ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Не в силах прийти в себя, Тия ответа взгляд от компьютерного терминала и выключила систему.

До конца не поверив в открытие, сделанное утром, она вернулась в квартиру Ярослава, чтобы провести еще одну проверку. Так, значит, вот на что наткнулся Ярослав, подумала она. Сами по себе отдельные детали головоломки ничего не значили, но вместе они складывались в страшную картину.

Проследить путь Ярослава было достаточно трудно, но после нескольких дней поисков она наконец нашла кодовое слово в его записях для входа в компьютер. Затем она начала путешествие по внегалактической компьютерной сети, отслеживая узлы, где он считывал информацию. Это было возможно благодаря тому, что все обращения регистрировались.

Затем она сделала поразившее ее открытие. За несколько дней до начала игры посредническая фирма арендовала для консорциума «Альма» пятьдесят транспортных лайнеров у компании, принадлежащей Габлоне. Документ о передаче звездолетов в аренду был подписан лично Габлоной в то время, когда он находился в центре переориентации.

Зачем «Альме» потребовались транспортные корабли, способные перевезти около миллиона пассажиров?

И тут ее озарило. Букха подтвердил, что Надзиратели сделали крупное капиталовложение в игру. Но почему они были так уверены в ее конечном исходе? Какие у них были гарантии, что определенные события произойдут в действительности?

Она высказала свои подозрения Букхе, но он счел их дикими и противоречащими здравому смыслу.

— Да, они делают ставки, — сказал он, — но что делать с остальной частью твоей безумной гипотезы? Даже Надзиратели на такое не способны. Я только что отправил послание Арху, где выразил свою обеспокоенность их поведением, и он ответил, что удивлен не меньше меня.

— Ты ему веришь? — спросила Тия.

— Разумеется нет. Но твоя теория говорит о настоящем геноциде, ты обвиняешь их в том, на что не способен ни один Надзиратель. И кроме того, — продолжил он холодным тоном, — откуда мне знать, может быть, ты хочешь вовлечь сюда Корбина, опозорить его имя, с тем чтобы, когда он вновь станет во главе семейства Габлона, получить возможность отсудить у него часть имущества.

— Ты тоже участвуешь в игре. Вспомни о нашей небольшой совместной покупке, на черном рынке лотерейных билетов. Правда, тогда мы не знали, что это Надзиратели выбросили в продажу ненужные им билеты.

— Ты поклялась хранить в секрете нашу сделку, — рявкнул Букха. — И, черт возьми, тебе лучше держать язык за зубами. Я воспользовался твоей помощью потому, что нуждался в свободном капитале. У меня вызвало любопытство то, что ты избавилась от своих акций ВЛК и решила приобрести билеты. Но это твое дело, а не мое. Ну, а теперь у меня больше нет времени выслушивать твои сумасшедшие гипотезы.

С этими словами он выставил ее за дверь, словно назойливую девчонку, придумавшую небылицу для того, чтобы привлечь к себе внимание.

Будь они прокляты, беззвучно выругалась Тия. Но куда, черт возьми, подевался Ярослав?

Она знала, что теперь у нее остался только один выход, поскольку кохи, кичащиеся своим высоким положением, не станут ее слушать. Снова войдя в компьютерную сеть, она связалась со своим офисом и оставила послание Букхе на тот случай, если он обратится к ней по закрытой линии.

Выключив компьютер, она обвела взглядом запущенную квартиру. Высунув голову из-за двери полуприкрытого шкафа, на нее смотрела кошка Ярослава. Тия прошла на кухню и, взяв тяжело, нагруженную сумку с едой, купленной утром, высыпала на пол все содержимое. Заткнув слив грязной мойки, она до краев наполнила ее водой.

— Я не знаю, что тебе приспособить для туалета, — сказала Тия, бросив взгляд на ободранную кошку. — Но думаю, ты сама что-нибудь подыщешь себе в шкафу. Я уверена, Ярослав ничего не заметит.

Блеснув в ответ разноцветными глазами, кошка скрылась в своем убежище.

Если Надзиратели что-то готовят, есть только один способ им помешать, подумала Тия и решительно вышла из квартиры.

— Говорю тебе, все это попахивает мошенничеством, — воскликнул Букха, бросив взгляд через стол на Золу, и тот отвел глаза в сторону.

— Дорогой Букха, мы согласились на эту встречу с тобой и ксарном для того, чтобы договориться о финансировании работы наших бухгалтеров и адвокатов. По крайней мере — ее предварительной части. Через пять дней все документы будут готовы в окончательном виде, и имущество, замороженное в связи с игрой с Александром, будет возвращено законным владельцам. Вот в чем заключается цель нашей встречи, и у нас нет никакого желания выслушивать твои необоснованные обвинения.

Кохи, собравшиеся в зале, разделились на две неравные группы. Те, кто являлся акционерами Всегалактической лотерейной компании, расположились на одном конце стола, а Букха с ксарном — на другом.

С самого утра в зале царила напряженная атмосфера, и внимание собравшихся было сосредоточено не столько на последствиях предыдущей игры, сколько на событиях текущей, приближающейся к кульминации.

В течение последних пятнадцати дней на поверхности Дыры установилось странное затишье. Элдин и Габлона заняли оборону в своих крепостях и не предпринимали никаких агрессивных действий в отношении друг друга. Аль-Шига тоже вела себя на удивление тихо. Согласно сообщениям, поступавшим от поденных торговцев, рынки опустели, и местных жителей почти не было видно.

Для Золы все шло согласно плану. По правилам лотереи, с завтрашнего утра ставки больше не будут приниматься, но он все равно испытывал беспокойство. Зола начал подозревать, что внутри его организации происходит утечка информации и за оставшуюся ночь кто-то мог приобрести большой блок билетов, способный нанести существенный урон лотерейной компании.

— Кроме того, — спокойно продолжил Зола, — ты говоришь о свершившемся факте. ВЛК на данный момент приняла более пяти триллионов ставок, при том что информация о большей части проданных билетов еще не поступила в главную компьютерную систему. Более девяноста девяти процентов билетов уже стали недействительными. Разумеется, Часть денег нам придется вернуть, но по предварительной оценке, после вычета всех расходов, прибыль компании составит около четырех триллионов.

Окружавшие Золу кохи обменялись удовлетворенными кивками; те, кто стоял ближе всех к своему лидеру, от избытка эмоций похлопали его по спине.

Зола с важным видом откинулся на спинку кресла, и один из сидевших рядом гафов поднес огонь к длинной дорогой сигаре, которые тот курил в последнее время. Когда Зола взял сигару, стало заметно, что его пальцы немного дрожат, но он поспешил скрыть это широким взмахом руки.

— Один пай компании, состоящий из блока в тысячу акций, теперь стоит четверть биллиона, поднявшись в цене на пять тысяч процентов по сравнению с первоначальной инвестицией. Окончательная выплата дивидендов будет производиться из расчета три к одному. Таким образом, кох Букха, у меня создается впечатление, что ты специально сеешь панику, пытаясь запугать инвесторов, чтобы они начали продавать акции и ты сам смог купить долевое участие в игре.

Остальные кохи с насмешливым презрением посмотрели на Букху, словно бы он только что произвел неприличный звук.

Зола повернулся и с самоуверенной улыбкой обвел взглядом своих сторонников.

Поняв, что дальше спорить бесполезно, Букха погрузился в молчание.

— Но есть еще одна проблема, — заявил ксарн, — которую необходимо обсудить.

— В чем она заключается? — лениво поинтересовался Зола.

— В расчете с бухгалтерами и адвокатами, работающими над делом Александра.

— Я знаю хороший способ расплатиться, — с усмешкой произнес Вул. — После того как они отдадут нам бумаги, давайте соберем их всех и высадим на поверхность Дыры, чтобы Аль-Шига о них позаботилась.

Раздался хор одобрительных возгласов, поскольку, как и во все времена, подобные существа вызывали презрение у всех добропорядочных граждан.

— По крайней мере, перестанут показывать эту опостылевшую рекламу, где после картины катастрофы космического лайнера адвокат предлагает вам подать в суд на транспортную компанию.

— Ну ладно, ладно, джентльмены, — сказал ксарн, подняв перед собой верхние и средние конечности в успокаивающем жесте. — Я испытываю к ним такие же чувства, но поступить так было бы просто непрактично. В конце концов, для того, чтобы разобраться в их бумагах, нам потребуются долгие годы. Они словно войско, вырастающее из зубов дракона: уничтожишь одних, на их место тут же встают другие.

— Подожди минутку, — сказал Зола, вступая в разговор. — Ты сейчас сказал, что мы должны найти источник финансирования их работы. Мне казалось, мы договорились о том, что имущество трех участников игры будет использовано для этой цели в том случае, если кто-то из них погибнет.

— Да, у нас была такая договоренность, — согласился ксарн.

— Сигма мертв, и принадлежавших ему средств должно быть более чем достаточно.

— Но ему ничего не принадлежит, и его адвокаты уже сообщили об этой печальной новости.

— Как так? — воскликнул Зола.

— Все очень просто. Сегодня утром я обнаружил, что Сигма, по всей видимости, всех нас перехитрил. За два дня до того, как мы его схватили, он подписал документ, передав все свое имущество на ответственное хранение сроком на один год. В том случае, если в конце года он остался бы жив, консорциум, принявший его собственность на хранение, должен был вернуть права. Теперь, после смерти Сигмы, все его имущество согласно договору осталось в руках доверенного юридического лица.

— И кто принял на хранение его имущество? — спросил Зола.

— Консорциум «Альма».

— Консорциум «Альма»? — воскликнул Вул. — Так ведь эта фирма является ширмой для Надзирателей!

— Совершенно верно. И их адвокаты уже заявили о том, что все имущество Сигмы теперь принадлежит им.

— Невероятно! Это какое-то мошенничество, — воскликнул Зола, вскочив на ноги.

— Я все проверил. Сделка совершенно законна. Договор был подписан раньше, чем соглашение об участии в игре. Таким образом, когда Сигма ставил подпись под документом, передающим в случае гибели всю его собственность на покрытие издержек, он на самом деле ничем не рисковал. Все принадлежавшие ему средства в тот момент уже были переданы на хранение. Теперь, джентльмены, я перехожу к самому главному, — продолжил ксарн. — У предводителей гильдии бухгалтеров и адвокатов данное обстоятельство, по всей видимости, вызвало сильное беспокойство.

— Как всегда, они обо всем пронюхали первыми, — заметил один из гафов.

— Они желают получить расчет до того, как предоставят в наше распоряжение документы, возвращающие первоначальным владельцам собственность, потерянную в игре с Александром.

— Они хотят получить деньги вперед? Да что они о себе возомнили? — воскликнул Зола.

— Они понимают, что держат нас в руках, — спокойно ответил ксарн. — Не получив от нас денег, они просто будут сидеть на готовых отчетах, наши компании по-прежнему останутся парализованными, и мы потеряем еще несколько биллионов.

— Если отчеты уже готовы, — вмешался Вул, — то я предлагаю заблокировать компьютеры, нанять новых адвокатов и разобраться с бумагами самостоятельно.

— Ты знаешь, что у них существует строгий кодекс, — сказал ксарн. — Бухгалтеры и законники никогда не пойдут на то, чтобы лишить жалованья своих коллег. Все адвокаты Облака ополчатся против нас.

Зола в отчаянии поднял руки.

— Ну ладно, сколько они хотят?

— Они предъявили нам счет на двадцать один биллион с небольшим.

— Двадцать один биллион!

У Золы перехватило дыхание, и в первое мгновение всем показалось, что его сейчас хватит удар. Задыхаясь, он повернулся к буфету и выпил тройную порцию бренди, прежде чем вновь обрел способность говорить.

— Но я думал, что их услуги будут стоить не больше десяти биллионов!

— Я все проверил, — сказал ксарн, покачав головой. — Они имеют законное право требовать тройную оплату за сверхурочную работу. Разумеется, они не поленились работать сверхурочно, предпочитая это время часам со стандартной оплатой.

— Черт возьми! Это и в самом деле серьезная проблема, — пробормотал Зола.

— Проблема, которую необходимо решить прямо сейчас, — заметил ксарн. — Каждый день задержки будет означать для нас потерю нескольких биллионов.

— Они желают получить деньги прямо сегодня? — спросил Зола.

— Сейчас.

Зола обвел вопросительным взглядом своих компаньонов, поспешно отступивших в сторону или устремивших взгляд в стену.

— Значит, нужно снять деньги со счетов принадле жащих нам компаний, — решил Зола.

— Большая часть нашей собственности заблокирована в связи с текущей ревизией; адвокаты не позволят этого сделать, — сказал ксарн. — Но они вынесли встречное предложение.

— В чем оно заключается?

— Выплатить им деньги из фондов ВЛК.

Зола на мгновение задумался. На следующий день после окончания игры компания должна расплатиться с акционерами и произвести выплату выигрышей, после чего она прекратит свое существование.

— Мы не имеем права трогать деньги до тех пор, пока не расплатимся с победителями.

— Они тоже это понимают и готовы получить предварительную оплату в размере десяти биллионов, если ты лично гарантируешь им выплату остальной части денег по окончании игры.

После операций с астрономическими суммами, с которыми ему в последнее время приходилось иметь дело, десять биллионов казались Золе сущей мелочью. По крайней мере, собаки перестанут тявкать, рассудил Зола.

— Я согласен, — произнес он с видимой неохотой. — Только скажи этим ублюдкам, что окончательный от чет должен лечь ко мне на стол в тот же момент, когда окончится игра.

Ксарн согласно кивнул и распорядился впустить ожидающих за дверьми адвокатов с заранее подготовленными документами.

После того как они вышли, сопровождаемые угрозами, Вул поднялся на ноги.

— Я вижу только один выход из создавшегося положения, — тихо сказал он.

— Какой?

— До окончания игры осталось еще шесть стандартных дней; Элдин, как нам известно, ничего из себя не представляет, но, если погибнет Габлона, у нас появится возможность завладеть его имуществом.

Все дружно посмотрели на ксарна.

— Я проверил его счета, — сказал ксарн. — Он не проявил такой же предусмотрительности, как наш дорогой друг Сигма, столь безвременно нас покинувший. Вся его собственность по-прежнему принадлежит ему.

Погрузившись в молчание, кохи обменялись многозначительными взглядами.

— Конечно же будет очень жаль, если наш старый добрый друг Габлона погибнет, — тихо сказал Зола, и все кохи согласно закивали головами.

Букха обвел внимательным взглядом своих собратьев кохов. Может быть, Тия все-таки была права? По различным причинам он не стал тогда прямо высказывать своих подозрений насчет планов Надзирателей. Но что, если она и в самом деле была права?

— Мне кажется, это просто безумие, Элдин, настоящее безумие, — сердито бросила Мари. — Давай просто пересидим здесь до тех пор, пока все не закончится.

— Пересидим здесь? — Элдин сокрушенно покачал головой.

Посланники Ульсака утром нанесли им очередной визит. Предводитель группы, которого допустили внутрь, передал от него официальное письмо, где в самых вежливых выражениях тот уведомлял, что их договоренность остается в силе, и также напоминал о начале вечером следующего дня Великого Фестиваля. О приближении двойного затмения населению Дыры было сообщено неделю назад, и стало ясно, что на протяжении всего празднования город будет заполнен жителями пяти соседних городов.

Оставив ящики с едой перед забаррикадированной дверью, посланники удалились.

Доставка продовольствия осуществлялась регулярно, как и обещал Ульсак. Поначалу самураи отказывались прикасаться к пище, несмотря на клятву Ульсака, но в конце концов Мари убедила всех в том, что отравление пищи является здесь тяжелым преступлением, на которое способны только трусы. На самом деле то, что с ними происходило, являлось частью традиции Аль-Шиги: посылать еду и подарки намеченной жертве до того, как начать на нее охоту. Все местные жители так поступали. Щедрость даров соответствовала рангу выбранной жертвы.

Здесь был даже «гниющий человек», по словам Мари — превосходного качества, способный удовлетворить самый взыскательный вкус настоящего гурмана. Словно бы почувствовав вызов своему грубому нраву, гафы в конце концов отнесли этот деликатес себе в подвал.

Половина из них очень скоро вылезла наверх, громко рыгая и хватая ртом воздух. Те, кто продержался до конца, выбрались из подвала чуть позже, осыпая язвительными насмешками своих товарищей с более слабыми желудками, хотя сами при этом выглядели достаточно бледными даже по меркам гаварниан.

— Послушай, Ульсак прекрасно знает, где находится наше убежище, так же как и представители других кланов, — сказал Элдин. — Через десять минут после того, как начнется фестиваль, мы окажемся в осаде.

— В течение нескольких недель мы укрепляли оборону, — возразила Мари. — Им придется бросить против нас целую армию.

— Мой господин дело говорит, — заметил Оиси.

Элдин кивнул своему главному телохранителю, приглашая его высказаться.

— Все действия Ульсака направлены на то, чтобы нас запугать. Он надеется, что мы, словно кролики, оцепенеем от страха, а он возьмет нас за уши и посадит в мешок. В этом и заключается смысл его утреннего послания и угроз, которыми он нас запугивал во время первой встречи.

— Так что же нам делать? — спросил Элдин.

— Перейти в наступление.

— Что ты сказал? — прошипела Мари. — Нас здесь всего лишь шестьдесят, а их целый миллион.

— Тем больше причин перейти в наступление, — сказал Оиси с лёгкой улыбкой. — Никто не будет ожидать от нас атаки, а наши действия всегда должны быть неожиданными для противника.

— За этими стенами мы можем продержаться до конца игры, — продолжала настаивать Мари.

— Они уже наверняка придумали способ добраться до нас, а ты не учла еще одно обстоятельство.

— Какое?

— Игра, как ты это называешь, закончится очень скоро, но это произойдет там. — Оиси направил палец вверх. — Здесь же, на поверхности, ситуация не изменится, и ты по-прежнему не сможешь добраться до небесной башни целой и невредимой.

— Но здесь есть еще одна проблема, — возразила Мари.

— Это… — начал Элдин.

— Твой друг Габлона.

Элдин лишь пробурчал себе под нос нечто неразборчивое. Независимо от их дальнейших планов Габлона оставался не поддающимся учету фактором.

В главный зал таверны вбежал Хидео, занимавший сторожевой пост у двери.

— К нам кто-то идет! — воскликнул он.

— Кого еще принесла нелегкая? — произнес Элдин, беззвучно выругавшись.

Он надеялся, что это не Аль-Шига с новой порцией "гниющего человека". Из таверны до сих пор не выветрился тошнотворный запах.

Он приблизился к двери и выглянул наружу.

По улице к таверне приближалась одинокая фигура, скользя от одной дверной ниши к другой и придерживаясь удлинившихся послеполуденных теней.

В силуэте было что-то знакомое. Элдин увидел, как незнакомец выскочил на середину улицы и ускоренным шагом направился в их сторону, а за его спиной появились новые фигуры.

— За мной! — воскликнул Элдин, отодвинув засов на двери.

Не успели его соратники выяснить, в чем дело, Элдин уже оказался на улице. Оиси и Хидео последовали за ним.

Заметив их, незнакомец в нерешительности остановился.

— Беги! — закричал Элдин.

— Элдин! — Голос принадлежал женщине, и, поняв, кто находится перед ней, она ускорила шаг.

Преследующие ее темные фигуры неумолимо приближались, и около полудюжины таких же зловещих силуэтов вынырнули из боковых переулков.

— Ронины, ко мне! — закричал Хидео и, обнажив меч, бросился вперед до того, как Элдин успел хоть как-то прореагировать.

Темные фигуры вплотную приблизились к женщине. Заметив угрозу, она бегом устремилась к таверне.

Тонкий шнур с грузом на конце вылетел вперед и обмотался вокруг ее ног. Хидео бросился ей на помощь, но внезапно вокруг него появилось еще несколько фигур в черном. Стремительным взмахом меча Хидео сразил сначала одного нападавшего, затем второго. Элдин бросился ему на помощь.

— Нет!

Он уже почти приблизился к Хидео, но тут кто-то сильным ударом сбил его на землю. Элдин в панике начал отбиваться руками и ногами, но затем понял, что это Оиси прижимает его к земле своим телом.

— Хидео! — закричал Оиси.

Но было слишком поздно. Старый самурай наносил молниеносные удары налево и направо, но уже через несколько мгновений враги окружили его со всех сторон, и кривые клинки заблестели в тусклых лучах вечернего солнца.

Самураи выскочили из таверны, массивные гафы создали сутолоку в дверях, пытаясь выбраться на улицу первыми, но фигуры в черном уже исчезли, растворившись в боковых переулках.

Элдин привстал на коленях. Он бросил взгляд на Оиси, который уже поднялся на ноги. Выражение безграничного страдания исказило его лицо.

Оиси бросился к телу друга, распростертого на мостовой. С горестным возгласом он опустился на колени рядом с Хидео.

— Оиси сделал свой выбор, — сказал Зергх, помогая Элдину подняться на ноги.

Элдин с недоумением посмотрел на гафа.

— Он еще мог успеть на помощь Хидео, — тихо произнес Зергх, — но был вынужден остановить твой необдуманный порыв, поскольку если бы нападавшие узнали, кто ты такой, они убили бы тебя в тот же момент. Оиси предпочел обязанность перед сюзереном долгу перед старым другом.

С этими словами Зергх отвернулся.

Элдин застыл посередине улицы, и Оиси с невидящим взглядом прошел мимо, неся на плечах тело павшего друга.

— Что, черт возьми, заставило тебя выскочить на улицу? — спросила Мари, когда Элдин появился в дверях.

— Просто я узнал того человека, который оказался в опасности. Это была моя племянница Тия.

Зергх резко обернулся.

— Что она здесь делает?

— Я не знаю, но, судя по всему, у нее имелись веские причины попытаться меня найти. Но теперь Шига схватили ее.

— Это были не Шига, — сказал Такаси, последним вернувшийся в таверну.

Самурай сжимал в кулаке кусок черной ткани.

Так, значит, Тия оказалась в руках Габлоны!

— Был момент, когда жизнь чужеземца по имени Ларис оказалась в опасности, — доложил вестник, дрожа перед Ульсаком.

Совсем недавно он участвовал в церемонии казни провинившегося уллы, вызвавшего недовольство мастера, и не испытывал никакого желания оказаться на его месте.

— И что же? — произнес Ульсак, глядя на подчиненного из-под полуприкрытых век.

— Его остановили, и он остался невредим, — продолжил вестник, решив не уточнять, кто остановил чужестранца.

— Ну, тогда все в порядке, — сказал Ульсак. — А что произошло с женщиной?

— Ее схватили люди Габлоны. Чужеземец по имени Ларис, судя по всему, был этим расстроен — она выкрикивала его имя.

«Может быть, это любовница Лариса? — подумал Ульсак. — В таком случае ее можно как-то использовать».

В течение последних нескольких дней он размышлял о том, как ему захватить Элдина и Габлону целыми и невредимыми. Габлона уже, можно сказать, находился у него в руках, но посланники, навещавшие Лариса, вернулись с донесением, что тот проводит работы по укреплению обороны таверны. Многие погибнут в ходе штурма, но эта мысль не особенно беспокоила Ульсака.

При необходимости он готов был пожертвовать жизнями и десяти тысяч своих подчиненных. Он боялся только того, что Элдин сам мог погибнуть в ходе сражения. Ульсак теперь понял, что недооценивал этого человека, подумав, что тот в конце концов покорится своей судьбе, как на его месте поступил бы любой адепт Аль-Шиги. Если кто-то из его соотечественников узнавал, что за ним охотится мастер, чаще всего он просто выходил на площадь, покорно ожидая своей участи.

Согласно обычаю, того, кто смирился со своей судьбой, следовало убить одним безболезненным ударом. Укрываться от мастера означало обречь себя на муки. Ульсак ожидал, что Элдин выберет безболезненную смерть.

Гибель Элдина в ходе штурма таверны нарушила бы планы Ульсака. В конце концов, он был Има, и соответствующее жертвоприношение должно освятить момент двойного затмения. Две жизни, олицетворяющие два светила, — необходимо, чтобы все произошло именно так.

— Так ты говоришь, что женщина теперь у толстяка?

— Да, о великий.

Посмотрев на уллу, Ульсак удовлетворенно улыбнулся. В последнее время все приближенные начали величать его таким титулом. Они уже свыклись к мыслью о том, кем на самом деле является их предводитель.

Он понял одну особенность характера Лариса. Этот человек был настолько глуп, что мог проявлять сострадание. Он видел, с каким участием относится Элдин к своим подчиненным. Это была явная слабость, и, возможно, в дальнейшем Ульсак сможет ею воспользоваться.

— Я хочу отправить посланника к тому, кто охраняет Габлону. Ты понимаешь, кого я имею в виду?

— Да, о великий.

— Дай мне время немного поразмыслить, и затем я вновь призову тебя.

Издав вздох облегчения, вестник вышел; Ожидавшие в прихожей уллы посмотрели на него с некоторым удивлением, поскольку уже не рассчитывали вновь увидеть живым своего товарища. Среди собравшихся в прихожей вестник заметил незнакомца и тут же припомнил, что уже видел его. Это был сумасшедший шаман, появившийся возле Седы несколько дней назад.

Подхватив старика под руки, двое улл вошли в зал для аудиенций.

Ульсак вопросительно посмотрел на подчиненных, а затем перевел удивленный взгляд на фигуру в лохмотьях.

— Что вас заставило привести ко мне этого грязно го оборванца? — спросил Ульсак.

— Он будоражил народ своим поведением, — доложил один из улл и, отпустив старика, толкнул его на пол.

— Каким образом?

— Мы нашли его у двери во внутреннее святилище под основанием Святыни Святынь.

Ульсак с любопытством посмотрел на груду тряпья, распростертую у его ног.

— Ну так убейте его, — лениво бросил Ульсак. — Мы не имеем такого права. Он юродивый, шаман и, следовательно, находится под защитой наших законов. Только Верховный Мастер может убить юродивого, причём без свидетелей, — сказал улла.

Старик поднялся на колени и бросил на Ульсака долгий проницательный взгляд, после чего снова бросился ниц.

— Я видел глаза Имы и теперь обрел спасение! — воскликнул шаман.

Уже приготовившись распорядиться ликвидировать источник беспокойства, Ульсак остановился на полуслове.

— Как ты об этом узнал? — спросил он. Только узкому кругу приближенных было известно о его подлинной сущности.

— Разве Седа не является путем, по которому должен проследовать Има? Я пришел возносить молитвы пepeд Святыней Святынь, поскольку скоро он поднимется по ней и откроет всем свое лицо, — воскликнул старик.

— Вы, как наш предводитель, можете приказать его убить, — прошептал один из улл. — Он провозглашал вас Имой не только перед нами, но и перед представителями других кланов.

Ульсак слабо улыбнулся. Разве Има не нуждается в пророке, который предскажет его появление? Его подчиненные не подходили на такую роль, поскольку это выглядело бы подозрительно.

Ульсак повернулся к сервировочному столику и отрезал часть руки «гниющего человека».

— Подойди ко мне, старик, ты, должно быть, голоден.

С этими словами Ульсак протянул шаману кусок деликатеса. Старик посмотрел на Ульсака алчным взглядом и, схватив лакомство двумя руками, жадно впился в него зубами.

— Убирайтесь с глаз моих! — крикнул Ульсак, повернувшись к уллам. — Как вы только могли подумать о том, чтобы причинить вред предвестнику Имы!

Уллы испуганно попятились, и, когда дверь за ними закрылась, Ульсак, склонившись над столиком, вскрыл живот гниющего человека.

— Выпей со мной, старик, — радушно предложил он, не заметив, как шаман подавил желудочные спазмы, когда запах «гниющего человека» наполнил помещение.

— Неужели моя бывшая любовница пожаловала к нам собственной персоной? — лениво бросил Габлона, рассматривая Тию сквозь полуприкрытые веки.

Тия повернулась и посмотрела на Хасана, ответившего ей понимающей улыбкой.

— Я собиралась зайти и к тебе, но не смогла узнать, где ты скрываешься.

— Ну разумеется, я тебе верю, — произнес Габлона и сделал Хасану знак оставить их наедине.

Желая остаться свидетелем их разговора, Хасан неподвижно замер в дверях, словно бы распоряжение Габлоны к нему не относилось.

Кох остановил на нем пристальный взгляд.

— Ты можешь оставить нас, Хасан.

— Не исключено, что она представляет собой угрозу, — рассудительно произнес Хасан. — Было бы более разумно, если бы рядом с вами оставался охранник.

— Я сказал, ты можешь идти.

Тончайшая улыбка тронула губы Хасана, но, когда он повернулся, на его лице застыло упрямое выражение. Дверь закрылась за его спиной. Тия с любопытством наблюдала за этой сценой.

— Я не видел тебя с тех пор, как закончилась игра с Александром, — начал Габлона вкрадчивым тоном.

С этими словами он взял с сервировочного столика маленький кусочек «гниющего человека». Другой кусочек он предложил Тии, но она брезгливо сморщила нос.

— Тончайший вкус. Поначалу я тоже его не оценил, но теперь считаю, что это похоже на старый, хорошо выдержанный сыр.

Словно истинный гурман, прикрыв глаза, он начал медленно разжевывать деликатес.

— После того как закончится игра и я вновь займу принадлежащее мне по праву место, я налажу экспорт этого продукта. Мне кажется, его смогут оценить по достоинству и другие кохи.

— В том случае, если останешься в живых, — заметила Тия.

— Ну конечно же, я останусь в живых, — сказал Габлона. — Мне кажется, дорогая, что в сложившейся ситуации у тебя гораздо больше причин беспокоиться за собственную жизнь.

— Ну ладно, Корбин, — произнесла Тия примирительным тоном. — Не забывай, я тоже принадлежу к твоему семейству. Я просто взяла под контроль твое имущество до той поры, пока все не закончится.

— Пища ксарнов! — возмущенно бросил Габлона — Ты предала меня Сигме, сговорившись со своим проклятым дядюшкой. Мне следовало бы отправить твою задницу в храм Шиги, но, честно говоря, я испытываю непреодолимый соблазн убить тебя собственными руками!

Габлона вскочил на ноги, пнул сервировочный столик, и «гниющий человек» упал на пол, издав хлюпающий звук.

Тия старалась сохранять спокойствие.

— Убив меня прямо сейчас, ты лишишься возможности узнать, зачем я здесь появилась.

— Ах, ну конечно, — сказал Габлона. — Я тоже об этом подумал. Хорошо, сначала мы поговорим, а затем я тебя убью, если, разумеется, не переменю своего решения в ходе разговора.

Он по-прежнему оставался на ногах, и его короткие, толстые пальцы сжимали рукоятку меча, висевшего на поясе.

Посмотрев на меч, Тия внезапно обнаружила, что не может удержаться от смеха. Почему-то тот факт, что Корбин Габлона теперь вынужден пользоваться таким примитивным оружием, показался ей крайне смешным. Корбин был могущественный кох, всего лишь год назад его окружали сотни телохранителей, и вот теперь он пал так низко. Но, заметив кровожадный блеск в его узких, словно щелочки, глазах, она сразу же оставила мысль шутить по этому поводу.

— Я хотела предупредить вас двоих о том, что результат игры подстроен.

— Ты говоришь, подстроен? — сказал Габлона и, удовлетворенно хмыкнув, опустился в кресло.

Тия в ответ кивнула.

— Разумеется, подстроен. — с хохотом воскликнул Габлона. — Или ты думала, что я совсем глуп? Я подстроил его с самого начала.

Тия недоверчиво покачала головой.

— Как же тебе удалось это сделать?

— С самого начала я пообещал Золе биллион. Я также указал Золе на то, что, если он поможет мне достичь договорённости с Шигой, у него появится перевес над другими кохами при заключении пари.

— Чем ты собрался подкупить Шигу? — спросила Тия.

— Я все рассчитал, — заявил Габлона, — но как именно я это сделал, тебя не касается.

— Насколько я понимаю, ты безоговорочно доверяешь Золе?

— Разумеется, нет. Но он заинтересован в том, чтобы я остался жив.

— Ситуация изменилась.

— Почему? — воскликнул Габлона, в первый раз проявив обеспокоенность.

— Сигма всех вас перехитрил. Ты, как и Зола, ре шил, что после смерти Сигмы его имущество пойдет на оплату жалованья адвокатов, и, следовательно, твоя смерть уже не принесет никому особой пользы. Но перед тем как его схватили, Сигма передал все свое имущество на хранение. Он умер нищим. Теперь кохи должны найти где-то двадцать биллионов, и если ты погибнешь, то долг больше не будет для них тяжким бременем.

— Ублюдки! Они не посмеют решиться на такое!

— Если у них появится возможность до тебя добраться, то они это сделают, — сказала Тия.

Глаза Габлоны внезапно сузились.

— Если ты об этом знала, то почему сначала направилась к Элдину? Тебе наплевать на то, что со мной произойдет! Тебе всегда была безразлична моя участь.

— Я хотела зайти к тебе позже.

— Ты лжешь! — проревел Габлона. — Ты собиралась все рассказать своему драгоценному дядюшке и оставить меня в неведении.

— Ну хорошо, — со вздохом произнесла Тия. — У меня есть все основания считать, что Надзиратели тоже намерены изменить ход игры.

Некоторое время Габлона хранил молчание.

— С какой целью?

— При благоприятном для них результате Надзиратели выиграют огромную сумму, вызвав банкротство ВЛК.

— Эта компания Золы, а не моя, — с усмешкой сказал Габлона. — Если Зола обанкротится, это никак не отразится на моих интересах. Говоря по правде, я даже буду рад.

— Ты ничего не понял! — воскликнула Тия, придя в отчаяние от его эгоизма. — Почти все кохи являются совладельцами компании. Они подписали учредительный документ, где есть пункт, что если в фонде ВЛК не хватит денег для выплаты выигрышей, то требуемая сумма должна быть изъята из личного имущества владельцев акций.

— Ну и что? — Габлона довольно рассмеялся. — Эти идиоты сами во всем виноваты. Если Надзиратели обчистят их карманы, то тем лучше для меня.

— Но Надзиратели поставили на то, что вы оба здесь погибнете.

На этот раз слова Тии вызвали у Габлоны настоящее беспокойство. Он наклонился и оторвал кусочек от ноги «гниющего человека», по-прежнему распростертого на полу, после чего с отстраненным видом начал жевать.

— Так, значит, они подкупили и Шигу? — Это единственный вывод, который напрашивается. Похоже, они ждут только начала какого-то фестиваля.

— Ах да, фестиваль. Он как-то связан с приближающимся затмением. Один из синих уже рассказал мне об этом. Они возьмут Элдина, чтобы принести его в жертву, после чего игра закончится! Но с помощью Хасана я уже предпринял определенные шаги.

— Какие?

— Хасан установил контакт с одним из мастеров Шиги. Мы получили от него определенные гарантии. Частью нашей сделки является то, что финальный удар нанесет Элдину один из моих людей.

— Почему это имеет для тебя значение? — удивленно спросила Тия, словно бы не веря собственным ушам.

— Потому, моя дорогая, что таким образом я обеспечу себе самый крупный выигрыш за всю историю азартных игр. Я приобрел через посредников несколько сотен тысяч лотерейных билетов, и основная их часть содержит исход, где я убиваю Элдина. Если удар нанесет Хасан, все произойдет в соответствии с моим планом, и в результате я выиграю десятки биллионов.

Габлона просто сиял от самодовольства, рассказывая о своей предусмотрительности.

— После смерти Элдина все закончится, наступит финал игры, и я поднимусь на вершину Иглы, чтобы забрать выигрыш и начать все сначала. Если Надзирателям все же удастся разорить остальных кохов, то какое мне до этого дело? Игра закончится, и я снова буду свободным человеком.

— Игра для тебя не закончится, черт возьми! — воскликнула Тия. — Вот почему я решила сначала отправиться к Элдину. По крайней мере, он никогда не теряет способности рассуждать логично. Шига принесут в жертву как его, так и тебя.

— Я уже им заплатил, — самоуверенно заявил Габлона.

— Чем, деньгами? Им совершенно наплевать на деньги. Их интересует только власть, и, по всей видимости, Надзиратели сумели предложить им значительно больше, чем ты способен наскрести.

— Прежде всего знай, — заявил Габлона, — что я способен купить любого Надзирателя, обитающего в Облаке. Я договорился и с ними. За день до того, как меня похитили из центра переориентации, они обратились ко мне с просьбой подписать договор об аренде транспортных звездолетов. Они сказали, что подобный поступок с моей стороны будет жестом доброй воли. Ты прекрасно знаешь, что они не ведут с нами напрямую никаких дел Теперь я могу пригрозить этому ублюдку Лосе распространить информацию о том, что он пытался влезть в наши финансовые дела. Заключив с Надзирателем сделку один раз, я смогу с ним договориться снова. А что касается Шиги, то я просто еще раз пошлю к ним Хасана, и он пообещает им то же самое, что предложили эти святоши.

Со вздохом отчаяния Тия откинулась на спинку кресла. Так, значит, этот идиот добровольно поставил свою подпись под договором об аренде кораблей! Он даже не понял, что его подставили.

— Ну давай действуй, — устало сказала она. — Позволь им себя убить. Честно говоря, мне уже все безразлично. События начали развиваться по совершенно безумному сценарию.

Габлона остановил на ней пристальный взгляд, и, вспомнив проведенные с ним дни, Тия сразу же поняла, что у него созрел какой-то новый замысел.

— Ну, что еще ты задумал? — спросила она.

— Мне в голову пришла одна мысль. Я знаю, что твой сентиментальный дядюшка ставит честь и семейные узы превыше всего.

Пораженная внезапной догадкой, Тия почувствовала холодную дрожь.

— Послушай, дорогой, — сказала она поспешно, — мы способны как-нибудь договориться и между собой. В конце концов, ты сам говорил, что я лучшая любовница из всех, что у тебя когда-либо были.

— В прошлом, моя милая, в прошлом, — произнес Габлона, погрозив ей пальцем. — Мне интересно, что ответит Элдин, если я предложу ему встретиться со мной и обменять тебя…

— На кого? — прошептала Тия, заранее зная ответ.

— На себя самого.