"Андрей Белый" - читать интересную книгу автора (Демин Валерий)

отваги; невидящие пугают[ся] круглого черного пятна, которое, как дыра,
зияет на них вместо лица.
Это все аргонавты. Они полетят к солнцу. Но вот они взошли на свои
корабли. Солнечный порыв зажег озеро. Распластанные золотые языки лижут
торчащие из воды камни. На носу Арго стоит сияющий латник и трубит отъезд в
рог возврата.
Чей-то корабль ринулся. Распластанные крылья корабля очертили сияющий
зигзаг и ушли ввысь от любопытных взоров. Вот еще. И еще. И все улетели.
Точно молньи разрезали воздух. Теперь слышится из пространств глухой гром.
Кто-то палит в уцелевших аргонавтов из пушек. Путь их далек... Помолимся за
них: ведь и мы собираемся вслед за ними.
Будем же собирать солнечность, чтобы построить свои корабли! Эмилий
Карлович, распластанные золотые языки лижут торчащие из воды камни;
солнечные струи пробивают стекла наших жилищ; вот они ударились о потолок и
стены... Вот все засияло кругом...
Собирайте, собирайте это сияние! Черпайте ведрами эту льющуюся
светозарность! Каждая капля ее способна родить море света. Аргонавты да
помолятся за нас!"
Мифологические образы корабля "Арго" и золотого руна - заветной цели
эллинских аргонавтов - вскоре станут символами и первого поэтического
сборника Андрея Белого - "Золото в лазури", до краев насыщенного космистской
символикой: "золото" = "солнце", "лазурь" = "небо" (под последним древние и
средневековые философы подразумевали бесконечный Космос, а свои
космологические трактаты именовали просто - "О небе").[12] "Аргонавты",
которые, по свидетельству Нины Петровской, тянулись к Белому, как
подсолнечники к солнцу, безоговорочно признавали лидерство своего идейного
вдохновителя, считая его писательский и поэтический талант недосягаемым для
прочих представителей литературного цеха. Эллис писал: "Во всей современной
Европе, быть может, есть только два имени, стигматически (здесь - "в виде
клейма". - В. Д.) запечатлевшие наше "я", наше разорванное, наше безумное от
лучей никогда еще не светившей зари "я", только два имени, ставшие живыми
лозунгами, знаменами из крови и плоти того центрального устремления лучших
душ современного человечества, заветной целью которого является жажда
окончательного выздоровления, призыв к великому чуду преобразования всего
"внутреннего человека", к новым путям и новым далям созерцания через
переоценку всех ценностей, к иным формам бытия через переоценку самого
созерцания, говоря одним словом, к зарождению и развитию нового существа или
новой духовной породы существа, новой грядущей расы. Два эти имени: Ницше в
Западной Европе и А. Белый у нас, в России".
Члены кружка "аргонавтов" ухитрялись мифологизировать вокруг себя все и
вся. Любили поозорничать: воображая себя кентаврами, единорогами, фавнами,
устраивали игрища и действа прямо на московских просторах (вроде "галопа
кентавров" на Девичьем поле), мистифицировали знакомых и незнакомых людей, в
общем, дурачились настолько, насколько позволяли их молодость и фантазия.
Дошло до того, что собственные фантазии стали им представляться реальностью.
"Почти у всех членов нашего кружка с аргонавтическим налетом, - отмечал
Белый, - были ужасы - сначала мистические, потом психические и, наконец,
реальные". Впоследствии он вспоминал в стихах:

Бывало: за Девичьем полем