"Его Величество Флинт" - читать интересную книгу автора (Кирхофф Мэри, Найлз Дуглас)

ГЛАВА 19. Лучший подарок

Тан Тейваров Рилгар с напыщенным видом вышагивал перед шестью сотнями воинов Личной Гвардии, которых выстроили в три ряда на Центральном Парадном Плацу, на втором уровне города Тейваров. Он стоял так прямо, как только мог, выпрямившись на всю высоту своих неполных четырех футов, переливающиеся седые волосы спадали ему на плечи. Он сурово прошагал мимо ряда таких же сурово настроенных гномов дерро, составлявших Личную Гвардию.

Эти бойцы и их дорогостоящие казармы занимали весь второй уровень, как раз на уровень ниже от вершины, где размещались роскошные поместья тана и его советников. Прекрасное расположение, подальше от источавших дым кузниц на уровень ниже, было символом военного престижа перед их таном.

Сейчас гномы гвардии являли собой само внимание, самодовольные от своего внешнего вида, щеголеватые от своей дисциплины и высокомерны от своего положения в самом престижном и исключительно чистом подразделении Тейваров.

На них были блестящие черные нагрудники из самой прочной и закаленной стали. Их неестественно белесые волосы были покрыты черными шлемами из того же металла, с высокими плюмажами из перьев, которые выходили из наверший и различались по цвету отряда, к которому принадлежал тот или иной воин. Таких отрядов было три. Каждый гном был вооружен, по крайней мере, двумя видами оружия.

Первый отряд, обозначенный красными плюмажами на шлемах, носил название Кровавых Клинков, воинов, вооруженных тяжелыми топорами и отличавшихся большими габаритами и жестокими манерами. Среди наиболее свирепых рукопашных воинов на всем Кринне, гномы Кровавых Клинков были на поле битвы, словно машины смерти. В дополнение к топору, каждый из них носил щит и короткий меч. Они отличались фанатической преданностью и самоотверженностью в выполнении приказов своего тана. Ходили слухи, что более двадцати пяти процентов Тейваров, которым светило место в Кровавых Клинках, погибали во время тренировок, настолько суровыми они были. Им запрещалось заводить семью, так что никаких связей вне отделения у них не было. Перед битвой, каждый из них готовил погребальную песнь, так как планировать то, что ты переживешь бой, было признаком слабости.

Вторым отрядом дерро, носившим эбеновые плюмажи, были Черные Стрелы. Они были вооружены тяжелыми арбалетами, которые медленно заряжались, и стрелять из них было очень неудобно. Но сила их болтов была такова, что они без труда пробивали стальные доспехи и щиты. Собственно, никто другой из гномов не мог бы выстрелить из такого арбалета, не вывихнув плеча. От членов Черных Стрел требовалось уложить три выстрела из трех в мишень размером с эльфа, на расстоянии двухсот футов. Тот, кто не справлялся с этим заданием, изгонялся из отряда.

Третьим редутом военных сил Рилгара были Серебряные Мечи, а их символом выступало длинное, развевающееся серое перо. У этих дерро, которые хоть и носили стальные доспехи, были щиты поменьше, чем у Клинков. Их готовили, как более подвижный тактический отряд, приспособленный к мелким стычкам, который мог бы разделиться и воспользоваться прорехами во вражеских рядах. По отдельности, они были умными, мотивированными и агрессивными. Они уже много раз выигрывали битву, проникнув сквозь оборонные ряды врага, после чего вычисляли вражеского генерала и убивали его, повергая войска противника в хаос. Перед битвой они раскрашивали лица углем и охрой, чтобы быть более устрашающими перед лицами врагов.

Отдельно от этих трех отрядов, собирались воинские знаменосцы, герольды, барабанщики, офицеры и сигнальщики. Трофеи, вынесенные ими из предыдущих битв, были ужасными и славными. В них входили военные стяги, мумифицированные головы, сияющие шлемы, ужасные когти монстров, золотые копья и дюжины других знаков и прелестей войны.

Собственно, воинских отрядов было четыре, но в четвертый входило только шестеро гномов — мудрецов. Результатом столетних исследований арканной магии в глубинах цивилизации дерро, мудрецы стали единственными гномами, которые были наделены необычной способностью насылать достаточно могущественные чары. Некоторые из них могли левитировать огромные объекты на большие расстояния, а другие — даже вызывать ледяные бури. Их кожа была еще белее, чем у любого представителя этого народа. Они, как и все солдаты Личной Гвардии, носили черное, но это были не доспехи, а подбитые мантии. Их силы на поле боя, особенно в случае с чуждыми магии гномами холмов, могли оказаться более, чем просто полезными.

— Питрик! — гаркнул Рилгар, и горбатый гном зашаркал за своим лидером, когда он продолжил свою проверку. — Воины выглядят превосходно! Периан Циприн определенно преуспела на своей должности до своей безвременной кончины. — Тан поймал взгляд Питрика. Его рассказ о смерти капитана выглядел, как всегда, подозрительно. Но лицо мудреца было склонено, и на нем не прослеживалось никакого выражения. Тан, как и всегда, предпочел особо не допытываться, так как Питрик был ему намного более ценным, чем когда либо могла стать какая-то фролин.

— Меня порадует, если ты станешь во главе Личной Гвардии вместо Периан. — ленивым тоном произнес он.

— Да, милорд, — послышался уверенный ответ. — с таким войском, мы непременно сотрем ничтожное поселение гномов холмов с поверхности Кринна.

Скрестив руки на груди и крепко поставив ноги на ширину плеч, тан оценивающим взглядом оглядел Питрика:

— Что и является целью нашей атаки.

— Так точно. — быстро ответил Питрик. — Мы отправимся сегодня же по полудню. После долгого марша по туннелю для фургонов, мы окажемся на поверхности как раз к сумеркам, в знакомой нам темноте. Хотя я и совершал немногочисленные походы в Оплот, наши войска никогда еще не покидали Торбардина, где царит вечная тьма. Я не уверен, насколько хорошо их глаза смогут привыкнуть к свету, поэтому мы будем идти ночью, а днем разбивать лагерь в пещерах или под покровом высоких деревьев.

Рилгар кивком выразил свое согласие. Он и сам много лет уже не был на поверхности — постоянно не хватало то времени, то желания.

— А что там со снегом? — спросил он. — Насколько мне известно, на поверхности скоро начнется зима.

— Это так. — согласился Питрик. — Но возницы фургонов рассказывают, что пока еще довольно ранняя зима, поэтому снег пока еще вполне проходим. Я предполагаю, что, взяв к сведению количество солдат, мы доберемся до угрожающего нам поселения через две ночи размеренного марша. Мы атакуем ничего не подозревающих в Хиллоу на третью ночь. Днем мы сможем передохнуть где-нибудь неподалеку, чтобы наше появление оказалось полной неожиданностью.

— Что могло Периан понадобиться в гроте так поздно ночью, да еще и перед битвой? — бормотал Флинт вслух, пока шел по последнему туннелю, ведущему к прекрасной пещере в дальнем конце Отстойника. Он работал с Номскулом, чтобы запаковать взрывчатую слизь в бурдюки и бутыли, а также произвести чистку ржавых мечей и кинжалов, обнаруженных во время непрерывных двухдневных поисков. Номскул с хихиканьем передал следующее послание: «Королева Перина говорить встретиться с тобой в грот, когда мы закончить. У нее иметь большой сюрприз!» С этими словами, шаман овражных гномов захлопнул свой большой рот ладонью, отказываясь давать какие-либо комментарии по поводу этих странных известий.

Флинт, наконец, вышел на открытую местность, справа от которой находился вход в грот, повернул к резным ступеням и начал спуск вниз, переступая через две ступени за раз. На дне, он остановился, чтобы вдохнуть, и ступил вперед.

Там его немедленно сграбастала хохочущая фролин. Это оказалась Фестер, самостоятельно помазанная «важная леди» Периан.

— Снимать одежда и идти со мной. — завизжала она, а ее пухлые щеки скривились в улыбке, когда она вцепилась в одеяние Флинта.

— Что это ты мелешь? Не трогай меня! Прекрати, глупая фролин! Где Периан? — добивался Флинт, пытаясь стряхнуть с себя ее руки.

— Я здесь! — позвала его Периан. Она вышла из-за сталагмита и громко рассмеялась, увидев каменное, красное лицо Флинта и старательные попытки Фестер его отбуксировать. — Прекрати, Фестер. — сказала она, и та, отдав дань этикета королевской родне, поспешно потопала вверх по ступенькам.

Взволнованный Флинт, с пылающим лицом, собрал обрывки своей одежды, которые удалось выдрать Фестер.

— Что здесь происходит? Ты, что ее учила делать? Грабить?

Периан вновь рассмеялась.

— К несчастью, она и сама знала, как это делается. Слушай, прости. — сказала она, сияя своими большими карими глазами. — Фестер, наверное, подумала, что если уж я сняла свои обычные доспехи, то и тебе захочется того же.

И тут Флинт обнаружил, что Периан была облачена в плотно облегающее, сине-зеленое покрывало; его любимый цвет прекрасно выглядел на фоне ее каштановых волос. Ее силуэт оттенялся мерцающим мхом у озерца, и впервые Флинту удалось разглядеть ее формы сквозь прозрачную ткань. Его глаза прошлись по ее фигуре снизу вверх, от необычайно стройных лодыжек, мускулистых икр и широких бедер, слегка зауженной талии, пышной… Его щеки вновь запылали, и Флинт поспешно отвернул глаза к сравнительной безопасности ее лица.

Периан приветливо улыбнулась и протянула ему руки.

— Пошли, а то твой сюрприз стынет.

— Какой еще сюрприз? — Флинт испуганно отступил.

Периан нетерпеливо нахмурилась:

— Если бы я сказала тебе, то он перестал бы быть сюрпризом, не так ли? Ты же не боишься остаться со мной наедине, а?

— Конечно же нет! — фыркнул Флинт, раздраженно хватая ее руку. Но когда он последовал за ней за сталагмит, а потом, вглубь грота, он уже не был так уверен. Он даже забыл о всех своих унижениях, когда увидел, что его ждало на лавке перед озером.

Пять с трудом сочетаемых горшков с дымящейся едой закрывали почти всю лавку, окружая одинокую свечу по центру и две металлические тарелки. Флинт хлопнул в ладоши, облизнулся и помчался к вперед, не выпуская из виду эти сосуды.

— По какому случаю?

— По случаю нашего последнего обеда — празднование. — просто ответила она и сделала жест рукой, приглашая его сесть к тарелке, смотрящую на водоем. Флинт плюхнулся на мягкий мох и просунул ноги под лавку.

— Празднование! — фыркнул он. — Что же нам праздновать? Мы ведем нашу разношерстую армию овражных гномов на защиту поселения от могущественного и слабого рассудком мага, и…

— Да знаю я все это. — со вздохом прервала она его. — Можно нам провести хоть несколько часов в мире? — она грациозно присела на землю, сложив под собой ноги, спиной к озеру. Потом, взяла рукоятку от старого кинжала и помешала что-то в горшочке, а после использовала его же, чтобы выложить немного содержимого горшочка на тарелку Флинту.

— Соленые белые грибки с луком. — сказала она. Переходя от одного горшочка к другому, она по очереди вынула их содержимое.

— У нас есть грибы, черенки, мясо — не спрашивай, какое — в красном соусе, черепаховый суп и рыба со сметаной.

— Где ты все это достала? — пробормотал Флинт, с полным ртом вкусного грибка и лука.

Периан оперлась подбородком на ладонь, придавая себе гордости, но все же выглядела немного застенчиво:

— Боюсь, что я рискнула послать еще двух Агаров на Участки. У них это заняло много времени, но им удалось обнаружить то, за чем я их посылала, и при этом не попасться. Можешь радоваться: за моховой травкой я их не посылала — я порвала с этой привычкой… Я так думаю… К тому же, руки Агаров не принимали участия в приготовлении еды — я приготовила ее сама.

— Вот так повезло — сильная, умная, красивая, да, к тому же, еще и готовить умеет… — пробормотал Флинт про себя, запихивая рот. Услышав свои слова, он едва не задохнулся, поднял взгляд на Периан, но та, похоже, была занята содержимым своей тарелки и не обратила внимания на его слова. Они ели быстро и молча, ощущая вкусы, забытые на протяжении этой короткой недели, пока питались надоедливым жарким овражных гномов из «того, что попадется».

Когда последний горшочек был выскоблен начисто, Флинт откинулся назад и счастливо похлопал себя по животу.

— Просто чудесно. — вздохнул он.

— Я рада, что тебе понравилось. — поднимаясь, сказала Периан. — Надеюсь, что тебе понравится и мой следующий сюрприз. — она пробежалась за Флинта и исчезла в колоннах известняка, которые вздымались от пола до потолка напротив озера.

Горный гном быстро вернулась, держа в руках длинный и узкий пакет, завернутый в хлопковый ватин и крепко завязанный бечевкой. Флинт выжидающе смотрел, не в силах угадать, что было внутри.

Голова Периан нервно склонилась, пока она дрожащими руками развязывала пакет.

— Я хотела тебе это отдать уже день или два назад, но все не было подходящего момента, поэтому я провела над этим еще пару дней… — таинственно пробормотала она, возясь со шнурком. — О, вот! — смущенно сказала она. Периан развернула ткань и протянула к нему руки. — Оружие, подобающее монарху, ведущему в бой свою армию.

Флинт с интересом заглянул в обертку. Дыханье у него просто остановилась, и он больше не мог сделать ни вдоха, а лицо опасно побледнело.

— Что-то не так? — встревожено спросила Периан, и на ее появился оттенок беспокойства. — Я… Я вычистила его, как только могла. Я знаю, что он очень стар, но это прекрасный топор. Кроме того, он несомненно был выкован гномами. Тебе что, не нравится?

Но Флинт уже едва мог слышать свою королеву, так как все его внимание сосредоточилось на предмете в ее руках. Он напомнил себе, что дышать, все же, не помешает, и протянул руки, чтобы схватить топор.

На рукоятке из прекрасного дуба не было ни следа износа или ударов. Отполированная с любовью — на ней не было ни одного изъяна или сучка. Дерево так совершенно соединилось с безупречным стальным лезвием, что, казалось, топор был выкован из куска одного материала. Само стальное лезвия было цвета безукоризненного белого серебра, а окружность была украшена изысканными и едва заметными насечками. Флинт любовно пробежал пальцами по знакомым рунам гномов — ни одна из них не стала светлее с тех пор, как он в последний раз их касался.

Ибо это был необычный топор. Это была Секира Таркана. Оружие, которое он нашел, потом ему его дал брат Айлмар, и которое он потерял так много лет назад.

— Где ты это нашла? — наконец, произнес он, все еще не спуская глаз с прекрасного оружия. Почему она оказалась здесь? И как?

Похоже, что Периан была немного в замешательстве. Она надеялась, что оружие Флинту понравится, но не настолько же! Он держал его, словно любимую женщину…

— Я… Я нашла ее в куче мусора в Комнате Большого Неба, в тот день, когда мы обнаружили слизь. — объяснила Периан, а потом улыбнулась. — Ты в то день был таким кислым… Не знаю, что на меня нашло, но когда я увидела этот топор, то сразу поняла, что мне надо спрятать его, отчистить и приготовить тебе, как сюрприз.

— Ты не знала, что этот топор когда-то принадлежал мне? — спросил Флинт, переводя туманный взгляд от секиры на нее. — Да, и как ты могла? — спросил он сам же. — Я же тебе этого никогда не рассказывал.

— О чем не рассказывал? Этот топор был твоим? Ты обронил его в Яме Зверя? — Периан была в замешательстве, и с ее волнением, ее голос становился все громче.

Флинт энергично потряс своей косматой шевелюрой, он был просто поражен тем, что вновь нашел свой топор, да еще и в таком месте, как Отстойник.

— Нет, — наконец, тихо прошептал он. — Секиру Таркана много лет назад мне подарил в День Обретения Бороды мой брат Айлмар, тот самый, которого убил Питрик. Мы вместе нашли ее, еще когда по молодости шатались по могильникам, но я потерял ее в пещере хобгоблина здесь, в Харолисовых Горах во время одной переделки, через несколько лет после этого. Позже, я вернулся за ней, но уже не нашел. Секира Таркана послужила мне вернее всех моих топоров вместе взятых. — он вновь пробежал пальцами по рукоятке, закрыв глаза и вспоминая что-то. — Я уж было думал, что потерял ее навсегда…

— Какая странная случайность, что мы нашли ее здесь… — пробормотала Периан и пожала плечами. — Кто бы ее потом не нашел до тебя в той норе, должно быть, окончил свои дни в Яме Зверя, а овражные гномы просто бросили оружие в кучу своих сокровищ.

Она прижала пальцы к рунам.

— Я здесь нашла пару слов, но они на древнем гномьем языке. Ты знаешь, что тут написано?

Флинт покачал головой, опуская топор в петлю на поясе.

— С моей авантюрной жизнью, у меня никогда не хватало времени перевести это, да и, собственно, мне все равно было, пока Секира так хорошо мне служила. А потом, я потерял ее.

Он, наконец, понял, что был так поражен фактом находки, что забыл поблагодарить того, кто преподнес этот дар. Флинт откинулся назад и посмотрел на ее медные волосы, пушистые, словно персик, щечки, теплую улыбку на алых губах. Он стал так зависеть от нее…

— Я и не знаю, как отблагодарить тебя, Периан. Это секира — лучший подарок, нет, два подарка, — рассмеялся он. — которые я когда либо получал. Ты подарила мне надежду на завтрашний день.

Периан покраснела.

— Я просто рада, что тебе она нравится. Вот, собственно, и все. — она отвернулась, чтобы наполнить чашки травяным чаем.

— Мне нечего тебе подарить… — грустно сказал Флинт, а потом его озарило. — Погоди! — он просунул руку под тунику и снял шеи цепочку.

— У меня есть кое-что для тебя, хоть это и немного. — сказал он смущенно. Он не смотрел на Периан, когда раскрыл кулак и протянул к ней ладонь.

— Листочек! — крикнула она, ставя чашки на лавку. Периан взяла искусную резную работу, прикрепленную к старой серебряной цепочке, подержала ее кончиками пальцев, проверяя и касаясь ее. Деревянный пикообразный листочек был слегка темным на тыльной стороне, и был отполирован так, что стал гладким, словно шелк. На лицевой стороне, дерево было отполировано добела. Каждая прожилка листочка, большая и маленькая, была вырезана с точностью, близкой к совершенству.

— Ты это сам вырезал, да? — Периан подняла к Флинту лицо, покрытое румянцем.

Он пожал плечами и сморщил свой большой нос:

— Это не лучшее из моих произведений — просто я сделал его много-много лет назад и оставил, чтобы он напоминал мне о горных лесах у Хиллоу.

— Как же он мне нравится! — воскликнула Периан. — Ты не поможешь? — спросила она, протягивая Флинту цепочку.

Вялыми и дрожащими пальцами, Флинт надел ей цепочку через голову, увидев, как листочек спрятался в ее одеянии, приподнявшись под тканью между ее грудями.

Разволновавшись, старый гном отвернулся.

— Знаешь, осиновый листочек напоминает мне тебя. Осина — это сильное дерево, но оно гораздо нежнее, чем кажется на первый взгляд. Каждая сторона листочка осины — это две тени одного и того же цвета, как черный и серый. А когда листочек подхватывает ветер, его дрожащее серебро напоминает о богатой жиле в шахте гномов. Осина — это самое красивое дерево в Харолисовых Горах, и оно мое любимое, где бы я не оказался. — Флинт покраснел, когда до него дошел скрытый смысл собственных слов.

Горный гном просто смотрела на него с открытым ртом, а потом, протянула руку.

— Послушай, Периан, — произнес Флинт надломленным голосом. — Я знаю, что сказал о том, что гномы гор и холмов никогда не… ну, знаешь… — Флинт изобразил какой-то слабый жест рукой. — Я все еще так думаю… — он прямо посмотрел на нее, увидел в ее глазах разочарование.

— Но ни один из нас не похож ни на кого из своего клана, а жизнь так коротка… — сглотнула она от предстоящей фразы. — Жизнь слишком коротка, чтобы отбрасывать прочь подарки судьбы. Я не знаю, что случится завтра или послезавтра, но…

Периан бросилась ему в руки и заставила замолчать, прижав к колючим губам свои пальчики:

— Я не хочу думать о чем-то еще, кроме этого мгновения.

Биение сердца отдавалось в ушах, мир бешено вращался, Флинт сбросил с плеч Периан ее одеяние, и оно соскользнуло на мерцающий мох. Притянув прекрасную фролин горных гномов к себе, он ворвался в ее влажные, полуоткрытые губы с поцелуем, зревшем в самой глубине его души.