Глава 3

Прошло две недели, прежде чем Джулия почувствовала себя достаточно уверенной, чтобы водить машину без Росса, который страховал ее и в любой момент мог прийти на помощь. За эти две недели она успела привыкнуть к нему и к этому дому и даже изучила окрестности.

Когда Джулия гуляла по цветущему поздними цветами лугу, спускаясь вниз по проселочной дороге, ее охватывало странное чувство, что она бывала в этих местах, что все это уже видела раньше. Правда, сейчас уже осень, а тогда было лето, и на ней не было жакета, который согревал ее этими прохладными осенними днями.

В деревне Джулия была только раз. Она заметила любопытство на лицах прохожих на улице, их возбужденный шепот за спиной, когда делала покупки в магазине. Несомненно, они слышали ее историю от миссис Купер. И все же она не могла слишком строго судить эту маленькую некрасивую женщину — ну кто бы мог удержаться и не поделиться с соседями подобными новостями?

Джулия старалась убедить себя, что ей наплевать на сплетни. Со временем все эти люди найдут новый предмет для обсуждения. Сейчас она делала заказы по телефону, продукты и необходимые в хозяйстве вещи ей приносили на дом. В деревне она больше не появлялась.

Постепенно дни приобрели определенный распорядок. По утрам она прогуливалась по окрестностям с Шеном, который, несмотря на свой грозный вид, бегал около нее кругами и распугивал лаем всех окрестных кошек. Возвращалась к обеду домой, проводила послеобеденное время, копаясь в саду, если, конечно, позволяла погода. Джулия много читала, заново открывая для себя классиков, с которыми познакомилась еще в школьные времена, а также читала других, неизвестных ей до сих пор авторов, книги которых она нашла на полках библиотеки. Перебирая книги, она пришла к выводу, что интересы ее мужа весьма разносторонни и многогранны.

Это была спокойная, размеренная жизнь и… очень одинокая. Неизбежно пришло время, когда она поняла, что порой с нетерпением ждет возвращения Росса домой, прислушиваясь к звуку знакомого автомобиля, шуму захлопываемой дверцы, решительным шагам по каменным плиткам садовой дорожки. Иногда ей так хотелось его видеть, что она почти забывала об их странных взаимоотношениях. Она привыкла к нему — к его голосу, походке, привычке насвистывать в ванной, когда он брился. И все-таки он оставался для нее чужим.

В пятницу она пересаживала розы в саду после обеда, как вдруг услышала шум приближающегося по проселочной дороге автомобиля. Взглянув на часы, она поняла, что это не Росс, который обычно возвращался не раньше шести. Да, судя по звуку автомобильного двигателя, это не машина Росса, решила она.

Джулия уже привыкла к одиночеству, и появление чужого автомобиля невольно встревожило ее. Сердце взволнованно забилось. Она бросила лопатку и стояла, всматриваясь вдаль, безуспешно надеясь, что, может быть, кто-то заехал сюда по ошибке. Она еще не была готова к приему гостей.

Джулия думала, что Росс предупредил всех общих знакомых о ее несчастье, и надеялась, что они тактично воздержатся от визитов.

Возможно, это был кто-то, кого муж забыл предупредить, в любом случае теперь ей самой придется все объяснить гостю. Вот несчастье, подумала она с отчаянием и, вытерев руки, быстро пошла к дому.

Хотя Джулия и ждала звука медного колокольчика, она все-таки вздрогнула от неожиданности. Словно каменная, сидела она в кресле, положив руку на голову Шена, который тихо рычал. Может быть, если она будет вести себя тихо, незваный гость решит, что никого нет дома, и уедет?

Спустя какое-то время раздался требовательный второй звонок. Джулия решила тихонько выглянуть в окно — все-таки надо знать, кто приехал. Она кинула быстрый взгляд в сторону гостиной и поняла, что ее затея сидеть тихо, как мышка, провалилась — там вовсю горел камин, значит, от калитки можно было заметить дым из трубы. Она с досадой нахмурила брови. Раздался скрип железных ворот, и послышались быстрые шаги. Все было бесполезно, ей теперь не спрятаться. Джулия вздохнула, одернула платье и вышла на порог. Мужчина, появившийся на тропинке из-за высоких кустов, был молод, небрежно одет. Светлые волосы взлохмачены, как от сильного ветра. Увидев Джулию, он удивленно остановился. Удивление сменилось неуверенностью, а когда Шен, громко лая, бросился к нему, натянув поводок, незнакомец и вовсе растерялся и сделал шаг назад.

— Ну-ну, дружище, все в порядке! Я друг, а не враг. — Осторожно поглядывая в сторону лающей собаки, он улыбнулся Джулии. — Ну, здравствуйте. Я — Дэвид.

Джулия молча не сводила с него глаз, пытаясь удержать разъяренную собаку. Не нужно было спрашивать, кто этот человек, — сходство было поразительным. Парень лет на восемь-девять моложе Росса, но похож на него вплоть до ямочки на подбородке. Почему Росс не рассказывал о нем? Он никогда даже не упоминал, что у него есть родственники.

Молчание затянулось.

Улыбка исчезла с загорелого лица. Незнакомец явно почувствовал себя не в своей тарелке.

— Извините, — начал он. — Кажется, меня не ждали? Я написал две недели назад, что возвращаюсь в Англию. Вы не получили мое письмо?

— Нет, — произнесла она наконец. — Росс не… Он сказал бы…

— Оно было адресовано вам обоим. Вот и доверяй почте! Мне жаль, что я свалился вам как снег на голову.

Джулия взяла себя в руки.

— Проходите, Дэвид. Для Росса это будет приятный сюрприз! Извините, что не открыла вам ворота. Я копалась в саду и не слышала звонка.

Он улыбнулся.

— Я надеялся, что какое-нибудь окно обязательно оставлено открытым, и я попаду в дом, даже если не застану хозяев. Не хотелось ехать в город к Россу за ключом. — Он прошел за ней на кухню, захлопнув дверь перед носом Шена. — Назад, собака, — и с одобрением огляделся. — Строители еще работали, когда я уезжал в Алжир. А у вас очень уютно. Вам не кажется здешняя жизнь слишком тихой и спокойной после шумного Лондона?

— Иногда, — подтвердила она, испытывая неловкость от своего признания, и быстро добавила, как бы оправдываясь: — Но у меня есть машина. Хотите кофе?

— С удовольствием. — Он непринужденно прислонился к буфету, неумышленно повторяя позу брата. — Росс говорил, что вы готовите кофе как ни одна другая женщина на свете.

Она резко обернулась.

— Когда вы видели его?

— Видел его? Ну, наверное, около года назад, перед тем как уехал за границу. — Он посмотрел на нее со странным выражением. — Не удивляйтесь, пожалуйста. Просто я запомнил эту фразу из одного его письма. Там было пожелание приятно провести праздники, написанное вашей рукой. Не помните?

Она почувствовала укол в сердце. Сейчас самое время сказать Дэвиду правду, но она никак не могла подобрать нужные слова.

— Я забыла это, — сказала она на удивление себе обычным голосом. — Вы прибыли самолетом или на судне?

— Самолетом. Приземлился этим утром в Хитроу, нашел машину, и вот я у вас. Знаете, я собирался послать телеграмму о приезде, но закрутился и так и не послал. — Он вздохнул. — Возможно, я причиню вам неудобства?

— Что вы, нет, — поспешно ответила она. — Просто это так неожиданно. Как долго вы собираетесь у нас погостить?

— Если вы не возражаете, то месяц. Я думал отдохнуть с вами недельки две, а потом махнуть в город. Я не получил ответа на свое письмо, да и времени не оставалось еще раз написать вам, и я решил, если мой приезд нежелателен, Росс нашел бы способ сообщить мне об этом. Если это так, прошу вас, честно скажите мне. Я ведь могу остановиться в городской квартире — если Росс ее не сдает, не так ли?

— Я уверена, что Росс захочет, чтобы вы остановились здесь, у нас, — быстро сказала Джулия, почему-то разволновавшись. — Здесь три спальни.

— Мне сгодится и одна. Вам может понадобиться запасная спальня — вдруг вы захотите наказать Росса, если с ним разругаетесь. Не дай Бог, конечно…

Ложка, которой она насыпала кофе, со стуком упала на пол. Джулия наклонилась, чтобы поднять ее, радуясь, что появилась возможность спрятать свое вспыхнувшее от смущения лицо.

Три спальни, три человека. Ну, естественно, Дэвид думает, что они с Россом спят вместе в большой спальне. Объяснений, конечно, не избежать. Нет уж! Не сейчас. Пусть Росс сам все объяснит незваному гостю, когда приедет домой. Это его брат, и он сам знает, что и как тому сказать.

— Вы не возражаете, если мы выпьем кофе здесь? — спросила она, вынимая из буфета чашки и блюдца. — В это время я обычно начинаю готовить ужин. Надеюсь, вы любите рыбу?

— Конечно. Не беспокойтесь обо мне. Я тихонько посижу здесь и буду смотреть, как вы священнодействуете. — Совершенно по-мужски он рассудил, что, где двое, там и третий без труда прокормится. — Я мечтал о настоящей английской пище. У нас в Изре была столовая, но кошка, которую я один раз накормил котлетами из этого заведения, сдохла, а чипсы снятся мне каждую ночь в кошмарных снах.

Джулии очень хотелось спросить, где находится эта Изра, но тогда она себя сразу же выдала бы. Предполагалось, что она должна знать, где и кем работал брат ее мужа. Она понимала, что ведет себя глупо, но ничего не могла с собой поделать. Лучше уж промолчать и прикинуться рассеянной, чем объяснять этому Дэвиду что и почему. А может быть, постараться расшевелить его, попросить рассказать о себе, как он жил в последнее время? А что? Неплохая мысль!

Джулия мило улыбнулась, задала пару вопросов, и скоро завязалась непринужденная беседа.

Все получилось не так уж плохо. Дэвид оказался болтуном. Поощряемый ее вопросами, он рассказал о своей жизни за последний год. Джулия узнала, что он инженер одной из крупных нефтяных компаний и сейчас вернулся из командировки на Восток. Пребывание в лагерях в знойной пустыне тянулось бесконечно, и было безумно скучным, хотя временами приходилось держать ухо востро, когда сталкивалась политика и корыстные интересы местных воротил. Однажды они были отрезаны от цивилизации на три недели, пока два местных шейха выясняли отношения между собой. Когда победила дружба, вся геологическая партия погибала от истощения и нехватки воды. Если бы шейхи затянули выяснение еще на пару дней — им бы пришел конец.

— Наш лагерь находился в двадцати милях от ближайшего городка, — рассказывал Дэвид. — Городок — это, конечно, сильно сказано. — Он усмехнулся. — Искусственный канал — единственное украшение этого местечка, напоминал мне Марлоу — только не запахом, конечно. Если мы хотели приобщиться к цивилизации, нужно было залить в бак бензина до самого верха и ехать шесть часов на машине. Хороши же мы были после шести часов пути по бездорожью! Знаете, как человек, измученный отсутствием городских удобств, я удивляюсь, что вам нравится жить в такой глуши. Я думал, что как истинная горожанка вы не вынесете более двух месяцев здешней жизни. Хотя для молодоженов — это райский уголок.

Джулия сосредоточенно мешала в кастрюльке соус, который медленно густел и пускал пузыри. Добавив в восхитительно пахнущую приправу натертого сыра, она сказала:

— Когда будете в Лондоне, наверное, навестите всех своих старых подружек? У вас есть девушка, Дэвид?

Дэвид ответил не сразу.

— Разве Росс вам ничего не сказал? — спросил он изменившимся голосом.

Рука Джулии застыла в воздухе.

— Не сказал мне что?

— Обо мне и Лу. Я был помолвлен с девушкой, которая решила выйти замуж за другого. Работа подвернулась очень кстати. Через десять дней я уехал.

— Извините, — сказала она. — Простите меня, Дэвид! Я ведь не знала…

— Все в порядке. Это уже далекое прошлое. — Жизнерадостный тон прозвучал несколько натянуто. — Я только думал, что Росс рассказывал вам об этом, хотя, конечно, если подумать, что особенного в моей истории? Что было, то прошло. Ладно, не будем об этом, хорошо? — Он удовлетворенно втянул в себя воздух. — Божественный запах! Вы не проходили кулинарную стажировку у Карлика Носа, дорогая? Если Росс сию минуту не явится — я погибну у этой кастрюльки…

— Минут через пятнадцать он будет дома. — Джулия открыла духовку и вынула дымящееся блюдо. Она слегка нахмурилась. Что-то в словах Дэвида беспокоило ее. Почему он так усиленно просит ее забыть прошлое? Что в прошлом должно быть забыто?

Она размешала в сырном соусе кусочки рыбы и грибы, добавила щепотку перца и поставила все снова в духовку. К тому времени, как она накроет на стол, Росс уже приедет и блюдо будет готово. Если муж и радовался чему-то, так это тому, что буквально через десять минут после его прихода домой ужин уже стоял на столе. Может быть, он просто притворялся и делал вид, что восхищен, но это разряжало атмосферу. Джулия улыбалась, и оба они бывали счастливы.

Она оставила Дэвида, жующего корочку хлеба, на кухне, а сама прошла в столовую. Двумя минутами позже он появился в дверях со стаканом виски в руке. Постояв немного, прислонившись к дверному косяку, глядя как она накрывает на стол, он спросил:

— Послушайте, не возражаете, если мы включим приемник или телевизор? В Изре радио у нас не умолкало ни на минуту, музыка лилась даже из водопроводных труб. К этому вроде как привыкаешь. Мне чего-то не хватает.

— Включайте, — разрешила она. — Магнитофон в гостиной.

Он скрылся снова. Спустя минуту в комнату ворвались звуки современной ритмичной разрывающей барабанные перепонки музыки. Джулия поморщилась, вспомнив концерт Листа, который она недавно слушала, и подумала, что сколько людей, столько, наверное, и вкусов.

— Вы не могли бы сделать немного потише? — крикнула она Дэвиду.

Шум сразу стал тише. Дэвид показался в дверях.

— Извините. Я, наверное, веду себя как мальчишка? — спросил он.

Джулия улыбнулась.

— Все нормально. Вам действительно это нравится? — И увидела удивление на его лице.

— Вы имеете в виду поп-музыку? — Он подумал. — Не могу сказать, что я об этом задумывался. Подобная музыка да еще местные информационные программы — все, что мы слышим в Алжире. — Фальшиво просвистев несколько нот, он замолчал и улыбнулся ей. — Как вы, наверное, уже догадались, я не силен в музыкальной грамоте. Я просто не могу выносить тишину. Друзья не одобряют моего пения в ванной. Кто-то однажды сказал, что мое музицирование похоже на рев быка во время брачного сезона.

Джулия расхохоталась. Резко хлопнула входная дверь, и она замолчала, мгновенно превратившись в обычную замкнутую недотрогу.

— А вот и Росс, — проговорила она. Дэвид уже повернулся к двери, и широкой улыбкой приветствовал Росса, входившего в холл.

— Привет! Не ждал? Неожиданно получился сюрприз. Слушай, Джулия говорит, что ты не получил моего письма?

— Нет. — Голос брата был вежлив, но Дэвид не услышал в нем особой радости. — Рад видеть тебя, Дэйв. Откуда ты взялся?

— Я прилетел утром. А сюда прибыл час назад. — Не замечая холодного приема, Дэвид сердечно улыбался брату. — Ты был прав насчет кофе. Лучшего я и не пробовал. Судя по запахам с кухни, твоя жена к тому же отменно готовит. Ты заполучил настоящее сокровище!

Лукавые серые глаза Дэвида встретились со взглядом Джулии, и та первая опустила ресницы. Она поняла — Дэвид удивлен, что его брат, вернувшись домой, даже не поцеловал молодую жену, которую обожал. Да, такое поведение наводило на размышления.

— Обед почти готов. Почему бы вам двоим не выпить чего-нибудь, пока я накрываю на стол?

— Хорошая идея. — Глаза Росса светились теплотой, и, когда она проходила мимо, он притянул ее к себе за талию и поцеловал в висок. — Как прошел день?

— Как обычно. — Она поборола желание оттолкнуть его. Сделав над собой усилие, Джулия улыбнулась: — Вам с Дэвидом, наверное, надо о многом поговорить?

— Да, конечно. — По его лицу невозможно было прочесть, что он чувствует в этот момент. Он отпустил ее и взглянул на брата, который, немного смущенно улыбаясь, наблюдал за ними. — Ты все еще предпочитаешь виски, Дэйв? Или томатный сок?

— Виски. Только виски. — Молодой человек подмигнул Джулии. — Вы уверены, что вам не нужен помощник на кухне?

— Абсолютно уверена, спасибо. Обед будет на столе через десять минут.

Вернувшись на кухню, Джулия прислонилась к стене и вздохнула. Она еще чувствовала прикосновение губ Росса на виске, тепло его сильных рук. Он в первый раз прикоснулся к ней с тех пор, как привез из госпиталя, в первый раз проявил желание дотронуться до нее. Она давно жаждала этих прикосновений, таких мимолетных, но так много говоривших обоим. Интересно, насколько глубоки в действительности его чувства к ней, если он так легко мог контролировать проявление своих эмоций? И почему сегодня он сделал исключение? Скорее всего это обычный ход. Просто он не захотел, чтобы брат обо всем догадался. Но рано или поздно Дэвид все равно узнает правду…

Джулия чувствовала, что совсем запуталась.

Радио было выключено, когда она зашла в комнату пригласить мужчин к столу. Один взгляд на Дэвида, и она поняла, что он по-прежнему ни о чем не догадывается. Росс был спокоен и невозмутим, в его взгляде ничего нельзя было прочесть. Наверное, он решил выбрать более подходящий момент, чтобы рассказать Дэвиду о случившемся. До тех пор ей ничего не оставалось делать, как продолжать играть свою роль любящей жены.

Это было сложно, но не настолько, как показалось вначале. Джулия понимала, что, скорее всего именно этим вечером все раскроется. Она старалась быть приветливой и не делать ошибок, но все-таки пару раз заметила на себе недоуменный взгляд Дэвида. Было ясно, что он чувствует — между ними что-то не так, но не может понять что. Может быть, ей самой надо было с самого начала рассказать ему всю правду? Все оказалось бы проще и правильней. В конце концов, в том, что с ней случилось, не было ничего постыдного. Такая беда с каждым может случиться.

Мужчины приступили ко второй чашке кофе, а Джулия отправилась стелить постель Дэвиду в свободной комнате. Когда она вернулась в гостиную, Росс был один.

— Дэвид пошел к машине за чемоданом, — сказал он. — Я понял, что он собирается погостить у нас недели две, не меньше.

— Да, я знаю. — Джулия нерешительно замолкла. — Ты… Ты ему еще не сказал?

Брови Росса вопросительно приподнялись.

— По твоему поведению я понял, что ты не желаешь, чтобы я ему что-то рассказывал. Или это не так? Кстати, если ты хочешь играть в открытую, почему сама ему ничего не скажешь?

— Потому что, — ответила она, — я вижу его первый раз в жизни. Пока он не появился в дверях, как чертик из табакерки, и не сказал, кто он, у меня и мысли не было, что у тебя есть брат. Ты никогда не говорил о нем. Или я опять что-то забыла?

— Это казалось неважным. Он был за тысячу миль отсюда и, насколько я знаю, не собирался здесь показываться. Для тебя и так сейчас достаточно проблем. — Его лицо приняло суровое и отчужденное выражение. — Слушай, с Дэвидом все по-другому, да? Ты с ним чувствуешь себя свободнее?

— Свободнее? — Ее голос неожиданно дрогнул. — Последние часы были как игра в шарады, я все время боялась допустить ошибку.

— Мы говорим о разных вещах. Мне кажется, что как мужчина он не представляет для тебя никакой особой проблемы, в то время как со мной ты ходишь по натянутой проволоке, опасаясь сделать или сказать такое, что могло быть расценено мною как проявление поощрения к дальнейшему сближению. Сегодня первый раз после катастрофы я услышал, как ты смеешься, впервые ты разговаривала и вела себя как та, прежняя девушка, на которой я женился. Я рад, что кто-то смог заставить тебя стать хоть ненадолго самой собой. Но не думай, что мне приятно, что успехов в этом добился мой брат, в то время как мои попытки кончились неудачей. Неужели я был к тебе недостаточно внимателен?

Джулия почувствовала, что у нее от волнения стали влажными ладони.

— Все это не совсем так, Росс, — сказала она тихо. — Ты держался со мной эти две недели довольно отчужденно. Я не была уверена…

— Ты хотела знать, что я чувствовал? Не обнаружил ли я, что любил тебя совсем не так сильно, как думал? Ты это хотела сказать? — Он стоял, засунув руки в карманы, не отводя от нее прямого взгляда. — С моими чувствами все в порядке. С чем я не могу смириться, так это с тем, как ты смотришь на меня, когда я позволяю себе хоть малейшую ласку. Мне разрешено говорить с женой о книгах, о музыке, обо всем на свете, кроме нас самих. Это непросто для меня, дорогая. Я ведь не терял память…

У нее задрожал голос.

— Мне очень жаль. Но, право, я стараюсь… — Она растерялась и не находила слов. — Что мы будем делать с Дэвидом?

Росс секунду помолчал.

— Думаю, сказать ему правду. Что еще мы можем сделать?

— Какую правду? — Дэвид стоял в дверях с дорожной сумкой в руке. На его загорелом лице читалось недоумение. — Простите, я не собирался подслушивать. Это случилось абсолютно случайно. — Он переводил взгляд с одного на другого. — Мой приезд не очень удобен, да?

— Как раз наоборот. — Росс резко повернулся к маленькому столику, на котором лежали сигареты и зажигалка. Затянувшись, он продолжал тем же ровным голосом: — Джулия попала в аварию несколько недель тому назад. Она долго была без сознания, а когда пришла в себя, не помнила ни меня, ни этот дом, ничего, что случилось с ней за последние месяцы. Медики называют такое состояние частичной амнезией. Как долго это продлится, неизвестно. Она здесь только потому, что ей негде больше жить.

Джулия встретила ошеломленный взгляд Дэвида и отвернулась. Что ж, Росс объяснил все четко и ясно. Лаконичные, холодные слова. Хотя не все в этих словах было правдой. Она здесь, в этом доме, потому, что ей необходимо узнать хоть что-то о тех исчезнувших из ее памяти месяцах жизни — необходимо. Это как прочитать книгу без первых трех глав и потом попытаться понять, почему все так получилось.

— Что вы хотите, чтобы я сделал? — спросил Дэвид после долгой паузы. По его напряженному тону было ясно, что он пытается как можно быстрее разобраться в новой для него ситуации. — Так что же, мне лучше уехать или остаться? Вы только…

— Остаться. — Решительный голос Росса поставил точку в этом вопросе. — Присутствие гостя в доме для нас обоих может оказаться решением проблемы. Чувствуй себя как дома. А мне нужно еще погулять с собакой. — Он негромко свистнул, и пес радостно бросился к нему.

Джулия подождала, пока за ним закрылась дверь, и произнесла невыразительным тоном:

— Ваша комната вторая справа. Приготовить еще кофе?

Дэвид промолчал.

— Зачем вы притворялись? — спросил он через минуту.

— Не знаю. — Она повела плечом. — Инстинктивно, полагаю. Я хотела казаться нормальной.

— В потере памяти нет ничего ненормального — так как вы это имеете в виду. Я знал парня, который полностью потерял память, упав со строительных лесов. Не мог вспомнить ни жены, ни детей, ну совсем ничего. А потом неожиданно как-то сразу память к нему вернулась.

Джулия тихо сказала:

— Спасибо, Дэвид.

— Это чистая правда, — запротестовал он. — На самом деле.

— Я не сомневаюсь. Просто начинаю думать, что со мной это уже не произойдет. — Она устало потерла лоб ладонью. — Самое тяжелое — это признать, что катастрофа была, ты ничего не помнишь, и что с тобой делать близким — тоже непонятно.

— Могу себе представить. — Он покачал головой и неожиданно встал. — Нет, черт возьми. Не могу! Не могу представить, что вы чувствуете. Для этого надо самому все пережить.

— Вы очень… Вы меня понимаете.

— Я посторонний наблюдатель, — сказал он, поднося зажигалку к сигарете. — Мне легче. Я понял, что что-то не так, когда Росс вернулся домой, но решил, что это всего-навсего небольшая семейная размолвка.

Джулия невесело рассмеялась.

— Как бы я хотела, чтобы это было так!

Он пошел и взял сумку, оставленную у дверей.

— Хотите поговорить об этом? Я не могу предложить никакого решения, но иногда не мешает выговориться.

— О чем здесь говорить? Однажды утром я проснулась, обнаружив около моей кровати незнакомца, который сказал, что он мой муж. Вот и все.

— Я бы сказал, что это только начало. Вы захотели узнать остальное, иначе вас не было бы здесь.

Джулия взглянула на него.

— Вы, кажется, понимаете меня лучше, чем ваш брат.

— Я же сказал. Росс здесь не посторонний. Это ведь и его касается. Три месяца он был счастливейшим человеком на свете, а теперь он все потерял. Естественно, он должен ужасно мучаться.

— Он был счастлив? — быстро спросила она. — Это действительно так? Откуда вы знаете?

— Из его писем. Он не… — Дэвид замолчал смущенно и поставил сумку у ног. — Я понимаю, что вы имели в виду, когда говорили, что вам теперь надо научиться все принимать на веру. Неужели ничего не припоминаете? Никаких проблесков памяти?

— Ничего. Если только… — Она заколебалась. — Если не считать, что мои руки помнят, где что находится. Даже в первый день я безошибочно находила нужные вещи. Хотя до сих пор не могу решить, то ли это память, то ли женская логика.

Улыбка Дэвида была неотразимой.

— Будучи мужчиной, я допускаю, что некоторым женщинам присуще логическое мышление, но это только мое мнение. Мужчины до сих пор об этом спорят. Что о вас думают друзья?

— Не знаю, — сказала Джулия. — Я никого не видела. Я не хочу никого принимать. Пока еще не время.

— Но оставаться здесь в полном одиночестве… Росс не в счет. Это вам не поможет.

— Мне ничто не поможет. Я смирилась с этим. Но я не перенесу, если начнут меня разглядывать и шептаться за спиной.

— Будут больше судачить, если вы станете жить, как отшельница. Ну, а что касается того, что на вас начнут глазеть, вам надо привыкнуть к этому. — Он лукаво улыбнулся. — Билл Гриве всегда умел выбирать секретарш.

— Иногда я думаю, — проговорила она, как бы не слыша его, — что было бы лучше потерять память полностью. То, что я помню все, что произошло до того, как мы встретились с Россом, делает эту историю ужасно нереальной. Как будто тебя вынули из твоей жизни и поместили в середину жизни другого, совсем незнакомого человека.

Дэвид взял в руки с полки маленькую фарфоровую статуэтку и рассеянно повертел ее в руках.

— Вы не хотели бы вернуться в Лондон, может, там вам удастся что-нибудь вспомнить? С Россом вас познакомил Билл. Вы никогда не знали…

— Да. Я думала об этом. Но мне кажется, если я покину этот дом, то сюда уже никогда не вернусь. — Она взяла кофейник. — Я собиралась еще приготовить кофе.

— Сейчас, — сказал он, — я не отказался бы от чего-нибудь покрепче. А как вы?

Она покачала головой.

— Мне кажется, что если я начну, то уже не смогу остановиться. А вы угощайтесь.

Она вышла на кухню с подносом, налила горячую воду в раковину и поставила туда чашки. Оконное стекло, за которым темнел лес, отражало, как в зеркале, ее лицо. Ей представился Росс, который был сейчас там, в темноте, один с Шеном, и Джулия подумала, наступит ли время, когда она сможет полностью довериться своему мужу? Рискованная ситуация. И как повлияет на их отношения Дэвид, так понимавший ее?