"Демон и дева" - читать интересную книгу автора (Сандему Маргит)

10

Адвокат Сёренсен, тщательно обдумав создавшуюся ситуацию, поспешил в изысканный трактир, где к обеду собирались разные писаки и прочая публика. Туда же приходили адвокаты-ловкачи, снискавшие себе недобрую славу. Сидя в этом модном трактире, они болтали, бахвалились и считали, что принадлежат к сливкам общества. Истинные юристы и адвокаты глядели на таких с презрением и желали им катиться ко всем чертям.

Сёренсена считали здесь за способного адвоката. Но это было не совсем так. Он был удачливее других и умел прятать концы в воду. Сёренсен обычно обедал со своими друзьями, тоже адвокатами. Когда он вошел в трактир, друзья уже сидели за их столиком. Сёренсен лавировал меж столов с высоко поднятой головой и уверенной, слегка снисходительной улыбкой на устах. Он кивал направо и налево чиновникам, занимавшим высокие посты. Всякую мелочь он не замечал.

Сегодня красивое лицо адвоката было несколько возбуждено.

— Ты чем-то взволнован? — поинтересовались друзья.

Адвокат сел, все еще оглядывая небольшое, темное помещение, маленькие квадратные окна, медные гравюры на стене. На гравюрах были изображены пирующие.

Сёренсен подозвал служанку и заказал свой обычный графин вина. Схватившись по привычке за печень, обернулся, наконец, к друзьям.

— Я, кажется, попал в пренеприятнейшее положение, — хрипло засмеялся он.

— Что ты говоришь? — не без иронии спросил один из друзей. — Рассказывай! Что, подружка попала в нежелательное положение?

— Ох, если б это было так просто! Нет, все намного хуже. Кто-нибудь из вас видел Снивеля?

Пожилой человек, сидящий за соседним столиком, сразу обратился в слух. Чтобы лучше слышать, наклонился вперед.

Один из друзей Сёренсена отвечал:

— Да, он сейчас в городе Мосс. По делам плавильного завода. А в чем, собственно, дело?

— Дела чертовски плохи. Я должен ему немедленно написать. Нет, лучше я пошлю курьера. Прямо сегодня. Тогда ответ придет уже завтра. Дело крайне спешное.

— Так что же все-таки случилось? Сёренсен театрально помолчал:

— Откуда ни возьмись, появился прямой наследник Гростенсхольма!

— А мне казалось, что наследников больше нет!

— И мы так считали. Он будто с неба свалился. Друзья откинулись на спинки стульев. Один из них негромко спросил:

— А как же Элистранд? Твой «маленький деревенский рай»?

— Тс-с-с, — цыкнул Сёренсен, словно Винга была рядом. — Пропавшая дочь тоже объявилась. Именно она пришла ко мне сегодня, прося меня похлопотать за них обоих. Меня! Бог мой! Хоть бы эта девчонка не узнала, что именно я организовал конфискацию этой усадьбы! Ведь никто не знает о том, что Снивель — мой дядя. У нас же разные фамилии.

— Откуда у него, собственно, эта фамилия?

— В молодости он одно время жил в усадьбе с таким названием. Отсюда и появилась эта фамилия. Снивель довольно быстро продал землю. Надо отдать ему должное, он продал ее за двойную цену, — закончил адвокат с довольной усмешкой.

— Гростенсхольм — роскошная усадьба. Вне всякого сомнения, — нейтральным тоном подтвердил один из друзей. — Интересно, что скажет на это Снивель!

— О, он найдет способ выкрутиться.

— По закону?

Сёренсен только пожал плечами:

— Я же сказал, он выкрутится. Вряд ли он даст делу дойти до суда. Впрочем, он выиграет дело. Но он не хочет неприятностей.

Мужчина за соседним столиком, напряженно вслушивавшийся в разговор, обратил внимание на то, что Сёренсен употребил слово «способ» вместо «выход». Крылья носа у него сморщились, будто в воздухе запахло горелым.

— Ну, а Элистранд? — спросил второй.

— Я не собираюсь его отдавать! Я влюбился в него с первого взгляда. Еще тогда, помогая Тарку в его делах, я сказал себе, что эта усадьба будет моей! Она просто великолепна! Приведена в порядок потомком королевского рода, Александром Паладином!

— Мы ж были у тебя на новоселье. Волшебное место! Резиденция, достойная талантливого адвоката! Но положение Снивеля в Гростенсхольме теперь весьма шаткое!

— Это так. Если верить девчонке, по согну уже пошли разговоры.

— Плохо, ой как плохо!

Вино развязало Сёренсену язык:

— Да кто слушает этих работников? Я думаю про другое. Девчонка настоящая красавица, жемчужина! Я еще не встречал таких в Кристиании! Лакомый кусочек, скажу я вам!.. М-м-м-м. — Он причмокнул, поднеся к чувственным губам большой и средний палец: — Если обстоятельства сложатся неблагоприятно, я просто женюсь на девчонке. И Элистранд все равно будет мой! Для меня это не будет никакой жертвой! Я все равно решил освободить ее от тяжкого бремени добродетели! Что ж, тем лучше!

— А как зовут этот лакомый кусочек?

— Винга Тарк из рода Людей Льда. А ее родственника, того, что вообразил себя собственником Гростенсхольма, величают Хейке Линд из того же рода Людей Льда! Чудище, что встречается в этом роду.

— Да ну, все это пустая болтовня!

— Вовсе нет. Я видел одного из них — Ульвхедина Паладина из рода Людей Льда. И Ингрид Линд, последнюю хозяйку Гростенсхольма. Ведьма была красивая. Причем блистала красотой до последнего дня. Хейке вряд ли такой красавец, — пробормотал он сквозь зубы.

— А ты не боишься, что от этой девицы тоже родится урод?

— Ты совсем сошел с ума? Я не собираюсь делать ей ребенка. Дети только в тягость. Нет уж, спасибо!

— А как она выглядит?

— Великолепно! Просто потрясающе! Золотые волосы, спадающие на плечи, тонкие черты лица. И глаза — доверчивые, чистые. Ее можно соблазнить, а она даже не поймет, в чем дело! Ее платье свидетельствует о неплохом состоянии. Тепло-голубая пастель с розовым оттенком. Боже, я никогда еще не видел такую очаровашку!

Сёренсен презрительно засмеялся.

— Она сказала, что платье ей сегодня подарил этот Хейке. Он похож на колдуна, что пытается купить снисходительность маленькой принцессы!

— А где они живут?

— Она сказала, что они постоянно переезжают с одного постоялого двора на другой. Я тотчас порекомендовал ей «Голубой бокал». Хорошо знать, где они разместятся. Так, на всякий случай… А вообще-то они снова придут ко мне в четверг. И тогда уж я сделаю с ними все, что хочу… Но сначала надо переговорить с дядей.

— Ты что, действительно хочешь заняться этим делом? — скептически осведомился друг.

— Что ты! Да никогда в жизни. Да и потом, как я могу защищать ее против меня самого? В случае, если я откажусь, она попросила меня найти другого адвоката — они хорошо заплатят, подчеркнула она. Я обещал подумать. Так что они хорошо понимают — дело не терпит отлагательства.

— Да-да, — прокудахтал один из них в ответ. — Ни один из нас не возьмется за дело против Снивеля. Это все равно, что подписать себе смертный приговор. Лично я умываю руки. Но понаблюдать будет интересно.

— Выступать против Снивеля — дело безнадежное, — поддакнул второй.

— Против меня — тоже, — пригрозил Сёренсен. — Покончив с ее девственностью, я покончу и с ней. А страшилищу от меня пощады не будет.

— Ты же вроде сказал, что женишься на ней?

— Если не останется другого выхода. Думаю, дело не зайдет так далеко. Скорее всего, оно и до суда не доберется.

Друзья помолчали. Сами они шли на все, чтобы выиграть дело. Но иметь противником Снивеля? От одной мысли об этом мороз продирал по коже.

Человеку за соседним столиком тоже стало как-то не по себе.

Друзья перешли на другие темы. Тогда пожилой человек за соседним столиком потихоньку покинул помещение. На него никто не обратил внимания.

На улице мужчина остановился.

Пастельное голубое платье? С розовой шалью? Знакомое описание. Молодая датчанка, заходившая к его племяннице… Достаточно легкомысленная дама, сомнительного знатного рода, откуда-то с окраины. Страсть. Потом драма… Внезапная смерть под колесами кареты. Никто так и не смог выяснить, толкнула ли свою соперницу под колеса ревнивая жена или это был несчастный случай.

Впрочем, сейчас это неактуально. Главное в том, что он видел этот материал на столе у племянницы. Легкомысленная датчанка показывала этот материал. Помнится, ее еще похвалили за хороший вкус.

Датчанка собиралась к портнихе. Хотела сшить платье. Она даже называла имя портнихи.

Винге Тарк сегодня подарили платье? Значит, платье было уже готово. А это довольно странно.

Датчанка, скорее всего, так и не успела забрать готовое платье.

Так, может, это то же самое платье? Похоже на то.

Но как же звали портниху?

Суприансдаттер? Сёренсен? Нет, это имя продажного адвоката. Салвесен? Себ… Себастиансен, Себастиансдаттер! Наконец-то!

Портниху надо было немедленно найти.

До дома племянницы отсюда совсем недалеко. А потому полчаса спустя пожилой мужчина уже был в гостиной у фру Себастиансдаттер. Его немного тревожило, что швея живет так близко от Сёренсена. Надо быть осторожным!

— Да, все верно. Сегодня утром заходила ко мне девушка и купила платье. Нет, мужчины с ней не было. Она сама его купила. Да, она красива! А как украсило ее это платье! Она богата, сделала большой заказ. Я что-то не так сделала? Может, господин пришел за платьем? — все это фру Себастиансдаттер выпалила на одном дыхании.

— Ну что вы, вовсе нет! Мне просто необходимо найти эту девушку как можно скорее. Я забыл сказать ей одну очень важную вещь.

— Ах, вот в чем дело. Погодите, я возьму свою книгу…

Мужчина в волнении ждал возвращения женщины. На его губах играла уверенная улыбка.

— Вот, нашла. Зовут ее Винга Тарк. Я шила еще для ее матери, в Элистранде. Красивая знатная дама. Ах, как печально закончилась ее жизнь! Так, тут записано: два платья, плащ…

— Да-да. Какой у нее адрес?

Фру Себастиансдаттер опустила книгу:

— У нее нет адреса.

— Может, она живет на постоялом дворе?

— Нет. Она сказала, что не может жить на постоялом дворе из-за своего родственника. У него несколько необычная внешность, и это милосердное дитя не хочет, чтобы над ним издевались.

Да, все-таки она обвела Сёренсена вокруг пальца!

Портниха продолжала тараторить:

— Пока они живут в своем согне. Насколько я поняла, им приходится скрываться. Но она упоминала… да, о чем же она говорила?

— Да?

— Что они взяли… Что же она там говорила? Видите ли, она так много говорила. Такая приятная и совсем не высокомерная девушка. Что они взяли… Ах да! Лошадь у Эйрика!

Портниха явно гордилась своей памятью!

— У Эйрика?

— Да. Но больше она ничего не сказала. Она придет за готовым заказом ровно через четырнадцать дней, так что если господин желает…

— Спасибо. Я, кажется, знаю, кто такой этот Эйрик.

На самом деле мужчина не имел ни малейшего представления о том, кто бы мог быть этот Эйрик. Но у него появилась небольшая зацепка.

В тот же вечер мужчина отправился в Гростенсхольмский согн.

Дело было спешное. Медлить было нельзя!

Так они хранили место своего пребывания в тайне. Даже от собственного адвоката. Что ж, очень разумно!

Значит, спрашивать надо про Эйрика. Расспросы об этих двоих явно будут бесплодными.

Он дал кучеру приказание искать Эйрика. Ясно, что спрашивать надо поблизости от Элистранда или Гростенсхольма.

— Эйрик? Да, он живет тут неподалеку. Поезжайте этой дорогой, потом…

Работники долго смотрели вслед богатому экипажу. Интересно, что такому господину могло понадобиться от Эйрика?

С Эйриком было совсем непросто. Старик хранил свою тайну за семью печатями. А все члены семьи вдруг оказались такими занятыми…

Нет, здесь нет никакой Винги Тарк и Хейке Линда. С чего это господин так решил?

Тогда пожилому человеку пришлось выложить все.

Старик хитро прищурился. И вдруг оказалось, что он знает и Вингу, и Хейке. Они живут в брошенной усадьбе далеко в лесу. Лучше всего, если Эйрик поедет вместе с ним (в этом красивом экипаже!). Иначе эти двое просто скроются в лесу. Ехать надо вон по той заросшей травой дороге.

Пожилой мужчина щедро одарил старика. Эйрик был очень доволен. Какая удача! После приезда Хейке в согн семье Эйрика жилось несравненно лучше.

Если б только удалось выгнать отсюда этих болтунов и вернуть Гростенсхольм и Элистранд их законным владельцам, было бы просто здорово!

Винга почистила в сарае у козы, принесла ей все необходимое. Коза давала много молока. И неудивительно: вокруг дома Симена росло полно сочной травы.

Войдя в дом, девушка увидела, что Хейке стоит там, где они спрятали сокровище. А в руках у него бутыль Ширы.

Юноша был настолько погружен в свои мысли, что не услышал прихода Винги. Держа бутыль из горного хрусталя на свету, он поворачивал ее, и бутылка сверкала.

Дом был мал и темен. Свет, озарявший помещение, мог исходить только от бутылки.

В бутыли была вода. Бутыль была наполнена под самое горлышко. Что самое интересное, вода в ней не испарялась, хотя прошло уже более полувека с тех пор, как Шира наполнила бутыль у источника чистой воды в Горе Четырех Ветров.

— О чем задумался? — спросила Винга. Хейке вздрогнул:

— Винга, как ты меня испугала! Я ведь мог уронить бутыль!

— Извини. Так о чем ты думал?

— У меня были довольно дерзкие мысли. Я думал о том, что… если… я… отведаю немного воды… хотя бы каплю, то, может быть, я стану обычным человеком?

— А ты этого хочешь?

— Что касается внешности, то да. А вот душа… Ты когда-нибудь слышала, чтобы человек желал себе другую душу?

— Я — нет. — И подойдя к нему, она с улыбкой отобрала у него бутыль. — Забудь об этом. Лично я считаю, что это чрезвычайно глупая затея.

— Это почему?

Винга убрала бутыль на место.

— Потому что ты знаешь, чем обладаешь, но не знаешь, что будешь иметь потом.

— Очень неопределенный ответ.

— Шира потеряла свою силу и стала обычной женщиной, — строго посмотрела в глаза юноши Винга. — Ты не можешь позволить себе такой роскоши. Сейчас мы должны бороться за владения Людей Льда.

— У меня есть корень мандрагоры — алруне .

— Может, он перестанет подчиняться тебе, когда ты станешь обычным человеком. Вдруг ты больше никогда не увидишь наших предков? И потом я не хочу, чтобы ты менялся. Но это для тебя совсем не важно.

— О нет, — тихо произнес он. — Это для меня как раз очень важно! Но мне совсем не хочется иметь такую внешность.

— Я считаю, что ты красив. Но, может, у меня странный вкус.

— Вероятно, — раздался хрип.

Больше Хейке не вспоминал про бутыль.

А Винга сделала для себя одно открытие: Хейке вынул на свет Божий все сокровище Людей Льда. И как он смотрел на него! Как перебирал все вещи… Его явно тянуло к обладанию всем этим!

Верно сказано: меченые стремятся к обладанию сокровищем… Они готовы переступить через трупы, идя к своей цели.

— Оно твое, — произнесла Винга как можно более равнодушно.

Хейке словно очнулся от кошмара.

— Да? Да… Да, ты права. Сёльве часто говорил про него. О том, что он должен обладать сокровищем… Он ведь тоже был из меченых. Но он не осмеливался показываться здесь, в согне.

Винга коротко кивнула.

А Хейке продолжал:

— Но как случилось, что сокровище оказалось в Гростенсхольме? Насколько я слышал, оно досталось твоей матери, Элисабет, в наследство от Ингрид. Сёльве был в ярости. Он считал, что Элисабет недостойна. Твоя мать умела искусно врачевать раны… Мне только одно непонятно — как так случилось, что они никогда не слышали обо мне!

— Видишь ли, тетушка Ингрид умерла совсем недавно. Оба — и мать, и отец — считали, что самое безопасное место для сокровища — это Гростенсхольм. Мать, по правде говоря, никогда не испытывала тяги к сокровищу.

— Знаешь что, Винга! Мне совсем не нравятся твои кривые взгляды. За кого ты меня принимаешь? Думаешь, я стану опасен, если мне не достанется сокровище?

Винга помолчала.

— Мои родители видно считали, что Сёльве обязательно унаследует усадьбу и будет там жить. Но все произошло по-другому. Вообще-то они говорили о том, что надо забрать сокровище. Но они умерли…

Хейке провел пальцем по щеке девушки.

— А ты была еще слишком мала и не понимала, что сокровище должно быть надежно спрятано… Зато ты спасла книги!

— Ага, — Винга была очень горда собой.

— Почитаешь мне как-нибудь?

— С удовольствием. Когда? Завтра? — девушка была в восторге.

— Если останется время, — улыбнулся он. — Нам нужно все хорошенько обдумать.

— Да. Знаешь, Хейке, о чем я думаю? В Гростенсхольме сейчас никого нет. Что, если мы захватим усадьбу? Тогда Снивель просто не сможет войти туда, вот и все!

— Думаешь, я об этом не думал? А знаешь, что случится потом? Снивель ведь государственный чиновник! Он придет со своими людьми, обвинит меня во вторжении на чужую территорию и бросит в тюрьму. Я даже не успею найти адвоката. Нам просто необходимо иметь поддержку! Иначе Снивель упрячет меня за решетку без суда и следствия. Я не могу этого допустить. Все что угодно, только не это!

— Да, понимаю!

— Я не могу сидеть в камере. Я наложу на себя руки. Это не пустая угроза!

Винга представила себе маленького мальчика Хейке, которому в детстве подолгу приходилось сидеть в клетке, скрючившись в три погибели. А его отец, Сёльве, тоже меченый, дразнил и колол сына палкой.

Прижавшись с Хейке, Винга старалась успокоить его, как могла.

— Я знаю, знаю. Этого больше не случится. Больше никто и никогда тебя не засадит.

Хейке обнял девушку, прижавшись к ее волосам. Он нуждался в утешении. Она вспомнила, как он рассказывал ей о своей жизни. О том, как не так давно его заперли в мертвецкой, полной привидениями. Тогда его охватила паника. Он обломал все ногти и разбил в кровь пальцы, пытаясь выбраться оттуда.

— Такого больше никогда не случится, — она гладила его лицо. — Никогда, никогда больше не случится!

Хейке старался изо всех сил побороть свой страх. Винга помогала ему, болтая о том о сем.

— А как тебе спится в этом крошечном сарае? Наконец Хейке выпрямился:

— Хорошо. Я ведь знаю, что в любой момент могу открыть дверь и выйти.

— Да, конечно. Я об этом как-то не подумала. Хейке, как нам хорошо вдвоем! Мы стоим прижавшись друг к другу, а я даже совсем не испытываю желания… Ну, ты знаешь, о чем я.

Он улыбнулся. В наступившей темноте его уродливое лицо казалось почти красивым. Винга знала, что в темноте светится его доброта.

— Знаю. Я тоже не ощущаю страстного желания. Наши отношения строятся не только на эротике. Нас объединяет нечто более крепкое, более прочное. И это здорово.

— Хейке! Если у нас так много общего… Почему ты тогда не хочешь меня? Почему ты не можешь спать вместе со мной в доме? Почему ты постоянно отталкиваешь меня?

— Потому, Винга, что тебе всего шестнадцать!

— Скоро семнадцать!

— Не вижу никакой разницы. Давай вернемся к этому вопросу, когда тебе исполнится двадцать.

— Нет, знаешь что?

— Ну ладно, девятнадцать.

— Восемнадцать. И я уверена, что не изменюсь за это время.

Откинув голову назад, он засмеялся:

— Это ты-то? Ты же шею выворачиваешь при виде какого-нибудь красавчика. Винга, то, чем мы занимались в повозке, на самом деле ничего не значит. И сделанное не изменило нашего отношения друг к другу. Но это было в последний раз! Так и запомни!

— Пока мне не исполнится восемнадцать!

— Ладно, пусть восемнадцать. Тогда ты сама увидишь, что будешь думать совсем по-другому. «Какой такой Хейке? Да зачем он мне нужен? Я и близко к нему не подойду! Вокруг полным-полно парней!» Готов поспорить, что так оно и будет.

— Знаешь, Хейке, такая самокритика тебе совсем не к лицу. Пора с этим кончать.

— Понимаешь ты или нет, я должен получить свою усадьбу обратно! И я не хочу витать в облаках! А потом мне нанесут удар сзади! Нет уж, спасибо!

— Фу, Хейке, ты глуп, как старая лошадь, которая всю жизнь работала на пивоварне, ходя по одному и тому же кругу… Тихо!

Оба прислушались.

— Слышишь? Сюда едет повозка! — Винга смотрела на Хейке округлившимися глазами. У того заблестели глаза:

— Сюда, верно, направляется старая кляча с пивоварни!

— И правда, сюда кто-то едет. Где коза?

— В сарае.

— Наши вещи все в доме? На улице ничего не сушится после стирки?

— Ничего. Хейке, я побежала. Я не могу! У меня началась паника! Помоги!

— Спрячься! А я осторожно выгляну, посмотрю, в чем там дело.

Винга сжалась в комок у стены.

— Красивый экипаж… Кучер… На козлах Эйрик… Эйрик! Зачем ты это сделал? Как ты мог?! — Хейке спрятался рядом с девушкой: — Они остановились. Проклятье! А я-то считал, что Эйрику можно доверять!

— Что будем делать?

— Затаимся, словно нас здесь нет. Он обнял ее. Они затаили дыхание. Винга дрожала, словно осиновый лист. Она ужасно боялась. В дверь постучали:

— Хейке, этот господин ваш друг! Он хочет быть вашим адвокатом.

Они переглянулись — молча и удивленно.

— Его зовут адвокат Менгер. У него свои счеты со Снивелем!

— Покажемся? — одними губами прошептала Винга.

Хейке все еще колебался. Он еще ничего не решил. Эйрик продолжал:

— Он говорит, что фрекен Винга больше не должна ходить к адвокату Сёренсену. Потому что именно он и захватил Элистранд. Он племянник Снивеля!

— Это меняет дело, — Хейке поднялся. — Пошли, Винга!

Открыв двери, они впустили Эйрика. Вместе с ним вошел пожилой мужчина, который выглядел так плохо, что, казалось, мог умереть в любой момент. Увидев Хейке, он попятился.

Дыхание у мужчины было прерывистым. Руки молодым людям он не подал.

— Добрый день, — хрипло произнес мужчина. — Меня зовут адвокат Менгер. Вы можете уделить мне некоторое время?

Хейке кивнул, потом представился сам и представил Вингу. Предложил мужчине единственный в доме стул. Эйрик постоял некоторое время. Было видно, что его снедает любопытство. Но он понял, что только мешает. Тогда он сказал, что подождет на улице, поболтает с кучером. Против этого никто не возражал. Постепенно адвокат привык к внешности Хейке.

— Вот что я хочу вам сказать, — начал Менгер. — Я приехал к вам потому, что явился свидетелем одного разговора в трактире в Кристиании. Я понял, что время не ждет, и потому сразу направился к вам.

— Ехать пришлось далеко, — несколько скептически отозвался Хейке. — И как это вам удалось так быстро нас найти? Значит, Сёренсен тоже знает, где наш дом?

— Нет, он думает, что вы в «Голубом бокале», — улыбнулся Менгер. — Меня привела к вам лишь счастливая случайность.

Он рассказал о том, как Сёренсен упомянул про платье, как он сам нашел портниху и как та рассказала про лошадь Эйрика…

— Погодите, — прервала Винга. — Вы сказали, что Элистрандом владеет Сёренсен. Но как такое может быть? Эйрик не мог этого не знать, да и все остальные жители согна тоже! Почему же Эйрик ничего не сказал нам?

— Ничего в этом странного нет. Этого лгуна зовут на самом деле Сигурд Сёренсен Витбек. В этих краях он известен только под именем Витбек. Хорошо, когда у тебя несколько имен. Он ведь был адвокатом вашего отца. Поэтому и не захотел использовать здесь свое настоящее имя.

— Ясно. А каков ваш интерес?

— Мой интерес очевиден. Я должен был получить место адвоката по имущественным и земельным делам. Я был самым старшим, знающим, и была моя очередь. Я всю жизнь мечтал об этом месте, это была моя цель в жизни. С помощью самых простых средств Снивель обошел меня. Сплетни, подкуп… Не было такого средства, которое он бы не использовал! Он полностью уничтожил меня. Я умер как адвокат. Снивель очернил мое доброе имя, распространив слухи о том, что я прибегаю к обману и надувательству. На самом деле было не так. Теперь мне достаются только те дела, за которые никто не хочет браться. И вы, мои молодые друзья, для меня как бы стартовая площадка, которая нужна мне для того, чтобы снова получить должность. Моя единственная цель и желание в жизни — раздавить и уничтожить Снивеля. С удовольствием прихвачу с собой и его племянничка. Я слышал в трактире, что вы, фрекен Винга, просили Снивеля найти вам другого адвоката в случае, если он сам откажется. А он, конечно, не рискнет согласиться. Поэтому я подумал, что мое предложение может заинтересовать вас. Так как?

— Мы очень в этом заинтересованы, — ответил Хейке.