"Борис Зубков, Евгений Муслин. Бунт" - читать интересную книгу автора

непроглядная тьма, часть светится, пропуская багрово-оранжевые лучи. Льды,
которые рядом, почернели, а на горизонте словно расплавились в огненную
магму. Центр кипящего блеска где-то там, в ослепительно белой точке. Эта
точка притягивает взгляд и манит. Может быть, его зовет к себе магнитный
полюс планеты? Живой компас, пересаженный от Чо-ка, привязал его к
магнитным линиям, он словно чувствует их неосязаемую упругость кожей лба и
затылка. Непривычность ощущений пугает, несмотря на предварительные
тренировки в лагере у ледника Бирдмор.
Какой-то другой житель террариума облагодетельствовал Генри, передав
ему с куском своей плоти чутье на тончайшие нюансы тепла и холода. Сейчас
это помогает Кейру безошибочно находить почти бездонные трещины,
замаскированные слежавшимся снегом: над трещинами снег чуть теплее. Таким
способом ему гарантирована безопасность.
Безопасность - ради чего? Ради кого он должен беречь себя? Малыш и Моди
больше не существуют. То есть они существуют, по отдельно от Кейра, всякая
связь между ними разорвана самым надежным и умелым образом. Он должен был
согласиться на это. К тому времени его тело изменилось настолько, что он
не узнавал сам себя. Он оказался чужд самому себе. Так каким же он
покажется Моди? Сможет ли он поцеловать малыша губами, одетыми в холодную
пластмассу? Благодаря всесильному Шару он наверняка переживет Моди и даже
малыша. Долгие годы будет для них живым призраком, реальной химерой,
добровольным пугалом. Его подменили. Теперь подмену следует довести до
конца. Так ему предложили, и он согласился. Впереди - церемония
собственного погребения. Или почти погребения. Но все же, пусть в
последний раз, он увидит семью.
...Над просторным холлом первого этажа клиники нависал длинный и узкий
балкон. С одной стороны на него выходили двери рентгеновских кабинетов, а
со стороны холла балкон закрывал лист толстого стекла. Сюда и привели
Кейра. Ярко освещенный холл - место действия. Темный балкон - для
единственного зрителя.
Очень скоро появились Моди и мальчик. Милый малыш, ты хорошо выглядишь,
загорел. Лето, проведенное в Рольстонском парке, пошло тебе на пользу.
Отлично! Это ничего, что сейчас ты немного напуган непривычной
обстановкой. Ты быстро успокоишься, ты еще так мал. Не волнуйся, малыш.
Вот и Моди говорит тебе несколько успокаивающих слов. Толстое стекло не
пропускает звуки. Но хорошо видно, как шевелятся ее губы. Она одергивает
на себе жакет и нервно ломает пальцы. Генри чувствует, что сердце его
колотится все чаще, все тревожнее. Сердце, каждое биение которого со дня
катастрофы подчиняется только электронному кардиостимулятору, бесшумному
механизму, вживленному под кожу. Значит, это сердце, которое принадлежит
ему только наполовину, способно все же страдать и отчаиваться? Впрочем,
чему он удивляется? Сейчас в крови много адреналина, конструкция
кардиостимулятора предусматривает реакцию на адреналин, соответственно
изменяя ритм сердцебиения. Ах, как все просто!
Зачем холл осветили так ярко? Неужели они не понимают, что горе любит
полумрак и тень? Кейру сейчас легче, чем Моди, - он в темноте. Ему не надо
думать о том, как выглядит его горе со стороны, при свете. Наконец-то!
Внизу появился третий участник церемонии. Тот самый, с обликом
провинциального врача. Профессиональный утешитель держит в руках большую
круглую коробку. Генри знает, что в коробке. Пепел. Его фальшивый пепел!