"Руины" - читать интересную книгу автора (Байерс Ричард Ли)

ГЛАВА 3

14 число месяца Марпенот, Год Неуправляемых Драконов

Пятёрка капаков тащила сани к скоплению снежных домиков. Горы Новуларонд на севере, снежное плато и усеявшие его холмы начали сливаться в одно белое, яркое пятно. Джойлин почувствовала нарастающий трепет.

Девушка не побоялась убежать и исследовать заброшенную деревню в нескольких милях от своей, хоть отец и запретил это делать из-за возможной опасности. Но она не ожидала, что начнётся снежная буря, из-за которой она не могла сориентироваться.

Джойлин отбросила пессимистичные мысли. Снежные бури не длятся вечно: это рано или поздно закончится, и она найдёт дорогу домой. Единственной проблемой было то, что обратный путь может занять прорву времени, и отец успеет заметить её отсутствие. Но с этим она ничего поделать не могла − ей оставалось лишь постараться своим приключением, особенно если ей попадёт от отца. Девушка свистнула и натянула вожжи.

Капаки были массивными животными с собачьими телами, безволосыми шкурами, бивнями как у моржа и мохнатыми хвостами, закрученными колечком. Каждый был крупнее и намного сильнее, чем девочка из рода арктических дварфов, но капаки были послушны в той же мере, что и сильны, и с лёгкостью могли тянуть упряжку.

Джойлин спрыгнула на снег, похвалила каждого капака, почесала за ушами и дала вяленого мяса карибу. Потом взяла гарпун в руки. Девушка сомневалась, что деревня действительно может быть опасной. Взрослые беспокоились о множестве глупостей. Хотя, она и так знала, что покидать пределы родной деревни без оружия опасно.

Капаки начали скулить, стоило девушке отойти на пару шагов, − животные хотели пойти с ней. Джойлин не могла взять с собой всех пятерых, и ей не хотелось кого-нибудь из них выделять. Она успокоила их, и те утихли.

Буря всё усиливалась. Ближайший дом − пара соединённых туннелем куполов, целиком построенных из прессованного снега и частично ушедших в землю, − находился всего лишь в нескольких ярдах от неё, но из-за погоды строение едва было видно. Девушка нащупала низкий вход и вползла внутрь.

Обследуя одно жилище за другим, Джойлин начала подозревать, что её приключение окажется не таким уж захватывающим, как планировалось. До неё здесь уже успели побывать — другие юные исследователи оставили метки на замёрзших стенах и успели унести всё ценное отсюда, что значило, что она вряд ли найдёт здесь хоть что-то стоящее внимания.

− Ну что ж, это и так было весело, − по крайней мере, она удовлетворила свою любознательность. − Возможно…

Снаружи послышался какой-то шум, хотя толстые стены вокруг и приглушили его. Шум прекратился так же внезапно, как и начался.

Первым делом Джойлин подумала, что это капак. Но если бы их что-то взволновало, они лаяли бы долго, а не пару мгновений. Если, конечно, лай тут же не прервали. Сердце глухо стучало в груди, и девушка уверила себя, что ничего не случилось. Будучи тихими и послушными со своим хозяевами, капаки были совершенно другими перед лицом опасности. Даже самый большой и голодный медведь постарается найти себе другую жертву вместо капака.

В любом случае, Джойлин нужно было проверить всё самой и убедиться, что животные в порядке. Её отец говорил, что инугаакалакурит должны быть столь же сильно преданы капакам, как и животные − им. Она глубоко вздохнула и вылезла на поверхность.

Сначала она не могла понять, где что находится: снежная буря была такой сильной, что девушка не видела ни капаков, ни саней. Джойлин испугалась, что никогда не сможет их найти. Потом она заметила свои следы на снегу. Немного подумав, она пошла по ним.

− Рывок! − позвала она. − Лазурь! Жулик!

Ни один капак не отозвался на свои клички.

Я поступила неправильно, − подумала Джойлин. − С ними что-то случилось. Мне стоило остаться внутри.

Но дварф уже вышла, и часть её, требовавшая разобраться в том, что случилось, была сильнее, чем голос разума, побуждавший её бежать отсюда и прятаться. Девушка затаила дыхание и поползла вперёд, пока в белой мгле не проступили силуэты.

Изувеченный капак недвижимо лежал в луже собственной крови. Пара тиричиков, каждый длиной в юрту, припали к тушам капаков. Тиричики были похожи на змей или драконов: извилистые тела, четыре пары коротких лап, маленькие рога и клыки, которые выступали из пасти, даже когда челюсти были закрыты. На мордах у тварей была пара отверстий, из которых то и дело высовывались щупальца. Существа были белыми, как кость, за исключением розовых глаз и пятен крови по всему телу.

Джойлин сглотнула и отступила назад, сказав себе, что буря её спрячет от ненужных взглядов. Ещё пара шагов и тиричики не смогут её заметить. Под ногами хрустнул снег. Страх охватил её, и девушка замерла. Но тиричики не оторвались от своей добычи. Она сделала ещё пару шагов, и существ, несмотря на размеры, уже было не видно. Почти в безопасности, − сказала она себе, − ты почти в безопасности.

А потом щупальце одного из тиричиков вытянулось в её сторону. Она вспомнила, как отец рассказывал ей, что эти щупальца являются органами чувств змеев. Они давали тиричикам чувство направления − так они ощущали жертву − и это было более надёжно, чем зрение, особенно в снежные бури или при ярком солнце.

Тиричик пополз в её сторону. Второй последовал за ним. Отец Джойлин ещё говорил, что тиричик убивает и ест всё, но отдаёт предпочтение людям и дварфам. Девушка кинулась бежать, а тиричики преследовали её без единого шипения или звука, молча, словно призраки, и лишь шуршание снега выдавало тварей. Джойлин знала, что они быстрее её. Единственной надеждой было спрятаться в одном из домов раньше, чем они её настигнут.

На секунду девушке показалось, что она сбилась с пути, хоть она и видела следы. Но снежные домики всё-таки оказались на месте. Она прыгнула в отверстие входа и забилась глубже в дом. Сразу же за ней последовала голова тиричика. Голова на длинной, гибкой шее метнулась за ней, раззявив челюсти. Шипы на спине тиричика соскребали замёрзший снег с потолка дома. Тиричик схватил её за лодыжку и потянул назад. Закричав, дварф схватила гарпун и ткнула им в морду существа, не столь навредив ему, сколько ошеломив, − тиричик отпустил её. Джойлин поползла вглубь дома, оставляя за собою кровавый след, − нога была сильно повреждена.

Тиричик вновь попытался укусить её, но не дотянулся. Тварь вытащила голову из дома, и на секунду Джойлин было подумала, что в безопасности. А потом весь дом начало трясти − тиричик решил сломать его. Снег посыпался на голову девушке, когда жилище начало разваливаться под ударами когтей на круглых плоских лапах.

Она поймала себя на том, что трясётся от страха и плачет. Девушка попыталась взять себя в руки, но ничего не вышло. Она сжала в руках гарпун: если получится, то ей удастся нанести ещё один удар. Снаружи послышались странные голоса, и тиричики перестали разрушать дом. Очевидно, что-то другое отвлекло монстров от жертвы.

Сначала Уилл услышал едва различимые глухие удары. Из-за странного белого света, скорее скрывающего предметы, чем помогающего увидеть, халфлинг должен был подобраться поближе, чтобы понять, что происходит. Пара больших белых существ − смесь дракона и многоножки — пытались разрушить небольшой дом из снега − вне всяких сомнений, тварям нужно было то, что находилось внутри, чем бы оно ни было.

Он понятия не имел, как Рэрун почувствовал монстров. Халфлинг подозревал, что при таких условиях даже Кара со своим драконьим чутьём не заметила бы ничего. Однако дварфу это удалось, и Уилл был рад.

Большой Ледник оправдывал свою репутацию опасного и неприветливого места из-за всех этих острых и ненадёжных льдин, скользкого и хрупкого снега. Хуже всего было то, что окружающая заставляла Уилла чувствовать себя не в своей тарелке − без Рэруна в роли провожатого он бы не прожил здесь и дня.

Но халфлинг и сам был хорошим охотником. Вот у него и появился шанс продемонстрировать то, на что он способен. Правда, Уилл очень надеялся, что всё ещё сможет с той же ловкостью двигаться и сражаться в этих толстых шерстяных одеждах, защитных линзах и тяжёлых подкованных сапогах.

− Начали, − сказал Дорн и спустил тетиву лука.

Рэрун последовал примеру друга. Павел разрядил арбалет, а Уилл метнул ядро из пращи. Несмотря на плохую видимость, все снаряды попали в цель.

Тэган и Дживекс парили в воздухе, намереваясь напасть на драконов-многоножек сверху. Кара пропела заклинание: прозвучал удар грома и вспышка яркого света пронзила существ. Рептилии конвульсивно задёргались.

Но эти твари, похоже, могли сопротивляться воздействию магии, как и настоящие драконы, поскольку ни одно существо не пострадало. Монстры не замедлили пойти в атаку, двигаясь бесшумно, словно призрачные слуги Отшельника, и не уступая им в скорости. Уилл едва успел спрятать пращу и достать свой изогнутый клинок, когда одна из тварей достигла его.

Узкая, гребенчатая морда морда с торчащими щупальцами метнулась к Уиллу. Полурослик прыгнул вперёд, уходя от удара, и кувыркнулся. Он был прав, − в такой одёжке чудеса акробатики не покажешь, но всё-таки Уилл умудрился оказаться под монстром.

Лапы у дракона-многоножки были короткими и толстыми, поэтому места под ним было мало даже для полурослика. Пространства хватило лишь для того, чтобы вспороть бледную плоть существа мечом. Существо стало вертеться, пытаясь раздавить врага. Тот откатился и встал на ноги. Тварь нацелил на Уилла клыки. Тот отскочил назад и должен был быть вне досягаемости. Однако, шея существа стала растягиваться. Поняв всю опасность ситуации лишь в последний момент, Уилл невообразимым образом изогнулся. Испачканные кровью предыдущей жертвы, клыки твари щёлкнули на расстоянии пальца от полурослика.

Шея существа отходила назад медленнее, словно внутри что-то вставало на место. Уилл улучил момент и нанес ещё три удара мечом. Его друзья тоже яростно атаковали. Дживекс устремился вниз, нацеливаясь на глаза монстра, потом уклонился от атаки щупальца, заканчивавшегося иглой. Держа меч двумя руками, Дорн атаковал с одной стороны, а Рэрун рубил топором с другой. Боевая песнь Кары разлилась в воздухе. Предположительно, она, Павел и Тэган разбирались с другим врагом.

Дракон-многоножка, с которым дрался Уилл, в конце концов, замер, вздрогнул и упал на землю. Даже при смерти он не издал ни звука. Оглянувшись, Уилл увидел, что другой враг также повержен.

− Все целы? − спросил Павел. Его стальной баклер был погнут, а в воздухе парила призванная булава из красно-золотого света.

Со всеми всё было хорошо.

− Тогда давайте выясним, что же пытались найти тиричики в том доме, − сказал Рэрун. Он быстро подошёл к полуразрушенному снежному дому и начал откидывать куски замёрзшего снега в сторону, откапывая тех, кто был под ними. − Теперь вы можете вылезти. Всё в порядке.

Фигура, ростом даже ниже Уилла, вылезла наружу. До полурослика дошло, что эта маленькая девочка, должно быть, − сородич Рэруна. У неё было крепкое телосложение, белые волосы, голубые глаза и румяная кожа, а одежда говорила о том, что она устойчива к холоду.

В руках она держала заляпанный кровью гарпун − несмотря на свой возраст, она умудрилась нанести рану одному из тиричиков. Девочка во все глаза смотрела на своих спасителей, особенно, на Тэгана, Дживекса, Дорна и на самого Уилла. Наверняка она видела людей раньше, но уж точно никогда не встречалась с авариэлем, волшебным драконом, полуголемом и полуросликом.

− Всё в порядке, − повторил Рэрун. − Мы все твои друзья. − И тут его глаза расширились. − Луна и звёзды! Ты мне кого-то напоминаешь. Дай-ка я тебя рассмотрю, − он бережно взял её за подбородок, повертел со стороны в сторону, разглядывая. − Как твоё имя, юная леди?

− Джойлин Похитительница Снега.

Рэрун улыбнулся своим друзьям.

− Кажется, у меня есть племянница.

Джойлин стряхнула с себя снег и показывая раненную лодыжку. Рэрун нахмурился.

− Павел! Помоги ребёнку.

Для Вурика Похитителя Снега были тяжелые времена — особенно в недавние месяцы. Однако, последние часы были еще тяжелее. Как только он узнал, что его дочери не было большую часть дня, первым порывом было кинуться на поиски. Но к тому времени разразилась снежная буря. Даже инугаакалакурит не рисковали отправляться в путь при таких погодных условиях, и тем более, они вряд ли нашли бы Джойлин. Всё, что ему оставалось, − это ждать прихода ночи: слепящее сияние дня уйдет, и лунный свет осветит путь.

Дварф посмотрел на остальных членов поисковой группы, и его сердце упало. Так мало для прочёсывания снегов во всех направлениях мили вокруг! Но сейчас было не время думать о прошлых неприятностях или размышлять, смог бы их избежать более мудрый лидер.

− Выходим.

Все засвистели и начали отдавать команды своим животным. Капаки двинулись. Сани быстро разошлись в разных направлениях.

Вурик правил на заброшенное поселение. Джойлин очень интересовалась им с того самого момента, как услышала про эту деревню, и дварф бранил себя за то, что не отвёз её туда лично. Поступи он так, то, возможно, всего этого бы не случилось. Но Вурик был слишком занят тем, что старался прокормить деревню. Хотя он очень хотел побыстрее достичь пункта назначения, он решил не ехать быстро, пристально оглядываясь вокруг, чтобы не пропустить следов Джойлин или её саму где-нибудь под перевёрнутыми санями или того хуже. Он пустил капаков размеренным шагом, хотя очень хотел перейти на рысь.

Дварф заметил какое-то движение впереди. Кто-то, а точнее, несколько фигур, маленьких и нечетких с такого расстояния, двигались в его направлении. Трое двигались по земле, точнее на санях, но двое летело. Разумно было бы свернуть с их пути. Но это означало сделать крюк и приехать в заброшенную деревню позже, а он не сделал ничего, чтобы спровоцировать незнакомцев. Возможно, они не причинят ему вреда, хотя при других обстоятельствах Вурик бы на это не рассчитывал.

Дварф продолжил двигаться в их направлении и, приближаясь к группе, всё больше поражался. Компания была самой странной из всех, кого встречал Вурик. Впрочем, странными были не все. Впереди, ведя сани с впряжёнными в них хаски, а не капаками, сидела Джойлин, а позади неё он увидел своего младшего брата Рэруна. Сани остановились. Джойлин, несмотря на раненную лодыжку, направилась к отцу. Он побежал ей на встречу, и они обнялись.

− Ты в порядке? − спросил Вурик.

− Да. Кроме ноги, − она помялась. − Тиричики убили моих капаков. Прости, папа…

− Тиричики?!

− Да, − сказал Рэрун. − Но юная охотницы отомстила за своих животных. Это кровь тиричиков на конце её гарпуна. Как ты, брат?

− Хорошо, когда я знаю, что этот своенравный ребёнок в безопасности, а мой спятивший брат Рэрун, которого я уже и не надеялся увидеть, стоит передо мною.

Вурик ещё какое-то время прижимал Джойлин к себе, а потом обнял и Рэруна.

− Спятивший? − сказал Рэрун. — И это лишь потому, что я захотел повидать мир вне пределов ледника? Изменит ли твоё мнений тот факт, что у меня есть магическое оружие и полный кошель золота?

− Нет, − сказал Вурик, − хотя бы потому, что за все годы твоих блужданий ты провёл хотя бы одну ночь с женщиной твоей расы, а?

Тощий мужчина, вооружённый булавой и маленьким щитом, засмеялся.

− Мне нравится твой брат, Рэрун. Он знает, что действительно важно в жизни.

Замечание напомнило Вурику о присутствии чужеземцев, − тот факт, что Джойлин жива и здорова, целиком завладел его вниманием. Ситуация была сложная. На самом деле, это было близко к кошмару.

Для начала стоило убедиться, что его улыбка и радушие не кажутся показными.

− Представь меня своим друзьям, Рэрун, а потом мы поедем домой и будем праздновать.

Один из пришельцев, черноволосый, ниже ростом и стройнее, чем дварф, сказал:

− Да благословят вас Сироллали. Нас тошнит уже от походной пищи.

− А вы едите жуков? − спросила рептилия серебряного цвета, с крыльями бабочки и крутящимся туда-сюда хвостом. Вурик подумал, что это какой-то миниатюрный вид дракона, но затем решил, что возможно и нет, иначе он был бы таким же безумным, как другие драконы.

Через минуту все собрались в дорогу. Вурик периодически подавал сигналы с помощью охотничьего рофьего рога. Услышавшие этот звук поймут, что Джойлин в порядке, и передадут сообщение другим.

Что Вурик действительно хотел, так это поговорить с дочерью, но это не представлялось возможным при езде на санях. Если они будут говорить громко, их может услышать Рэрун со своими друзьями, поэтому разговор подождёт.

Наконец они достигли поселения, и до Вурика дошло, что Рэрун не мог не заметить малое количество костров и то, что некоторые дома пустуют. Брат обвёл всё одним взглядом и спросил:

− Что случилось с племенем?

− Атака драконов, − сказал Вурик. Это было правдой, но проблемы с этого только начались. − Они застали врасплох большую группу охотников, мы многих потеряли.

Рэрун вздохнул и кивнул головой.

− Такое теперь случается повсюду.

Начали сходиться поселенцы. По насторожённым и недоверчивых лицам сородичей Вурик понял, что они испытывают те же эмоции, что и он сам. Успокаивало, конечно, что Джойлин была жива. Поражали Тэган, Дживекс, Дорн и Уилл. Нужно было рассеять страх и недоверие и подбодрить односельчан.

− Смотрите все: моя дочь в порядке! Мой брат вернулся со своими друзьями. Подойдите и поприветствуйте их!

К его облегчению, остальные дварфы последовали просьбе своего вождя и подошли ближе, приветствуя незнакомцев. Возможно, некоторые, исходя из поведения Вурика, поверили, что всё в порядке. Остальные же просто притворились. Вурик подождал, пока Рэруна обступили старые знакомые, и сказал:

− Сейчас я вас покину. Я должен поговорить со своей непокорной дочерью.

− Не будь слишком суров с ней, − сказал его брат. − Конечно, жаль капаков, но такую потерю ты можешь себе позволить. Джойлин не сделала ничего такого, чего не делали мы, будучи в её возрасте.

− Я это учту, − Вурик взял хромавшую дочь на руки и понёс в снежный дом, где они жили вдвоём − болезнь унесла его жену до срока.

Как только он положил её на шкуру тюленя, Джойлин сказал:

− Папа, прости. Я любила Лазурь и Рывка.

Вурик также сожалел, но отмел мысли о несчастных животных прочь.

− Сейчас это не имеет значения. Мне нужно знать, что ты сказала Рэруну и его товарищам.

− Что ты имеешь в виду?

Он почувствовал настолько сильное раздражение, что, несмотря на отцовскую любовь, чуть было не дал ей пощёчину.

− Ты говорила им что-нибудь? Говорила о Ледяной Королеве и тех, кто ей служит?

Джойлин только хлопала ресницами.

− Нет, папа. Мы говорили только о моей ноге, тиричиках, и насколько я похожа на тебя.

Вурик напрягся. Джойлин была лишь ребёнком, и изменения, произошедшие с инугаакалакурит, не так сильно коснулись её, как взрослых дварфов. Она не говорила об этом. Всё было в порядке. Хотя нет, впереди был длинный путь, полный трепета и стыда. Но ему нужно было сохранить хоть что-то и не важно, какой ценой.

− Иди, − сказал отец, − я не буду наказывать тебя. Но ты не должна говорить с дядей или чужеземцами о королеве или чем-то, связанном с ней. Скажи, что ты меня поняла.

Она уставилась на него непонимающими глазами, но сказала:

− Да, папа. Я всё поняла.

Как только она вышла, Вурик прошёл в самую дальнюю комнату в доме, развязал кожаный пакет и достал оттуда маленькую резную коробку из слоновой кости. Внутри блестел осколок льда, огранённый, словно бесценный бриллиант. Когда его рука коснулась осколка, дварф вздрогнул.

Обычно арктические дварфы невосприимчивы к холоду. Они чувствуют его, когда случается перепад температур, но он им не вреден и не неприятен. Когда же Вурик взял осколок льда в руку, он почувствовал такой же холод, какой почувствовал бы обычный человек. Он приложил лёд к своему лбу.

Деревня праздновала на открытом воздухе, потому что ни один из снежных домов не смог бы вместить всех, тем более новоприбывших, которые были в два раза выше. Однако всё было неплохо. Народ Рэруна, зная, что людям нужно больше тепла, посадили их поближе к центральному костру. Правда, запах там был не ахти какой: дварфы поддерживали огонь высушенными останками животных и жирной рыбной кожей, но Дорн не обращал на это внимания.

Еда тоже была хорошей: мясо карибу, моржа, тюленя и какое-то растение, прозванное снежным цветком, приготовленное четырьмя разными способами. Веселье было в разгаре. Дорн аплодировал поселенцам, певшим песни, рассказывавшим истории и танцевавшим под сложные мелодии, исполняемые на трех барабанах различной формы, и даже жонглеру. И все же…

Дорн повернулся к Каре.

− Мне кажется… − прошептал он. — Хоть я никогда и не принимал участие в подобных празднованиях, но мне кажется, что они сильно стараются, сами при этом не получая того удовольствия.

− Согласна, − ответила Кара. − Они проявляют к нам гостеприимство от всей души. Но дварфы пережили слишком много трудностей и не могут поднять собственный дух.

Она бросила взгляд на Рэруна, сидевшего по одну руку от Вурика, и Джойлин − по другую. − Бедный Рэрун. Уверена, он надеялся на более счастливое возвращение домой.

Дорн хмыкнул.

− Возможно, ты можешь сделать что-нибудь, чтобы все было не так мрачно.

Кара улыбнулась.

− Возможно, и могу.

Когда жонглёр перестал подкидывать и ловить сосульки и получил свою порцию оваций, она поднялась, подняла руки, призвав к тишине, и начала петь.

В песне говорилось о молодом воине, который ухаживал за высокомерной девушкой, считавшей себя слишком хорошей для него. Она давала ему невероятно сложные задания, и он их выполнял, доказывая свою храбрость. Как всегда, Кара пела прекрасно, и её голос менялся в зависимости от того, чью партию она исполняла в тот момент. Это было безупречно. Пока она неожиданно не сфальшивила. Кара озадаченно улыбнулась, прочистила горло и снова взялась за нить песни. Она пропела три строчки, прежде чем снова запнулась.

− Прошу прощения, − сказала девушка-бард с горечью в голосе. − Мой желудок…я…наверное, съела слишком много этой вкусной еды…

Её колени подогнулись, и она упала на снег.

Дорн тут же бросился к ней. Кара попыталась поднять дрожащую руку, но силы её покинули. Её лицо, всегда необыкновенно живое, сейчас стало пепельным, а губы посинели.

− Павел! − крикнул Дорн.− С ней что-то не так!

Он посмотрел по сторонам, ища целителя, но то, что он увидел, привело его в ужас. Все его друзья лежали на земле, парализованные и в судорогах в то время, как лица поселенцев были каменными. Некоторые что-то испуганно мямлили и попытались помочь больным, но остальные не позволили этого сделать.

Все ели с общей тарелки, но дварфы как-то ухитрились отравить друзей Дорна. Из последних сил Павел поднял солнечный амулет и начал говорить слова молитвы, которая, предположительно, должна была снять действие токсина. Какой-то дварф ударил его тупым концом вертела, после чего Павел отключился. Рыча, Уилл вынул изогнутый меч, и повернулся к нападавшим, но оружие выпало из его беспомощных пальцев. У полурослика началась сильная рвота.

Дорн почувствовал приступ боли в желудке, − теперь не оставалось никакой надежды, что он мог как-то избежать отравления. Он посмотрел на Кару и умоляюще проговорил:

− Смени форму!

Возможно, в обличьи дракона Кара смогла бы сопротивляться действию яда.

Она просто лежала, не двигаясь, и Дорн заметил, что хотя её аметистовые глаза и были открыты, она не реагировала ни на что.

В бешенстве он добрался до ближайшего дварфа и замахнулся железными шипами. Но хотя его металлическая рука и не поддалась действию яда, но её контролировал отравленный мозг — полуголем промахнулся. Желудок заболел ещё сильнее, и у Дорна не было сил на второй удар. Он повалился на бок.

Грейбрук увидел Вурика, Рэруна и Джойлин, чьи глаза были широко раскрыты — она была шокирована увиденным. Рэрун попытался проговорить слова заклинания. Вурик заколебался на миг, а потом ударом кулака в челюсть свалил брата, тем самым прервав его.

− Мне очень жаль, − сказал Вурик, − правда.

Румяное, белобородое лицо Рэруна исказилось. Он попытался подняться, но не смог. Он притянул к себе Джойлин. Дорну подумалось, не хотел ли Рэрун использовать её как заложницу. Если и так, то это не имело значения. Её отец схватил дочь за плечи и отдернул от брата.

Дорна поразил очередной приступ боли в желудке, и он провалился в темноту.

Вурик огляделся, считая путешественников и пытаясь выяснить, не удалось ли кому-то сбежать. Нет, все лежали без сознания там, где и упали. Яд, сделанный из органов тиричиков, действовал наверняка.

Большинство его соплеменников стояли тихо, с хмурыми выражениями лиц, не способные смотреть друг другу в глаза. Вурик тоже чувствовал стыд за содеянное. Предать гостей считалось презренным.

− Они мертвы? − спросила Джойлин.

− Нет, − сказала Вурик. Он подобрал дозу, которая не могла убить их.

− Они не просто больны, − сказала она. − Это ты… это ты сделал такое с ними.

− У нас нет времени говорить об этом.

− Почему? − скорбно спросила Джойлин. − Они спасли меня, а дядя Рэрун — наш соплеменник.

− Да, Рэрун один из нас, и мы не причиним ему вреда. Он наклонился и поднял брата. − Что касается остальных… Мы должны.

− Но они все — мои друзья.

− Я же сказал, что у нас нет времени говорить об этом.

Он повернулся к остальным взрослым.

− Свяжите пленников. Половина из них не люди, поэтому я не знаю, насколько долго яд будет действовать на них. Соберите их вещи. Слуги Королевы захотят забрать и их. Я спрячу Рэруна.

Он повернулся и пошёл в направлении своего дома. Хотя её лодыжка ещё болела, Джойлин поспешила за отцом.

− Почему мы должны это делать? − спросила девушка.

− Потому что так приказала Ираклия, и она убьёт заложников − тех, что она забрала раньше − если мы будем ей противиться. Жизни наших соплеменников должны быть на первом месте. Ты поймёшь это, когда повзрослеешь. Возможно…возможно, Королева просто допросит пленников и потом отпустит.

− Если ты так думаешь, то почему же прячешь дядю Рэруна?

Он посмотрел на дочь.

− Хватит! Прекрати спорить! Неужели ты не видишь, что мне это и так трудно?

Она опустила глаза.

− Да, папа.

Он втащил Рэруна в заднюю комнату дома и потом быстро вернулся к костру. Когда прислужники Ираклии прибудут, он должен быть с остальными. Джойлин, прихрамывая, шла за отцом.

Воины Ледяной Королевы не заставили себя долго ждать и вскоре показались из темноты. Во главе процессии шло создание из другого мира, прозванное «Ледяной Коготь Ираклии». Оно был бледным, словно лёд, в два раза выше обычного человека, сгорбленным, с шипастым телом длинным тяжелым хвост, покрытый лезвиями. В когтистой руке создание держало длинное белое копьё.

Позади него шли, ухмыляясь морозные гиганты, синекожие, с серебристыми или жёлтыми волосами, размерами ещё больше, чем их капитан. Несколько воинов-людей, набранных ещё откуда-то с ледника, держались в конце колоны.

Дварфы раболепно упали перед прибывшими. Даже теперь, несмотря на все события, ударившие по их гордости, они не боялись людей или морозных гигантов, своих вечных врагов с начала времён. Но Ледяной Коготь вселял в них ничем необъяснимый ужас. Казалось, он источал безграничную жестокость и злобу. В любом случае, Вурик не мог смотреть на него без чувства обречённости и безысходности.

Однако, будучи вождём, ему надо было не только смотреть, но и говорить со слугой Королевы. Он вышел вперёд.

− Странники беспомощны, и вы можете их забрать.

Ледяной Коготь уставился на него. По его лицу, усиками, выпученными глазами и жвалами, напоминавшему скорее жука, чем дварфа или человека, невозможно было ничего прочитать. Оно побрело к связанным странникам, лежавшим без сознания. Поселенцы поспешили убраться с пути существа.

Оно подняло Тэгана и внимательно осмотрело его, после чего бросило тело назад на землю. Дорн, Кара и Дживекс также удостоились минутного изучения. Дух снова уставился на Вурика.

− Странная компания, − сказал он скрежещущим голосом. − Тебе приказали доставить их живыми для допроса. Надеюсь, они очнутся вовремя, иначе ты будешь наказан.

− Они очнутся, − сказал Вурик. − Мы были осторожны с дозой. От нас нужно что-то еще?

Ледяной Коготь повернулся к своим подчинённым.

− Соберите пленников и их вещи.

Плечи Вурика расслабились. Они уходили. Через несколько минут всё закончится.

Высокий бледный дьявол направился к куче вещей, принадлежащих пленникам. Наклонившись, он достал из груды ледяной топор. До Вурика дошло, что топор принадлежал Рэруну. В спешке его соплеменники бросили оружие в общую груду.

− Топор зачарованный, − сказал Ледяной Коготь. − Вы, рабы, подобное делать не умеете. Но рукоять костяная, и, похоже, что топор изготовил арктический дварф, хотя среди пленников нет твоих сородичей.

Вурик вовсю старался вести себя бесстрастно, словно не понимал, о чем речь.

− Топор был у человека с железными конечностями. Должно быть, инугаакалакурит продали его ему.

− А мне кажется, что ледяной дварф был у них проводником. Как ещё они могли бы выжить в путешествии по леднику?

− Они опытные путешественники и знали, что делали.

Ледяной Коготь уставился на Вурика и тот почувствовал что-то чуждое, по его опыту это было психическое воздействие на разум. Дьявол пытался заглянуть внутрь его головы. Он понятия не имел, как можно сопротивляться такому вмешательству. Он просто повторял про себя «я говорю правду, я говорю правду» раз за разом.

Неожиданно чувство давления исчезло. Он затаил дыхание, думая, не смог ли каким-то чудом обмануть дьявола. Ледяной Коготь повернулся к своим слугам.

− Рабы решили поиграть. Обыщите деревню.

Морозные гиганты и люди тут же стали выполнять приказ. Так как жилища дварфов были слишком малыми, чтобы они могли в них пролезть, гиганты начали крушить дома, а люди прочёсывали обломки. Инугаакалакурит в ужасе смотрели на это, а некоторые на Вурика, взглядами умоляя вмешаться.

− Стойте! − крикнул вождь дварфов. − Пожалуйста, остановитесь! Был… был ещё один путешественник, но он один из нас. Как вы и догадались, странники встретили его на краю ледника и наняли проводником. Но он не с ними. Он ничего не знает об их деле.

− Покажи его, − проскрежетал Ледяной Коготь.

− Говорю же, что он вам не нужен… Он… он даже говорить не может. Он болен.

Дьявол наклонил голову.

− Потому что ты и его накачал наркотиками? Зачем делать это, если он один из ваших? Зачем делать это, а потом прятать от нас?

Потому что Рэрун никогда бы не позволил мне отравить своих друзей, − подумал Вурик, а вслух сказал:

− Поэтому мы и не делали этого. Он просто больной, вот и всё.

− Возможно, Ираклия сможет его вылечить, − сказал Ледяной Коготь. Несколько гигантов открыто заулыбались, как будто их капитан только что пошутил. − Мы это выясним. Покажи его.

− Я обещаю держать его здесь. Если Ледяная Королева захочет допросить его, после этих странников, вы всегда сможете его забрать. Но пока что, прошу…

Дух поднял копьё и ударил. Вурик попытался отскочить, но было поздно − копьё прошило его грудь.

Сначала он не почувствовал боли, только шок. Но непереносимая агония появилась, когда Ледяной Коготь поднял его воздух, как будто кусок мяса на вертеле. Дьявол поднял Вурика достаточно высоко, чтобы заглянуть ему в глаза.

− Рабы должны делать то, что им приказывают, без обсуждения, − проскрежетал он. − Возможно, твой пример послужит другим наукой.

Джойлин рванулась было вперёд со сжатыми кулачками, и сердце Вурика обомлело, но прежде, чем кто-то из слуг Ледяной Королевы заметил этот выпад, другой дварф схватил девчонку и остановил. Боль медленно уходила, и мысли Вурика начали путаться. Чувства, мысли и сама жизнь стекала алой кровью из его тела по древку цвета слоновой кости.