"Бродяга Гора" - читать интересную книгу автора (Норман Джон)15. МОЙ ДОМ ПОДВЕРГАЮТ ОБЫСКУ, А С МИСС БЕВЕРЛИ ОБХОДЯТСЯ КАК С РАБЫНЕЙВернувшись из порта раньше обычного — в тот день было мало работы, — я обнаружил, что дверь приоткрыта. Мне это не понравилось. — Лола! — позвал я с порога. — Лола! В ответ до моего слуха донеслось какое-то невнятное, приглушенное нытье. Метнувшись к левому чулану, я обнаружил там Лолу, связанную по рукам и ногам, с кляпом во рту. Ключ валялся рядом, так что мне не составило труда отпереть чулан и вытащить оттуда рабыню. Освободить ее от кляпа оказалось малость посложнее, но я справился и с этой задачей. — Госпожа… она наверху, — выдохнула рабыня, едва я вытащил из ее рта тряпичный ком. Я огляделся по сторонам. Дом был перевернут вверх дном, вещи разбросаны, мой кошель, вывернутый наизнанку, валялся на полу. — Кто это сделал? — спросил я. — Мужчина, — ответила Лола. — Здоровенный мужчина. На нем была пурпурная маска. — Он еще в доме? — Нет, — тяжело дыша, вымолвила она. Развязав руки рабыни, я взглянул на ее лодыжки, понял, что ей не хватит сил справиться с такими тугими узлами, и освободил от пут и ноги. — Что ему было нужно? — спросил я. — Не знаю, господин, — ответила рабыня. Я поспешил наверх. Мисс Хендерсон находилась в главной спальне на большой кровати. Она встретила меня страдальческим взглядом, что и не диво, ибо тело ее покрывали синяки и ссадины, не говоря уж о том, что Беверли связали, как рабыню. Сказать она ничего не могла и только мычала, поскольку из ее рта тоже торчал здоровенный кляп. По всей спальне были разбросаны мои вещи. Я с интересом посмотрел на мисс Хендерсон. Ее ноги были широко раздвинуты и привязаны к маленьким кольцам по обе стороны кровати. То же самое неизвестный проделал и с руками Беверли, поскольку кольца имелись и в изголовье. Как правило, мужчины Гора овладевали рабынями на мехах, однако на тот случай, если кому-то захочется насладиться девушкой на постели, здешние кровати оснащались подобными приспособлениями. В глазах Беверли стояли слезы. Она издавала приглушенные стоны, столь слабые, что, даже стоя в ногах кровати, я едва их слышал. Лола, уже успевшая надеть тунику, появилась на пороге спальни. — Госпожа проявила неосторожность, — пояснила рабыня, — она открыла дверь, и посторонний мужчина ворвался в дом. Он схватил ее, приставил нож к горлу и пригрозил, что стоит мне пикнуть — и госпожа умрет. Потом он велел принести ткань и веревку. Я повиновалась. «Разденься», — приказал мужчина. Мне пришлось снять тунику. «Ложитесь на пол, обе! — скомандовал налетчик. — На живот». Потом он встал коленями на спину госпожи, чтобы она не могла убежать, связал меня по рукам и ногам и заткнул мой рот кляпом. После этого неизвестный достал нож и не спеша — видимо, это доставляло ему удовольствие — стал разрезать на госпоже одежду. Когда госпожа осталась нагой, этот человек связал ее и заткнул рот кляпом. Так и вышло, что мы с ней оказались в одинаковом положении — лежали перед незнакомцем нагие, связанные, с заткнутыми ртами. Меня он зашвырнул в конуру, а ее отволок наверх. Я посмотрел на мисс Хендерсон с раздражением: это ж какой надо быть дурой, чтобы в отсутствие в доме мужчины открыть дверь неизвестно кому! Она в это время извивалась в путах и смотрела на меня умоляющим взглядом. — Мне развязать госпожу? — спросила Лола. — Нет, — сердито сказал я и отправился в спальню мисс Хендерсон. Там тоже все было перевернуто вверх дном. — Кухню, надо думать, он тоже обшарил? — спросил я Лолу, вернувшись в большую спальню. — Да, господин. — И что он забрал? — Насколько я видела, ничего. — Хорошо. Ступай на кухню и приведи все в порядок. — Слушаюсь, господин. Я закрыл за ней дверь. У меня не было сомнений насчет того, что искал незваный гость. Беверли заскулила. — Только круглая дура могла открыть дверь неведомо кому, — заявил я. Гнев закипел в ее глазах, смешиваясь со слезами. — Да, теперь я вижу, что ты бестолковая, пустоголовая дура! Хотя и хорошенькая! Она изогнулась, напрягшись в своих узах. Я приблизился, повернул ее голову набок, развязал узлы на шее и, развернув лицом к себе, вытащил изо рта Беверли ком тряпья. — Рты вам заткнули умело, что тебе, что Лоле, — заметил я. — Малый, который вами занимался, явно поднаторел в укрощении пленниц. — Когда этот тип притащил меня сюда и привязал к кровати, то на время вытащил кляп, — сказала Беверли. — Зачем? — осведомился я. — Он избил меня и заявил, что я должна умолять его овладеть мною. — И что, — с улыбкой поинтересовался я, — случилось после того, как ты упросила его изнасиловать тебя? — Он рассмеялся. А потом сделал это, — в ярости прошипела Беверли. — Ну а как же иначе, — рассмеялся я, — ты ведь его об этом просила. Как он мог не откликнуться на твою мольбу? — Он смотрел на меня как на рабыню, овладел мною небрежно, мимоходом, точно рабыней, и даже обращался ко мне не иначе как «эй ты, рабыня». — Мужчины Гора поднаторели в такого рода делах, — промолвил я, — возможно, тот малый знал про тебя что-то такое, чего не знаю я. — Посмотри на меня. Я ведь связана так, как связывают рабынь. — Да, и в таком положении ты прекрасно выглядишь. Это лишнее подтверждение того, что наш гость знал свое дело. Беверли беспомощно дернулась, скрипнула от бессильной злости зубами и попросила: — Развяжи меня. Я промолчал. — Топаз пропал, — сказала она. — Тише! — шикнул на нее я. — В доме рабыня! Ей незачем знать про топаз. — Он пропал, — тихонько повторила Беверли. — С чего ты взяла? — Я перепугалась и тут же рассказала грабителю, где находится самое ценное в этом доме. А он, — глаза Беверли сердито вспыхнули, — в благодарность за это назвал меня рабыней и овладел мной ради забавы! — И где, по твоему, хранился топаз? — В твоем кошельке, на нижнем этаже, — сказала она, — ты при мне его туда положил. — Положить-то положил, да потом вынул. Камня там уже несколько дней как нет. — Где же он? — В другом месте, — сказал я. Беверли подняла на меня глаза. — К счастью, этот тип принял тебя за рабыню. В противном случае, боюсь, лежать бы тебе здесь с перерезанной глоткой. Свободной женщине грабитель обмана бы не простил, а насчет рабыни мог решить, что она просто не знает, где прячет ценности ее хозяин. К тому же он наверняка подумал — ни к чему убивать такую покорную и услужливую рабыню. Вдруг ты опять угодишь в его лапы и сможешь снова ублажить его. — Использовав меня, этот негодяй снова заткнул мой рот кляпом, — пожаловалась Беверли. — И хорошо заткнул, со знанием дела, — заметил я. — Да уж. — Если он, по-твоему, сразу нашел топаз, — сказал я, — зачем ему обшаривать весь дом? — Я подумала, что он ищет деньги и ценности. Правда, не поняла, отчего он так гневался. — Он не нашел топаза, — пояснил я. — Но мне на сей счет грабитель ничего не сообщил. Я думала, что он забрал камень. Я пожал плечами. Станет мужчина, тем более грабитель, ставить о чем-то в известность какую-то рабыню? — Но раз ты перепрятал камень, не сказав мне ни слова, значит, и ты отнесся ко мне как к рабыне. Разве не так, Джейсон? — Возможно, я спас тебе жизнь, — указал я. — Свободную женщину разбойник, скорее всего, не оставил бы в живых. — Понятно, — буркнула она. — Кроме того, я оказался прав, предположив, что в случае чего ты немедленно разболтаешь секрет первому, кто как следует тебя прижмет. Между тем очень важно, чтобы топаз не попал к Поликрату и силы пиратов с западного и восточного течения Воска не объединились. Этому необходимо помешать всеми возможными средствами. Я резонно рассудил, что, не зная истинного местонахождения топаза, ты не сможешь о нем проболтаться. Чем меньше знаешь, тем спокойней. — Ты относишься ко мне как к рабыне, Джейсон? — спросила Беверли. — Я решил, что всякий, кто может наведаться в мой дом в поисках топаза, отнесется к тебе именно так. По понятиям горианцев ты принадлежишь к типу красивых, чувственных женщин, которым самой природой предназначено быть рабынями для наслаждения. К тому же не забывай, твое левое бедро украшает прелестное клеймо. — Ты считаешь меня рабыней, Джейсон? — С чего ты взяла? — Ты так и не развязал меня. Оставил связанной, причем так, как связывают рабынь. Я промолчал. — Я совершенно беспомощна. Воспользуйся этим, если желаешь. Я не сказал ни слова. — Тогда развяжи меня, — попросила Беверли. — Нет, — сказал я. — Почему? — Связанной ты выглядишь очень хорошо. Как настоящая рабыня. — Может быть, все дело в том, что я и есть рабыня? — Может быть. — Ты наказываешь меня? — Да, — сказал я. — Но при этом не считаешь своей рабыней? — Ты женщина с Земли, как же ты можешь быть рабыней? — Вот именно, я женщина с Земли. Как же я могу не быть рабыней? Я повернулся и направился к двери. — Где топаз, Джейсон? — крикнула Беверли мне вдогонку. — Предпочту тебе об этом не рассказывать. — Ну конечно, зачем твоим рабыням знать такие вещи? — Ты не рабыня, Беверли. Если бы я думал иначе, ты бы об этом быстро узнала. — Занятно, — обронила она. Я оглянулся и смерил ее взглядом. Что ни говори, а хороший стальной ошейник с надписью, удостоверяющей, что эта женщина является моей собственностью, выглядел бы на ее стройной шейке совсем неплохо. Но я быстро выбросил эти глупости из головы. — Могу я поинтересоваться, как долго продлится мое наказание? — спросила Беверли. — Час или два. Я велю Лоле привести дом в порядок, после чего ты сможешь отправиться в свою комнату. До утра. — Ага, — с горечью промолвила Беверли, — я отправлюсь к себе, а малышка Лола — к тебе, лизать твои ноги. — Она будет делать, что ей прикажут. Может быть, это, может быть, что-нибудь другое. — Что ты за человек? — в ужасе воскликнула Беверли. — Я нормальный мужчина, не имеющий ничего против того, чтобы красивая обнаженная женщина облизала ему ноги. — Рабское состояние необыкновенно возбуждает! — простонала она. — Наслаждайся своей свободой, — хмыкнул я и открыл дверь, собираясь выйти. — Джейсон, — окликнула Беверли. — Да? — Я отдалась насильнику. — Как рабыня? — спросил я. — Да, — сказала она. — Разве я не рабыня в таком случае? — Может быть, — сказал я. — Но тебе мною не овладеть! Так и знай, ты меня к этому не принудишь! Я усмехнулся. Мисс Хендерсон Я тихонько прикрыл дверь за собой. — Ненавижу тебя! — донеслось изнутри. |
||
|