"Величие и проклятие Петербурга" - читать интересную книгу автора (Буровский Андрей Михайлович)

Глава 2 ГОРОД - ПАТОГЕННАЯ ЗОНА

Уже упоминалось — Петербург лежит в преде­лах Лапландско-Нильского линеамента. Через город проходят четыре активных разлома. Активный раз­лом — это линия, по которой расходятся геологические пласты. Или расходятся в разные стороны, или опуска­ются /поднимаются. В местах таких разломов геологи­чески неспокойно, среда часто и сильно меняется.

«Сейсмогеодинамическая активизация» влечет за собой изменение состава атмосферы из-за притока газов, силы тяжести, магнитного поля, низкоамплитудных им­пульсивных электромагнитных излучений».

Давайте переведем с профессионального жаргона. Над активными разломами, пока края их расходятся, из­меняется течение геофизических, геохимических и энер­гетических процессов. Человек оказывается в среде не совсем привычной — причем изменяются-то базовые, физические и химические характеристики среды. Эти характеристики не просто разок изменились, и все; параметры среды над активными разломами изменяются постоянно, вот в чем дело. То есть люди все время жи­вут как бы немного на разных планетах — дышат возду­хом, несущим разные элементы таблицы Менделеева, пьют воду, химический состав которой непредсказуем, срывают траву, насыщенную разными веществами; маг­нитное поле их планеты все время меняется (пусть незначительно), а тела людей все время пронизывают из­лучения разной интенсивности.

Естественно, с этими людьми начинает что-то про­исходить. Ведь они уже и химически, по составу своих бренных организмов, и физически начинают отличаться от остальной популяции. В какой-то степени это и прав­да инопланетники — вовсе не в переносном и не в шу­точном смысле.

«Итог этих изменений — возникновение внешне не­мотивированных и непредсказуемых поведенческих ре­акций, механизмом которых можно считать скрытые суммационные очаги возбуждения, сформировавшиеся на уровне подсознания. В итоге это приводит к сниже­нию у человека способности адекватно реагировать на действия окружающих и, как следствие, к формирова­нию психогенного напряжения у населения и прибы­вающих контингентов»[72].

Переведем еще раз: у людей, живущих над активны­ми разломами, на подсознательном уровне изменяются реакции на окружающее. Люди становятся напряжен­ными, реагируют на поведение окружающих неадекват­но. Некоторые из них становятся попросту полубезум­ными, а то и вообще опасными. Неприятное это, оказы­вается, место — активные разломы.

Да к тому же еще эти замечательные разломы влия­ют и на качество родившихся над ними детей! Не пугай­тесь — влияют не всегда отрицательно. Часть детишек рождается как раз сильнее сверстников — в том числе сильнее и психологически. Другая же часть не только склонна к заболеваниям, рождается с различными от­клонениями в развитии и патологиями. Но эти ребятиш­ки еще склонны к антиобщественному поведению, к наркотикам, пьянству.

Рождаются детишки более крепкие или ущербные, напрямую зависит от качества родительских организ­мов. «Сильные особи еще более усиливаются, а слабые «выбраковываются» в результате изменения иммунной и гормональной регуляции гомеостаза организмов»[73].

В общем, области геологически активных раз­ломов — это места, где ускоряется естественный от­бор. Как прямо говорил Вячеслав Александрович Руд­ник на конференции, посвященной памяти Л.Н. Гумиле­ва (22 апреля 2002 года), — «это зоны естественного отбора».

Называя вещи своими именами, часть людей в таком месте приобретает новые положительные качества — такие, которые способствуют выживанию. А другие «выбраковываются» — то есть у них появляются такие качества, которые все вернее и вернее обрекают их на быстрое исчезновение. Если и не самих этих людей — то уж наверняка их детей и внуков.

Что это значит? С точки зрения практической полу­чается так: в Петербурге надо ожидать появления боль­шого числа гениев, одаренных людей, нестандартных личностей самого разного плана. А одновременно надо ожидать появления множества уродов, дураков, алкого­ликов, полусумасшедших и сумасшедших, чудиков и пси­хопатов.

...Простите... Но ведь именно это мы и наблюдаем в течение всей истории Санкт-Петербурга! Как появле­ние Менделеева и Гумилева, так и дьячка, лично общав­шегося с кикиморой.

Причем по территории Петербурга 4 разлома проходят вовсе не одинаково. С геопатогенной точ­ки зрения территория Петербурга вовсе не одинако­ва! Примерно 5% территории Петербурга занимают «ультрагеопатогенные, то есть непригодные для про­живания» зоны. А 5—10% его территории составляют зоны «геоселюберогенные, или наиболее благоприят­ные для создания рекреационных областей и районов, а также для строительства детских лечебных учрежде­ний»[74].

Грубо говоря — кому как повезло; ведь жители Пе­тербурга и понятия не имеют об этих активных разло­мах, а уж тем более о том, живут ли они в «ультрагео­патогенной», или в «геоселюберогенной» зоне.

Пойма большой реки — всегда сложное место для поселения. Русло изменчиво — то оно проходит вдоль одного борта долины, то вдоль другого. Ста­рые русла, из которых ушла вода, заносит песком и глиной. Стоя на современной поверхности Земли, можно и не заметить, где проходило русло три тысячи или пять тысяч лет назад. Но эти захороненные рус­ла совсем небезобидны: над ними развиваются геопа­тогенные зоны. Число онкологических и сердечных заболеваний в геопатогенных зонах возрастает в десят­ки раз. Нервно-психические патологии — классиче­ское детище геопатогенных зон. Как насчет «шаманс­кого комплекса» на 60-й параллели — не знаю; меня самого в Петербурге почему-то совершенно не тянет камлать, и уверенно говорить об этом — трудно. Но вот геопатогенные зоны продуцируют множество неврас­теников, которым прямая дорога в шаманы — это уж точно.

Причем границы этих явлений очерчиваются так точно, что у жильцов одного подъезда пятиэтажки мо­гут прослеживаться все последствия жизни в геопато­генной зоне, а в соседнем подъезде люди будут жить так же спокойно, как за тысячу километров.

Прошу заметить, геопатогенные зоны — это не зловредная выдумка из серии «а у вас аура проху­дилась»... Или: «давайте мы вам чакру поправим!». Гео­патогенными зонами занимаются серьезные ученые с академическими степенями, статьи о них (зонах) и об их зловредном влиянии печатаются в солидных журна­лах[75].

Если русло было большой реки — то и геопатоген­ная зона большая. Если захоронено русло маленькой речки (Карповки, например) — то и вреда не в пример меньше. А в пойме огромной Невы с ее притоками и притоками притоков... Боюсь, что весь центр Петер­бурга — сплошная геопатогенная зона. Или, по крайней мере, — целая сложнейшая вязь геопатогенных зон раз­ного размера. Геопатогенных зон, оказывающих на лю­дей воздействия разные пo масштабам, но всегда нехо­рошие.