"Боги тоже не люди" - читать интересную книгу автора (Велесова Светлана)

Глава 13

Дом встретил их могильной тишиной, темнотой и холодной сыростью. От того, что здесь не жили месяцами, в воздухе витал запах плесени, еще больше усугубляя ощущение нежилого помещения.

— Не раздевайся, я сейчас затоплю камин.

— Лучше я. А ты закрой окна. Неужели мы про них забыли? — Элеонора, не снимая теплого плаща, подошла к зияющему пустотой камину и, присев возле него, сложила горкой сразу все поленья, ничего не оставив про запас, и с помощью магии запалила огонь. Так что не прошло и пяти минут как в камине бушевало пламя, распространяя вокруг себя приятное тепло и мягкий свет, который никогда не могли дать магические светильники.

Ройк прошелся по единственной комнате, затерянного в дремучем лесу домика, закрывая окна и, скинув плащ, расстелил его на сыром диване.

— В последний раз мы здесь были прошлым летом. Могли и забыть про окна.

Ройк придвинул диван ближе к огню и помог жене на нем устроиться. Это был их дом. Их убежище, куда измотанные непосильным гнетом ответственности, они сбегали на пару дней, чтобы побыть вдвоем. Как обычные женщина и мужчина, оставив за порогом все титулы и власть, которыми их так щедро одарила судьба или боги. Тут уж как посмотреть. Но все это было там. В шумных городах, в крепостях Владык. А здесь было тихо и спокойно. И можно было представить, что они обычные люди и ведут самую обычную жизнь. Ройк охотился, добывая им пропитание, Элеонора готовила еду и каждый вечер, сидя на крыльце, ждала его у дома. Эх, мечты, но какими бы они ни были сладкими, приходилось вспоминать, кто ты есть на самом деле и, заперев окна и двери уходить, чтобы потом опять вернуться. Иногда они брали сюда с собою свою маленькую дочь. И тогда ощущение, что они самая обычная семья, каких в их мире тысячи и тысячи, только усиливалось.

Вот и сейчас, едва дождавшись окончания суда, Элеонора настояла, чтобы отправиться не в Ривер-Кросс, как они планировали в начале, а именно сюда. Ройк не возражал. Ему тоже хотелось обо всем хорошо подумать и осмыслить, как же теперь дальше жить в столь резко изменившихся условиях. В том, что мир уже никогда не будет прежним, кажется, понимали только он и Ализир. А ведь надо еще суметь это объяснить обычным людям, и начинать придется с Эрлов, а это задача не из простых — убедить добровольно поделиться властью. Так что пара лишних дней отдыха перед каторжной работой ни ему, ни Элеоноре не повредит.

Наконец женщина согрелась, скинула плащ и, вынув заколку из волос, тряхнула головой, рассыпая огненные локоны по спине и еще ниже.

— Обещай мне, что больше никогда не будешь иметь никаких дел с Ализиром.

Она отвела взгляд от огня и теперь смотрела на него в ожидании ответа.

— Вот так взять и не иметь? — Желание супруги позабавило его, вызвав на лице улыбку. — А как же Эния? С ней ты тоже предлагаешь порвать все отношения?

— Именно из-за нее, вернее из-за того, как он с нею поступил, я не желаю его видеть. Тем более общаться.

— Элли, что с тобой? Откуда столько злости? — Он попытался обнять ее, но она вырвалась из его рук и, вскочив с дивана, заметалась по комнате.

— Ройк, я не узнаю тебя. Он же не человек, а настоящий зверь. Разве можно так жестоко поступать с детьми?

Ройк перестал улыбаться. Кажется, зря он понадеялся, что проблемы будут завтра. Похоже, их придется решать уже сегодня. И то, что начинать приходится с жены, не добавляло оптимизма на будущее. Уж если она ничего не поняла, что тогда говорить про остальных?

— Вообще-то, он и есть зверь. И никогда не делал из этого тайны. — Ройк тоже встал с дивана и, открыв один из шкафов, порадовался, что за тот неполный год их отсутствия воры не проникли в дом через открытые окна и ничего не вынесли. Достав из внушительной коллекции бутылку водки и два стакана, он в один плеснул на дно, а второй наполнил почти наполовину. И тот, где меньше, протянул жене. — Странно, что ты раньше этого не замечала. Выпьешь?

Элеонора взяла стакан и залпом выпила все, что там было. Скривилась, закашлялась и помахала рукой перед лицом, чтобы восстановить дыхание. Ройк хмыкнул и налил ей еще. Сам же опять устроился на диване и, скинув сапоги, вытянул ноги к огню. Несколько глотков крепкого спиртного обожгли язык и горло, но, так как закусить было нечем, а запивать он не любил, пришлось глотать воздух как Элеонора.

— Ты еще скажи, что одобряешь его решения? — Она рухнула на диван, но села немного дальше, чтобы он не дотянулся до нее руками.

Ройк усмехнулся, ему льстило, что жена до сих пор теряет разум в его объятьях, но сейчас ясно дала понять, что намерена говорить, а не развлекаться. Хотя обычно, оказавшись здесь, все случалось с точностью до наоборот. Они проводили несколько часов в постели, и только потом вспоминали, что у них за время разлуки скопилось много интересного, о чем можно рассказать.

— Целиком и полностью. А что тебя удивляет? То, что он вместо нас взялся воспитывать нашу дочь?

— И это ты называешь воспитанием? — Взвилась Элеонора.

— Конечно. Надеюсь, теперь она тысячу раз подумает, прежде чем совершать поступки, влекущие за собой глобальные разрушения.

Элли не понимала его. Он это видел и попытался подобрать те слова, которые донесут до нее его мысли. Если он сейчас сможет убедить жену, значит, убедит и остальных.

— Элли, признай, что мы разбаловали дочь. Из-за того, что мы не живем вместе как обычные семьи, мы считали, что Эния лишена чего-то важного, и заслуживает всяческого снисхождения. И что из этого вышло? Она эльфов в мир притащила, зачем, до сих пор ума не приложу. Древней взбудоражила. Те и так по-тихому завидовали Ализиру, что он имел наглость во всеуслышание заявить о двуликих как о разумной расе нелюдей. Тогда как остальным смелости хватило лишь на то, чтобы со стороны смотреть, как оборотней повсеместно уничтожают. Так тут еще и элементалы взбрыкнули. Мол, мы тоже хотим свои суверенные территории. А если Эрлы не захотят отдавать свои земли? А если люди не захотят жить на землях нелюдей? И тогда нас настигнет гнев элементалов. Моря зальют сушу, вулканы начнут извергаться, леса высохнут, земля начнет проваливаться и сотрясаться, ломая города, ветры занесут песками жилища людей и выдуют все посевы. И так будет до тех пор, пока мы не договоримся о мирном сосуществовании друг с другом. А когда договоримся и перекроим весь мир, нас через десять лет захлестнет волна восстаний и гражданских войн. А ведь мы только-только легализовали вас, эфиров. Не мне тебе рассказывать каких усилий это стоило.

Так что поверь мне, мир больше никогда не будет прежним. И все это натворила наша дочь. И ты считаешь ее «Простите, я не хотела, оно само так получилось» достаточно, чтобы ее простили люди?

Так что правильно Ализир всех наказал. Это ему теперь всех мирить и утихомиривать, а чтоб взбешенные толпы в праведном гневе не порвали Энию и ее друзей на мелкие клочочки, он по-тихому всех упрятал, кого куда. Поверь, выдрать Аликая из лап Нориса будет просто, если не невозможно. Про Удвина я вообще молчу. Он, как и его Владыка, и так не пользуется популярностью в народе, так что для него и Айка безопаснее места, чем Дарк-Кросс, просто не найти.

Элли ошеломленно слушала мужа, и когда гнев начал уходить и эмоции чуть поостыли, она была вынуждена пригнать, что он и на этот раз оказался прав. И видел в будущее гораздо дальше, чем другие.

— Так ты все это знал и мог вмешаться до того, как приговор обретет магическую силу?

— Естественно. — Удивился Ройк. — Или ты думала, я позволю ему засудить их незаконно?

Ройк в два глотка допил свой стакан и встал, чтобы налить еще.

Элли протянула ему свой стакан. Мужчина не поленился и достал запечатанный воском кувшин с фруктовым соком. Распечатав, разбавил водку. Она же расщедрилась и наколдовала льда.

На этот раз Ройк сел с нею рядом, и успокаивающе погладил по руке.

— Не волнуйся ты так. Вот увидишь. Наказанье пойдет юным умам только на пользу.

— Тоже мне, нашел юнца Зарима. Я до сих пор не могу понять, что наша дочь в нем нашла. — Настал ее черед хмыкать, хотя благородной Тери и не подобало таким способом выражать свои эмоции. — И вообще, если ты не заметил, среди них только Эния и Жиль младше нас. Остальным мы по возрасту в сыновья и дочери годимся.

— Дело не в количестве прожитых лет, как ты до сих пор этого не поймешь. А во внутреннем ощущении себя. — Ройк сел еще ближе. — Кстати, Зарима как раз и не наказали. Что до их симпатий и антипатий. По мне так они прекрасно уравновешивают друг друга.

— Ты хочешь сказать, дополняют дурные качества друг друга? Увеличивая их в прогрессии? — Элли опять отодвинулась от мужа, прекрасно поняв его маневры, но она еще не все узнала. — И все равно я считаю, что мера наказания могла быть чуть помягче.

— Кому и в чем? — Ройк поняв, что жена так просто не отступит, издал печальный вздох, чем вызвал ее улыбку.

— Например, все те же Удвин и Аликай.

— Ты считаешь драить полы в Дарк-Кросс, чистить кастрюли и туалеты — это страшное наказание? Оно как-то вредит здоровью? Подрывает разум? Или ломает душу? Как ты не поймешь. Два наследника, равные по положению, оба молоды, духом Элли, духом. И не смотри на меня так. Нас с тобой я в старики не записываю. Оба в будущем наследуют нешуточную власть, так как Ализир откажется от трона именно в пользу Аликая, а не своего сына. И что мы видим? Это сейчас они в силу обстоятельств, имя которым Эния, вынуждены действовать совместно. А ведь их первая встреча едва не кончилась гибелью обоих. И где вероятность, что это не повторится в будущем?

Элли вздрогнула от этих слов. Она все еще не могла спокойно вспоминать о том, как едва не потеряла дочь. И то, ценой каких усилий ее удалось вытащить с того света. Она потому и смирилась с этим браком, воочию увидев, на что готов оборотень ради любимой.

Ройк выждал минуту, давая ей справиться с эмоциями, и продолжил рассуждать на заданную тему.

— Так вот надраивая полы, кстати, ты видела, сколько этажей в Дарк-Кросс и коридоров?

Элли невольно улыбнулась, оценив масштаб трудовой деятельности. Хватит ли им трех месяцев, чтобы вычистить все закоулки старой крепости? Скорее всего, нет.

— … у парней будет хороший шанс, посмотреть на себя глазами недоброжелателей. Может, хотя бы это заставит их задуматься о своем дальнейшем поведении. Ведь никто не протестовал против оживления Эльфа. Даже с Норисом удалось прийти к определенной договоренности. К тому же перемены в мире действительно более чем назрели. Так почему нельзя было поступить по-умному и попросить помощи у старших. Ты только представь, что бы случилось, не окажись с ними рядом Гэриса. Думаешь, незнание процесса оживления их бы остановило? Нет и еще раз нет. О том, чем бы это все закончилось, я даже думать не хочу. Зарима убили бы однозначно, и опять потеряли душу Хиллиэля. И не приведи Небо, если бы в случае неудачной попытки высвободили магию эльфов. Ты видела клинок Зарима? Артефакт такой силы, что в миг разнесет по камушку Нардагас и три соседних королевства, а он держит его под кроватью замотанным в какую-то тряпку.

Элли опять улыбнулась. Видимо этот момент бесил мужа больше, чем все остальное. Ведь ему даже в руках не дали подержать игрушку. Впрочем, никому не дали, только издали показали и опять упрятали под кровать.

— Я все понимаю, но зачем так унижать?

— Потому и надо, что по-другому до них не доходит.

Элли кивнула, принимая данное объяснение.

— Хорошо, теперь про Баруха.

Ройк подобрался, видимо эта тему была для него не новой, но по какой-то причине он до сих пор не говорил с ней об этом, считая, что дела севера, юга не касаются.

— Ты обратила внимание, что у древней другая система власти? Разные леса, разные хозяева. Так вот во владеньях Хозяина хвойного леса уже довольно давно возникла серьезная проблема. Там завелась шайка разбойников. Они вырубают древней в период спячки. Всю зиму на них велась охота, но никого так и не поймали. Сейчас же с наступлением весны, когда древни проснулись и могут менять свою ипостась, шайка затаилась. Но это не значит, что они ушли. С наступлением зимы все опять повторится. И поймать их никто не может, так как действуют они под прикрытием сильнейших магов, причем опять незарегистрированных. И откуда они только берутся, ведь уже ужесточили системы контроля, и ведем отбор разве что не среди младенцев…

— Ройк, не отвлекайся, что с Барухом? — Элли поспешила вернуть мужа к первоначальной теме, так как стоит ему завести разговор о делах и это затянется до глубокой ночи. Так как ей тоже есть, что с ним обсудить. Тем более тема неучтенных магов была действительно серьезной, ведь по закону за магические преступления совершенные такими личностями все равно ответственность ложилась на орден и его Владыку. — Ты считаешь, он именно за этим понадобился древням?

— Точно.

— Но момент не слишком подходящий. Нет преступления, нет возможности выдвинуть справедливое обвинение.

Ройк наградил ее снисходительной улыбкой и как ребенку пояснил.

— Именно поэтому они наняли Баруха весной, когда мародеры сидят по домам и изображают из себя законопослушных граждан. Ты сама подумай, кто будет их судить и главное за что? За незаконную вырубку леса? Максимум что им присудят это денежный штраф и отпустят восвояси. А так Барух тихо, не привлекая шума, проведет зачистку криминального населения, породив страх и невероятные слухи, которые надолго отобьют охоту всякому браться за это дело. А там глядишь, древни и прочие полумагические получат статус разумных рас. Тогда и можно будет решать все споры культурно с помощью суда.

— Если все так сложно, может, стоит оказать древням помощь? Вдруг Барух один не справится?

— Попросят, окажем. И целителей выделим, и поисковиков, и силовых, а до тех пор мы не имеем права вмешиваться. Это внутренние дела древней, нас ни коим боком не касающиеся.

И на этот раз она была вынуждена согласиться с мужем. Ни один зарегистрированный маг не возьмется за такую работу без заключения контракта. А подобных предложений от Дубравы пока не поступало никому кроме Баруха.

— Хорошо, а остальные? Ворт? Ван Герс?

— Сильф вообще не должен был вмешиваться в это дело. Так что для него это не наказание, а урок, не связываться с нашей дочкой. И в дальнейшем держаться от нее как можно дальше.

— Ты думаешь, он к Энии неравнодушен? — Подобная мысль повергла Элеонору в шок. Она до сих пор не воспринимала дочь взрослой, считая ее ребенком. И то, что она может нравиться многим мужчинам, а не только мужу, была для нее неслыханной. — А как же Зарим?

Воздух в комнате, наконец, прогрелся, и стало жарко. Ройк снял мантию, оставшись в одних штанах и вернувшись на диван, сел к ней лицом положив руку на край спинки. Элли отодвинулась, но спина уперлась в подлокотник дивана, остановив ее отползание.

— А что Зарим? — Ройк делал вид, что не видит ее ухищрений быть от него как можно дальше, но улыбка, затаившаяся в уголках губ, говорила об обратном. — Думаешь, зря он все время обнимал ее на виду у всего народа? Тоже понимает, откуда ветер дует. — Он улыбнулся получившемуся каламбуру. — Давно ли сам был таким же ловеласом? Сколько чужих жен он соблазнил, пока на Энии не женился?

— Но Ройк! — Элли уже не знала, что и думать. — Он же сейчас в теле Эльфа.

Ройк усмехнулся, и его рука как бы невзначай принялась поглаживать ее колено. Пальцы другой зацепили рыжий локон и принялись ласково теребить, жутко отвлекая внимание.

— Если бы ты смотрела более внимательно, а не предавалась праведному гневу, то могла заметить, что Эния ничуть не возражает против сдвоенного внимания Зарима и Хиллиэля.

— Ты хочешь сказать что они… — Элли не договорила, окончательно сконфузилась и покраснела. Несмотря на то, что она была опытной, рожавшей женщиной, подобные взаимоотношения до сих пор не укладывались в голове. Хотя среди двуликих, не часто, но все же попадались семьи, состоящие из нескольких мужчин и женщин. Причем, начиная жить в паре, количество супругов увеличивалось по мере того, как семья становилась старше. Так как двуликие были категорически против разводов. И все это было закреплено законом.

— Тебе не кажется что это уже не нашего ума дело?

Ройк, наконец, пробрался под подол ее платья, оголив колено, и его пальцы коснулись стройной ножки, в тончайших чулках с кружевной завязкой. Ладонь скользнула выше вдоль бедра, заставив ее задрожать от нахлынувшего возбуждения. Понимая, что мужа уже не остановить, да и не хотелось, чтобы он останавливался. Только из природного упрямства, Элли сделала еще одну попытку отодвинуться и окончательно загнала себя в угол.

— Ван Герс. Что о нем ты можешь рассказать эфиру?

Она честно пыталась говорить строго и по-деловому, но игра, затеянная мужчиной очень отвлекала от всяких дел, заставляя думать совершенно о другом.

— Ван Герс? — Ройк задумался с самым серьезным видом, как будто руки и голова были различными существами, действующими независимо друг от друга. — Это… это…

— Это месть Нориса. И никакого другого объяснения этому поступку я не вижу. — Элли не заметила, как Ройк положил ее ноги себе на колени и взялся снимать с нее изящные туфельки.

— В этом случае я вынужден с тобою согласиться. Но согласись, месть не такая уж и страшная. Все равно на раскопках Солер почти не пользовался своей силой, и не заметит, что лишился чего-то важного. Этот фанатик готов руками землю рыть, лишь бы добраться до своих сокровищ. Когда же он закончит копать землю и переключится на другую работу, требующую магических умений, силу ему вернут.

— Жиль?

— Тут все просто. Обычная жажда власти и желание утереть нос менее расторопным коллегам.

— Это ты сейчас об Ализире?

— О нем родимом.

— А я о Жиле спрашивала.

— А что Жиль? Получит прекрасный опыт по работе с древнейшими артефактами, коими, по сути, являются все искусственные порталы. Будет жить за пазухой у Ализира, который за него любому глотку перегрызет.

Убаюканная ласками и рассуждениями мужа, Элли от его последних слов взвилась как ужаленная, и резко скинув ноги на пол, села ровно, не давая ему к себе прикоснуться.

— Ройк, ты в своем уме? Он же эфир! Единственный Высший эфир, подтвердивший свою квалификацию. А ты его за пазуху Ализиру засунул!

— Я-то тут причем? — Расхохотался Ройк, не оставляя попыток обнять супругу.

— Как это причем? Я его себе хотела!

— Так бери. Кто ему мешает быть подданным Алирраны и высшим эфиром одновременно? Ты же не отказалась от подданства Нардагаса, и при этом никто не оспаривает твое право быть Владычицей. Вот и используй этот аргумент в разговоре с Ализиром.

Ройку, наконец, удалось поймать ее руки и, притянув жену к себе, он поцеловал ее в висок, потом в розовое ушко, коснулся губами ложбинки у основания шеи.

— Ройк, прекрати. — Она все еще делала попытки высвободиться из объятий, но сделать это, когда мужчина настроен на другое было очень сложно.

— Зачем прекращать то, что нам обоим нравится? — Он подхватил ее, и в следующее мгновение Элли уже сидела у него на коленях.

— Так как же все-таки быть с Жилем? Я не думаю, что Ализир просто так его отпустит.

— М…м… — Мужчина резко потянул платье с ее плеч. — Я уже ревную тебя к этому мальчишке. Ты так печешься о его благе. С чего бы это?

Элли замерла, забыв, что должна возмущаться и всячески отстаивать свою точку зрения. Губы мужчины тем временем проложили себе дорожку от шеи до груди, заставив ее вздрогнуть от наслаждения. Его руки опять пробрались под платье, лаская нежную кожу и мешая связно мыслить.

— Ты серьезно? — Она не могла понять шутит он или нет. — Ревнуешь? К Жилю?

Ройк не ответил, только сильнее обхватил ее за ягодицы и прижал лоном к своему паху, заставив застонать и выгнуться дугой ему навстречу.

— А что мне остается, если я при каждой встрече слышу, Жиль, Жиль, Жиль. Даже сейчас, ты думаешь о нем, а не обо мне.

Элли закусила губу, чтобы не расхохотаться. До нее только сейчас дошло, что величайший маг Жизни, от одного имени которого трепещет целый мир, словно обиженный мальчишка выпрашивает у нее внимания.

Ройк тоже улыбнулся и повалил ее на диван, начиная возиться с одеждой, которая стала ненужной.

— Знаешь, я вот о чем подумал. Наша дочь замужем. И с таким зятем, как Зарим, мы уже в следующем году обзаведемся внуками, а ты мне так и не подарила сына. Тебе не кажется это несправедливым?

— Еще как кажется. — Простонала она, кусая от смеха губы, и потянулась к нему, чтобы поцеловать и раз и навсегда уверить, что для ревности у него нет повода, и никогда не будет.

Ему дали час на то, чтобы взять все самое необходимое и отдать управляющему распоряжения. С Ризой он уже переговорил. Тот прекрасно понял, что от него требуется. Не в первый раз молодой хозяин на месяцы покидает дом. Сложнее было с управлением Миррой. До сих пор его замещал Зарим, но у того теперь своих дел выше крыши. Урегулировать ситуацию взялся Ализир. Нет, конечно, сам он управлять городом не будет. Еще чего не хватало. Мало ему всей страны чтобы трепать нервы? И вообще на отдыхе он или где? Эрл с посыльным отправил срочное письмо в столицу, с требованием прислать в Мирру наместника. Так что это вопрос тоже можно считать закрытым. Ализир не пришлет абы кого и за город и его жителей можно быть спокойным. Так что из всех неотложных дел осталось только позаботиться о себе и все, можно отправляться в Дарк-Кросс.

Айк едва сдержал улыбку, сохраняя прежнее выражение лица. Никто не должен догадаться о том, как он доволен назначенным ему наказанием. Особенно Удвин. Он все еще не мог привыкнуть к новому виду Наследника. И тому, что под слоем черного тату скрывался такой красивый мужчина. И хотя без печати внешность мага потеряла некоторую экзотичность. Тем не менее, вынужденное пребывание в цитадели Темных обещает быть весьма и весьма интересным. Главное чтобы Наследник раньше времени не догадался, как ему крупно повезло иметь в его лице напарника по несчастью.

Айк таки не сдержался и глупо улыбаясь, появился на пороге своей спальни.

— М…м…да. — Вот и все, что он мог выговорить при виде полнейшего разгрома. Сразу возникли сомнения, что он сумеет здесь хоть что-нибудь найти. Но попытаться стоило. Не все же носить вещи с чужого плеча. У него и свои имеются… где-то здесь.

И тут во всеобщем хаосе заприметил знакомое бледное, зареванное лицо.

— Гери? Ты что здесь делаешь?

— Меня прислали здесь убрать — Девушка положила в раскрытый сундук, аккуратно сложенную рубашку и закрыла крышку.

Айк нахмурился и шагнул в комнату.

— Разве ты прислуга? Кто посмел тебе приказывать?

— Никто. Вообще-то это была моя идея. Мне надо с тобой поговорить, прежде чем ты уедешь.

Айк уже догадался, что девушка явилась к нему неспроста.

— Найди мне чистую одежду. А я пока соберу вещи в ванной.

— Да конечно.

Гери отвернулась, а он скрылся в купальне, давая ей время прийти в себя и утереть слезы. Странные все-таки женщины. Парень сделал ей предложение, а она реветь. Или Жиль опять как всегда напортачил и не сделал все как надо? Великие предки скорей бы убраться из этого дурдома. Айк уже почти мечтал оказаться в Дарк-Кросс, чтобы иметь возможность заняться личными делами, а не вечно улаживать чужие проблемы.

На этот раз девушка выглядела не в пример приличнее. С лица исчезли дорожки слез, нос уже не шмыгал, и даже робкая улыбка появилась на губах. Не имея времени, как следует прибраться, Гери просто смахнула все лишнее с кровати и ровными стопками разложила на голом матраце его вещи.

— Ох, Гери, что бы я без тебя делал.

Айк быстро покидал все в сумку, сел на кровать и похлопал рядом с собой, предлагая тоже садиться.

— А теперь коротко и по существу, у меня времени в обрез.

Она кивнула и села на самый краешек. Боится. С чего бы это? Вроде он никогда не вел себя по отношению к ней неподобающим образом?

— Вообще-то об этом должна была с тобой поговорить Эния, но она как всегда забыла, а напомнить ей, я не решилась.

Айк насторожился. Разговор совершенно не о предстоящем счастливом замужестве, а прозвучавшее имя, так вообще заставило волосы на затылке встать дыбом.

— И о чем она забыла со мной поговорить?

— Не о чем, а о ком.

Айк закрыл глаза. Нет, он точно никогда отсюда не уедет. Такими темпами он застрянет дома до скончания времен.

— Гери, у меня действительно нет времени на все эти разговоры вокруг да около. Сейчас сюда явится Норис и заберет меня в Дарк-Кросс. Так что или говори быстро или отложим разговор до моего возвращения.

— Есть девушка, — тут Гери улыбнулась, а Айк закатил глаза к потолку.

— Продолжай.

— И Эния от твоего имени лада ей слово, что ты о ней позаботишься.

Айк зарычал от бешенства.

— Гери, она не могла обещать ничего подобного. Это невозможно по закону клана.

— Я знаю, но это еще не все.

— Сейчас ты скажешь, что она здесь, и ждет не дождется, когда я к ней явлюсь, порадовать совей персоной. Гери, у вас совесть есть? Хватит вешать мне на шею всяких сирых и убогих.

— Ты закончил ерничать? — Вспыхнула Гери, явно приняв на свой счет его замечание про сирых и убогих. — Она беременна. И нуждается в заботе и понимании. От нее клан отрекся, и она была вынуждена просить защиты.

Айк за свои слова уже готов был тысячу раз просить прощения у Гери, но гордая волчица в этом не нуждалась. Сама поняла, что он никоим образом не хотел ее обидеть. А вот последнее замечание девушки заставило его отбросить шутки в сторону и стать серьезным.

— Почему ее не выдали замуж? Почему ее отец не обратился к главе своего клана? Или на крайний случай к Зариму с просьбой разобраться в этом деле? Кто отец ребенка?

— Гэрис.

Айк рухнул на кровать и закрыл голову руками.

— Скажи, что ты пошутила.

— Нет.

— Пошутила.

— Нет. — Голос девушки заметно повеселел.

Айк сел и ожесточенно потер лицо, прогоняя усталость.

— Сколько осталось до родов?

— Шесть месяцев.

— Гэрис собирается признавать себя отцом? Великие предки, о чем я спрашиваю, конечно, нет. Иначе бы не скинул девушку на мою шею. В общем так, Гери. Раз вы с Жилем все равно остаетесь в моем доме…

— Но мы хотели снять дом в городе. — Сделала попытку возразить Гери, но под взглядом Аликая замолчала.

— Вы остаетесь в доме. Жиль не получит за свою работу ни одной монеты, и неизвестно сколько продлится строительство портальной станции, а денег на собственное жилье у вас нет. И не вздумайте жениться, пока я не вернусь. Имею я право погулять хоть на чьей-нибудь свадьбе. Так о чем это собственно я. Ах, да. Пока меня не будет, присмотришь за девушкой, кстати, как ее зовут?

— Мэй.

— Отлично. Проследи, чтобы она ни в чем не нуждалась. Можешь сколько угодно ссылаться на мое имя и тратить мою казну. Ключи от дома получишь у Ризы, я уже отдал соответствующее распоряжение…

— Аликай. — В дверях возник Удвин. — Там Норис уже рвет и мечет.

— Одну минуту, Гери, ты все поняла?

— Да поняла, я поняла. Иди уже, а то не ровен час, действительно Владыка явится.

Айк улыбнулся и, подхватив сумку, направился к выходу, но в дверях все же обернулся.

— Гери…

— Я все поняла Аликай. Без тебя замуж не пойду. Так и скажу Жилю.

— Вот и славно. — Обняв Удвина за плечи, Айк вместе с ним потопал по коридору.

— У тебя всегда так? Все проблемы должен решать ты? — Наследник выглядел крайне удивленным. Видимо поэтому не прореагировал на жест оборотня. Айк тоже сделал вид, что ничего такого не происходит. Подумаешь, два друга идут полу обнявшись.

— Каждый день, если не больше. Погоди, я еще к Энии и Зариму забегу попрощаться.

— Айк время.

— Две минуты.

С явной неохотой, отпустив Удвина, он направился к Зариму.

— Зарим, поставь стакан, тебе нельзя пить.

— Иди ты знаешь куда? Как будто без тебя не знаю, что мне можно, а что нет. Имею я право подышать ароматом?

Хиллиэль рассмеялся и все же забрал у него стакан с коньяком. Зарим не стал сопротивляться, хотя жалко было, так вкусно пахло. Но этот дурень чуть не переломал ему все пальцы, вцепившись в стакан со всей силы, так что пришлось уступить. Хиллиэль до сих пор не представлял всех возможностей своего тела. И никак не мог соразмерить силу со своими намерениями.

Избавившись от соблазна, Зарим сильнее сполз по спинке кресла и, утонув в нем, положил ноги на скамеечку. Так было намного удобнее.

Стук в дверь и не дождавшись пока ему откроют, на пороге появился Аликай.

— Я зашел попрощаться. А где Эния?

— Наревелась, теперь спит. — Хиллиэль прикрыл дверь, чтобы шум из коридора не мешал девушке спать.

— А Зарим где?

— Я тут. — Зарим помахал рукой из-за высокой спинки кресла. Непривычно быть маленьким. Никто тебя не видит. Так и раздавят, если сядут в кресло, на него внимания не обратив. — Только я вставать не буду. Ноги болят.

— Конечно.

Айк сам подошел к нему. Зарим освободил скамеечку, и парень тут же на нее уселся.

— Вы как вообще?

— Вообще нормально. Сегодня отоспимся, а завтра двинем в Шерани. Оттуда на поиски Пера. Ройк подтвердил, что темный сможет поменять нас телами. Только где его искать никто не знает. Он как ушел тогда из Мирры, так его больше никто и не видел. А ты? Уже забирают?

Айк кивнул, не скрывая довольной улыбки.

— Через пять минут. Просто хотел узнать, что у вас все в порядке, чтобы спать спокойно.

— Ты собираешься в Дарк-Кросс спать? — Зарим хитро улыбнулся, намекая на шкурный интерес парня.

— Это как получится. — Айк плутовато улыбнулся и взъерошил челку. Пришлось ее подстричь, после того как Зарим неаккуратно покромсал ему волосы кинжалом.

— Тогда приятных тебе каникул.

— Спасибо.

Айк умчался. Хилл опять закрыл дверь и с удивлением посмотрел на Зарима.

— Я не понял? Нас судили или по прянику выдали?

— Ты о чем? — Зарим зевнул. Плохо дело, если он, нанюхавшись алкогольных паров, окосел, словно выпил литр водки.

— Да о том, что Барух едва дождался, пока освободят из-под стражи, чтобы тут же с древнями смыться. Жиль, заполучив чертежи станции, улыбался как последний идиот. И уже битый час не вылезает из кабинета Ализира, уточняя все детали предстоящей работы. Элементалы выделили Ворту своих в помощь, причем в таком количестве, что они еще до вечера управятся с чисткой канализаций. Ван Герс так вообще не понял, чего лишился и уметелится на любимые раскопки. Теперь вот Аликай. Как будто не на принудительные работы отправили, а на курорт.

— Ну, это с какой стороны смотреть. — Зарим хмыкнул, мечтая о закуске, а не о проклятущих отварах, которыми его постоянно пичкают. Изверги, даже бульона ни разу не дали, не то, что куска мяса. — Если б ты помотался год по миру с Энией в качестве подопечной, за жизнь которой отвечаешь собственной башкой, тоже бы воспринял драянье полов как великую награду. Тем более не забывай, там будет рядом на карачках лазить Удвин. Так что мальчик в полнейшем восторге от своего наказания.

— Чего не скажешь о самом Удвине.

— Это уже его заботы, а не наши. — Зарим опять зевнул и потянулся. Спать-то как охота. Пора заканчивать разговоры и ложиться. — К тому же, если не выгорит с Наследником, у Айка всегда есть в запасе Норис, который уже дал свое согласие на все тяжкие. Так что успокойся и прекращай морочить голову себе и эльфам и пошли спать, иначе я усну прямо в кресле.

Хиллиэль понимающе кивнул и собрался уйти из спальни.

— Ты это куда собрался? — Зарим подозрительно прищурился, вставая с кресла и захлопывая дверь перед носом Хилла.

— Ты же сам сказал спать. — Удивился тот, медленно отступая под натиском Зарима.

— Вот и ложись. — Зарим кивнул на широченное ложе, где не только им хватит места, но еще пара человек поместится.

— Но я не могу. — Хиллиэль сделал слабую попытку возмутиться, но пд взглядом Зарима замолчал.

— Не смей исчезать из моего вида. — Зарим подтолкнул его к кровати. — И пока не поменяемся телами, чтоб всегда был у меня пред носом, понял?

Хиллиэль кивнул и послушно лег так, чтобы не касаться спящей девушки. Зарим усмехнулся, увидев, как тот мостится на самом краешке, но не стал больше дергать. Пусть лежит, где хочет, лишь бы всегда был рядом. Им уже довелось столкнуться с непониманием слуг, которых никто не собирался посвящать в такие тонкости как переселение душ. Так что во избежание лишних недоразумений лучше до поры до времени держаться вместе. Да и Энии так спокойнее. Пока Хэлли чувствует, что Хилл рядом, непокорный дух ведет себя спокойно, не тревожа девушку.

Ей опять снился суд. И она захлебываясь слезами пыталась доказать, что никто из ее друзей не виноват. Это все она. Она одна виновата ее и судите…

— …зачем же их?

— Тише. Тише. — Мужчина стер слезы с ее лица, поцеловал в губы, кончик носа, щеки, заплаканные глаза. — Это только сон. Ничего страшного не случилось. Ты здесь, в безопасности.

Эния шмыгнула носом. Голос в непроглядной тьме безлунной ночи, звучал спокойно и убедительно. Мужчина целовал ее, обнимал и ласкал с такой нежностью и страстью, что она еще раз порывисто вздохнула и расслабилась, полностью отдавшись во власть приятных ощущений.

«Эния отпусти меня. Клянусь, я потом уйду» Впервые с той страшной ночи, когда эльфийка пыталась захватить ее тело, Эния услышала в своих мыслях голос Хэлли.

— Эния отпусти Хэлли. Мы не сделаем тебе ничего плохого.

— Хиллиэль? — Удивилась она, только сейчас поняв, что мужчина рядом с ней, гораздо больше и сильнее ее теперешнего мужа.

Он не ответил, но даже, не видя лица, она почувствовала его улыбку. Хилл осторожно коснулся завязок на ее рубашке, и когда не почувствовал сопротивления освободил от одежды, удобно устроив на подушках. Разделся сам и, прижавшись к ней, возобновил ласки.

Мужчина действовал осторожно, в любое мгновение ожидая, что его оттолкнут. Но Эния и не думала сопротивляться. Ей нравились его касания, заставлявшие дрожать всем телом. Она узнавала эти руки, уже однажды дарившие ей неземное наслаждение. И то, что их законный хозяин спит рядом, только добавляло возбуждения. Наверное будь она сама собой, подобная ситуация повергла бы ее в шок, но в тот момент когда ее чувства тесно переплелись с чувствами Хэлли, тоже получавшей удовольствие от действий своего мужчины, она перестала существовать как отдельная личность.

Хиллиэль, поняв, что и дальше сопротивления не будет, привстал и припал к ее губам немного неуклюжим поцелуем. Руки мужчины бережно коснулись груди и тут же сжали упругие полушария, исторгнув из ее горла стон.

— Решили развлечься?

Хиллиэль вздрогнул и хотел вскочить с постели, но Эния его не пустила, крепко обхватив ногами, и вцепилась ногтями в плечи, расцарапав их до крови.

— Продолжай. — Выдохнула она, и выгнулась ему навстречу в дурмане наслаждения не понимая, почему он медлит.

Зарим привстал и подпер голову рукой, глядя на них с улыбкой.

— Что же ты остановился? Девушка просит. Или я тебя смущаю?

Хиллиэль только и смог что кивнуть изо всех сил сдерживаясь, чтобы не наброситься на девушку на глазах у ее мужа. Чем спрашивается, он думал, когда затевал все это? Хотя, что тут думать, явно не головой. Зарим ждал, на что же он решится, и Хиллиэль уже почти собрался с силами встать, извиниться и уйти, но Эния совершенно не желала лежать спокойно, выгибаясь, словно кошка, целовала его и ласкала, доводя своими действиями до исступления.

— Давай помогу. — Предложил Зарим. — В первый раз всегда страшно оставить женщину неудовлетворенной.

Эния почувствовала, как ее приподнимают и бережно укладывают плечи на колени Зарима. Хиллиэль убрал руки от ее груди, и не успела она возмутиться, как их место заняли другие, холодные и нежные. Тонкие пальцы принялись умело ласкать ее, быстро возвращая в состояние полузабытья от возбуждения. Она почувствовала тяжесть Хилла, когда он придавил ее к постели, раскачивая в такт резким движениям. Заставляя ее стонать от нарастающего наслаждения. Прохладные губы Зарима касались ее губ, ловя стоны. Сам он тоже едва сдерживался, дрожа от возбуждения. И когда она достигла пика страсти, заглушил крик долгим поцелуем. Хилл вздрогнул в последний раз и рухнул на нее всем телом, и тут же откатился в сторону уступая ее Зариму.

Она еще пребывала в полуобморочном состоянии, плавая на волнах пульсирующего наслаждения, когда почувствовала, что ее телом завладел другой мужчина. Хиллиэль занял место Зарима, лаская ее, и целуя опухшее губы. И Эния выгнулась дугой, давая мужчинам полную свободу действий. Они дарили ей невыразимое наслаждение, заставляя плакать от разрывающего тело блаженства. И в миг, когда Зарим с силой обнял ее, достигнув своего пика, сознание взорвалось мириадами огней, погрузив ее в беспамятство.

Очнулась она в абсолютной тишине. Мужчины спали, обняв ее с двух сторон, переплетая их тела в единый клубок, еще пышущий жаром остывающей страсти. Эния вздохнула. Хэлли ушла, как и обещала. И теперь она могла связно мыслить. То что произошло, неизбежно должно было случиться и не вызывало у нее ни капельки стыда. Вся ситуация с эльфами и их душами с самого начала была совершенно ненормальной, так что же удивительного в том, что в какой-то момент они все сошли с ума? Прислушиваясь к мерному дыханию мужчин, Эния вдруг почувствовала необъяснимую радость. Невероятное чувство женщины, знающей, что в ней только что зародилась новая жизнь. Вопрос только в том, кто отец будущего ребенка? Не могут же им быть сразу двое? Или с ее феноменальной невезучестью возможно и такое? Мало что в жизни случается, когда провидение за обе руки держат боги.