"Черные небеса" - читать интересную книгу автора (Тепляков Андрей Владимирович)

Глава 22. Трое

— Ружье в пассажирском. Под первой скамьей. Неси его сюда.

Мамочка скрылась за дверью. Колотун, не отрываясь, смотрел вперед. Пастушата выбирались из саней. Один из них, невысокий мужчина с широченными плечами, что-то прокричал остальным и, подняв руки вверх, пошел к вездеходу.

— Вот собаки, — процедил Колотун. — Это ж надо так вляпаться!

В двери снова появилась Мамочка. Она сунула Колотуну ружье и коробку с патронами.

— Вот. Только одну нашла.

— Одна и есть.

Колотун принялся быстро заряжать ружье.

Узкая дорога, забитая санями с людьми, среди которых виднелись маленькие детские фигурки, сводила на нет преимущества вездехода. Неуязвимая на ходу, остановившись, машина превращалась в тюрьму. Отложив ружье, Колотун медленно тронул вездеход вперед, навстречу идущему человеку.

— Люди, — тихо сказал Ной.

— Пусть расступаются.

Увидев, что вездеход тронулся с места, встречающий, не опуская рук, побежал ему навстречу.

— Ты уверен, что это Пастушата? — спросил Ной. — В прошлый раз вожак бородатый был. И мало их как-то.

— Да хоть лысый, — проворчал Колотун. — Второго шанса я им не дам.

Парламентер добежал до кабины и забарабанил в дверь, одну руку оставляя поднятой.

— Черт, — сказал Колотун и нажал на тормоз. — Смотрите за остальными. Зашевелятся — сразу говорите.

Он взял ружье, опустил стекло и высунул наружу ствол.

— Отойди от машины. Скажи своим, чтобы санки убрали, если не хотят, чтобы я тебе башку отстрелил.

Человек отступил и энергично замотал головой.

— Нет-нет-нет! Не нужна машина. Уйдете спокойно. Пастушата пропустят. Вы из города на восходе? Нужны новости!

— Ишь ты, новости тебе нужны, — проворчал Колотун. — Кто у вас главный?

— Я Пастух, — с достоинством ответил человек.

— В прошлый раз, вроде, другой был.

— Его нет. Он был глуп-глуп. Его нет.

— Ясно.

— Звери из земли пришли в город?

Колотун быстро глянул на Мамочку и ответил неохотно.

— Да.

Пастух возбужденно закричал.

— Мы думали! Мы знали! Мы видели, они шли под землю. Далеко на восходе, там, где видно город. Они шли к городу по нам. Много-много-много. Мы бежали на закат. Они не гнались. Шли к большому городу. Вашему городу. Теперь нас мало-мало. Мало слабых. Мало детей. Мало женщин, чтобы рожать. Пастушата исчезнут!

— Я не очень расстроено выгляжу? — спросил Колотун.

Пастух не понял сарказма.

— Нет.

Он указал пальцем на Колотуна.

— Я вижу. У вас две женщины. Молодые. Ваш город умер. Пастушата примут. Снова. Не как раньше. Раньше мы были сильными. Сейчас — слабые. Примем вас, как слабые. Дадим еду и собак. Оставайтесь. Звери из земли уйдут. Мы придем в город.

— Город умер. Поищите себе людей в других местах.

— Нас мало. Пастушата станут стадом. Люди на снегу сильные. Люди в городе слабые. Пастушата придут к сильным и станут стадом. Нет. Мы пойдем к слабым. В город.

— Счастливого пути, — сказал Колотун и мотнул стволом. — Уводи своих, или я их передавлю.

— Ты глупый-глупый, — разочарованно сказал Пастух, отступая еще на шаг. — Ты уедешь, кончится еда, будешь голодать. Кончится черная вода, останешься на снегу. Ты замерзнешь и умрешь на снегу. Твои люди замерзнут и умрут.

— Отводи людей, — зло повторил Колотун. — Живо!

Пастух несколько секунд смотрел на него из-под нахмуренных бровей, потом резко развернулся и быстро пошел назад, размахивая руками вверх-вниз. Колотун поднял стекло и передал ружье Мамочке.

— Давайте все в пассажирский.

Никто не пошевелился.

— Ну, быстро!

Вездеход тронулся. Пастушата спешно растаскивали сани к обочинам, освобождая дорогу. Прыгали собаки, метались люди, плакали испуганные дети. Теперь Колотун и сам видел, как тех мало — всего пять, все на центральных санях. Женщин тоже мало. Не врал Пастух.

Вездеход беспрепятственно миновал Пастушат и, набирая скорость, поехал дальше.

Спустя четверть часа в кабину забралась Мамочка. Она уселась в пассажирское кресло и стала смотреть в окно.

— Дешево отделались, — сказал Колотун. — Я уж боялся, что влипли. Надеюсь, больше у нас не будет теплых встреч.

Мамочка не ответила. Она сидела, сцепив руки на животе, погруженная в себя, хмурая. Колотун тоже замолчал.

Вездеход продвигался вперед, сквозь нарастающую метель. Над дорогой сгущались сумерки. Колотун включил огни. За окнами гудел ветер, плотная снежная взвесь застилала обзор. Несколько раз колеса соскальзывали с дороги, и Колотуну приходилось ловить сползающую на обочину машину. Через час борьбы он остановил вездеход.

— Все, приехали. Жаль подальше уйти не удалось, но в такую пургу и темень двигаться нельзя.

Он посмотрел на Мамочку.

— Ты как?

Она повернулась к нему.

— Нам надо поговорить, Колотун.

— Нам с тобой?

— Нам всем.

В течение всего ужина Мамочка молчала. Колотун не торопил ее, предчувствуя нехорошее. Когда с едой было почти покончено, она сказала, глядя в маленькое окно-бойницу:

— Я много думала в последнее время. О нашем будущем.

Она умолкла. Надолго, минут на пять. Никто не вступил в разговор, все сидели молча и ждали.

— Я вот что поняла — нет у нас будущего. По крайней мере, у меня. Что мы хотим? Куда мы едем? В город, которого нет. Слушаем… ее. Глупо. Даже не смешно. Мы ставим на кон свои жизни, а что взамен — слова таракана. Да, может быть, она и права. Может быть, и есть Большой Город, и стоит рискнуть жизнью, чтобы добраться до него…

— Большой город, — пробормотала Принцесса, пальцем выскребая дно своей миски.

Мамочка не обратила на нее внимания. Она посмотрела на Колотуна.

— Но я рискую не только своей жизнью, понимаешь? Мне скоро рожать. Мне страшно, понимаешь? Я не хочу умереть где-нибудь в глуши, не хочу, чтобы умер мой ребенок. Я очень боюсь за себя и за него. Если мы пойдем дальше, что будет со мной? Что будет с ним?

— Ну… — замялся Колотун. — Тебе когда рожать?

— Через четыре недели.

— Мы можем успеть.

— Или не успеть. И потом, как ты видишь мои передвижения без вездехода? Я не смогу идти. Мне и по Городу было не просто ходить, а по снегу… А что будет, если мы ничего не найдем? Кто примет роды? Ты?

Колотун сжал руками голову.

— Не надо вам было меня вытаскивать. Куда вам с беременной?

— Да не говори ты ерунды! Справимся. Останемся в вездеходе или найдем какое-нибудь место получше. Ты родишь. Рожают же люди сами, не такое это хитрое, наверное, дело. Мы будем на подхвате. Что за чушь тебе в голову лезет?

— Это не чушь, Колотун. Это очень, очень серьезно. Все, что ты говоришь — мило, конечно, но это глупости. Даже если я и ребенок останемся живы, если мы найдем какое-нибудь место, то я… Я не смогу оставить ребенка рядом с этой людоедкой. Никогда, Колотун! Никогда-никогда!

Мамочка не посмотрела на Ноя. Он опустил голову.

— Ты подожди, все можно решить, — сказал Колотун. — Надо подумать.

— Я очень много думала, — повторила Мамочка. — Но все как-то безнадежно. Сегодня я увидела выход. Настоящий, реальный. Мне он очень не нравится, но, мне кажется, это единственное для меня решение.

— Какое?

— Я уйду к Пастушатам. Ты сам слышал, им нужны женщины. Им нужны дети. Они меня примут.

Колотун вскочил с места, едва не стукнувшись головой в низкий потолок отсека.

— Ты с ума сошла! Даже не думай! Идти к этим зверям, это… Это…

— Даже звери любит своих детенышей, — возразила Мамочка. — Пастушата знают, как жить вне города. Они помогут мне родить. Уберегут, потому что и я, и мой ребенок им нужны. А здесь мы только барьер между вами и этой тварью.

— Да что ты говоришь! Какой барьер? Что за ерунда? Ной, не сиди сиднем, скажи ей, что она ошибается. Скажи, что выгонишь девчонку, если надо. Скажи ей! Что за дикость!

Ной молчал. Принцесса, настороженная громкими криками Колотуна, прижалась к его ноге.

— А может она права?

— Что? Что ты сказал?

Ной не ответил. Колотун шагнул к нему.

— Я сейчас сам вышвырну твою девку. И тебя, если будешь дергаться.

Принцесса зашипела. Мамочка схватила Колотуна за руку.

— Сядь! Еще только драки между вами не хватало! Он сказал честно, за это я ему благодарна. Хуже нет, чем молоть языком, а потом…

— Ты мне не веришь? — спросил Колотун.

— Верю. Я верю, что ты сам веришь в свои слова. Я люблю тебя, Колотун, но я не могу принять этого, понимаешь? Не могу. У меня нет сил.

— Черт знает, что такое!

Колотун неохотно сел на место.

— Давайте спать, — сказала Мамочка. — Все мы очень устали. Завтра будет не простой день.

— Ты ложись, а нам с Ноем надо поговорить.

— Только не лезь в драку. Не делай хуже, чем есть. На самом деле, я уже все решила.

Колотун кивнул и встал. Посмотрел на Ноя.

— Пойдем. Подышим.

На улице мело. Ной и Колотун встали с подветренной стороны, укрывшись за вездеходом от летящего снега. Принцесса уселась на корточки возле колеса и с беспокойством крутила головой.

— Значит, говоришь, она права? — спросил Колотун. — Хочешь отдать ее этим выродкам?

— Не преувеличивай. Они ее примут, как свою. Я действительно считаю, что они позаботятся о ней и ребенке лучше нас.

— Нет, Ной. Не так ты думаешь. Я скажу тебе, как ты думаешь. Ты хочешь сохранить свою зверушку любой ценой, даже ценой жизни Мамочки. Я не знаю, зачем она тебе: самолюбие свое хочешь потешить, или ты на дырку ее планы строишь — мне, честно, наплевать. Я вот что знаю — она с нами не поедет. И клал я на большой город и всю остальную хрень. Мамочка останется здесь. С тобой или без тебя. Вот такая моя мысль. Решай. Выгоняешь девку и едешь с нами, или уходишь с ней. Прямо сейчас решай, потому что в вездеход она больше не залезет.

Ной почувствовал, что его трясет. От холода или от ярости, он не знал — ему было все равно. Он замотал головой.

— Нет!

— Ну, тогда не обижайся. Ты мне нравился. Ты хороший парень, но, извини уж, в последнее время тебе здорово свело мозги. Вали отсюда. Кое-какие припасы я тебе оставлю. Подберешь, когда мы уедем.

— Мамочка не даст тебе нас бросить.

— Извини, друг, но ее разрешение мне нужно меньше всего.

— Я никуда не пойду.

— Пойдешь. А не пойдешь, так полетишь.

Колотун двинулся на него. Он был выше Ноя почти на голову и гораздо тяжелее. В драке с ним Ной не имел шансов на победу, но терять ему было нечего, и отступать было некуда. Жить дальше ничтожеством он уже не мог.

Колотун схватил его за плечо, Ной отступил и скинул его руку. Колотун поднял кулак, собираясь ударить.

В этот момент, громко завизжав, Принцесса бросилась вперед, словно выброшенная пружиной. Она сбила Колотуна с ног, повалила на землю и обхватила руками его голову. Раскрыла рот.

— Нет! — закричал Ной. — Принцесса, нет! Не смей!

Он рванулся к ним. Вцепился в спину девушки и, падая назад, потянул ее на себя, пытаясь оторвать от Колотуна. Ему удалось приподнять ее. Воспользовавшись моментом, Колотун высвободил руки и изо всех сил отпихнул Принцессу. Вместе с Ноем она повалилась в снег. Колотун начал подниматься, но она опередила. Через секунду она уже снова была на ногах, готовая к броску. Барахтаясь в снегу, Ной уже понимал, что не успеет ее перехватить. Успеет только крикнуть.

— Принцесса, нет! Нельзя!

Слово «нельзя» она знала, и на секунду замерла.

— Нельзя! — снова закричал Ной. — Нельзя!

Колотун встал на ноги и шагнул к ней. Глядя на его лицо, Ной понял, что сейчас произойдет убийство. Принцесса убьет или Колотун, он не знал, но понимал, что, схватись они, выживет лишь один. Колотун потерял контроль, а Принцесса умела драться только насмерть.

— Колотун, стой! Вы убьете друг друга!

— О да! — прокричал он в ответ.

В этот момент распахнулась дверь пассажирского отсека и оттуда выглянула встревоженная Мамочка. Одного взгляда на поднятые кулаки Колотуна и напружиненную фигуру Принцессы, было достаточно, чтобы оценить ситуацию.

— Не смейте драться! — крикнула Мамочка. — Не смейте!

— Она напала на меня! — ответил Колотун, не поворачивая головы. — Она мне чуть морду не скусила!

— Ты ее спровоцировал!

— Немедленно разойдитесь! Вы с ума сошли! Если вы не прекратите, я уйду! Прямо сейчас! Вы поняли?

Колотун опустил руки и отступил. Ной обхватил Принцессу за плечи и прижал к себе. Она не сопротивлялась, только быстро-быстро дышала.

— Для тебя же стараюсь, — сказал Колотун, повернувшись к Мамочке. — Глупая ты.

Она поманила его рукой.

— Иди ко мне.

Колотун бросил последний взгляд на Ноя с Принцессой и, увязая в глубоком снегу, побрел к открытой двери.

— Ной, — сказала Мамочка. — Посидите в кабине до утра. Ладно?

— Хорошо.

Мамочка дождалась, когда Колотун поднимется в отсек и закрыла дверь. Ной повернулся к Принцессе.

— Идем, — сказал он.

К утру снег прекратился. Вездеход стоял, окруженный молчанием нового дня, и ничто вокруг не напоминало о событиях ночи. Ной и Принцесса спали в кабине, опустив спинки кресел. Было холодно.

Внутренняя дверь открылась и в ней показалась голова Колотуна. Некоторое время он молча рассматривал спящих, потом протянул руку и тронул Ноя за плечо. Тот проснулся моментально.

— Вставайте, — сказал Колотун. — Мы завтрак готовим.

В пассажирском было гораздо теплее. Мамочка сидела возле печки и грела жестянку с маккой. Колотун устроился подле нее с миской в руках.

— Доброе утро, — сказал Ной.

— Доброе утро, — отозвалась Мамочка. — Берите тарелки, а то стынет.

Ной взял две миски и перебрался в противоположный угол отсека. Увидев еду, Принцесса нетерпеливо вытянула руки. Ной сунул ей ложку, но она отпихнула ее. Тогда он вложил ложку ей в пальцы и, не отпуская их, зачерпнул кашу. Поднес к губам. Принцесса осторожно слизнула.

— Теперь сама.

Девушка принялась старательно тыкать ложкой в миску. Некоторое время Мамочка наблюдала за ней.

— Сколько ей лет, интересно?

Ной пожал плечами.

— Четырнадцать, — сказала Мамочка. — Или пятнадцать. Думаю, не больше. Еще ребенок.

— В таких условиях рано взрослеют, — отозвался Ной. Помолчал немного и добавил. — И умирают, тоже, рано.

— Да, ты прав.

Они замолчали. Скрябала ложка Принцессы. Доев свою порцию, Ной взял у Мамочки кружку с маккой, вернулся на место и спросил:

— Какие у нас планы?

Мамочка посмотрела на Колотуна. Тот цедил сквозь зубы из кружки и угрюмо молчал. Заметив ее взгляд, он сказал неохотно:

— Сидим и ждем. Через несколько часов Пастушата нас нагонят. Тебя надо собрать, как следует, — добавил он, обращаясь к Мамочке.

Она кивнула.

— Я видела удобную сумку. Там — за ящиками.

После завтрака Колотун с Мамочкой приступили к сборам, а Ноя и Принцессу отправили в кабину наблюдать в зеркала за дорогой. Сидя там, засунув ладони в рукава, Ной снова занялся ее обучением.

Пастушата появились около полудня. Ной увидел в зеркале головные сани и сразу же поспешил в отсек.

— Едут! — сказал он.

Колотун и Мамочка сидели друг напротив друга, разделенные большой сумкой. Колотун встал.

— Так. Ной, возьми ружье, пойдешь следом за нами. На всякий случай. Девчонка твоя пусть посидит здесь.

— Колотун, насчет ружья…

Он махнул рукой.

— Да это не важно. Никто не просит тебя палить по ним. Просто постоишь. Давай.

Ной вернулся в кабину за ружьем. Несколько минут он потратил на объяснения с Принцессой, хлопая ладонью по креслу и говоря:

— Ты сидишь. Я иду. Я вернусь. Не страшно. Я вернусь.

Наконец, Принцесса поняла. Сказала:

— Да, Ной.

И устроилась в кресле.

Ной выбрался на улицу. Снега навалило много, ноги вязли в нем. Он обошел вездеход, краем глаза поглядывая на Пастушат. Они остановились метрах в пятидесяти от машины и суетились вокруг своих саней. У двери в отсек уже стояли Колотун и Мамочка.

— Я готов, — сказал Ной.

— Идем.

Колотун взвалил на плечо сумку, взял Мамочку под руку, и они пошли к остановившемуся посреди дороги табору. Ной, направив ствол ружья в хмурое небо, последовал за ними.

Пастушата уже успели развернуть сани поперек дороги и, увидев процессию, попрятались за ними, выставив вперед редкие ружейные дула. Колотун поднял руку, повторяя вчерашний жест Пастуха. Когда до саней оставалось метров десять, они с Мамочкой остановились.

— Я хочу говорить с Пастухом! — крикнул Колотун.

— Говори, — донеслось из-за баррикады.

— С нами женщина. Она ждет ребенка.

— Я вижу это. Что вы хотите?

Колотун молчал целую минуту. Встревоженная Мамочка обернулась к нему и слегка дернула за руку.

— Примите ее к себе! Мы не сможем ухаживать за ней, как нужно.

Над санями появилась голова Пастуха.

— Что у тебя на плече?

— Ее вещи.

— Вещи — хорошо. Дай ружье.

— Нет. Ружье нужно нам самим.

Пастух задумался. Они стояли, утопая в снегу, посреди дороги и ждали. «Что им нужно больше? — подумал вдруг Ной. — Мамочка или ружье? Впрочем, сейчас они могут взять и то и другое сами».

— Мы берем вашу женщину, — сказал, наконец, Пастух.

Он обернулся, махнул рукой и стал перебираться через баррикаду. За ним последовали три женщины. Люди с ружьями поднялись, продолжая держать экипаж вездехода под прицелом.

Процессия направилась к выступившему вперед Колотуну. Мамочка вздрогнула и зябко повела плечами. Пастух остановился. Мамочка шагнула к ним, посмотрела на Колотуна. Потом обернулась, быстро глянула на Ноя.

— Сколько ей лет? — спросил Пастух.

— Двадцать один, — сказал Колотун.

— Это хорошо-хорошо.

Мамочка медленно подошла к нему, и он вытянул руку, собираясь коснуться ее живота. Она отступила, потом снова шагнула вперед, позволяя ему себя ощупать. Ной поморщился. Закончив осмотр, Пастух взял Мамочку за плечо и легко подтолкнул к стоящим за его спиной старухам. Те сразу же обступили ее, и тоже стали ощупывать и оглаживать.

— Мешок, — сказал Пастух.

Колотун снял с плеча сумку и протянул ему. Тот поставил ее на снег, расстегнул и принялся копаться внутри, перебирая вещи. Ной мог только догадываться, чего стоила эта сцена Колотуну. Он не мог видеть его лица, но видел напряженную спину и сжатые в кулаки пальцы.

«Только бы он не бросился на них. Тогда конец».

Колотун не бросился.

— Хорошо-хорошо, — повторил Пастух, застегнул сумку и взвалил ее на плечо.

— Мы будем о ней заботиться. Вторая женщина?

Сердце Ноя прыгнуло в груди. Колотун помотал головой.

— Нет. Только эта.

Пастух пожал плечами, кивнул и пошел прочь. Старые вороны повлекли за собой Мамочку, но она остановилась и обернулась.

— Храни вас Бог.

— Я тебя заберу, — сказал Колотун.

Она кивнула, вытерла варежкой слезы и позволила старухам увести себя к саням.

Колотун долго стоял, глядя, как Пастушата устраивают Мамочку и разворачивают сани. Ной подошел к нему.

— Идем. Она же смотрит на тебя.

Они вернулись к вездеходу. Из окошка кабины высовывалась голова Принцессы. Ной увел ее в пассажирский отсек, Колотун занял свое место, загремел двигатель, и вездеход тронулся.