"Е.Зубарев. 2012 Хроники смутного времени" - читать интересную книгу автора

запахи двух лет тщательно маскируемых страхов, двух лет идиотских, но строго
уставных унижений, двух лет бессмысленных и страшных соревнований на
выживаемость среди самых невероятных человеческих отбросов, достоверно
описать которые не сможет никакой, даже самый талантливый писатель. Такие
описания под силу только психиатру или патологоанатому, но эти тексты, к
сожалению или счастью, не рассчитаны на широкую публику. Оно и правильно -
публике нельзя расстраиваться, иначе она потом может сдуру проголосовать за
какого-нибудь недодушенного мною юношу, всерьез приняв его за героя
очередной, самой распоследней справедливой войны.
Полностью очищенный от армейской скверны, я вышел из душа в свою темную
комнату и тут же увидел за окном идущий на посадку самолет.
Я быстро, буквально за сорок пять секунд, оделся, собрал чемоданчик и
выскочил в коридор. Там суетились
десятки людей, и я понял, что могу отправляться в аэропорт. То есть мне
пришло в голову, что, даже если это будет самолет не в Петербург, а в Москву
или какой-нибудь Волгоград, я все равно улечу. Потому что это все равно
лучше, чем сидеть в дыре под названием Элиста и ждать здесь чего-то
неизбывного - вроде визита местных шлюх или, что одно и то же, визита
местных милиционеров на предмет какой-нибудь проверки регистрации или
соответствия утвержденному сертификату фенотипа.
Не пугайтесь - слово "фенотип" я вспомнил совершенно случайно, по
ассоциации, просто представив себе, как должно выглядеть в мае здание
главного корпуса Политехнического института. Дело в том, что именно в мае
меня из Политеха и выперли - с четвертого курса факультета биологической
физики, не допустив до сдачи летней сессии. Выперли безжалостно и жестко,
как и полагается в Северной столице, всего лишь за скучную тупость и
неуспеваемость, зато навстречу интересным армейским будням.
Слово "фенотип" я выучил именно там, в Политехе. И это слово мне так
понравилось, что я решил вернуться туда, в альма-матер, хотя, конечно,
небольшую обиду на самый мой любимый университет я все-таки затаил. Мне
показалось, что будет правильным, как только я доберусь до Питера, написать
на фронтоне главного корпуса очень важный для всех последующих поколений
студентов лозунг: "Фирсов - мудак!"
Профессор Фирсов - это очень хороший, наверное лучший в мире,
специалист по биохимии. Он меня и вынес на зимней сессии два года назад
ногами вперед. Причем так вынес, что несло меня аж до Республики Калмыкия,
где очень немногие аборигены знают, что такое "фенотип". А те, что знают, те
молчат. Ведь за такие слова здесь могут и в морду дать - не сочтите,
конечно, за ксенофобию и расизм.
К примеру, в моем батальоне не нашлось ни одного знатока этого
волшебного слова. Я сразу подумал, что
это неспроста, и приготовился к худшему. И, как выяснилось, не зря. В
общем, спасибо товарищу Фирсову - что называется, предупредил.
Предвкушая встречу с городом моей юности, я проделал все необходимые
для посадки в самолет манипуляции совершенно автоматически, поэтому,
оказавшись вдруг в самолете, привычным движением правой руки коснулся ремня
с левой стороны брюк. Там у меня, в небольшом кожаном чехольчике, всегда
висел швейцарский нож - набор разнообразных инструментов, выручавших меня по
пять раз на дню.
Набор следовало переложить в багаж, чтобы не конфисковали при личном