"Воспоминания, сновидения, размышления" - читать интересную книгу автора (Юнг Карл Густав)

тайной завистью я слушал их рассказы о каникулах, проведенных в Альпах. Они
побывали там, среди тех самых пылающих горных вершин близ Цюриха, они даже
побывали на море - последнее меня совершенно ошеломило. Я взирал на них так,
будто они были существами из другого мира, их окружал ореол недостижимости,
"пылающих горных вершин", далекого и невообразимого моря. Тогда я впервые
осознал, что мы бедны, что мой отец - бедный деревенский священник, а я -
еще более бедный сын священника, у меня дырявые туфли и я по шесть часов
кряду сижу в школе в мокрых носках. Я увидел своих родителей в другом свете
и стал понимать их заботы и беспокойство. Особенно я сочувствовал отцу, и
что удивительно - гораздо меньше матери. Она всегда казалась мне сильнее.
Тем не менее, когда отец давал выход своему раздражению, я всегда становился
на ее сторону. Необходимость такого выбора не лучшим образом отразилась на
моем характере. Я взял на себя роль высшего судьи, который nolens-volens
должен был рассудить родителей. Это сделало меня в некоторой степени
высокомерным, но в то же время моя неуверенность в себе возрастала.
Мне было девять лет, когда родилась моя сестра. Отец был взволнован и
обрадован. "Сегодня у тебя появилась маленькая сестренка", - сказал он мне,
и я был крайне удивлен, поскольку ничего не заметил. Я не придавал значения
тому, что мать подолгу оставалась в постели, иначе я счел бы это
непростительной слабостью. Отец подвел меня к материнской кровати, и она
протянула мне маленькое создание, вид которого меня ужасно разочаровал:
красное, сморщенное, как у старушки, личико, закрытые глаза. "Наверное,
такая же слепая, как новорожденный щенок", - подумал я. Мне показали
несколько длинных красных волосинок у нее на спине. Может она вырастет
обезьянкой? Я был расстроен и не знал, как к этому отнестись. Неужели так
выглядят новорожденные дети? Они пробормотали что-то об аисте, который
принес ребенка. А как насчет щенков или котят? Сколько раз аисту пришлось бы
летать взад и вперед, прежде чем он собрал бы весь помет? А как же коровы? Я
не мог вообразить, как аист умудрился бы принести в клюве целого теленка.
Эта история явно принадлежала к одному из тех обманов, которыми меня все
время потчевали. Я был уверен в этом. Они еще раз сделали что-то такое, что
мне не следует, не положено знать.
Неожиданное появление сестры оставило у меня в душе смутный осадок
недоверия, которое обострило мое любопытство и наблюдательность. Появившиеся
впоследствии странности в поведении матери укрепили меня в подозрении, что с
этим рождением было связано что-то печальное. В остальном же это не слишком
меня беспокоило, хотя, возможно, каким-то образом отразилось на переживании
другого события, произошедшего год спустя.
У матери была досадная привычка давать мне разнообразные добрые советы,
когда я отправлялся куда-нибудь в гости. В этих случаях я надевал
праздничный костюм и до блеска чистил туфли. Я сознавал всю важность
момента, и мне казалось унизительным, что люди на улице слышали все те
позорные для меня реплики, которые мать выкрикивала мне вслед: "И не забудь
передать им привет от папы и мамы, и вытри нос - платок у тебя есть? Ты
вымыл руки?" и т. д. Меня задевала эта очевидная несправедливость: чувство
собственной неполноценности, неотделимое от тщеславия, было таким образом
выставлено напоказ, тогда как я изо всех сил старался казаться уверенным.
Идя в гости, я был важен и полон достоинства - как всегда, когда в будний
день надевал праздничный костюм. Но все менялось, как только передо мной
возникал дом, куда я шел. Мной овладевало ощущение некой избранности и