Глава девятая

После ухода Харли Коуди еще долго смотрел в окно и размышлял. Неужели Рэгги способна покинуть Хьюстон и все, ради чего она там работала, и переехать сюда, в Темптэйшн? Если Харли говорит правду, следовательно, все, что Рэгги говорила вчера ночью, тоже правда. Деньги и то, что на них можно купить, для нее ничего не значат.

Он взял звезду, подержал на ладони и приколол обратно на карман. Остается возносить молитвы, чтобы правдой оказались и другие ее слова: единственное, что ей нужно, — это он.

Коуди достал из ящика блокнот и задвинул ящик коленом. Глубоко вздохнув, перешел улицу, остановился возле «лексуса», развернул блокнот и принялся писать.

— Спасибо, Рут! Я составлю контракт и сегодня же принесу вам.

Рут пожала Рэгги руку.

— Что вы! Не нужно нам никаких контрактов. Мне вполне достаточно вашего слова и рукопожатия!

Рэгги с трудом сдержалась, чтобы не улыбнуться. Некоторые вещи в Темптэйшне неизменны: одного слова человека достаточно, чтобы прийти к соглашению, — конечно, если этого человека знаешь. Уловив краем глаза какое-то движение, она повернулась к окну лавки: Коуди стоит возле ее машины и что-то строчит в блокноте…

— Интересно, что это он делает? — пробормотала она, широко раскрыв глаза.

— Сдается мне, он квитанцию вам выписывает, — доложила Рут.

Оскорбленная Рэгги в мгновение ока оказалась на парковочной площадке и с негодованием вскричала:

— Что ты делаешь?

— Выписываю тебе квитанцию!

— Кви…кви-танцию? — Она стала заикаться. Коуди поднял на нее взгляд, нахмурился и снова уткнулся в свой блокнот.

— Да, мэм. Вы незаконно припарковались в зоне для грузового транспорта!

— Но это же смешно! Ты не хуже меня знаешь, что все игнорируют этот знак!

— Что делают все, меня не касается. Факт тот, что ты незаконно припарковалась в зоне, официально предназначенной для грузовиков.

Гнев и разочарование вновь нахлынули на нее, как и вчера вечером. Она замахнулась на него, но Коуди быстро схватил ее запястье и завернул ей руки за спину. Не успела Рэгги вздохнуть, как на запястьях у нее захлопнулась пара наручников.

— Ты арестована!

— За что? — Она недоуменно смотрела на него.

— За нападение на представителя закона!

Рэгги подняла ногу и с силой брыкнулась. Коуди отступил, уворачиваясь от удара, и сухо добавил:

— И за сопротивление аресту. — Взял ее за локоть и повел к себе в офис, а там — в камеру.

Рэгги отчаянно вопила и сопротивлялась. Оказавшись в камере, она повернулась к нему:

— Коуди, это же смешно! Сейчас же сними с меня наручники!

Вместо ответа Коуди закрыл за собой дверь камеры.

— Пока не могу! Сначала я должен зачитать тебе твои права.

Ее янтарные глаза загорелись, из груди вырвался гневный вздох.

— Коуди Файпс, предупреждаю тебя…

Он спокойно ее слушал.

— Угрожаешь служителю закона?

Выражение самодовольной радости на его лице еще больше разозлило Рэгги. Что он надеется доказать, употребляя свою власть шерифа? Впрочем, она не намеревается оставаться здесь слишком долго и это выяснять.

— Я заплачу твой дурацкий штраф! — проскрежетала она. — Называй сумму!

Коуди откинулся назад, упершись ногой в перекладину на двери, сложил руки под звездой на груди и задумчиво закусил губу.

— Что ж, посмотрим. Нарушение правил парковки обойдется тебе в тридцать пять долларов. Сопротивление аресту будет стоить сто пятьдесят. И конечно же, мы не можем забыть нападение на шерифа: в Темптэйшне не поощряют тех, кто сопротивляется власти. Одно только это обойдется тебе как минимум в пятьсот долларов. — Он принялся подсчитывать на пальцах: — Тридцать пять плюс сто пятьдесят будет сто восемьдесят пять. Плюс еще пятьсот — итого шестьсот восемьдесят пять долларов!

— Я заплачу! — Рэгги вздохнула, вне себя от ярости.

Коуди невозмутимо смотрел на нее.

— Чем?

Она осмотрелась, ища свою сумочку, — ах да, оставила на прилавке в магазине Рут.

— Мне придется пойти в магазин и забрать сумочку. — Она развернулась и ткнула в него запястьями в наручниках. — Если ты снимешь с меня это, я возьму чековую книжку и заплачу твой дурацкий штраф!

— Чековую книжку? — переспросил Коуди. — Прости, мы принимаем только наличные.

В отчаянии она опустила подбородок на грудь и пролепетала несчастным голосом:

— Я не ношу с собой столько наличных денег.

— Хитрая женщина! Никто не носит с собой столько наличных. Можно навлечь на себя неприятности!

— Так что же прикажешь мне делать?

— Могу созвониться с твоим поручителем — хотя ему, вероятно, понадобится часа два, чтобы добраться сюда.

Услышав эти слова, Рэгги приободрилась.

— Я имею право на звонок. Позвоню Харли. Он заплатит мой штраф.

Коуди широко расставил ноги и подтянул ремень на брюках.

— Можешь. Но скорее всего, ты его не застанешь. Он, наверно, сейчас на ранчо.

— Тогда Мэри Клэр. Она придет.

— Конечно, придет… если она дома. Сегодня утром она встречается с Хэнком и Лианой. Кажется, они хотят арендовать у нее дом: с появлением ребенка им понадобится более просторное жилье. Можешь туда позвонить. Но если мне не изменяет память, Мэри Клэр, уезжая, отключила телефон.

Рэгги подавила стон. Что Мэри Клэр встречается с Хэнком и Лианой — она знала. Даже собиралась встретиться с ними позже и помочь им составить договор об аренде. Она в отчаянии опустилась на прогибающуюся койку, руки ее безжизненно висели за спиной. Она выглядела такой жалкой, что Коуди подумал: не зашел ли он слишком далеко?

— Харли говорил, ты переезжаешь в Темптэйшн и открываешь офис по торговле недвижимостью.

Она смотрела на него, сжав губы.

— Да, переезжаю.

Он понимающе кивнул.

— В финансовом отношении ты, конечно, много теряешь.

Она гордо вскинула голову.

— Я никогда ничего не делаю, не взвесив сначала все обстоятельства!

Коуди вспомнил о ее признании в любви — о том, которое она сделала много лет назад. А тогда она тоже взвесила все обстоятельства, умоляя его бежать с ней? Харли утверждает, что она была слишком молода и не понимала, что ей нужно. Нет, он с ним не согласен: Рэгги всегда хорошо знала, что ей нужно, даже когда они были детьми, и без колебаний шла к поставленной цели. Он только сейчас начинал понимать, что она имела в виду — и тогда, и сейчас.

Он сложил руки на груди. Звезда на его кармане сверкнула на солнце, пробивающемся сквозь маленькое оконце над ее головой, и свет отразился на противоположной стене.

— А о партнере ты не задумывалась?

Ошеломленная, она уставилась на него.

— О… партнере?

— Да, о партнере. — Он шагнула к ней. — У меня есть деньги, если это тебя интересует. — Он опустился перед ней на корточки и кончиком большого пальца провел по ее щеке. — Скопил много лет назад, когда участвовал в родео. Надеялся купить на них дом для нас, когда тебе исполнится восемнадцать.

Слезы набежали Рэгги на глаза.

— Для нас? — прошептала она, уверенная, что неправильно его поняла.

— Да, для нас.

Она подалась назад, отшатываясь от его прикосновения, — что он имеет в виду?

— Это предложение руки и сердца или делового соглашения?

На губах у Коуди появилась самодовольная улыбка.

— Да и того и другого понемногу. В конце концов, есть же у человека гордость. — Он приблизился, так что его губы оказались в дюйме от ее лица. — Я люблю тебя, Рэгги. Я любил тебя столько, сколько себя помню. Если ты дашь мне шанс, я тебе это докажу!

Руки ее в наручниках дрожали, и она сглотнула слезы.

— Сними с меня это.

Коуди поднялся, поймал ее за локоть и притянул к себе. Она повернулась и ткнула в него запястьями в наручниках. Коуди вынул из кармана связку ключей и вставил ключ.

— Теперь не будешь на меня замахиваться?

Рэгги запрокинула голову, чтобы не закричать.

— Нет, не буду.

— А брыкаться и царапаться?

Рэгги сцепила руки и подняла их еще выше у себя за спиной.

— Ради Бога, Коуди, сейчас же сними с меня наручники!

Он, вздохнув, повернул замок, и наручники соскользнули, упав на пол возле ее ног. Но прежде, чем она смогла пошевелиться, он схватил ее за запястья и медленно повернул, приложив руку к ее губам. Пристально глядя на нее, коснулся губами красного следа, оставленного наручниками, и почувствовал облегчение: слава Богу, пульс ее учащается, глаза загораются…

— Я люблю тебя, Рэгги, — нежно прошептал он. — Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, чтобы ты стала моей женой.

— О, Коуди! — Она обняла его за шею.

Он усмехнулся и крепко прижал ее к себе.

— Так, значит, «да»?

Она обхватила руками его лицо.

— Конечно, «да»! — закричала она, смеясь. — Я ждала этого одиннадцать лет! Я до смерти боялась, что мне еще раз придется спрашивать самой!

Он снова привлек ее к себе.

— Мне очень жаль, Рэгги, что потеряно столько лет!

Она положила руки ему на грудь и подалась немного назад, чтобы посмотреть на него.

— А мне нет! — прошептала она. — Ты всегда был в моем сердце!

Только это он и хотел услышать.

— Ну вот, а теперь я должен официально попросить у Харли твоей руки! — И Коуди остановился у двери камеры. — Мда… — вдруг смущенно пробормотал он, густо покраснев. Рэгги бросила на него тревожный взгляд.

— В чем дело?

— Кажется, есть небольшая проблема. — Он покосился на замок.

— Что такое? — Она проследила за его взглядом.

— Дверь закрылась.

Рэгги засмеялась, обняв его за талию и притянув к себе.

— Так открой же ее, глупенький!

Коуди с застенчивой улыбкой повернулся к ней.

— В том-то вся и проблема! Ключ на моем столе.

Рэгги сделала большие глаза.

— Ты хочешь сказать — мы здесь заперты?

— Похоже, что так.

— Но как же мы отсюда выберемся?

Он лениво поднял плечо — жест, который всегда сводил Рэгги с ума.

— Рано или поздно кто-нибудь пройдет мимо. А пока… — он нагнулся и поднял ее на руки, — а пока мы скучать не будем!

Бросив взгляд на незастеленную, прогибающуюся койку, Рэгги обняла его за плечи.

— Пожалуй, нет!