"Андрей Белый" - читать интересную книгу автора (Демин Валерий)

объективную оценку старшему коллеге по "литературному цеху". Как поэта и
писателя Белый долгое время ставил старшего коллегу выше себя самого и
других символистов. Он никогда не отрекался от собственных слов, возносящих
Брюсова на вершину русского Парнаса: "Валерий Брюсов - первый из современных
русских поэтов. Его имя можно поставить наряду только с Пушкиным,
Лермонтовым, Тютчевым, Фетом, Некрасовым и Баратынским. Он дал нам образцы
вечной поэзии. Он научил нас по-новому ощущать стих. Но и в этом новом для
нас восприятии стиха ярким блеском озарились приемы Пушкина, Тютчева и
Баратынского. То новое, к чему приобщил нас Брюсов, попало в русло развития
поэзии отечественной. На последних гранях дерзновения на Брюсове заблистал
венец священной преемственности. От повседневного ушел он в туман исканий.
Но только там, за туманом неясного заходящее солнце пушкинской цельности
озолотило упругий стих его. Он - поэт, рукоположенный лучшим прошлым. Только
такие поэты имеют в поэзии законодательное право: порывая со старым, они
по-новому восстановляют лучшие традиции прошлого. Только такие поэты спасают
прошлое от обветшания: бичуя недостатки прошлого, они заставляют достоинства
его говорить за себя".
Положа руку на сердце, приходится однако признать, что спустя более чем
сто лет вышеприведенная оценка выглядит явно завышенной. С сегодняшней точки
зрения: если выстроить русских поэтов-символистов в одну шеренгу, Валерий
Яковлевич ни при каких условиях не окажется правофланговым. Брюсов
действительно обладал обширнейшими познаниями в науке, литературе,
эзотерике, отличался феноменальной памятью, прекрасными организаторскими
способностями, поразительной усидчивостью и работоспособностью. Но во многих
его стихах, прозаических и критических произведениях подчас не хватало того,
что принято называть "божьей искрой". Это нисколько не мешало ему иметь
множество искренних почитателей и толпы восторженных поклонниц. К женскому
же полу он и сам был мало сказать не равнодушен (как, впрочем, и большинство
других символистов). К Андрею Белому, однако, последнее пока не относилось.
Некоторое время он продолжал хранить рыцарскую верность одной-единственной
даме сердца - Маргарите Морозовой. После смерти мужа в 1904 году тайная Муза
писателя более чем на год уехала с детьми в Швейцарию, а когда вернулась
домой, в России вовсю полыхала первая революция...


* * *

В гостеприимной семье М. С. и О. М. Соловьевых Андрей Белый впервые
встретился с самыми знаменитыми на тот момент символистами - супругами
Дмитрием Сергеевичем Мережковским и Зинаидой Николаевной Гиппиус. Знакомство
состоялось 6 декабря 1901 года. Впечатление от первой встречи сохранилось на
всю жизнь. В первую очередь, конечно, притягивала внимание Зинаида Гиппиус:
""... · Тут зажмурил глаза; из качалки - сверкало; З. Гиппиус точно оса
в человеческий рост, коль не остов "пленительницы" (перо - Обри Бердслея);
ком вспученных красных волос (коль распустит - до пят) укрывал очень
маленькое и кривое какое-то личико; пудра и блеск от лорнетки, в которую
вставился зеленоватый глаз; перебирала граненые бусы, уставясь в меня, пятя
пламень губы, осыпаяся пудрою; с лобика, точно сияющий глаз, свисал камень:
на черной подвеске; с безгрудой груди тарахтел черный крест; и ударила
блестками пряжка с ботиночки; нога на ногу; шлейф белого платья в обтяжку