"Мистер Доллар" - читать интересную книгу автора (Нушич Бранислав)

Действие второе

Рабочий кабинет Матковича. Налево дверь в комнату, в которой в настоящее время живет Жан.

Маткович, журналисты.

Маткович (сидит за письменным столом в глубине комнаты, лицом к зрителям. На столе множество газет, писем, фотографий. Возле стола несколько журналистов и два-три фоторепортера с аппаратами). Только прошу вас, господа, не утомляйте господина Тодоровича бесчисленными вопросами. Господин Тодорович сегодня очень устал. Вчера нам пришлось задержаться на одном весьма торжественном вечере.

Первый журналист (записывает). Могли бы мы узнать, на каком вечере?

Второй журналист. Кто организовал этот вечер?

Маткович. Это… Как вам сказать… Высшие финансовые круги.

Первый журналист. Высшие финансовые круги? Значит, намечаются колоссальные финансовые операции, строительство промышленных предприятий, создание новых банков, расцвет индустрии!

Маткович. Можете написать и так. А почему бы и нет?

Второй журналист. Могли бы вы, господин Маткович, рассказать нам какие-либо подробности из жизни господина Тодоровича?

Маткович. Не знаю, что вам сказать… Ночью он ложится очень поздно, а утром встает… тоже очень поздно. Спит долго. Вероятно, это привычка, связанная с его прошлой профессией. Кроме того, у него хороший аппетит… Господа, могу вам предложить вот эти фотографии, характеризующие его в личной жизни. Вот не угодно ли, господин Тодорович в халате.

Первый журналист (хватает фото и записывает на обратной стороне). Господин Тодорович в халате.

Маткович (берет другую фотографию). Господин Тодорович ласкает собачку на улице.

Второй журналист. Прекрасно! (Берег фотографию, записывает.)

Маткович (берет третью фотографию). Господин Тодорович в купальном костюме.

Третий журналист. Это мое! Дайте мне! (Хватает.) Исключительное фото! Настоящая сенсация! Вы только представьте заголовок: «Господин Тодорович в плавках!»

Маткович (видя, что дверь в комнату Жана открывается). А вот и сам господин Тодорович!

Фоторепортеры быстро занимают места напротив двери.

Жан, те же.

Жан выходит в халате. Фоторепортеры щелкают фотоаппаратами.

Жан. Здравствуйте, господа!

Первый журналист. Мы были бы весьма признательны вам, господин Тодорович, если бы вы изъявили желание рассказать нам некоторые подробности о вашем наследстве.

Жан. Пожалуйста, но, кроме того, что я получил наследство, я ничего не знаю.

Второй журналист. Может быть, вы расскажете нам что-нибудь о вашем родственнике в Америке? О том, который оставил вам такое наследство⁷

Жан. Поверьте, господа, я не знаю… Был у меня один родственник… дальний – дядя, в Путинцах жил. Брат тетки моего отца. Он убежал в Америку лет тридцать назад…

Третий журналист. Он был политический эмигрант, не так ли?

Жан. А я не знаю…Мне известно только то, что он здорово спекулировал, а полиция его преследовала, вот ему и надоело…

Третий журналист. Остановимся на том, что он был политический эмигрант.

Маткович. Можете написать, что он из-под полы торговал политическими и революционными брошюрами.

Первый журналист. Да, напишем что-нибудь в этом роде.

Второй журналист. А почему вы, будучи еще ребенком, решили уйти из родительского дома?

Жан. Меня выгнал отец.

Маткович. Можете написать, что господин Тодорович уже в раннем детстве стремился познать мир и найти широкое поле деятельности для своей кипучей натуры…

Третий журналист. Пожалуй, так будет лучше.

Первый журналист. Правда ли, что вы намерены в вашем родном селе, в Путинцах, построить великолепную церковь?

Жан. Там, правда, есть церковь. Но… если надо, могу построить и еще одну.

Второй журналист. Храм святого Успения?

Третий журналист. Или, скажем, храм святого Марка-евангелиста?

Жан. Мне все равно, кому ни ставить.

Маткович. Остановитесь на святом Марке-евангелисте.

Первый фоторепортер (приготовился снимать). Не будете ли вы так добры… улыбнитесь, господин Тодорович.

Жан. Пожалуйста! (Улыбается, фоторепортер снимает его.)

Второй фоторепортер. Минуту терпения? Еще один снимок. Я помещу его под заголовком: «Господин Тодорович среди журналистов». Господа, прошу вас, создайте группу.

Все окружающие Жана принимают позы, делают вид, что записывают.

(Снимает.) Так, очень хорошо. Благодарю вас.

Маткович. А теперь, господа, я просил бы вас отпустить господина Тодоровича, он должен принять очень важных особ.

Жан. Да, я хотел бы, чтоб меня отпустили.

Первый журналист (Матковичу). Если будет что-нибудь интересное, я прошу вас…

Маткович. Я позвоню вам по телефону.

Второй журналист. Завтра я буду свободен и забегу к вам.

Маткович. Как вам будет угодно.

Фоторепортеры и журналисты. До свидания, господин Тодорович! До свидания, господин Маткович! (Уходят.)

Жан, Маткович.

Жан. Что это за важные особы, которых я должен принять?

Маткович. Я просто хотел, чтобы эти назойливые мухи оставили вас в покое.

Жан. Вот спасибо вам.

Маткович. А вообще есть кого и принять. Звонил директор банка «Атлантика», просил, если возможно, принять его. Он, конечно, будет убеждать вас положить ваши деньги в его банк, чтоб увеличить возможности расширения нашего межокеанского судоходства.

Жан. А что мне ему сказать?

Маткович. А вы скажите, что изучите этот вопрос, и попросите его подождать.

Жан. А чего ж он будет ждать, если я ничего не знаю об этой атлантике?

Маткович. Звонила госпожа советница и просила меня узнать у вас, когда вы можете принять ее. Я сказал, что в любое время.

Жан. А какая это советница?

Маткович. Вы ее знаете; это жена господина советника, который все время проигрывает в карты.

Жан. Ах, она придет.

Маткович. Да, она говорит, что у нее к вам очень важное дело.

Жан. А что ей ответить?

Маткович. А это уж зависит от того, что она вам скажет.

Жан. Не будет ли и она пытаться меня женить. Мне надоели эти разговоры о женитьбе.

Маткович. Не бойтесь, она молода и хороша собой. А молодые и красивые женщины никогда не хлопочут за других… женщин.

Жан. Ну, если так, пусть приходит… А больше никто не звонил?

Маткович. Общество любителей пения «Эхо» избрало вас своим почетным членом и желает торжественно преподнести вам диплом. Им вы дадите тысячу динаров в качестве вступительного взноса.

Жан. Дам.

Маткович. Затем члены общества любителей пения «Заря».

Жан. Опять в почетные члены?

Маткович. Да. Потом общество любителей пения «Пробуждение».

Жан. А сколько всего этих обществ любителей пения?

Маткович. Кажется, семь.

Жан. Господи боже, но ведь я же не умею петь.

Маткович. А это неважно. Вы только дайте деньги, а петь они будут сами.

Жан. А еще кто-нибудь есть?

Маткович (кладет ладонь на стопку писем). Вот здесь сто четырнадцать просьб и шестьдесят семь предложений.

Жан. Но ведь мне их не надо читать?

Маткович. Я сам просмотрю.

Жан. А я пока пойду приведу себя в порядок для этого атлантика.

Маткович. И не забудьте раза два-три посмотреться в зеркало для госпожи советницы.

Жан, ухмыляясь, уходит в свою комнату.

Маткович, Редактор.

Маткович просматривает письма.

Редактор (входит). Дела, дела? Я вижу, вы развили кипучую деятельность!

Маткович. Да, архив богатый; я уж думаю нанять специального человека, который приводил бы его в порядок.

Редактор. Я вам верю. А ведь с каждым днем писем будет все больше и больше.

Маткович. Вот именно. И все это должно быть упорядочено. Ни один листок нельзя ни затерять, ни порвать. Вы не представляете, какой это ценный архив! Это же неисчерпаемая сокровищница для будущего писателя. О, сколько здесь готовых комедий, а сколько трагедий! (Берет одно письмо.) Молодая девушка – она говорит, что ей шестнадцать лет – безумно любит своего друга. Бросила родителей и убежала к нему, к тому, которого она безумно любит. Но теперь она увидела, что тот молодой человек – бедный, а потому в настоящее время она безумно любит Жана и предлагает сбежать к нему. (Берет другое письмо.) Студент… утверждает, что он очень талантлив, пишет стихи… предлагает Жану взять его под свое покровительство. (Берет третье письмо.) Один банкир сообщает Жану о своем намерении совершить самоубийство. Просит денег. (Берет четвертое письмо.) Одна дама, настоящая дама, изливает в письме свою душу, исковерканную семейной жизнью. Она задает себе вопрос, неужели в наше время нет больше отважных мужчин, которые сумели бы исполнить все ее желания. Ей почему-то кажется, что Жан сумел бы это сделать. (Берет пятое письмо.) Один специалист предлагает построить новую фабрику. Он уже вложил в это дело десять тысяч динаров, но ему не хватает еще пяти-шести миллионов. (Берет шестое письмо.) Еще одна дама, и тоже изливает свою душу. По секрету сообщает Жану, что за последнее время муж ей окончательно опротивел и в ее сердце образовалась пустота… Да разве все перечислишь. Я не успеваю читать, а писем с каждым днем все больше и больше…

Редактор. Да и дело, как видите, не стоит на месте. Все идет, как вы хотели. Газеты полны сенсационных сообщений. Заголовки сногсшибательны. Подзаголовки интригующи: «Господин Тодорович всегда спит на левом боку», «Господин Тодорович не любит салат», «Господин Тодорович весьма ценит народную музыку».

Маткович. «Господин Тодорович построит новую церковь в селе Путинцы».

Редактор. Этого я еще не читал.

Маткович. Завтра прочтете. А через несколько дней увидите на моем столе десяток проектов молодых архитекторов.

Редактор. А что Жан говорит обо всем этом?

Маткович. По правде говоря, он стал совсем ребенком. Боится счастья, честное слово. Никак не может привыкнуть к своему новому положению. Все его удивляет. Удивился, например, что его избрали членом правления банка «Прогресс».

Редактор. А разве он уже приобрел акции этого банка?

Маткович. Нет, но, боже мой, не каждый же банк должен придерживаться своих правил.

Редактор. И нравится ему это избрание?

Маткович. Нет. Ему больше нравится другое предложение. Один видный партийный деятель предлагает ему вступить в их партию и обещает, что на первых же выборах Жан станет председателем партии. Редактор. Разве и это возможно?

Маткович. С деньгами возможно все. Жана уже избрали почетным членом гуманитарного общества, общества развития культуры и бесчисленного множества спортивных, певческих и всяких других обществ. (Берет одно письмо.) Вот это письмо для меня самое интересное. Один торговый агент фабрики резиновых подошв и мыла для бритья предлагает господину Тодоровичу устроить так, что республика Таутланд наградит его орденом святой Лауры.

Редактор. Господи боже!

Маткович. Да, вот и прейскурант: орден святой Лауры первой степени с лентой – двадцать пять тысяч динаров, орден святой Лауры второй степени – двадцать тысяч динаров, третьей степени – пятнадцать тысяч, четвертой степени – десять тысяч и пятой – семь тысяч. Ну как, принимать предложение?

Редактор. А где находится эта республика?

Маткович. Такого названия нет ни в одном справочнике, а существует ли вообще республика, бог ее знает. Но уж если она и существует, то я уверен, что наибольшее внимание из всех отраслей промышленности уделяется в ней производству орденов и их вывозу за границу. Есть люди, для которых ордена – необходимая потребность, ибо без ордена они не имеют никакого значения. Такие люди – обычно нули. А орден – как цифра. Поставишь такую цифру впереди нуля – и это уже не просто нуль, а величина и в математике, и в жизни. Вот для таких потребителей, вероятно, и существуют республика Таутланд и орден святой Лауры. А что, куплю-ка и я этот орден, пусть Жан тоже станет величиной. Подниму ему цену.

Редактор. Он и без орденов высоко котируется.

Маткович. Вы правы. Если бы вы знали, сколько он получил предложений руки и сердца.

Редактор. И из порядочных семей?

Маткович. Из самых что ни на есть порядочных!

Редактор. Господи боже, какая великая сила – деньги!

Маткович. Когда-то люди никак не могли разрешить одну загадку: что появилось раньше – курица или яйцо. Для того чтобы появилась курица, нужно, чтобы сначала появилось яйцо, но чтобы появилось яйцо, нужно, чтобы сначала появилась курица. Теперь эта наивная загадка никого уже не интересует. Современные люди ставят перед собой гораздо более интересную задачу, на которую жизнь дает абсолютно ясный ответ. Я спрашиваю: «Человек делает деньги или деньги делают человека?» (Опускает руку на письмо.) Вот здесь – ответ на эту загадку. Доллар, мистер Доллар – господин света! А если вы все еще сомневаетесь в этом, то сидите терпеливо в партере и смотрите, что будет дальше. Фильм, который я пока, как видите, с успехом режиссирую, продолжается.

Лакей, те же.

Лакей приносит визитную карточку и отдает Матковичу.

Маткович (читает). Она очень старая?

Лакей. Средних лет.

Редактор. Я исчезаю.

Маткович. Ну да. Если дама, то конечно… (Лакею.) Пусть войдет.

Лакей уходит.

Редактор. Вы думаете, будет что-нибудь интересное.

Маткович. Во всяком случае, это тоже материал для вашей хроники.

Редактор. До свидания. (Уходит.)

Деловая женщина. Маткович.

Деловая женщина (средних лет, немного мужеподобная, на носу очки, подмышкой папка с бумагами. Похожа па торгового агента). Добрый день.

Маткович. Добрый день. Вы, как я понимаю, хотели бы видеть господина Тодоровича?

Деловая женщина. Нет, я непосредственно к вам.

Маткович (удивленно). Ко мне?

Деловая женщина. Я думаю, мне нет необходимости представляться?

Маткович. Нет. Я уже имею честь.

Деловая женщина. Тем лучше. Значит, мы можем сразу же перейти к делу?

Маткович. Прошу! (Предлагает ей сесть.) Деловая женщина (садится). Речь идет об одном весьма серьезном предприятии. Надеюсь, я могу говорить с вами откровенно?

Маткович. Да, конечно.

Деловая женщина. Предприятию, о котором я хотела бы с вами говорить, вы можете только помешать, и все же я должна с вами поговорить.

Маткович. Прошу.

Деловая женщина. Обратите внимание, я сказала: «предприятию».

Маткович. В которое господин Тодорович должен вложить свой капитал?

Деловая женщина. Вот видите, я так и знала, что вы это подумаете. Но вы ошибаетесь. Речь идет не о капиталах, речь идет о женитьбе.

Маткович. Его?

Деловая женщина. Да, его.

Маткович. И вы это называете предприятием?

Деловая женщина. Как и всякое другое дело. Сейчас я вам все объясню. В данном случае господин Тодорович богатый человек, очень богатый, имеет большие деньги, не так ли?

Маткович. Да!

Деловая женщина. Значит, ему необходимо положение в обществе, соответствующее его капиталу.

Маткович. Положение в обществе? Оно в деньгах. Деньги и есть положение.

Деловая женщина. Простите меня, но вы ошибаетесь. Деньги – лишь средство для того, чтоб можно было купить дом, автомобиль, положение в обществе, участки земли, честь, совесть и вообще все, что продается.

Маткович. Значит, у вас есть для продажи положение?

Деловая женщина. Скажем – да.

Маткович. Вы что же, вообще только этим и занимаетесь.

Деловая женщина. Да, и – должна вам сказать – с успехом.

Маткович. Это какая-то новая профессия, до сих пор я о таких не слышал.

Деловая женщина. Что делать? Человек не выдумывает профессий, их создает сама жизнь. А современная жизнь диктует необходимость появления деловых женщин.

Маткович. А почему же обязательно женщин?

Деловая женщина. Потому что в жизни появились проблемы, которые можно доверить только женщине. Вы, вероятно, думаете, что если жена просит мужа оплатить счета за свои туалеты, то там все точно? Уверяю вас, это не так. За платье, которое стоит шесть тысяч динаров, муж платит обычно только три тысячи. Счет ему приносят на три тысячи. Но остальные три тысячи тоже ведь нужно заплатить. И если эти тысячи не заплатит приятель мужа – друг дома, то тут-то и открывается обширное поле деятельности для деловых женщин. Нужно заложить драгоценное колье, чтобы оплатить счет. Затем заложить серебряный сервиз, чтоб выкупить колье, а затем бриллиантовый перстень, чтоб выкупить сервиз. И вот так все идет по порядку. Но сама дама не может заниматься подобными операциями, следовательно, ей необходимо доверенное лицо, разумеется, женщина. А потом, должна вам сказать, времена платонической любви и лирических стихов давно прошли. Большинство теперешних молодых людей живет не ради любви, а за счет любви. Ну, а на это тоже нужны деньги. Даме нужны деньги, а где она их достанет, как не через деловых женщин! Нужно продать бриллиантовые серьги, оставшиеся от матери: они давно уже вышли из моды, и дама их не носит. Нужно продать ожерелье, оставшееся от бабушки, уж очень оно старомодное. Наконец, нужно продать… честь, достоинство, гордость, в общем все, что продается. Ну как, понимаете ли вы теперь эту новую профессию – деловая женщина?

Mаткович. И от всего этого вы, разумеется, получаете проценты?

Деловая женщина. Как и от всякого другого предприятия. Полтора, два, три, четыре, а то и пять процентов. Все зависит от характера операции.

Маткович. Ну, а вот, например, от этого предприятия, ради которого вы пришли ко мне? От сватовства?

Деловая женщина. Могу ли я быть откровенна?

Маткович. Вы в этом не раскаетесь.

Деловая женщина. Ну, конечно, само собой разумеется, тем более раз мы вместе будем работать, мы должны быть откровенны друг с другом. Я рассчитываю заработать на этом двадцать тысяч динаров.

Маткович. Мало.

Деловая женщина. Но это только со стороны невесты. Кроме того, я рассчитываю прихватить кое-что и с другой стороны.

Маткович. Ах так, ну тогда, конечно! Но вы еще не рассказали существа дела.

Деловая женщина. Как я уже говорила, господин Тодорович имеет деньги. На эти деньги он должен купить все, чего ему не хватает, а прежде всего ему не хватает положения. Он официант.

Маткович. Был…

Деловая женщина. И остался. Только теперь он богатый официант. И поэтому он должен войти в какую-нибудь порядочную семью.

Маткович. В какую же семью вы предлагаете ему войти?

Деловая женщина. А вы не будете чинить препятствий?

Маткович. Не вижу, с чего бы.

Деловая женщина. Возможно, мое предложение затронет ваши личные чувства.

Маткович. Уверяю вас, у меня их нет.

Деловая женщина. Речь идет о госпоже Нине!

Маткович. Понимаю. Именно поэтому вы и подумали, что я могу помешать? Боже избавь! Правда, когда-то между нами существовали известные симпатии. Но это же обычное явление. Юношеские увлечения почти никогда не приводят ни к чему хорошему. Вернее сказать, они просто забываются. Наоборот, я не имею ничего против того, чтобы помочь вам обеспечить счастье этой госпоже.

Деловая женщина. Очень хорошо. Вы поступаете, как истинный кавалер.

Маткович. Но за последнее время я часто слышал о каком-то господине с богатым наследством как о кандидате в женихи?

Деловая женщина. Да, были такие слухи. Но если уж говорить о богатых наследниках, то нужно сказать, что господин Тодорович гораздо более богатый наследник.

Mаткович. Вы правы. Так вы находите, что это очень порядочная семья?

Деловая женщина. Одна из самых наипорядочных!

Маткович. Но говорят, в последнее время у них весьма неважно идут дета?

Деловая женщина. Не скажу, что это неправда, однако это вовсе не мешает им считаться очень порядочной семьей. В конце концов, вы ведь сами знаете, все наши добропорядочные семьи страдают одной и той же болезнью. Они уже давно назанимали и перезаняли у всех, у кого только можно. Однако они свято хранят и оберегают свое положение в обществе.

Маткович. А в случае необходимости торгуют этим положением?

Деловая женщина. А почему же нет, если предполагается счастливый брак, как, например, в данном случае…

Маткович. Я вас понимаю, я вас очень хорошо понимаю.

Деловая женщина. И, учитывая все это, каково ваше мнение о моем предложении?

Маткович. Вообще… могу вам сказать, что в основном я согласен.

Деловая женщина. Я же так прямо себе и сказала: и я и господин Маткович – люди деловые. А деловые люди всегда найдут общий язык. Они всегда говорят откровенно. Как видите, я не ошиблась.

Маткович. Ваша искренность меня обворожила.

Деловая женщина. Вы, вероятно, знаете, завтра чай у господина председателя клуба?

Маткович. Нет, я об этом не знал.

Деловая женщина. Собственно, чай организуется в честь господина Тодоровича, ведь, между нами говоря, господин председатель клуба – тоже один из добропорядочных людей, к тому же и он ощущает потребность заполучить богатого зятя. Именно поэтому я и поторопилась со своим предложением. Между прочим, госпожа Нина тоже приглашена, и она, разумеется, придет.

Mаткович. Вы так думаете?

Деловая женщина. Я знаю, они даже получили уже приглашение.

Маткович. Значит, дело довольно срочное?

Деловая женщина. Вот именно. Нужно обратить внимание господина Тодоровича на госпожу Нину, как на очень красивую госпожу из наипорядочной семьи… А вообще, он знает ее?

Маткович. Думаю, что знает! На последнем торжественном вечере в Элит-клубе за его неосмотрительность она при всех назвала его ослом.

Деловая женщина. Тем лучше. Значит, они знакомы. Ну так как? Вы думаете приступать к делу?

Маткович. Как только за вами закроется дверь.

Деловая женщина (встает и протягивает руку). Правильно. Самая большая опасность дла достижения успеха – медлительность. Надеюсь, я вверила дело в надежные руки? Мы можем с вами увидеться, скажем, через два дня?

Маткович. А когда будет чай, о котором вы говорили?

Деловая женщина. Завтра.

Маткович. В таком случае мы можем увидеться послезавтра.

Деловая женщина. Я так и думала. До следующей встречи. Пока.

Маткович. До свидания.

Деловая женщина уходит.

Маткович, Жан.

Маткович (проводив ее, возвращается, идет прямо к комнате Жана, открывает дверь). Жан! Вы можете сюда выйти?

Жан (все еще в халате). Сию минуточку! (Несет с собой книгу.)

Маткович. Что вы читаете?

Жан. Книгу о хорошем тоне, которую вы мне купили.

Маткович. Да, да. Читайте эту книгу! Ну, а пока садитесь и давайте поговорим. Из-за этих визитов У нас совсем нет времени поговорить.

Жан. Я готов. (Садится.)

Маткович. Я, Жан, не читаю вам всех тех писем, которые поступают на ваше имя.

Жан. Вот и спасибо, мне ведь это ни к чему.

Маткович. Разумеется. Но тут есть вещи, которые касаются лично вас. Есть несколько предложений руки и сердца.

Жан. Боже мой, куда это люди торопятся. У нас ведь еще будет время для этого.

Маткович. Одно из этих предложений заслуживает особого внимания. Речь идет об одной девушке из очень порядочной семьи. Вступление в такую семью открыло бы перед вами двери лучших домов и очень высоко подняло бы ваше положение в обществе.

Жан. Значит, и вы тоже советуете мне жениться?

Маткович. В данном случае, да!

Жан. Вижу. Ну, а если она мне не понравится или я ей не понравлюсь?

Маткович. Жан, вы должны считаться с тем, что теперь вы принадлежите к высшему обществу. А в высшем обществе любовь и брак существуют независимо друг от друга. Брак сам по себе, а любовь сама по себе.

Жан. Это как же?

Маткович. Да вот так уж…

Жан. Но ведь я…

Mаткович. Речь идет не о том Жане, которым вы били вчера, а о том Жане, каков вы есть и каким должны быть.

Жан. Боже мой, этак я совсем себя потеряю. У меня такое чувство, будто я сел в чужую лодку и все дальше и дальше уплываю от берега. А лодка качается, и у меня начинает кружиться голова.

Маткович. Это с вами происходит потому, что вы очень испугались богатства.

Жан. Нет, я не испугался. Мне нравится быть богатым. Хотел бы я знать, кто не хочет быть богатым? Но, по правде говоря, все это совсем не так, как я думал.

Mаткович. А как вы думали?

Жан. Не знаю… Но я думал, все будет иначе. Вот, скажем, раньше, когда я был бедный, сколько заработаешь столько и заработаешь, и как-то даже на душе приятно. А знаете, какое удовольствие покупать на свои заработанные деньги? А теперь… не знаю, но только все идет как-то совсем не так…

Маткович. Может быть, если вы женитесь, вам больше понравится ваше новое положение?

Жан. Может быть. Только… Знаете, как вам сказать, я, конечно, мог бы жениться, но… вы ведь, наверное, не знаете мою Маришку?

Маткович. Маришку? Знаю. Я видел ее, когда она приходила к вам в клуб. Такая блондиночка.

Жан. Да, да. И знаете, мы вроде уже помолвлены, слово друг другу дали. Она такая хорошая, такая честная…

Маткович. И красивая.

Жан. Не знаю, бывали ли вы когда-нибудь в кофейне «Полночное солнце»? Там, возле конюшни.

Maткович. Бывал.

Жан. Такая маленькая, удобная и чистая кофейня. Туда даже порядочные господа из города приезжают… и вообще там много постоянных и хороших посетителей. Мы с Маришкой давно уж мечтали; вот бы нам купить эту кофейню, потом повенчаться бы… И ведь недорого. Представляете, целый дом, палисадничек, и все, все – вся обстановка кофейни – семьдесят пять тысяч динаров. Мне хозяин сам предлагал, да где ж я мог взять такие деньги?

Маткович. А вы купите теперь.

Жан. Как же я теперь буду в ней хозяйничать? А вообще-то знаете какой я был бы хозяин? Я смекалистый. Я бы так все дело поставил: и посетителей бы прибавилось, и вина самые лучшие достал бы, и все, как положено, как господа любят… Ох, как бы это было здорово. Это было бы для меня самым большим счастьем!

Маткович. Мы купим эту кофейню и подарим Маришке.

Жан. Маришке?

Маткович. Пусть это будет ваш подарок ей.

Жан. Это что же, в уплату за ее отказ? Нет, на это она не пойдет. Я ее хорошо знаю. Она ни за что от меня не откажется.

Маткович. Да ей и не нужно от вас отказываться, зачем ей от вас отказываться?

Жан. Вот именно. Я и сам от нее тоже не хочу отказываться.

Maткович. Разумеется, но поймите, Жан, вам нужно хорошее положение в обществе. Вот-вот нас пригласят на завтрашний чай к председателю клуба. Там будет много дам. Вероятно, многие будут возле вас, но я вам советую, Жан, обратить особое внимание на госпожу, о которой я говорю.

Жан. Это на кого же?

Маткович. Помните, на прошлом вечере в клубе… в ту ночь, когда вы стали миллионером… вы облили платье этой госпожи вином.

Жан. Помню. Как же не помнить! Из-за нее я потерял работу, а она меня при всех назвала ослом.

Маткович. Но ведь не могла же она сказать вам «дорогой мой», когда вы облили ей платье? И потом учтите, Жан, должен вам сразу сказать, что «осел» не такое уж страшное ругательство. Дамы высшего круга очень часто употребляют это слово.

Жан. Да, но ведь это же неприлично?!

Маткович. Уверяю вас, завтра вечером она не назовет вас ослом.

Лакей, те же.

Лакей приносит визитную карточку и отдает Жану.

Жан. Это мне?

Лакей. Да!

Жан (прочтя, передает Матковичу). Кто это?

Маткович. Госпожа советница. Я же говорил вам, она просила ее принять. Вы ее примите, но только, прошу вас, оденьтесь, Жан. Такую даму нельзя принимать в халате.

Жан (поднимаясь, лакею). Хорошо, пусть приходит!

Лакей уходит.

Жан. А зачем она пришла?

Маткович. Вероятно, она сама вам об этом скажет.

Жан. Хорошо. Пусть войдет. (Уходит в свою комнату.)

Маткович, Госпожа советница с репутацией.

Госпожа советница с репутацией. Добрый день, господин Маткович. Вы, вероятно, не ожидали видеть меня в вашей прихожей?

Маткович. Я был бы приятно удивлен, если бы вы пришли ко мне, а так вы только пройдете мимо меня.

Госпожа советница с репутацией. Да, у меня очень важное дело к господину Тодоровичу. Об этом можно говорить только наедине.

Маткович. Господин Тодорович ждет вас. (Показывает на дверь.)

Госпожа советница с репутацией. Спасибо, вы были так любезны и сразу же сообщили мне, когда меня могут принять. (Уходит в комнату Жана.)

Маткович, Редактор.

Редактор. Извините, но я только на пару слов.

Маткович. Прошу!

Редактор. По городу ходят целые легенды! Говорят, что какой-то профессор пишет исследование, прослеживая всю родословную Жана на протяжении ста пятидесяти лет; какой-то композитор написал «Марш Тодоровича»; в совет общины поступило предложение переименовать одну из улиц и назвать ее именем Жана; общество пассажирского сообщения переименовало один из своих пароходов, и теперь это уже не «Ангелина», а «Йован Тодорович»; один фабрикант шляп назвал свою новую модель «à la Тодорович». Это уже превышает все наши ожидания! Боюсь, как бы ваша злая пакость не превратилась в нечто большее. Вот потому я и забежал к вам. Хочу по-дружески напомнить, не пора ли кончать наш фильм?

Маткович. Это означало бы опускать занавес на середине третьего действия и тем самым оборвать неоконченный фильм.

Редактор. Боюсь, что дело зайдет слишком далеко. Ведь вы уже добились всего того, чего хотели.

Маткович. Нет, это еще не все! Нужно женить Жана.

Редактор. Женить? Но разве можно доводить месть до таких размеров? Да вы немилосердны?!

Маткович. Я не говорю, чтоб он обязательно венчался, но помолвка должна состояться.

Редактор. А кто же предназначен в жертву?

Maткович. Та, которая отвернулась от меня, услышав, что есть более богатый наследник. И которая отвернется от этого богатого наследника, как только ей предложат официанта Жана, как еще более богатого наследника.

Редактор. И вы думаете, эта госпожа согласится?

Маткович. О дорогой мой! Мистер Доллар – очень симпатичный человек, мистер Доллар – это блестящие перспективы, мистер Доллар – это самый достойный кандидат в мужья, мистер Доллар – неотразим, мистер Доллар – это самый страшный искуситель женских сердец. Вас позвали на чай к председателю клуба?

Редактор. Да, я только что получил приглашение.

Маткович. Не вздумайте отказываться.

Редактор. Ну что ж, тогда до свидания. До завтра.

Маткович. До свидания!

Редактор уходит.

Маткович, Жан.

Жан (выходит из комнаты). Можно мне вас спросить?

Маткович. Я слушаю.

Жан. Могу ли я обещать этой госпоже двадцать шесть тысяч динаров взаймы?

Маткович. Вы думаете, она вернет?

Жан. Я не знаю… но она так любезна, что мне очень трудно ей отказать.

Маткович. В таком случае пообещайте. А почему бы и нет? Такую сумму можно пожертвовать.

Жан (уходя в свою комнату). Я же говорю вам, такая любезная госпожа. (Уходит.)

Маткович, Маришка, лакей.

Лакей. Тут какая-то девчонка принесла письмо для господина Тодоровича, мне не отдает, говорит, что хочет вручить лично господину Тодоровичу.

Маткович. Пригласите ее сюда!

Лакей уходит, пропуская Mapишку.

Ба! Маришка?! Какая неожиданность!

Маришка. Господа послали письмо с лакеем. Но я упросила его отдать письмо мне. Хотела передать сама.

Маткович (берет письмо и вскрывает). Так и есть, приглашение на чай. Но почему вы принесли его?

Маришка. А я теперь служу у господина председателя клуба.

Маткович. Ах, вот оно что. Не знал.

Маришка. Скажите мне, господин Маткович, Жан что, специально от меня прячется? Я его уже пять дней не видела.

Маткович. Понимаете, Маришка… Он теперь очень занят.

Маришка. Понимаю, он теперь очень богат. Я ему теперь не пара. Но ведь я его любила, когда он был беден. Мог бы он теперь хоть за это сказать мне: «Здравствуй»!

Маткович. Конечно, конечно! Но вы напрасно так думаете, Маришка. Он вас не забыл. Он очень часто вспоминает о вас. Но поймите сами, вы же умная девушка, он не забыл вас, но…

Маришка. Так он не забыл меня?

Маткович. Конечно, нет!

Маришка. Где же он? Неужели я не могу с ним поговорить? Я для того и взяла письмо у лакея, чтобы самой его ему передать и поговорить с ним.

Маткович. Он сейчас там, в комнате, но он занят… Очень занят. У него директор одного крупного банка. Они заняты финансовыми делами, их нельзя беспокоить. Вы понимаете, что такое финансовые дела? Особенно если дело касается больших сумм.

Маришка. Так, значит, я его и сейчас не увижу?

Маткович. Нельзя, Маришка. Но поверьте, он думает только о вас. Знаете, что он мне сегодня утром рассказал?

Маришка. Обо мне?

Маткович. Да, о вас. Он мне рассказал, как вы мечтали купить кофейню «Полночное солнце».

Маришка. Так было бы лучше. И зачем только он связался с этим богатством?

Маткович. И знаете, что он еще сказал?» Я, – говорит, – куплю эту кофейню Маришке, на ее имя, пусть она хозяйничает, а я буду у нее постоянным гостем».

Маришка (оживленно). Это правда?

Маткович. Правда, Маришка, он хочет вас осчастливить. Он… сказал мне, чтоб я, как только увижу вас, так сразу же передал вам деньги. Хозяин кофейни просит за нее семьдесят пять тысяч динаров. Жан приказал мне вручить вам эту сумму и сказал, чтобы вы сегодня же или завтра купили «Полночное солнце». Разумеется, на ваше имя, Маришка.

Маришка (восхищенно). Это правда?

Маткович. Уверяю вас. (Подходит к столу и подписывает чек.) Вот, Маришка, с этим листочком – только смотрите, не потеряйте – идите прямо в Центральный банк. Там вам выдадут семьдесят пять тысяч динаров.

Маришка (как зачарованная). Семьдесят пять тысяч динаров! (Вздрагивает.) А… а он не хочет этими деньгами от меня откупиться?

Маткович. Да нет же, бог мой, что он, сумасшедший, что ли? Вы ведь умная девушка, Маришка, вы поймите: он не может теперь быть с вами, как раньше… Вы же понимаете, теперь он должен бывать в высшем свете и… вам на некоторое время вообще лучше было бы куда-нибудь исчезнуть. Даю вам честное слово, что он вас не оставит, он будет ваш, а вы – его.

Маришка. А если так, то почему же он не сам дал мне эти деньги? Я хотела бы их получить из его рук.

Маткович. Ну, так уж случилось. Сейчас он занят. Вы же сами видите, там директор крупного банка, они говорят об очень важных вещах, о больших суммах…

Из соседней комнаты доносится сладкий женский смех.

Маришка (вздрагивает, подозрительно смотрит то на Матковича, то на двери, не выдерживает и начинает топать ногами). Там женщина! Там какая-то женщина!! Нет, нет, не надо мне его денег! Не нужны мне ваши деньги… (Рыдает.)

Маткович (подходит к ней, пытается утешить). Ради бога, Маришка, поймите…

Maришка (отталкивает его). Нет, нет, не нужны мне ваши деньги! (Рыдая, выбегает из комнаты.)

Маткович, Господин советник без репутации.

Господин советник без репутации (в дверях). Извините, но здесь нет никого, кто мог бы обо мне доложить…

Маткович. Ах, пожалуйста, входите!

Господин советник без репутации. Не знаю, может быть, я выбрал неудобное время?

Маткович. Вы хотели бы видеть господина Тодоровича?

Господин советник без репутации. Да!

Маткович. Мне придется вас огорчить, вы выбрали неудачное время. Господин Тодорович очень занят и до обеда, вероятно, не освободится. Видите ли, речь идет об очень серьезном деле.

Господин советник без репутации. А когда я мог бы прийти? Как вы думаете? Только, видите ли, я вам признаюсь, мне нужно видеть господина Тодоровича обязательно сегодня.

Маткович (смотрит на часы). Зайдите, пожалуйста, после обеда, в четыре часа.

Господин советник без репутации. В четыре часа? Хорошо, я приду в четыре. А вы не будете настолько любезны?… (Собирается уходить.)

Маткович. Пожалуйста!

Господин советник без репутации (дойдя до дверей, возвращается). Вообще-то, я думаю, я нисколько не ошибусь, если все расскажу вам. Вы, господин Маткович, лучше всех сумеете понять меня и может быть, сами могли бы изложить суть дела господину Тодоровичу. (Садится.)

Маткович (смущенно). Но…

Господин советник без репутации. Пожалуйста, не бойтесь, я вам абсолютно доверяю. С тех пор, как я вас знаю, у меня о вас всегда самое прекрасное мнение.

Маткович. Допустим, не всегда.

Господин советник без репутации. Как, то есть, не всегда? Всегда. Уверяю вас!

Маткович. Вы забыли одно маленькое происшествие. В свое время вы были начальником министерства, и именно вы предложили меня уволить.

Господин советник без репутации. Я?! Не может быть! Я такой мелочи не помню.

Маткович. Вообще-то я на вас не сержусь. Я вам за это даже благодарен. Все равно я не сделал бы карьеры.

Господин советник без репутации. Да, да, точно. У вас более высокое призвание. А это не для вас. Знаете, государственная служба – это ведь самая нищенская служба. Вы вот посмотрите на мое положение. Со стороны оно, конечно, может показаться блестящим. Но это далеко не так. В настоящее время все мое домашнее счастье, мир и спокойствие, честь и достоинство моего имени – все это зависит от какой-то меховой шубки.

Маткович. От какой шубки, бог мой?

Господин советник без репутации. Моя жена во что бы то ни стало хочет иметь меховую шубку за двадцать шесть тысяч динаров.

Маткович. Двадцать шесть тысяч?

Господин советник без репутации. Да!

Маткович. Точно двадцать шесть тысяч?

Господин советник без репутации. И не меньше. А где же я могу найти такие деньги? Я обманывал ее и так, и этак, говорил ей: посмотрю, постараюсь, – ничего не помогает. И вот три дня назад она предъявила мне ультиматум. И знаете, что она сказала? (Оглядывается, чтобы убедиться, что его больше никто не слушает.) Только, прошу вас, пусть это останется между нами.

Маткович. Разумеется.

Господин советник без репутации. Она говорит: «Если ты не в состоянии купить мне эту шубку, я найду другого, кто будет в состоянии это сделать».

Маткович. А вы думаете, она пойдет на это?

Господин советник без репутации. О да! Она очень энергичная. И уж если что скажет… Одним словом, вчера вечером был у нас последний разговор. Она меня спрашивает: «Так ты, значит, не можешь купить мне шубку?»

Маткович. А вы?

Господин советник без репутации. А что я? Я молчал. Что я мог ей ответить?… Вот… Теперь вы сами видите мое положение. Дело идет о чести и достоинстве моего дома, о счастье и спокойствии моего семейного мира. Вот я и пришел сюда, чтоб попросить господина Тодоровича… Ведь только он один может помочь мне. Только он один может спасти мою честь.

Из комнаты Жана снова доносится женский смех.

Там, кажется, очень весело – какая-нибудь дама, а?… Ну да, конечно… Хе, хе, почему бы и нет; он – молодой человек, бог дал ему денег, пусть живет в свое удовольствие. Ведь можно ему жить в свое удовольствие, а?

Маткович (смущенно). Да, конечно…

Господин советник без репутации. Эта дама, кажется, задерживается. Да… Бог мой… Если она еще и молода и красива… В конце концов каждый живет, как может. Кому какое дело, всякий должен сам следить за собой.

Маткович (видя, что дверь комнаты Жана открывается). Я просил бы вас уйти куда-нибудь, пока эта дама пройдет через нашу комнату. Мне кажется, она уже закончила свои дела и собирается уходить.

Господин советник без репутации. Да, да, сейчас. Я понимаю… Но где бы мне укрыться? Я встану за этот занавес. Обещаю вам не подсматривать… (Прячется за занавес.)

Госпожа советница с репутацией, Маткович.

Госпожа советница с репутацией (выходит из комнаты Жана). Кажется, я немного задержалась?

Маткович. Нет, что вы!

Госпожа советница с репутацией. Вот уж никогда не думала, что с господином Тодоровичем можно так приятно поговорить.

Маткович. О да, он очень общительный человек.

Госпожа советница с репутацией. Так вы уж не удивляйтесь, если я к вам еще как-нибудь зайду.

Маткович. Не удивлюсь!

Госпожа советница с репутацией. До свидания, господин Маткович.

Маткович. Целую вашу руку!

Госпожа советница с репутацией уходит.

Господин советник без репутации, Маткович.

Господин советник без репутации (появляется из-за занавеса, растерян). Так ведь это моя жена?

Маткович (в неприятном положении). Да, ваша жена!

Господин советник без репутации. Так это значит?…

Маткович. Не расстраивайтесь, прошу вас.

Господин советник без репутации. Значит… Несчастная меховая шубка!

Маткович (с участием). Рассчитывайте на мою порядочность.

Господин советник без репутации. Благодарю вас… Теперь вы видите мое положение.

Маткович. Бог мой, я лее сказал вам, будьте спокойны.

Господин советник без репутации. Выходит, у меня больше нет причин обращаться к господину Тодоровичу?

Маткович. Вероятно, нет…

Господин советник без репутации. А, впрочем, знаете что, как вы думаете, может, мне все-таки попросить у него двадцать шесть тысяч взаймы. Притворюсь, что я ничего не знаю. Откуда мне знать, что он уже дал в долг моей жене?

Маткович. Не знаю.

Господин советник без репутации. В самом деле, почему должны пропадать мои двадцать шесть тысяч. Впрочем, сейчас, наверно, неудобно… так сразу. Может, как-нибудь в другой раз?

Маткович. Да, пожалуй… мне тоже так кажется.

Господин советник без репутации (собирается уходить). Господин Маткович, теперь вы понимаете мое положение, но… могу ли я рассчитывать?…

Маткович. Если я вам говорю, можете рассчитывать.

Господин советник без репутации. Спасибо вам. До свидания, господин Маткович. (Уходит растерянный.)

Маткович, Жан, лакей.

Лакей (вбегает). Господин Маткович, пришло общество любителей пения.

Маткович. Как? Все общество?

Лакей. Да, все.

Маткович. Впусти их!

Лакей уходит.

(Идет к дверям Жана.) Жан, Жан, идите скорее сюда! Общество любителей пения не сможет поместиться в вашей маленькой комнате.

Жан (входит в костюме). Ух, господи, какая противная штука – быть богатым!

Председатель с членами общества любителей пения, те же.

Председатель общества (входит, за ним все члены общества по голосам. Председатель держит в руках диплом, свернутый в рулон и перевязанный красной лентой). Господин Тодорович, мы высоко ценим ваши склонности ко всем жанрам искусства вообще и искусству пения в частности. Преклоняясь перед вашими заслугами на поприще общественной деятельности на благо нашей нации, общество любителей пения «Эхо» считает своим священным долгом и обязанностью причислить вас к числу своих членов-попечителей, что оно и делает через меня, передавая вам этот диплом, как выражение нашего глубокого уважения. Пусть появляются среди нас тысячи таких людей, как вы. Живео! (Передает ему диплом.)

Общество любителей пения. Живео! (И сразу же вслед за тем по знаку председателя запевает.)