"Иван Иванович Зюзюкин. Из-за девчонки (Школьный роман) " - читать интересную книгу автора - С труда? - глянул в расписание Валерий. - Не могу. Надо одну детальку
для поворотного круга выточить. - А после уроков что делаешь? - не отступал Колюня. - Домой пойду. - Жаль. У меня есть идея: в киношку сходить... - Во сколько? - В четырнадцать пятьдесят. В Доме культуры. - Не могу. В это время придет машина. С матерью баки грузить будем. А что идет?... - Лучше спроси, кто с нами пойдет! - Колюня придвинулся к нему поближе и шепнул на ухо: - Твоя соседка! - Без меня! - тотчас отпрянул и стал еще суровее Валерий. - Ну, Коробок! - Я же сказал: не могу. Баки грузить будем... - Один раз в жизни о чем-то попросил! - тихо и с отчаянием простонал Колюня. - Ладно, - уступил, Валерий. - Но с одним условием: ты мне продашь трубу. Тебе она все равно не нужна. - Договорились! - Колюня признательно сжал его руку. - Всю сумму не могу сразу. Отдам частями. - О чем разговор?! - засмеялся Колюня. - И чтобы ты не передумал, держи, паря, все три билета. Встречаемся у входа!... Он так увлекся переговорами с Коробкиным, что не заметил, как в класс со стопкой тетрадей вошла высокая, прямая, как штык, учительница литературы и русского языка Наталья Георгиевна. Она с нарочито покорным видом ждала, - Я могу начинать урок? - вежливо осведомилась она у него. - Аха... - не нашелся Колюня и прытко побежал на свое место. РЕЧНОЙ РАК В РАЗРЕЗЕ Ученик и учителя - это всегда целый роман. Пишется он долгие годы - восемь, иногда десять лет подряд, и лишь в редких случаях развивается бесконфликтно. И еще - это роман без конца! Ты давно окончил школу, постарел и живешь за тысячи верст от нее. А в твоей памяти она все такая же, какой была тогда. Стоит все на том же месте, хотя ты точно знаешь, что ее снесли и построили новую, вокруг нее по-прежнему шумят на ветру высокие тополя, над ней в горячей синеве неба нескончаемо плывут белые облака твоего детства. И твои учителя, не старея, не болея, не умирая (было бы ужасно, если бы в нашей памяти происходило то же самое, что и в жизни, не правда ли?), их лица, улыбки, глаза и даже страхи, вольно и невольно посеянные ими в наших душах, - все живет, пока живешь ты... И незачем мне, доказывая это, далеко ходить за примерами. Помнится, учась в школе, я самостоятельно не решил почти ни одной математической задачи - до того был туп и неупорен, и моя любовь к точным наукам проявлялась лишь в том, что я стремился безошибочно списать у своего товарища - тот в порядке обмена ценностями списывал у меня по другим предметам. Не знаю, как сейчас чувствует себя этот товарищ, но мне, словно в наказание за списывание, в среднем один раз в неделю снятся кошмарные |
|
|