ГЛАВА СЕДЬМАЯ

  Эми слышала дождь, бьющий по каменным стенам и черепичной крыше и стекающий каплями по водостокам. Вспышки молнии освещали ночь белым огнем. Вдали раздавались раскаты грома.

  — Говорят, что слепые гораздо чувствительнее, — прошептал Реми, заперев спальню.

  На глазах Эми была черная шелковая лента. Зачем ему это понадобилось?

  Впрочем, он же преподает ей урок.

  — Если ты хочешь научиться быть сексуальной, нам нужно снять все сдерживающие твою свободу факторы. Ты должна стать свободной, найти себя в том, что никогда не пробовала, — продолжал Реми.

  — Например, заняться сексом под дождем в бассейне.

  — Если прекратятся молнии, — пообещал он.

  Ноги Эми были широко раздвинуты и привязаны легкими шарфами по углам кровати. Голова Реми покоилась меж открытых бедер девушки. В течение долгих минут она беспомощно лежала под ним, пока его губы и язык воспламеняли ее тело, исследуя каждую часть до тех пор, пока Эми не превратилась в одно сплошное горящее желание. Когда она вскрикнула, он наконец прекратил свою изощренную пытку.

  — Не останавливайся, пожалуйста, — взмолилась Эми.

  — Ожидание, — прошептал он, целуя ее в самых интимных местах, — это главное.

  — Ты же убиваешь меня.

  Он перекатился на бок.

  — Нет, я люблю тебя. Тебе следует понять, насколько ты сексуальна. Ты самая отзывчивая и чувствительная женщина, которую я когда-либо знал.

  — Но я боюсь.

  — Я тебя не обижу. Хотя иногда легкий страх усиливает восхищение.

  — Поцелуй меня, — взмолилась она.

  Его губы нашли ее. Она судорожно выдохнула. Реми расположился на ней и медленно вошел в нее.

  Его кожа была даже влажней и горячей, чем ее собственная, когда он начал двигаться. Каждое погружение было чрезвычайно осторожным. Но вот движения стали быстрее, и девушка громко застонала. Она извивалась под ним ужом и, осознав, что он больше не может сдерживаться, подалась ему навстречу, словно бы впечатавшись в него.

  — Да! — жарко прошептала Эми, обнимая ногами его бедра и выгибаясь назад. — Да.

  Он попытался как можно глубже войти в нее, в эту темную сладостную стихию, и тогда Эми задрожала, впившись ногтями в его спину.

  А потом он лежал сверху, не выходя из нее, и Эми ощущала себя в земном раю. Так хорошо было лежать вместе с ним в таком положении и так спокойно.

  Только сейчас она поняла, как ей его не хватало.

  Реми целовал ее брови, щеки, веки и ресницы, даже кончик носа, шепча хриплым и низким бархатным голосом самые сладкие слова на свете.

  И вдруг в животе у него заурчало.

  — Голодный? — поинтересовалась Эми.

  — Значит, говоришь, ужин ровно в восемь? Даже для провансальцев мы жутко припозднились с этим.

  — Ах да, ужин, — она медленно приподнялась. — А я как раз думала о том, как бы заняться любовью под дождем.

  — Ну, с такими задатками... я сомневаюсь, что тебе вообще нужен учитель.

  — А вот и нужен.

  Они оделись, и Реми проследовал за ней на кухню, где удивил ее своими качествами: он мог быть так же полезен у плиты, как и в постели.

  Вместе они нарезали свежие овощи и сделали пиццу. Точнее, целых три пиццы — с грибами, сыром и анчоусами. Реми умело соорудил салат, пока она старательно запекала курицу и грибы, заготовленные ею заранее.

  После десерта Эми подумала, что Реми уйдет, но ошиблась. Он остался и помог ей мыть посуду. Девушка погасила свет и пошла его проводить. Оказавшись у двери, Реми, вместо того чтобы выйти, взял ее за руку и вывел на улицу, в туманную морось.

  — Ты же сказала, что хотела бы заняться любовью под дождем, — напомнил он ей.

  Она покачала головой.

  — Не сейчас.

  — Может, на этот раз краткий курс?

  — Не думаю.

  — Сексуальная девушка должна уметь и это.

  Прижав ее к холодной каменной стене, Реми стянул с Эми джинсы, расстегнул свои и резко и без предисловий проник в нее. Его взгляд обжигал девушку черным пламенем.

  Эми загорелась мгновенно. Странно, почему она не подумала об этом раньше? Она вся вжалась в Реми, вибрируя под ним, желая его.

  — Презерватив, — прошептала она между толчками.

  — Черт.

  — Черт, — согласилась Эми, и он с трудом оторвался от нее.

  — Жди здесь, — сказал Реми, едва отдышавшись.

  Эми отбросила волосы с глаз и кивнула.

  — Словно я могу куда-нибудь уйти. Вернувшись, он нежно поцеловал ее веки и губы и лишь потом снова вошел в нее. Как и раньше, его движения были энергичными, быстрыми. На долгий восхитительный миг ее тело соединилось с ним в великолепном порыве. Она вскрикнула в тот же миг, когда и он с содроганием вцепился в ее плечи.

  Колени у Эми подогнулись, и Реми прижал ее к себе ближе.

  — Обхвати меня ногами.

  Она сделала, как он велел, и он понес ее в дом.

  — А ты быстро учишься. Не думаю, что тебе нужен целый месяц, дорогая.

  — Но это же наша сделка, — прошептала она. И снова Эми подумала, что он попрощается с ней. Однако Реми принес ее в спальню, где они улеглись на кровати, обняв друг друга,

  С утра он лежал с ней рядом. И это было хорошо. Не как в Лондоне, когда он ее покинул. Эми невольно улыбнулась.

  — Значит, целый месяц? — прошептал Реми. — Ты выглядишь так, словно ведешь двойную игру. Ты уверена, что тебе необходимо так много времени?

  — Целый месяц, — настаивала Эми. Не может же она признаться в том, что до ужаса хочет его и испытывает к нему столь нежные чувства.

  — Обычно мои интрижки так долго не продолжаются.

  Эми сглотнула. Этот комментарий обжег ее.

  —Значит, и для тебя это будет ценным опытом, — сказала она, пытаясь изобразить беззаботность, которой на самом деле не ощущала.

  Реми нахмурился, словно его что-то взволновало. Неужели она ему уже надоела?

  — Пока что мне не на что жаловаться, — признался он. — Все было забавно.

  — И мне, — согласилась Эми, хотя сердце ее заныло.

  Девушка поднялась и посмотрела на него: он спокойно лежал на спине, руки под головой. Она медленно надевала тонкое розовое платье и заплетала косу, а он лениво наблюдал за ней блестящими глазами.

  Любопытно, о чем он думает? — размышляла Эми, когда наносила косметику. Ему скучно? Или он считает, что она внаглую использует его? Нет, угадать невозможно. У нее не было доступа к его мыслям.

  У нее был доступ только к его телу. Еще целый месяц.

  Наконец она оделась и спросила его, что бы он хотел на завтрак.

  — Я знаю хорошее кафе в деревеньке.

  — Но тогда все узнают про нас с тобой. Даже твоя семья.

  — Возможно. Деревенские жители ужасные сплетники. Особенно, когда дело касается семьи Фурнье. Но они знают, что я хочу купить виноградники. Пусть считают, будто мы здесь по делу.

  — Зная твою репутацию?

  — Ты все равно уедешь. Так какая тебе разница, что они подумают о тебе?

  Эми покачала головой, и Реми широко улыбнулся. Если бы она не знала его лучше, ей бы почудилось, что он рад такой ситуации.

  — А что же подумает твоя мать и сестры? Наверняка не обрадуются.

  — Насчет этого можешь не волноваться, — пробормотал он, притягивая ее к себе и целуя. — С ними я как-нибудь справлюсь.

  Реми ехал в своем «альфа-ромео» с опущенным верхом мимо полей с лавандой, направляясь к средневековой деревеньке с красными крышами, которые выглядывали из-за холма.

  Он мчался так быстро, что шины жалобно визжали на поворотах. Надо было предвидеть такую скорость и страсть. Запах жженой резины от асфальта. Обгон велосипедистов и байкеров на дороге.

  Машина была хороша для таких гонок, да и Реми, к счастью, полностью сконцентрировался на дороге. Наконец-то Эми лично убедилась, что Реми настоящий профессионал. Он отлично знал дорогу, машину и свои способности, и вскоре ее страх сменился восхищением.

  Эми никогда не ездила в такой первоклассной машине, да еще с таким первоклассным водителем.

  Реми замедлил скорость, только когда они приблизились к деревеньке, в которой было полно народу, поскольку это был рыночный день. Реми обогнул прилавки с товарами разного рода. Молодые цыганки в обтягивающих блузках и блестящих юбках сразу подбежали к «альфа-ромео», тыча в лицо Эми подносами с чесноком и лимонами.

  Эми взглянула в их сторону, но Реми сказал:

  — Никаких покупок, — и продолжил путь, пока не добрался до парковки, располагавшейся у фонтана. Тут же было и его любимое кафе. — Я ужасно хочу есть.

  Он подал ей руку, и они стали подниматься вверх по холму, мимо галерей и прилавков, расставленных так, чтобы покупателям было удобно разглядывать товар. На прилавках в изобилии лежали фрукты, домашняя выпечка, диснеевские игрушки и предметы народного промысла.

  — Мы не будем ничего покупать, — напомнил Реми, увидев разгоревшиеся глаза спутницы.

  — Но тут продаются свежие круассаны.

  — Мы почти уже пришли.

  Две минуты спустя они уже сидели на террасе под раскидистым деревом. Реми положил контракт на стол, и они стали болтать, дожидаясь заказанного завтрака. Еда оказалась необыкновенно вкусной. Только они приступили к кофе, у Реми зазвонил мобильник.

  — Прости, это мать. Думаю, мне лучше с ней все же побеседовать. Она давно пытается меня застать, а мобильник был все время выключен. — После краткого приветствия Реми продолжил разговор. — Тебе не следовало этого делать, — сказал он по-французски и, выдержав паузу, резко выпалил: — Ты права. Буду сразу же, как смогу вырваться.

  Он захлопнул крышку телефона и бросил его в карман.

  — Кажется, она догадалась, что мы вместе, и ее это не порадовало? — предположила девушка.

  — Да, слухи тут быстро разлетаются. Ее не обманул контракт на нашем столе, и ей не понравилось, что я остался в замке прошлым вечером. Очевидно, у нее свои планы...

  — Я же говорила, не стоит нам с тобой завтракать так рано в людном месте.

  — Моя личная жизнь ее не касается.

  — Она ведь твоя мать.

  — Да. Но мне уже тридцать пять. Она всегда пыталась навязать свою волю сестрам. С моим отцом это не прошло, так она норовит отыграться на мне.

  Реми уставился на впечатляющую громаду «Замка сирен», венчающую высокий холм над деревней, и впал в мрачное молчание.

  Его семья жила здесь сотни лет. Однажды Эми призналась своей тете, что была бы рада принадлежать такому роду, с древним происхождением и традициями, как семейство де Фурнье.

  — Они до смешного консервативны, — отвечала тогда тетя. — Его первая жена была настолько оторвана от современного мира, что спокойно отпустила его в мои объятия.

  Эми взглянула на Реми.

  — Безусловно, если бы ты сообщил своей матери о том, что приехал сюда исключительно по делу, она бы поверила.

  — Не собираюсь я обсуждать это сейчас.

  — Я знаю, ты пытаешься наладить отношения со своей семьей, и я не хочу быть помехой.

  Ладонь Реми легла на ее руку.

  — Никаких проблем. С сегодняшнего дня, по крайней мере, — сжав ее пальцы, он поднес их к губам.

  Закончив с завтраком, они медленно пошли к машине, как вдруг услышали визг тормозов и увидели зеленую «рено», из которой выскочил мускулистый мужчина. Выкрикивая на ходу имя Реми, он бросился прямо к ним.

  — Убийца! Да тебе просто повезло, что тебя отпустили. Думаешь, если у тебя есть деньги, то можно купить все на свете? Жизнь моего сына не купишь!

  — Я скорблю по Андре, Морис. Поверь мне!

  — Ты! Ты ничего не знаешь! — Морис выставил вперед кулаки и треснул ими со всей силы по капоту «альфа-ромео».

  Мертвенно-бледный, Реми схватил Эми за руку и подвел к дверце.

  — Садись, — тихо скомандовал он.

  Морис не унимался:

  — Глупая девчонка! С этим парнем нельзя иметь дело! Он убил моего сына! Это опасный тип. Он портит все, к чему только прикоснется. Особенно женщин! И водит как маньяк!

  Реми обогнул машину.

  — Морис, тебе лучше оставить ее в покое.

  — Или что? Вызовешь полицию? Думаешь, ты в безопасности, потому что это твой город?

  — Если хочешь со мной поговорить, назначь встречу у моего секретаря, — и Реми передал ему визитку. — Буду рад видеть тебя в любое время.

  Морис смял карточку, потом набросился на Реми:

  — В аду я тебя видал. Вот где я с тобой встречусь.

  — Отлично!

  Реми сел за руль, захлопнул дверцу и завел мотор. Он гнал машину к «Замку сирен» так, будто за ними гнались разъяренные демоны.

  Эми долго молчала. Реми заметил на ее щеках блестящие дорожки.

  — Не плачь, мы с тобой непременно увидимся завтра, — пообещал он, встревожено глядя на нее.

  — Я и не плачу. Это все аллергия на цветущие кипарисы.

  Замок без него показался ей еще более мрачным и давящим. Пустой холодный дом, как могила. Они провели вместе лишь одну ночь, а она уже не может жить без него.

  Боже, будь она поумнее, ей бы надо было срочно вызвать агента и поскорее подписать контракт.