Глава 6

Стефан беспокойным шагом мерил комнату, позволив себе полностью сосредоточиться на жажде мести. Да, для него это слово было новым, как и чувства, переполняющие сердце, но оно того стоило. До сегодняшнего дня он и представить себе не мог, что сможет когда-нибудь возненавидеть брата до такой степени. Сейчас ему прежде всего нужно остыть и сосредоточиться, чтобы в порыве мимолетной ярости не наделать ошибок. Елена… Милое доверчивое создание, которое попало в руки к самому отвратительному существу на этой планете. В страшном сне ему никогда не снилось то, что он увидел несколько часов назад. Невероятно. Немыслимо. Низко и подло. Воспользоваться ей для удовлетворения столь низких потребностей, а потом вновь внушить, что все сон и неправда? Даже для Дамона это перебор.

Теперь для него все стало предельно ясным. Конечно, Елена не любит его брата! Он сумел добиться своего, правда, пока непонятно, что именно он сделал. Определенно не с помощью Силы. Тогда как? Поиском ответа на этот вопрос стоит заняться в первую очередь.

Вампир улыбнулся, тщательно продумывая свой дальнейший план действий. Об увиденном говорить девушке не стоит, потому как нет никакой уверенности в том, что она помнит произошедшее. Настраивать против брата и пытаться раскрыть ей глаза также бессмысленно. Она списывает все на ревность, не желая признавать очевидные вещи. Но как же все-таки тяжело сдерживать себя! Он уже несколько недель знает о том, кто находится в соседней спальне… Сколько раз у него была превосходная возможность раз и навсегда избавиться от того, кто сеет вокруг себя смерть и боль?! И он не мог! Что-то постоянно останавливало его, мешая проткнуть колом спину вампира, которого по воле насмешливой судьбы он вынужден называть родным братом. В этот раз все будет иначе. Простым убийством невозможно утолить ту жажду отмщения, которая раздирала мужчину изнутри. Он сделает все, чтобы Елена отвернулась от него, забыла, вновь вернулась к нему, Стефану — это будет первым шагом. Затем не мешало бы, конечно, убрать и итальянку, слишком рьяно защищающую Дамона во всем, но хватит и первого пункта. Умирая, его брат должен быть уверен в том, что он недостоин такого чувства, как любовь.

Остановившись в центре комнаты с такой резкостью, будто наткнулся на кирпичную стену, юноша вновь ощутил голод. Сегодня жажда была неизбежна, потому как ему не следовало столь близко подходить к Елене. Ее кровь, запах, красота, нежность… Все это сводило с ума, пробуждая в нем неизбежную потребность в крови. Именно ее крови, но он даже боялся подумать о том, чтобы попробовать хоть каплю. До сих пор ему не удалось научиться контролировать свои потребности. Всякий раз, когда кровь "звала" его, невозможно было предугадать, какое именно количество потребуется. Один раз он уже совершил убийство и очень боялся повторения того страшного вечера.

В то время, когда он изо всех сил боролся со своей новой сущностью, которую приходилось неизменно скрывать, в голове сложился четкий план. Он не станет ничего рассказывать своей любимой, а позволит ей самой докопаться до истины, покажет, что представляет собой Дамон и какой он в действительности. Это будет правильнее всего.

Острый слух зацепился за рев мотора, затем раздался практически неуловимый звук шагов, и размеренное дыхание, которые подсказали Стефану, что пора бы заканчивать с размышлениями. Франческа обладала врожденным любопытством, неплохо замешанным с довольно внушительными способностями к чтению мыслей.

"Я смело могла поздравить себя с новым этапом в жизни, вот только не спешила этого делать. "Кошмары" закончились, но стало только хуже. Теперь я вообще не помню ничего из того, что мне снится. Причем последнее время это относится не только к снам. Я с трудом могу собрать воедино любой день этой утомительной недели, что очень меня пугает. Каждое мгновение внутри меня растет чувство неуверенности в окружающей реальности. Разумного объяснения мне отыскать не удается, что еще больше меня настораживает и одновременно расстраивает. Если бы рядом был Дамон…".

— Елена! — сквозь остатки сна донеслось до меня. — Елена!

Я почувствовала, как кто-то усиленно трясет мое плечо. Стефан на такие подвиги не способен, значит…

— Доброе утро, Бонни, — пробормотала я, с усилием распахивая глаза. Солнечный свет тоже ринулся меня поприветствовать, на секунду лишив всякой способности видеть.

— Утро? Дорогая моя, ты с ума сошла! — ой, как приятно, а я-то все время гадала, что это такое со мной странное происходит?! Но подруга решила добиться моего полного пробуждения и добавила децибел в голос. — Три часа дня на дворе. И я жду объяснений!

Я бросила взгляд на будильник и глупо захлопала ресницами, пытаясь избавиться от оптического обмана. Невероятно! Я сплю теперь по пятнадцать часов? Сумасшедшие все такие лежебоки?

— Каких именно объяснений? — зевая, спросила я.

— Где ты была ночью? — тут же напустилась на меня ведьма, внимательно осматривая комнату в поисках, как я понимаю, улик.

— Я была здесь, спала без задних ног, — проворчала я, задетая ее недоверием.

— И почему я по-прежнему сомневаюсь? — ничуть не убежденная моей правдой, спросила девушка.

— Сама с удовольствием послушаю ответ на этот вопрос, — подколола я Бонни и пошла одеваться, чувствуя себя самым отвратительным образом. Вялая, уставшая и растерянная — именно такой я себя видела со стороны, а зеркало лишь подтвердило мои догадки.

— Ладно, прости, — примирительно сказала подруга, заглядывая в ванну. — Ты поругалась со Стефаном?

Она решила добить меня странными вопросами? Сначала прямым текстом заявляет, что я не ночую дома (назовем это место таким образом, хотя мне теперь не так уж и уютно здесь), теперь винит меня в чем-то непонятном. Разве вчерашний разговор о Дамоне можно назвать руганью? Я не спорила, не отстаивала свою точку зрения, пусть даже мне пришлось приложить к этому все усилия. Вела себя примерным образом, а что получила взамен?! Маловато справедливости для одного дня!

— Почему ты спрашиваешь? — искренне удивилась я. — Да, у нас состоялся не очень приятный разговор вечером, но я была сама корректность.

— Просто когда я пришла, — начала объяснять ведьма. — Он выглядел… Я даже не знаю, какое слово подобрать. Он привычно улыбался и был мил со мной, но взгляд… Что-то было в нем ненормальное, звериное и опасное… — она добавила последнее слово шепотом и поежилась, словно ее обдало ледяной водой.

— Бонни, — отмахнулась я от ее ощущений. — Ты преувеличиваешь. Возможно, он немного обижен на меня, потому как я однозначно дала ему понять, кого именно люблю. Это было жестоко с моей стороны, но я больше не хочу вселять в него надежду на какое-либо светлое будущее. Как только вернется Дамон, мы раз и навсегда отсюда уедем, — выпалила я и примолкла. Откуда во мне уверенность в том, что все будет именно так?

По лицу подруги мне сразу стало ясно, что первым ее желанием было схватить в руки телефон и вызвать неотложку. Разумеется, она не поверила моему заявлению и решила, будто со мной не все в порядке. Но я-то знаю, что вполне адекватна! Осталось только разобраться в деталях: где Дамон? Когда вернется? И что со мной происходит? Право слово, такие мелочи!

— Елена, — голосом лечащего врача начала она. — Скажи мне, пожалуйста, что с тобой происходит? Еще несколько недель назад ты взяла с меня обещание о том, что Его имя произносить не стоит. И я дала тебе слово, потому как прекрасно понимала твои чувства. А сейчас ты называешь его по имени и утверждаешь, что вы вместе собираетесь уехать. Прости, что говорю все это, но ты меня обманываешь. Ты виделась с ним? Разговаривала?

Девушка испытующе пробежалась по мне глазами, упирая руки в бока. Я знала, что меня ожидает в течение следующих часов — допрос с пристрастием. И дернул же черт ляпнуть… Виделась ли я с моим вампиром? Разговаривала ли? Да, но это был сон. Мучительно прекрасный, незабываемый и очень чувственный мираж, который преследовал меня долгих четыре недели. Стоит произнести это вслух, и пожизненная путевка в психиатрическую лечебницу мне обеспечена. Так что лучше промолчать.

— Ты прекрасно знаешь, — театрально отвернулась я к зеркалу. — Что не было ни того, ни другого. Просто мне хочется верить в то, что я произнесла. Самовнушение, понимаешь?

Она кивнула, но лишь для виду. На самом деле убедить ее в своей правоте мне не удалось, что в принципе не так уж и важно.

— Какие планы у нас на сегодня? — сменила я тему.

— Небольшая прогулка, — как-то странно посмотрела на меня ведьма, а ее излишне искренний тон поселил в душе сомнение. Что-то тут не так… — И давай вернемся к разговору о Стефане. Мне очень и очень не понравился его взгляд, — продолжала она настаивать на теме "Он опасен".

Мне слабо верилось в реальную возможность этого словосочетания, поэтому я отнеслась к ситуации довольно скептически.

— Тебе показалось, Бонни, — попыталась я вернуть подругу на бренную землю. — Он вероятно расстроен, подавлен, но не более того. Ты же знаешь, что он вновь стал прежним.

К моему огромному удивлению, она все еще продолжала твердить обратное.

— Не ты ли мне говорила, что больше не чувствуешь себя рядом с ним в безопасности? Что он изменился и временами тебя пугает его взгляд?

— Говорила, — согласилась я, спокойно подыскивая себе одежду. — И мне действительно несколько раз становилось страшно при виде его глаз, но это нормально. Он перестал пить человеческую кровь, поэтому иногда его терзает жажда. Раньше мне было с ним спокойно, но сейчас все поменялось. Я постоянно ощущаю внутри себя тревогу и знаю причины ее возникновения. Дамон. Мне каждую секунду приходится о нем волноваться, переживать, гадать. Я ведь совершенно ничего о нем не знаю! И давай закончим на сегодня? Так хочется хотя бы на несколько минут забыть о том, во что превратилась моя жизнь, когда в ней появились они. Сегодня я хочу вернуть миру прежнюю Елену — веселую и беззаботную девушку, которая верила в предпраздничные распродажи, а не в существование вампиров! Один день, ладно? — молитвенно сложила я руки на груди.

Девушка заулыбалась и с легкостью позволила мне исполнить эту маленькую прихоть.

— Хорошо! — проворковала она, хватая меня за руку и вытягивая из комнаты. Вниз по лестнице мы спустились чуть ли не бегом, так что я даже не сумела как следует рассмотреть сюрприз, поджидающий меня у входной двери.

Скрестив руки на груди, у порога стоял Мэтт. Как и следовало ожидать, выглядел он самым несчастным образом, а на лице застыло такое выражение, словно ему несколько минут назад торжественно вручили пару килограммов лимонов, которые предстояло тут же съесть. Его приветствие красноречиво говорило само за себя.

— Привет. Отвратно выглядишь, — буркнул он, даже не поворачивая голову в мою сторону. Все мои надежды на предстоящий день рухнули в тот же момент, когда он искоса глянул на меня полными ненависти глазами. Ну что я ему сделала? К чему такой негатив?

— Привет, Мэтт, — старалась произнести жизнерадостно, но получилось плохо. К горлу подступил комок, под глазами образовалась сырость, а обида толкала в спину, заставляя вернуться в свою комнату, запереть дверь, лечь на кровать и навсегда забыть о том, что я Елена Гилберт. Сейчас я мечтала быть человеком-невидимкой без чувств, боли и страданий. Как говорится: "тонкой, звонкой и прозрачной".

Видимо, Бонни заметила, что именно я собралась предпринять, потому как еще крепче сжала мою ладонь и невозмутимо зашагала к выходу, на ходу нашептывая мне на ухо:

— Он сам напросился, а я ничего не смогла поделать. Я знаю, что он невыносим, но вы оба скучаете друг по другу. Так что заканчивайте комедию и попробуйте общаться в привычной манере, — интересно, в привычной для кого? Если для Мэтта, то я не собираюсь расставаться с планом стремительного бегства от друзей. Кто я теперь для него? Подружка кровососа — кровососка? Или может он подберет нечто более обидное?

— Елена, — раздалось за моей спиной. Я оглянулась, ожидая увидеть Стефана, приготовившего напутсвенно-волнительную речь о том, как мне следует себя вести, и во сколько я обязана показаться ему на глаза, дабы развеять тревоги. Но вместо этого я встретилась глазами с Мэттом, который очень пристально меня разглядывал. — Я пообещал Бонни, что постараюсь вести себя в рамках приличия. Поэтому можешь не беспокоиться, разговоров о Нем не будет.

Все это было сказано с такой серьезностью, которая редко дает о себе знать в моем друге.

— А вот о Нем, — кинул он головой в сторону кухни. — Я бы поговорил с вами.

Ведьма закатила глаза к потолку, бросила на него укоризненный взгляд, ясно говорящий о том, что сейчас лучше молчать, и мы все вместе вышли во двор.

— Я позже тебе все расскажу, — пообещала мне подруга, садясь возле меня на заднее сиденье БМВ.

— Куда поедем? — беззаботно спросил парень, поворачиваясь к нам. — Мороженое, конфетки и развлечения оплачиваю я. Так что выбирайте, дамы!

— На кладбище, — помимо воли вырвалось у меня.

Если их и удивило место, которое я выбрала для планируемого "веселья", то мне об этом узнать не удалось, потому как Мэтт безропотно кивнул и завел машину.

Франческа покачала головой и неодобрительно хмыкнула. Все же с Еленой творится что-то странное. Зачем ей на кладбище? На улице чудесная погода (для людей, разумеется), светит солнце, поют птицы, никакого ветра, а она собирается устроить прогулку по погосту. "Левая резьба" — мысленно объяснила себе девушка, потянувшись за телефоном.

— Да, — тут же ответил Дамон.

— "Да, милая", — поправила она вампира. — Девочка поехала на кладбище, — позволяя своему голосу обзавестись здоровой долей скептицизма, добавила она. — Это тебе о чем-нибудь говорит? Или же в этой дыре так называется какое-то милое романтичное местечко?

— Я понял. Она одна?

Получив ответ на вопрос, мужчина хотел закончить разговор, но Фрэнки оказалась проворнее.

— У меня есть пара вопросов, — остановила она друга. — Ты ведь все равно сейчас ничем не занят. Какое время кровь вампира сохраняется в организме человека? — проявила девушка странное любопытство.

— Фрэн, — попытался урезонить ее собеседник. — Если тебе скучно, могу дать дельный совет: в городе есть оборотни…

— Ладно уж, — перебила его девушка. — Потом скажешь мне, какая я умница и как сильно ты меня любишь. Ответь на вопрос! Как долго?

— Неделя, может и больше, — устало сказал юноша. — Зачем тебе это?

— Любимый, ты неподражаем, — пропела в трубку вампирша, полностью вошедшая в роль. Затем более серьезно добавила. — Почему так мало? Я думала месяц-другой…

— Потому что человеческий организм ее отвергает, — все тем же скучающим тоном пояснил Дамон. — Все зависит от количества выпитой крови, состояния здоровья, обмена веществ и прочей дряни, о которой тебе лучше расспросить нашего умника Стефа. А теперь объясни, к чему ты клонишь? — в его голосе отчетливо слышалась злость, поэтому Франческа решила открыть перед ним карты.

— Твоя кровь, — начала пояснять она. — Поишь ее Елену с периодичностью раз в неделю и навсегда забываешь о том, что рискуешь ее жизнью. Понимаю, тебя и этот вариант слабо устраивает, потому как ты слишком эгоистичен и сходишь с ума по большей части именно от ее человечности, но так будет лучше. Даже если с ней что-то произойдет, — понизив голос до едва различимого шепота, осторожно произнесла она. — Она станет вампиром.

Юноша мысленно содрогнулся от этой затеи, но вынужден был признать правоту подруги. Такое в голову ему не приходило, но почему собственно не попробовать?

— Только вот одна неувязочка имеется, — все так же тихо говорила девушка. — В твоей крови Сила, и я понятия не имею, что случится с запретами "не вспоминать". Либо она окончательно двинется, что по моему мнению уже давно произошло, либо поймет все раньше, чем ты успеешь произнести ее имя.

— Оставь это мне, — успокоил ее мужчина. — И спасибо, — искренне добавил он.

— Всегда пожалуйста, любовь моя, — сладко проворковала Фрэнки и отключилась.

Расслабленный вздох не заставил себя ждать. Теперь она могла заняться чем-нибудь более подходящим, чем охрана ненавистной блондинки, которая заставила ее здорово переживать за себя. Она всегда думала, что с людьми не стоит связываться, и теперь эти мысли переросли в четкую уверенность в собственной правоте. Со вчерашнего дня у нее не выходила из головы вся эта ситуация, грозящая обернуться настоящим кошмаром для нее же самой. Если что-то произойдет с Еленой… Или не произойдет… Девушку удивляли размеры испытываемого беспокойства. Неужели она успела привязаться к этой девчонке? Какой ужас!

С чувством выполненного долга итальянка решила немного развлечься (что в этом городе довольно сложно было сделать) в награду за чрезмерную эмоциональность, которая не давала себя знать уже несколько сотен лет, а теперь вот подстерегала ее на каждом шагу.

"Очеловечивание" — неожиданно пришло в голову, заставив Франческу залиться задорным смехом.

Бонни тяжело вздохнула, обменявшись с Мэттом многозначительным взглядом. Совсем не так они предполагали провести этот день. Во всяком случае, о кладбище речи точно не было.

— Как думаешь, это заразно? — шепотом спросил парень, глядя, как Елена опускается на колени перед могилами родителей, чтобы аккуратно разместить на них по дороге купленные цветы.

— Она с самого утра такая, — пояснила девушка. — Если можно назвать утром послеобеденное время. Когда я зашла к ней в комнату, она очень крепко спала. Но по словам Стефана, вчера она легла около десяти вечера. Получается, что на сон у нее уходит около семнадцати часов. Неплохая причина для волнения, да? Или же она обманывает нас всех. Сегодня она заявила мне, что как только вернется Дамон, они вместе уедут отсюда. Знаешь, я начинаю подумывать о психоаналитике. Это ведь не шутки, она действительно очень странная, — ведьма с беспокойством посмотрела на подругу, что-то тихо бормотавшую себе под нос.

— И откуда же Клычок собирается возвращаться? — с сомнением поинтересовался Мэтт, попеременно окидывая взглядом печальное лицо Елены и обеспокоенное Бонни. — Кстати, ты не пробовала его искать? Ну с помощью своих способностей… Думаю, я бы мог кое-что ему объяснить, если уж картина такая мрачная.

— Пробовала, — устало согласилась девушка. — Но это Дамон. Он во много раз сильнее Стефана, а значит, все не так-то просто. Я даже не могу настроиться на него, не говоря уж об остальном.

— Кстати, — вклинился в ее размышления юноша. — Что-то мне не нравится то, как выглядит младшенький. С ним определенно произошло нечто гадостное, потому как он сильно изменился. Не могу точно выразить свои ощущения, но мне рядом с ним не по себе стало. И я не хотел бы, чтобы ты ездила навещать Елену без меня.

Она послушно кивнула, занятая своими мыслями об увиденном. Ей до сих пор было непонятно чувство настороженности, внезапно возникшее в тот момент, когда вампир посмотрел прямо в глаза. Есть в нем что-то такое, что заставляет сердце биться чаще от всепоглощающего ужаса. Никакой конкретики, все на уровне инстинктов, но именно это и внушало панический ужас.

Елена расслабленно сидела на траве, бессмысленными глазами уставившись в большие буквы, высеченные на гранитной плите. Она так давно не навещала их, что забыла, как ей здесь хорошо и уютно.

— Мне есть, что рассказать тебе, мама, — доверительно произнесла она. — Я влюбилась, притом настолько безнадежно и отчаянно, что меня пугает это чувство. Он понравился тете Джудит, — добавила она, вспоминая тот памятный день, когда поругалась с ней именно из-за Дамона. — И очень понравился бы тебе. Когда-нибудь я обязательно приведу его сюда, чтобы ты смогла убедиться в моих словах. Он замечательный, самый лучший мужчина из всех! Хотя… Наверное, так говорят все влюбленные девушки. Вот только у меня совсем другой случай, потому как каждое мое слово — правда.

Она несколько секунд помолчала, а затем решилась на откровенность и рассказала обо всем, что творится в ее душе. Как больно и одиноко ей стало, насколько сильно она научилась ценить то, что раньше считала само собой разумеющимся. Ей пришлось отдать несоизмеримую плату за то, чтобы наконец разобраться в самой себе. Сейчас она знала, чего именно хочет — быть счастливой рядом с мужчиной, которого любит всем сердцем. Никакого выбора, вариантов, терзаний себя, лишь он один. Дамон.

Девушка даже не заметила слез, тихо скалывавшихся по щеке на подбородок. Впервые за несколько недель ей удалось выговориться, и стало значительно легче. Из души пропал огромный камень, тяжким грузом давивший на сердце. Мир вокруг стал как будто чуточку проще и ближе, а внутри появились силы на дальнейшую борьбу. Пусть не сегодня и не завтра, но она обязательно его найдет! Надежд на его возвращение с каждым днем становится все меньше. Слишком велика та боль, которую причинила ему Елена, а значит, ситуацию исправлять ей придется в одиночку. "Ты не нужна мне" — словно наперекор ее мыслям эхом прозвучало в голове. "Зато ты нужен мне" — она твердо решила отстаивать свою точку зрения и добиваться целей любыми путями.

Мэтт и Бонни все это время сидели неподалеку, не спуская глаз с девушки, и тихо переговаривались о том, как поступить, ведь всего через несколько дней им придется уехать. Оставлять ее со Стефаном они оба боялись, потому как сегодня воочию смогли убедиться в том, что с ним не все так гладко, как пытается уверить их подруга.

— Думаю, на убийство он все же не способен, — откровенно заявил парень, — Это на него непохоже. Пиявки все бесятся от голода возле Елены, но я не замечал, чтобы хоть один из них пытался ее убить. Вот изнасиловать — да, но на жизнь никто из них не покушался.

— Твои выводы меня просто добивают, Мэтти, — вздохнула ведьма. — Ты только на секунду представь, что Стефан доведет ее до слез, а потом подумай, насколько трагичны будут последующие события, если Дамон, вопреки моим ощущениям, действительно здесь. Ты понимаешь, чем грозит нам эта ситуация?

— Клычок убьет братишку? — недоверчиво спросил американец. — Я пошел сомневаться! Да он как ошпаренный носился по Италии, чуть ли не локти кусал от расстройства, потому как найти его не мог, а теперь колышек в сердце и забудем о родстве? Брось! Неужели ты не поняла кто такой Дамон? Показушник! Он говорит гораздо больше, нежели делает.

— По-моему это ты что-то недопонял, — мягко произнесла девушка. — Я сомневаюсь, что родился такой человек, вампир или другая какая нечисть, который сможет обидеть Елену и при этом остаться невредимым. И все же я очень боюсь. У меня такое предчувствие плохое… Что-то здесь не так! Вот, например, сейчас. Чувствуешь? Пахнет болью… — она втянула носом полные легкие воздуха и сморщилась.

Парень хотел было рассмеяться над своей подругой, когда ощутил нечто странное. Действительно, этот запах можно было охарактеризовать одним словом — боль. Было в нем что-то щемящее душу, тоскливое, тягучее и одновременно очень жалостливое. Он тряхнул головой, прогоняя неожиданные впечатления, и повернулся к своей девушке.

— Бонни, — строго сказал он. — Выдумщик ты замечательный! Но давай лучше поторопим Елену, потому как я замерз, раздражен, голоден и у меня застыло одно место, о котором не принято говорить вслух.

Ведьма кивнула ему и двинулась в сторону неподвижно сидящей подруги, внимательно смотря себе под ноги.

Дамон последний раз посмотрел на Елену, покорно залезающую на заднее сиденье БМВ, и сердце сжалось от невыносимой тоски. Несколько часов подряд он был вынужден наблюдать за ней, не имея даже малейшей возможности подойти. Она до сих пор страдает, мучает себя (как и его), а он ничего не может с этим поделать. Фрэнки была права — когда в ней его кровь, Сила лишь увеличивается. Сейчас он очень ясно ощутил, как всего одна яркая эмоция создала очень мощную волну. Почему все так некстати?! Он не может показываться ей из желания запудрить голову лисе, но невольно приходится это делать, потому как просто не в состоянии держаться на расстоянии. Следовательно, приходится пользоваться Силой, чтобы она ничего не знала. Но какой от этого толк? Его кровь постепенно будет рушить все преграды. И он опять же вынужден давать ей ее, потому что это единственный способ сохранить жизнь своей принцессе. А чем больше в ней Силы, тем реальнее возможность того, что Мисао сумеет ее найти. Замкнутый круг, который не имеет начала.

Все же Франческа сумела немного скрасить сегодняшний день. Ее план был великолепен, за исключением парочки недостатков: первым делом придется искать возможность раз в неделю увозить Елену из цепких лапок братца, который теперь в курсе всего происходящего, а значит отчаянно будет мешаться под ногами; второе — опять эта боль… Ведь ее необходимо возвращать назад, но как это добровольно сделать?! Раз за разом проходить через адские муки, только чтобы она была в безопасности? Что ж, цель оправдывает средства.

Мужчина быстро прикинул, какое время займет у Мэтта возвращение в пансионат, и решил выбрать небольшой подарок для Фрэнки, которая хоть и является самым невыносимым вампиром из всех ему известных, все же помогла избавиться от проблемы под номером один — безопасность Елены.

В считанные секунды добравшись до Бугатти, юноша воспользовался Силой, чтобы максимально сузить круг поисков и остановил свой выбор на прелестной молодой девушке, сидящей в паре километров от него на автобусной остановке. Главным критерием отбора был цвет волос, потому как вампирша питала вполне объяснимую ненависть ко всем представительницам племени светловолосых и голубоглазых.

Никакого желания пользоваться обаянием не было, так что юной леди пришлось быстро смириться с тем фактом, что дорогу до "адресата" ей придется проделать в глубоком сне.

Он даже не обратил внимания на то, как выглядит его "сувенир". Заметил только, что она шатенка с ярко-зелеными глазами — этого было вполне достаточно.

Достав из кармана куртки телефон, Дамон поднес его к уху и тут же спросил:

— Ты где?

— Какой ты грубый! — стала возмущаться Франческа. — Ни "здравствуй!", ни "Как дела, любимая?", я начинаю раздражаться!

— Тебе не кажется, — начал злиться юноша. — Что ты слишком уж вошла в роль?

— Да что ты? — съехидничала подруга. — Нам нужна полная искренность, поэтому я весь день посвятила мыслям о тебе, мой котик!

Она умолкла на секунду, а потом едва слышно добавила:

— Честно, саму тошнит уже, — призналась девушка, с беспокойством вслушиваясь в звенящую тишину. Видимо, до уменьшительно-ласкательных прозвищ ей все-таки не стоило опускаться. А ну как этот "котик" разозлится до такой степени, что схватится за кол?! — Я сейчас недалеко от твоего братишки драгоценного. Пытаюсь понять, чего этот чебурашка мудрит. Успехов пока не достигла, — скороговоркой выпалила она и, не дожидаясь ответа от друга, разъединилась.

Убрав телефон, Дамон посмотрел на крепко спящую рядом девушку и улыбнулся. "Котик"… Какой бред! Его очень порадовал тот факт, что Елена всегда обходилась без этих дурацких словечек, а вот Фрэнки еще предстоит понять, как именно себя стоит вести и каких рамок придерживаться.

Как и следовало ожидать, стоило вампиру только подъехать к милому обиталищу братца, к машине тут же подскочила чрезмерно радостная девушка с приклеенной на лицо улыбкой явно искусственного происхождения. Ей недоставало только хвоста, которым необходимо было усиленно мести землю, а в остальном этюд "Я — подлиза" удался на славу.

— Привет! — облегченно произнесла она, внимательно всматриваясь в глаза друга. — Я думала, ты приедешь с колом.

— Я тоже так думал, — поддакнул ей мужчина. — Но вместо этого привез тебе небольшой подарочек. Правда, на свой вкус, так что с удовольствием обойдусь без комментариев.

Он как бы машинально провел ладонью по щеке итальянки и отошел в сторону, давай ей возможность порадоваться "сюрпризу".

Первым желанием, промелькнувшим в голове девушки, было громко рассмеяться, но она взяла себя в руки, быстро обошла автомобиль сзади, рывком открыла дверцу пассажирского сиденья и втянула носом запах в салоне.

— Все-таки ты странный, — скорее сама с собой заговорила вампирша, внимательно разглядывая "находку" друга. — Какой интерес есть столь молодых и непроходимо глупых особ? У них же вместо мыслей сплошное сопливо-розовое месиво, включающее в себя две проблемы: "Что одеть завтра?" и "Как закадрить этого парня?".

— Давай не будем обсуждать вкусы, — скривился Дамон. — Если ты предпочитаешь есть почтенных дамочек столетней давности с профессорскими корочками в области астрофизики, то я запомнил. В следующий раз привезу именно такую. Елена уже приехала? — тут же сменил он тему, становясь полностью серьезным.

— Да, она у себя в комнате, — кивнула головой Франческа. — Утром она собиралась вернуть миру прежнюю Елену, которая не верила в существование вампиров, а в итоге весь день провела на кладбище. Знаешь, мне ее жалко. Может, ты заберешь ее, увезешь куда-нибудь, а я разберусь с лисичкой? У меня каждый раз при взгляде на нее аппетит пропадает напрочь, — она с надеждой посмотрела на мужчину, пытаясь показать ему, что четко уверена в своих словах. Ну что толку оттого, что они оба вертятся вокруг девушки? Эта Масяо или как там ее… все равно не показывается в пределах досягаемости, как будто играет с ними. А если он уедет, прихватив с собой свою драгоценную принцессу, станет в разы легче. Она сможет попросить Стива о помощи, обратится еще к кому-нибудь из огромного списка бессмертных знакомых, которые наотрез откажутся помогать Дамону, а вот ей — запросто.

— Нет, — категорично отказался юноша. — Я должен понять, что происходит с милым братом, а заодно выяснить, как избавиться от этой его двуличности.

— Ты опять начинаешь? — стала выходить из себя Фрэнки. — Плевать на Стефана! Он пять веков живет только одной эмоцией — ненависть к тебе! Думаешь, такое поведение заслуживает внимания? Почему ты постоянно печешься о нем так, будто… Я даже не знаю, каким словом назвать твое поведение!

— Я обещал матери, — просто ответил вампир. — И, пожалуйста, когда будешь распечатывать подарок, вытащи ее из машины. Испачкаешь мне салон — заставлю мыть вручную!

— С тобой приятно разговаривать! — бросила девушка в спину удаляющейся фигуры.

Она поняла, в чем причина его резкого ухода, но тем не менее огорчилась. У ее друга столько больных тем, что все разом упомнить практически невозможно: мама, детство, Катрина, отношения с отцом (иными словами старым дураком Сальваторе), Стефан, предательство Елены, а сейчас вообще все, что касается этой девушки. Но самым непонятным для нее всегда оставались обещания. Дамон был буквально зациклен на том, чтобы сдержать данное им же слово. На него всегда можно было положиться, потому как играет он исключительно по правилам, а если уж удалось заполучить его слово, то гарантия становилась железобетонной.

Тяжело вздохнув, Франческа вытащила свой "презент" из машины, мягко опустила на траву и уже наклонилась, чтобы укусить, когда внутри нее раздался повелительный голос: "Не забудь отвезти ее домой. Живой. Я не убиваю ради крови". Девушка презрительно фыркнула. Как будто она убивает! Но на споры не осталось времени, потому как жажда уже успела добраться до самого горла, где вольготно расположилась на ближайшие несколько минут.