Глава 10. Худой мир лучше доброй ссоры

Ночью Андрей проснулся оттого, что почувствовал чье-то присутствие. Он открыл глаза, и его зрачки расширились. У изголовья кровати стоял «серый». Как и в рассказе друга-уфолога, инопланетянин молча смотрел на Семенова огромными миндалевидными глазами без радужки. Потом протянул тонкую руку к лицу лежащего.

Мужчина не мог пошевелиться, даже дышал с большим трудом. «Серый» между тем провел длинными костлявыми пальцами в сантиметре от носа Андрея, спустился к губам… к шее… к груди… к животу…

Сердце Семенова колотилось, словно у колибри. Еще секунда, и пришелец доберется до низа живота и…

Внезапно «серый» отвернулся и отправился к двери.

"По шее ему за это, — разозлился аналитик. — Напугал до чертиков"!

Андрей все так же лежал на спине, и смог пошевелиться только когда второй пилот вышел. Он вскочил, бросился к двери, но в коридоре уже никого не было.

Возвращаться в постель не хотелось. «Серый», конечно, вряд ли вернется этой ночью, но по спине бежали предательские мурашки, как только Семенов представлял, как заснет, а утром проснется без какой-нибудь важной части тела.

— Грог, ты не спишь?

— Я никогда нэ сплю, — откликнулся корабль.

— Ты видел второго пилота? Зачем он так? Чего ему надо?

— Нэ знаю. Я не силен в психологии. Спроси у Мэкалля. Может, просто за свою планету переживает. Вчера пролетали мимо инфомаяка, получили сигнал бедствия — мощное землетрясэние, объявили эвакуацию.

— Странный он какой-то.

— А кто нэ странный? Ты, вот, тоже странный. За зверюгу заступился, а дэвушку обидел.

— Я не хотел и очень сожалею. Я извинюсь, правда.

— Она тебэ нравится?

Андрей не ответил. Часы показывали пятнадцать минут пятого, а значит, ему все равно скоро вставать. Он нашел в темноте штаны и стал сердито их натягивать.

— Ты куда?

— К Тлину.

Семенов пошел по коридору, но ни одна лампочка не загорелась.

— Грог, что случилось со светом?

— Экономим.

— Значит, в «зверинце» тоже света не будет?

— Нет. Рано еще. Спят все.

Мужчина вздохнул и махнул рукой. Он уже неплохо ориентировался и мог без труда дойти от своей каюты до «работы». Пока шел, оглядывался, не мелькнет где-нибудь низкая головастая тень инопланетянина, но так ничего и не увидел.

В «зверинце» было темно и тихо. Обычно этот отсек тишиной не отличался — животные со всех концов Вселенной издавали сотни разных звуков: рычали, пищали, свистели, стучали клыками, бивнями, хвостами, всеми возможными выростами об пол и решетку, топали ногами, хлопали крыльями, скрежетали зубами, плескали водой в аквариумах. Сейчас в воздухе носились только визгливые крики болотного тумаша из синего сектора. Мужчина убирал в его клетке вечером, но сейчас, когда подошел ближе, понял, что уборку придется повторить — тумаш начал линять: сбросил несколько игл, толщиной с руку, наложил в углу здоровенную кучу и разбросал повсюду обглоданные кости.

Семенов вздохнул и направился в сторону центральной части "зверинца".

— Тлин, — негромко позвал он. — Тлин, это я.

Красный не пошевелился, лишь выпустил из зубастого рта тонкую струйку слюны.

— Тлин! — уже громче позвал Андрей. — Проснись!

Но зверь спал крепко. Мужчина снова позвал его, но безрезультатно. Тогда он просунул за решетку руку и толкнул животное в красный бок.

Тлин молниеносно обернулся и зубами схватил человека за руку.

— А-а-а! Отпусти! Тлин, это я!

Зверюга пару секунд не мигая, смотрел на человека, потом осторожно открыл пасть.

— С ума сошел?!

Тлин наклонил голову на бок, потом прищурился:

— Я тебя не узнал без костюма.

Семенов не стал слушать. Проклиная собственную безалаберность, он бросился по темным коридорам к единственному на корабле врачу.

— Я ее разбудил, — участливо оповестил Андрея Грог.

Семенов не ответил, лишь промычал от боли. Тлин едва не откусил ему руку, и теперь на плече чуть выше локтя красовался жуткий кровавый след от зубов.

Илорэль успела накинуть на плечи длинный шелковый халат и подготовить кушетку. Когда человек вошел в комнату, она уже держала в руках пузырек с коричневой мазью.

— Ложись.

Мужчина пытался посмотреть девушке в глаза, но она старательно отводила взгляд.

— Прости. Я не хотел тебе грубить. И обвинять тоже ни в чем не хотел. Я просто…

— Расстроен, что все так вышло. Скучаешь по дому?

Андрей лег на кушетку.

— В первое время будет тяжело. Терпи.

Семенов не понял, к чему это относилось: к тому, что он скучает по Земле, или к тому, что сейчас произойдет с его рукой, но на всякий случай крепче стиснул зубы.

Было совсем не больно.

Девушка быстро остановила кровотечение, намазала рану коричневой мазью, пахнущей острым перцем, и завязала широким бинтом.

— Надо же, совсем как на Земле. Только у нас бинты белые, а у вас красные.

— Они пропитаны эмиомами, особыми веществами, ускоряющими заживление.

— Только не говори, что они одинаково действуют на всех существ.

— Не волнуйся, — Илорэль улыбнулась и впервые посмотрела в глаза Андрея. — Я свое дело знаю.

Семенов улыбнулся в ответ и поймал себя на мысли, что его тянет к девушке, у него возникло желание прикоснуться к ней, дотронуться до ее кожи. Почувствовать теплоту и гладкость щеки, утонуть в зелени глаз… он тут же одернул себя и поспешно поднялся с кушетки.

— Не хочется тебя расстраивать, — произнесла Илорэль, — но ты получил доказательство неразумности маскировщика.

— Его зовут Тлин.

— Стало бы разумное существо кусаться в такой ситуации? Он живет здесь уже месяцев пять, и должен понять, что ему ничто не угрожает.

— У Тлина хорошо развит инстинкт самосохранения.

— Вот именно. Разве верховенство инстинкта не есть доказательство неразумности?

Андрей тряхнул головой. Он не был силен в демагогии, философии и словесных перепалках, и решил сменить тему.

— Часто на вас нападают?

— Нет. Только если случайно с охотниками столкнемся.

— Разве можно столкнуться с кем-то в целой Вселенной?

— Еще как можно. Мы же не где хотим, там и летаем. У нас свои маршруты, да и глоур экономить нужно.

— Глуор — это топливо?

Илорэль кивнула.

— А что за маршруты?

— На вашей планете люди вышли в космос?

— Да, но мы пока на ранней стадии. Летаем к двум ближайшим планетам, исследуем естественный спутник, дальше не получается. Скорость слишком маленькая. А Грог с какой скоростью летит? С околосветовой, надо полагать?

— Правильно полагаешь, — раздался под потолком довольный голос. — Но для преодолэния больших расстояний околосветовой скорости недостаточно. Мы пользуемся искривлэниями пространства и червоточинами. Слышал про такое?

— Немного. Искривления пространства позволяют попасть из пункта А в пункт Б за меньшее время, чем "по прямой", а червоточины — это нечто вроде тоннелей, соединяющих два места во Вселенной. Можно лететь обычным путем, а можно "срезать".

— Вэрно. Поэтому маршрутов нэ так уж много и мы периодически встречаем другие корабли. Искривлэния пространства возникают рядом с крупными космическими объектами: звездами, планэтами, черными дырами, а червоточины имэют постоянный «адрес». Относительно, конечно, но все же.

— Поэтому ты сказал, что из Солнечной системы только один путь?

— Я же говорю, он умный, — довольно ответил Грог. — А Мэкалль не верит.

— Я в курсе. Он считает меня идиотом.

— Вообще-то, — хмыкнул корабль, — он не считает тебя идиотом. Он не считает тебя разумным.

— Ну, дела! Да с таким специалистом, как он, вы долго не протянете!

"Хорошо, что арахноид не считает тебя зрелищным, а капитан относится как к гостю, — подсказал аналитик. — В противном случае сидел бы в клетке рядом с медведем".

— Успокойся, — примирительно произнес Грог. — В последнее время он начал сомневаться в своей теории.

— Тоже мне, утешение. У вас здесь явно превышено количество сумасшедших на квадратный метр! Мэкалль со своими бредовыми идеями, "серый"…

— Дртмслотлст? — удивилась Илорэль. — Что он тебе сделал?

— Ничего, — угрюмо ответил Семенов.

— Напугал до чертиков, — хохотнул Грог. — Пробрался в его каюту и стоял у изголовья.

Илорэль улыбнулась:

— Поговори с ним. Дртмслотлст — чудесный собеседник и замечательный друг.

— Угу. Того и гляди отрежет что-нибудь…

— Просто ты его напугал, когда на корабль пробрался, — парировала девушка. — Он ведь не ожидал увидеть в просмотровой комнате уродливого инопланетянина. Вот и закричал. Ты не извинился, а у них с этим строго. Если не извинился, значит, не сожалеешь, значит, задумываешь что-то нехорошее, а значит надо либо устрашить, либо уничтожить.

— Ты предлагаешь перед ним извиняться? Это он меня напугал. И спасибо за уродливого инопланетянина.

— Ты не уродлив, но с точки зрения Дртмслотлстса, наверняка.

— Значит, я не уродлив.

— Ну дэти. Сущие дэти.

— Они сами разберутся, правда, Андрей? Ты поговоришь с ним? Вам ведь жить и работать на одном корабле еще очень долго.

— Поговорю, — пообещал Семенов. — Я пойду? В синем секторе снова нужно навести порядок.

Девушка улыбнулась.

— Иди. Только не сильно усердствуй. Синий сектор на то и синий сектор, что там посинеешь, пока добьешься чистоты.

Хотя Андрей и пообещал Илорэль поговорить со вторым пилотом, разговаривать с ним он не собирался — это может подождать. А вот уборка подождать не может.

Семенов переоделся в защитный костюм, вооружился метлами, щетками, ведрами, чистящими средствами, и направился к знакомым клеткам. «Серый» уже находился на месте и возился с огненной змеей. На Андрея инопланетянин даже не обернулся, хотя без сомнений слышал громыхание ведер. Мужчина едва сдержался, чтобы не подойти и как следует не пнуть второго пилота за его утреннюю выходку.

— Как рука? — поинтересовался Тлин.

— Нормально.

— Извини, я не хотел тебя кусать.

— Принято. Я поговорил на счет тебя с капитаном, тебя отпустят на четвертой планете, вращающейся вокруг альфы Стрижа.

— Правда? Спасибо. А что это за планета? Какой состав воздуха? Температура? Давление? Радиация?

— Не знаю.

— Плохо.

— Но ты ведь к любым условиям приспособишься?

Тлин не ответил, отвернулся.

"Вот и думай, разумное это существо или нет, — вздохнул аналитик. — Поначалу, вроде, казался разумным, но укусил и превратился в животное. Теперь, вот, расстроен, переживает. Нет, все-таки он разумен".

— Мне жаль. Но на Реджине гораздо хуже, правда?

Зверь не ответил.

Семенов направился к болотному тумашу. Не успел он поднять перегородку, как услышал громкий голос "серого":

— Грог! Мне нужна помощь! Позови Мэкалля! Срочно!

Мужчина усмехнулся. Если бы инопланетянин не был таким гордым, мог бы обратиться за помощью к нему, Андрей не отказал бы. Но второй пилот, казалось, даже не вспомнил о соседе.

— Грог! Дело серьезное!

Со стороны «серого» раздался жуткий визг, будто кого-то резали на части. Сердце мужчины замерло, и он уже хотел броситься на помощь, но тут зазвучал спокойный, но требовательный голос второго пилота:

— Грог! Это важно! Отзовись!

Значит, жуткий визг издал не инопланетянин, точнее, не тот инопланетянин, на которого сначала подумал Семенов, а тот, что сидит в клетке.

Андрей вернулся к болотному тумашу и поднял перегородку. Если «серому» действительно нужна помощь, он обратится к соседу и не станет дожидаться ответа корабля. А если станет, значит, помощь ему не очень-то и нужна, и молчание Грога, только подтверждает гипотезу: ситуация не слишком серьезная.

Семенов забрался в клетку и принялся выгребать сброшенные тумашем иглы. Они противно гремели, когда мужчина сметал их щеткой. Дотрагиваться руками, пусть даже в перчатках, до шипов, покрытых острыми, словно бритвы, чешуйками, не хотелось. Не исключено, что этот болотный хищник ядовит.

— Грог! — «серый» уже практически кричал.

Андрей дернулся, но заставил себя остаться на месте.

"Меня никто не звал".

— Грог! — взвизгнул "серый".

Семенов не выдержал, бросил щетку, вылез из клетки и побежал на помощь.

На первый взгляд с клеткой, в которой жила огромная огненная змея, все было в порядке: прутья не погнуты, замок цел, перегородка поднята. Змея находилась в одной половине, а «серый» в другой. Только вот пол на обеих половинах, казалось, горел: пламя было несильным и больше походило на свечение, оно не дымило, но быстро распространялось по полу, проникло сквозь прутья и тонкими струйками скользило по центральному проходу.

— Грог! — в последний раз крикнул «серый» и выскочил из клетки.

Только подбежав ближе, Андрей разобрался, в чем дело. По полу скользили не огненные струйки, а змейки — точные микрокопии огромной зверюги в клетке. Семенов поддел одну тварь ногой и отшвырнул ее ближе к мамаше.

— Лови их! Лови! Они пол прожгут! — крикнул "серый".

Андрей почувствовал, как по его ноге поднимается жар. Он опустил глаза и открыл рот — сапог, которым он дотронулся до змееныша, медленно тлел.

— Черт!

Мужчина быстро скинул его и огляделся.

— Ведра! Ведра тащи! Металлические!

Теперь «серый» не брезговал говорить с человеком. Грог не отзывался, и второму пилоту пришлось обратиться за помощью к товарищу.

Семенов побежал к своей тележке, добежав, скинул второй сапог, для равновесия, высыпал порошки прямо на пол и взял четыре ведра.

— Лови этих тварей!

Весь проход заполнили светящиеся струйки. Внезапно что-то громко лязгнуло — закрылись обе двери, отделяющие «зверинец» от других отсеков корабля.

Андрей бросился к ближайшей змейке и накрыл ее ведром.

— Сюда! Сюда сваливай!

"Серый" между тем достал откуда-то из-за клеток большой металлический чан и успел посадить туда трех или четырех змеек.

— Это самка! Она была беременна, а теперь родила!

— Я думал, змеи откладывают яйца.

— Ваши змеи, может, и откладывают. А это даже не змея. Это псероконтус с Азима. Вон они! Обходи слева!

Андрей изловчился и накрыл ведром сразу трех детенышей.

— Они плохо соображают, но быстро ползают и могут доставить кучу неприятностей.

Семенов нашел глазами сапог, от которого остался только каблук и кусок подкладки, и присвистнул.

Второй пилот действовал ловко: накрывал змеек ведром, делал хитрое движение, словно подсекал рыбу на рыбалке, и огненные твари оказывались внутри, а спустя мгновение — в металлическом чане. У Андрея так ловко не получалось, но он умудрился поймать не меньше десятка, когда «серый» тяжело опустился на перевернутое ведро и вытер тыльной стороной ладони лоб.

Угроза пожара была устранена, детеныши огненной змеи изолированы.

— Нужно тут все пеной залить, — выдохнул инопланетянин. — Не пойму, почему Грог не откликнулся? Двери ведь он закрыл, значит, знал о происходящем.

— Нас помирить хотел, — догадался Андрей. — Прости, что напугал тебя в первый день и не извинился.

— Прощаю. Ты наверняка тоже испугался. Утром. Я ведь знаю, что у вас, землян, о нас говорят, — «серый» неловко улыбнулся безгубым ртом. — Извини. У нас и правда проблемы с размножением, но уверяю тебя, чужие детородные органы нам без надобности.

Семенов улыбнулся и протянул второму пилоту руки.

— Андрей, — представился он. — Очень приятно познакомиться.