"В.Зорин(сост). Выше нас - одно море (Рассказы) " - читать интересную книгу автора

падающего листа, ускользнули в чёрное ущелье между кораблём и причалом. Там
же плавали, как поплавок, туго свёрнутые мамой шерстяные носки. Ветер
перелистывал белые большие листы.
- Бланки радиограмм? - осведомился Самсонов.
- Это ноты, - сказал Алик. - Музыка.
- Понятно, - сказал Самсонов. - Симфония соль-фасоль. Для детей
дошкольного возраста. А это не контрабас?
- Нет, - сказал Алик, - это скрипка.
- А ты в пожарниках был? Знаешь, чем отличается контрабас от скрипки?
- Контрабас от скрипки? - удивился Алик. - Во-первых, это совершенно
разные по своему назначению... и вообще инструменты...
- Не знаешь. Инструменты. Контрабас - он при пожаре дольше горит!
Голос у Самсонова был мегафонный, слышно было и на других судах. Даже
рябь от смеха пошла по воде. Амфитеатр грохотал, скидывая в море окурки,
катался по палубам. Ну и Самсонов! Даром что консервный мастер! Райкин!
- Мы-то думаем - чего же это нам не хватает? Вон, оказывается, чего!
Контрабаса. А то мы без него треску никак не поймаем, план у нас без него на
обе ножки хроменький!
Алик не знал, что сказать. Он грустно посмотрел на всех и пошёл наверх,
в радиорубку, держа в руках незастёгнутый чемодан и скрипку. А Иван Сычев
пристально посмотрел на Самсонова и тихо сказал:
- Ты, Серёга, к малолетке не приставай. Понял?
- Что - понял?
- А то, что он наш радист.
- Вот то-то и оно. Радист, а не скрипач нам нужен! А то в море запоёшь
с таким "маркони", что впору только рыбам концерт устраивать. Других
слушателей не будет.
Самсонов круто повернулся и пошёл на бак готовить свое консервное
хозяйство к рейсу. Зрители разошлись. Они покачивали головами, вспоминая
остроту Самсонова, и ещё долго, до самого вечера с корабля на корабль
рассказывали: контрабас-то, а? Дольше горит!
...Чистый, ещё не успевший обледенеть, нос судна расталкивает тонкие,
похожие на кафельные плитки льдинки залива. Над рубкой тихо вращается
маленькая парабола локатора: сегодня, впрочем, как и всегда зимой, в заливе
кромешный туман... Начинается рейс...
"А времени для занятия музыкой нет совершенно. Так что скрипка моя пока
скучает.
Привыкаю к морским порядкам. Во-первых, я тебе должен с радостью
сообщить, что меня ни чуточки не укачивает. Все очень удивляются. Даже
опытные матросы - стоит-стоит на руле, а потом: "Вахтенный, на руле 180,
разрешите на минутку!" И - травить. А мне ничего. Вот интересно! Ещё у нас
здесь вахта под названием "собака" - с нуля до четырёх утра. Тот, кто
отстоял "собаку", вешает на койку тельняшку - в знак того, что будить его не
полагается. Человек самую тяжёлую вахту отстоял. Конечно, когда идёт рыба -
это не в счёт. Тогда объявляется "подвахта", и все выходят на палубу -
шкерить, то есть обрабатывать рыбу. Выхожу на подвахту и я (если не держу
связь). Первый раз все ребята этому почему-то очень обрадовались. А механик
Иван Сычёв сказал мне: "Молоток!" Это вроде бы похвала, но точно пока не
знаю.
Ребята все ко мне относятся хорошо, только вот один тут Самсонов что-то