"Лорд Очарование" - читать интересную книгу автора (Робинсон Сьюзен)

Глава 22

Разыскивая Пэн, он снова и снова обходил всё поместье — с крыши до свинарника. Она старательно избегала его после их вечерней битвы взглядов. Упрямая маленькая проказница. Он пытался поведать ей, что сотворили с ним её поступки в стоячих камнях. Она не послушалась его.

Одним безрассудным порывом, совершённым ради его спасения, она показала ему, насколько несправедлив был его гнев на неё.

Вероятно, это его прошлое и пример не желающего прощать отца, которые заставили его быть таким же не непреклонным по отношению к женщине, которую он любил. Да она была готова пожертвовать своей жизнью ради него, несмотря на то, что он старался наказать и унизить её. При виде бескорыстия Пэн, его ярость испарилась.

Он остался вместе с этой внезапно накатившей переменой, и теперь он желал найти Пэн и каким-то образом изменить их отношения. Всё же он весь сжимался внутри от мысли о том, что она ответит, если он просто скажет ей, что был неправ. Мужчина не поступается своей гордостью и не лебезит перед женщиной, даже если она и спасла его жизнь. Должен быть другой способ помириться с ней.

Приладив сбоку шпагу, Морган в третий раз сбежал по лестнице и почти столкнулся внизу с Нэни. Он почувствовал аромат эля, когда выставил вперед руки, чтобы не упасть на её выдающуюся грудь.

— Нэни, где Пэн?

Нэни хлопнула его по рукам, словно заблудившегося мальчишку-посудомойщика.

— Для вас она мистрис Фэйрфакс, милорд.

Он даже замечал чуточку расположения от этой женщины до тех пор, пока Пэн не вернулась из стоячих камней. Как только Нэни заметила пустоту во взгляде своей госпожи, она снова стала смотреть на него как на отродье дьявола.

— Не остри, женщина. У меня закончилось терпение после общения с этими проклятыми французами.

— Госпожа на кухне, — фыркнула Нэни.

— Но я только что оттуда.

— Значит, в спальне.

— Там я тоже был.

— Тогда в кладовой.

— Но я…

— У госпожи достаточно дел, кроме как угождать Вам, милорд. Поместьем надо управлять. Дела сами собой не делаются.

Он решил не спорить с подвыпившей старухой. Развернувшись на каблуках, он отправился на кухню. Он находился в затруднительном положении, так как на следующее утро должен был отплыть с пойманными французами и найденными документами.

Ему придется рассказать королеве, что ей удалось предотвратить открытую поддержку королем Испании Марии Шотландской.

Зная об угрозе Королевы Шотландии и её армии, Елизавете приходилось вести тонкую игру с королём Испании, дабы отвлечь того и не дать вмешаться в борьбу на стороне Марии. Её стратегия заключалась в том, чтобы помахать перед его носом возможностью брака с королевским кандидатом Эрцгерцогом Карлом Австрийским. Осторожный Филипп предпочёл бы заполучить Елизавету, чем тратить деньги, помогая Королеве Шотландии вести непонятную и дорогостоящую войну.

Если бы Жан-Поль выжил, без сомнения, он бы передал эту информацию своему хозяину и Марии Шотландской. Теперь, казалось, опасность со стороны королевы Шотландии уменьшилась. Камень упал с души Моргана, но всё же у него было неспокойно на душе, потому что он не был уверен, что заставит Пэн выслушать себя.

Подойдя к кухне, он рывком распахнул дверь. Порыв горячего воздуха разогрел его щёки. Он услышал бряцанье кастрюль, потрескивание вращающегося вертела и звук голосов. Войдя в комнату, и закрыв дверь, он замер, пока его глаза не привыкли к тусклому освещению. Шум на кухне прекратился. Посудомойки и мальчики, жарившие мясо на вертеле во все глаза уставились на него.

Пэн наклонилась над горшком, медленно кипевшим на огне. Она попробовала что-то деревянной ложкой, не повернувшись, чтобы посмотреть, кто пришёл.

— В баранью похлёбку следует добавить розмарина, Твисл, — сказала она, повысив голос. — Или его лордство снова впустую его истратил?

— У нас заканчиваются все ингредиенты для баранины, мистрис, — Твисл стала считать по пальцам. — У нас почти не осталось имбиря, тмина, листьев душицы, чабра и практически нет кориандра.

— Ну, ладно, — сказала Пэн, помешивая похлёбку. — Без сомнения, его лордство вознаградит меня. Будем надеяться, что он отплывет завтра поутру, потому что, чем скорее наши кладовые снова наполнятся, тем легче мы переживём зиму.

Твисл проворчала:

— Ему наплевать.

— Твисл ну что же заставляет тебя предполагать, что его лордство настолько бессердечный, не заботится о чувствах других людей?

Морган надвинулся на Пэн.

— Хватит этих шуточек.

— Ой, милорд, — заметила Пэн, я думала, что Вы в башне пытаете Ваших пленников. — Она опустила ложку в горшок и протянула ему. — Не желаете ли попробовать похлебку? Смелей, она несколько напоминает тесто, потому что у нас почти закончился имбирь, и розмарин, и душица, и…

— Чёрт побери все пряности!

Пэн ослепительно улыбнулась ему, продолжая помешивать похлёбку, но он видел настоящие улыбки, чтобы знать, что эта была не чистым золотом, а всего лишь позолотой.

— Я бы хотел поговорить с тобой, — сказал он, пытаясь не зарычать.

— Мне нужно присмотреть за приготовлением обеда, милорд.

Он наклонился поближе к ней и прошептал:

— Ты пойдёшь со мной или я тебя понесу.

Ложка, которой она помешивала похлёбку, дрогнула. Потом Пэн передала её Твисл.

— Я скоро вернусь, — сказала она поварихе.

Не бросив ни единого взгляда на Моргана, она обошла его, надела плащ, прошла через двор в поместье и наверх, в спальню. Она подошла к креслу с подушками, взяла штопку и воткнула иголку в ткань. Он без возражений последовал за ней и застыл над ней, глядя, как иголка втыкается в шерсть.

— Я пришел сказать тебе о своём решении. Между нами возникло непонимание.

Пэн вскрикнула, уколов палец. Облизывая ранку, она с недоверием уставилась на него.

— Я думал, что, кажется, Кристиан снова взялся за старое, обучая тяжким урокам ради благополучия тех, о ком он заботится, и почти убивая их в процессе. Я частенько полагал, что не переживу того зла, которое он мне причинил ради того, чтобы хорошо меня обучить. Кажется, он включил тебя в ряды тех, кому нужен наставник. Теперь я вижу, что он запланировал эту встречу между нами без твоего ведома.

— Я говорила тебе это с самого начала.

Морган поднял палец, чтобы остановить её:-

— Однако, Кристиан не стал бы вмешиваться, если бы не был убеждён в одном. — Он упал на колено перед ней и посмотрел в её удивлённое лицо. — Давай Пэн, признайся. Ты любишь меня.

Что-то сильно ударило его в грудь. Это Пэн ударила его ногой. Он упал и приземлился на зад, а она вскочила на ноги и прошла мимо него. Он смотрел, как она ходит туда-сюда по комнате, бормоча и яростно жестикулируя.

— Святые! Как удается другой женщине не ударить его, чтобы убрать эту усмешку с лица? Так ты доводил своего брата? Неудивительно, что он…

Морган поднялся и бросился к ней:

— Что ты знаешь о моём брате?

Пэн остановилась, когда он оказался у неё на пути.

— Тебе Кристиан рассказал? Божье дыхание, он это сделал, ведь так? Он рассказал тебе. Что произошло, что я натворил.

Его раздели, его грех был выставлен на показ, и всё без его ведома. Он услышал, как его голос стал затихать и растаял. Он почувствовал, как его душа дёргается, корчится, высыхает в топке разоблачения.

Он облизнул губы и попытался заговорить, но безнадежно:

— Как давно ты знаешь про смерть Джона?

— Джона? — Пэн склонила голову на бок и нахмурилась. — А кто такой Джон? Я говорила о виконте. Лорд Монфор называет его Дерри.

— Иисус, ты не знаешь.

— Ты говоришь о своем старшем брате? Лорд Монфор говорил о нём вскользь, — Пэн замолчала, как будто ища терпения. — Объяснись, милорд.

— Это не имеет значения.

— Истинно, так как твой брат умер давным-давно из-за собственной глупости.

Удивленный Морган не смог сразу ответить:

— Не по глупости. Он великолепно фехтовал, и я…

— Какими бы ни были его таланты, было глупо и бессердечно заставлять Дерри сражаться, а потом пытаться серьёзно его ранить. Он пытался причинить боль Дерри, а в итоге умер сам. — Пэн покачала головой, испытывая отвращение. — Я знаю, что кажусь бесчувственной, но по правде говоря, Джон получил тот яд, который готовил другому. Но это было слишком давно и не имеет к нам никакого отношения, милорд? Позволь повторить, — нет, я не люблю тебя. Когда ты уезжаешь?

Всё ещё испытывая замешательство от неожиданного мнения Пэн о его постыдном прошлом, Морган не сразу ответил. Внезапно он всё понял. Пэн считала, что гибель Джона была ошибкой его отца и самого Джона. В самом деле, пришлось признать, что они сами создали это противостояние.

Они его вызвали. Они даже использовали его самого в своем замысле против Дерри. Он знал об этом уже давно, но слушая, как Пэн говорит об итогах так спокойно, изменило точку зрения на то, как он сам понимал свое участие.

Внезапно, он устал от старых ран и был удивлён, что теперь боль, казалось, утихла. Могло ли быть так, что его старые шрамы не кровоточили, а просто ныли? Вероятно, он исцелился когда встретил Пэн, даже не подозревая об этом. Или, вероятно, он вырос, и таким образом перерос потребность стараться сделать что-то хорошее из того, что было ни чем иным, как трагедией.

Ради святого креста, он был таким дураком. Она была ему необходима.

Глубина этой потребности свалилась на него с силой прилива на Покаянии, угрожая поставить его в новую, пугающую и неизбежную зависимость. Он почти затрясся от потребности избавиться от такой уязвимости. Но всё же она должна принадлежать ему.

— Милорд, ты олох? Я спросила, когда ты уплываешь?

— Что? — он моргнул, глядя на неё. Потом, когда она опустила руки на бока и одарила его одним из своих взглядов демонстративного неповиновения, он вдруг улыбнулся и рассмеялся. — Пэн, Пэнелопа Грейс Фэйрфакс, Гратиана, моя сказочная сумасбродка, я хочу тебя.

Пэн отступила на шаг, пока он говорил, и посмотрела на него, словно у него вдруг вырос хвост:

— Ты смеёшься надо мной.

Он схватил её руку и поцеловал. Когда она попыталась вырвать её, он обхватил её руку своими обеими руками.

— Только ради тебя я говорю это. Прости меня, Пэн. Я бы ужасно злым по отношению к тебе.

— Да, так оно и есть, — сказала Пэн, глядя на него.

— Я умоляю, о возможности искупить вину, любовь моя.

— Ты? Ты умоляешь? Ты хлебнул эля Нэни?

— Прости меня, Пэн.

Он поцеловал её руку, замечая, как она вздрогнула, когда его губы коснулись её плоти. Он дунул на её кожу, потом потер её костяшки о свои губы.

— Морган?

Вот и появилось это смягчение тона, эта дрожь в голосе. Ничего не говоря, он притянул её в свои объятия и поцеловал её, утопая в мягкости её губ. Кровь прилила к его лицу и вниз к паху, когда, казалось, она растворилась в его руках. Он вдохнул аромат её волос и испустил вздох. Он мог быть с ней, и если постарается, то сможет сохранить некоторую дистанцию и таким образом защитить себя от собственной потребности.

Он прошептал в её локоны:

— Боже, я скучал по тебе, Гратиана. Я уеду ненадолго. Когда я буду в Лондоне или в деревне, ты будешь здесь.

— Неужели?

— Я пришлю провизию и деньги.

— Неужели?

Он потерся о её шею:

— Иисус, я так рад, что ты не будешь такой, как другие.

Пэн подняла голову, чтобы посмотреть на него:

— Другие? Я спрашиваю, кто такие эти другие?

— О, это неважно.

— Ради всех святых на небесах, я думаю, что ты имел ввиду Марию и леди Энн.

— Откуда ты знаешь о Марии и… опять Кристиан. Морган вздохнул. Забудь о них.

Пэн отступила и сложила руки на груди, и глядела на него:

— Объяснись, милорд.

— Я думал, что ты останешься на Покаянии, где безопасно.

— Безопасно! Безопасно для тебя, гулять с другими кошечками, пока я сама тут сижу как в клетке. Я не такая чудачка, как ты думаешь.

— Ревнивая госпожа. Я не собирался…

Пэн не слушала.

— Ради Христа, — продолжала она. — Теперь я понимаю. Ты считаешь меня недостойной Твоей Светлости. Ты опрометчиво предлагаешь, чтобы я осталась на острове вся такая непорочная, и жаждать Твоего славного присутствия, когда как сам ты будешь шляться и возбуждаться каждый раз, когда твой член…

— Пенелопа Фэйрфакс, следи за тем, что говоришь, — он начал терять терпение, когда голос Пэн стал глубже, и она закричала на него.

— Ради Бога, милейший, я не стану этого делать. Я не буду твоей заурядной шлюхой.

Она стала наступать на него, и из-за её вида, ярость Моргана возросла. Ради ран Господних, она ему не поверила, снова!

— Я не это имел ввиду, — рявкнул он.

— Ты самодовольный, озабоченный, лживый потаскун!

Он остановился и упёр руки в боки:

— Самодовольный? Подожди-ка минутку, Пенелопа Грейс Фэйрфакс. Ты хотела меня почти с самого начала. Моя память теперь работает отлично, и я не забыл ни поцелуи, ни стоны. Разве мне приснилось, как ты облизала всё мое тело?

Пенелопа задержала дыхание и развернулась к креслу. Схватив свою штопку, она бросила её в него. Она приземлилась ему на голову. Он ухватился за штопку, и освободившись, обнаружил, что Пенелопа идет мимо него к выходу из личных покоев. Он бросился за нею, но остановился, когда она развернулась.

— Я думала, что тебя мне прислало какое-то волшебство, но теперь я понимаю, что я была проклята каким-то злым дьявольским отродьем из ада, когда шторм принес тебя на мой остров.

— Избавь меня от этого вздора, — ответил Морган. Он наклонился к ней, улыбаясь. — Ты хочешь меня так же, как и всегда. Возможно, я отплыву завтра, но я вернусь. И я вернусь к тебе в постель.

— Когда дьявол будет сидеть по правую руку от Господа! — выкрикнула Пэн.

Он бы возразил, но Пэн выбежала из комнаты и захлопнула дверь перед его носом. Он почти ударился об неё. Вместо этого, он развернулся и начал ходить из угла в угол. Маленькая вредина снова сделала это. Она потеряла веру в него. Божье дыхание, но она заставляла его желать зареветь и завыть от своей непреклонности. Какое право она имеет обвинять его в таких зловредных хитростях, когда он охотно предложил ей себя? Он любил её, но она всё же женщина, и должна доверять и подчиняться ему. Почему она не подчинилась его воле, как другие женщины?

Он не мог поведать ей правду о том, почему он хотел, чтобы она осталась на Покаянии. Он почти вздрагивал при мысли о том, чтобы рассказать о своем потаённом страхе, что он мог бы подвергнуть её опасности. Но она знала про Энн и Марию, о которых он не думал уже многие недели, с тех пор, как он встретил Пэн.

Все же он хотел бы, чтобы Пэн вела себя, как они. Обычно, стоило ему погрозить, что он уйдёт и они поспешно принимали его знаки внимания, как он того желал. А с Пэн чем больше он старался направлять их отношения, тем больше она старалась прогнать его от себя. Отношения не должны так развиваться.

Морган наклонился и поднял штопку Пэн. Бросив её на кресло, он начал улыбаться. Божье дыхание, она была такой же непостоянной, как шквал, и такой же возбуждающей.

Не было другой такой же, и ему было всё равно, даже если бы и была. Его улыбка превратилась в ухмылку. Он и раньше её соблазнял. Ему необходимо упорно стараться, и она снова изменится, и наконец, сдастся. Потом он смог бы подумать о терпимом соглашении, — он продолжит работать с Кристианом, а Пэн будет ждать его здесь, вдали от опасности. Его влечение к ней не исчезнет, но он сможет держать его под контролем. Если же это не удастся сделать, то он опасался, что утонет в своей потребности.

На следующее утро, до рассвета в своей комнате Пэн съеживалась от холода в своём самом тёплом платье и самом плотном плаще. Она читала длинный документ, а отец Хамфри грел руки у камина. Она оторвалась от чтения:

— Вы уверены, что он не уступит по этому вопросу?

— Уверен, — ответил отец Хамфри.

Пэн снова взглянула на документ, потом вздохнула, — Ладно. Я выиграла больше, чем ожидала. Давайте отправляться, отче, прежде чем остальные проснутся.

Они вышли из её спальни и крадучись покинули поместье, не встретив ни единой души. У домика привратника они заметили ожидающих их с лошадьми Дибблера, Сниггса. Нэни и Твисл. По её знаку, Эрбут опустил подъёмный мост. Когда ржавые цепи заскрипели, Пэн поморщилась и глянула на поместье.

Она ожидала, что Морган появится с минуты на минуту, но этого не произошло. Она повела компанию прочь от замка, ведя лошадь шагом, пока они не перешли мост. Потом она пришпорила животное и поехала рысью в направлении Мач Кутвелла с отцом Хамфри и обитателями Хайклиффа следующих за ней.

Она решилась. Это лишит её всякой возможности любви, но после того, как Морган так жестоко поиграл с ней, она больше не желала любви. И она поверила в его угрозу вернуться и переспать с ней. Она не позволит себя использовать. Если она покорится воле Моргана, это причинит ей боль, и стыд. Она так недолго надеялась на воссоединение и брак. Как странно. Разумеется, в свете она не была бы парой великолепному Моргану Сент-Джону. Слишком непримечательная, слишком бедная.

Но она кое-что узнала о себе за прошедшие недели… что-то внутри неё отказывалось выносить бόльшие унижения. Она призналась себе, и больше никому, что её отец и мать отослали её, вместо того, чтобы рискнуть из-за её дара. Она не хотела снова испытать подобную боль. И хотя она вынуждена была признать, что Морган с нежностью относился к ней. Она не желала обожания, но и не желала неуважения, но, казалось, он её не понимал.

Боже, всё, что он понимал — это блуд. Она поискала у себя глубоко внутри, и пришла к выводу, что хотя, надо признать, она желала Моргана, но не могла его иметь. И поэтому она должна защитить себя. Вот почему она отправилась в Мач Кутвелл. Все-таки она не обращала внимания на благополучие своих людей слишком долго.

Чем ближе они подъезжали к имению Кутвелла, тем больше падало её настроение. К тому времени, когда она въехала во внешний двор, по её виду можно было сказать, что она только что овдовела. Пондер ожидал её на ступеньках, облачённый в свои лучшие одежды.

Вид Кутвелла в жёлтом и красном шёлке вывел Пэн из ступора. Солнце поднялось и отражалось от золотой каймы его платья. На нём была плоская жёлтая шляпа с красным щёгольским пером, которое было приколото брильянтовой булавкой. Пэн уставилась на брильянтовые пряжки на его сапогах, когда он торжественно провожал её в дом.

— Наконец, в вас проснулся здравый смысл, — говорил Пондер. — Хотя мне не нравится поспешность, на которой вы настояли. Я желаю следовать вашим желаниям ради гармонии.

Он остановился, когда они вошли в Большой Зал:

— Осмотритесь. Мне удалось выполнить кое-какие приготовления, моя дорогая.

Холл, декорированный лучшими коврами Пондера, кишел слугами. На столах громоздилось достаточно говядины, баранины, пирогов и эля, чтобы кормить всех жителей острова всю зиму. В музыкальной галерее три скрипача выдавали мелодии более подходящие для Майского фестиваля. Слуги проходили между гостями, подавая всем вино.

Пэн посмотрела на парня, несущего большой серебряный кубок с позолоченной веточкой розмарина.

— Позвольте я помогу Вам, — сказал Пондер, снимая с неё плащ.

Пэн сняла одеяние, глядя на букет розмарина, перевязанный ленточками и втиснутый в его пояс. Пондер заметил её озабоченность.

— Традиционный признак мужских достоинств, я полагаю.

Пэн с трудом сглотнула, потом повернулась лицом к отцу Хамфри. Она не думала, что Пондер настолько глуп. Дибблер смотрел на мужчину, словно видел танцующую свинью. Тут же началась церемония, и она услышала себя, повторяющая обеты, которые никогда не думала принимать.

Отказываясь думать о последствиях, она дала свое обещание. После этого, она впала в своего рода ступор.

Со стороны она услышала, как Пондер повторяет свои клятвы. Его маленький, мокрый рот двигался. Казалось, она не могла оторвать от него взгляд, даже, когда услышала звук толкотни за собой. Она смотрела, как его пухлые губы покачиваются, потом серебряный клинок опустился мимо неё, чтобы уткнуться в подбородок под ними.

— Если Вы закончите свои клятвы, они будут последними словами, которые Вы скажете.

Пэн взмахнула ресницами, пытаясь понять, что произошло. Затаив дыхание, она развернулась, и оказалась лицом к Моргану, когда Пондер взвизгнул и отодвинулся вне предела досягаемости. Группа вокруг них поспешно увеличила дистанцию между Морганом и ими. Священник выкрикнул протест, который Морган проигнорировал.

— Кутвелл, — спокойно сказал он, следя за своей добычей, — Вы не женитесь на госпоже Фэйрфакс. Если Вы даже поцелуете ей руку, я Вас кастрирую.

— Спокойно, сын мой, — сказал отец Хамфри.

— Я успокоюсь, как только Кутвелл даст мне слово, что и близко не подойдёт к Госпоже Фэйрфакс.

Пэн вдруг обрела своё хладнокровие и свой голос:

— Вы опоздали.

Морган тепреливо улыбнулся ей:

— Я так не думаю.

— Она говорит правду, — ответил отец Хамфри. — Цель была ясна, и бόльшая часть церемонии уже свершилась перед Господом.

Клинок шпаги задрожал, потом углубился. Морган отвернулся от Пондера и посмотрел на священника. Он искал признаки правдивости в его лице, потом посмотрел на Пэн. Она встретила его взгляд с демонстративным неповиновением, которое едва скрывало её собственные опасения. Вокруг неё, собравшиеся в небольшие группки гости, шептались и переговаривались между собой.

Он бросился к ней и схватил за запястье:

— Ты безмозглая дурочка, зачем ты поступила так безрассудно?

— Чтобы не дать тебе сделать из меня шлюху!

Последнее слово зазвенело в зале и все разговоры прекратились. Морган побледнел и замолчал. Его взгляд стал далёким и на минуту он, казалось, был погружён в размышления. Пэн закусила губу, чтобы не расплакаться, вдруг осознав, насколько безумным могло показаться её поведение. Но что ещё она могла сделать, чтобы защитить себя? Она услышала, как Морган выругался, как будто вдруг очнулся от своей молчаливой беседы. Она попыталась отпрянуть, когда он окатил её волной своей ярости.

Он дернул её к себе и закричал на неё:

— Божья кровь! Этого бы не произошло, если бы ты меня слушала, вместо того, чтобы потерять разум от ревности. Ты не выйдешь за Кутвелла. Я этого не позволю.

Сжав зубы, она посмотрела на него, не мигая.

— У тебя нет выбора.

Он посмотрел на неё, а все в зале затаили дыхание. Когда, казалось, что его глаза стали похожи на тёмные льдинки, несколько слуг отступили от него. Вдруг он улыбнулся той самой улыбкой, которая заставляла Пэн желать забраться в ближайший буфет и ждать, пока горы содрогнуться.

— Отец, этот брак незаконен.

— Почему, сын мой?

— Потому что леди уже отдалась мне. Вы, разумеется, знали это, Кутвелл.

Пэн почувствовала, что краснеет, когда в зале раздался всеобщий вздох. Пондер забормотал:

— Я этого не знал. Что… как… моя честь!

— О, закрой пасть, — ответил Морган. — Я всего лишь имел в виду, что эта леди обещала свою руку мне. Самая ранняя помолвка является законной по сравнению со всеми последующими договорённостями.

— Зачем Вы, надменный проклятый мужлан!..

Она вырвалась из хватки Моргана, подняла юбки и повернулась к нему спиной. Расталкивая плечами толпу, Пэн вышла из зала и прошла к конюшням, где стояла её лошадь, ожидая, пока её расседлают.

— Мудрое решение, любовь моя.

Пэн задохнулась, когда Морган поднял её, бросил в седло и стоял, ухмыляясь.

— Нам будет удобнее пожениться в Хайклиффе.

— Пожениться, — пискнула Пэн. — Пожениться?

— Да, Гратиана. Все же я обязан не позволить тебе выйти замуж за свинолюбца Кутвелла. Кутвелл, ха!

Она глядела на него, а он громко расхохотался.

— Кутвелл, ты и Пондер Кутвелл. Честное слово, что за мысль.

Ярость побежала по её жилам, но она подождала, пока его хохот утихнет. Схватив поводья, она, нахмурившись, посмотрела на него свысока.

— Смейтесь сколько хотите, милорд, но послушайте вот что, — она говорила спокойно и осторожно. — Вы, возможно, лишили меня всякой возможности стать женой, но Вы не победили. И знаете почему? Потому. Милорд, что, несмотря на Вашу веру в мою вечную любовь, я скорее выйду за Марджери, чем за Вас. Я полагаю, что Ваше судно уже готово отплыть. Доброго Вам дня.