"Анатолий Знаменский. Завещанная река " - читать интересную книгу автора

целиком в землю провалился, в тартарары. Ни концов, ни следов не оставил...
И как только дошли те слухи до хутора, отрезвил себя Илюха, заперся
надолго с Ульяной, помолодел от радости. Вымещал на ней недавнее безделье.
Жадная на ласку татарка радовалась, слезами рубаху обмочила.
- Чтой-то ты, родный, будто помолодел на те двадцать лет, будто в
первую ночку озоруешь... - целовала она Илью с прикусом.
- И верно, что помолодел я, главное дело всей жизни моей начало
вершиться! Погоди, вот вернусь из Черкасского, добрые вести привезу!
Сам велел чалого коня седлать, резвого на ноги. Коня подвел на этот раз
старший табунщик Мишка Сазонов.
- А где Шмель? - спросил Зерщиков.
- Да тоже пропал куда-то, - сказал Мишка Сазонов. - Другие гультяи
бают, что в Бахмутский городок побег... Там у Булавина их собралось теперь
видимо-невидимо!
- Ах, чертово семя! - выругался Зерщиков и пригрозил Мишке плетью:
гляди у меня!
Влетел в седло, только сухая, осенняя пыль поднялась.
Растревожило его исчезновение Васьки Шмеля. Что ж это будет, ежели все
работные гультяи дела бросят, к Булавину побегут?
А у Лукьяна Максимова на этот день голова трещала, он обмотал ее мокрым
полотенцем, на свет не хотел глядеть.
- Слыхал? - спросил он Илюху, едва тот успел переступить порог
атаманской горницы.
- Нет, ничего пока не слыхал, - схитрил Зерщиков. - Я ж на хуторах
обретаюсь нынче, далеко от людской молвы!
- То-то ж, что на хуторах!
Атаман был сам не свой. За голову обеими руками держался.
- Царские ярыжки в Москву побегли с доносом, не удалось наше дело
втихую. Быть беде, Илюха!
Зерщиков глядел чертом, никакой беды над собой не чуял.
- Чего горевать, атаман! Кондрашка свое сделал, теперь за тобой
очередь.
- То-то, что за мной! Мне за вас, дьяволов, нынче ответ перед царем
держать!
"Это и я думал! - порадовался в душе Илюха. - Либо тебе, либо
Кондрашке, а уж на шворке висеть..."
- То-то глупой ты, Лунька! - сказал Зерщиков. - Я-то думал, что ты с
головой! Да теперь токо нам и повеселиться!
У атамана мокрое полотенце сползло на глаза, он его за конец сдернул,
швырнул под лавку.
- Чего мелешь, Илья? Без твоих шуток голова кругом идет!
- Голове, ей положено на месте быть, чтобы о делах мозговать, -
непримиримо сказал Зерщиков. - Ты сам-то, ай не сообразил, как надобно
теперь исделать?
Атаман глянул на него исподлобья, испуганно, будто зимним ветром его
ознобило.
- Чего надумал? - спросил он, не разжимая зубов.
- Мое дело - сторона... - опять схитрил Зерщиков.
- Ах, чертов лазутчик! Говори, не тяни за душу!
- Ты попервам загадку отгадай, Лукьян... - сказал Илюха, кося