"Нефритовые глаза" - читать интересную книгу автора (Гилл Уильям)

Глава Пятая

— Я люблю тебя, Мелани. Я никогда не оставлю тебя. Ее голова покоилась на его груди. Мелани открыла глаза и наслаждалась простотой слов, которые его голос превратил в нечто ослепительное, такое же неожиданное, как блеск бриллиантов, но ее наслаждение было недолговечным; жизнь с Диего развила в ней способность читать между строк.

— Значит, ты думаешь о том, чтобы оставить меня когда-нибудь? — спросила она.

— Ты же знаешь, что я никогда не сделаю этого, — возразил Диего.

Мелани верила ему, и это не создавало проблем. Проблема появилась после великолепной недели, проведенной вместе в поместье Сантосов. Она ждала наступления нового этапа в их отношениях. Это было пять месяцев назад, но ничего не изменилось. Диего продолжал приезжать в Нью-Йорк пару раз в месяц, звонил ей каждый день, если был в Буэнос-Айресе, и они сказочно проводили время, когда были вместе. Но все было ненастоящее, подобно повторяющейся мечте, полной блаженства, из которой она должна была перебираться в явь. Время от времени Мелани поднимала вопрос о женитьбе, но Диего менял тему. Ей казалось, что они создали образец отношений, который был лучше, чем у других, но все еще несовершенным.

Диего потянулся через стол и взял Мелани за руку.

— Целый год вместе, и я еще не надоел тебе. Ты особенная, — прошептал он.

Мелани улыбнулась. Они не посещали ресторан „У баска" с их самого первого вечера. Кое-что изменилось, на Мелани было одно из платьев, купленных в Буэнос-Айресе, так что теперь не было причин завидовать другим женщинам в этом зале, и она сама стала привыкать к дорогим ресторанам. После поездки Мелани в Буэнос-Айрес Диего перешел на местные „бистро", где подавали гамбургеры. Остальное не изменилось. Они все так же не высиживали весь обед до конца, становясь все более нетерпеливыми, покидали кафе или ресторан раньше положенного и спешили в постель, как только наступал вечер. Но сегодня вечером Диего задержался после кофе.

— Я хочу подарить тебе кое-что, — сказал он, вынимая маленькую квадратную кожаную коробочку из кармана. Мелани открыла ее. Внутри были сережки с несколькими маленькими бриллиантиками. Она подавила готовое проявиться на ее лице разочарование. Сережки были прекрасны, несомненно, очень дорогие, но не такие, какие она хотела. К тому же Мелани надеялась, что это будет кольцо к их помолвке.

— Это не то? Они не понравились тебе?

— Нет. Они мне очень нравятся. Просто прелесть. Действительно великолепны… — Мелани замолчала, не в силах далее притворяться.

— Ты уверена? Если хочешь, я могу поменять их на другие…

Мелани заметила имя ювелира на белой атласной подкладке коробочки. Это была фирма в Буэнос-Айресе, но этот фант ничего не изменил. Она не могла идти с Диего выбирать что-либо еще, даже если бы хотела. Он не собирался на ней жениться, по крайней мере, пока. Диего говорил и делал удивительные и приятные вещи, но они не имели никакого значения.

— О чем ты задумалась? Ты очень молчалива сегодня, — заметил он.

— Я думаю о работе, — солгала она. — Моя учеба заканчивается в следующем месяце, и многое должно измениться. Я стану помощником директора по товарообмену. Я останусь у Теда, но мне хотелось бы побольше ответственности. Я буду вести дела с моими теперешними клиентами.

— Значит, ты будешь знать, сколько денег я вложил в ваш банк. — Его интерес был неподдельным, и он почувствовал недоумение Мелани. — Коли на то пошло, то о других ты тоже будешь знать. Ты можешь найти кого-нибудь побогаче и уйти к нему. Мне не нравится это… — продолжил он, пытаясь прикрыть свое недовольство шуткой.

— В тебе есть нечто более привлекательное, чем деньги, — возразила Мелани, раздраженная его замечанием. Она никогда не думала о том, чтобы контролировать его жизнь.

— Ну что ж, это хорошие новости о твоей работе. Ты всегда говорила, как тебе надоело быть секретаршей, и сейчас у тебя есть то, к чему ты стремилась, чего ты так хотела. Мои поздравления!.. — Диего поднял свой бокал.

— Возможно, это не совсем то, чего я действительно хочу. Я хочу иметь дом, детей… — Ее слова совсем не затронули Диего, как будто она обсуждала какие-то интересные новости из газетной заметки. — Но это серьезное обязательство с моей стороны, и я не могу просто взять и уйти с работы, — прибавила она.

— Но, с другой стороны, ты действительно могла бы получать удовольствие от работы. Я не думаю, что у тебя могут быть сомнения насчет этого. Это будет неплохим испытанием. Стоит попробовать, — сказал Диего.

В первый раз у Мелани появилось желание, чтобы он не был так заботлив.

— А почему бы тебе не забеременеть… Это старый трюк, но обычно он срабатывает.

Испуганная советом подруги, Мелани, почувствовав слабость, выронила из рун защитные очки. Они находились рядом в гробоподобном уединении, принимая солнечные ванны в Салоне формирования прекрасного тела, пытаясь хоть этим противостоять февральскому унынию.

— Мне не нравится обманывать таким образом, и я не хочу в конце концов остаться одна с ребенком на руках, — произнесла Мелани, поднимая свои темные очки.

— Но ты должна что-нибудь сделать, милая. Я уверена, что Диего по-настоящему красивый парень, но он избалован, подобно любому богатому ребенку…

„Очень богатому ребенку", — подумала Мелани. Она узнала, что вклады Диего в их банке достигли четырех миллионов долларов за один год, и он говорил ей, что у них есть вклады и в других банках.

— …и я предупреждала, что ты даешь ему слишком много свободы. Зачем ему жениться на тебе, если он и так может быть здесь с тобой? Зачем ему изменять что-то? Ты должна некоторое время по-другому вести себя. Скажи ему, что тебе нужно кое-что обдумать, и дай ему немного помучиться. И он быстро прибежит назад, проклиная себя, и станет просить тебя выйти за него замуж.

— А что, если не станет и найдет другую?

— Значит, он никогда не попросит выйти за него, в итоге он "бросит тебя, а ты будешь чувствовать себя так, будто совершила самоубийство.

— Я почувствовала бы то же, если бы он ушел сейчас.

— Я знаю. Но если ты принимаешь его такого, это, по крайней мере, твое дело, — непринужденно рассуждала Донна. — Какой у тебя выбор? Если ты будешь продолжать ждать, он раньше или позже найдет прелестную аргентинскую принцессу, а ты при этом будешь милой старой Мелани из Нью-Йорка…

Иногда Мелани подозревала, что анализ ситуации Донной был кое в чем продиктован завистью, но сейчас он совпадал с ее собственным пониманием происходящего. Она удивилась, как долго у них длится сеанс солнечных ванн. Вначале Мелани чувствовала приятное тепло, но теперь жар ламп было трудно терпеть. Она выгнулась, чтобы позволить воздуху немного охладить ее спину, а потом опять легла прямо и стала ждать сигнала об окончании процедуры.

— Я говорил тебе, что приеду сегодня днем. Почему тебя нет здесь. — В голосе Диего в телефоне слышалось больше недоумения, чем гнева.

— Потому что… Диего, я хочу поговорить с тобой, — ответила Мелани.

— Приходи побыстрей, я скучаю по тебе, я привез для тебя dulcede leche.[12]

Во время пребывания Мелани в Аргентине у нее развилось пристрастие к густому, очень сладкому десерту. Внушающее любовь ребячество Диего напомнило ей, что он стремится сделать ей приятное, и Мелани испугалась, что может совершить худшую ошибку в своей жизни.

— Я много думала о нас. Мне кажется, будет лучше нам не видеть друг друга некоторое время, — произнесла Мелани, с трудом пытаясь придать своему голосу уверенность.

— Ты встретила кого-нибудь еще? Я убью тебя, если ты…

— Нет, я никого не встретила и не хочу этого. Но мы больше не можем так продолжать. Во всяком случае, я не могу.

— Не глупи, Мелани… Я хочу жениться на тебе. Но мне нужно немного времени, вот и все. Не делай этого со мной, не делай этого с нами, — просил он.

— Я ничего не делаю, я только хочу небольшого перерыва, чтобы иметь возможность подумать. — Ее голос прерывался, но это было лучшее, на что она была способна. Мелани не могла выдвинуть ему ультиматум, как предложила Донна, потому что она не осмеливалась угрожать.

— Что с тобой, ты очень взволнована, — сказал Диего. — Незачем сидеть в одиночестве, обдумывая свои проблемы. Нужно принимать жизнь такой, какая она есть…

Мелани была в бешенстве. Это для него легко принимать вещи такими, какие они есть.

— Ты знаешь, я буду сидеть одна до тех пор, пока ты будешь здесь. Ты появляешься только тогда, когда тебе это удобно. — Мелани вспоминала свои обиды и все больше расстраивалась. Она надеялась лишь на начало разговора, но притворяться разгневанной все это время она не могла и бросила телефонную трубку.

Диего звонил ей домой и на работу, но Мелани отказывалась разговаривать с ним. Он ждал ее около ее дома утром и около работы вечером. Он извинялся и выходил из себя, посылал ей букеты цветов стоимостью в двести долларов и бессвязные письма, в которых говорил, что безумно любит ее и, в то же самое время, что она никогда его больше не увидит. Спустя два дня телефонные звонки прекратились, не было больше писем и внезапных появлений на улице, и Мелани решила, что он вернулся в Буэнос-Айрес. Она сопротивлялась порыву позвать его. Если сейчас она покажет свою слабость и сделает первый шаг к примирению, то все пойдет, как прежде, и у Диего не будет причин для серьезного разговора с его родителями. Мелани построила этот план не для того, чтобы только увидеть его снова, а чтобы они смогли наконец пожениться. Иногда она была уверена, что все делает правильно, а иногда ужасалась возможным последствиям и напряженно ждала.

Мария Сантос вошла в библиотеку и закрыла за собой дверь. Диего был уже здесь. Она поцеловала его в лоб и села на другой конец старинной софы. Сын сказал, что хочет поговорить, и ей понравилось его предложение. Мария полагала, что он бросил свою американскую девушку после угроз Амилькара два месяца назад, перед последней поездкой Диего в Нью-Йорк, но она чувствовала также, что может ошибаться, потому что не знала последних известий о Мелани.

— Тито не собирается входить в хунту, — внезапно начал Диего. Мария не ждала разговора о проблемах, касающихся семейного бизнеса.

— Я знаю, твой отец сказал мне об этом прошлой ночью, но это ничего не значит и ничего не меняет. Тито — умный человек, ты знаешь. Он мог бы приобрести большую власть, но он не пойдет на риск.

— Возможно. Но это также может быть потерей его власти.

Мария догадалась, что ее сын, начав разговор на эту тему, преследует какую-то цель.

— Я предпочитаю, чтобы ты перешел к делу, Диего.

— Отец и ты добились того, чтобы мы с Вероникой были вместе последние два месяца. Если Тито собирается отойти от дел, он больше не будет помогать нам, даже если я женюсь на его дочери. Ты не подумала об этом? Впрочем, в любом случае, я не хочу жениться на ней.

— У нас есть еще уйма времени, — ответила Мария. — Я не думаю, что Тито отойдет от дел, он один из самых могущественных людей в стране. Бизнес — это одно, но такая вещь, как связь между нашими семьями, — это совсем другое. Даже если он потеряет свое могущество, Вероника может быть для тебя идеальной женой. Люди вроде нас, дорогой, не могут жениться на ком попало. Ты знаешь лучше, чем кто-либо другой, что твоя женитьба — это часть твоих интересов, и Вероника станет тебе опорой. Мы можем доверять ей. И мы будем счастливы, если ты женишься на ней.

Диего встал и прислонился к камину.

— Я сказал отцу, что в понедельник еду в Нью-Йорк.

— Я рада, — проговорила Мария. — Ты не можешь никогда больше не ездить туда. Это безумие — доверять наши деньги другим. Ты же знаешь, там крупные вложения, — твердила она сыну.

— Ты не понимаешь, — огрызнулся он. — Я еду в Нью-Йорк, чтобы как можно скорее встретиться с Мелани. Я хочу жениться на ней, и ни отец, ни ты не сможете мне помешать.

Мария наклонилась и произнесла спокойным голосом: — Что я слышу? Я предпринимаю все возможное, чтобы сдержать твоего отца, но больше ничего сделать не могу. Он сказал тебе, что последует за твоей женитьбой на этой девчонке. У тебя не будет ничего, ты не получишь от отца ни цента.

— Значит, он меня больше не увидит, и ты тоже.

— Не будь смешным, Диего. Ты не сможешь жить в бедности. Ты не тот человек, — ответила Мария. Она забавлялась ситуацией, но, с другой стороны, восторгалась мастерством сына так легко обманывать. Он говорил совершенно убедительно, может быть, он уже стал взрослым.

— Не беспокойся об этом, — произнес он с улыбкой. — У меня много денег в Нью-Йорке, я далеко не беден.

Марии не хотелось менять тему разговора. Диего, несмотря ни на что, был ее сыном: он внешне похож на нее, думает, как она, и Мария была горда этим сходством между ними. „Лучше не давить на него слишком сильно и принять его заявление", — решила она.

— Твой отец пришел бы в ужас, если бы услышал наш разговор.

— Так почему бы тебе не поведать ему об этом разговоре. Я не хотел волновать тебя, мама. Я только хочу, чтобы мы все были счастливы и жили вместе. Уверен, со временем ты полюбишь Мелани, как свою… У тебя не останется сомнений насчет нее. — В этот момент Диего избегал взгляда матери.

— Я так рада за тебя, дорогой, если ты действительно любишь ее, а об отце не беспокойся. Он по-своему любит тебя, и я уверена, что он поймет. Нам нужно поскорей объявить о твоей помолвке. Ты будешь играть свадьбу здесь, конечно. — Мария слишком неожиданно начала строить планы на будущее. — Я буду молиться за твое счастье в следующее воскресенье, твое и Мелани, — прибавила она чересчур быстро, что было не похоже на неожиданно пришедшую мысль.

Мелани опустила монеты в щель, открыла маленькое стеклянное окошко и, взяв номер „Нью-Йорк таймс", направилась" к автобусной остановке. Она наблюдала, как в раннем утреннем небе исчезают последние звезды, когда почувствовала, как одна рука закрыла ей рот, а другая обхватила ее и крепко сжала. Первой реакцией Мелани было закричать, но мужчина не позволил ей сделать этого.

— Не двигайся, — хрипло прошептал он. Мелани отчаянно попыталась вырваться.

— Я убью тебя, если ты не ответишь мне „да". Я хочу жениться на тебе. Сейчас же, как только ты наденешь свадебное платье, — сказал Диего, уже не изменяя своего голоса. Он отпустил ее, и Мелани не знала, поцеловать его или ударить.

— Мне не нравится ни одно из них, — сказал Диего ювелиру, изучая глазами черный бархатный поднос. — Мне нужен зеленый камень, но изумруды слишком обычны. Все эти кольца похожи на те, что носят подруги моей матери.

— Ваша мама может иметь разных друзей, мистер Сантос, но у меня есть кое-что, что может понравиться вам. Извините, — проговорил ювелир, скрываясь за дверью. Через минуту он вернулся, держа в руках маленький поднос с единственным кольцом на нем.

— Это императорский нефрит, — пояснил он, — прекрасный камень, более редкий, чем изумруды. В Китае только император мог носить его, потому что он считался даром Бога. Этот камень принадлежал императрице Хан-Шу.

Диего взял перстень и надел его на палец Мелани. Она подняла руну, чтобы получше рассмотреть кольцо; камень был полон такой необыкновенно сказочной зелени, так совершенен и чист, что походил на яркую звезду.

— О, Диего, я уже влюблена в него. Он такой великолепный, — произнесла она с восторгом.

— Он подходит к твоим глазам, — прошептал Диего. — Мы возьмем его, — обратился он к ювелиру.

— Это уникальный экземпляр, мистер Сантос, — пробормотал ювелир. — Может быть, вы захотите узнать цену, перед тем как давать согласие на покупку?

— Это не важно, — ответил Диего.

— Он стоит… двести тысяч долларов, — робко прошептал ювелир.

Мелани в подвенечном платье стояла у ворот церкви. Около нее суетилась женщина, прибывшая в Буэнос-Айрес из нью-йоркского салона Оскара де ла Ренте вместе с очаровательным свадебным нарядом. И сейчас она завершала последние штрихи своей работы, расправляя эффектный шлейф, каскадом спускающийся к земле. Мелани даже не задумывалась о цене этого платья; счет, как и все остальные, был отослан прямо в офис Сантосов в Буэнос-Айресе. После шести недель приготовлений к свадьбе деньги для Мелани перестали иметь какое-либо значение.

Был поздний май. Вечер стоял холодный, но Мелани была слишком взволнованна, чтобы обратить на это внимание. Когда шлейф и фату уложили надлежащим образом, подали сигнал и двери открылись.

Мельком увидев толпу людей внутри храма, Мелани вспомнила о настойчивом предложении Марии, чтобы один из друзей Амилькара играл роль отца невесты. Но Мелани, несмотря на все уговоры, оставалась непреклонной. Она жила много лет одна и не имела понятия, где ее отец. Сама мысль о том, что его присутствие здесь создало бы лишние неприятности, выводила ее из себя, как и мысль о том, чтобы войти в церковь с одним из старых друзей Амилькара. Порасспросив своих знакомых и покопавшись в истории свадебных церемоний Буэнос-Айреса, Мария нашла пару невест, входивших в храм в одиночестве. В обоих случаях девушки были безупречны во всех отношениях, и в итоге она согласилась с тем, что ее невестка войдет в боковой придел храма без сопровождения.

И сейчас Мелани, услышав органную музыку, почувствовав аромат цветов и ощутив наплыв потока теплого воздуха, выходящего из открытых дверей церкви, была рада своему одиночеству. Эти мгновения принадлежали только ей и Диего и никому больше.

Мелани направилась к алтарю. Ее атласные туфли скользили по белоснежному ковру, а позади с тихим шелестом развевалась невесомая фата, скрепленная жемчужно-бриллиантовой тиарой, перешедшей к невесте по наследству, согласно старой семейной традиции, от Марии Сантос. Мелани посмотрела на сверкающий ослепительной позолотой в тусклом свете свечей мраморный алтарь, украшенный цветами, как бы парящими над ним, но не заметила всего этого великолепия — она видела лишь Диего, ждущего ее напротив алтаря. Не заметила Мелани и людей, толпящихся вокруг; мужчин, с неподдельным интересом разглядывавших ее, женщин в дорогих украшениях, не заметила она Марию и Амилькара Сантосов, стоявших слева от Диего, ни его белого воротничка и шелкового галстука, который они долго выбирали во французском магазине, ни его темно-серого бархатного костюма. Она не обратила внимания даже на епископа в церемониальных одеждах. Мелани видела лишь мужественную красоту лица Диего, его широкие плечи и узкую талию, создававшие знакомый силуэт фигуры, четко вырисовывающийся на фоне золотистых солнечных лучей. Он улыбнулся, предлагая ей руну, и подвел к алтарю.

Церемония началась. Благодаря репетиции Мелани уже заранее знала весь ритуал, но сейчас она едва понимала смысл слов, произносимых священником. Епископ благословил кольца, и Мелани улыбнулась, протянув Диего свою левую руку. Неодобрение на мгновение вспыхнуло в глазах Марии: она заметила на руке Мелани подаренное в честь помолвки кольцо. Императорский нефрит дважды сверкнул ярким огнем, пока рука Диего не накрыла руну Мелани.