7

Неделя прошла без происшествий. Даже Ронни с удивлением отметил, что его почти не задирали в школе. Это было слишком хорошо, чтобы в это можно было поверить.

Шерил всей душой хотела верить, потому и не стала ничего предпринимать, как обещала Ронни. К тому же у нее была масса других проблем. Наконец-то нашлась подходящая квартира в городе, однако для внесения залога нужно было выпросить у клиентов аванс. Ронни она решила ничего пока не говорить.

А что же Дик? Думала она о нем постоянно, но на горизонте он не появлялся. Видимо, все еще был в отъезде.

Все выяснилось, когда Ронни неожиданно исчез. Шерил сначала поволновалась, а затем отправилась его искать. Инстинкт привел ее во двор усадьбы, где она и нашла Ронни, который увлеченно играл с Диком в теннис. Оба и в ус не дули. А она-то с ума сходила!

Первой реакцией Шерил было облегчение оттого, что Ронни нашелся, второй — злость на сына, а третьей — горечь. Дик и Ронни играли самозабвенно и весело.

Отец и сын, не знающие об этом.

Судил игру незнакомый Шерил человек, невысокий, чуть лысеющий, с немного удивленным и потому забавным выражением лица. Так обычно выглядят близорукие люди.

Шерил взглянула на него лишь мельком, потому что мысли ее текли совершенно в другом направлении.

Когда она последний раз играла с Ронни в теннис? Когда он так заразительно смеялся?

Стоп! Хватит. Так можно довести себя до того состояния, в котором обычно говорят необдуманные слова и совершают идиотские поступки. Ронни играет с Диком, потому что на дворе воскресенье и Дику нечем заняться. Ничего мистического в этом нет. Нечего приплетать сюда пресловутый голос крови и прочую ерунду.

Интересно, а как отреагировал бы Ронни, скажи она ему сейчас, что Дик — его отец? Шок? Обида? Радость?

А Дик? Мужчина тридцати с лишним лет внезапно узнает, что у него взрослый сын. Здесь без шока точно не обойдется.

Мрачная и несчастная, Шерил потихоньку отправилась в коттедж, чтобы на кухне предаться мрачным раздумьям в одиночестве, которое вскоре нарушил Ронни.

— Мам, прости, я опоздал.

Радость на разрумянившемся личике мальчика была столь заразительна, что у нее не хватило духу испортить ему настроение.

— Ничего, все в порядке.

— Я просто забежал посмотреть, закончили рабочие укладывать дорожку к воротам или нет.

— Ну и как?

— Закончили. Мистер Блейз был во дворе, вот я и остался. Он из Японии прилетел.

Шерил отвернулась и изо всех сил постаралась, чтобы ее голос звучал бесстрастно.

— В самом деле?

— С ним приехал его друг Сэм, у него есть сын, мой ровесник. Представляешь, он никогда не играл в теннис!

— Но я…

Шерил вовремя прикусила язык и не сказала, что не видела никакого мальчика. Еще не хватало, чтобы Ронни заподозрил ее в шпионаже!

— Ты ведь не против, мам?

— Нет, конечно.

Она против, очень даже против, но у нее не хватит духу сказать об этом.

— Отлично! Потому что Дик… мистер Блейз сказал, что я могу приходить к Элиоту — так зовут сына Сэма, — когда пожелаю, если только ты позволишь.

Надо отдать Дику должное, он поступил абсолютно правильно.

— Я совсем не против, дорогой, раз тебе этого хочется.

— Клево!!!

С этим радостным воплем сын испарился с кухни, прежде чем Шерил успела предложить ему хоть стакан сока.

Сидеть и жалеть себя можно было бесконечно, но она взяла себя в руки и занялась работой. Спальня для Алой и Белой Розы была готова, и Шерил могла по праву ею гордиться. После приятной работы настала очередь неизбежной. Шерил нахмурила брови и принялась считать, высчитывать, рассчитывать и подсчитывать. Переезд грозил обернуться настоящим финансовым крахом для их маленькой семьи.

Ронни возник за плечом ближе к вечеру и с любопытством заглянул в ее бумаги.

— Что это, мам?

— Это? Да так, расчеты по хозяйству…

— Это насчет переезда, да?

— Ну… в общем-то, да. И насчет него тоже.

Ронни помрачнел, но ненадолго. День изобиловал событиями, и мальчик горел желанием все рассказать матери. Конечно, ему понравился Элиот, но Дик Блейз в его рассказах занимал первое место.

— Он еще не совсем переехал, потому что большая часть комнат стоят пустые, там даже мебели нет. Ему нужен дизайнер по интерьерам, а дядя Сэм сказал, что лучше ему сперва найти жену, уж она всем и займется… Я предложил тебя!

— Надеюсь, в качестве дизайнера?

— Ну, а как еще-то?

— Не обращай внимания, это я так.

— А, ты насчет жены? А почему бы и нет… Ты ведь совсем не старая, мам, и выглядишь иногда очень даже ничего. Если бы ты понравилась Дику…

— Большое спасибо! Если ты не против, этим я хотела бы заняться сама.

Мальчик вздохнул.

— Я просто хотел помочь. Он ведь очень богатый, ты знаешь?

— Тогда другое дело! Надо хватать его, да побыстрее, а не то явится другая соискательница сокровищ.

— Очень смешно! Дик лучше Генри!

— Ронни! Не вздумай обсуждать это с Ди… с мистером Блейзом!

— Вот еще! Пойду делать уроки.

Шерил с тревогой проводила мальчика взглядом. Что он успел наболтать Дику? Господи, какое счастье, что Ронни не знает имени своего отца. Как пить дать, проговорился бы, а что тогда?

Чуть позже она не выдержалась и поднялась к Ронни в комнату.

— Сын, я насчет мистера Блейза…

— Дика, мам. Он хочет, чтобы я так его называл, а ты его давно знаешь.

— Хорошо, пусть так. Я знаю, он тебе нравится…

— Конечно, нравится. У него клевая машина, он здорово починил дом, а еще он жутко умный!

— Не сомневаюсь. Однако, может быть, тебе все же не стоит ходить в большой дом…

— Только потому, что он не нравится тебе, да?

— Я… нет, это здесь роли не играет, просто… ты должен уважать его право на личную жизнь. Он — хозяин дома, и ты…

— Но ведь он сам меня приглашает!

Ронни с тревогой вглядывался в лицо матери, и Шерил сдалась.

— Ну… тогда, я думаю, можно…

Чуть позже ей позвонил и сам Дик.

— Я решил подстраховаться и спросить тебя лично. Ты разрешила Ронни приходить?

— Да, но если он мешает, Дик…

— Нет, что ты! Элиот просто счастлив, Ребекка очень довольна, Сэм тоже, так что пусть приходит, когда пожелает.

— Очень мило с твоей стороны, Дик, но мы скоро переедем.

— Ты что-то нашла?

— Возможно, хотя еще неизвестно в точности.

— Если будет нужна помощь, обязательно скажи.

Не то хочет помочь, не то мечтает избавиться.

— Спасибо, я найму грузчиков в фирме перевозок.

В трубке прозвучал грустный смешок.

— Любишь создавать трудности и с успехом их преодолевать, да, Шерил?

— А жизнь вообще штука трудная!

Не дожидаясь ответа, Шерил повесила трубку.

Странно, почему ей так грустно, да еще и неудобно перед Диком? Вроде бы она продемонстрировала свою независимость и способность обходиться без его благотворительности.

Удар ждал ее в полдень понедельника. Один из клиентов, Джордж Такер, с которого она и рассчитывала получить аванс, был очень мил и любезен, до такой степени, что сердце Шерил сдавили тяжкие предчувствия. Такер рассыпался в комплиментах добрых полчаса, а затем разом выложил свою новость.

Платить он не собирается и заказ свой снимает, потому что решил продать дом. Нет, за уже проделанную работу он платить тоже не собирается, потому что с какой стати? И вообще, ее нанимала жена Такера, а жена Такера оказалась последней шлюхой и сбежала со своим любовником. Видимо, воспоминание о последнем обстоятельстве окончательно расстроило мистера Такера, потому что он утратил остатки вежливости и попросту выпроводил Шерил из дома.

Она ехала обратно, глотая слезы. Теперь заплатить залог было невозможно, не говоря уже о том, что на этот гонорар она собиралась жить ближайшие два месяца.

В довершение ко всему в двух милях от Дома машина печально поперхнулась и заглохла. Кончился бензин. Шерил безуспешно пыталась остановить попутку, но редкие машины попросту игнорировали ее. Понедельник, чего же вы хотите.

Она в отчаянии брела по проселочной дороге, понимая, что забрать Ронни она не успевает, но тут на обочине показалась телефонная будка. Шерил воспрянула духом и кинулась к ней. Нужно было позвонить в школу и предупредить, чтобы они присмотрели за Ронни, пока она не доберется.

Секретарша была преувеличенно любезна, и это почему-то напугало Шерил до холодной испарины.

— Простите, но Ронни уже уехал. Его забрал ваш друг.

— Что? Какой еще друг! Как его зовут?

После недолгой заминки к телефону подошла сама миссис Клинч.

— Извините, но он… Я, честно говоря, не знаю. Он не представился.

— Как он выглядел?!

— Ну… высокий, темно-русые волосы, хорошо одет… Мисс Седжмур, ваш сын его знает, он сам просил ему позвонить.

— Позвонить?!

— Видите ли, сегодня в школе произошла маленькая неприятность… Мы решили, что Ронни стоит поехать домой пораньше.

— Какая непрятность, миссис Клинч?

— Драка. Ронни подрался с одним мальчиком.

— Ронни пострадал?

— Не очень сильно. Мисс Седжмур, ваш сын сам спровоцировал эту драку, а затем отказался возвращаться в класс, так что мы решили, что ему лучше поехать домой.

— Ронни никогда раньше не дрался. Вы в курсе того, что над ним издеваются другие ученики?

— Видите ли… этот конфликт намного серьезнее, чем мы думали. Если бы вы заехали завтра в школу, мы смогли бы все обсудить.

— Сначала я должна увидеть Ронни, а там посмотрим. Мне надо ехать. До свидания.

Шерил яростно повесила трубку. Сосчитала до десяти. Потом еще раз до десяти. Сняла трубку и набрала телефон Роузфилда. Дик был краток и совершенно спокоен.

— Ронни позвонил из школы. Он в порядке, просто там кое-какие дисциплинарные проблемы. Я поехал и забрал его, сейчас он у меня, отдыхает. Не паникуй и приезжай.

Легко сказать — не паникуй! Легко сказать — приезжай! На чем?! — Неведомо почему она не сказала Дику о поломке машины и стала яростно размахивать руками, ловя попутку. На этот раз ей повезло. Ее подобрала пожилая пара в старомодном «бьюике». Они доставили Шерил в Роузфилд за какие-то полчаса и наотрез отказались принять от нее пять фунтов.

В доме кипела работа. Рабочие стучали молотками, где-то визжала дрель, повсюду пахло свежими стружками, но Шерил едва обратила на это внимание. Словно буря, она ворвалась в заднюю дверь и с ходу влетела в гостиную. Дик поднялся ей навстречу, позади него маячил давешний теннисный судья. Шерил выпалила:

— Где он?!

— Он наверху. Играет с Элиотом, сыном Сэма.

— Слава Богу!

— Кстати, это Сэм, он муж Ребекки, с которой ты уже знакома. Сэм, это Шерил, мать Ронни.

Сэм мягко улыбнулся взъерошенной Шерил.

— Рад знакомству. У вас чудесный мальчик. Пожалуй, пойду посмотрю, как они там.

Дик подождал, пока Сэм покинет комнату, и повернулся к Шерил.

— Представляю, как ты волновалась, но теперь сядь и постарайся успокоиться.

Шерил не могла сделать этого при всем желании, ее всю трясло от пережитого волнения.

— С чего мне волноваться? Подумаешь, какой-то незнакомец забирает моего сына из школы, эка невидаль!

— Ладно, ладно, признаю, может быть, я был не совсем прав, но что еще можно было сделать в тот момент? Они позвонили сначала к вам в коттедж, а потом по номеру твоей матери.

— Что?!

— Я еще не перевел этот телефон на свое имя.

— Понятно. Но ты мог сказать, что не имеешь к мальчику никакого отношения.

— Мог, но Ронни сам сказал им…

— Что же он сказал?

— Что я близкий друг вашей семьи и что мы живем рядом.

— Что ж… надеюсь, у них не создалось неправильного впечатления.

— Создалось, но я все исправил. Учительница посчитала меня кем-то вроде отчима Ронни, так что пришлось объясняться насчет наших отношений.

— У нас нет никаких отношений!

— Пока нет.

— Брось, Дик. Так что там произошло?

— Вкратце дело обстояло так: Ронни стукнул какого-то мальчика, сильно толкнул его, отказался извиниться и не стал отвечать на расспросы миссис Клинч, поэтому они решили отправить его домой.

— Но это значит, что они его исключат!

— Вполне возможно, что этого они и хотят, но…

— Ронни никогда не дерется, Дик, это невозможно!

— Если его спровоцировали, то он мог это сделать. И должен был. Кстати, это же я сказал учительнице.

— Миссис Клинч?!

— Кроме того, я сказал, что прежде, чем наказывать Ронни, ей стоит разобраться, почему нормальный, послушный ребенок вдруг поступил таким образом и что если она просто исключит Ронни из школы, это будет свидетельствовать о ее некомпетентности.

— И что сказала она?

— А ты как думаешь? Тут же пошла на попятный. Обещала во всем разобраться. До этого разрешила Ронни побыть дома.

Честно говоря, сама Шерил никогда в жизни не смогла бы так ловко справиться с миссис Клинч, это надо было признать. Дик заступился за мальчика… как родной отец.

— Дик, я… Как Ронни?

— В целом нормально. Небольшая царапина на носу и синяк под глазом. Тому парню и его братцу пришлось гораздо хуже. Теперь дела Ронни пойдут лучше. Эти ребята третировали его давно и ни разу не получили достойного отпора.

Все правильно. Она, мать Ронни, ни разу не подумала заступиться за своего сына. Она даже не разузнала, что происходит.

— Шерил, должен тебя предупредить, что Ронни настроен весьма решительно и не собирается возвращаться в школу, в которой полно интеллектуально неразвитых юных преступников.

— Это Ронни так сказал?

— Ну… он выразился несколько более энергично. Придурки и гоблины, кажется, так.

Шерил фыркнула, несмотря на серьезность момента. Потом помрачнела и спросила:

— Ты тоже прошел через это?

— Тот, кто называет школьные годы счастливыми, никогда не ходил в нашу школу.

— Но ты выжил…

— В мое время там хотя бы учили. Ронни до сих пор заставляют считать на палочках и читать детские стишки, хотя парень вовсю читает Уэллса и Шекспира, а в математике пробует решать уравнения.

Шерил нахмурилась. Дик знает о Ронни больше, чем она сама, и, кажется, готов укорить ее в этом. Заметив выражение ее лица, Дик поспешно поднял руку.

— Я не нападаю на тебя, Шер. Просто, мне кажется, такая школа способна скорее отбить охоту учиться, чем научить чему-нибудь стоящему. Возможно, стоит подумать о частной школе…

— Ты прав, но я предпочитаю, чтобы мы могли есть каждый день.

— А твоя мать? Она могла бы помочь… Вообще-то, это могу сделать и я.

— Я сказала, что не приму от тебя денег!

Дик отошел к окну и долгое время молчал, а когда заговорил, в голосе его звучали задумчивые и нежные нотки:

— Помнишь, я поступил в мужскую школу в Крайтоне? А знаешь, кто помог мне? Твой отец. Лорд Олди.

Шерил не верила своим ушам.

— Папа? А мама знала?

— Нет, что ты. Замечательный человек был твой отец. Это был их с моей матерью секрет.

Шерил вспомнила, как отец подолгу беседовал с Мэгги Блейз на кухне, как они шушукались о чем-то, смеялись…

— Дик, ты хочешь сказать…

— Ничего я не хочу сказать, Шер, кроме того, что пришла пора отдавать старые долги. Старому лорду Олди я их вернуть не могу, но могу отплатить тем же его внуку.

Шерил в смятении смотрела на склоненную голову Дика Блейза. Ее терзали самые разные чувства. Ревность — потому что за несколько дней Ронни доверил этому человеку больше тайн, чем ей за всю жизнь. Недоверие — потому что обаяние Дика Блейза оказалось еще более убийственным, чем она могла себе представить. Благодарность — потому что он действительно хотел помочь.

Горечь — потому что речь шла о его сыне, о чем он не знал и не должен узнать.

Шерил встрепенулась и сказала слегка осипшим голосом:

— Пожалуй, пойду заберу Ронни…

— Я покажу дорогу…

— Я пока еще помню сама.

— Верно. Я и забыл. Так что насчет платы за обучение?

— Я подумаю. Спасибо.

— Как надумаешь, просто скажи «я согласна».

Ронни играл с Элиотом, забыв обо всем на свете. Шерил он одарил мимолетной улыбкой и помахал рукой, так что ей пришлось окликнуть его.

— Ронни, нам надо идти.

— Пять минут, мам.

— Нет, сейчас. Нам надо поговорить о том, что случилось в школе.

Ронни замер и посмотрел на мать. В темно-серых глазах вдруг зажглось выражение непоколебимой решимости.

— Я не вернусь туда. Они все равно меня исключат.

— Нет, если ты пойдешь вместе со мной к миссис Клинч и все ей объяснишь…

— Я не пойду.

Неожиданно вмешался Дик. Очень вовремя, потому что Шерил впервые в жизни не знала, что ей делать с собственным сыном. Дик шагнул вперед и сказал тоном, не терпящим возражений:

— Элиот, пойди-ка вниз, выпей сока. Ронни, твоя мама обратилась к тебе, а не к стенке. Шер, мне выйти?

Она только беспомощно пожала плечами, а Ронни сверлил ее недоверчивым взглядом. Дик остался, но отошел назад, давая ей возможность самой разобраться с сыном.

— Послушай, Ронни, я не сержусь и не собираюсь ругать тебя, я просто хочу знать, что произошло.

— Я подрался.

— С теми ребятами?

— Да. С Дином и Дуайном.

— Из-за чего?

Тишина. Тяжелая и густая, как патока. Ронни опустил голову и молчал, закусив губу. Дик тихо заметил:

— Ронни, расскажи сам, так мы будем знать правду, а не чьи-то домыслы.

Мальчик неожиданно судорожно всхлипнул, но затем голос его прозвучал твердо:

— Дин стал отбирать у меня завтрак, а Дуайн колол булавкой. Я сказал, что скажу отцу, а они стали смеяться и кричать, что никакого отца у меня нет, потому что… потому что моя мать бесстыжая девка и профурсетка!

И залился тихими, отчаянными слезами. Ничего удивительного, что он молчал столько времени.

Некоторое время Шерил глотала воздух, не в силах произнести ни слова, но потом собралась с силами.

— Ронни, ты знаешь, что значат эти слова?

— Не очень. Но это что-то мерзкое. Потому я ударил их.

Дик подал голос:

— Почему ты не сказал учительнице?

— Она не слушала…

Шерил вскинула голову. Гнев почти ослепил ее.

— Что ж, меня она послушает. Прости, Рон, но в школу придется пойти…

— Я не вернусь! Я… я… я думал, ты на моей стороне, а ты такая же, как они! Вы оба такие! Вы не понимаете!.. Ты не заставишь меня туда вернуться! Или давай отсюда уедем прямо сейчас, или… или выходи за Генри-Зануду!!!

— Ронни!

Мальчик молча повернулся и бросился вон из комнаты. Шерил хотела уже бежать за ним, но Дик удержал ее за руку.

— Дай ему побыть одному.

— Но… он убежит!

— Для начала ему придется сломать ворота. Если хочешь, я пойду и пригляжу за ним незаметно.

— А ты сможешь, Дик?

— Конечно. Отдохни. Посиди здесь и просто отдохни. Ты вымотана до предела.

— Я не могу долго… Машина на дороге… Пора ужинать…

— Я думаю, Ронни где-то вместе с Элиотом, а машина… Давай ключи, я пошлю кого-нибудь из рабочих.

Прежде чем она успела поблагодарить его, он исчез.

Шерил действительно была ему благодарна. Слишком много проблем разом. Одной ей не справиться, а Дик… Дик по-настояшему добр к ней.

Ронни, сейчас главное — Ронни. И во всем, абсолютно во всем виновата она, Шерил. Это она берегла его от всех тягот, а потом сама же и отдала в эту жуткую школу. Это она прятала голову в песок, вместо того чтобы разобраться, отчего страдает и мучается ее ребенок. Это она взвалила на плечи девятилетнего мальчика взрослые проблемы.

Это она лишила его отца.

Когда Дик вернулся, Шерил плакала от бессилия. Он замер в дверях, изо всех сил борясь с желанием немедленно обнять ее, убаюкать, успокоить, защитить от всех на свете невзгод…

Тот вечер в коттедже не сделал их ближе, это был просто секс, ничего больше, но Дик знал, что хочет иного. Как раз большего, чем голая физиология. Почему? Да Бог его знает.

— Шер…

— Я уже в порядке. Ты нашел Ронни?

— Да, он был с Элиотом, и ему очень стыдно за свое бегство. Сэм повез их в кафе перекусить, скоро вернутся.

Она кивнула, не в силах говорить. Дик сел рядом с ней, стараясь не думать о том, как близко они сейчас друг к другу находятся.

— В чем дело, девочка? Это ведь не из-за школы, верно?

Она отчаянно замотала головой, но опять ничего не сказала. Как объяснить словами свое чувство вины перед Ронни… и перед ним!

Лучше она скажет что-нибудь другое. Про работу. Про деньги, которые уплыли. Про усталость. Про этого гада Такера… Ведь все это тоже правда!

Выслушав ее сбивчивые объяснения, Дик не сдержал мрачного возгласа:

— Вот ублюдок!

— Дик, прости меня, я тебя уже утомила своими проблемами.

И вот здесь он не смог сдержаться и заключил ее в объятия. Повернул к себе заплаканное и несчастное лицо, провел пальцами по щеке…

Плотину прорвало. Шерил рыдала, больше не сдерживаясь, пока все слезы не кончились и она не затихла на широкой груди Дика Блейза под надежной защитой его крепких рук.

Он обнимал ее бережно и безгрешно, нежно и заботливо. Она снова была маленькой девочкой, той малышкой Шерил, которую он всегда защищал в детстве, а он снова превратился в долговязого и серьезного мальчишку, Дика из Роузфилда, мечтавшего сделать эту девочку счастливой.

Слишком долго. Слишком много лет впустую. Жизнь, целая жизнь разделяла их, и они больше не были безгрешными детьми…

Шерил сразу почувствовала, как изменились его прикосновения. Тихий голос слегка дрогнул, когда Дик произнес:

— Ты такая красавица, малышка Шерил, ты выросла, принцесса, и я не могу поверить, что потерял тебя, нежная моя…

Его губы коснулись ее губ так легко, словно она была спящим ребенком. Потом Дик на мгновение отстранился и сказал:

— Если ты не хочешь этого, скажи сейчас.

Она только покачала головой и обвила руками его шею. Только поцелуй, ничего больше… Только его руки на ее груди… Мнут тонкую ткань, ласкают, зажигая кожу огнем страсти… Только их тела, слитые вместе, одинаково возбужденные и разгоряченные этой нежданной близостью… Только ее безмолвный вопль.

Я хочу тебя, Дик, я так хочу тебя! Только не отпускай меня, Дик, не отпускай…

Она опомнилась, уперлась руками в грудь Дика, и он немедленно отпустил ее. Смущенная, пылающая Шерил молча застегивала блузку. Дик в смятении отвернулся, приглаживая чуть дрожащими руками растрепавшиеся волосы.

— Дик, прости… я не должна была…

— Нет, извиняться должен я. Ты не в лучшей форме, а я воспользовался твоей слабостью. Единственное, что могу сказать, — я этого не планировал. Так уж получилось.

Ты никогда этого не планировал, Дик Блейз. Ты всегда планировал только Алину!

— Я пойду, Дик. Скажи Ронни, чтобы шел домой, ладно?

— Конечно.

— Спасибо.

Дик окликнул ее, когда она взялась за ручку двери. Можно было бы прикинуться глухой, но Шерил чувствовала себя слишком обязанной перед ним за сегодняшний день. Она обернулась и вопросительно вскинула брови.

— Шер!

— Дик?

— Я действительно так думаю.

— О чем ты?

— Ты — красавица!

Повернулся и ушел. Вот так. И что прикажете отвечать на такое?

Абсолютно нечего ответить!