мне персональный кар и такси у главных ворот.

— Вам плохо, мистер Блексмит? – по голосу секретарши было слышно, что она готова вот-вот расплакаться.

— Да, что-то не здоровиться. Я думаю, что вы все сегодня и без меня неплохо справитесь, – он вздохнул и добавил. – Принеси-ка мне чаю погорячее, детка.

"Девочка определено подумала, что у меня роман с Патрисией, – думал про себя Эйнджил, мчась в такси по перегруженным улицам Ганновера. – Хотя, на ее месте я бы тоже так думал. В конце концов Пат – эффектная женщина, ей всего-то двадцать пять, есть перспектива роста, умна, шикарно одевается."

Эйнджил вздохнул, вспомнив невысокую, стройную фигуру и длинные, не по моде, платиновые волосы. И почти сразу же немым укором перед ним возникла печально глядящая на него Марта. В ее взгляде читалась молчаливая просьба: не предай. Эйнджил устыдился своих прежних мыслей. Да какой бы замечательной ни была Патрисия, разве он может променять жену на нее? Разве он предаст доверие Марты? И хотя у них ничего не получилось с детьми, пока, ведь есть еще и третий шанс и они с Мартой используют его до конца. Завтра. А если... О если Эйнджил предпочитал вообще не задумываться, его чувство вины перед женой росло день ото дня. Видя ее умоляющие глаза, он чувствовал, что не простит себе предательства, но вместе с тем, и он не торопился себе в этом признаться, росло внутри и чувство глухого раздражения.

Сегодня Эйнджил впервые за долгое время сам нарушил введенный внутренний запрет и задумался о том, что же будет, если и третья попытка окажется неудачной. Ведь его пожалуй ничего не держит с Мартой, кроме совести. И все же это будет предательством. Он не может, не должен оставлять ее одну, совсем одну. И еще ничего не решено, ведь завтра они идут на анализы, а потом не исключена ошибка и повторный анализ. А затем, если потребуется и третий. У них все получится, просто обязано получиться.

Завтра. Если оно будет...

— Дорогая! Поторопись, нам скоро выходить, – Эйнджил включил телевизор и убавил звук.

— ...В сегодняшнем выпуске новостей вы узнаете: премьер-министр Израиля прибыл с дружественным визитом в Россию, министр внутренних дел Австралийского Союза заявляет: "Мы не допустим распространения бунтов за пределы государства", события опровергают: эксклюзивный выпуск программы нашего корреспондента из Лиссабона о волнениях и антиевгенических выступлениях, экспресс-интервью с координатором евгенической программы при мировом совете господином Ли Сяо Чженем...

— Энди! Убавь звук и помоги мне на кухне, – голос Марты был раздраженным.

Почувствовав, что жена может вот-вот взорваться, Эйнджил еще больше приглушил телевизор и, шлепая тапками, пошел на кухню. Марта яростно оттирала от жира тарелки, скопившиеся в мойке после завтрака. Эйнджил подошел и тихо обнял ее за плечи:

— Не волнуйся, родная. Я поговорю с Саймоном, он обязательно поможет, – успокоил ее Эйнджил, подумав: "Чем черт не шутит. Ведь говорил же Барт, что кому-то из его знакомых помог вообще чужой человек. Как его там звали? Пьер Верт, кажется..."

— Черта с два, он железный долдон. И такой бессердечный! И как его только Джулия терпит, – Марта резко стукнула чашкой об стол и, неожиданно уткнувшись мужу в грудь, расплакалась.

Эйнджил осторожно погладил ее по голове и прошептал на ухо:

— Обойдется. Не может же третий раз подряд быть невезение. Обойдется, – он мягко отстранил жену, усадил ее за стол и налил чаю.

Когда всхлипывания стали реже, Марта благодарно посмотрела на мужа и спросила:

— Энди, ты ведь обязательно поговоришь с Саймоном, – в ее голосе послышались умоляющие нотки.

— Конечно, дорогая, – ответил Эйнджил, а про себя подумал, что за это и не стоит браться. Уломать Саймона может разве что Господь Бог. Как его там кличут – Неподкупный, Харон. Что, правда, то, правда.

Эйнджил тяжело вздохнул. Теперь уже Марта бросилась утешать его:

— Ты только не волнуйся. Я уже говорила с Джулией, она хочет нанять домработницу, и я пойду к ним. Да и деньги у нас с тобой пока есть. Джулия кажется, говорила, что он хочет съездить в Россию. Ты ведь поможешь ему с билетом? – ее глаза опять подозрительно заблестели.

Эйнджил молча посмотрел на нее и ободряюще улыбнулся. На губах Марты появилась ответная робкая улыбка.

— Ну, давай собираться, а то мы уже опаздываем, – Эйнджил наклонился и поцеловал жену, добавив, – там этого не любят.

Он пошел в комнату, на ходу расстегивая рубашку. Аккуратно отглаженный костюм висел в шкафу.

— ...Сегодняшние события в Лиссабоне заставили короля Испании Альфонсо XII спешно вернуться из турне по американскому континенту. В заявлении премьер-министра Испании говорится, что, цитирую: "антиевгеническая" проказа не выйдет за пределы государства", – на экране Эйнджил увидел толпы ревущих людей, кидающих камнями и палками в окна Лиссабонского евгенического центра, а чуть позже, как из клубов гари выехал бронетранспортер, пеной и ультразвуком разгоняя штурмующих здание. Полицейские в спецкостюмах и масках, похожие на детских игрушечных солдатиков, осторожно ступали под прикрытием машины, отражая отдельные камни прозрачными щитами.

— Энди, ты готов? – Марта выглянула из-за двери. – Выключай скорее эту гадость. Поезд через семь минут.

Эйнджил с сожалением вырубил новости и, застегнув пиджак, вышел в коридор. Марта надела свое любимое сиреневое платье, в котором очень походила на студентку.

"Совсем как в тот день, когда мы впервые встретились", подумал Эйнджил. Тут он заметил, что жена смотрит на него в зеркало.

— Дорогой... Энди, – она на секунду запнулась, – ты ведь меня не бросишь?

— Глупости! Идем скорее.

Запирая дверь, Эйнджил заметил, что он немного раздражен.