X. ОМНИБУСЫ

Кто изъ нашихъ читателей не согласятся, что публичныя средства къ пере#1123;зду изъ одного города въ другой и даже изъ одной улицы въ другую доставляютъ обширное поле для удовольствія и для наблюденія. Изъ вс#1123;хъ публичныхъ средствъ къ сообщенію, которыя учреждались съ незапамятныхъ и до нашихъ временъ, омнибусы бол#1123;е вс#1123;хъ другихъ знакомы намъ. Правда, мы знакомы также и съ почтовыми каретами; но признаемся, что хотя этотъ родъ экипажей прекрасенъ во вс#1123;хъ отношеніяхъ, но въ немъ зам#1123;чается весьма важный недостатокъ, и именно: вы не находите въ немъ никакой перем#1123;ны никакого разнообразія, особливо на длинной станціи, когда внутри кареты пом#1123;стилось шесть челов#1123;къ и когда эти люди остаются вашими спутниками до конца дороги. Кром#1123; того, посл#1123; первыхъ дв#1123;надцати часовъ #1123;зды пассажиры д#1123;лаются весьма серьёзны и начинаютъ обнаруживать сильное расположеніе ко сну; а нужно ли говорить, что когда вы увидите челов#1123;ка въ спальномъ колпак#1123;, то теряете къ нему всякое уваженіе? по крайней м#1123;р#1123; такъ случается съ нами. Дал#1123;е: на гладкой дорог#1123; пассажиры становятся черезчуръ прозаичны и начинаютъ разсказывать вамъ длинныя исторіи; даже и т#1123; пускаются въ ораторство, которые вообще небольшіе охотники да пустословія, а это — обстоятельство, согласитесь, весьма непріятное, особливо для путешественника, которому предстоитъ про#1123;хать н#1123;сколько сотъ миль. Однажды намъ самимъ случилось про#1123;хать четыреста миль съ толстымъ джентльменомъ, который при каждой перем#1123;н#1123; лошадей требовалъ, чтобы ему подали въ окно кареты стаканъ горячаго грога. А в#1123;дь это куда какъ непріятно! Въ другой разъ намъ случилось #1123;хать съ б#1123;локурымъ юношей весьма бол#1123;зненнаго вида и съ незам#1123;тной шеей, который возвращался въ городъ изъ школы, подъ покровительствомъ кондуктора, и которому предназначено было остаться въ м#1123;стечк#1123; Кроссъ-Кійсъ впредь до востребованія. А это намъ показалось въ тысячу кратъ хуже джентльмена съ безпрерывными стаканами горячаго грога. Дал#1123;е: вы испытываете ц#1123;лый рядъ злополучій, неизб#1123;жныхъ при выход#1123; пассажира, и, въ добавокъ ко всему этому, весьма часто случается, что въ ту минуту, какъ вы начинаете засыпать, у кондуктора является необходимость въ коричневомъ свертк#1123;, который сколько ему помнится, положенъ подъ вашимъ сид#1123;ньемъ. Вы привстаете: начинаются шумъ и шаренье по ящикамъ, и когда ваше расположеніе ко сну совершенно исчезаетъ, когда ноги ваши едва не ц#1123;пен#1123;ютъ отъ ненатуральнаго, скорченнаго положенія, кондуктору внезапно приходятъ на память, что онъ положилъ этотъ свертокъ въ ящикъ подъ козлами. Дверца кареты затворяется; свертокъ отъискивается; карета трогается съ м#1123;ста, и кондукторъ начинаетъ трубить въ свой рожокъ такъ громко и пронзительно, какъ будто нарочно зат#1123;мъ, чтобъ надсм#1123;яться надъ вашей досадой.

Въ омнибусахъ вы никогда не встр#1123;титесь съ подобными безпокойствами. Между почтовой каретой и омнибусомъ не существуетъ ни мал#1123;йшаго сходства. Пассажиры въ омнибус#1123; перем#1123;няются въ теченіе дороги такъ часто, какъ фигуры калейдоскопа, и хотя они игривостью своею и привлекательностію далеко уступаютъ фигурамъ калейдоскопа, но зато въ тысячу разъ бываютъ интересн#1123;е и забавн#1123;е. Мы не знаемъ еще до сихъ поръ ни одного прим#1123;ра, чтобы пассажиры спали въ омнибусахъ. Что касается длинныхъ разсказовъ, то р#1123;шится ли кто нибудь на это предпріятіе? а если и р#1123;шится, то отъ этого никто не пострадаетъ: по всей в#1123;роятности, или разскащикъ самъ не кончитъ своего разсказа до конца дороги, или никто изъ пассажировъ не дослушаетъ конца разскава, а другой не услышитъ и начала; словомъ сказать, никто не пойметъ о чемъ онъ ораторствуетъ. Д#1123;ти хотя и встр#1123;чаются въ омнибусахъ, но не такъ чисто, и притомъ они бываютъ какъ-то не зам#1123;тны, особливо когда экипажъ полонъ пассажировъ. Короче сказать, что посл#1123; здраваго размышленія и продолжительнаго опыта мы остаемся такого мн#1123;нія, что, начиная отъ модной кареты, въ которой возили насъ въ церковь для совершенія таинства крещенія, до той печальной колесницы, въ которой, по всей в#1123;роятности, мы должны совершить наше посл#1123;днее земное путешествіе, въ ц#1123;ломъ мір#1123; не найдется ничего подобнаго омнибусу.

Намъ особенно понравилась одна машина, въ которой мы совершаемъ наши ежедневныя по#1123;здки отъ самого начала Оксфордской улицы до Сити; не знаемъ только, почему она поправилась: по наружности ли своей, которая не им#1123;ла никакихъ украшеній, по простот#1123; ли ея внутренности, или по врожденному хладнокровію кондуктора. Этотъ молодой челов#1123;къ представляетъ изъ себя зам#1123;чательный прим#1123;ръ преданности собственной своей персон#1123;. Его необузданная ревность къ польз#1123; и выгодамъ своего хозяина постоянно вводитъ его въ непріятные хлопоты, а иногда и прямо въ исправительный домъ. Едва только онъ отд#1123;лается отъ одной непріятности, какъ снова, и съ удвоеннымъ рвеніемъ, принимаетъ на себя обязанности своей профессіи. Главное его отличіе состоитъ въ д#1123;ятельности. Онъ постоянно хвалится ум#1123;ньемъ "подд#1123;ть на дорог#1123; стараго джентльмена, ловко втолкнуть его въ карету и пуститься въ дальн#1123;йшій путь, прежде ч#1123;мъ джентльменъ узнаетъ, куда его везутъ." Эту прод#1123;лку онъ выполняетъ безпрестанно, къ безпред#1123;льному удовольствію каждаго изъ пассажировъ, за исключеніемъ помянутаго джентльмена, который касательно этой шутки остается въ совершенномъ нев#1123;д#1123;ніи.

Мы до сихъ поръ не знаемъ, какое число пассажировъ долженъ вм#1123;щать въ себ#1123; омнибусъ; но, судя по р#1123;шительнымъ д#1123;йствіямъ кондуктора, мы усп#1123;ли зам#1123;тить, что въ вашемъ омнибус#1123; столько можетъ пом#1123;ститься, сколько встр#1123;тится желающихъ про#1123;хать въ немъ.

— Есть ли м#1123;сто? восклицаетъ съ тротуара усталый п#1123;шеходъ.

— Сколько вамъ угодно, сэръ, отв#1123;чаетъ кондукторъ, постепенно отворяя дверцы и не обнаруживая внутренняго положенія оминбуса, до т#1123;хъ поръ, пока п#1123;шеходъ не очутится на ступенькахъ.

— Гд#1123; же тутъ м#1123;сто? спрашиваетъ жертва обмана, д#1123;лая попытку отступить.

— По об#1123;имъ сторонамъ, сэръ, возражаетъ кондукторъ.

И вм#1123;ст#1123; съ т#1123;мъ вталкиваетъ джентльмена и захлопываетъ дверцы.

— Пошелъ, Билль! восклицаетъ кондукторъ, отворачиваясь въ сторону.

Ретирада невозможна. Новоприбывшій пассажиръ д#1123;лаетъ движеніе впередъ, получаетъ толчокъ отъ толчка омнибуса, опускается гд#1123; попало и остается тутъ до конца своей дороги.

Мы, обыкновенно, отправляемся въ Сити за н#1123;сколько минутъ до десяти часовъ и заран#1123;е знаемъ, что съ нами въ омнибус#1123; будутъ #1123;хать пятеро т#1123;хъ же самыхъ попутчиковъ. Мы принимаемъ ихъ на т#1123;хъ же самыхъ частяхъ города и предоставляемъ имъ въ омнибус#1123; т#1123; же самыя м#1123;ста; они всегда бываютъ од#1123;ты въ т#1123;же самыя платья, и постоянно ведутъ разговоръ о т#1123;хъ же самыхъ предметахъ, и именно: о распространеніи между кэбами чрезвычайно быстрой #1123;зды и о безстыдномъ нахальств#1123; омнибусныхъ кондукторовъ. До нашего прихода постоянно бываетъ въ омнибус#1123; угрюмый старикъ съ напудреннымъ парикомъ. Онъ всегда сидитъ по правую сторону у самого входа, съ руками, сложенными на рукоятку зонтика. Онъ бываетъ чрезвычайно нетерп#1123;ливъ и сидитъ на этомъ м#1123;ст#1123; собственно зат#1123;мъ, чтобы строго наблюдать за кондукторомъ, съ которымъ онъ, обыкновенно, заводитъ б#1123;глый разговоръ. Онъ очень в#1123;жливъ: помогаетъ пассажирамъ входить и выходить и весьма охотно толкаетъ кондуктора зонтикомъ, когда кто нибудь захочетъ выйти. Онъ, обыкновенно, предлагаетъ дамамъ заран#1123;е приготовить шесть пенсовъ, чтобы при выход#1123; изъ омнибуса не было остановки: а если кто изъ пассажировъ откроетъ окно и если онъ можетъ достать рукой это окно, то непрем#1123;нно закроетъ его.

— Ты къ чему остановился? каждое утро спрашиваетъ старикъ, въ ту минуту, какъ только предвидится пріемъ лишняго пассажира.

И всл#1123;дъ за т#1123;мъ между нимъ и кондукторомъ завязывается сл#1123;дующій разговоръ:

— Ты къ чему остановился?

Кондукторъ начинаетъ свистать и показываетъ видъ, что не слышитъ этого вопроса.

— Послушай! (при этомъ д#1123;лаетъ толчекъ зонтикомъ) ты къ чему остановился?

— Къ тому, чтобы взять пассажировъ. Въ Ба-а-а-нкъ! въ Си-и-и-ти!

— Я знаю, чтобы взять пассажировъ; но знаешь ли ты, что зд#1123;сь н#1123;тъ больше м#1123;ста. Къ чему же ты остановился, я тебя спрашиваю.

— Гм! на ваши слова весьма трудно отв#1123;чать. Я думаю, для того остановился, чтобы постоять немного да потомъ снова по#1123;хать.

— Послушай, негодяй! восклицаетъ старикъ. съ видимымъ негодованіемъ. — Я съ тобой завтра же разд#1123;лаюсь. Я давно об#1123;щалъ теб#1123; это и теперь непрем#1123;нно исполню.

— Благодарю покорно, сэръ, отв#1123;чаетъ кондукторъ, прикасаясь къ шляп#1123;, съ нахальнымъ выраженіемъ благодарности. — Чрезвычайно много обязанъ вамъ.

При этомъ въ омнибус#1123; между молодыми людьми поднимается см#1123;хъ; старикъ красн#1123;етъ какъ вареный ракъ и начинаетъ приходить въ б#1123;шенство.

Толстый джентльменъ, въ б#1123;ломъ шейномъ платк#1123;, пом#1123;стившійся въ самомъ отдаленномъ конц#1123; омнибуса, принимаетъ весьма серьезный видъ и говоритъ, что въ отношеніи этихъ негодяевъ непрем#1123;нно нужно принять какія нибудь р#1123;шительныя м#1123;ры: иначе наглости ихъ никогда не будетъ конца. Оборванецъ-джентльменъ вполн#1123; соглашается съ этимъ мн#1123;ніемъ, и соглашался, сколько намъ изв#1123;стно, каждое утро въ теченіе шести м#1123;сяцевъ.

Приближаясь къ Линкольнскому двору, къ Бедфордскимъ рядамъ и другимъ судебнымъ м#1123;стамъ, мы выпускаемъ большую часть нашихъ первоначальныхъ пассажировъ и принимаемъ новыхъ, которые пользуются весьма неблагосклонной встр#1123;чей. Зам#1123;чательно, что люди, пом#1123;стившіеся въ омнибус#1123;, всегда смотрятъ на вновь прибывшихъ пассажировъ съ т#1123;мъ выраженіемъ лица, которымъ обнаруживаются внутреннія помышленія; они какъ будто хотятъ сказать: "ну, къ чему эти люди л#1123;зутъ сами!" Въ этомъ отношеніи мы вполн#1123; уб#1123;ждены, что маленькій старичокъ считаетъ появленіе новыхъ пассажировъ за непрестительную дерзость.

Разговоръ теперь совершенно прекращается. Каждый изъ пассажировъ устремляетъ свой взоръ въ противоположное окно, и при этомъ каждый полагаетъ, что сос#1123;дъ его пристально смотритъ на него. Если одинъ изъ пассажировъ выйдетъ у переулка Шу, а другой на улицы Фаррингдонъ, маленькій старичокъ ворчитъ и д#1123;лаетъ посл#1123;днему зам#1123;чаніе такого рода, что если бы и онъ вышедъ у переулка Шу, то избавилъ бы весь омнибусъ отъ лишней остановки. При этомъ зам#1123;чаніи между молодыми людьми снова поднимается см#1123;хъ. Старичокъ-джентльменъ смотритъ весьма серьёзно и ни слова не промолвитъ до самого Банка. Зд#1123;сь онъ чрезвычайно быстро выскакиваетъ изъ омнибуса, предоставляя намъ сд#1123;лать тоже самое. Мы сл#1123;дуемъ его прим#1123;ру и, вступивъ на тротуаръ, отъ всей души желаемъ оставшимся пассажирамъ насладиться хотя бы частію того удовольствія, которое мы извлекли изъ нашей по#1123;здки.