Часть третья: Потерянный город Сибула

Амая стояла на палубе и любовалась лазурным морем, простирающимся до самого горизонта. Было утро, и прохладный ветерок играл её золотистыми волосами, перебирая их словно струны арфы. Голубое небо над головой было той самой чистоты, которая наводит на мысли о боге. Море было спокойным и безмятежным. Стая дельфинов сопровождала небольшую бригантину. Сквозь толщу воды, были видны их быстрые и гибкие тела. Иногда они, резвясь и играя, выпрыгивали из воды. Скрипели снасти. Раздавались короткие команды. На палубе, горстка матросов занималась починкой парусов. Пока они работали, рассказывали друг другу морские байки и анекдоты. Судно жило своей повседневной жизнью.

Амая выпросила это путешествие. Дома она насиделась предостаточно. Там было хорошо, безопасно и…скучно. Жизнь в поместье Амата текла так же спокойно и размеренно, как и река Уяга. Изредка в их жизни встречались небольшие пороги и передряги, но как всегда весь удар брали на себя Варен, Ясу и Вит. Они могли за себя постоять и поэтому считали, что они должны защищать поместье и всех кто там живёт. И всех это устраивало, всех кроме неё. Она одна считала себя обделённой. Амая всегда была немного авантюристкой, с самого детства она испытывала терпение своих родителей и нянек, постоянно куда-то залезая, прячась и убегая. Позже, это завело её в неприятную ситуацию, и она чуть не угодила на костёр инквизиции. Хотя с другой стороны ей угрожало навязанное замужество и ещё неизвестно, что было хуже, но в итоге она оказалась в обществе Варена.

Ах, Варен, Варен. Если бы ты знал, что не только дух авантюризма и жажда приключений толкнули меня не это путешествие. Мои чувства к тебе сложны и непонятны мне самой. Иногда мне кажется, что я люблю тебя, больше жизни, иногда боюсь, а иногда ненавижу. Это гремучая смесь в моей душе кипит и варится с того самого момента, когда ты меня нашёл. Я уже не могу это носить в себе, но и выплеснуть на тебя, тоже не могу. Слишком многим я тебе обязана. И не только за то, что ты сделал для меня. Я благодарна тебе за своих сестёр, судьбу которых, ты изменил. Лия, вышла замуж по любви, и сейчас уже носит под сердцем своего первенца. Она будет хорошей матерью и счастливой женой. Инесса, ещё мала для того, что бы понять, как ей повезло, но когда она вырастет, она тоже поймёт, что ты для неё сделал. А сейчас, за неё, это понимаю я. Впрочем, все в нашем поместье, так или иначе, в долгу перед тобой, Варен. Даже я. Но, мне плохо от того, что ты так усердно и искренне меня защищаешь и заботишься обо мне. Я хочу быть рядом с тобой, когда тебе тяжело, трудно и вокруг враги. Но я понимаю, что моё присутствие рядом, не обрадует тебя. Наоборот, ты приложишь все силы, что бы я оказалась в безопасности, даже если это будет стоить тебе жизни. Я это знаю, и поэтому не навязываюсь тебе. Я беспомощна и прекрасно это понимаю. У меня нет дара Ясу, я даже меч в руках держать не умею, не говоря уже о том, что бы постоять за себя. Всё что у меня есть, это я, такая, какая я есть. Поэтому я и сбежала. Конечно, ты сделал всё, что бы, даже моё так называемое бегство, было приятным и безопасным. В этом весь ты. Ты нашёл мне надёжных телохранителей, и даже купил мне собственный корабль со своей командой.

Я до сих пор помню твои глаза, когда я подошла к тебе и сказала, что хочу попутешествовать. Ты понимал, что не можешь вечно держать меня за руку, и всегда быть рядом. Я взрослая девочка и ты знал, что должен меня отпустить, но как же тебе это тяжело далось. Будь мой отец хоть на десятую часть такой же заботливый как ты, я бы не сбежала из дворца, но возможно тогда бы он не дал мне такого повода. Ох уж эти: если бы и возможно. Мы такие, какие мы есть, и люди вокруг нас тоже. Но, очень часто мы даже самих себя не знаем, не говоря уже о том, что бы понять других. Мне нужно было это путешествие, для самой себя. Нужно было побыть вдали от тебя, что бы разобраться в своих чувствах к тебе. И вот как только я этого добилась, ты стал мне необходим.

Амая задумала весьма простое, но красивое путешествие. В Европе бушевала религиозная война, и плыть туда, было самоубийством. Вместо этого, она решила оплыть Ангелию, побывав во всех крупных портовых городах. Они уже прошли три четверти пути и сейчас огибали южную оконечность Ангелии. Города, которые они посетили, были разными, но Амае они нравились. Новый город, это новые люди. Побывать в разных городах, посмотреть, как живут люди, ведь до этого, она, можно сказать, и не путешествовала вовсе. Их лихой галоп с Вареном, по всем городам Ангелии, путешествием назвать было сложно. Да и времени рассматривать города, у них не было. А до этого были недолгие и полные важности прогулки на королевской яхте, или визиты в другие страны. Но что можно увидеть, когда тебя охраняет целая армия слуг и солдат. Ты даже в сторону отойти не можешь без спроса. Сейчас, этого не было. Она могла общаться с кем захочет и когда хочет. Телохранители не ограничивали её свободу действий, только охраняли. Амая по прежнему осталась знатной особой и по поведению, и по антуражу окружающему её. Варен выделил ей достаточно средств, что бы она не чувствовала себя в них ограниченной. Конечно, состояние Варена пока ещё не могло сравниться с доходами короля, но выделенных им Амае денег, ей вполне хватало. Она могла останавливаться в лучших гостиницах города и посещать самые дорогие рестораны. Она не собиралась покупать весь мир, она хотела его посмотреть.

Дни путешествия всегда были наполнены мелкими и приятными событиями. Когда они были в плавании, её собеседниками были офицеры и матросы корабля, а когда они стояли в порту, иногда неделями, Амая знакомилась с городом и людьми. Она посещала театры, художественные галереи и салоны, где собиралась местная аристократия. Везде и неизменно она вызывала живой интерес среди холостых и даже женатых мужчин. Но не только с аристократией общалась Амая. Она могла пригласить на ужин простого купца или даже студента. Для неё было важно, не то какую ступень в обществе занимает человек, а что он сам из себя представляет. И надо отдать должное, она с лёгкостью общалась с любым человеком, умея создать нужную атмосферу и поставить разговор так, что бы он не коим образом не чувствовал разницы между ними. Это не могло не вызывать ответного интереса и, как следствие, человек раскрывался перед Амаей.

И естественно, лёгкость и свобода, с какой общалась Амая, а также отсутствие жеманности и надменности, свойственных большинству молодых аристократок, привлекали к ней мужчин. Амая была умна и даже не старалась выглядеть прелестной дурочкой. Если она и флиртовала, то делала это легко и свободно, а главное, без всякого желания получить результат. Эта странная, необычная манера поведения, привлекала мужчин как магнит. Но она же, и отсевала любителей лёгкой наживы, ловеласов и недалёких мужчин, которым женщина нужна только для самоутверждения, оставляя рядом с Амаей умных и приятных собеседников. Как ни странно, но таких мужчин оказывалось не так уж и мало. Некоторые даже решались сделать ей предложение, как правило, это происходило накануне её отъезда. Ей было приятно, но она всегда отвечала отказом. Был только один и то не человек, чьё предложение она приняла бы сразу, и не раздумывая, но он был уже женат.

Это было ещё одной причиной, по которой она сбежала от Варена. Она заняла своё место рядом с ним. Но всё равно, в её положении была какая-то недосказанная неопределённость. И эта неопределённость её тревожила. Трудно было сказать, чего она хотела. Уж во всяком случае, не того, что бы он бросил Ясу и назвал её, своей женой. Тогда ситуация всё равно не измениться, просто они с Ясу, поменяются местами. Нет, этого Амая определённо не хотела. Но тогда чего? А вот этого она, как раз понять и не могла. Словно ты стоишь в тёмной комнате и краем глаза видишь свет, поворачиваешься, а там темнота и так всё время. Ко всему этому добавлялось ещё и влечение к Ясу. Влечение, которое, судя по всему, было безответным. Ясу сама поделилась с ней Вареном, но отдать ей себя, была не готова. Да и в своих чувствах к ней, Амая так и не смогла разобраться. Была ли это любовь или она любила её, потому что Варен её любил? Вопросы без ответов, которые рождали в её душе хаос и сумятицу. Амая понимала, что балансирует на грани срыва и что ей нужно разобраться в самой себе, что бы жить и двигаться дальше. И для того что бы понять, Амая и предприняла это путешествие. Она хотела побыть вдали от тех, кто ей дорог, что бы разлука с ними помогла ей найти ответы, на свои вопросы. Понять, что для неё важно, а что пустое.

Почти за три месяца путешествия, Амая стала общей любимицей всего корабля. Каждый старался оказать ей, пусть маленький, но знак внимания. Матросы здоровались с ней, не как со знатной дамой, путешествующей на их корабле, а как с лучшей знакомой. Амая всегда отвечала им искренней улыбкой и всех, даже простых матросов, знала по именам.

Бригантина шла полным ходом в сторону заходящего солнца. Через три дня они должны были прийти в следующую точку своего маршрута. Ещё один портовый город на самой южной оконечности Ангелии. На горизонте виднелась цепочка островов. Южная оконечность Ангелии была богата островами, от небольших скал, торчащих из воды, до, волне солидных, на которых даже жили люди.

— Ко многим этим островам можно добраться только в тихую погоду и только на небольших лодках. А ещё говорят, что здесь на одном из островов находится главный храм Золотого лотоса — рассказывал Амае капитан, стоя рядом с ней и любуясь цепью островов.

— До прихода христианства они были очень распространены по всей Ангелии. Но христиане выжили их, а инквизиция уничтожила их одними из первых. Говорили, что они ещё остались, но я не знала, что их храм находится на одном из этих островов — сказала Амая.

— Некоторые моряки, спасшиеся после кораблекрушения, попадали на их остров, а потом, вернувшись, рассказывали о тех чудесах, которые они там видели. Доминиканцы пару раз пытались предпринять экспедиции для их поиска, но из тех, кто там побывал, ни один не пожелал раскрыть местонахождение острова, а самим инквизиторам, отыскать их не удалось — пояснил капитан.

— В исторических хрониках говорилось, что они обладают эликсиром долголетия и живут по три сотни лет.

— Не знаю, захотел бы я так долго жить — задумчиво ответил капитан.

Я бы точно захотела, подумала Амая. Мне есть, для кого так долго жить, хотя для него и три сотни лет, лишь короткий миг. Ведь он вечен как бог, существовал с момента сотворения мира и доживёт до ссудного дня. Кому рассказать, кого я люблю, схватится за голову. Но только потому, что он его не знает. Я тоже не могу сказать, что знаю его, но, то немногое, что он в себе открыл передо мной, заворожило меня и заставило потерять разум и покой. И в тоже время, я как на краю бездны чья безграничная бесконечность завораживает и пугает одновременно.

Ночь упала на море тяжёлым покрывалом облаков. Злой ветер рвал его клочьями. Огромные волны, тяжело перекатывались за бортом. Звучали отрывистые команды, спешно убирались паруса, судно готовилось пережить шторм. Это был не первый шторм за их путешествие, но судя по напряжённому лицу капитана, этот шторм был и сильнее и застал их в самом неблагоприятном месте. Ради того, что бы показать Амае острова, капитан максимально приблизился к ним. Сейчас он стремительно уводил своё судно прочь, но штор приближался с Атлантического океана и гнал судно совсем в другую сторону.

— Вам лучше спустится в свою каюту — попросил её капитан — Здесь скоро станет очень опасно.

Амая кивнула и пошла к себе. Уже сейчас корабль раскачивало так, что на ногах, было трудно удержаться, но матросы бегали по палубе, будто у них под ногами была твёрдая земля, а не раскачивающаяся палуба. У себя в каюте, Амая переоделась и легла спать. Ничем помочь она не могла, оставалось только дождаться утра, а вместе с ним, возможно и окончание шторма. Уснуть когда судно кидает из стороны в сторону тяжело, но возможно, а когда уснёшь, даже не замечаешь этого.

Посреди ночи её бесцеремонно растолкал один из её охранников и, подняв с кровати, надел на неё спасательный жилет. Это было очередное, из бесчисленной вереницы изобретений Варена, пока ещё не завоевавшее популярности среди моряков. На его судах это было обязательное средство спасения, но убедить других капитанов взять это на вооружение, пока не удавалось. Купив бригантину, Варен, навязал своё изобретение капитану, а телохранителям приказал, в случае опасности использовать их, независимо от того, нравится им это или нет.

Её завернули в тёплый плащ поверх жилета и потащили на палубу. Когда они вышли в дверь, молния разрезала темноту ночи, высветив и сам корабль и несущиеся ему на встречу скалы. Этот миг Амая запомнила на всю жизнь, потому что в следующую минуту, раздался ужасный треск, и судно развалилось на части. Дальше начался хаос. Она оказалась в холодной воде, рядом с ней был один из её телохранителей. Он куда-то тащил её, что-то крича ей, но ветер и шторм заглушали его крики. Кругом была вода и темнота. Чёрная бездна под ногами и такая же бездна над головой. Если бы не спасательный жилет, Амая недолго смогла бы продержаться на плаву.

Она боролась за свою жизнь, пока одна из волн не подхватила их и не кинула на камни. Амая больно ударилась спиной и потеряла сознание.

Вот так всегда заканчивается жизнь. Ты всё видишь и понимаешь, но ничего уже не можешь предпринять. У тебя нет ни сил, ни даже желания бороться. В такие моменты приходит мысль, а может оно и к лучшему? Все терзания, наконец, закончатся. Станет легко и спокойно, и ты уйдёшь на небеса. Друзья будут горевать, но их жизнь продолжится. Всё пройдёт и скоро их боль утраты тоже утихнет, тебя не забудут, но будут вспоминать всё реже и реже. А ты? Неужели на небе будет легко и спокойно? Или на даже там, твоё сердце будет продолжать любить. Но только теперь к этой любви добавится ещё и вечность разлуки, потому что твой любимый, даже если умрёт, никогда не попадёт на небеса и вы, уже никогда, не будите вместе. Что же это будет за Рай, если жизнь в нём будет такой тягостной и горькой. Или это не рай вовсе, а тот самый ад, который она заслужила за свои грехи? Но если это ад, то почему и здесь нет её возлюбленного, почему он её не встречает? Как не жаль, но смерть не решает все проблемы. Мы думаем что, умерев, убежим от того, что нас терзает, а на деле выходит, что смерть только создаёт новые, решить которые ещё труднее. Смерть, это продолжение жизни, только в ином виде и в другом мире. Уходить туда надо с лёгким сердцем и выполнив все свои дела здесь.

Амая лежала на песке в полосе прибоя. Солнце высоко стояло над горизонтом. Она была одна и сил двигаться, у неё не было. У неё даже не было сил жить. Она просто лежала и смотрела в небо, не совсем отдавая себе отчёт, жива она или уже умерла. Над ней склонилось чьё-то лицо. Что бы сфокусировать на нём свой взгляд ей потребовались все её силы. Лицо было приятным и немолодым. Это был мужчина, но раньше она его никогда не видела. Затем лицо исчезло из её поля зрения, и она услышала, как он кого-то зовёт. Её подняли, переложили на носилки и понесли. Она не почувствовала это, а скорее поняла по предметам попадавшим в поле её зрения. От мерного покачивания она вскоре уснула.

В следующий раз она проснулась от звука голосов, такая же беспомощная и лишённая сил. Она даже не чувствовала своего тела. Ничего ниже шеи.

— …она полностью парализована, позвоночник сломан в трёх местах. Даже если мы его соберём, спинной мозг повреждён, нам его не восстановить.

— Жаль, она такая молодая.

— Можно попробовать пересадить ей лотос, если он приживётся, она будет жить.

— Я знаю, куда ты клонишь Акено, но это может и убить её.

— Вспомни, её появление было предсказано ещё три сотни лет назад. В пророчестве описано всё, и день и шторм, который её принесёт.

— Всё равно мы до сих пор не уверены, что правильно истолковываем древнее пророчество — возразил собеседник Акено.

— Пока не попробуем, не будем уверены.

— Но если она умрёт?

— Жизнь в таком виде, тоже не жизнь.

— Мы должны ценить любую жизнь, в каком бы виде она не была.

— Я не считаю эту философию правильной. У неё будет не жизнь, а существование. В таком случае, реинкарнация для неё будет более разумной.

— Ты никогда не был гуманистом.

— По-твоему гуманно позволить ей жить в таком виде?

Амая задумалась. Она поняла почти всё из их разговора. Может некоторые термины и слова были ей не совсем понятны, но основную мысль она уловила. Она парализована на всю оставшуюся жизнь. Её охватила немая истерика, внутри себя она долго кричала, но, ни кто не пришёл и не успокоил её, её даже не услышали. Когда она почувствовала, что первый шок прошёл. Она задумалась.

Я всегда мечтала о приключениях, я была книжным героем, слабо представляя, чего на самом деле стоят подобные приключения. Как на самом деле страшно смотреть в лицо смерти. Сколько об этом ни читай и не представляй себя в мечтах героиней, когда реальность повернётся к тебе суровой гранью, будешь орать от страха и захлёбываться слезами, думая только о том, что бы просто выжить. Быть героем, это дано не каждому. И даже кому это дано, предпочёл бы жить спокойно, в тиши и согласии, подальше от всех этих геройств и подвигов. А я хотела приключений, и я их получила. Теперь я понимаю, от чего нас всех старается защитить Варен. Это мы, живущие за его спиной, даже не ведаем, с чем он сталкивается. Конечно, приятно послушать про его очередное похождение. Дома за столом, или во дворе у костра, или в бане, за кружечкой кваса. Тогда всё это звучит просто и совсем не страшно. Иногда даже с юмором, иногда просто увлекательно, но, ни кто из нас даже не задумывается о том, что, что бы рассказать эту историю, Варен должен выжить. И не просто выжить, а ещё и защитить нас, что бы у нас был этот самый стол, за которым мы сидим, эта самая банька и даже кружка с квасом. Мы всё принимаем как данность и не всегда ценим. Даже его опека по отношению ко мне, которая иногда так меня раздражала в поместье, сейчас так мне необходима. Я так надеюсь услышать его голос рядом с собой, говорящий что-нибудь утешительное, или даже иронично осуждающее. Просто я понимаю, что как только услышу его голос, то дальше всё будет хорошо, он об этом позаботится. Но сейчас даже не смерть была страшнее всего, а жизнь. Жизнь полностью парализованной. Может ли Варен вернуть мне то, что я утратила? Кажется, как-то он говорил, что исцеление это не по его части, за этим или к медикам или к ангелам.

День тянулся бесконечно. Даже повернуть голову Амая не могла, её дважды поили. Хорошо еще, что глотать она могла сама. Затем, в один момент в комнату пришли люди, её переложили на носилки и куда-то понесли. Её принесли в просторную, светлую комнату, и положили на стол лицом вниз. В комнате было множество людей, они обступили её, она видела это по ногам вокруг стола. Пол этой комнаты был простой, вымощенной плиткой. Что они делали, понять она не могла, переговаривались они резко и постоянно использовали непонятные слова. Но вот, на пол полилась кровь и Амае, стало страшно. Она поняла, что это её собственная кровь. Крови было не много, но её вид заставил Амаю задуматься над тем, в каком положении она оказалась. Судя по всему, ей делали операцию, а она даже ничего не чувствовала.

Как только операция была закончена, её вернули в её комнату. Наступил вечер, длинные тени заскользили по неприметному потолку. За этот день она успела изучить его до мельчайшей трещинки, до оттенка и до тошноты. Она уже ненавидела его, всей своей душой, всем своим разумом. Неужели это всё, что она теперь будет видеть до конца своих дней. Действительно к чему такая жизнь? Даже если придёт Варен, он не исцелит её. Что он тогда сделает? Убьёт её из милосердия? Или окружит лаской и заботой? Но что из этого она сама для себя предпочтёт?

Кто-то вошёл в комнату и в поле зрения, появилось новое лицо. Он посмотрел в ей глаза и, кажется, прочёл в них всё, что его интересовало. Она не видела и не чувствовала что он делает, но всё что он делал, он делал аккуратно и тихо. Вот мелькнули его руки, все в крови. Вновь стало страшно, от того, что с тобой могут делать всё что захотят, а ты даже слова сказать не можешь.

— Теперь ты, или будешь жить и станешь великой матерью Золотого лотоса, или к утру умрёшь — сказал мужчина, наклоняясь к её уху — Но, я верю в тебя.

С этими словами он поднялся и ушёл из комнаты. Амая вновь осталась одна. Вот последний отголосок света потух и, в комнате, стало темно.

А умирать всё же страшно. Даже если твоя жизнь тебе не в радость и ещё недавно ты сама была готова с ней расстаться, стоит понять, что ты умираешь, и сразу хочется жить. Вопреки всему, любой логике и самым веским доводам. Ты словно чувствуешь, как каждая клеточка твоего тела кричит и требует жить. Пусть так, пусть не полноценно, но жить. Но тебе уже вынесли приговор и следующий рассвет, ты не увидишь. Эта ночь последняя. Что делать в оставшееся время? Молиться? Легче не становиться. Плакать. Это можно. И слёзы катятся из глаз, оставляя на щеках мокрые бороздки. Вот когда все твои переживания кажутся пустыми. Вот, когда ты, наконец, понимаешь, что было важно, а о чём даже не стоило и думать. Всё само по себе становиться на свои места и даже удивляешься, как на самом деле, всё просто. И почему я раньше этого не понимала? Неужели, что бы понять очевидное, нужно потерять всё? Как жаль, что нужное понимание, приходит к нам, только на пороге смерти. Когда уже невозможно вернуться назад, что бы всё исправить. Что бы жить и радоваться тому, что у тебя есть.

Сколько времени прошло, Амая не знала, но неожиданно по её телу стал, распространятся жар. Он охватил её всю, словно огонь костра. Было невыносимо больно, но, ни звука не сорвалось с её губ. Она хотела заорать, но не могла. Эта пытка продолжалась бесконечно долго, пока сознание милостиво не покинуло её измученный разум. Наступила бесконечная тьма и свобода. Так больно ей не было, даже когда её пытали инквизиторы. Тогда болело только тело, а сейчас болела вся душа.

— Я же тебе говорил, что это она — уверенно сказал Акено.

— Она выжила, но ты сильно рисковал. Я прикажу, что бы её перенесли в главные покои и позаботились о ней, как это подобает её теперешнему положению.

— Я буду присматривать за ней Дайске.

— Хорошо — после недолгой, задумчивой паузы ответил Дайске.

Томео уже второй раз стоял возле дверей этого дома. Только сейчас он был совершенно спокоен и даже расслаблен. Он был один, Кеншин остался в гостинице. Томео давно планировал это визит, и каждый раз проигрывал возможные варианты, но он знал, что, что бы и как он не планировал, всё пойдёт совсем не так, как он думает. Его оппонент был слишком неординарной и непредсказуемой личностью. Прошло уже три месяца, как он принял решение о переезде ордена в Ангелию. На днях должен был приплыть последний корабль с его людьми. В Европе он оставил часть своего ордена, назначив его главой своего старого врага. Томео отдал под его командование всех паршивых овец, оставив им только их личные средства. Земли он продал тем, кто заплатил больше, не особо беспокоясь о территориальности и значимости этих земель. Отчасти это было его собственное полено в горящий костёр войны, а война набирала обороты.

Томео уже собирался позвонить в колокольчик, как дверь открылась.

— Входите, магистр Кусанаги, Варен ждёт вас — сказала появившаяся в дверях молодая женщина.

Она была невысокого роста и очень красива, одета элегантно и дорого, явно не служанка. Томео вежливо кивнул и проследовал за ней в гостиную. В комнате с тех пор мало что изменилось. Хотя она приобрела более жилой вид. Сильвериан встал с кресла, что бы поприветствовать гостя крепким рукопожатием и жестом предложил ему располагаться в кресле.

— Магистр Кусанаги, позвольте представить вам мою жену, Ясу — сказал Варен.

Томео ещё раз вежливо поклонился.

— Очень приятно с вами познакомится — сказал он.

— Мне тоже. Мой муж рассказывал мне о вас, и мне стало интересно с вами познакомиться — сказала Ясу.

— Надеюсь, ничего плохого он обо мне вам не рассказывал? — поинтересовался Томео — А то в прошлую нашу встречу, у нас возникали кое какие разногласия во взглядах на некоторые вещи.

— Не переживайте, у моего мужа от меня нет тайн — заверила его Ясу.

Она знает ВСЁ, подумал Томео. Ну, что ж, сам виноват, не спросил бы, был бы в блаженном неведении.

— Дорогая, сделаешь нам чай? — попросил Варен.

Ясу кивнула головой и удалилась на кухню.

— Что на этот раз привело вас ко мне? — спросил Варен.

— Вы поверите, если я скажу, что это простой визит вежливости? — поинтересовался Томео.

Варен улыбнулся.

— Хорошо, будем считать это визитом вежливости — согласился он.

На некоторое время повисла тишина, но эта тишина не давила и не заставляла думать, а как бы её прервать. Это была странная пауза перед разговором, когда два человека просто дают моменту встречи спокойно отойти в историю и тогда они смогут приступить к общению. Такое бывает не часто, люди склонны вечно спешить и сразу переходить к делам, как только переступают порог чьего-то дома. Но сейчас спешить было некуда, оба знали, что разговор будет длинным, и содержательным.

Ясу принесла чай и оставила мужчин одних.

— Я вижу, вы прислушались к моему совету — сказал Варен.

— Да. Я пришёл к тем же выводам что и вы. Но вам спасибо за вашу оценку ситуации. Она мне помогла — поблагодарил Томео.

— Иногда взгляд со стороны, открывает нам совершенно неожиданные грани, которые мы не замечаем, в силу того, что невидим всей картины целиком.

Томео согласно кивнул. Действительно, иногда за деревьями, леса не видишь.

— Сейчас мои люди подыскивают место для нашего главного замка. Вы говорили, что много путешествовали по Ангелии, может, вы знаете хорошее место? — спросил Томео.

— С точки зрения обороны нет замка, который невозможно было бы взять, а учитывая быстро развивающуюся технологию, очень скоро замки вообще перестанут быть сколь либо значимой проблемой для войск. Вопрос в том, что вы хотите для себя построить? Если это крепость, то нужен холм, желательно рядом с рекой, а если это просто красивый дворец, то нужно живописное место.

— А что бы вы посоветовали мне построить?

— Поскольку у вас нет земель, для защиты которых требуется крепость, постройте дворец. Власть короля опирается на силу армии, вы не можете, опирается на туже силу, иначе вы станете противоборствующий силой и это, приведёт к гражданской войне. Ваша опора, в вере людей.

— Вот вы советуете опираться на веру людей, но тогда я начну конфликтовать с римско-католической церковью.

— Вовсе нет. На данный момент, ваше положение выше, чем положение кардинала при дворе нашего короля. Значит, вам просто нужно забрать у него власть, пока он ещё не осознал грозящую ему опасность и не начал действовать. После этого, вы берёте под контроль всю христианскую церковь Ангелии и объединяете её со своим орденом. Этим вы достигаете двух целей. Первая это безопасность собственного существования. Король не будет воевать с вами, ему нужна будет ваша поддержка, а вам его. Вторая, это Рим. Они не захотят потерять такую страну как Ангелия. После того как война в Европе закончится, это будет единственная христианская держава которая стоит на ногах. Если вы к тому времени будите здесь единственным главой церкви, то Папе римскому ничего не останется, как только смирится с этим. Если они вас отлучат от церкви, этим самым они дадут вам лишний повод напасть на Европу и лишатся доли поступающих с Ангелии церковных налогов. Сейчас, на это они не пойдут. А когда Европа встанет на ноги, ещё неизвестно где к тому времени будет Ангелия. Пока они воюют, мы развиваемся.

— Значит, вы советуете мне объединить орден с церковью, но на что это будет похоже?

— Это уже вам решать, но уже будет достаточно того, что вы поставите своих людей на ключевые позиции. Вы совершите своего рода небольшую внутреннюю церковную революцию. В другое время Рим бы вам такое не простил, но сейчас они связаны по рукам и ногам. Их войска воюют в Европе, пытаясь, навести там порядок. У них нет ни сил, ни возможностей вторгнутся в Ангелию. Они будут недовольны, но главное не давать им возможности сейчас себя захватить, и поставить их перед фактом. Так что я бы на вашем месте, окружил себя надёжной охраной, и не покидал бы пределов Ангелии как минимум года три. С Папой Римским можно общаться и посредством почты.

— А если он потребует моего личного приезда в Ватикан? — иронично спросил Томео.

— Значит он настолько на вас зол, что хочет вас убить, мне будет жаль, если вы не пошлёте его в письменном виде с такой просьбой куда подальше — с лёгкой улыбкой сказал Варен.

— Меня всегда интересовало, кто стоит за вашей спиной. Поначалу я думал, что это король, но сейчас я в этом сильно сомневаюсь. Вряд ли король заинтересован в укреплении моих позиций в его государстве. Он бы предпочёл всё подмять под себя, в том числе и церковь. Нынешний кардинал его устраивает как никогда лучше. Он манипулирует им как хочет. Я буду ему как кость поперёк горла…Так кто же стоит за вами на самом деле, Варен Сильвериан? — спросил Томео.

— Вы поверите, если я скажу что никто?

— Тогда вы очень смелый, можно сказать безрассудный человек. Если король узнает о том, что вы мне советуете, вам не сносить головы.

Варен улыбнулся. В его улыбке была ирония и лёгкая грусть.

— Королю до меня будет очень нелегко добраться.

— Почему вы в этом так уверены?

— Кажется, вы уже пробовали до меня добраться. Ваши люди хорошие профессионалы, полагаю одни из лучших. Надеюсь вы не забыли, каких успехов они достигли?

Томео задумался. В прошлый раз его обыграли по всем фронтам. Он согласно кивнул. Если даже его люди не смогли добраться до этого человека, то людям короля будет не легче.

— И всё же мне кажется, что за вами стоит некая сила, просто вы не хотите мне об этом говорить — сказал Томео.

— Возможно, что и так.

— А почему вы думаете, что король позволит мне прибрать церковь Ангелии к рукам.

— Если кардинал неожиданно умрёт, вы будите вправе взять на себя его обязанности. Ничто не мешает вам быть главой ордена и кардиналом одновременно. Народ отнесётся к этому с восторгом.

— Мне кажется, что нынешний кардинал вполне здоров и проживёт ещё много лет.

— Это вам только кажется — с зловещей улыбкой сказал Варен — В жизни всякое случается. Но я бы советовал вам через десять дней оказаться в столице.

— Опять вы знаете то, чего не можете знать — рассмеялся Томео — Вы не перестаёте меня удивлять.

— Скажем так, мне хочется жить спокойно в этой стране и я готов ради этого приложить определённые усилия.

— Надеюсь что это так и я не пешка в вашей игре.

— Заметьте, я не настаиваю, что бы вы делали всё, что я советую. Вы вольны поступить, так как вы сочтёте необходимым. Всё что я делаю, это делюсь с вами, своими мыслями, как бы поступил я, на вашем месте.

— Но откуда вы знаете о будущей смерти кардинала? Откуда в прошлый раз, вы знали о том, что происходит в Европе?

— У меня свои секреты, у вас свои — философски заметил Варен.

Томео развёл руками, как бы говоря, вопрос снимается.

— Что ж, спасибо за приятную беседу — сказал Томео, вставая — Так что на счёт места для моего дворца, подскажите что-нибудь?

— Я бы, на вашем месте далеко от столицы не удалялся. Это центр власти, и вашей тоже. Руку надо держать на пульсе.

— Однако вы предпочитаете жить в глуши — возразил Томео.

— Как видите, я имею дом в городе и в скором времени, намериваюсь купить ещё один дом в Таранте. Возможно, когда смогу себе это позволить, я куплю себе ещё один дом в столице — парировал Варен.

— А почему бы вам сразу не перебраться в столицу? Если нужны деньги, я могу помочь — предложил Томео.

— Нет, спасибо. На данный момент, Тарант мне больше интересен. Хочу реализовать пару новых проектов связанных с морем.

Томео задумался. Затем улыбнулся своим мыслям и спросил:

— Не хотите просветить?

— Нет.

Томео понимающе кивнул. Дальше беседа перешла на светские темы и к ним присоединилась Ясу. Посидев в гостях ещё часик, Томео откланялся и ушёл.

— Думаешь, он поступит, как ты хочешь? — спросила Ясу.

— Ради любопытства он поедет в столицу, а там у него уже не будет выбора. Он не станет упускать такой шанс, тем более что я дал ему все исходные данные и поэтому, когда придёт время действовать, он будет действовать, а дальше как получится.

— Не боишься, что он попытается тебя переиграть, объединившись с королём? — настороженно спросила Ясу.

— Нет…Он чувствует, что за моей спиной стоит сила, большая, чем за королём. Он человек умный и понимает, что если я захочу, то уберу любого, будь это король или глава ордена. То, что произойдёт с кардиналом, отчасти будет для него предупреждением.

— Если бы он знал, КАКАЯ сила стоит за твоей спиной… — веселясь сказала Ясу.

Варен немного печально вздохнул. Если бы все знали, что как раз этой силы за его спиной и нет, но королей играет свита. Все думают, что он повелитель демонов и князь тьмы. Но на самом деле, он лишь человек из другого мира. Он даже не изобретатель. Все, что он делает, это вспоминает, что было изобретено в его мире и воссоздаёт это здесь. А его жена и сын обладают гораздо большими способностями, чем он сам. Но в него верят и за ним идут. От него ждут чего-то сверх естественного, а всё что у него есть, это только его ум и знания. Вот и приходится выкручиваться с тем, что есть. Сапожник без сапог. Король демонов, без королевства тьмы. Ирония судьбы, но судьба частенько бывает ироничной.

А что на счёт Томео и его ордена, всё, что он делает, это анализирует и подсказывает как выжить в данной ситуации. Предложи ему кто самому подняться на эту сцену, он бы отказался. Это не для него. Он может убить своего врага, но идти по головам людей, не разбирая, кто друг, а кто враг и всё только ради власти, этого бы он не смог. Хотя уже сейчас он смог сильно повлиять на мир в который попал, вот только был ли он этому рад или на оборот, это его печалило, он, понять не мог.

Кеншин сидел в кресле и изучал карту местности. Томео вошёл к нему без стука и сел в кресло рядом с ним.

— Как прошла встреча? — спросил он, не отрываясь от карты.

— Не знаю, какая сила стоит за этим парнем, но очень хотел бы узнать.

— Это не король? — озадаченно спросил Кеншин.

— Нет, не похоже. Если конечно король не враг самому себе. Трудно представить, что бы король был заинтересован в укреплении нашей власти.

Кеншин озадачено посмотрел на Томео. Томео вздохнул и вкратце пересказал весь разговор.

— Что будешь делать? — спросил в конце Кеншин.

— Съездим в столицу, а там посмотрим. Если и это его предсказание сбудется, то надо придумать способ привлечь этого человека к нам.

— Держи друзей рядом, а врагов ещё ближе — улыбнувшись, сказал Кеншин.

— Его надо держать ещё ближе, чем самого злейшего врага. Такой человек опасен и я по-прежнему хочу знать о нём всё. Твои люди что-нибудь уже нашли? — спросил Томео.

Кеншин отрицательно покачал головой и сказал:

— Ничего существенного, но есть несколько странностей.

— Какие?

Томео весь превратился во внимание, как гончая, напавшая на след.

— Около года назад, артель "Белава" была ничем не примечательной артелью по строительству домов. Но вот в один день, они приняли странный заказ, сделать дом на воде.

— Это как? — переспросил Томео.

— Плавучий дом. Не знаю, как это выглядит на самом деле, видимо баржа, а на ней дом. Но этот заказ интересен вдвойне, потому что в этом доме они впервые сделали водяное отопление. По эскизам самого заказчика… — Кеншин сделал многозначительную паузу.

— А заказчиком был Сильвериан?! — предположил Томео.

— Он самый. После этого, артель быстро начала набирать обороты, и вскоре объединилась с ещё одной, той, которая по сути дела и изготовляла все детали для нового отопления. И угадай, кто сейчас является одним из совладельцев "Белава"?

— Сильвериан?!

— Именно. Ему принадлежит одна треть дохода фирмы, а дела фирмы идут как нельзя лучше. У них филиал в Таранте, и я слышал, что уже из самой столице к ним идут заказы. Они монополисты на этом рынке и поэтому диктуют свои цены. Некоторые пытались украсть их изобретение, но там есть какие-то секреты, которые не так легко понять. А теперь о странностях. Дом на плаву увели на катере вверх по течению, но, река там не судоходная. Через несколько километров её преграждают пороги. И вот что странно, нигде этого дома нет. Ни на реке, ни на берегу. Но на этом странности не заканчиваются. Было ещё несколько подобных же заказов и все дома отгоняли вверх по течению, где они неизвестным образом исчезали.

— Может быть ночью они ушли вниз по течению? — предположил Томео.

— Я тоже так подумал, но, по словам очевидцев только один дом, смог бы миновать городской мост. Я послал своих людей, но они ничего не нашли. Ни домов, ни обломков, ни каких либо следов того, что в тех местах кто-то живёт.

— А другие заказы от кого были? — спросил Томео.

— Всё заказы были от Сильвериана.

— Не человек, а сплошная загадка — задумчиво сказал Томео — Пусть твои люди продолжают сбор информации.

Кеншин согласно кивнул головой. Томео взял со стола карту местности, которую до его прихода изучал Кеншин.

— Есть догадки где он может жить? — спросил Томео.

— Есть пара интересных мест, надо съездить посмотреть лично.

— Как далеко?

— Дня четыре свободных у нас есть, так что можем покататься — сказал Кеншин.

Томео утвердительно кивнул. Ему самому хотелось немного проветриться и посмотреть окрестности, хотя поездка обещала общение с лошадьми, но выбора не было.

Когда Амая проснулась, она поняла, что находится в совершенно другой комнате. Эта комната была просторнее и светлее. И хотя она по-прежнему не чувствовала своего тела, что-то в ней за последнюю ночь, изменилось. Как только она задумалась о прошедшей ночи, воспоминания о боли волной нахлынули на неё, а вместе с этим пришли и другие воспоминания. Она вспомнила о застенках инквизиции и их пытках. То, что она там пережила, она старалась забыть, вычеркнуть из своей жизни, как дурной сон.

— Вы проснулись? — спросил её приятный девичий голос — Наверное вы хотите пить?!

К губам Амаи поднесли чашку с питьём. Девушка, поившая её, была прямой противоположностью Амае. Черноволосая, кареглазая, и по своему красивая. Но её красота не имела ничего общего с аристократической красотой Амаи, это была природная красота девушки выросшей вдали от города. Говорила она с лёгким, непонятным акцентом. Её лицо было приятным и приветливым, такое бывает у детей или у людей с чистой открытой душой.

Амая попыталась хоть что-то сказать, но из горла не вылетело, ни звука.

— Меня зовут Юми — представилась девушка — Теперь я ваша телохранительница.

А что стало с теми, кто меня охранял раньше, что с кораблём, что с командой, подумала Амая. При воспоминании о корабле, яркой вспышкой возникла картина вздыбившейся палубы и разваливающегося на части корабля. Неужели спаслась только я? Этого не может быть, что бы все погибли.

А девушка тем временем, словно прочитав её мысли начала рассказывать.

— Даже зимой у нас не бывает таких сильных штормов, как тот, который принёс вас. Хотя жрецы говорят, что это особый шторм, он был предсказан ещё триста лет назад. В предсказании говорится, что сильный шторм принесёт к нам ту, которая станет новой матерью Золотого лотоса. К сожалению, с вашего корабля больше ни кто не спасся. Монахи нашли ещё несколько тел, но все они были мертвы — с грустью в голосе рассказывала Юми.

Было видно, что это её саму печалит не меньше Амаи, хотя для неё эти люди и были совершенно чужими.

— Но вы живы и ваше тело приняло золотой лотос. А это надежда для нас — радостно заявила Юми.

Варен, где ты? Ищешь ли ты меня? Знаешь ли ты, что со мной произошло? Я знаю, что как только ты узнаешь, что мой корабль пропал, ты сразу бросишься на поиски. В мозгу всплыла сцена прощания. Они стояли на пирсе как раз перед самым отплытием.

— Если хочешь, я буду встречать тебя в каждом порту — предложил он.

— Нет, не нужно. Это будет отрывать тебя от дел, а я не хочу, что бы ради меня мотался по всей стране, тем более тебе придётся ради этого дёргать Ясу или Вита. Лучше я буду вам писать по прибытии в каждый порт — ответила Амая.

На самом деле, то, что он будет отрываться от дел ради неё и дёргать других, был всего лишь предлог. Она хотела побыть вдали от него, что бы разобраться в своих чувствах к нему. Теперь она дальше некуда, и что же она чувствует?

Оказавшись на пороге смерти, почувствовав её холодное прикосновение, Амая, наконец, разобралась в себе. Пережитое, словно вода, смыло с неё грязь сомнений, страхов и пустых переживаний, оставив только самое главное.

Варен, я люблю тебя! Люблю! И боже, как же остро сейчас ощущается разлука с ним. Как ей, его не хватает. Сколько пройдёт времени пока ему станет известно, что корабль не пришёл в порт? Почти месяц. Пока они не получат моё очередное письмо, пока забеспокоятся, а потом поиски. Здесь островов, что звёзд на небе, от малых до больших. Обыскать все, будет не просто. Сдастся ли он, поверив, что я погибла, или будет искать до последнего? Хватит ли его веры?

Днём пришла ещё одна девушка, как две капли воды похожая на первую.

— Меня зовут Юки — представилась она — Я ваша телохранительница.

Сёстры близняшки, это здорово. А я за всеми личными переживаниями совершенно забыла о своих сёстрах, а ведь для них это будет даже большим ударом, чем для всех. А Лии сейчас нельзя волноваться. Догадается ли Варен скрыть от неё факт моего исчезновения? Наверное, да. А как будет плакать Инесса, ведь я заменила ей маму. Какая всё же я эгоистка. Думаю только о себе, настолько меня волнует только моё душевное спокойствие, что о других просто забыла. Зациклилась, что мне в поместье скучно и что я там никому не нужна, и совершенно не замечала, какую важную роль я там играю. Может эта роль и не такая яркая как у Варена и Ясу, но ведь я нужна там. Нужна Лии, что бы поддержать её в такой сложный период её жизни, нужна Инессе, что бы дать ей тепло и ласку, которых она лишена. А я всё это забыла, погрузившись в свои личные переживания и, убежала, бросив их на других. Конечно Ясу, да и Элиза позаботятся об Инессе и подержат Лию, но ведь на самом деле им нужна я.

Амая настолько погрузилась в самобичевание, что даже расплакалась. Слёзы покатились из её глаз. Юки, в противовес своей сестрёнке, сдержанная и молчаливая, взяла платок и промокнула её слёзы.

— Всё будет хорошо. Вы скоро сможете говорить, а потом к вам вернётся и здоровье — утешила она её.

Варен, несмотря на то, что Амая попросила не встречать её в каждом порту, как всегда поступил по-своему. Он отправил Вита тайком встречать каждое прибытие корабля Амаи. Это было полезным опытом для самого Вита, который должен был адоптироваться к жизни в обществе людей. Полезным была и их постоянная связь, Варен сразу узнавал о происходящем, а Вит мог черпать жизненный опыт прямо из сознания отца.

— Корабль не пришёл, но моряки говорят, что три дня назад был сильный шторм. Если их сильно потрепало, то они могли зайти в другой порт или вообще остановится для ремонта в какой-нибудь бухте — сказал Вит.

Варен задумчиво размышлял над услышанным.

— За сколько времени ты сможешь пролететь над побережьем, вдоль их курса следования? — спросил Варен.

— Думаю за неделю, если не спешить и смотреть внимательно — ответил Вит.

— Тогда приступай, и лети даже днём, но будь осторожен, а я, как только закончу дела в столице, присоединюсь к тебе, если к тому времени ты ничего не найдёшь. И пока ни кому, ни слова, ни мысли. Особенно Инессе.

— Хорошо пап.

Нехорошее предчувствие возникло в глубине души, некая тревога и смутное опасение. Но Варен знал, что Амая жива. Это знание трудно было объяснить логически, это было его чувство эмпатии. Он всегда чувствовал тех людей, с которым общался или был как-то связан. Некоторых он чувствовал очень остро, других только чуть-чуть. Острее всех он ощущал свою жену, Ясу. Вплоть до того, что если она обжигалась или резалась, у него болело в том же месте. Амая ощущалась намного слабее, под настроение, он мог почувствовать, что чувствует она и в каком она сейчас расположении духа, а в целом он просто ощущал её присутствие в мире. Это тоже трудно описать, более похоже на то, что ты просто знаешь, что человек жив.

Организовать безвременную кончину человека, так что бы это выглядело совершенно естественно, не так уж и сложно. Достаточно хорошо разбираться в ядах и иметь возможность добраться до этого человека. Кардинала охраняли, как и любого высокопоставленного вельможу. То есть, ориентируясь на человеческие возможности убийц. Это значит что окна на гладкой вертикальной стене дворца кардинала, не охранялись совсем. Кто же сможет проникнуть через две стены и три ряда бдительной охраны? Только дух или призрак, ну или тот, кто умеет летать. Я умел, а значит, его охрана мне была не преграда. Ставить охрану на крыше ещё не додумались, а наблюдать за ночным небом и подавно.

Я, конечно, понимаю, что убивать людей это грех. Не убий и всякое такое прочие. Это хорошо, когда все вокруг следуют этому правилу, а когда приходится убивать, ради того, что бы ни умерли другие? Если вашей жизни угрожает опасность и спастись можно, только убив, что вы будите делать? Подставите свою голову, будите смотреть, как на ваших глазах убивают вашу семью? Вы скажите, что сейчас был не такой случай, моей жизни ни что не угрожало, а тем более моим родным. Но смотреть надо дальше. Как скоро король Ангелии поймёт, что Европа, ослабленная религиозной войной, лёгкая добыча? Нынешний кардинал пляшет под его дудку и что король скажет, поддержит, даже не подумав. Стране нужен противовес королевской власти. То, что он не сможет подмять под себя. Монополия всегда ведёт к злоупотреблению. И неважно чего это касается, бизнеса или власти. Только монополия во власти гораздо страшнее. В идеале хорошим выходом был бы переход от безграничной власти короля к конституционной монархии, но до этого ещё очень далеко. Страна должна быть готова к подобному переходу, а пока нужна другая сила, которая будет сдерживать короля. Иная власть над народом, с которой король не может не считаться. Орден Скорпиона во главе с Томео был такой силой. У Томео были все причины держаться подальше от Европы, он в отличие от короля прекрасно понимал, чего будет, стоит война и к каким результатам она может привести. Захватить полмира несложно, гораздо сложнее его удержать. Для этого нужна хорошая организация и связь. Ни того ни другого у Ангелии нет и в помине, а на личных амбициях короля, империю не удержишь. Итог будет печален. В завоевании мира погибнут десятки, если не сотни тысячи. Скажите, что бы вы сделали, появись у вас возможность убить Гитлера, до того как он начал завоевание мира? А Сталина? Или вы сидели бы и сопливо рассуждали о цене его жизни? Даже если бы предвидели, что в итоге ваша семья будет казнена по доносу, или попадёт в газовую камеру концлагеря.

Конечно я не господь бог, что бы предвидеть будущее и решать, кому жить, а кому умереть. Я, как и любой человек не застрахован от ошибок, но гораздо легче сожалеть о том, что сделано неправильно, чем о том, что не сделано вообще. У меня, гораздо более обширные знания истории, пусть и другого мира, но я знаю точно, к чему приводит монополия власти. И именно этого, я стремлюсь избежать. И если ради достижения этой цели нужно убить человека, то я это сделаю. Хотя мне это и не нравится. Возможно, я всё больше становлюсь похожим на Томео, но только цели и пути достижения у нас несколько разные. Он ради власти пожертвует любым, а я постараюсь найти ключевого человека и убрать его. И я не стремлюсь к власти, а ему она нужна как воздух.

Найти покои кардинала оказалось просто. Если найти нужного человека, и разговорить его, то можно узнать всё что нужно. Мне не нужен был план дворца, только где и на каком этаже находятся его покои. Информация не сверхсекретная, так что и не особо охраняемая. Задумай я заполучить план всего дворца, это бы насторожило любого, а что опасного в том, что человек хочет просто посмотреть издали на окна комнат кардинала.

Погода была тёплая. Стояло лето и окна во дворце были открыты даже ночью. Спустившись под покровом ночи на крышу дворца, проникнуть далее, не составило ни какого труда. Пара капель яда в раскрытый во сне рот кардинала и он уже не проснётся никогда. Тихая и спокойная смерть. Врачи констатируют инфаркт и похоронят беднягу со всеми почестями. После смерти его канонизируют и причислят к лику святых, как видевшего явление и собственноручно принявшего дар из рук ангела. Неплохо для этого, далеко не святого и даже не безгрешного человека. Кажется, он принял обет безбрачия, так что же делает в его постели обнажённая девушка? Её я трогать не стал, спала она крепко и от моего появления даже не проснулась. Последним штрихом на сегодняшнюю ночь было пара божественных явлений. Это что бы ни у кого вообще выбора не осталось. Первое было к королю. Инесса великолепно сыграла свою роль, даже голос не дрогнул, хотя она оказалась практически один на один со своим отцом. Но видимо он не сильно много времени и любви уделял своей дочери, так что и она к нему нежных чувств не питала. Хотя когда он увидел свою дочь в ногах своей кровати, висящей в воздухе, в сиянии и с нимбом над головой, он расплакался как ребёнок.

— Отец, я принесла тебе скорбные вести и волю небес…Сегодня ночью кардинал умер. Его душу забрали в рай. Новым кардиналом будет великий магистр ордена Скорпиона, Томео Кусанаги. Такова воля небес — сказала Инесса и грациозно вылетела в окно. Король бросился к окну, но там уже было пусто.

Второй визит был к Томео. Его местонахождение тоже было просто выяснить. Пока у него не было своей резиденции в столице, он любезно пользовался гостеприимством короля.

С ним я поступил чуть более жёстко. Было у меня подозрение, что он может вскочить и попытаться схватить или хотя бы потрогать Инессу. Мне это было ни к чему. Поэтому мы слегка придавили его к кровати силой гравитации. Не так просто вскочить, когда тебя прижимает к кровати три G. Ему тоже сказали о смерти кардинала и его новом небесном назначении, мотивировав это волей небес. Томео, так много слышавший о явлениях, был потрясён увиденным. Его ошарашенный вид меня немало позабавил.

Дела в столице можно было считать законченными, и я вылетел на южное побережье Ангелии, где мой сын, пока безрезультатно пытался найти бригантину Амаи. О том, что Амая пропала, знали только я, сын и Ясу. Остальным, было решено, пока, ничего не говорить.

После того как ангел выпорхнул в окно, сила удерживающая Томео исчезла. Он в волнении вскочил и бросился к окну, но там уже никого не было. Он метнулся в комнату к Кеншину и растолкал его. Выволок из кровати голым и притащил в свою комнату.

— Принюхайся — взволнованно попросил он.

Кеншин, всё ещё не отошедший ото сна, втянул воздух носом. Затем недоумённо посмотрел на Томео. В воздухе явственно витал знакомый аромат. Томео рассказал всё, чему только что был свидетелем.

— А кардинал действительно мёртв? — скептически спросил Кеншин.

— Не знаю. Пошли кого-нибудь узнать.

Кеншин выглянул в коридор и подозвал одного из личной охраны. Быстро распорядившись, он вернулся в комнату. Томео тем временем рисовал увиденного ангела по памяти. Он был неплохим художником, хотя и не самым лучшим в ордене. Кеншин заглянул к нему через плечо и задумчиво потёр подбородок. По мере того, как всё больше черт приобретал рисунок, всё более озадаченным становилось лицо Кеншина.

— Я где-то видел её портрет, причём недавно — сказал он — Пойду, оденусь и тебе советую сделать тоже самое, если всё что тебе сказал ангел, правда, можно считать, что ночь закончилась.

Томео не отрываясь от рисунка, утвердительно кивнул.

Когда Кеншин вернулся в его комнату, он все ещё рисовал. Не мешая ему, он подготовил одежду, не праздничную, но и не будничную. Нечто среднее, весьма подходящее для неопределённых обстоятельств. Вернулся гонец и прошептал что-то на ухо Кеншину. Кеншин задумался и убрал уже приготовленную одежду в шкаф, а вместо неё достал самую торжественную и официальную. Томео, наконец, оторвался от рисунка и увидел приготовленную ему одежду.

— Кардинал мёртв — сказал он — Но это не всё, похоже там уже король и ему тоже было явление.

Томео кивнул и стал готовиться. Когда они полностью оделись и собрались, к ним прибыл посыльный от короля. Они двинулись к покоям кардинала, где их уже ждали. Проходя по главной лестнице, где на стене пролёта, прямо посередине висела огромная картина, изображавшая всю королевскую семью, Кеншин неожиданно остановился. Ещё было темно, но сопровождавшие их слуги несли достаточно фонарей, что бы их свет осветил и лестницу, и часть картины.

— Посмотри, тебе не кажется это лицо очень знакомым? — шепнул он на ухо Томео, указывая в сторону картины.

Томео посмотрел, куда указывал Кеншин и ахнул. На картине, изображавшей всю королевскою семью в главном зале, самая младшая принцесса, была как две капли воды похожа на явившегося ему ангела.

— Это дочь короля? — тихо переспросил он Кеншина.

— Погибшая в прошлом году, во время морского путешествия — уточнил Кеншин.

— Это точно?

— Дело было осенью, ночью и далеко от берега. Тел так и не нашли, но в такой воде человек, даже умелый пловец выдержит не более получаса. Тогда ещё погиб капитан их личной охраны, он бросился их спасать. Его тела также не нашли.

— А обстоятельства?

— Похоже, судно ночью ударил в борт кит. Такое иногда случается. Обстоятельства были тщательно изучены и все пришли к выводу, что это несчастный случай.

— Достань мне материалы этого расследования — попросил Томео.

— Сделаю.

Они уже хотели двинуться дальше, но тут Кеншин склонился к уху Томео и шепнул:

— Посмотри на двух других принцесс, ни кого не напоминают?

Томео присмотрелся и вздрогнул. Златовласая девушка была удивительно похожа по описанию на загадочного магистра, да и её сестра тоже.

— Достань их портреты и покажи свидетелям явлений — приказал Томео.

Кеншин кивнул.

Очень странные совпадения. После изучения картины, у Томео возникло подозрение, что всё это, огромная афёра. Вот только кто за всем этим стоит, у него не было ни одного предположения. Если это король, то почему что он работает против себя. Но нет, поделать явление ангела было невозможно. Томео не спал, и внушить ему такое, было тоже невозможно. Ангел был и в этом он не сомневался. Во только то, что все три дочери короля, считающиеся мёртвыми, фигурировали в этом деле, сильно беспокоило Томео.

Над всем этим, Томео продолжал размышлять по дороге к покоям кардинала. Кеншин оказался прав, день начался ещё до рассвета и он был долгим. Медики констатировали причину смерти: инфаркт. Потом Томео пристал к королю, что бы он рассказал все подробности явления ему ангела. Король рассказал и не сдержал своих слёз. Ангелом, явившемся к нему, действительно была его покойная младшая дочь. Он был рад, что она теперь на небесах, хотя и печалился о разлуке с ней. Дальше всё покатилось как по накатной плоскости. Объявление народу о смерти кардинала и о небесном назначении нового. Приготовления к передачи должности и так далее, и тому подобное.

Вечером, у себя в комнате, основательно вымотанный Томео, развалился в кресле с бокалом вина. Кеншин отдал последние распоряжения и тоже присоединился к своему другу.

— Всё как предсказал Сильвериан — констатировал Томео — Что сказали врачи?

— Ни каких следов яда не обнаружено — ответил Кеншин.

Томео настоял, что бы смерть кардинала была проверена самым тщательным образом. Хотя это и вызвало недоумение у короля, но он решил, раз уж великий магистр хочет, то пусть проверяет.

— Я начинаю бояться этого Сильвериана — сказал Томео.

— Нет ни каких следов его причастности к этому делу. А вот то, что он может предвидеть будущее, это вполне вероятно — сказал Кеншин, потягивая вино.

— Думаешь, он пророк?

— Или знает того, у кого есть этот дар — предположил Кеншин.

— А мы по-прежнему незнаем даже где он живёт. Поразительно.

— Если он связан с пророком, или у него самого есть этот дар, то мы его никогда не переиграем. Он всегда будет на шаг впереди нас. Вопрос не в том, что бы переиграть его, а как нам сделать, что бы он был на нашей стороне — сказал Кеншин.

— Мне кажется он сейчас и так на нашей стороне, хотя никто не сказал, что подобные советы он не даёт и королю — задумчиво сказал Томео.

— Что-то мне подсказывает, что король ему не сильно симпатичен — заметил Кеншин.

Томео удивлённо поднял бровь. Странно, но у него самого возникло такое же ощущение. Но придумать, как привлечь Сильвериана в свою команду, задачка непростая.

— Знаешь, мне почему-то кажется, что единственное, чем его можно привлечь, это дружбой. Ничего другого мне просто на ум не приходит — после недолгой паузы, сказал Томео.

— Только дружба должна быть искренней. Не забывай, он видит тебя насквозь и может предугадать каждый твой шаг. И даже если не каждый, то достаточно будет одного единственного прокола, и мы наживём самого опасного врага во всем мире — заметил Кеншин.

— Да уж, предательства он не простит — грустно заметил Томео.

— Это необычная для тебя тактика, думаешь, справишься? — спросил Кеншин.

— У меня есть ты, так что нельзя сказать, что я не умею дружить — улыбнулся Томео.

— Сказать что умеешь, было бы тоже чересчур оптимистично — буркнул Кеншин.

Через две недели к Амае вернулся голос. Вот только желание разговаривать к этому времени уже пропало. Она впала в какую-то апатию. Самобичевание достигло максимального предела. Она уже считала, что вообще зря выжила в этом шторме. Она перебрала все вои грехи и ошибки. Пересмотрела их со всех сторон. Все её ценности, которые она до этого считала важными, были разрушены или сожжены, пожирающим её душу огнём. Идеалы, были низвергнуты в пучину. Мир очередной раз пошатнулся, только на этот раз рядом не было Варена, который дал бы новую точку опоры, для создания нового мира. Да и не очень-то хотелось его создавать, кому вообще был интересен её мир? Кому нужна эта красота, когда ни кто не хочет ей любоваться. Зачем вообще жить, когда твоё существование приносит лишь страдания другим.

В общем, весь мир тюрьма, а жизнь тяжелая болезнь, в запущенной форме, лекарства от которой нет ни у кого. Амая даже не заметила, когда окружающие её краски потускнели, и она перестала различать цвета. Дни слились в серую вереницу смен темноты и света. Голоса звучали глухо, а слова были непонятны. Словно говорили на чужом языке.

— Что с ней? — спросил пожилой монах.

— Похоже, что она потеряла волю к жизни и медленно угасает — ответил ему другой, чуть помоложе.

— Ты знаешь, с чем это может быть связано?

— Такое иногда наблюдается при неразделённой любви или если она потеряла любимого человека. От этого теряют волю к жизни и даже умирают.

— Сердечные раны, хуже всего. Лекарств от них мы не знаем.

Я летел над морем. Подо мной словно рассыпавшийся горох, были острова. Крупные, маленькие, или вообще просто скалы, на которых даже ничего не росло. Я настроился на ту незримую нить, которая связывала меня с Амаей, и старался следовать ей. Я знал, что она ещё жива, но ей было плохо, очень плохо. Мы не нашли ни каких следов её корабля. Вит продолжал методично обшаривать береговую линию, а я поддался интуиции и летел в сторону моря, над островами. Не знаю, каким образом я угадывал направление, просто позволил моей интуиции вести меня. Ничего другого мне больше не оставалось. Можно потратить всю жизнь на поиски среди всего этого бесчисленного множества островов и так не найти ничего. Человек здесь, что иголка в стоге сена. Но если шторм застал корабль Амаю в таком месте, то их судьба была незавидна. Так почему же я по-прежнему уверен, что она жива.

Амая угасала как свеча. Но вот настал момент, когда гореть в душе уже было нечему. Там была пустота. Странно пустая и в тоже время поразительно полная. Она стала заполнять душу Амаи, каждый её уголок, каждую трещинку. Весь чёрный осадок растворился и огонь, не имея больше питания, потух. Амая созерцала эту пустоту. Наблюдала за ней и позволяла своим мыслям течь так, как им этого хотелось. Вначале её сознание скакало от одной мысли к другой, стоило той, лишь чуть-чуть обрисовываться в этой пустоте. Затем всё стало выстраиваться, в некое подобие порядка. Возникли небольшие логические цепочки образов. Она видела себя со стороны в разное время и в разных ситуациях. Но воспринимала себя не как себя, а как другого человека. Словно смотрела на похожую девушку и оценивала её поведение и её мысли. Иногда она очень критично оценивала её поведение, иногда ей было её жаль, а иногда просто стыдно за неё. Вся жизнь проходила перед ней, иногда возвращаясь назад, иногда забегая вперёд, словно ей показывали, к чему привело то или иное её действие. Все её чувства стали формироваться и занимать свои ниши в её душе. Вот дошла очередь и до её чувств к Варену. Она его любила, но сейчас смотрела на свою любовь к нему иначе. Словно разбирала её на части, пытаясь понять, из чего она состоит. Он, отчасти заменил ей отца и старшего брата, о котором она всегда мечтала. Ей всегда хотелось, что был кто-то, кто её защитит, в случае опасности и придёт на помощь, когда ей будет плохо, но и кто поймёт её, когда она захочет остаться одна, и не станет лезть в душу. Но и в тоже время он был самым желанным и любимым её мужчиной. Она тянулась к нему, как источнику тепла, любви и ласки. Как к солнышку. Вот только это солнышко, иногда пугало её до дрожи в коленках. Легко забыть, кто он есть, пока он выглядит как человек, но стоило ему, хоть чуть-чуть стать демоном и страх перед ним охватывал Амаю. Это был глубинный, неосознанный страх, но он был. И избавиться от него Амая не могла. Можно ли любить и бояться одновременно? Наверно можно. А можно ли любить двоих? Неожиданно в её сознании всплыл образ Ясу, такой же желанный и соблазнительный, как и образ Варена. Что это? Странное чувство. Не совсем любовь. Амая задумалась. Девушки ей всегда нравились чуть больше парней, только ей всегда внушали, что она должна выйти замуж и поэтому она сама в себе забивала это влечение. Образ всё ещё плавал перед её сознанием, немного дразня и заводя её. Ясу была очень привлекательной и была её подругой. Фактически к ней, у Амаи, была даже не любовь, а дружба и влечение. Но они не смешивались, а как бы существовали раздельно. Дружба сама по себе, влечение само по себе. Ясу скорее была её олицетворением идеала женской красоты. То, что бы она с радостью прижала к себе, чьим телом бы хотела насладиться и от кого сама хотела бы получить наслаждение. Вот только Ясу, похоже, не разделяла подобных чувств к Амае. Дружить она было готова, а на больше идти не хотела. Амаю это печалило, но горем это не было. Неразделённое влечение, и неразделённая любовь, вещи разные и переживаются по-разному.

Внезапно желание жить, любить и быть любимой вспыхнули в Амае с невероятной силой. Вернуться домой к Варену, к своей семье. Жить, как дышать, полной грудью. Каждый день, радуясь новому дню. Наслаждаясь запахами, вкусом, цветом и ощущениями. Но теперь её жизнь не будет прежней. Прежняя Амая, чью душу терзали страхи и сомнения, умерла, погибла после шторма, новая родилась только что.

— Ты просто продолжаешь жить, как бы тебе не было тяжело — послышался в её мозгу голос Варена.

Кажется, он сказал это, когда она расспрашивала его о прошлой семье. Ему тоже больно и у него тоже много душевных ран, но он находит в себе силы жить дальше и не просто жить, а радоваться жизни. А ведь он знает, что переживёт всех кого любит. Он доживёт до конца мира. И будет ещё не раз любить, потому что только так и можно жить. Другого способа нет. Нельзя любить, боясь, что это закончится. Нельзя по настоящему жить, постоянно думая о смерти. И именно этому, он учит нас всех. Тех, кого судьбе было угодно свести с ним.

Сила жизни, словно только что пробившийся родник, стала заполнять Амаю. Пустота перестала быть пустотой, оформившись в новую, целостную личность, с непреодолимой жаждой жизни.

Амая открыла глаза и слегка повернула голову. Был вечер. Комната, красивая и простая, была озарена заходящим солнцем. Она лежала на странном, мягком полу. Окна были распахнуты и в комнату, вливался приятный аромат зелени и свежего воздуха. Мебели в комнате не было и это было немного странно. Дверей Амая тоже различить не смогла. Она повернула голову в другую сторону. С другой стороны комнаты находился небольшой столик. Уставленный странными мисочками и кувшинами. На столе стояла ваза с цветами.

— Вы пришли в себя? Вам что-нибудь нужно? — спросил знакомый голос.

Амая повернула голову. Юми, выплыло в её сознании имя. Красивая и встревоженная, наклонилась над Амаей. Красота такая же, как у Ясу, чистая и природная. Внезапно Амая поняла, что неудержимо хочет эту девушку. И не просто хочет, как когда-то хотела Ясу, а тянется к ней всей душой. Любит её. И эта любовь странным образом гармонирует с её любовью к Варену и дополняет её, делая полной и целостной личностью.

Амая протянула руку и погладила девушку по щеке. Кожа была мягкой и бархатистой. Неожиданно девушка взяла её руку и прижалась к ней. Что происходит с людьми, которые любят и страстно хотят друг друга? Всё происходит без слов. Слова не нужны, они лишние. Желания угадываются, движения встречают встречное движение и все сплетается в замысловатый танец. Амая не была уверена в чувствах Юми, поэтому, что бы ни навязывать себя и не ранить чувства девушки, она спросила:

— Ты хочешь быть со мной?

Их взгляды встретились, и всё стало понятно без слов. Неизвестно чем Амая смогла вызвать такое чувство у этой девушки, возможно, это было просто преклонение перед божеством, в которое она превратилась, а возможно это были более личные чувства. Время окончательно расставит всё на свои места, а сейчас Амая была рада тому, что она живёт и любит эту девушку. Юми наклонилась, и их губы слились в поцелуе. Боже, что это было за наслаждение. Волна жара обдала всё тело Амаи. Она даже не вспомнила, что ещё недавно была полностью парализована. Хотя движения давались ей слегка с трудом, как после тяжелой болезни, но это не мешало, а даже придавало томный антураж всему действу. Море наслаждения и нежности поглотило их обеих, заставив забыть обо всём. Амая вспомнила всё, чему научил её Варен, все, что он сам делал или рассказывал им с Ясу. Юми не знала и половины, и поэтому Амае пришлось ее, немного направлять и поправлять, что бы самой получить наибольшее наслаждение. И когда они, уставшие и довольные, уснули в объятьях друг друга, была уже ночь.

— Что сказали рыбаки? — спросил Варен.

— Видели похожее по описанию судно за день до шторма, шло очень близко к островам — ответил Вит.

— Значит, шторм нарыл их рядом с островами. Я это и предполагал — печально констатировал Варен.

— А что твоя интуиция?

— Интуиция не компас. Амая жива, это точно, но где она я пока определить не могу.

— Я тут расспросил рыбаков, что они знаю об островах, они говорят, что на одном из островов есть храм и вроде там живут какие-то монахи. Остров, правда, не указали, но думаю, стоит поискать храм, может они что знают?

— Храм на островах найти проще, чем человека. Возможно, стоит поискать. Надежда слабая, но лучше чем ничего — согласился Варен.

Амая удивлённо оглядывала своё тело. Луч восходящего солнца скользил по руке, а кожа под его светом, озарялась золотистыми красками. Медленно поворачивая руку в свете луча, она рассматривала странный узор на своём теле. Он покрывал всё её тело до шеи. На шее он образовывал своеобразный кружевной воротник. Веточки тёмно коричневатого цвета с золотистыми листочками, опутывали её, словно одежда из вьюнка. Вдоль рук проходили более толстые ветви, уходя по плечам за спину. Такие же ветви спускались по бёдрам к ступням. Несколько веточек среднего размера выныривали из-за спины, под грудью и заканчивались на сосках красивыми былыми цветами. Ещё цветы были и на ладонях рук. И Амая не сразу заметила, но последний, пятый цветок был внизу лобка. Всё остальное тело покрывала тонкая вязь веточек и листьев разного размера. Чем-то это было похоже на татуировку, но Амая знала, что это не татуировка. Это был золотой лотос. Он рос в ней. Странное растение, совершенно не стеснявшее движений, было, будто нарисовано на коже.

Она вспомнила всё, что читала и слышала о "Золотом лотосе". Некогда многочисленное братство было распространенно задолго до прихода христианства. Они были одним из ответвлений буддизма. Но самое главное, что они могли исцелять все болезни. По легендам, эликсир исцеления давала им их Мать Золотого Лотоса, которая в своё время и создала это братство. Хроники утверждали, что она прожила пятьсот лет. Как ни печально, но новую Мать Золотого Лотоса, братству найти не удалось. С чем это было связано было написано расплывчато, видно тот, кто писал и сам точно этого не знал. Но после смерти своего духовного лидера, братство пришло в упадок. Хотя монахи всё ещё могли бороться со многими болезнями другими способами, но утрата эликсира сильно подорвало их авторитет и влияние. Новая религия, христианство, агрессивная и бескомпромиссная придя к власти, стала выживать их. Вначале они покинули Европу, а затем их выжили и из последнего убежища, из Ангелии. Хотя здесь они продержались дольше всего и, только инквизиции удалось изгнать их. Хотя их последователи до сих пор остались среди народа, они были очень малочисленны и разрозненны. Их храмы были или разрушены или заброшены.

Два дня спустя, когда Амая, полная сил и энергии, прогуливалась по парку в сопровождении монаха, она расспросила его об их братстве.

— Видите ли, всё дело в том, что дать жизнь золотому лотосу может одна женщина на миллиард человек и то не факт что та, которая сможет дать ему жизнь, захочет это сделать. Это связано с теми побочными эффектами, которые несёт в себе симбиоз растения и человека.

— Акено, что это за побочные эффекты? — настороженно спросила Амая.

— Всё дело в том, что теперь ваша интимная связь с любым мужчиной повлечёт его неминуемую гибель.

Амая вздрогнула. Может её и влекло к девушкам, но отказаться от Варена, это было выше её сил. К тому же, она надеялась рано или поздно родить от него ребёнка.

— И что это ни как не изменить? — спросила она.

— Боюсь, что нет. Ни один человеческий организм не способен выдержать такой концентрации эликсира, который растворен в вашей крови — с грустью в голосе сказал Акено.

— А не человеческий? — осторожно поинтересовалась Амая.

То, что она не сможет спать с простым мужчиной, её не волновало. Акено немного удивлённо и испуганно уставился на неё, видимо подумав не совсем о том, о чём сейчас думала она. Видимо фантазия понесла его совсем в другую сторону, в мир животный. Амая спохватилась и пояснила.

— Я имею в виду демонов.

— У вас есть знакомый демон? — глаза Акено ещё больше округлились.

— Есть — грустно вздохнув, ответила Амая.

Она не теряла надежды, что Варен найдёт её.

— На счёт демонов, не знаю — честно ответил Акено — Понимаете, мы как-то с ними не сталкивались и тем более не изучали возможность сношения с ними Матери Золотого Лотоса.

В голосе Акено сквозила лёгкая обида, словно Амая только что надругалась над тем, что было ему священно, но в тоже время, он не хотел её обидеть и поэтому ответил максимально честно и прямо. Амая уловила этот нюанс и сменила тему разговора. Придёт время, всё само выясниться.

— А как вы получаете эликсир? — спросила она.

— О. Это очень просто. На самом деле эликсир не только в вашей крови, но и во всем вашем теле. Вам достаточно раз в день окунаться в специально предназначенный для этого бассейн, что бы сделать эту воду целебной. Видите ли, цветы лотоса создают своеобразный нектар. Большая его часть попадает в вашу кровь и разносится по всему телу, но часть нектара свободно выходит наружу при соприкосновении с водой. Наверное, вы уже заметили, что ваше тело излучает своеобразный аромат? — спросил Акено.

— В обще-то, нет — виновато улыбнувшись, ответила Амая.

— Ах, да, вы настолько уже привыкли к нему, что даже не замечаете. Но для меня он очень заметен.

— Я пахну?! — немного сконфужено спросила Амая.

— Поверьте это очень приятный аромат — поспешно заверил её Акено.

— Спасибо — поблагодарила его Амая.

— Так вот на самом деле это пахнет нектар цветов.

— Надеюсь, в конце лета я не покроюсь плодами, а осенью я не опаду листочками и не впаду в зимнюю спячку? — озорно спросила Амая.

— Нет, что вы. Золотой Лотос плодоносит только один раз за всю свою жизнь и это происходит только после вашей смерти — заверил её Акено.

— А правда, что предыдущая Мать Золотого Лотоса прожила пятьсот лет?

— Вообще-то…тысячу — ответил Акено — Симбиоз с лотосом изменяет человеческое тело…И наверное, вам нужно знать, что Юми и Юки, теперь, тоже будут жить дольше обычного.

Амая недоумённо посмотрела на своего собеседника. Акено слегка смутился, но видимо посчитал необходимым пояснить.

— Юми и Юки мои дочери — начал он издалека — Их мать умерла при родах. Даже мы, со всеми нашими знаниями не смогли её спасти. У моих дочерей нет от меня секретов, так что я знаю, что вы занимаетесь с ними сексом. А ещё рад, что это их не убило.

Он замялся.

— Я наверно должен был бы сразу предупредить и вас и их, что это может быть опасно для девочек, но я даже не предполагал, что между вами возникнут подобные отношения — извиняясь, сказал он — Но они выжили, и я этому рад. Значит, они будут жить и жить долго, потому что их организм приспособился потреблять чистый эликсир.

Амая задумалась. Почему-то она считала, что занималась сексом только с Юми. Но они с сестрой так похожи, возможно ли, что они договорились и поменялись. Надо будет это выяснить. В принципе, Амая ничего против не имела, но всё же, ясность в этом деле не помешает. Внезапная догадка как вспышка озарила её. Боже, да ведь она сама могла их перепутать. Но тогда получается, что и Юки разделяет к ней те же чувства, что и Юми. Возможно ли, что они настолько похожи, что и влюбились в неё обе? А почему нет.

Акено заметил, что Амая задумалась, но всё же прервал её размышления.

— Я пришлю к вам человека, который обучит вас необходимым обрядам. Не забывайте, вы теперь наш духовный лидер — сказал Акено на прощание.

Амая продолжила прогулку по саду в одиночестве. Это был великолепный сад, на склоне горы. Красивые деревья, посаженные в определённом порядке. Вьющиеся дорожки между ними. Пруд с невероятно разноцветной рыбой. Таких рыб она никогда не видела. Через пруд перекинут мостик. За мостиком небольшая беседка, резная со странной крышей вроде как пирамида, но с просевшими боковинами. Драконы по углам крыши. Кстати очень похоже, как будто тот, кто делал, видел настоящих драконов, подумала Амая. Присев в беседке Амая задумалась. Информации было более чем через край.

Приподняв руку, что бы поправить рукав, она сделала лёгкий жест.

— Что вы хотели, великая мать — тут же раздался возле неё голос Юки.

Амая от неожиданности вздрогнула. Она могла поклясться, что была в саду совершенно одна.

— Ты всё это время была рядом? — спросила Амая.

— Я всегда рядом — ответила Юки.

— А Юми?

Легкий жест, похожий на тот, что непроизвольно сделала Амая и Юми вышла из-за ближайшего дерева. Обе девушки выглядели расслабленными и спокойными, но над плечом у каждой, виднелась рукоять катаны. Девушки мастерски владели этими мечами. А сколько ещё разнообразного оружия было скрыто в складках одежды, Амая просто терялась в догадках.

— Мы ваши телохранительницы и поэтому всегда будем следовать за вами, куда бы вы ни пошли — сказала Юки.

— А можно попросить вас, называть меня по имени — сказала Амая.

Девушки согласно кивнули. Она внимательно присмотрелась к ним. Действительно как две капли воды. Хотя характеры разные.

— И у меня к вам есть вопрос… — Амая замялась — Я просто хочу услышать это от вас, что бы быть уверенной до конца. Что вы ко мне испытываете? Ко мне лично, а не как к великой матери.

Юми и Юки переглянулись и в один голос сказали:

— Мы вас любим.

Надо же какое единодушие. Следующая ночь была ещё сказочнее. Обычно со мной оставалась только одна из сестёр, но в эту ночь, я оставила их обеих. Не знаю, кто нас охранял в этот момент, надеюсь, во дворце и кроме них охраны было предостаточно. Потому что, они были заняты чем угодно, но не моей охраной. Мне это понравилось и я, наконец, почувствовала себя счастливой и удовлетворённой. Неужели я настолько жажду любви, что одного человека мне мало. Возможно, что и так.

Найти храм, было тоже не простой задачей. Больших островов здесь было много. Некоторые были совершенно не обитаемы, на других располагались небольшие рыбацкие деревушки. Думаю, даже сам король не знал о существовании многих деревушек, не говоря уже о получении с них каких либо налогов. Сколько-нибудь внятных карт этой местности не существовало. Варен начал с того места, где корабль видели ещё до шторма и медленно продвигался вдоль линии берега. Местных жителей они с сыном попугали изрядно. Увидеть в небе дракона зрелище не для слабонервных, а увидеть в небе демона, ещё страшнее. Но, ни Варена, ни тем более Вита, который получал огромное удовольствие, летая днём, это нисколько не волновало. Поиски длились уже третью неделю, но даже, несмотря на это, сдаваться они не собирались.

Амая вышла из воды по пологим ступенькам, поднимающимся со дна бассейна. Вода, прозрачная до того как она в неё вошла, приобрела лёгкий золотистый оттенок. Её омовения стали для неё уже привычным дневным ритуалом. Бассейн был окружён высокой живой изгородью, дабы скрыть её от посторонних глаз. Храм, в котором она жила, был центром небольшого города на острове. Сам город назывался красиво, Сибула. Здесь жили последние уцелевшие братья Золотого Лотоса. На побережье была большая рыбацкая деревня, снабжавшая всех живущих на острове, дарами моря. Ещё одна деревня прилепилась к склону горы и, используя каждый участок земли, выращивала зерно и овощи. Фруктовые деревья здесь росли в самых немыслимых местах. Даже там, где добраться до них, можно было только с риском для жизни. Остров был большим, и на нём проживало много человек. Поразительно как целый город смог потеряться и исчезнуть с карты Ангелии, но окружающие воды острова были несудоходны, а частые бури, налетающие даже в тихие сезоны с Атлантики, отпугивали от этих мест любых исследователей. На соседних островах росло множество целебных трав и для братства, это было лучшее место. Здесь они были защищены естественной преградой, а еды и пищи на всех хватало. Единственная проблема, которая здесь была, это питьевая вода. Её добывали из глубоких колодцев или из немногочисленных родников. Но бассейн для омовения всегда был полон, и каждый день его наполняли новой водой. Амая не сразу и задумалась над проблемой воды на острове, только когда захотела прогуляться по городу и обратила внимание на то, с какой бережностью жители относятся к воде. Будь здесь Варен, он бы придумал, как решить их проблему воды, подумала Амая. Все встречные жители приветствовали ее, складывая руки на груди, ладонями вместе и низко клянясь. В этом жесте было много почтения и уважения, без раболепства и покорности и Амае это нравилось.

Лёгкое покрывало легло ей на плечи, впитывая оставшуюся на теле влагу. Амая протянула руку к голове, распустила собранные в пучок волосы и тряхнула головой. Золотистое кружево волос взметнулось в лёгком танце и опустилось ей на плечи.

Вдруг тёмная тень пробежала через пруд и нарыла Амаю. Ветер от широких крыльев взметнул её волосы и скинул с её плеч покрывало. Юми и Юки выхватив катаны, загородили собой Амаю.

— Амая, боже, как я рад тебя видеть — зазвучал сверху голос Варена.

— Варен, миленький, ты меня нашёл — радостно воскликнула Амая.

Она жестом велела, своим телохранительницам, опустить мечи и бросилась обнимать спустившегося с неба демона. Варен крепко обнял Амаю и, сделавшись на глазах изумлённых телохранительниц обычным человеком, горячо расцеловал её. Вскоре с неба упала ещё одна тень и дракон спикировал прямо на площадку рядом с демоном и Амаей. Телохранительницы нервно дёрнулись, но дракон едва коснувшись земли, превратился в мальчишку и тоже с радостными воплями бросился обнимать Амаю.

— Амая, если это твои друзья, то я не хочу воевать с ними — сказал Варен.

Судя по звукам к ним со всех концов храма, спешила вооруженная охрана, из-за изгороди их не было видно, но их воинственные и встревоженные крики были явственно слышны. Амая кивнула Юми и та вышла навстречу охране, остановив её задолго до того, как она ворвалась в огороженную часть, где был бассейн.

— Рассказывай, как ты и что с тобой произошло. Вижу, ты изменилась и даже похорошела — заявил Варен, отстраняя от себя обнажённую Амаю и бесцеремонно оглядывая её — А пахнешь как вкусно.

Амая радостно улыбнулась, ей столько надо было рассказать своим друзьям.

Они сидели в её покоях и, за чашкой душистого чая, рассказывали о событиях, произошедших за это время. Амая рассказывала о том, что пережила она, Варен рассказывал, как они её искали. Попутно он рассказал об очередной своей афёре с властью.

— Как там Лия и Инесса? — задала волнующий её вопрос Амая.

— Хорошо, мы им даже не говорили, что ты пропала. Ведь твоё письмо, иди оно обычной почтой, только сейчас должно было достигнуть дома. Вот если бы мы тебя не нашли, то пришлось бы объяснять. А так, если хочешь, Ясу завтра всех сюда доставит — ответил Варен.

— Завтра. Да конечно. Но пока я хочу поговорить с тобой и если можно наедине — попросила Амая.

Все вежливо вышли из комнаты. Виту уже нашли подходящую одежду, но Юми и Юки по-прежнему опасливо на него косились.

— А хотите, я вам фокус покажу — раздался его озорной голос за закрывающейся дверью.

Амая взглянула на Варена.

— Ты ему чему-то новому обучил? — спросила она.

— Осваиваем магию воды. Полезная штука, особенно пригодилась нам, пока мы тебя искали. Здесь на островах с водой полный швах, так вот мы и делали из морской воды, пресную, а попутно и всё остальное вплоть до заморозки — спокойно ответил Варен, будто это обычное дело.

Хотя для него оно так и было.

— Так о чём ты хотела поговорить? — спросил он.

Амая рассказала всё, что пережила за это время. Всё что творилось в её душе, от причины её бегства из поместья, до последних минут. Всё без утайки. Даже отдельно рассказала о побочных свойствах золотого лотоса. О своём желании иметь от него ребёнка и о своём страхе, что может убить его, если он разделит с ней ложе. Рассказала о своей любви к нему и даже о своём страхе перед ним. Она раскрыла перед ним душу. Потому что, он был единственным, кто мог её понять, и он понял.

— Я тебя тоже люблю — искреннее признался он.

Разлука позволила разобраться в своих чувствах не только Амае, но и Варену. Раньше он полагал, что она ему просто нравиться, но стоило её потерять, как он понял, насколько сильно её любит. От него словно оторвали кусок души, а то, что осталось, немилосердно болело.

— А что на счёт твоего страха меня убить, думаю это пустое. На меня яды не действуют.

Варен заметил это случайно, когда от нечего делать шлялся по лесу с Роном и объедал ягоды с кустов. Эти ягоды он ел еще, когда только появился в этом мире. Когда Рон увидел это, он пришёл в ужас, эти ягоды были страшно ядовитыми. Позже они с Роном поставили ряд небольших экспериментов и выяснили, что ни один из известных ядов Рона, на Варена не действует. Теперь Варен точно знал, что яды на него не действуют, так что не было ни каких оснований полагать, что эликсир золотого лотоса подействует на него иначе.

Только поздней ночью Варен и Амая, наконец, наговорились, но было ещё одно, по чему они оба сильно соскучились, и эта жажда требовала немедленного утоления. Юми и Юки, уже привыкшие спать с Амаей, заняли пост у дверей. Звуки, доносившиеся до них из покоев Амаи, заставляли их немного ревновать.

— А эти две — поинтересовался Варен — Мне показалось или у тебя с ними что-то есть?

Амая рассмеялась и рассказала всё как есть. Они уже утолили свой первый голод и сейчас отдыхали в объятьях друг друга.

— Вот оно как — задумчиво потянул он — Тогда может, стоит их позвать и продолжить?

Амая задумалась. Предложение было заманчивым, но в нём было много разных "но" и эти "но", рождали смешанные чувства. Видимо Варен тоже это понял и пояснил:

— Я их трогать не буду. У меня к ним интереса нет, но думаю, они, как и я, хотят быть рядом с тобой.

Амая тихо позвала девочек. Они явились словно духи, из неоткуда и совершенно не слышно. Разглядывая Варена с некоторой неприязнью и любопытством, они выслушали поступившее от него предложение. Варен был совершенно уверен, что они от него не откажутся, и он был прав. Девчонки резко очертили вокруг себя границу недоступности и остались. Это надо было видеть, какой нежностью и любовью они окружили Амаю и как неприветливо холодно общались с Вареном. Он позволил им отыграть один раунд без своего участия, а потом потеснил их и показал свои чувства к Амае.

Уснули они только под утро. Основательно вымотанные и довольные. Где-то посередине всего, Юми и Юки отбросили свою холодную отчуждённость, поняв, что их объединяет любовь к одному и тому же человеку. И хотя это не повод для секса, но и превращать совместную постель в поле боя, тоже нельзя. Так что в итоге всё приняло свои, пусть и весьма необычные, но законченные очертания. Амая уснула в объятьях Варена, а с другого бока к ней пристроились близняшки.

— Что скажешь? — спросил Томео, Кеншина — Как тебе это место?

Они оба присматривали место для дворца их ордена.

— Живописно и от столицы недалеко.

— Я вот думаю, об отдельной железнодорожной ветке до города. Будет удобно ездить и добраться можно будет быстрее чем на лошадях.

— Дорога, дело дорогостоящее — заметил Кеншин.

— Всё равно их у нас много, и надо их куда-то вкладывать, так нечего им лежать, пусть работают на нас.

Кеншин знал о его нелюбви к лошадям и не сильно удивился, услышав его предложение. К тому же, Томео был прав. На паровозе до города они доберутся быстрее. Конечно, был ещё вариант, построить дворец в самом городе, но Томео хотел некоторого уединения и обособленности от городской суеты. Да и охранять такой дворец было значительно проще. К нему незаметно не подъедешь, а посты и схроны можно расположить где угодно. Орден мог позволить себе многое. Деньги, вывезенные из Европы, были поистине огромны.

— Я тут задумался. Если, если Сильвериан не шутил на счёт паровоза, возможно, стоит рассмотреть вложение части наших средств, в железные дороги страны? — высказал предложение Томео.

Кеншин скептически посмотрел на него. Раньше он за своим другом не замечал деловой хватки. Видимо общение с Сильверианом оказало намного большее влияние на Томео, чем даже он сам предполагал, а возможно Томео просто искал новую точку приложения своих сил. Ведь во власти он достиг уже своей вершины, выше лезть было некуда. Разве что занять место Папы Римского, но для этого понадобится целая дюжина чудес, вот только незадача, знать бы ещё, где их заказывают? Так что теперь, для Томео осталось только реализовывать себя в других областях, иначе он просто свихнётся от переполняющей го энергии. Нет уж свихнувшийся Томео, хуже не придумаешь. Уж лучше железная дорога, если он так её хочет. Кеншин кивнул головой, соглашаясь на счёт того, что бы деньги работали на них.

— Значит, покупаем эту землю и начинаем строить? — уточнил он.

— Да — уверенно заявил Томео.

Земли вокруг столицы принадлежали королю, но Томео был уверен, что король уступит ему эту землю. В последнее время ему удалось наладить неплохой контакт с королём. Возможно, потому что тот понял, что с небесами лучше не спорить, а значит нужно искать точки соприкосновения.

Два всадника развернулись и поехали в сторону города. За ними следовал небольшой отряд охраны.

Я шёл по парку, осматривая его и восхищаясь, с какой любовью и старанием он был сделан. Навстречу мне вышел пожилой монах. Вежливо поклонился и попросил уделить ему минуту внимания.

— Меня зовут Дайске — представился он.

— Варен. Князь тьмы и всё такое прочее… — шутливо представился я.

Дайске взглянул на меня без страха, скорее с интересом.

— Вы, правда, повелитель тьмы и царства демонов?

Вместо ответа я расправил крылья и помахал хвостом. Я не стал трансформировать только лицо.

Дайске даже бровью не повёл. Железной выдержки человек.

— Вижу, что так и есть. Извините моё личное любопытство, но я хотел поговорить с вами о другом.

Мы дошли до беседки и устроились в ней.

— Я вас слушаю — сказал я.

— В силу сложившихся обстоятельств и учитывая, кто вы есть, я не могу вам приказывать, могу только просить. Не забирайте от нас Великую Мать Золотого Лотоса. Она надежда моего народа. Мы знаем, что вас с ней много связывает, но и мы нашли в её лице того, кого давно искали….

Я остановил его речь, призванную убедить меня оставить Амаю на их острове. Но он не знал того, что знал я. Жить на нашем уступе стало небезопасно. В последнее время там вокруг стало слишком людно. Томео не оставлял надежды найти моё убежище и рано или поздно на него набредёт. Это меня не устраивало. Была и ещё куча мелких факторов. Как, то, что я был просто уверен, что Рон, вцепится зубами в скалы этого острова, только бы я оставил его здесь навсегда, среди людей которые разбираются в травах не хуже, а возможно даже лучше его. Здесь для него был просто рай. Виту тоже здесь понравилось, летать по ночам здорово, но летать днём ещё интереснее. Местные жители, которых он просто поставил перед фактом своего существования, побаивались его, но я знал, что вскоре они к нему привыкнут и полюбят его. Он уже нашёл себе партнёров для игр среди местных детей и во всю с ними забавлялся. Дети восприняли его проще. Для них он был необычным, но и это же привлекало их. Когда ещё представиться случай, поиграть с настоящим драконом. Что на счёт Ясу, ей все равно где жить, лишь бы рядом со мной. Иширо и Лия, тоже скорее обрадуются нормальному человеческому общению. В нашем поместье, мы вынуждены, держаться обособленно и скрытно. И это работает против нас. Когда кругом одни и те же люди, от этого устаёшь. Мне, Ясу и Виту в этом плане легче, мы иногда выбираемся в город, но все остальные этого лишены. Переселившись сюда, эта проблема отпадёт. Здесь им ни кто не причинит вреда и, здесь нет тех, кто их знает, так что их тайна так и останется тайной. И последнее, и тоже не маловажное, это значимость Амаи для братства Золотого Лотоса. Это я понимал очень хорошо. Возможно, она значила для них, даже больше чем я для своих друзей. А напоследок, какая разница, мотаться сюда в гости, или в Цесис ради бизнеса?

— Я хочу вас спросить, если мы переселимся с моими друзьями на ваш остров, вы не будите против? — спросил я — Нас всего девять человек.

— И все демоны? — с опаской спросил Дайске.

— Нет что вы — рассмеялся я — Демон вообще-то я один. Мой сын, дракон, вы его уже видели. Две младшие сестры Амаи. Одна замужем и ждёт ребёнка. Ещё семья еенадлоши, травник с женой и ребёнком. Ну и моя жена, она не демон, она тоже еенадлоши.

Дайске еле заметно, облегчённо вздохнул. Что делать с простыми людьми он знал, а в нашем с Витом хорошем поведении уже успел убедиться.

— Я буду рад приветствовать друзей и родственников Великой Матери Золотого Лотоса в нашем городе. Я распоряжусь, что бы вам подыскали подходящие дома.

— Это ни к чему. Будет лучше, если вы просто укажите место, где их можно поставить. Размеры я могу вам сказать.

— Вы хотите сами построить дома?

— Нет, мы хотим их перенести.

— А разве можно перенести дом? — удивился монах — …Хотя, вы же Князь тьмы.

Я вздохнул. Имя, кому ты служишь?

— Я хочу, что бы мои друзья жили рядом со мной — требовательно заявила Амая.

Ого, в её голосе вновь появились властные нотки. Видимо это уже ничем не вытравишь. Она дольше всех принцесс прожила во дворце. Как только она это заявила, все оставшиеся проблемы сразу были решены. Выбрали площадку рядом с дворцом. Там была просторная лужайка, где из-за близости камня деревья не росли. То, что для нас и надо. Вит, под изумлёнными взорами небольшого количества монахов, быстро разметил площадки под дома. Каменные блоки, словно вырезанные ножом куски масла вылетели из скалы и улетели далеко в море. На их месте остались подвалы домов, с зеркально гладкими стенами и ступеньками вниз. Я корректировал его работу, сверяя размеры. Через пару часов всё было готово, кроме водоснабжения, эту проблему надо было решить иначе, чем она была решена у нас. Верх горы был каменистым и непригодным для жизни. Мы сровняли его и создали там резервуар для воды, размером со среднее озеро. Хуже было с трещинами в породе, но к вечеру мы сделали его полностью герметичным. По моим подсчётам, этот резервуар мог снабжать весь город водой на протяжении полугода без перерыва. Я делал с запасом. Амая рассказала о здешней проблеме с водой, и я был полон решимости, её решить. Сделать отвод к домам, было уже несложно. Мы подвели всё это к маленькой водораспределительной станции, откуда позже собирались запитать водой храм и все прилегающие к нему постройки, в том числе и наши дома. Пока мы возились с подготовкой к переезду, прибыла Ясу и все жители нашего поместья. Они окружили Амаю, засыпали её вопросами, и вся процедура рассказов повторилась. Амая увела их к себе, где они и общались до самого вечера.

На следующий день, мы с Витом и Ясу отправились за нашими домами. Это был грандиозный переезд. Не скажу, что я его не планировал, но думал, что он будет позже и совсем в другое место. Что бы ни разбираться отдельно с нашими запасами, мы выдрали дома из земли прямо с подвалами. Раньше я полагал, что это невозможно, но Вит мог и не такое. Его сила росла. И вот три дома взмыли в небо рано утром. Было облачно и это помогло часть пути пролететь незаметно. Затем мы поднялись выше и уже мало кого могли привлечь несколько непонятных точек в небе. Дома не пуля и быстро летать не могут, так что в пути мы провели большую часть дня. Подлёт к острову был зрелищным. В закатном свете в небе проплыли дома и зависли над заготовленными местами. Затем подвалы отсоединились от домов и всё их содержимое, вереницей переплыло в новые подвалы. После этого дома встали на свои места, а уже ненужные подвалы Вит закинул далеко в море. Подсоединение домов к водоснабжению было делом часа, и вот мы уже на новом месте.

Ко мне подошёл Дайске.

— Я потрясён вашими возможностями. Одно дело о них слышать и совсем другое, видеть это воочию — ошеломлённо сказал он.

Я улыбнулся.

— Я привык к своему дому. Так что, как видите, мне проще переехать вместе с ним, чем строить новый. Хотя если ваши ремесленники постараются и придадут им внешний облик, гармонизирующий со всем храмом, я буду вам очень благодарен.

— Я их попрошу.

Амая была рада тому, что Варен, как всегда, решил её проблему со свойственной ему простотой. Ей не хотелось покидать храм, где ей очень нравилось и где, она была нужна, но и жить вдали от родных и друзей она тоже не хотела. Когда он заявил, что они передут сюда и рассказал по каким причинам это лучшее решение, она была вне себя от радости. Быть снова всем вместе, это так здорово.

— Есть новости — сказал Кеншин, входя в кабинет Томео.

Пока у Томео не было своего дворца, он занял покои кардинала и организовал здесь свою резиденцию. Позже он всё равно оставит эти покои за собой, только немного переделает, на свой лад, а пока и так нормально.

Томео оторвался от бумаг и вопросительно посмотрел на Кеншина.

— Свидетели опознали двух старших принцесс. Это они. Во всех городах была принцесса Амая, а в Цесисе была принцесса Лия. Все к этому времени считались уже покойными. Также я расспросил совладельца "Белавы" Зеена Стоуна. Именно он ведёт дела с Сильверианом. По его словам, он является магистром нашего ордена.

Томео шумно втянул воздух через ноздри и, встав, нервно заходил по комнате.

— Портреты ему показывал? — спросил Томео.

— Да. И судя по его словам, принцессы живы и здоровы. Они живут в поместье на берегу реки, но где, он указать не смог. Одно точно, что именно там, стоят исчезнувшие плавучие дома и живёт Сильвериан. Мистер Стоун был там, на свадьбе и видел их. Так же он рассказал, что неоднократно видел принцессу Амаю в обществе Сильвериана. Они часто бывают в городе. Его слова также подтвердились показаниями домохозяйки Сильвериана и другими людьми.

— Чет — выругался Томео — Найти бы, где он прячется.

— Мои люди уже нашли это место — спокойно заявил Кеншин — И я уже туда наведался. И боюсь то, что я там видел, тебе не понравиться.

Томео посмотрел на своего друга. Надо было знать этого человека, что бы оценить его слова.

— Говори — коротко приказал он.

— Я самолично видел двух принцесс, живыми и здоровыми. Принцессу Лию и… — Кеншин сделал паузу — …принцессу Инессу.

Томео не сразу осознал услышанное. Этого просто не могло быть. Он видел ангела и был в этом абсолютно уверен. Неужели всё произошедшее, огромная мистификация? Но кто на подобное способен? Это просто немыслимо.

— Ты уверен? — переспросил он.

— Я не знал их лично, но если верить портретам, это они. Выяснить это точно, можно только поговорив с ними и показав тем, кто их знал при жизни.

— Это разумно. Значит, выбор невелик, надо туда наведаться и прижать Сильвериану хвост. Думаю, он станет весьма сговорчивым, когда поймёт, что его семья, в наших руках.

Томео снова вышагивал по комнате и рассуждал вслух.

— Думаешь сыграть с ним жёстко? — спросил Кеншин.

— Нет — Томео покачал головой — Уже моего визита будет достаточно, что бы он всё понял. Угрожать я ему не хочу. И потом, не факт, что те, кого ты видел, на самом деле принцессы. Похожие люди иногда встречаются. Может быть Сильвериан и знает то, чего знать не должен, но ни один человек не способен поделать явление ангела.

— Если бы ты знал, где он живёт и как трудно туда попасть, ты бы не был в этом так уверен — возразил Кеншин, подходя к столу и разворачивая карту.

Ещё он достал несколько листков с зарисовками, дающими возможность оценить местность.

— Боже как он туда забрался? Как смог поднять дома, на такую высоту? — удивлённо воскликнул Томео, внимательно рассматривая предоставленный ему материал.

— Без понятия. Но сейчас мои люди организуют незаметный подъемник вот здесь — сказал Кеншин, указав ещё одну точку на карте.

— Только делайте всё осторожно, что бы ни спугнуть его — серьёзно сказал Томео.

— Всё делается с соблюдением максимальных мер конспирации — заверил его Кеншин

Томео продолжал разглядывать карту и рисунки, и чем больше он их рассматривал, тем больше вопросов у него возникало. Вопросов, ответить на которые мог только один человек. И Томео очень хотел, получить от него ответы, на все свои вопросы.

Через пять дней они печально бродили по лужайке, где в заполненных водой кратерах от домов не было даже намёка на дома. Каменный амбар, причал, изгородь, даже каменный мост, ниже по течению всё говорило о том, что ещё недавно здесь жили.

— И куда всё делось? — недоумённо спросил Томео.

Кеншин развёл руками.

— Насколько я понимаю, исчезли три дома с каменными основаниями. Какая сила способна всё это поднять и унести? И, как я понимаю, твои люди ничего не видели? — спросил Томео.

— По моему приказу они держались в стороне — ответил Кеншин.

— Чем больше узнаю об этом Сильвериане, тем меньше понимаю, что вообще вокруг него творится — горестно вздохнул Томео — Ладно, поехали, навестим его в городе.

Томео долго настраивал себя на разговор с Сильверианом. Противоречивое желание вытрясти из него всю правду и не поссориться с ним, разрывало его на части. Знать бы точно, что этот Сильвериан просто знает, а что его рук дело, это бы упрости ситуацию, но как раз это и было тайной покрытой мраком. За Сильверианом чувствовалась сила, и эта сила пугала Томео. Если даже просто предположить, что он в курсе всех происходящих в мире событий и может их предвидеть, уже одно это давало ему огромную власть. Но если отступить и предположить невозможное, что он как-то связан с теми, кто влияет на мир, тогда вообще становиться жутко. Но неведенье пугало Томео ещё больше.

Магистр стоял возле двери и уже занёс руку, как дверь распахнулась. На пороге стоял сам хозяин дома.

— Заходите магистр, я ожидал вашего визита — сказал Сильвериан, вежливым жестом предлагая войти в дом — Желаете чаю?

Томео кивнул и прошёл в гостиную. Он уютно расположился в кресле и ждал, когда хозяин дома приготовит чай.

— У меня накопилась к вам масса вопросов, господин Сильвериан — осторожно начал Томео.

— Не сомневаюсь, вы ведь так и не оставили своих попыток, узнать про меня, как можно больше — с улыбкой сказал Сильвериан.

— Вы очень необычный человек, а меня привлекает всё необычное — парировал Томео.

— Что ж, спрашивайте.

Томео сделал паузу, отхлебнув чая, и осторожно двинулся вперёд.

— Я ни как не могу понять, как вы умудряетесь, предсказывать события?

— Если я вам скажу, что немного владею пророческим даром, вас это устроит?

Томео кивнул. Здесь Сильвериан подтвердил его догадку.

— Надо так понимать, ваши изобретения, тоже связаны с вашим даром?

Сильвериан задумался, но потом утвердительно кивнул.

— Можно сказать и так.

Снова наступила небольшая пауза.

— Мои люди расследуют серию божественных явлений в разных городах страны. Вы, наверное, сами были их свидетелем? — спросил Томео.

— Да.

Томео достал портреты принцесс.

— Узнаёте кого-нибудь?

Сильвериан взял портреты и внимательно рассмотрел.

Я рассматривал портреты принцесс. Было ясно, вопрос задан неспроста, это была ловушка. Наверняка, он уже достаточно много знает обо мне и врать, что я их впервые вижу, как минимум глупо. Я знал, что его люди крутились вокруг нашего поместья и был рад, что мы так вовремя оттуда ушли. Наверняка они могли видеть там и принцесс, и меня. Также для них было загадкой, как мы туда подняли дома и куда потом эти дома делись. С другой стороны, раскрывать все карты я не хотел, как и делать его своим врагом. Нужно было найти компромисс, между правдой и ложью. Такой, который бы устроил и его, и меня.

— Магистр Кусанаги. Вы глава большого ордена. У вас есть свои рычаги воздействия на мир. Войска, шпионы и прочее. Ваш орден, это огромная организация. Если я скажу вам, что я являюсь представителем другой, никому неизвестной организации, которая достаточно сильна, что бы оказывать на мир не меньшее воздействие, чем ваш орден. Пока что, как вы уже могли убедиться, наши цели совпадают. Мы намерены и дальше сотрудничать с вами, но только в том случае, если вы не будите проявлять к нам излишнего интереса — сказал я.

Томео задумчиво замолчал. Я не стал врать, но преподнёс ему то, во что ему поверить было просто. Пусть думает, что за моей спиной стоит некий загадочный орден, а я только малая его часть. Искать то чего не существует, можно бесконечно долго. И чем больше усилий он потратит и чем меньших результатов получит, тем сильнее он будет в это верить.

— Могу я узнать, как называется ваша организация? — поинтересовался он.

Я покачал головой.

— У нас нет названия.

— Вы причастны к явлениям происходившим в городах?

— Если я скажу что нет, вы мне не поверите. Если я скажу да, вы мне тоже не поверите — уклончиво ответил я, давая понять, что он может уже не надеяться получить от меня ответы.

Снова наступила пауза. Я воспользовался ей и налил по ещё одной чашечке чая.

— Какое вы занимаете положение в вашей организации?

Я задумался. На простую пешку я явно не тяну, но и называться главой, тоже неразумно. Выберем нечто среднее.

— Достаточно высокое — расплывчато ответил я.

Пусть сам додумывает.

— Я хотел предложить вам вступить в наш орден, но видимо это предложение не актуально — сказал Томео.

Я улыбнулся. Вот лиса, а ведь знает, что я выдавал себя за магистра их ордена. Снова наступила пауза. Что-то наш разговор изобилует длинными паузами. Мы больше думаем, чем говорим. Прямо шахматная партия какая-то.

— На счёт домов тоже не расскажите? — немного жалобно спросил он.

Я взял карандаш и бумагу. Рисуя, я стал рассказывать.

— Есть такой газ, он легче воздуха. Если наполнить им специально сделанные баллоны, они поднимутся в воздух. Если собрать много таких баллонов, то в воздух можно поднять целый дом. Подобная машина называется дирижабль.

Я не стал уточнять, что без двигателей внутреннего сгорания, дирижабль невозможен. Он будет лететь по воле ветра. Возможно, когда мне удастся воссоздать двигатель внутреннего сгорания, я и создам дирижабль, а пока это даже не проект, а так, набросок. Но для объяснения чуда, вполне сойдёт. А если он пристанет, сделаю ему воздушный шар, пусть тешиться в своё удовольствие.

— Если бы я не видел ваши пароходы, я бы не поверил, что такое возможно — признался Томео.

— Ещё вопросы?

Томео, решил воспользоваться моей добротой и разговорчивостью.

— Принцессы. Одну из них видели с вами, двух других видели в там, где вы жили.

Томео решил сыграть в открытую. Посмотреть, что из этого выйдет.

— Двойники — ответил я — У нас были свои планы, но они не осуществились.

Уточнять какие планы я опять же не стал, пусть сам додумывает. В этом случае его фантазия будет работать на меня. Он понимающе кивнул. В это он поверил, к тому же это хорошо стыковалось с тем, что он знал и о чём догадывался.

— А смерть кардинала?

— Наша работа — признался я — Нам он мешал. Вы, на его месте нам интереснее.

Вот это должно его немного напугать. Пусть знает, что мы можем добраться до самых охраняемых людей государства. Не будет лишний раз зарываться.

— Замок доминиканцев?

Он уже даже не задавал весь вопрос, а только давал тему. Я кивнул головой. Пусть просто знает, что это мы. Как, это не важно, важно знать, чьих рук это дело.

— Воспользовались моментом — пояснил я — Мешали.

Томео понимающе кивнул. Для него всё стало приобретать очертания. Пока ещё расплывчатые, но это уже не пустота. Некая организация, владеющая прогрессивными технологиями, преследует, пока ещё неясные цели, но работает быстро, чётко и эффективно. Он задал пару вопросов о событиях, произошедших в Европе. Я о них ничего не знал.

— Я отвечаю только за Ангелию — пояснил я.

— Понятно.

Снова наступила пауза. Он обдумывал услышанное, а я наслаждался чаем.

— Я тут подумал. У нашего ордена сейчас много свободных средств и я бы хотел их во что-то вложить. Скажем в железные дороги. Вы как-то в одну из наших встреч, обмолвились о мощных и быстрых поездах. Вас интересует подобное сотрудничество? — поинтересовался Томео.

Я задумался. Проект обещал быть прибыльным. Я предполагал, что когда-нибудь возьмусь за железные дороги, но для этого надо было иметь много денег, а таких сумм у меня пока что не было. С другой стороны, сделать быстроходный паровоз я мог уже сейчас, благо, что изготовление паровых турбин освоил. Проблема была только в том, что у меня не было рельс, по которым я мог пустить этот паровоз, а отдавать его кому-то, я не горел желанием. То, что предлагал Томео, было интересно.

— Заманчивое предложение. Думаю, его стоит обсудить — ответил я.

Томео просиял.

— Как прошла встреча? — поинтересовался Кеншин.

Томео устало развалился в кресле.

— Устал — признался он честно — Но не безрезультатно.

Кеншин налил ему вина и уселся в кресло напротив. Томео отхлебнул и рассказал ему всё, что тем или иным способом вытянул из Сильвериана. Кеншин слушал внимательно, не перебивая, лишь изредка делая пометки в блокноте, лежащем на столе. Когда Томео закончил, он сказал:

— Похоже, Сильвериан был максимально откровенен, насколько мог себе это позволить.

— Похоже — эхом отозвался Томео.

— Я ещё раз пересмотрел дело о гибели принцесс. Там всё чисто. Яхта ушла далеко в море и ни кого поблизости не было. Повреждений на судне, которые моги бы свидетельствовать о том, что оно столкнулось с другим судном, нет. Это действительно был кит. И ничего удивительного, что тел не нашли. В той одежде, что они были, в такой холодной воде, они утонули ещё до того, как с яхты спустили шлюпку. С капитаном охраны тоже всё ясно. Он сразу прыгнул за борт и даже если смог их найти, скорее всего, они же его и утопили — отчитался Кеншин.

— Мдя…мы знаем, что по-прежнему, ничего не знаем — подвёл неутешительный итог Томео.

— Будем дальше искать? — спросил Кеншин.

Томео отрицательно покачал головой.

— Пустая трата сил, а сильных врагов себе наживём. Сильвериан ясно дал понять, что этого лучше не делать. Следующее предупреждение может быть более жёстким.

Томео не любил отступать, но и как баран не бился головой в стену, если та вставала на его пути. К тому же, у него всё же кое-что было. Совместное предприятие. Общее дело, сближает людей, а там глядишь, и ещё кое какая информация всплывёт. Так по кусочку и сложиться общая картина.

— Лучше узнай, кому принадлежит железная дорога от Эшбери до Таранта и купи её.

Кеншин вопросительно посмотрел на Томео.

— Сильвериан согласился на сотрудничество и посоветовал начать именно с этого участка. Через пару месяцев он обещал предоставить чертежи своего паровоза — пояснил Томео.

Мы обжились на новом месте. Я занялся разработкой опреснителя. То, что мы решили проблему пресной воды в Сибуле, не означало, что она решена на других островах. Везде гонять Вита, тоже было не выходом. Проще сделать агрегат, который смогут обслуживать сами жители острова. Водоснабжение всех домов в Сибуле мы сделали к зимним холодам. Пришлось попотеть, но всё получилось как надо, основательно и надёжно. Ещё я сделал хорошую канализацию, здесь с этим тоже было слабо. Изучив подводные течения, мне удалось получить дармовую энергию, для канализационного насоса, закачивающего морскую воду на вершину горы. Так же, мы сделали, мол защищающий рыбацкую бухту от штормов. Я отдал рыбакам свой паровой катер и они были в неописуемом восторге. Теперь они могли дальше уходить в море и ловить больше рыбы. И даже лёгкая непогода их не пугала.

На счёт Рона я был прав. Он нашёл родственные души и, оказалось, что во многом он не уступает им, хотя также многого и не знает. В общем, сотрудничество вышло взаимовыгодным. Лия родила чудесную девочку. Назвала её Лилия. Шон, Инесса и Вит нашли себе здесь друзей и партнёров для игр. Конечно, Вит выделялся из любой толпы детей, но он из-за этого не переживал. Он, наконец, покатал днём Инессу, не боясь ничего и веселясь от всей души. После этого, желающих покататься на нём стало, хоть отбавляй. Я тоже предался этой детской радости и покатал всех друзей, кого только смог поднять в воздух. Наконец сбылась моя давняя мечта, дать почувствовать Ясу, удовольствие полёта. Здесь я, как и Вит, мог летать днём, свободно и открыто. Жители острова быстро привыкли к нам обоим и даже были благодарны судьбе, что мы переехали на их остров. Мы старались сделать для города, всё что могли. Амая сильно изменилась, но новой мне она нравилась больше. На мой взгляд, она стала взрослой. Даже её любовь к Юми и Юки я нисколько не осуждал. Каждый находит в этой жизни что-то для себя. Здесь, в этом городе, я вздохнул свободно. Исчез страх, что пока меня нет, кто-то чужой может прийти в наш дом и обидеть твою семью. Я перестал быть привязанным к своему дому. Теперь я мог исчезнуть на неделю, не опасаясь, что в моё отсутствие что-то случится. Я стал больше пропадать в столичной библиотеке, разыскивая там все, что можно о драконах. Я ещё не оставил мечту найти остров драконов, хотя теперь это уже был скорее просто интерес, чем необходимость.

Томео, всячески налаживает со мной отношения. Я ему помогаю, в основном советами, но пока держусь с ним осторожно. Хотя общее дело надолго свело нас вместе. Я нагло вытребовал четверть всех доходов с нашего предприятия. Он удивительно недолго сопротивлялся. Видимо можно было попросить и больше. Ну да ладно. Когда я показал ему чертежи паровоза, он был в восторге, но когда этот паровоз сделали, и он на нём прокатился, его восторг просто зашкаливал. Паровоз и вправду оказался очень быстрым. Даже я не ожидал такой мощи и скорости. Очень скоро железная дорога между столицей и Тарантом, приобрела известность. Случилось тоже, что и моими пароходами, только в этот раз, мы полностью монополизировали линию. Дальше я посоветовал Томео перекупать или прокладывать железные дороги к другим крупным городам. И двигаться от столицы к периферии. Так мы очень быстро будем получать доход и завоёвывать рынок перевозок.

В один из дней ко мне подошёл Дайске.

— Варен, можно с вами поговорить? — вежливо спросил он.

— Да. Конечно.

Мы прошли в беседку и расположились там. Зима уже подступала, но здесь она была не такой холодной. Несмотря на то, что был уже конец осени, ещё далеко не вся листва опала с деревьев. Сад был полон золотисто красных цветов.

— О чём вы хотели поговорить? — поинтересовался я.

— Понимаете. Мне нужен ваш совет — начал Дайске — Раньше, наши храмы были в каждом городе и мы несли людям утешение и исцеление. Но когда умерла предыдущая Мать Золотого Лотоса, мы стали не более чем просто религией. Верой, дающей утешение. Со временем, люди отвернулись от нас, а Христианство выжило нас окончательно. Сейчас у нас снова есть Великая Мать, и мы снова можем нести людям исцеление…Но я не знаю, что делать — честно признался Дайске.

Его страхи понятны. Так просто не придёшь в город и не станешь проповедовать. Тем более что они довольно долго жили в изоляции, и смутно представляют положение вещей в стране. Плюс ко всему натерпелись гонений и притеснений. Так что тут по неволи задумаешься, а не проще ли ни высовывать носа со своего острова, а весь мир пусть хоть ко всем чертям катиться. Но видимо это тоже не устраивало Дайске и он, не знал что делать.

— Если вы намерены нести людям только исцеление, а их веру готовы оставить на их личное усмотрение, то всё просто.

Дайске вопросительно посмотрел на меня, требуя пояснений.

— Всё дело в том, что христианство набрало силу и воевать с ним, будет себе дороже, в тоже время, медицина здорово отстаёт. Если вы хотите вернуться как религия и намереваетесь нести людям свою философию, то тем самым вы вступите в конфликт с уже имеющейся, и весьма агрессивной религией. На подобный конфликт у вас нет ни сил, ни желания. Насколько я понял вашу философию, она сама по себе гуманна и не агрессивна. В этом вы уже проигрываете Христианству.

— Вы хотите сказать их вера лучше? — удивился монах.

— Нет. Их вера проще и основывается на страхе. А страх живёт в каждом. Гораздо проще бояться мнимого дядю на небесах, чем понять всю сложность мира.

— Кажется, я вас понимаю.

— Я бы вам советовал оставить свою философию в стороне и нести народу исцеление. Кто заинтересуется вашей верой, тот сам придёт к вам, а кого устраивает Христианство и агитировать бесполезно. В этом случае вы займёте почти пустующую нишу в обществе. Медицину. Я знаю, на что вы способны и уверяю вас, очень скоро вы монополизируете это дело. Люди пойдут к вам, но не за философией, а за исцелением. Если вас устраивает подобный расклад, я могу вам помочь. Но если вы намерены нести свою веру, то полагаю, очень скоро на этом острове станет опасно жить.

Он не упустил моё предупреждение. В нём для него звучало многое. Я ни от кого не скрывал, что за своих друзей горы сверну и убью любого, кто только вознамерится им угрожать. И если я почувствую, что здесь стало опасно жить, я уберусь отсюда, и ни кто мне не сможет помешать. А если уйду я, то, понятнее дело, что я заберу с собой и всех своих друзей.

— Вы мудры, и не мне спорить с вашей мудростью — вежливо кланяясь, сказал Дайске — Вы дали мне много пищи для размышления.

Он думал неделю. Видимо взвешивал все за и против, а потом снова подошёл ко мне.

— Варен, я пришёл к выводу, что истинная цель нашей веры, нести людям исцеление, а если они захотят познать нашу философию, то и знания. Великая Мать Золотого Лотоса, всегда говорила, что делая людям добро, мы уже делимся с ними частичкой нашей благости и это должно вселять в нас радость.

— Понятно. Разумный вывод — признался я.

Честно сказать, я даже облегчённо вздохнул. Упрись он рогом в землю и возжелай нести людям истинный светоч веры, я бы начал подумывать о поиске нового места жительства или о том, как его незаметно убить, списав всё на случайность. Ни то, ни другое мне делать не хотелось.

— Вы сказали, что могли бы помочь — осторожно поинтересовался Дайске, не совсем понимая, в чём может выражаться моя помощь.

Возможно, я разочаровал его, а возможно успокоил. Ничего сверхъестественного и демонического я ему не предложил.

— У меня есть связи во дворце. Попробую выбить разрешения на постройку больниц в столице и крупных городах страны. Как вы сами думаете, сколько вам их для начала надо?

— Боюсь нас не так много — неуверенно сказал монах.

— Измените подход и думайте иначе. Не нужно весь штат больницы комплектовать вашими людьми. Только главные врачи. Вся обслуга может быть наёмной. К тому же, вы можете дополнить свой штат и теми врачами, которые уже есть в городе. Не такие же они совсем тёмные. Лечат же народ и даже вполне успешно.

Дайске задумался. Мой подход к делу был иным. Деловым.

— Что бы нанимать народ, у нас не так много средств. Я даже не знаю, сколько я смогу выделить на жизнь своим людям — возразил Дайске.

В этом он был прав. Сибула сама себя обеспечивала, но здесь был почти коммунизм. Деньги имели слабое значение. Всю основную жизнь регулировали монахи. От голода и холода, здесь ни кто не умирал. Нищих, бродяг и воров, здесь не было вообще. Не город, а утопия. Замков на дверях, я здесь вообще не видел. Как всё это существовало, я до сих пор понять не мог, но это было и люди жили так уже не один десяток лет. Но и из-за этого, по сути, монахи были бедны, как церковные мыши. Притока средств в Сибулу не было. Сказывалась жёсткая изоляция.

— Я дам вам денег, столько, сколько потребуется — сказал я.

В последнее время я богател невероятно быстро. На жизнь мне особо деньги были не нужны. Считай жил в коммунизме. Едой нас обеспечивали полностью. Одеждой и прочим, что можно было найти в Сибуле, тоже. То немногое что приходилось покупать, требовало такой мизерной части моих средств, что об этом даже и говорить было стыдно. Часть денег забирали мои новые проекты, но даже они не стоили так дорого, что бы я ощутил это на своём кармане. Так что у меня были деньги, и мне некуда было их девать. Так пусть идут на благое дело, тем более, что при должном раскладе, его как минимум можно вывести на самоокупаемость, или даже заставить приносить доход.

— Спасибо вам. Даже не знаю, как вас благодарить — поблагодарил Дайске.

Я задумался. Было кое-что, что я хотел сделать. Однажды я это упустил и позволил ситуации выйти из-под контроля, сейчас я хотел наверстать упущенное.

— Скажите, если я женюсь на Вашей Великой Матери, это не сильно будет противоречить вашей вере? — спросил я.

Теперь уже задумался Дайске.

— Великая Мать Золотого Лотоса, ни когда не имела мужей, потому что любая близость убила бы его, но нет ни одного правила, запрещающего ей, выйти замуж — задумчиво ответил монах.

— А то, что я Князь тьмы, это как?

Дайске окинул меня внимательным взглядом.

— Я не так давно вас знаю, но я достаточно пожил на свете, что бы понимать, что вокруг плохого человека, никогда не соберутся такие хорошие друзья. Может, я мало знаю демонов, но думаю, что буду прав, если оставлю право выбора своего мужа, на усмотрение Великой Матери Золотого Лотоса.

На том и порешили. Я уже давно обдумывал этот шаг. Даже закинул удочки Ясу и она признала его разумным. Даже немного удивилась, что я раньше этого не сделал.

Амая прогуливалась по парку. Ей нравились эти прогулки, полные спокойствия и умиротворения. Гармония в её душе, отражалась в окружающем её мире. Она изменилась и изменилась сильно. Словно окончательно вышла из детства, избавившись от его суетности и наивности. Нет, она не стала старухой, как становятся многие, стоит им понять, что они взрослые. Знаете, это как две глупые противоположности. Или наивное детство, или сварливая старость. Многие люди живут именно так, выходят из одной крайности, что бы шагнуть в другую. Они минуют зрелость и это плохо. Именно в зрелости реализуется человек. Ещё не ушла радость жизни и умение познавать мир. Веселье и озорство ещё живы в душе, но уже есть здравомыслие и спокойствие. Это важный период в жизни каждого. Амая как раз вошла в него. Оценивая себя, какой она была два года назад, она понимала, каким же она тогда была ребёнком. Сейчас ей казалось, что прошло не два года, а целая жизнь.

Варен появился неожиданно, прервав ход её мыслей. Впрочем, она всегда была рада его появлению. Он опустился перед ней на одно колено и спросил:

— Амая, ты выйдешь за меня замуж?

Амая на минуту лишилась дара речи. Такого она не ожидала. Не то что бы она совсем поставила крест на возможности выйти замуж, просто как-то не думала над этим. Тем более что вариантов возможных мужей, было минимум. Только Варен и всё. А сейчас он предлагал ей, стать его женой.

— А Ясу? — настороженно спросила она.

Она слегка испугалась, что Варен решил бросить Ясу, ради неё.

— Ты будешь моей второй женой — хитро прищурившись, шепнул он.

Двоежёнство? Христианство это осуждает. В мусульманстве это норма. Насколько одно и другое применимо к…Князю тьмы? Думаю, весьма слабо. Скорее всего, Князь тьмы мог иметь столько жён, сколько пожелает. Ведь даже понятие измены, к нему слабо применимо. Он дьявол, какие требования вы хотите ему предъявить? Нет, я не о том думаю. Хочу ли я этого? Вот о чём надо думать.

Стоило Амае направить ход своих мыслей в эту сторону, как она поняла, что она хочет, жаждет стать его женой. Это, то самое, чего ей на самом деле не хватает. Тот маленький штрих, который сделает картину её гармонии оконченной и идеальной.

— Да. Я буду твоей женой — ответила она.

Не знаю, о чём размышляла Амая, но помурижила она меня долго. Я даже уже стал опасаться, что она ответит отказом. Но она сказала "Да" и колёсики судьбы снова завертелись с бешеной скоростью. Девчонки развернули мега глобальную подготовку к свадьбе. Весь город стоял на ушах. Шутка ли, Великая Мать Золотого Лотоса выходит замуж. Это событие, участником которому не каждому дано быть. Я подлил маслица в общий пожар свадебного безумия, предложив переиграть и мою свадьбу с Ясу. Она была у нас более чем скромной, и что бы она не чувствовала себя обделённой, почему бы не переиграть её, ещё раз. Амая подхватила эту идею и все робкие возражения Ясу, были отметены в сторону. С церемонией вопросов не возникало. Здесь был только одни вариант. Правда и здесь не обошлось без казусов. Главное для буддистского свадебного обряда — это выбор даты свадьбы. Для ее определения принято обращаться к монахам-астрологам. Учитывая даты рождения жениха и невесты, они вычисляют, когда лучше всего совершить обряд, при этом имеет значение не только день, но и час свадьбы. Но монахи встали в тупик, когда возник вопрос, о моей дате рождения.

— Второй день от сотворения мира — отшутился я.

Они восприняли это как серьёзный ответ. Ну да бог с ними, какая разница. Не думаю, что это так важно.

В день свадьбы, утро начиналось с молитв монахов. Нас облачили в традиционные одежды и украсили цветами. Затем вся свадебная процессия, под звуки барабанов, направилась в главный храм. Там нас уже ждали монахи, которые читали мантры за счастливую будущую семейную жизнь. Долго, немного заунывно и скучновато, но я с уважением отнёсся к их старанию. Для них это было очень важно. Хотя и мурыжили они нас до обеда. Потом пошло угощение монахов. Такого изобилия еды, я не видел никогда. После угощения монахи продолжили петь мантры и это меня удивило. Я бы после такого столования был способен только отбрыкнуться и поспать, а они пели. Дайске окропил меня и обеих невест, а затем и всех гостей, святой водой. Судя по всему, это был эликсир, который они получали после омовения Амаи. Более святой воды у них просто не было. Затем нас усадили рядом. Мы сложили руки в молитвенном жесте и их связали ленточкой. Это символизировало единение. Дайске, а затем и все гости стали поливать наши руки водой и говорить нам свои пожелания. На этот раз использовали простую воду и я порадовался, что количество гостей было ограничено нашими друзьями и некоторыми уважаемыми людьми города. Позволь мы присутствовать всему городу, нас бы утопили. После этого мы зажгли свечи и благовония для своего семейного счастья и для счастья всех вокруг. На этом официальная часть была окончена и мы все отправились на городскую площадь, где намечался праздник для всего города. Найти помещение способное вместить столько народу, было просто невозможно и поэтому столы поставили прямо на улице. Народ танцевал и ликовал. Гуляния продолжались всю ночь до самого утра, но нас, как только наступил вечер, вежливо проводили в спальню.

Не знаю, будут ли у меня когда-нибудь ещё такие ночи, но я сделал всё, что бы девчонки запомнили её навсегда. Я выложился на всю катушку. Превзошёл самого себя. Пусть я себя обделил, это не важно. Важно что бы эта ночь была для них особенной и запоминающейся. Мне, мои старания, позже воздадутся стократно, а сейчас, всё для них. Они должны были почувствовать, как я их люблю. Понять, что они обе, для меня, очень много значат. Они мои.

Я получил разрешение на открытие больниц в столице и других городах Ангелии. Томео пошёл мне на встречу и использовал всё своё влияние на короля, что бы он подписал соответствующие бумаги. А со своей стороны, уже как кардинал, дал соответствующее указание священникам, не чинить препятствий и оказывать любую поддержку. Подойдя к этому делу с финансовой стороны, я понял, что вывести его даже на самоокупаемость удастся не скоро. Максимум чего я могу добиться, это снизить расходы. Впрочем, я и не рассчитывал, что это дело сразу окупиться. Проект очень долгосрочный. Но как я уже говорил, деньги приходили ко мне намного быстрее, чем я успевал их тратить. А вложение их в больницы Золотого Лотоса, можно было считать моей лептой в их дело. Так что получив разрешение, я сразу же начал строительство больниц. Для начала, мы с Дайске решили запустить десять больниц, что бы посмотреть как пойдут дела и как их воспримет народ. Естественно, начали с самых крупных городов, в том числе и столицы. Потихоньку стали присматривать народ на ключевые должности. С этим тоже всё было не просто. Монахи должны были переехать жить в новый город, где всё им незнакомо и совершенно другой уклад жизни. Что бы они ни стали лёгкой добычей для аферистов и воров, пришлось организовать специальную школу для них и учить их тому, к чему мы давно уже привыкли. Как то запирать дверь дома, уходя из него, не доверять деньги незнакомым людям и т. д. Всё это казалось весёлым, но на поверку, навевало грусть. Мир не идеален и даже не стремится к этому, а жаль. По весне, отправим первых монахов по городам. Также, надо будет придумать, как организовать туда постоянные поставки эликсира. Это задача тоже не из лёгких. Судоходство в этих водах настолько опасно, что не каждый капитан возьмется за это дело. Надо будет подумать об альтернативных вариантах. А пока наступает зима. Шторма здесь действительно сильные.

Мы говорим не штормы, а шторма,

Слова выходят сумрачно и смачно.

Ветра не ветры, сводят нас с ума,

Из палуб выкорчёвывая мачты.

Вспомнились стихи Высоцкого, когда я наблюдал один из штормов. И хотя я не так много прожил в этом мире, а со мной уже столько всего произошло. В моей прежней жизни и половины подобных событий за тридцать лет не произошло. Вся моя прежняя жизнь, уже воспринимается как сон, как мираж.