"Начало христианства на Руси" - читать интересную книгу автора (Фроянов Игорь Яковлевич)

"собрася весь град людии, изволиша себе епископь поставити мужа богом
избрана Аркадия; и шедше весь народ, пояша и из монастыря от святыя
Богородиця... и поручивше епископью в дворе святые Софие". [24. НПЛ. С.
29-30.] По смерти другого архиепископа, Ильи, новгородцы с князем
Мстиславом, и с игуменами, и с попами, "съдумавше, изволиша собе поставити
брата его... Гаврила". [25. НПЛ. С. 38.] Митрополит киевский воспринимал
народное избрание "пастырей" как должное и утверждал кандидатов, присланных
из Новгорода. Избрание это происходило на вече способом жеребьевки, а жребий
тянул какой-нибудь слепец.
Настоятели крупнейших новгородских монастырей тоже избирались всей
общиной. В 1226 году "преставися игумен святого Георгия Саватия, архимандрит
новгородьскыи. Преже своего преставления Саватия созва владыку Антония и
посадника Иванка и все новгородце и запраша братье своей и всех новгородець:
"изберете собе игумена"". [26. НПЛ. С. 65.] В другой раз новгородцы "даша
игуменьство у святого Георгия" некоему Арсению. [27. НПЛ. С. 7.]
Не следует думать, будто избрание городской общиной церковных
сановников - особенность социально-политической жизни Новгорода. В
древнерусских источниках сохранились редчайшие и потому драгоценные сведения
о такой же практике за пределами Новгородской земли. По свидетельству
летописца, князь Всеволод Юрьевич, по прозванию Большое Гнездо, в 1184 году
просил киевского митрополита Никифора поставить епископом в Ростов, Владимир
и Суздаль "смиренаго и кроткого Луку, игумена святого Спаса на Берестовем".
Митрополит "не хотяше поставити его, зане по мьзде поставил Николу Гречина".
Всеволод отверг Гречина, заявив Никифору так: "Не избрали сего люди земли
нашей, но если ты поставил, то где тебе угодно, там и держи". [28. ПСРЛ. М.,
1962. Т. 2. Стб. 629.] Будь "люди", то есть широкие массы населения
Владимиро-Суздальской земли, безразличны и непричастны к избранию епископа,
князь Всеволод едва ли упомянул бы о них. О том, что "люди" в устах
Всеволода не случайная обмолвка, можно судить по некоторым дополнительным
известиям. Например, в Житии Кирилла Туровского говорится о том, что Кирилл
"умоленьем князя и людей того града [Турова] возведен был на стол
епископьи". Учреждение Смоленской еписко-пии в 1136 году и выборы епископа
также не обошлись без "людей", или рядовых общинников, с которыми князь
Ростислав совещался на вече - народном собрании Смоленска.
Итак, городские общины в Древней Руси имели право голоса, когда
возникала потребность замещения епископских столов. Но избрание
"святителя" - одна, так сказать, сторона медали; другая ее сторона -
изгнание владыки, возбудившего недовольство паствы. В 1159 году "выгнаша
Ростовци и Суждалци Леона епископа, зане-же умножил бяше грабя церковь и
попы". Однако вина Леона не сводилась только к алчности. Местное общество он
взбудоражил своими поучениями. Чему же "учил" Леон? Оказывается, он внушал
не употреблять мясную пищу "ни на Рожество Господне, ни на Крещение", если
эти праздники приходились на среду и пятницу. Накал страстей достиг
наивысшей точки на публичном диспуте, где преосвященный Федор переспорил
Леона "пред благоверным князем Андреем и пред всеми людми". Присутствие
людей на диспуте между Федором и Леоном - факт не случайный,
свидетельствующий о живом интересе народа к происходившему и его
сопричастности к низложению епископа. Причина подобной заинтересованности
заключалась в том, что споры о постах, которыми в XII столетии были охвачены
широкие круги древнерусской церкви, имели не только религиозное значение.