"Роман Злотников. Царь Федор. Орел расправляет крылья ("Царь Федор" #2)" - читать интересную книгу автора

бояр ходили разговоры, что царь-де ест невместно мало, ну будто птичка
клюет, видать, отравы боится... Отравы я действительно опасался, куда
деваться, и постарался выстроить вокруг себя достаточно эффективную систему
безопасности, но мало ел не поэтому. А потому, что твердо знал: мои
гастриты, колиты, язву желудка и двенадцатиперстной кишки здесь, в этом
времени, лечить некому. Следовательно, если я хочу жить долго и по
возможности счастливо - лучше их вообще не заводить... И вот, когда на стол
водрузили большое блюдо с картофельным пюре и служка приготовился
раскладывать его по тарелкам, Немой тать, примостившийся и углу, внезапно
взревел и, кинувшись к столу как коршун, ухватил это блюдо и сдернул со
стола. Все ошарашенно замерли. Нет, всем было известно, что Немой тать тоже
пристрастился к "царскому овощу", но до сего дня он себе таких выходок не
позволял.
Я отодвинул тарелку и, встав из-за стола, направился в его сторону.
Потому что никто, кроме меня, утихомирить эту внезапно разбушевавшуюся
смертоносную стихию был не в состоянии. Немой тать заревел и спрятал блюдо с
картошкой за спину. Я непонимающе остановился. Да что с ним такое
происходит-то?
- Ты хочешь картошечки? - ласково спросил я свою "тень". - Так можешь
взять сколько хочешь. А остальное - отдай. Нехорошо поступаешь. Мы тоже
хотим картошки. Неужели ты с нами не поделишься?
Немой тать посмотрел на меня отчаянным взглядом, потом тоскливо взвыл
и... вытащив из-за спины блюдо с пюре, внезапно начал жрать его прямо так,
ртом, помогая себе руками. Все ошарашенно пялились на эту картину, но только
лишь до того момента, как Немой тать захрипел и свалился на пол трапезной,
схватившись за живот...
- Всем стоять! - взревел первым все понявший Митрофан, взвиваясь с
лавки и прыгая к одному из служек. - Кто? Ты? - зарычал он, хватая его за
воротник и резким рывком притягивая к себе.
- Не-эт, - заверещал служка, - не-эт, то Семен! Он мне просто сказал,
чтобы я не прикасался сегодня к "царскому овощу"!
- Семен?!
- Стоп! - рявкнул уже я. - Хрен с ним, с Семеном, потом поймаешь. Пошли
за Прокопом, и всех дохтуров из царевой лечебницы сюда, быстро!
После возвращения отучившихся в европейских медицинских школах и
университетах врачей я учредил десять царевых лечебниц. Три в Москве и по
одной в Ярославле, Нижнем Новгороде, Великом Устюге, Казани, Вологде,
Великом Новгороде и Сольвычегодске. Ближайшая находилась недалеко от Кремля,
в Китай-городе.
- Да я сам... - сорвался с места Митрофан, но был тут же остановлен
моим окриком:
- Нет, ты - здесь! Ты - отравлен, понял? И я тоже. Занемогли мы,
понятно? При смерти мы! Пусть повылезают из своих щелей. Я им за моего
Немого татя... - Я судорожно вздохнул и, взяв себя в руки, приказал: - Так,
берем его на руки, быстро! Митрофан, как пошлешь за Прокопом, - галопом в
мой кабинет и приволоки мне гусиное перо, несколько перьев...
Мы взвалили тяжелое и уже сотрясаемое судорогами тело и положили его на
стол, с которого была скинута на пол вся посуда вместе с дорогой, шитой
золотом скатертью. Я знал, что при отравлении первым делом надобно промыть
желудок, но, судя по белой пене, выступившей на губах Немого татя, ему это