"Боги тоже не люди" - читать интересную книгу автора (Велесова Светлана)

Глава 14

Гэрис проснулся, когда все в доме еще спали. Умыться, одеться в традиционные шаровары и длинную рубашку, не забыв подпоясаться шелковым поясом и обуть мягкие туфли с чуть загнутым носом, было делом пяти минут и вот он уже шагает по пустым коридорам и залам дома Аликая. Кухня манила приятными запахами свежеиспеченного хлеба, сладкой ванильной сдобы и терпким ароматом горячего пряного напитка, так любимого оборотнями, и почему-то называемого ими чаем, хотя чайных листьев в нем не было и в помине. Не рос настоящий чай в этом мире, сколько мать ни пыталась его адаптировать к местным условиям, но толи почва ему не подходила, толи воздух. В общем, чаю хотелось так, что уши пухли, а еще больше хотелось чашечку ароматного дурманящего кофе, о котором здесь вообще не слышали. Даже слова такого не знали. Желудок возмущенно заворчал, когда он прошел мимо кухни. Сейчас не о еде нужно было думать, а о другом. Поесть он еще успеет. Благо никто не гнал его из дома. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться, так же как и плохое и кажется его каникулы, так любезно предоставленные ему матушкой, только что подошли к концу. Вытянув руку, Гэрис провел ею перед глазами, вызывая образ единственного существа из всех, с кем он хотел попрощаться. Остальные и так поймут им ничего объяснять не надо. Бледно голубая дымка возникла в тридцати сантиметрах на уровне лица и, следуя вместе с ним, явила богу место куда надо идти. Свернув в очередном коридоре направо, он вышел на галерею, одна из стен которой была из стекла и выходила в сад.

Толкнув прозрачные двери, Гэрис окунулся в веселый многоголосый птичий щебет, наполнивший сад. Птахи приветствовали наступление нового дня, в то время как огромный оранжевый диск светила медленно всплывал над кромкой леса, обещая прекрасный день.

Он не пытался идти бесшумно. Во-первых, потому что не умел, во-вторых, не хотел делать из своего прихода тайны. Так что она почувствовала его приближение задолго до того, как сам он увидел стройную фигурку Мэй на одной из круглых площадок в центре сада. Сюда под тень многовековых дубов еле проникали солнечные лучи, и ему пришлось потратить минуту, чтобы глаза после яркого солнца привыкли к царящему здесь полумраку.

Она была все также хороша, как и хранила его память. Та же тонкая фигурка. Те же глаза. Немного удивленные и закушенная губа, чтобы сдержать возглас удивления. Она явно не ожидала его увидеть. Не желала видеть. Судя по тому, как заметался ее взгляд в поисках путей отступления.

— Не уходи. — Гэрис остановился, не спеша подходить к перепуганной девушке, чтобы не спровоцировать бегства.

Она сделала несколько шагов назад и, упершись спиной в ствол дерева, прекратила отступление.

— Кто ты?

От подобного вопроса бог опешил, и только сейчас вспомнил, что так и не убрал силовое поле, которое продолжало показывать ему Мэй. Взмах руки и оно рассеялось голубым туманом, вызвав в ее взгляде еще больший страх.

— Ты маг?

— Нет. Но тебе не стоит меня бояться. — Он хотел подойти ближе, демон он хотел обнять ее, насладиться вкусом поцелуя. Ее губы будут прохладными, как это утро. Но он продолжал стоять на месте, не смея пугать еще больше.

— Тогда кто ты?

— Тот, кого ты однажды полюбила. — Попытался он отшутиться. Но, увидев слезы в глазах девушки, стал серьезным. — Разве это так важно Мэй?

— А ты сам как думаешь?

Все что думал в этот момент Гэрис это то, что она ведет себя глупо. Он пришел поговорить с ней о ребенке, объяснить, кое о чем предостеречь и попросить во всем слушаться Энию и Аликая, но вместо этого придется сначала рассеять ее страхи, иначе разговора не будет.

— Я человек, если это важно для тебя.

Она судорожно вздохнула, глотая рыдание, опустила взгляд, но тут же опять его подняла. Чтобы посмотреть ему в глаза.

— Зачем ты пришел? Я не ждала тебя.

Знаю, что не ждала. Судя по ее одежде и вполне цветущему виду, Мэй не страдала ни бессонницей, ни отсутствием аппетита, а в такую рань вышла в сад с единственной целью заниматься гимнастикой. Двуликие, как раса очень долгоживущих существ, старались поддерживать обе свои ипостаси и человеческую и звериную в идеальной физической форме. Поэтому и дети у них рождались здоровые, не в пример людям, которые наплевательски относились к своим коротким жизням, позволяя себе все мыслимые и немыслимые пороки.

— Я ухожу из этих мест. — Он никогда не думал, что прощаться так трудно, и больно. — Возможно навсегда.

Ее лицо дрогнуло, но Мэй осталась стоять на месте.

— Да, я слышала, что Тери Эния и Тер Зарим возвращаются в Шерани. Ты как их раб должен последовать за хозяевами.

Гэрис удивленно выгнул брови.

— Мэй, неужели ты так и не поняла…

— Она ясно дала мне понять, что не даст тебе вольной, оставив своим любовником и если Тер Зарим, не убил тебя еще вчера, значит он ничего не имеет против. Возможно, ты и ему приглянулся, ведь ты у нас красавчик.

Гэрис слушал весь этот бред, и улыбка ширилась на его лице. А в следующее мгновение он оказался рядом с Мэй, отодрал ее от дерева, крепко обнял и несмотря на сопротивление поцеловал. Он знал, что девушка не увидела его перемещения. И это напугало ее еще больше, но странное дело быстро прекратила вырываться и сама повисла на его шее.

— Ох, Гэрис не бросай меня. Я не хочу опять оставаться одна.

Она рыдала у него на плече. Он поглаживал ее по голове, вздрагивающим плечам и, не прекращая обнимать, только сильнее стискивал в объятиях, пока она не затихла.

— Ты не одна. У тебя останется наш сын.

Мэй затихла, прижалась к нему еще сильнее и тихо произнесла, не поднимая глаз.

— Я увижу тебя еще когда-нибудь?

— Да, но не так скоро как мне бы того хотелось. — Гэрис поднял ее лицо и опять поцеловал. — А теперь, когда ты перестала плакать, послушай, что я тебе скажу. Я люблю тебя. И ничто во всем мире этого не изменит. Но я не могу быть с вами и не потому что я раб. Это ничего не значит. Эния потом сама тебе все объяснит, — Мэй вздрогнула, и Гэрис понял, что Эния будет последним существом, к которому Мэй обратится за ответами. Все-таки женская ревность это не шутки, тем более у таких юных существ как оборотни. — Хорошо спросишь у Ализира. Я ему прикажу, чтобы он рассказал тебе обо мне, но только после родов. Лишние стрессы тебе ни к чему.

— Приказал Ализиру?

Бог с удовлетворением отметил, что глаза мгновенно высохли, и в них появился панический ужас, замешанный на изрядной доле любопытства.

— Гэрис, ты не можешь приказывать Эрлу. Ты же…

— Я много чего могу Мэй. — Прервал ее Гэрис, чувствуя, что времени почти не осталось, пара минут, а они болтают о всякой ерунде. — Но сейчас я хочу предупредить тебя не об этом. Наш сын… он будет очень сильный маг. К тому же чистокровный оборотень.

Мэй встрепенулась.

— Но как? Ты же человек, и даже не маг сам же признался в этом только что.

— Зато ты чудо из чудес. Мэй, можно я закончу, а то потом захочешь спросить, а будет не у кого.

Девушка испуганно замолкла.

— Ты не сможешь контролировать его силу. Никто не сможет кроме Энии или Жиля. Но только если о сам станет оборотнем.

— Нет.

Мэй вырвалась из его объятий и опять отбежала, чтобы не поддаться под воздействие его ласки.

— Вы не можете забрать у меня сына. Я не отдам его ей.

Ох женщины как же с вами тяжело, особенно в такой период. Утешало одно, ему не придется терпеть выходки беременной подруги, как это предстоит Аликаю и Зариму. Поэтому он не сделал попытки приблизиться. Может хоть так она его выслушает, иначе придется слать письма с подробнейшими инструкциями по воспитанию полубога.

«О, дорогой, я думала ты уже разучился писать, какая отрадная новость, что это не так».

Гэрис едва не расхохотался, услышав в мыслях голос матери. Значит, Богине стало любопытно, и она снизошла до того чтобы посмотреть на мать своего внука?

«Мам, ты только сюда не суйся. Мэй и так меня боится, не хватало еще, чтобы она в обморок упала от твоего появления. Это может очень повредить мальчику».

«Об этом раньше надо было думать, шалопай. Мне уже интересно».

— Мэй, никто не заберет у тебя ребенка. Аликай будет его опекуном. — Поспешил он закончить свою мысль прежде, чем здесь объявится его маман и погонит пинками домой. — Просто Эния сама маг-оборотень и поможет тебе справиться с теми силами, с которыми ты сама совладать не сможешь.

— Поклянись в этом.

— Клянусь.

Он бы сейчас поклялся чем угодно лишь бы успокоить девушку. Мэй еще недоверчиво смотрел на него, но уже без страха. Гэрис опять приблизился. Девушка потянулась к нему, как виноградная лоза тянется к солнцу, и вдруг отпрянула, шмыгнув словно испуганный заяц в кусты. Только красные шаровары и такая же рубаха мелькнули среди зарослей, и вот она уже исчезла, оставив одного стоять посреди пустынного сада.

— Ох, и шустрая она. Даже разглядеть, как следует, не успела.

Женщина вышла из-за поворота, и Гэрис с улыбкой обернулся, приветствуя мать.

— Здравствуй мама.

— Здравствуй, здравствуй.

Она обняла его как маленького. Гэрис не сопротивлялся, по-тихому радуясь, что Мэй убежала и этого не видит. Ни одной матери на свете не объяснить, что дети тоже могут быть взрослыми. Даже богиням сие понимание было недоступно.

Наконец его прекратили тискать как маленького и выпустили на волю. Чем юный бог и поспешил воспользоваться, отгородившись от матери щитами, только после этого полюбопытствовал:

— Так ты не сердишься?

— На тебя? — Женщина удивленно выгнула брови и после кивка сына, удивление появилось в ее взгляде. — За что?

— За все. — Выпалил Гэрис.

— Глупый ты еще. За что же мне на тебя сердиться?

Она медленно пошла по направлению к дому, как будто он был ее собственный, и Гэрису ничего не оставалось, как последовать за ней.

— Ты же выполнил свое обещание и вернул в мир моих детей. А то, что как всегда все сделали шиворот на выворот, так зачем нужны родители, как не указать вам на ошибки и помочь их исправить. Иди, буди их, а я пока приготовлю пастилу. Эния ее очень любит.

— А я? — Голос у бога стал совсем жалостливым и бровки заломились домиком. — Я тоже люблю твою пастилу. Значит, для меня ты не готовишь, а для Энии запросто?

Гэрис едва успел увернуться от увесистого подзатыльника, которым вознамерилась приласкать его мать и, посмеиваясь над устроенным представлением, отправился будить Энию.

От стука в дверь, Эния хотела подорваться с постели, настолько выработалась в ней привычка подскакивать от каждого шороха, но ее удержали на месте.

— Спи, еще рань несусветная. — Тихонько сказал Зарим, чтобы не разбудить Хилла и, завернувшись в покрывало, пошел сам открывать двери.

— А ты? — Она сонно моргнула и теснее прижалась к теплому боку мужчины. Без Зарима стало холодно.

— Спроважу визитера и тоже лягу. — Зарим зевнул, и потирая заспанное лицо, приоткрыл дверь, не спеша распахивать ее во всю ширь. — Гэрис? Тебе что нужно?

— Есть разговор, срочный.

Голос бога показался Энии очень странным, так что сон слетел моментально. Но на то чтобы выбраться из постели, потребовались усилия. Хилл даже во сне не хотел выпускать ее из объятий. Все мужчины собственники. Улыбнулась она и, закутавшись в халат, выглянула из-за плеча мужа.

— Что еще стряслось?

— О, Эния как хорошо, что ты уже не спишь. Хилла не видели? Я не могу его нигде найти?

Зарим молча приоткрыл дверь, позволяя богу заглянуть внутрь.

— Я уже не сплю. — Буркнул Хиллиэль, выбираясь из скомканных простыней и натягивая трусы.

Глаза у бога стали как те блюдца. Он сглотнул, переводя взгляд с одного на другую, потом на третьего, и только спустя минуту вспомнил зачем собственно пришел их будить.

— Есть разговор для всех троих. Через пол часа на кухне вас устроит?

— Вполне. — Ответил за всех Зарим и захлопнул дверь. — Вот и поспали.

Эния полезла по шкафам и сундукам, доставая свои вещи, собственные, сшитые специально для нее. Конечно, шаровары мужа и его рубашки были не в пример удобнее платьев, как и сарафан древней. Но ни первое, ни второе, ни третье и уж тем более пижама Удвина никак не годились, для того чтобы ходить на людях. В конце концов, она принцесса Беррани, а не какая-нибудь оборванка, вынужденная носить чужую одежду.

— Зарим что ты делаешь? — Удивилась она, когда муж потянул из шкафа ее штаны, и рубашку из тех, что мать недавно переправила из Ривер-Кросс.

— Разве не видно? — Рассмеялся Зарим. — Одалживаю у тебя одежду.

Эния расхохоталась, чем привела мужчин в замешательство.

— Что смешного?

— Ничего. — Еле выдавила она от смеха. — Просто ты выбрал те же самые штаны, что когда-то довелось носить Айку.

— Правда? — Почему-то обрадовался Зарим.

— Честно, честно.

Она закивала головой и закусила губу, чтобы не расхохотаться. Зарим дурашливо улыбнулся и приложил штаны к себе, примеряя длину и ширину.

— Как же Айк в них влез? Он крупней меня будет?

— Он тогда выглядел как тринадцатилетний подросток и переносил почти весь мой гардероб, исключая платья конечно.

— Правда? — Еще раз поинтересовался Зарим, и его взгляд переметнулся на Хилла. — Вот так и узнаешь о любимой женщине удивительные вещи. Слышишь, Хилл? Придется тебе сесть на диету и похудеть килограмм на тридцать.

— Зачем это? — Ужаснулся Хилл. Он все еще стоял в сторонке и с весьма смущенным видом наблюдал за ними.

— Как это зачем? Оказывается, моей жене нравятся маленькие худосочные мужчины. — Тут он притворно тяжко вздохнул и закатил лиловые глазки, вызвав у нее смешок. — Конечно, меньше ростом мне уже не стать. Только если я как Аликай стану пятнадцатилетним подростком. Что? Не надо подростком?

Эния замотала головой, отметая подобную затею.

— Вот и я так думаю. А скинуть мышечную массу это можно. Так что давай, пока я накачиваю мускулами твое тело, ты посидишь пару месяцев на капусте.

Она опять захохотала. Улыбнулся даже Хилл, медленно сгоняя краску смущения и приобретая нормальный цвет лица. До него только сейчас дошло, что ни Эния, ни Зарим не собираются предъявлять ему претензий по поводу прошедшей ночи.

— Все, я купаться, а вы как хотите.

Эния подхватила полотенце и пошла в купальню, пока там кроме Зарима и Хиллиэля не объявились разбуженные их смехом Жиль или того хуже Ализир. Мужчины предоставили ей возможность искупаться первой, и едва она вышла, вся розовая и распаренная после горячего душа, сами отправились мыться, бриться и приводить себя в порядок.

— Что-то подозрительно тихо. — Зарим удивленно оглядывался, идя по дому.

После его слов насторожился и Хилл.

— Все спят. — Эния передернула плечами. Она уже давно почувствовала неладное, поэтому так спешила на встречу с Гэрисом.

— И слуги? — Хиллиэль завертел головой, ожидая увидеть хоть одну живую душу. — Не могут же они спать в такой час?

И тут они увидели стражей Ализира. Мужчины не спали, так как их глаза были открыты. Но и выглядели совершенно неестественно. Словно впали в транс, так как не обратили на их появление никакого внимания.

— Кажется, кто-то вернул себе силы. — Эния помахала рукой перед глазами стража, но он никак не среагировал на движение, продолжая оставаться неподвижной живой статуей.

— Гэрис? — Зарим коснулся стража, но и после этого он остался неподвижным.

— Да, и скорее всего зачаровал не только дом, но и весь город.

Они переглянулись, не смея озвучить вслух свои подозрения. Глаза Хиллиэля вспыхнули. Это был его шанс, наконец, перестать скитаться по чужим телам и душам и обрести свое собственное.

— Думаю, нам не стоит заставлять Бога ждать.

Зарим подхватил ее под локоть и быстро зашагал по направлению к кухне. Эния чуть ли не бегом поспешила за ним. Сердце бешено заколотилось в груди. От предчувствия чего то несоизмеримо важного у нее внутри все дрожало.

«Хэлли, скоро мы узнаем и о твоей судьбе, уже немного осталось».

На этот раз эльфийка ей не ответила. И Эния не став заморачиваться заскоками в ее поведении, то болтает не заткнешь, то не дозовешься, ворвалась на кухню следом за мужчинами.

— Вы как раз вовремя. — Богиня улыбнулась и из ковшика разлила на столе тягучую пастилу, которая тут же высохла. — Гэрис, налей детям чаю.

И повернувшись к ним спиной, принялась шарить по ящикам в поисках ножа, чтобы нарезать пастилу на тонкие ленточки. Гэрис подорвался с лавки и кинулся наливать им в кружки чаю. Хилл сам замер соляной статуей, глядя на то как боги суетятся вокруг них. Зариму пришлось подтолкнуть Энию, чтобы пришла в себя и чуть ли ни силком усадить на лавку.

— Вам сладкий?

— Да.

— Да.

— Нет.

Это Зарим предпочел отказаться от сладкого. Ему пока было нельзя. Богиня глянула на него, нахмурила темные брови и, подойдя к эльфу, положила руки ему на голову.

— Сейчас мы тебе здоровье-то поправим, а то замучился небось.

Зарим закрыл глаза, и странная отрешенная улыбка появилась на его лице. Эния почувствовала как от Богини пошла мощная волна силы, захватившая не только Зарима но и ее с Хиллом. Перепало и Гэрису. Бог тоже расплылся в улыбке и кроме чая выставил на стол горы продуктов, предрекая появление у всех собравшихся зверского аппетита.

— Так намного лучше. — Она как ребенка отстранила мужчину на вытянутых руках и осмотрела с ног до головы. — Дай-ка я на тебя полюбуюсь.

Зарим замер, давая на себя смотреть, хотя по нему было видно, что столь пристальное внимание к его телу вызывает неловкость и смущение.

— А никак нельзя поменять нас обратно? — Неуверенно спросил он.

Эния вполне могла понять его смущение. Это Гэрис был свой в доску парень, которому не боязно было и пинка под зад дать. Ни у кого он не вязался с образом всемогущего демиурга этого мира. Тогда как его мать совсем другое дело. Находясь рядом с ней, ощущалась ее сила и мощь. А когда она вот так заглядывала в глаза, выворачивая наизнанку всю душу, поневоле будешь ощущать себя малым дитятей, которого сейчас пожурят за плохое поведение.

— Не сейчас, милый.

Зарим покраснел, Хилл засопел, а Эния прикрыла рот ладошкой, чтобы не расхохотаться.

— Я не излечила полностью, всего лишь подстегнула метаболизм твоего тела. Все должно происходить постепенно и адаптация к совершенно новым условиям окружающего мира, чем те при которых жили эльфы, должна идти естественным путем. И пока она не завершится полностью, всякие эксперименты с переселением душ советую не проводить.

— Понятно. И долго мне еще прикидываться порядочным эльфом?

Богиня откинула голову и звонко расхохоталась.

— Вот за что люблю вас, двуликих, никакого почтения к старшим. Все будет в свое время и ни как не раньше. В вашем мире есть специалисты, которые помогут решить эту проблему. Сейчас надо решить другой вопрос. Что делать с Хэлианией.

Она отпустила Зарима и, поставив блюдо с пастилой на стол, придвинула ближе к Энии.

Она не заметила столь трогательной заботы, не сводя взгляда с матери и сына.

— Вы поможете вернуть Хэлли к жизни?

Все вопрос прозвучал и что бы не ответили на него боги, их решение будет окончательным. На кухне повисла оглушительная тишина. Остановилось само время. Даже вода в тазике перестала колыхаться, волны на поверхности замерли. Воздух застыл, перестав проникать сквозь распахнутые окна. Птицы замолкли и замерли в полете. Даже облака остановили свой бег по небу. Явив ощущение, что они совершенно одни во всем мире.

Мать с сыном переглянулись. Женщина раскрыла ладонь, предоставляя сыну говорить. Гэрис вздохнул и, не отводя взгляда от Энии, спокойно произнес.

— Мы не можем воскрешать из мертвых. Это непреложный закон вселенной, который нельзя обойти иначе мир поглотит Хаос небытия.

— Значит все напрасно? — Эния усилием воли сдержала рвущиеся из груди рыдания.

Не за себя ей было обидно. Не за то, что пришлось пережить, пока она искала ответы на свои вопросы. Обидно было за подругу. На Хиллиэля она вообще старалась не смотреть. Узнав, что любимую не вернуть он потускнел, и взор погас, словно душа уже умерла, так и не начав жить. И Эния поняла, если не сделать хоть что-нибудь, он не задержится на этом свете. Ему просто не для кого жить.

— Совсем, совсем ничего? Даже чуточку? — Она умоляюще заломила руки, глядя на Мать Мира и ища в ее лице поддержку. — Они ведь твои первенцы, неужели ты ничего не можешь для них сделать? Ты так этого хотела!

— Эния оставь. — Зарим положил руки ей на плечи, чтобы придать сил принять неизбежное. — Тебе же ясно сказали, нет.

— Не так быстро Беррани. — Мать Мира чуть подалась вперед, внимательно всматриваясь в ее лицо и ища в нем… Что? Что она хотела там увидеть? Но видимо нашла то, что хотела, так как взгляд ее потеплел, и улыбка тронула губы. — Выход есть и не один. Но тебе придется сделать выбор. Готова ли ты пойти до конца в своем желании вернуть подругу к жизни?

И не успел ее никто остановить или образумить, как она выдохнула короткое:

— Да.

— Хорошо.

Эния услышала, как рядом с шумом выдохнул Зарим, и непроизвольно прижалась спиной к нему, ища поддержки. Ведь неизвестно чего от нее затребуют Боги в уплату выполнения желания. А она желала видеть Хэлли живой больше всего на свете.

— Мы сыном. — Мать Мира махнула рукой на съежившегося Бога. — Хотим, решить вопрос каждый по-своему. Поскольку за все эти годы мы так и не договорились, мы решили пусть нас рассудит кто-то третий. — Она улыбнулась ей и выпрямилась с таким величественным видом, словно восседала на троне, а не обычной лавке. — На твой выбор Эния: Гэрис может повернуть время вспять и не дать Хэлиании погибнуть на том конце истории. Я же предлагаю не ворошить прошлое и как мать, дать тебе совет… роди дитя.

Хиллиэль ожил, и в его взгляде засветилась такая бешеная надежда, что Энии стало неуютно под его пылающим взором. Она обернулась, чтобы посмотреть на мужа, но и на его лице было такое же ошарашенное выражение, как и у эльфа. Гэрис нервно грыз костяшку пальцев, тоже не скрывая пошаливающих нервов, а еще Бог называется. Одна Мать Мира сохраняла полнейшее спокойствие, как будто заранее знала, какой выбор она сделает.

— Эния! — Взмолился Хиллиэль. — Решай быстрее, или ты моей смерти хочешь?

— Жизнь, смерть какая тебе разница. Ты такой пройдоха, что успел побывать везде, где только можно. И вообще, не мешай, я думаю.

— Правильно, правильно. Думай, не спеши. — Поддержал ее Зарим. — Взвесь все хорошенько.

— Да что ты ее учишь. Будто она сама знает, как поступить. — Вклинился Гэрис.

— Уверен, что знает? Помнится, кто-то не так давно жаловался мне на ее невозможный характер. Не помнишь Гэрис, кто бы это мог быть?

— Дети, не ссорьтесь. — Примирительно сказала Мать Мира, и все затихли. — У нее есть еще одно желание, если будем мешать думать…

Можно было не договаривать, все и так поняли, что застрянут они тут надолго.

— Все, молчим. — Хиллиэль сделал пальцами у рта запирающее замок движение, и не утерпев все же добавил. — Я ждал этого момента пятнадцать тысяч лет и никогда не думал, что последние минуты будут тянуться вечность.

— Наверное, потому что они самые важные. — Зарим глянул на нее с ободряющей улыбкой, и Эния в который раз подумала, как же сильно она его любит. Вот только за все время, что они вместе так и не набралась храбрости сказать ему об этом. Ничего милый, уже скоро.

Она еще раз обвела всех взглядом, задержалась на улыбке Матери Мира и вдруг поняла, что на самом деле нет никакого выбора. Решение может быть только одно. Ведь пока она и Хэлли едины, то и выбор должен касаться их обеих, иначе какой смысл предоставлять его именно ей? А раз так…

— Я хочу дочку.

Хиллиэль застыл. Он явно ожидал не того ответа. Гэрис тоже приуныл, но ладно эти, так ведь и Зарим туда же.

— Эния! — Взмолился он. — Ты хорошо подумала?

— Мальчики, а ну тише — Опять призвал всех к порядку Богиня. — Эния твое второе желание. Только, думай быстрее, у меня действительно много дел.

— Не надо быстрее! — Вскричал Хиллиэль. — Мне одного ее желания хватило выше крыши. Еще пятнадцать лет ждать пока я смогу обнять Хэлли.

— Да ты обнаглел, я посмотрю. — Зарим чуть не кинулся с кулаками на бедного Хилла. — Мою дочь в четырнадцать лет затащить в постель! Да я тебе руки переломаю, и все причинные места узлом завяжу. Сто лет и ни годом раньше.

— Сто лет! — Ушел в ультразвук Хилл. — Убейте меня сразу.

— Зарим, что за вздор, — оживился Гэрис, забыв о том, что только что проиграл матери давнее пари. — Твоей жене восемнадцать, и это не мешает тебе распускать руки, так что вполне логично сойтись на шестнадцати годах.

Эния потихонечку отсела от мужчин и, используя их спор как дополнительное время, чтобы подумать решила на всякий случай уточнить у Богини одну вещь.

— Желание обязательно должно касаться меня лично? Или я могу использовать его как хочу?

Тишина настала абсолютная.

— Все что ты захочешь. — Улыбнулась ей Мать Мира.

— Не давайте ей такой свободы. — По лицу Зарима было видно, что ему уже плохо от одной только мысли о том, ЧТО она может пожелать.

— Зарим, — Гэрис опять прикусил костяшку пальца. — Не делай такое лицо, а то и мне уже страшно становится.

— Чую, потом бояться будем, когда узнаем. — Хиллиэль улыбнулся ей какой-то кривой улыбкой. — Давай Эния не тяни. Видишь, мы у Богов отнимаем их драгоценное время.

— Да я давно все решила. Жду, когда вы наговоритесь.

И когда все смолкли, тихонечко сказала.

— Это даже не желание, а скорее условие…

— Эния! — В нетерпении воскликнул Гэрис. — Пожалей наши нервы!

— Хорошо! Хорошо! Я хочу, чтобы дочь родилась чистокровным эльфом. Такой, какой она была в прошлой жизни.

— Ну спасибо, женушка. — Вдруг озлобился Зарим. — Пожелала, ничего не скажешь.

— Зарим, ты чего? — Удивился совершенно обалдевший от счастья, эльф.

— Да ничего! Просто мне думалось, что Эния будет рожать моих детей, а не твоих. Тем более учитывай свои дальнейшие виды на Хэлли. Даже у оборотней отец не может жениться на дочери. Нужно более дальнее родство, чтобы дети не были уродами.

Эния вскрикнула, прикрыв рот руками. До нее только сейчас дошло, чего она пожелала на самом деле. Лицо Хиллиэля вытянулось от удивления. А на Зарима она побоялась в этот миг смотреть, обратив умоляющий взор на богиню.

— Получается, Хэлли фактически будет дочерью Хилла? Ведь без него не получится чистокровный эльф?

— Все не так страшно. — Женщина потянулась к ней и взяла ее ледяные ладони в свои теплые руки.

— Но вы же не смогли полностью восстановить здоровье Зарима.

— Он взрослый мужчина, тем более рожденный на том конце истории. Вмешиваться в структуру его тела сейчас означает убить или покалечить. Мутация как я уже говорила должна быть естественной. Твое дитя другое дело. Я с легкостью внесу все необходимые изменения. Зарим прекрати сверлить взглядом девочку, это твоя биологическая дочь, а не Хилла. Но выглядеть она будет как чистокровный эльф. Собственно она и будет эльфийкой и не сохранит дара оборотничества. Но для этого тебе придется всю беременность носить амулет.

Богиня выпустила ее руки. Сняла с шеи цепочку с красивым фиолетовым камнем без всякой оправы и положила на стол между ними.

— Такой расклад вас устроит?

На этот раз Эния не стала лезть поперек всех, решив дождаться слова Зарима. Хилл сразу закивал, соглашаясь на все что угодно, лишь бы не оказаться последним живым эльфом в этом мире. Зарим молчал довольно долго, всматриваясь в ее лицо, потом коротко кивнул.

— Вы предоставили выбор ей. Эния его сделала. Да будет так.

И не дожидаясь разрешения, встал из-за стола и вышел из кухни.

— Эния догони его. — Всполошилась Богиня, осознав, что натворила. — Иначе навсегда потеряешь!

Эния цапнула амулет, и наскоро надев себе на шею, бросилась за мужем, зная, что именно так и будет. Зарим слишком гордый, чтобы проглотить подобное оскорбление. Даже если его нанесли сами Боги. И понимая, что не догонит, крикнула ему в спину.

— У меня не было выбора, Зарим!

Он остановился, обернулся, и от его взгляда она тоже остановилась, не смея подойти ближе, чтобы не быть задушенной на месте.

— Выбор есть всегда. Ты сама мне это говорила, помнишь? Так почему ты не сделала другой выбор?

— Потому что, поверни Гэрис время вспять и новая жизнь будет не только у Хэлли, но и у всех нас. И в моей новой жизни не появится Аликай, для этого просто не будет необходимости… — Ее голос помимо воли упал до надрывного шепота, в котором отразилась вся боль ее сердца и вся ее любовь. — … В ней не будет места для тебя.

В то же мгновение он оказался рядом с ней и обнял, не давая упасть на разом ослабевших ногах.

— Эния?!

Его взгляд шарил по ее лицу, ища подтверждения услышанному. Она же обхватила его лицо руками, видя за огромными лиловыми эльфийскими глазами его настоящего, и нежно коснулась белых губ губами.

— Я люблю тебя, неужели непонятно. И не хочу потерять.

Он улыбнулся, сначала несмело, а потом во всю ширь и в глазах вспыхнул такой восторг, что она не удержалась и рассмеялась и расплакалась одновременно.

Зарим оторвал ее от пола и закружил по залу.

— Поставь меня ненормальный. Спину надорвешь, а мне потом лечить тебя.

— Пусть с ней спиной. — Тем не менее, он внял предупреждению и бережно поставил ее на пол, при этом, не спеша выпускать из объятий. — Право стоило оказаться в теле эльфа, чтобы услышать от тебя слова любви. Эй! А это еще что такое?

Он взял в руки камень и заглянул в глаза, ожидая ответа. Хотя по нему было видно, что уже обо всем догадался. Не дурак ведь.

— Видишь ли. — Эния забрала у него камушек и засунула за лиф своего платья. — Я все утро думала, почему случилось то, что случилось.

Она порозовела, вспомнив события прошедшей ночи. Зарим улыбнулся.

— И к чему же ты пришла?

— К тому, что без участия Хиллиэля душа Хэлиании ни по чем бы не пошла в новое тело.

— Почему? — Искренне удивился Зарим.

Эния прикрыла глаза, вслушиваясь в свои ощущения.

— Потому что ей было страшно.

— А сейчас?

— Сейчас? — Она подняла на мужа взгляд. — Я больше ее не слышу.

Рука мужчины легла на ее пока еще плоский живот и на губах появилась совершенно непонятная улыбка.

— Говоришь, дочка будет?

— Угу. — Эния весело сверкнула глазами. — Маленькая такая, ушастая.

Она повисла на его шее, целуя губы, и когда глаза мужа заволокло пеленой страсти, прошептала на ухо.

— А еще я хочу сыночка. Усато-мохнато-полосатого. В точности похожего на тебя.